Лига мстящих джентльменов

По правде говоря, Эдди давно привык к тому, что именно он является гласом здравого смысла в команде Стражей, поэтому нисколько не удивлялся и сейчас, приняв роль лидера в их маленькой Мстительной команде. Разумеется, Тор вздумал было кочевряжиться и строить из себя альфача, но после проживания бок о бок с Квиллом в течение нескольких безумных лет Эдди не составило труда расставить по полочкам все «ё» и прочие возражения асгардца. Тор ворчал, напирал на свой житейский опыт и почтенный возраст, но Эдди победил логикой. — Зато я видел больше планет и странных обычаев и могу быстрее адаптироваться к условиям, — заявил он нарочито небрежным тоном. Тор открыл рот, видимо, собираясь перечислить свои турпоездки… и почти сразу закрыл его, а заодно и тему. Считать умеет, одобрительно подумал Эдди и приступил к изложению своего плана, родившегося ночью и выросшего к утру в нечто более или менее удобоваримое. — Итак, нас выкинуло в прошлое, и мы не знаем точно, что тому причиной, — он загнул один палец. Тор согласно кивнул. Эдди прошелся до окна, выглянул наружу, тщетно надеясь, что пейзаж изменится. Не изменился: все те же покосившиеся рыбацкие домики, в одном из которых они сейчас и сидели, пропахнув рыбой до такой степени, что запах уже почти не чувствовался. Тор, видимо, был закален и без особых колебаний уселся прямо на полу, скрестив ноги и хмурясь своим мыслям. Ванда, так и не пришедшая пока в себя, лежала на расчищенной от старых газет и мусора кушетке у стены. Эдди смутно представлял себе, как нужно ухаживать за упавшими в обморок ведьмами, но справедливо рассудил, что ведьмы — тоже люди, а потому им не помешает стакан чистой воды и какая-никакая еда при пробуждении. Посылать Тора на поиски еды было рискованно — Эдди не жаждал встречи с полицией или кем-то покруче (опыт подсказывал, что в подобных районах всегда шуруют всякие банды), а асгардец не умел быть тихим. Поэтому он остался с Вандой, а Эдди отправился на поиски чего-нибудь, что можно было пожевать, и что не было бы рыбой. Повезло: недалеко от приютившего их домика обнаружилась запертая на три замка лавка с призывно качавшимся на ветру металлическим знаком корзины с едой. Эдди окинул окрестности внимательным взглядом, выхватил парочку бродяг, отдыхавших от дневных забот прямо у стен лавки, и приступил к аккуратному взлому издевательски простого замка. Оказалось проще простого, и скоро он уже был внутри, принюхиваясь и ворча: рыбный аромат преследовал его, перебивая все другие. А печальные воспоминания о том, как они вчера искали одежду, заставляли вздрагивать. Вот уж действительно, было над чем подумать. Эдди собирал корзину, проходясь между столами с ящиками и беря понемногу всего, и размышлял о злой прихоти судьбы, обратившей его в человека. Как будто он об этом мечтал! И ладно бы в какого-нибудь громилу, играющего бицепсами — так нет же, из мутного зеркала на него растерянно и хмуро смотрел худощавый светловолосый парень. Типаж «дамский любимец», по мрачному определению самого Эдди, не спавшего всю ночь из-за этой подлости мироздания. Даже могучий храп Тора не мешал предаваться меланхолии, усилившейся благодаря голоду. Но утром он глянул на себя еще раз, философски пожал плечами и решил: пусть будет так. Чего не изменить, к тому надо приспособиться. А то с ума сойдешь. Чуточку смущал тот факт, что когда они только пришли в себя на пустыре, он совершенно не ощущал себя другим, и удивление Тора было абсолютно непонятно. Словно бы всю жизнь провел в этом теле, не ощущая никакого дискомфорта. И только промелькнувшее в зеркале одежной лавки отражение мигом вернуло ему память, отрезвив и окунув в омут ужаса. Тор, черствый гад, выслушал его и только расхохотался, хлопнув по плечу и легкомысленным тоном заявив, что ничего. Видал он, дескать, и других с проблемой раздвоения личности, да еще похлеще, и не стоит так расстраиваться. Потом подумал, уточнил: «Раздваиваться» и снова заржал. Эдди спихнул руку смешливого товарища, одарил его раздраженным взглядом и пошел проверять, как себя чувствует Ванда. Любопытно было и то, что он почему-то не сразу и свое имя вспомнил. Почему именно Эдди, и откуда оно вообще взялось, это странное имя? Все это вызывало головную боль, но вряд ли ответы могли найтись таким путем, так что Эдди решил временно забить на вопросы. Было много чего другого, о чем следовало подумать в первую очередь. Например, где другие Стражи? Где вообще Мстители? Все ли выжили? От размышлений его отвлекла прошмыгнувшая под ногами мышь, а сразу после — такая же быстрая тень за окном. Эдди мгновенно закинул в корзину несколько овощей и поспешил ретироваться — причем не через главный вход. Открыть такой же простой замок на двери, ведущей на задний двор, было делом нескольких секунд, и вскоре он уже был снаружи. Немного подумал, прислушиваясь к возне и хриплому шепоту в лавке, хмыкнул и быстро пошел прочь. Особых угрызений совести он не испытывал — спроси его кто, знаком ли он вообще с совестью, Эдди без колебаний ответил бы, что потерял ее вместе с розовыми очками вечность назад. Вернувшись в их временное убежище, Эдди сгрузил корзину на единственный стул и пошел к Ванде. Девушка выглядела бледной, но дышала глубоко и размеренно. Тор тут же радостно зашуршал бумажной оберткой, и Эдди спохватился: — Эй! Не съедай все, и нам оставь! — Я что, выгляжу, как проглот? — изумился асгардец, надкусывая сэндвич. Эдди скептически хмыкнул: — Знаешь, я своей интуиции доверяю. А она просто… — Жадная, — подытожил Тор. Эдди изумленно захлопал глазами: — Что? — Интуиция, говорю, у тебя жадная, — Тор развернул следующий бумажный пакет, протянул товарищу. Эдди с подозрением оглядел сэндвич, взял: — Зато никогда не врет. — Я тоже, — зачем-то похвастался Тор, чуточку погрустнел, но не стал рассказывать причины. Эдди задумчиво жевал, глядя в одну точку. Потом опомнился, обернулся к Ванде, но та еще спала. — Надо будет и ей оставить. — Что ж ты так мало набрал всего? — Тор поднял брошенную сверху капусту, поворошил внутренности корзины. — Потому что задержись я там, ты бы сейчас вообще без еды сидел, — огрызнулся Эдди. — И без меня. — Ну, положим, с едой бы я вопрос решил, — отозвался Тор с едва уловимой насмешкой. Эдди посмотрел на него исподлобья — мрачно и красноречиво, сложил руки на груди и плюхнулся на подоконник. — Не сомневаюсь. — Ты не подумай, что мне на тебя плевать, — успокаивающе прогудел Тор, подошел ближе и положил тяжелую руку на плечо Эдди. — Ты мой друг, и я рад… — Прямо чувствую тяжесть твоей радости, — проворчал Эдди, кренясь направо. Тор спохватился, что еще немного, и опрокинет друга, и убрал ладонь. — Дай еще пожевать. Тор, недолго думая, притащил всю корзину и сам же первым начал разграбление. Эдди отобрал у него сэндвич с огурцом, жадно вгрызся. Посмотрел на Ванду. — Как думаешь, с ней все в порядке? — Думаю, да, — Тор оглянулся, окинул спавшую девушку задумчивым взглядом. — Я не спец во всем этом, но думаю, она скоро придет в себя. — Мне упорно продолжает казаться, что ты искусно подменяешь уверенность своими желаниями, — заметил Эдди. Тор удивленно вскинул брови: ты о чем? — Да ладно, все ты понимаешь, не притворяйся. Захотелось, чтобы братец был жив — ты уже в этом «уверен». Ведьмочка спит без задних ног — да ничего в этом страшного. — Звучит так, словно тебе это не нравится. Или ты сам этим не занимался никогда. — Подловил, — признал Эдди, помолчал. — Ну да, так легче. Хотя, если все надежды в итоге рассыплются… — Вы прямо лучитесь оптимизмом, ребята, — раздался слабый голос, и парни разом обернулись, улыбнулись: — Ванда! Эдди сполз со стула, не очень уверенно шагнул к девушке. Та села на кушетке, морщась и потирая шею. — Как ты? — Резерв почти пуст, — с сожалением отметила Ванда, разминая запястья. Эдди не понял: — Какой резерв? — Магический, — рассеянно отозвалась девушка, разглядывая комнату. Тор помахал рукой: — Есть хочешь? Эдди спохватился, что оставил корзину наедине с прожорливым асгардцем, отнял ее и протянул Ванде: — Угощайся… если этот чувак что-нибудь оставил. Я Эдди, кстати. — Ванда Максимофф. Вы уже поняли, что случилось? — Работаем над этим, — дипломатично заявил Эдди. Тор энергично кивнул: — Именно! — Что значит «магический резерв»? — полюбопытствовал Эдди. — Типа, как заряд в бластере? И если он полный, ты можешь швыряться огненными шарами? — Угу, — согласилась Ванда и принялась обеими руками что-то рисовать в воздухе перед собой. Эдди невольно ахнул: тонкие пальцы ведьмочки выплетали алые нити, трепетавшие и сливавшиеся в паутину. — И пока это все, что я могу. Эдди покивал, соглашаясь, что это впечатляюще. Потом обнаружил, что корзина почти пуста — только сиротливо лежавшие на самом дне кочан капусты и пучок какой-то травы. — Как в тебя столько влезает, асгардец?! — А я говорил — жадная у тебя интуиция, — заявил Тор железобетонно, встал и отряхнул свой костюм. — А ты: зато не врет, — он состроил зверскую рожу. Ванда не выдержала и рассмеялась. — Что ж, теперь мы все в строю и даже более или менее поели, — начал Эдди, — так что предлагаю оставить этот уютный домик и выдвигаться на поиски приключений. Нам надо найти остальных. В кои-то веки Тор не стал умничать и просто согласно кивнул. Ванда пожала плечами: — Выходим? Четкого плана действий, как подозревал Эдди, не было ни у кого. Оно и неудивительно: в чужом городе, на чужой (для некоторых) планете, да еще в прошлом… Однако Ванда преподнесла сюрприз. Стоило им оказаться на освещаемой утренним заоблачным солнцем улице и приготовиться к спору, в какую сторону идти, ведьмочка тут же уверенно показала направо: — Туда. — А что там? — поинтересовался Тор. Ванда нахмурилась, глядя вдаль так, словно пыталась проникнуть сквозь какую-то завесу. — Что-то необычное, — отозвалась она, решительно шагнула в ту сторону. Тор и Эдди переглянулись, синхронно пожали плечами — почему бы и нет? — и последовали за ведьмочкой. *** Ванда даже себе самой не могла бы ответить на вопрос, почему именно в эту сторону ее толкает интуиция. Такое случалось и раньше: она просто знала, хоть и не могла объяснить. Фон Штрукер использовал эти ее способности с первого же дня, когда понял, что подвластно Алой Ведьме, и Ванда ясно понимала, что с тех пор ее сила только возросла. Оказавшись в новом мире, она поначалу ощущала только безразличие. Какая разница, что делать и куда идти, когда ты чувствуешь, что сердце выжжено, рассеяно по ветру, как и вся ее скорбь по погибшим? В чем искать смысл, да и надо ли? Остатков магического резерва хватило только на то, чтобы отпугнуть проявлявшего неприятный интерес бородача. Тот послушно рухнул, получив заряд невидимой силы в грудь, а следом и Ванда без сил опустилась на колени, с бешено колотящимся сердцем и бьющимся в висках пульсом. Наверное, она бы так и легла там же, закрыла глаза и позволила новой реальности делать с ней все, что угодно… но в этот момент как раз появились Тор с товарищем. Теперь можно было не бояться одиночества. Впрочем, Ванда привыкла к нему. Она не помнила маму, но рядом всегда был Пьетро, и они были настолько близки, что само биение сердец, казалось, было в ритм. Они читали мысли друг друга, перекидывались понятными только им словами и взглядами, и это единство помогало выжить. А потом Пьетро не стало. И Ванда почувствовала, что половина ее сердца умерла вместе с братом. Вижн стал тем, кто сумел залечить эту рану. Остался шрам, и нередко он давал о себе знать. Но это было терпимо. Тем более что Вижн делал все, чтобы ее жизнь стала мягче, теплее. С ним Ванде было уютно, словно ее сердце завернули в плед и ласково прижали к широкой груди. И это было подобно чуду. Ванде казалось, что с каждым днем мир становится чуточку ярче, несмотря на смутную угрозу. Но ничто не вечно. Она бы врагу не пожелала такого выбора, что пришлось сделать ей. Выжечь сердце дотла, своими руками, ненавидя себя, рассыпаясь внутри пеплом… а потом осознать, что все было зря, и заново пережить утрату. Наверное, она бы все равно погибла, даже если бы не было Щелчка. Она уже была мертва. Вот только судьба в очередной раз решила сыграть в какую-то свою злую игру, и в этот раз Ванда ощущала куда больше злости, чем печали. Какой бы поворот ни приняли события в этой реальности, Алая Ведьма намерена была зубами выцарапывать победу. Ради тех, кого потеряла. Ради тех, кого любила. — Долго еще? — в размышления вторгся Эдди, шагавший по левую руку от нее и настороженно озиравшийся. Тор выглядел куда более умиротворенным и спокойным. Кажется, его не очень напрягало то, что он остался без своего могущества. Ванда постаралась «поймать» расстояние до смутно маячившей на горизонте ощущений цели, остановилась на мгновение. — Почти на месте. — Ты не могла бы поточнее сформулировать, что ты там чувствуешь? — попросил Эдди. Тор отвлекся на цветастое объявление на столбе. Они шли по широкой улице, по обе стороны которой стояли прилавки с едой и различными товарами; продавцы наперебой расхваливали свой товар, кое-кто кидался наперерез потенциальным покупателям — но к Ванде никто не лез, чувствуя исходящую от нее силу. Кстати, о силе… Она прибывала с каждой минутой, мелкими волнами, и это было чуточку пьянящее ощущение. Кажется, Тор каким-то образом чувствовал это, потому что оглядел спутницу и одобрительно хмыкнул. Впрочем, это было неудивительно, если вспомнить о его брате. — Что-то родственное моей силе, — негромко сказала Ванда, повернув к Эдди голову. Парень кивнул: — Это хорошо или плохо? — Она нейтральна, — отозвалась Ванда рассеянно, «прислушиваясь» к идущей от объекта волне эмоций. Растерянность была на первом месте, ее словно старались завуалировать небрежным «я не удивлен», а еще было недоумение — только причину было не уловить. — Кто-то потерялся. — Собрат по несчастью? — Эдди кинул взгляд в сторону приотставшего Тора, не обнаружил его и забеспокоился: — Эй, асгардец! Тор! — Вот он, — указала Ванда на удалявшегося мужчину. Эдди отстал, подобрал брошенную товарищем-дезертиром листовку. Ванда деликатно потянула его за рукав, увела в сторонку, чтобы не затоптали прохожие. — Что это на него нашло? — Эдди озадаченно нахмурился, читая листовку. Потом издал непонятный возглас и хлопнул себя по лбу. — Ну, кажется, все ясно! Ванда заглянула в листовку, понимающе закивала: — Ага, теперь все понятно. «Лондон на грани паники! Последняя неделя выдалась крайне напряженной для Скотланд Ярда, вынужденного следить за организацией выставки и приема. Как будто этого было мало, на улицах города объявился таинственный человек, несущий хаос и страх» Выглядел пугающий Лондон человек очень даже знакомо: Ванде уже приходилось видеть эту ипостась доктора Брюса Беннера — ту самую, с которой он частенько не мог справиться. Если Халк разгуливает по Лондону, паника вполне понятна. — Еще один ваш общий знакомый? — сумрачно осведомился Эдди. — Не команда, а сборище уникумов… Ванда невольно улыбнулась. Она не была уверена, но, кажется, Эдди имел в виду не только Мстителей. «Каждому, кто располагает какой-либо информацией о личности или местонахождении таинственного доктора Хайда, просьба сообщить в ближайший полицейский участок. Сохраним порядок и покой в Лондоне!» — Ну, порядок им теперь только снится, и покой тоже приказал долго жить, — пробормотал Эдди, сворачивая объявление в трубочку и засовывая в карман. — Зато еще один нашелся, и то плюс. — Очень большой, — пробормотала Ванда, занятая тем, что ловила волну чужой ментальной силы. — Он уходит. — Кто? — не понял Эдди, но глянул на лицо Алой Ведьмы и сразу посерьезнел. — Тогда ускоримся. А Тор как-нибудь сам разрулит ситуацию, раз уж влез в нее. Перед Вандой народ расступался, боязливо уходя в стороны и смотря на девушку с недоумением и страхом. Это было привычно. Ванда смело шла вперед, зная, что Эдди не отстает, и неизменно ориентируясь на источник непонятной ментальной энергии. Однако когда они оказались на заполненной народом площади, объект неожиданно изменил тональность излучения. Ванда была почти уверена, что это ее приближение тому причиной. — Давай быстрее, — проговорила она и направилась через площадь. Эдди что-то проворчал и тоже ускорил шаг. Концентрация на магическом излучении не мешала ей с интересом разглядывать окружающих, отмечая, что совпадений с привычным ей миром довольно много, однако имеются и различия. Общую атмосферу Ванда оценила бы как немного напряженную — люди явно чего-то ждали, и это что-то вряд ли было приятным. Она рискнула предположить, что дело в постоянной готовности общества к беспорядкам, а то и чему посерьезнее, вроде революции или войны. Вряд ли подобная новость могла успокаивать. — Как это ощущается? — Что? — Ванда посмотрела на Эдди. Парень теперь шел рядом с ней, пользуясь тем, что народа стало меньше. — Как ты понимаешь, что имеешь дело с магией? Ванда помолчала, задумчиво проводила взглядом молодую цыганку, прошедшую мимо. Посмотрела на возвышавшиеся на краю площади приземистые здания, окруженные низкорослыми деревьями и кустарниками. — Бывает по-разному. Иногда ты словно попадаешь в тонкую паутину, и понимаешь: дернешь за струну — хозяин тут же тебя обнаружит. Бывает похоже на падение в омут, затягивающий с головой, — Ванда говорила это размеренно и негромко, продолжая вышагивать по улице. Эдди старался не отставать, но в то же время не прекращал осмотр окрестностей — мало ли что? — И это, наверное, самое опасное: когда не можешь понять, откуда исходит угроза, не можешь вырваться. — А сейчас проще? — Она напугана, — рассеянно отозвалась Ванда, остановившись на мгновение и оглядывая без особого интереса улицу. Прохожие смотрели на Алую ведьму с плохо скрываемым страхом, и Ванда прекрасно понимала, почему. Однажды она спросила Пьетро, как ощущается ее собственная магия. «Как будто подошел слишком близко к огню, и кожей чувствуешь этот жар», — ответил Пьетро, улыбнулся мягко и обнял ее. Ему-то этот огонь не был страшен… Ванда смахнула слезы, надеясь, что Эдди этого не заметил. Кажется, вышло не очень: парень внимательно посмотрел на нее, но ничего говорить не стал. *** Преследовать разогнавшегося Халка по заполненным народом улицам города оказалось сложнее, чем думал Тор вначале. Во-первых, толпа категорически не желала уступать дорогу кому бы то ни было — казалось, будто каждый человек точно знает, по какому пути он идет, и не может свернуть даже на несколько сантиметров. Оптимизм Тора, надеявшегося на свою пробивную силу (или харизму — как там это называлось-то?), иссяк, как только он получил несколько неслабых тычков под ребра и в грудь, понимая, что так он упустит Халка из виду. Во-вторых, сам Халк, с легкостью перепрыгивавший с одной крыши на другую, явно не горел желанием встречаться с Тором. Он умудрялся передвигаться настолько тихо, насколько это вообще было возможно в данном случае. Иногда, правда, сверху падали куски черепицы и заброшенные гнезда ласточек, но почти никто из прохожих не обращал внимания на такие мелочи. В-третьих, ужасно раздражающее понимание, что его сила прибывает крайне медленно и словно бы неохотно. Тор пару раз рискнул проверить, может ли призывать молнию, поглядывая на безмятежное небо, но синева оставалась издевательски мирной. Кончики пальцев, правда, при этом щекотало, и Тору вспомнились ехидные замечания Грандмастера насчет бога искорок. Самолюбие тоже защекотало, и очень неприятно, так что Тор предпочел бежать дальше, как простой смертный. — Нет, все-таки Беннер мне нравится больше, — проворчал он на бегу. — Он бы бежал не так быстро… Словно издеваясь над ним, Халк ловко перепрыгнул на соседнюю крышу, едва не сверзив статую горгульи, и помчался дальше еще быстрее. Тор выдохнул почти забытое ругательство и тоже ускорился. Увлеченный наблюдением, он вылетел на площадь — и тут же врезался в кого-то очень крепко стоящего на ногах. Незнакомец даже не пошатнулся, и Тор мимолетно удивился. — Добрый день, — вежливо сказал мужчина, приподнимая широкополую шляпу и окидывая Тора оценивающим взглядом. Тор кивнул, стараясь подражать Старку: — Добрый. — Случайно не замечали ничего странного в последнее время? — таким же изысканным тоном осведомился незнакомец. Тор задумался, насколько странной в этом городе может показаться вся его жизнь, и пожал плечами: — Да нет, вроде бы. А что? Халка уже не было видно, так что Тор внутренне вздохнул и решил, что раз уж Беннера ему уже не догнать, придется придумывать что-то новое. В этот момент его остро кольнуло чувство, от которого он бежал все это время: тоска по брату. Тор никогда не считал себя особо сентиментальным или чувствительным, да и обстоятельства были такие, что он иногда сам себя не узнавал — стал грубее, жестче. Однако же вот — стоило мимолетно подумать, что нужен план, и в памяти всплыли не заслоняемые ничем сцены счастливого детства, задорной юности, многочисленных боев… И всегда, вечно рядом был брат. Тор любил Локи, искренне и со всем жаром, на которую была способна его пылкая натура, и именно поэтому старался избежать всего, что могло бы напомнить ему о былом. Слишком уж это было горько. Безнадежно. Бесповоротно. Хотя… Эдди вон верил, что у них всех появился второй шанс, и собирался искать своих друзей. Так почему бы не позволить себе надеяться, хотя бы самую чуточку, что и для Локи не все потеряно? Задумавшийся Тор не сразу осознал, что незнакомец все еще разглядывает его. Спохватившись, асгардец напустил на себя вежливо-высокомерный вид, опять же скопировав его у Старка: — Чем могу служить? — Гэбриэл ван Хельсинг, — неожиданно представился мужчина, протягивая руку. — Дипломатическая миссия. — Тор… э-э, ван Один, — с заминкой отозвался Тор, отвечая на рукопожатие и гадая, что подразумевается под дипломатической миссией. Одет ван Хельсинг был респектабельно и дорого — деловой костюм, легкое пальто, чемоданчик в руке, — однако что-то подсказывало Тору, что мужчина отнюдь не так прост. Возможно, опасен, но об этом сложно было судить, зная человека пять минут. В конце концов, он ведь не обладал талантами Локи… А это идея! — А вы можете помочь мне найти кое-кого? — Именно в этом и заключается моя миссия, — величаво откликнулся дипломат. Тору отчего-то захотелось передразнить его, и асгардец одернул себя. Не хватало еще скандала. — Кого именно вы ищете, мистер ван Один? Тор задумался, пытаясь выбрать из достаточно длинного списка. Кандидаты на поиск пихались локтями и пытались лезть без очереди, так что процедура выбора затянулась. Он поднял задумчивый взгляд — и тут же заметил сидевшего на крыше собора напротив Халка. А так как у Тора всегда были проблемы с контролем эмоций, ван Хельсинг тоже увидел позеленевшего мистера Беннера. И вот тут Тор, наконец, определился, кем считать мистера дипломата — другом или… Ван Хельсинг резво уронил чемоданчик на землю, нырнул следом, а когда выпрямился, в руках у него уже был арбалет — и целился дипломат отнюдь не в истерически вопившую ворону в небе. — Ну вот и все, — пробормотал «дипломат», прищуривая один глаз, чтобы целиться было удобнее. Тор, не думая, толкнул его плечом; потом вспомнил, что сдвинуть нового знакомого с места крайне трудно, и без особых угрызений совести поставил подножку, перед тем ощутимо ткнув его под колено. Результат получился не совсем таким, как хотелось бы асгардцу. То есть, ван Хельсинг покачнулся, прицел сбился, и стрела полетела не в скалящегося Халка… но дырявить развевавшийся над площадью огромный флаг в планы «дипломата» вряд ли входило. Халк скривился, оценил меткость противника неприличным жестом и скрылся из виду. А разъяренный, но сохранявший внешнее хладнокровие ван Хельсинг повернулся к Тору, и асгардец на мгновение подумал, что сейчас получит арбалетом. Предчувствие хорошей драки раззадорило его, и он принял боевую стойку, однако противник вызов не принял. Презрительно сощурился, подхватил чемоданчик и скрылся в возмущенной толпе. Оставив Тора на растерзание этой самой толпе, выражавшей негодование по поводу оскорбленного достоинства своей державы. Вряд ли их сдержало бы даже то, что Тор в хорошей своей форме мог испепелить их, да и сейчас весьма выразительно демонстрировал мускулы. — Айда, ребята! — хрипло воззвал к товарищам невысокий мужчина в поношенной одежде. Ребята воодушевленно проорали, что да, приглашение принято, и начали закатывать рукава, подступая все ближе к Тору. — Может, по-хорошему? — предложил асгардец, но его слова утонули в океане криков. Толпа явно жаждал драки, и Тор мрачно подумал, что наверняка и без его помощи эта самая драка случилась бы в самое ближайшее время. Дальше была, собственно, драка — масштабная, захватившая в свой водоворот несколько десятков неравнодушных человек, которые, не имея возможности пробиться к центру и лично выразить Тору свое недовольство, начали выяснять отношения между собой. Асгардцу было не привыкать к этому, хотя он изо всех сил старался укладывать горожан на землю как можно деликатнее. Лондонцы такой мягкостью не отличались, поэтому через несколько минут Тор мог похвастаться небольшой коллекцией ушибов, царапин, синяков и прочих атрибутов агрессивной дипломатии. Услышав резкий свист, горожане разочарованно и грубо сообщили, что недовольны таким поворотом, и поспешили разбежаться. Увлекшийся Тор слишком поздно понял, что его окружили — и на этот раз весьма грамотно, направив огнестрельное оружие. — Вы арестованы. Назовите ваше имя, — приказал один из полицейских сурово. Тор кинул на него мрачный взгляд и сплюнул кровь. — Тор. — Полное имя, — потребовал командир отряда, жестами показывая подчиненным, чтобы были готовы схватить арестованного. Тор раздраженно пожал плечами: — Одинсон. — Пройдемте с нами. — Мне надо кое-кого найти, — упрямо возразил Тор, разглядывая изорванную куртку и горестно вздыхая. Куртка была подарком от Наташи, невесть с чего решившей, что Тору надо организовать день рождения, и недолго думая собравшей почти всю команду. Бартон тогда задумчиво отметил, что торт на полторы тысячи свечек — это мощно. Роджерс категорически отказался пить и играть в какую-то словесную игру, назвав ее неприличной. Беннер, не отрываясь от планшета с новостями, отрешенно заявил, что ему некогда, а вот Вижн согласился почти сразу. Ванда подумала над словами Бартона насчет торта и таки организовала это, применив свою магию и превратив пентхаус Старка в подобие дискотечного зала. Неутомимая Наташа тут же устроила вечеринку, затащив именинника на танцпол и не слушая возражений, потом переметнулась к застенчиво отнекивавшемуся Роджерсу, передав Тора Ванде. Вернувшийся из поездки в Токио Старк застал вечеринку в самом разгаре, намекнул коллегам, что они алкоголики и тунеядцы, но, тем не менее, через пять минут уже лихо отплясывал в компании Наташи и Вижна. Один из полицейских осторожно потыкал в задумавшегося Тора дубинкой: — Вы должны пройти с нами. — Не хочу, — заупрямился Тор. Полицейские нахмурились, собравшиеся зеваки шумели и делали ставки, кто победит в намечающейся заварушке. А потом из-за спин полицейских вдруг раздался глубокий и смутно знакомый голос, чуть растягивавший гласные: — Тор Одинсон. Не ожидал увидеть тебя здесь и сейчас. — Как и я — тебя, — отозвался Тор, ощущая смесь облегчения и чего-то еще. — Доктор Стрэндж. Подошедший к нему мужчина поморщился: — Пожалуйста, зови меня Шерлок, — попросил он вполголоса. Тор удивленно вскинул брови. — И не задавай вопросы, хорошо? Потому что у меня и так их много накопилось. Он сделал знак оставить арестованного в покое. Полицейские заворчали, но послушно отошли. Только командир недовольно посмотрел на Стрэнджа-Шерлока и заметил настороженно: — Очередная ваша странность, мистер Холмс? — Холмс? — Поверьте мне, инспектор Лестрейд, — с легким намеком на высокомерие протянул Стрэндж и пошел прочь, не обращая внимания на ворчавшего Лестрейда: — Если бы вам не благоволила Ее Величество, вы бы не подумали так зазнаваться. — Ее Величество разбирается в людях гораздо лучше многих своих подданных, — напыщенно отозвался Стрэндж, шагая по мостовой. Выглядел он настолько солидно, что идущие навстречу люди расступались, давая дорогу. Тор вынужден был признать, что магу идет черный костюм. — Так кого вы ищете? — поинтересовался маг. Тор встрепенулся: — Беннера… Халка. — Так слухи не врали, — пробормотал Стрэндж, — в Лондоне действительно объявился гигант, пугающий людей. — А когда именно это началось? — С неделю назад. — Неделю? — поразился Тор. — Мы тут всего пару дней. — Мы попали сюда три дня назад, — подхватил Стрэндж, задумчиво потирая подбородок. — Значит, Старк был прав… — Старк? Он здесь? — И Паркер тоже… Но ты его не знаешь, да. А с кем ты? — Эдди и Ванда, но их, наверное, не знаешь ты. — Я много слышал об Алой ведьме, — возразил маг, прищурился, изучая кирпичные стены. — Так, значит, наши группы выкинуло в прошлое около трех дней назад. Но мистер Беннер попал сюда несколько раньше. Возможно, кто-то еще… — Думаю, так и есть, — быстро заявил Тор. — Ванда ощущала чье-то присутствие в городе. — Если это правда, значит, Мстители могут все быть здесь, — Стрэндж остановился, облокотился на изящные металлические перила и стал смотреть на медленно несущую свои воды реку. Тору стоять не хотелось, но и спешить было неразумно, поэтому он слушал рассуждения мага и вставлял в монолог несколько слов. — Что ж, — Стрэндж отлепился от перил, — пожалуй, стоит над всем этим подумать. Следует немедленно найти остальных членов команды. — Кто такой ван Хельсинг? — вспомнил Тор. Стрэндж тут же нахмурился: — Ты знаком с ним? — Пришлось познакомиться, чтобы спасти Халка. — Значит, все несколько сложнее, — подвел итог Стрэндж. На вопросительный взгляд асгардца он ответил: — Потому что это — самый знаменитый охотник на существ вроде нашего мистера Беннера, обладающий невероятными полномочиями и талантами. Если он получил приказ расправиться с Халком — у него мало шансов. — Значит, мы должны найти его раньше мистера Хельсинга, — твердо сказал Тор. Стрэндж только кивнул. *** По мере приближения к источнику магии Ванда все явственнее ощущала страх и растерянность незнакомки — как и ее отчаянную готовность защищаться. Для Ванды не было в новинку прятаться, причем так, чтобы не спугнуть свою «мишень» внезапным исчезновением. Поэтому она приглушила свою силу, одновременно внушая, что движется совсем в другую сторону. Люди, мимо которых они проходили, понемногу успокоились и вернулись к обычным делам. Ванде было интересно наблюдать за ними — в отличие от Эдди, которому все это было в новинку, Алая ведьма неплохо разбиралась в истории. Штрукеру было важно, чтобы его живое оружие умело действовать по ситуации, используя все слабые места противника, выискивая их. В основном, конечно, все было гораздо проще: Ванда без труда находила уязвимые места в сознании и атаковала их, а Пьетро помогал и прикрывал ее. Так было при первой встрече с Мстителями. Однако Ванда никогда не отлынивала от уроков, как бы ни призывал ее к этому Пьетро. Поэтому она уверенно предположила, что картины, свидетелями которых они сейчас являются, не совсем соответствуют исторически зафиксированным. Скорее уж, некоторые вещи напоминали иллюстрации к романам Верна или Уэллса. Взять хотя бы хитроумные механизмы, напоминающие на первый взгляд безумный сплав фантазии и желания наклепать хоть что-нибудь из подвернувшихся под руку материалов. Один раз им встретилась группа из сосредоточенно-серьезных полисменов в полном обмундировании и трех облаченных в металлические доспехи сопровождающих… Впрочем, нет. Это были не люди. Ванда потянулась прощупать их сознание и наткнулась на полное отсутствие разума человеческого плана. Это были роботы, причем весьма высокого качества. И одно это обстоятельство могло натолкнуть на тревожную мысль, что что-то с историей этого мира не так. Ванда мрачно решила, что странности только начинаются. Причем она была практически стопроцентно уверена: не их прибытие тому причиной. Что бы ни лежало в фундаменте этой альтернативной реальности, оно находилось ближе к точке отсчета на стреле времени. Но насколько это может быть опасно, Алая ведьма пока не могла сказать. Разумеется, общая атмосфера тревоги не могла не внушать опасений, но это еще мало что значило. В конце концов, когда человечество обходилось без войн и локальных конфликтов? Куда больше ее сейчас волновал таинственный источник магии, к которому они с Эдди приближались, и который явно ощущал себя крайне неуютно. — На тебя странно смотрят, — негромко заявил Эдди, подобравшись ближе. Ванда встрепенулась: — Что? — Вот черт, я не додумался и тебе маскировку придумать, — Эдди почесал в затылке, огляделся, хмурясь. Ванда вынырнула из размышлений и только сейчас поняла, насколько ее внешний вид и одежда отличаются от степенной манеры и стиля местных жительниц. Чересчур вызывающее декольте, обтягивающие штаны, распущенные волосы — все это начинало привлекать все больше внимания. — Могла бы и сама об этом подумать… — Сейчас решим, — сказал Эдди и юркнул в переулок, на минуту оставив Ванду в одиночестве. Она четко ощущала направленные на нее взгляды, и далеко не все они были дружелюбными и чистыми. От женщин буквально разило шоком, мужчины мыслили проще. Не то чтобы Ванда не могла справиться с подобной реакцией, но не хотелось продолжать знакомство с этим миром на такой ноте. Поэтому она постаралась сделать вид, что ее все это никак не касается, и просто шла дальше, ощущая присутствие Эдди за стеной из двухэтажных покосившихся домиков. «Господи, как только она посмела так вырядиться! Что бы сказал Артур, если бы увидел такое!» «А ничего фигура… и главное, не скрывает. Конфетка» «Мисс Офелия, немедленно отвернитесь! Негоже девице смотреть на подобный срам!» Ванда только вздохнула, аккуратно отстранила стоявшего на дороге субъекта, насквозь пропахшего табаком, и пошла дальше, понимая, что такими темпами скоро соберет полрайона в свою свиту. Из переулка справа высунулась рука, и Эдди проворно утащил Алую ведьму за собой. В темноте, отчаянно смердевшей кошками и кое-чем похуже, он так же сноровисто замотал Ванду в принесенный с собой балахон, затянув узлом на поясе, потом протянул ленту для волос. — А сверху шляпу — и будет отлично. — По-моему, этот наряд только вызовет больше подозрений, — высказала опасения Ванда, собирая волосы в узел на затылке. Эдди хмыкнул: — Мы сейчас на границе районов, и эти тряпки я определенно стянул у какой-то важной птички. Так что вряд ли ты будешь привлекать внимания больше, чем любая из этих напудренных фифочек. — Граница районов? Ты так хорошо разбираешься в этом городе? — Я хорошо разбираюсь в подобных делах, — уточнил Эдди с усмешкой. Ванда почувствовала к нему симпатию: кем бы он ни был в прошлом (будущем?), парень определенно заслуживал доверия. — Спасибо. — Да чего уж там… Интересно, Тор уже успел вляпаться во что-нибудь, или только собирается? Хотя ладно, пусть сам разгребает. Ванда рассеянно кивнула, почти не слушая его, и решительно шагнула к неприметной двери, за которой прятался источник магического излучения. Поправочка: пряталась — Ванда с долей удивления обнаружила, что все это время шла на немой (и вряд ли осознанный) призыв женщины. Впрочем, от этого риск попасть в опасную ситуацию не снижался, так что дверь она открыла все такая же сосредоточенная и готовая ко всему. Эдди маячил за плечом, не отставая ни на шаг. В помещении было полутемно; струившийся в давно не мытые окна солнечный свет не мог рассеять мрак. Ванда внимательно огляделась. Судя по всему, они оказались на каком-то складе: вокруг высились штабеля ящиков, кое-где прикрытых парусиной, в покрывавшей пол пыли явно виднелись следы волочения тяжелого груза, а поодаль стояла пустая тележка, на которой валялись мотки каната и какие-то механизмы. Ванда предположила, что здесь могли хранить вещи, связанные с корабельным делом, но вникать в это не стала. Впереди слышался тихий голос, и Алая ведьма бесшумно зашагала в том направлении. Эдди молча последовал за ней. Наверняка, Ванде потребовалось бы куда больше времени (а возможно, и применения силы), чтобы разобраться в ситуации, но неожиданно Эдди, вынырнув из-за штабелей, уставился на стоявшую неподалеку женщину и недоверчиво воскликнул: — Мантис?! Женщина обернулась, испуганная неожиданным вторжением на ее территорию, и в огромных черных глазах Ванда прочла растерянность — и готовность сражаться. Однако стоило ей увидеть Эдди, как незнакомка тут же опустила плечи и прошептала: — Ракета! Эдди, недолго думая, сделал три больших шага и крепко обнял Мантис. Та что-то еще шептала, не вытирая слез, Эдди только кивал, кажется, сам едва не плача. Ванда не стала мешать и неторопливо пошла вперед, огибая стеллажи. Она не ощущала никакой враждебности в Мантис, как и чьего-либо еще присутствия на складе… поэтому для нее стало большой неожиданностью, когда из-за угла вдруг выскочил обнаженный по пояс гигант и заграбастал ее в охапку, да так, что Алая ведьма задохнулась. Хуже того: ее руки были плотно прижаты друг к другу, так что она не могла ничего сделать. В ушах зазвенело, словно совсем близко взорвалась граната, и Ванда не могла понять, что тому причиной. Гигант что-то гаркнул, но Ванда, отчаянно боровшаяся за свободу, ничего не разобрала. А потом объятия внезапно разомкнули, и она упала на колени, схватившись за голову и зажмурившись. Видения из прошлого захлестнули ее холодной волной: безрадостное детство, прошедшая в тягостном обучении юность, бесшабашная улыбка брата, ворвавшиеся в их жизнь Мстители, Вижн и то, что она сотворила своими руками… Куда больше боли, чем она готова была принять. Снова и снова, волна за волной, вызывая желание захлебнуться воем, вырвать эту боль из себя, чего бы это ни стоило. — Прекрати! — прорвался сквозь красный туман полный паники знакомый голос. Ее схватили за плечи, встряхнули. — Ванда! Ванда, ты меня слышишь? Мантис, что ты делаешь?! Боль отпустила так внезапно, что Ванда обессиленно повалилась на поддержавшего ее Эдди. Все еще не открывая глаз, с отчаянно бьющимся сердцем и готовая зарыдать, она крепко вцепилась в плечи товарища, начиная осознавать, что это именно Мантис каким-то образом воздействовала на ее разум. — Прости, — прошептала черноглазая чародейка, опустившись на колени рядом с Эдди и Вандой. В голосе была мольба. — Я боялась, что мой друг в опасности. — И меня прости, — пробасил здоровяк откуда-то сверху. Эдди проворчал: — Ты ей чуть кости не переломал, дубина. — И я тебя рад видеть, — с искренним восторгом отозвался здоровяк. Ванда посмотрела на него снизу вверх; он поймал ее взгляд и склонил голову набок: — Ничего не помял? — Бывало и хуже, — пробормотала Ванда, с помощью Эдди поднимаясь на ноги. От Мантис веяло просьбой о прощении и растерянностью, хотя она явно была счастлива видеть Эдди-Ракету. Здоровяк, кажется, вообще не отличался особой любовью к сложным размышлениям, поэтому в его эмоциональном спектре преобладала чистая радость. — Это моя команда — Стражи, — представил Эдди, с некоторым смущением глядя на Алую ведьму, которая только что едва не потеряла сознание у него на плече. — То есть, не вся команда, конечно… но я надеюсь, мы скоро найдем и остальных. Кстати, ребята — Тор тоже здесь. Печаль, искренняя и глубокая, вкупе с надеждой на лучшее. То же, что чувствовала она сама. — Значит, осталось найти Питера, Грута и Гамору, — заявил здоровяк. Спохватился и протянул руку Ванде: — Дракс Невидимый. Ванда кивнула, пожала ему руку. Мантис застенчиво улыбнулась: — А я Мантис. Телепатка и эмпатка. Могу управлять сознанием живого существа. — Везет мне на чародеек, — хмыкнул Эдди, к которому возвращался его привычный энтузиазм. — Так, народ. Давайте найдем Тора, пока он тут все не порушил, а по дороге расскажете, что к чему, идет? Возражений не было ни у кого, так что компания направилась к выходу. Эдди и Дракс сходу о чем-то заспорили, то и дело взывая к здравому смыслу и судейской помощи Мантис. На улице они продолжали спор, привлекая внимание прохожих, но ничуть этого не стесняясь. Ванда, идущая последней, нахмурилась: вернувшаяся после общения с Мантис сила дала ей понять, что в городе не так уж спокойно. Разумеется, прочесть эмоции и мысли такого большого числа людей было сложно, но общая атмосфера была тревожной, как в преддверии войны. Люди чего-то опасались, но чего? Кое-где Алая ведьма могла почувствовать вспышки, отдаленно напоминавшие магию — однажды так и вовсе готова была поспорить на что угодно, что на самом краю Лондона кто-то использовал магию, аккуратно и без последствий (хотя как знать?). Ей даже почудилось, что она видит мага: высокий мужчина с седыми висками, в темной одежде, играющий с магическими нитями, что-то из них сплетая, как делала она сама. Чуть ближе тоже творилось интересное, но она не смогла бы сказать даже приблизительно, на что смахивает эта вспышка. То ли магия, то ли технология… в любом случае, Ванда не отказалась бы поближе посмотреть на источник излучения. — А я говорю: он бы не сумел! — повысил голос Дракс, что-то доказывая Эдди. Тот не сдавался и яростно отстаивал свою правоту. Мантис больше молчала. В пронизанную магией и механическими элементами реальность внезапно вторгся огонек, опаливший сознание Ванды. Она резко остановилась и открыла рот, пытаясь то ли сделать вдох, то ли высказать что-то. — Что такое? — забеспокоился Эдди, подходя ближе. — Ванда, ты что это?.. Ванда посмотрела на него сияющими глазами и выдохнула: — Пьетро!