***
Когда ярко раскрашенный корабль Грандмастера «Коммодор» завис над погибающим под обстрелом судном с оставшимися в нём асгардцами, казалось, что Валькирия борется с желанием спикировать прямиком под выстрелы орудий в самоубийственном желании хоть на мгновение остановить эту бойню. Их неповоротливый сакаарский транспортёр не был оснащён никакими системами защиты: обычно всегда сопровождаемому в пути лёгкими вооружёнными челноками охраны кораблю этого и не требовалось. И теперь он превратился из спасительного ковчега в их общую могилу. Валькирия окинула жёстким взглядом гибнущее судно и, более не мешкая, понимая, что Локи, замерший у входного шлюза, не сможет долго удерживать иллюзорную защиту, скрывая беглецов от глаз Таноса, направила их быстроходный мощный корабль к ближайшей обитаемой планете. Медленно передвигающийся в едва работающем после сражения с армией Хелы экзоскелете Миек задал одному ему известные координаты, по которым корабль должен был попасть в систему его родной планеты: гигантского бионического улья. В секторе СП-23, по словам Корга, который один понимал, что клекочет его говорливый товарищ, мог выжить любой. А на планете Миека они к тому же могли получить заряд для аккумуляторов и запас батарей. И даже, быть может, добраться потом до того же Ванахейма, где бы могли получить кров все оставшиеся в живых дети, которые сидели теперь, сбившись в тесный круг, испуганно и неверяще переглядываясь между собой. Понимали ли они тогда ту страшную правду, что им, возможно, больше не увидеть своих близких? — Хэй-хэй, маленькие люди, — Корг как мог пытался развлечь их, — давайте посмотрим, что вызывают вот эти вот кнопки. Он подошёл к встроенному настенному пульту, который, как можно было догадаться, управлял изображением на экранах. Несколько малышей уставилось на него в любопытном ожидании, но ребята постарше всё так же оставались придавленными слишком взрослым для них чувством утраты. Корг выбрал что-то на пульте под непонятным символом, смутно напоминающем сдвоенные кубы, и тут же корабль заполнил электронный бит. Единодушный возглас отвращения при виде полуголого и собирающегося обнажаться дальше Грандмастера, теперь уже бывшего правителя Сакаара, сменился на одобрительные выкрики при появлении на экранах младшего брата Тора, Локи, вытанцовывающего что-то непонятное и, похоже, тоже собирающегося разоблачаться. — Не понимаю вкусы молодёжи, — Корг пожал плечами, обращаясь к ворчливо клекочущему Миеку, безуспешно пытающемуся привести свой экзоскелет в порядок. — Хэй, Локи мне тоже нравится: он — смелый стратег и полон революционного духа, но как гуманоидная особь-долгожитель Грандмастер выше всяких похвал. Хэй-хэй, не шути так, я не скучаю по Сакаару. О, ещё один отвалился. Корг с заметной грустью на каменном лице подбросил выпавший камешек, пока Миек, прервавшись, клекотал ему что-то успокаивающее. Дети с восторгом смотрели, как уже несколько копий Локи вытанцовывало вокруг Грандмастера странные танцы. А Валькирия сидела в одиночестве в пилотской кабине, направляя их небольшое судно в заданном направлении и смаргивая злые слёзы. Но кто бы мог осудить её за слабость? Бесстрашная воительница, бежавшая с поля битвы, хоть и по приказу своего царя, она шептала себе вполголоса, что исполнит обещание, чего бы ей это ни стоило, и вернётся за погибшими. Корабль входил в сектор СП-23. Система Верхняя Вандра действительно оказалась всего в паре парсеков от них. Сформированная из разрушенных останков одного из древнейших существ во Вселенной, она являла собой аномальный симбиоз планетарных изменчивых форм, двигающихся по неправильной орбите вокруг трёх своих светил. Сильные гравитационные поля, создаваемые звёздами, постоянно разрушали отвердевшие поверхности тектонических гигантов, не позволяя им развиться в привычном плане, но неустойчивые малые планеты, поддерживаемые бесконечной жизненной силой ядер из останков целестиала, продолжали цикл формирования и существования. Планета-улей встретила асгардских беженцев пустынным пейзажем без ярких деталей: поверхность была лишена какой-либо растительности, её лишь рассекали редкие ряды правильной формы валунов, которые тянулись далеко за горизонт. Миек через Корга успокоил остальных, что вся инфраструктура находится внутри планеты, а мирная раса инсектоидов обычно скрывается при появлении пришлых. Громадный бионический улей, небольшой в планетарном масштабе, создавался и постоянно обновлялся силами жителей планеты. Он представлял собой гибрид из перерабатываемых отходов их жизнедеятельности — воскоподобного кремнесодержащего вещества — и бионического каркаса, надстраиваемого по мере роста популяции улья. — То есть твоя планета состоит из дерьма? — они приземлились, ориентируясь на проблесковые сигналы маячков, выделяющих место расположения посадочной базы, и Валькирия, не теряя времени даром, сразу же проверила оставшиеся запасы батарей и заряды аккумуляторов. — У нас ещё достаточно энергии, чтобы вернуться туда и обратно. Корг не стал с ней спорить. И без разговоров было понятно — каждый из них надеется, что ей удастся найти кого-нибудь в живых либо засечь, что транспортёру удалось скрыться. И когда последний член их маленькой общины из едва ли пары десятков детей покинул корабль, Валькирия дождалась, чтобы на позывные Миека у входных порталов возле посадочной площадки ответили. А затем уже, больше не затягивая — с приветственной частью её товарищи могли справиться сами, — отправилась в обратный путь. Это был её долг и обещание вернуться. Когда радары засекли скопление мусора впереди, стало уже ясно, что от их бывшего корабля остались лишь обломки. Картина, развернувшаяся впереди, была похожа на место взрыва. Многие тела, скорее всего, уже безвозвратно пропали, остальные же хаотично разметало вокруг — Валькирия подобрала всех, кого смогли зафиксировать сенсоры. Ей приходилось маневрировать, подлетая к каждому телу, и захватывать их манипуляторами на дне судна, следя за своими действиями по визору, а затем бежать в конец корабля, чтобы вручную втащить тело из промежуточного отсека, освобождая место для захвата нового: «Коммодор» не был предназначен напрямую для сбора. Каждый раз это был большой риск — оставлять корабль зависшим на автопилоте среди витающих кругом обломков, да и на каждое открытие и закрытие шлюза в отсеке для подобранного груза тратился драгоценный запас воздуха, но Валькирия не мешкала и продолжала незамысловатый порядок действий: подцепить, открыть, втянуть манипуляторами, закрыть, выровнять давление, бежать к промежуточному отсеку и снова открывать, чтобы увидеть новое мёртвое лицо. Лишь по её сбившемуся дыханию при виде заиндевелого тела Хеймдалля можно было догадаться, что не всё так просто. Но времени для сокрушений не было, и она продолжила неприятное занятие. — Нет-нет-нет! — лицо Валькирии исказилось мукой, когда в визоре показался узнаваемый силуэт. Она долго не шла в задний отсек, вперив взгляд в уже пустой экран, и даже, казалось, не видя ничего перед собой. Затем стремглав побежала в конец корабля, где и остановилась у нижнего входного шлюза, замирая, уже увидев воочию тело своего давнего конкурента, двуличного лакея Грандмастера и, наконец, заклятого друга. Она не стала тащить его в пассажирский отсек, там было и так уже много трупов, лишь прислонила к стене, усаживая. Голова мертвеца понуро висела, Валькирия приподняла её, придерживая за волосы, и заметила жутко выглядящие кровоподтёки на бледно-серой шее. О чём она думала, сидя на коленях рядом с одним из сильнейших асов, хитрецом из хитрецов, обманщиком и в конце концов спасителем Асгарда? — Пусть это окажется твоей дурной шуткой, Локи, — Валькирия бережно опустила его голову, поднимаясь, и побрела обратно, спотыкаясь о тела других погибших. Казалось, что она на мгновение потеряла над собой контроль и вот-вот закричит. Неужели всё было кончено? Валькирия уселась в кресло, крепко сжимая штурвал и о чём-то задумавшись, а потом ещё немного покружила на месте взрыва, избегая особенно крупных обломков. Это была попытка разыскать ещё чьи-нибудь останки, но сенсоры на носу корабля больше не фиксировали никаких намёков на органические соединения. Тела могло уничтожить при взрыве либо унести в космос, но кому это было известно. Возвращалась она уже на почти посаженных аккумуляторах. Ещё на подлёте к планете-улью Валькирия явственно занервничала. Что-то шло не так: детей нигде не было видно, а на её товарищей, как она смогла разглядеть, подлетев ближе, напали какие-то насекомоподобные твари, даже отдалённо не напоминающие собратьев Миека. Ждать было нельзя — небольшой запас боевых зарядов корабля был истрачен ещё в битве на радужном мосту, — Валькирия направила корабль на самую крупную из атакующих групп, размазывая их хитиновые панцири, приземляясь. Разразилась бойня. Валькирия ринулась на нападающих насекомусов, оскальзывась на кровавых следах, оставленных, казалось бы, повсюду. Краем глаза она видела, что Корга разбивали по камням: он глупо застрял возле одного из валунов, отмахиваясь пустым бластером. А еще дальше от неё Миека вырвали из доспехов и мучали, пиная его слабое тело и перебрасывая друг другу как мяч. Живой, визжащий от боли мяч. Эти твари не были похожи на слизнеобразную расу Миека: покрытые естественным жёстким панцирем, они скорее напоминали громадных жуков, снаряжённых лазерными пиками. Усиленный продольными шипами экзоскелет, скорее всего, и позволял им так быстро перемещаться, атакуя. Было похоже, что это были захватчики, безжалостно уничтожившие прежних жителей улья. Периодически насекомусы невысоко взлетали с противным стрекотом, осматриваясь и выбирая себе цель перед нападением. Измазанная в серой каше из внутренностей нападавших Валькирия почти пробилась к Миеку, когда разнёсся его полный боли визг. Одному из насекомусов, по-видимому, надоела их игра, и он насадил беднягу на пику, вгрызаясь жвалами в слабое мягкое тело. Раздался взрыв. Валькирия оглянулась, слепо нанося удары и дико сверкая глазами. Застрявшего Корга разнесли из какого-то орудия, похожего на стационарную лазерную пушку. Пора было отступать к кораблю, по кровавым ошмёткам, размазанным то тут, то там, становилось ясно, что Валькирии больше некого было спасать. Но тут в зияющей дыре валуна за грудой, что осталась от Корга, мелькнули испуганные детские личики. Видимо, ряды, пересекавшие поверхность улья, представляли собой полые области, возможно, заполняемые отходами для строительства. И Корг не просто так отгонял насекомоподобных тварей, не сходя с места, даже погибая и разлетаясь на куски. Бесстрашная и верная слову воительница не остановилась ни на мгновение, бросаясь вперёд на сотенные полчища насекомусов. Понимала ли она тогда, что погибнет? Ей удалось за пару рывков добраться до орудия, из которого убили Корга, и даже отсечь лапы насекомуса, который уже собирался выстрелить. Её смуглая кожа на лице и обнажённых частях рук сильно покраснела: жидкость из тел нападавших раздражала кожу. Она отбила первую атаку, пытаясь понять, как управлять лазером, но тот, казалось, не был приспособлен для рук гуманоидов. Тогда Валькирия отправила его пинком прямо в гущу тварей перед собой и сильным резким движением запустила клинок, метя прямо в энергетический блок пушки. Обезоруженную, её успели сильно ранить в плечи и ноги, когда раздался ещё один взрыв, и вся кишащая масса тварей перед ней разлетелась на куски. Было заметно, что Валькирию тоже приложило взрывом. Оглушённая и шатающаяся, она поднялась, чтобы в пару мощных рывков добраться до эпицентра взрыва и подобрать свой нисколько не покорёженный меч: вырезанное из останков давно изчезнувшего существа оружие не просто так носило своё название — Клык Дракона был крепче любой стали. Двигаясь всё медленнее, она добивала остатки ещё не пришедших в себя тварей, когда один из них проткнул её со спины пикой, разорвав бок. Пронзённая, она отступила к защищаемому валуну, обламывая древко и истекая кровью, но продолжая наносить смертельные удары оставшимся в живых насекомусам. Пара последних из них напала на неё, рассекая ей руки до костей, пока третий пригвоздил её, протыкая под сердцем насквозь, к залитой кровью каменной груде. Ни звука не слетело с посеревших губ: битва не была закончена, пока её рука крепко держала меч. Валькирия успела рассечь туловище одному и воткнуть клинок в глаз другому, как третий вцепился жвалами в её израненную руку. — А это тебе привет от Корга, — свободной рукой она обхватила камень под собой и врезала им, размозжив хитиновую голову своего убийцы. Спустя недолгое время, когда по наступившей тишине стало ясно, что больше нападающих не осталось, в щель между наваленными камнями и разрушенным краем валуна начали пролезать последние оставшиеся в живых дети. Это были братья Магни и Моди, пара малышей Вали и Нарви, последней из-за камней выбралась самая старшая и высокая из них Сигюн. Они окружили умершую Валькирию, плача и оглаживая её измученное лицо, стирая кровь и очищая его от гнили из тел насекомусов. Живых, кроме них, больше никого не было. — Нужно уходить, — Магни робко дёрнул Сигюн за край рукава туники. — Эти твари, наверное, захватили весь улей. — И скоро придут за нами, — вторил ему Моди, бледнея и оглядываясь. — Даже если остались заряды в корабле, то мы не сможем его поднять, да и куда нам лететь? — утирая слёзы, в отчаянии простонала она, пока малыши испуганно уткнулись ей в живот. Но был ли у них другой выбор? Дети побежали к кораблю, но замерли, увидев мёртвые тела, набитые в пассажирские отсеки. Испуганно переглядываясь, они забрались в пустую пилотскую кабину. — Ничего не выйдет, — дрожа и хныкая, Сигюн долбила вслепую по экрану управления, — я не смогу! — Это неважно, у нас всё равно энергия на нуле, — заныл Моди и тут же, получив от Магни тычок, завопил: — Ай, не дерись! Я видел, в конце корабля были батареи! — Там! Там! — закричал Нарви, тыкая вперёд, пока Вали зажмурил глаза, чтобы не видеть, как возле сигнальных огней, окружающих посадочную площадку, вновь, как перед нападением, проступают очертания нескольких входных порталов. Когда настаёт тот миг, в который нужно повзрослеть? Тогда, когда братья бегут, чтобы заменить сгоревшие аккумуляторы на батареи, боясь взглянуть по сторонам, чтобы не увидеть лиц родителей среди трупов? Или когда робкая девчонка пытается повторить действия старших, чтобы поднять в воздух корабль, их последний шанс на спасение? Или, быть может, они повзрослели в тот момент, когда вместо приветственной группы инсектоидов, которую вызвал Миек через коммутатор, на них выскочили полчища ужасных тварей? Сигюн сидела, вдавившись в кресло и пытаясь запустить двигатель. Она низко опустила голову, пытаясь не видеть, как на них несётся толпа свирепых насекомусов. Испуганный вскрик мальчиков на соседнем кресле совпал с атакой тварей на лобовое стекло корабля, но Сигюн продолжала следить за показаниями на экране. Наконец уровень энергетического заряда начал расти — похоже, ребятам удалось установить батареи в заднем отсеке. Она вновь повторила все свои безуспешные манипуляции, но теперь они наконец-то возымели действие. Корабль задрожал, оживая и резво отрываясь от поверхности вместе с налипшими на его корпус тварями, дико клацающими по обшивке и закрывающими обзор. Вместе с раздавшимся диким шумом и грохотом корабль ощутимо тряхнуло, да так, что даже визжащие малыши слетели со своего кресла. Их атаковали из тех же лазерных пушек, из которых был уничтожен Корг. Пробить или даже повредить корабль насекомусам пока не удалось, но зато они сбили большую часть своих же приспешников. Заметно побледнев, Сигюн вновь наугад начала шлёпать по кнопкам, пытаясь включить защиту, но вместо этого распахнула боковые дверцы. — Закройтесь в заднем отсеке! — в панике закричала Сигюн в бортовой микрофон, одновременно вытягивая штурвал на себя. Было слышно, что насекомусы уже лезут внутрь. Времени на раздумья не было. Резко набирая высоту, она наклоняла судно то вправо, то влево, сбрасывая оставшихся поверх корабля тварей и пытаясь поступить так же с пробравшимися в пассажирские отсеки: находившиеся там тела должны были помочь выбить насекомусов своей массой. Температура в пилотской кабине начала быстро падать, воздух с оглушительным свистом вылетал из корабля — совсем скоро они должны были подлетать к пределам атмосферы планеты-улья. Сигюн оглянулась на притихших мальчиков: Нарви удерживал Вали, и оба они цеплялись за крепления кресла. Было ясно, что нужно выправлять корабль и закрывать дверцы. Скрежет за спиной отвлёк Сигюн, и она увидела, что последний мерзкий жук лезет прямо к ним. Нисколько не выказывая страх, девочка протянула руку, словно предлагая её для укуса и почти касаясь хитиновой чешуи опасной твари, и решительно нажала на блокиратор кабины, который случайно попался ей на глаза. Туловище насекомуса перерезало надвое вылетевшим защитным стеклом, окатив Сигюн мутной серой жижей. Она крикнула малышам забираться на кресло и сама приподняла ноги, опасаясь, что агонизирующая тушка с опасными жвалами может поранить их, и, поочередно нажимая на кнопки, опустила боковые дверцы, включая наконец внешнюю защиту. Они покидали недружелюбную планету-улей, что хищно отобрала жизни их друзей, и направлялись к ближайшей среди видимых в этой системе планете. Не умея назначить координаты, без достаточных запасов энергии, на что могли рассчитывать эти несчастные дети? В защитное стекло часто застучались, Вали и Нарви тут же соскочили с кресла, подпрыгивая в тщетной попытке достать до блокирующего клапана, пока им на помощь не пришла Сигюн. Влетевшие в кабину Магни и Моди замерли, с видимым отвращением уставившись на распотрошённое на полу тело насекомуса. Затем, переглянувшись, они едва заметно хихикнули, а потом, уже не сдерживаясь, принялись хохотать, невольно заражая своим весельем малышей. — Ты не представляешь, с кем нам пришлось сидеть в заднем отсеке, пока ты тут устраивала скачки на пузатых чибисах, — Магни отсмеялся и теперь выпинывал быстро гниющую падаль ближе к боковым дверцам. — С Локи! — никогда не отличавшийся терпением Моди затряс кресло Сигюн, словно для повышения эффекта от своих слов. — Что? — она на мгновение чуть не выпустила штурвал из рук. — Он с нами? — Мёртвый, Сигюн, — Моди протестующе завопил, но Магни всё равно продолжил: — Наверное, его подобрали последним, вот он и остался возле нижнего шлюза… Да поставь ты уже управление на автопилот! Здесь должна быть возможность настроить путь на ближайшую точку. Вместе они кое-как разобрались с управлением и впятером, включая даже малышей, побежали в конец пустующего теперь корабля: тела погибших действительно вылетели за то время, пока Сигюн маневрировала, точнее, пыталась делать что-то похожее на это, сбрасывая с корпуса насекомусов. — Это правда он, — ребята медленно подошли к прислонённому к стене Локи, сидящему с низко опущенной, будто устало склонённой головой, а Сигюн несмело прикоснулась к его руке, тут же отдергивая. — Холодный. — Не верю, что он мёртв, — Моди сердито оглядел всех, упрямо выдвигая подбородок. — Помните же, на корабле, когда мы бежали из дома, все говорили, что Локи отверг смерть уже дважды? Ребята замолчали, задумчиво разглядывая мёртвое тело. Вали присел на корточки, тыкая в ноги Локи, пока Нарви наклонился и подёргал мертвеца за волосы. В итоге они все вместе с трудом вытащили его из заднего отсека и уложили, вытянув посреди зала с развлекательными экранами и накрыв блестящим покрывалом, найденным в скрытых пристенных секциях.***
Тор очнулся ото сна, рывком вскакивая и оглядываясь. — Локи? Локи?! — лишь звенящая тишина была ему ответом. Плечо и грудь ещё хранили ощущение тяжести темноволосой головы брата. Он провёл по ним ладонью и заметил, что руки больше не ноют от нанесённых Локи глубоких царапин и рваных ран. Тор рассмотрел их в тусклых лучах далёких светил, удивляясь, как быстро они зажили, оставив после себя лишь слабое воспоминание в виде еле различимых розовых полос на коже. У него была довольно сильная регенерация, как и у всякого из асгардцев, но подобное он встречал впервые. Было ли это тем же влиянием планеты, что и оживило Локи? Да и был ли он мёртв на самом деле? Тор не знал этого, но ему предстояло хотя бы выяснить судьбу остальных пропавших. Он принялся быстро натягивать отяжелевшие от влаги штаны, кое-как отряхиваясь и потирая потемневшие места засосов на коже бёдер. Тор протянул руку, ожидая ощутить крепкое древко Громсекиры, и та вылетела, прорываясь через обвившиеся вокруг неё за то недолгое время, что они пробыли на этой удивительной планете, тонкие побеги. Стряхивая с топора излишнюю влагу и липнущие к дереву листья, Тор с удивлением заметил тоненький слабый росток у самого края древка. Рассматривая его и не решаясь сорвать, Тор не мог отвязаться от лезущих в голову странных мыслей о предостерегающих словах его мохнатого друга, обо всех погибших, о Локи. «Локи…» Тор встряхнул головой, очищая сознание от путающих его размышлений, и направился дальше в лес, стараясь выбирать глубоко, почти по пояс утопленные тропы, понимая, что Локи в его нынешнем состоянии следовал бы так же. Вокруг было довольно тихо, но не мёртво: медленно покачивались крупные влажные листья на ветвях раскидистых деревьев, капала вода, собравшаяся в изгибах их стволов. Плотный туман окутывал верхушки деревьев и прятал, рассеиваясь к корням, их стволы в отдалении. Послышался плеск, Тор замер, прислушиваясь, а затем ощутил лёгкое прикосновение к ноге, словно какая-то рыбка скользнула рядом. Он усмехнулся, поворачиваясь, ожидая увидеть лукавую улыбку брата, и тут же отшатнулся, хватаясь за крепко сплетённые корневища позади него и забираясь на них. Какое-то странное змееподобное существо, оскалившись, следило за ним, не приближаясь, но и не уходя. Оно было не толще ствола молодого дерева, хвост утопал во всё покрывающей жидкости и терялся за бликующей в лучах трёх светил небольшой ряби на её поверхности, поэтому было непонятно, какой оно было длины. Голова существа почти сливалась с телом, лишь встопорщенные полупрозрачные гребни по бокам выделяли то, что походило на лицо. Наросты над большими тёмными глазами, напомнившими об исчезнувшей подруге енота Мантис, можно было принять за брови. На месте носа виднелись едва заметные щели. В пасти скрывались мелкие острые клычки. Это существо напоминало какого-то хищного зверька, смесь виверны и куницы. «Зверезмейки», — шепнул себе Тор. Спереди гладкая кожа существа отливала голубоватым, становясь почти белой на брюхе, а на спине сливалась по расцветке с тёмной красноватой листвой окружающего леса. Тор присел на корточки, продолжая держаться за ствол дерева, чтобы не свалиться, и поманил существо рукой — всё же он любил змей. Но вместо него ему под руку ткнулся, внезапно выныривая, зверёк поменьше, не такой пугливый и злой. Похоже, он и лез ему в ноги в первый раз. Это мелкое существо было копией своего старшего собрата. Вот только вместо тёмных непрозрачных глаз у него была желтоватая губчатая пленка. Малыш раздул щёки, и Тор даже с опаской отодвинулся от него, но тот не брызнул ядом, а лишь с едва слышным хлопком выпустил воздух, тут же встопорщив гребешки вокруг головы. Ощутив лёгкое и тут же пропавшее давление, Тор понял, что малыш слеп и осязает его импульсами, улавливая ответные колебания наростами на лбу и распахнутыми гребнями. «Какая чудная планета, — бродили неясные мысли в голове очарованного необычными существами Тора. — Может, она хочет превратить Локи во что-то похожее? А сами эти существа, возможно, ожили из растений?» Зверезмейки же потеряли к Тору интерес и теперь сновали, мелькая среди погружённых в вязкую жидкость корней, удаляясь от своего наблюдателя. Внезапно раздавшийся поодаль заливистый смех отвлёк Тора от любования их быстрыми и стремительными движениями. Локи сидел неподалеку от него и, скорее всего, уже долгое время следил за его попытками приручить странных существ, так как теперь посмеивался и с издёвкой поглядывал на Тора. — Твои приятели? — Тор светло улыбнулся и принялся, цепляясь за ветви, подбираться к нему, чувствуя, как наполняется душа радостью от вида такого живого и тёплого Локи. — Тор-р-р. Тор, Тор, Тор! — проговорил тот нараспев, не отвечая прямо. Локи был по-прежнему обнажён, лишь его вновь крепко прижатые друг к другу ноги снова покрывала тонкая плёночка плотной слизи. Тор провёл по ней, недоумённо разглядывая. Локи, будто поняв его безмолвный вопрос, соскользнул, погружаясь с головой в жидкую субстанцию, и начал вертеться в ней на одном месте, сбивая и сгущая жидкость вокруг себя, наматывая её на свои тесно сомкнутые ноги. Наконец он вынырнул и, ухватившись за протянутые к нему руки, ввернулся Тору в объятия. Оболочка на его ногах стала толще, и Тор с интересом заметил, что при сильном сдавливании слизь растекалась водой, но при небольшом нажатии она сгущалась и становилась довольно тугой, чем, по-видимому, и воспользовался его хитроумный брат. — Ты молодец. Правда, молодец, — он принялся с силой оттирать тело Локи, чувствуя, как легко смывается, становясь жидкой от его интенсивных движений, налипшая слизь, — но нам надо возвращаться. Эйфория от лицезрения брата живым уже сменялась в его душе беспокойством, что чем дольше они находятся здесь, да и вообще в секторе СП-23, тем меньше будет оставаться от Локи прежних черт. Нужно было убираться с этой планеты, пока его внезапно оживший топор не заговорил с ним как-нибудь утром. Тор взглянул в лицо брата, который с любопытством следил за его действиями со слегка настороженным видом. — Где корабль? — Боясь, что Локи не сможет его понять, Тор начал размахивать руками, объясняя каждое слово жестами: — Ко-ра-бль. Где ты очнулся? Где ты спал? Тот долго смотрел на его потуги, наклоняя голову то к одному плечу, то к другому, затем наклонился и, зачерпывая ладонью жижу под ногами, с размаху вмазал плюхой Тору прямо в лицо. — Я понимаю! — словно оскорбившись из-за того, что с ним говорят, как с неразумным, зашипел Локи, но, когда Тор разозлённо схватил его за плечи, чуть подумав, словно пытаясь подобрать или вспомнить слова, уже спокойно продолжил: — Идём со мной. Я покажу. Тор содрал с себя, всё ещё злясь, полупромокший плащ и закутал в него Локи, не давая ему снова спуститься вниз и скользить змеёй среди утопленных корней. Тот долго стоял на месте, не решаясь ступать, и Тору на мгновение стало страшно, что он разучился ходить. Но тут же, вспыхивая, понял, в чём дело. Он подошёл к притихшему брату и, встав перед ним на одно колено, аккуратно приподнял край плаща, чтобы помочь тому расцепить присоски. Не удержавшись, он скользнул рукой вверх по ладному бедру под мошонку, нащупывая пока ещё не набухшие выпуклости и тесно сомкнутый вход. — Тор! — Локи ударил его по щеке, становясь в гневе похожим на себя прежнего. Тор же рассмеялся, уже не сердясь, а целуя ударившую его руку. Наверное, он бы не отказался от тычка кинжалом, если бы это сделал его прежний зловредный брат. Они побрели, шагая прямо в густой влажный туман. Локи ловко перескакивал босыми ногами с одного корня дерева на другой, даже почти не замачивая их — настолько были быстры и легки его движения, — пока Тор постоянно поскальзывался и падал в набравших влагу сапогах. Он постоянно терял брата из виду — туман становился всё гуще, — и только мелькающий среди стволов деревьев ярко-красный плащ был ему ориентиром. Порой Тор замечал, что брат замирает и оглядывается на него, будто желая что-то сказать, но не находя слов. Тор не умел читать мысли, поэтому, не выдержав в один из таких моментов, в пару прыжков догнал его. Снова чуть не упав при этом. — Говори, — он крепко ухватил Локи за плечи, поворачивая к себе, — что тебя гложет? — Я… Я, — тот выглядел раздражённым и растерянным, — не понимаю… Не знаю… — Чего не знаешь? Как ты выжил? — Слова… — Локи, чуть хмурясь и морща лоб, отвернулся в сторону, вперив задумчивый взгляд куда-то вдаль. — Так много в голове. Не понимаю. — Я пойму, — Тор прижался губами ко лбу сердитого брата в успокаивающем поцелуе, но тут же ощутил сильный толчок. Локи отпихнул его, ощериваясь и прижимаясь к земле, будто готовясь к прыжку. И Тор увидел, что у него вновь появляются когти на руках. Они замерли друг напротив друга, и Тор явственно представил, что брат может скрыться от него в глубинах этой планеты так, что его никогда больше никто не найдёт. Возможно, именно эта страшащая его мысль и агрессивный вид Локи, будто из прошлого, подтолкнули Тора к пониманию: тот зол за свою слабость и непонимание произошедшего, а жалость лишь раззадоривает его, если не унижает. Как долго ему пришлось пробыть на этой планете? Как давно Локи очнулся здесь, и куда делись все остальные? Где дети, Валькирия, Миек и Корг? — Ты жив, и это главное, — он вытянул перед собой руки, как в первую их встречу на планете, и медленно заговорил, стараясь не вести себя с братом, как с неразумным или больным, и с удовлетворением заметил, как втягиваются у него когти. — Ты помнишь меня, и этого уже достаточно. Давай разыщем корабль — а слова найдутся, да и ты всё потом вспомнишь. Локи поднялся, продолжая сердито поглядывать на Тора, но затем, подойдя ближе, прижался к его губам в поцелуе, прикусывая их острыми клычками. И даже не встречая никакого сопротивления — с Тора хватило вчерашнего инцидента, чтобы понять бессмысленность и опасность этого. После они пошли рядом, и брат больше не убегал от него. Тор решил повременить с расспросами, просто внимательно слушая, что тот порой начинал говорить, через слово запинаясь и, похоже, подбирая фразы или даже вспоминая их. По словам Локи, тот очнулся давно и совершенно один, не помня, кто он, где и почему находится именно в этом месте. Тор услышал от него о каких-то голосах и зове, которые пробудили его. Чуть замедляясь, Локи вновь поведал, что вспомнил при их первой встрече о боли. И о любви, которая давала ему сил вытерпеть её. Тор в тот момент уже сам поцеловал понурого из-за воспоминаний брата, даря ещё пару поцелуев его закрытым глазам, чувствуя губами лёгкое движение третьего века. Потом, пока они продвигались дальше, Локи рассказал об образах, что приходят к нему ночами, о странных местах и существах, похожих на него. Тор слушал его и думал про себя, что странным было лишь это место и эта планета. А брат, как он надеялся, сможет вспомнить всё остальное и понять это позже. Пройдя ещё некоторое время, Тор увидел впереди просветы среди стволов деревьев. Они вышли к странному открытому пространству. Хотя что на этой планете было нормальным? Тор вначале не понял, почему лес прервался, но вскоре заметил, что некоторые стволы были изогнуты, будто их сломало или пригнуло какой-то неведомой силой. Чем ближе они подходили, как вовремя сообразил Тор, к месту затопления корабля, тем глубже уходили в липнущую к ногам жидкость. Он остановил путающегося в плаще брата и высвободил его, давая возможность свободно плыть. Сам же Тор, крепче перехватывая топор и глубоко вздохнув, нырнул следом. Локи тут же подплыл к нему, вновь извиваясь как змейка, и схватил за руку. Тор поразился, с какой силой тот потянул его за собой, утаскивая дальше вглубь. Из-за быстрых резких движений тугая слизь вокруг них начала превращаться в подобие воды, поэтому Тор ощутил, что они словно скользят в водном тоннеле с неимоверной скоростью куда-то далеко вперёд через сплетённые корневища и ветви растений, которые образовывали собой каркас поверхности. Он заметил, что на самом деле корни тянулись не только поверху, но и вниз, скрываясь в мутной черноте, где, казалось, мелькали какие-то живые существа. Тору вспомнились зверезмейки, которых он встретил раньше. Быть может, это были их сородичи или они сами, Тору было некогда об этом думать. Не сразу, но он всё же заметил то, к чему они приближались. За поддерживающим слоем сплетённых веток и корневищ в мутной вязкой глубине едва виднелся красно-жёлтый бок затонувшего Коммодора.