Эксперимент 605 прошел неудачно

Я не летел и не стоял, не парил и не завис. Я не мог сказать, что со мной происходило в этот момент. Тьма, всепоглощающая, окутала меня полностью. Себя как такового я тоже не ощущал. Я - это тьма, тьма - это я. Как-то так, наверное. Как будто сахар в кипятке растворяется, так и мое сознание растворилось, перемешалось, слилось с этим непонятным мне пространством. Не было ни страха, ни боли, ни ярости. Холода я тоже не ощущал. Да и вообще каких либо температур или давления. Так бы может и продолжалось. Но вот я стал замечать, как темнота начала сереть. Все серее и светлее становилась темная гуща. Чувства начали приходить в норму. Первое что я услышал, это слабый стук моего сердца. Серость постепенно приобретала цвета. Вот вижу слабый синий огонек. Он перелетает из одной стороны в другую. Туда-сюда, забавно так. Начались прорисовываются детали. Судя по очертанию объектов, это какая-то комната. Синее пятнышко теперь было еще и вдобавок с белыми точками. Чувство невесомости внезапно прошло. Я на чем-то лежу. Удобно, мягенько так. Словно дома на кровати. - Боряяяя... - слышу тихий, и такой до боли знакомый голос. - Борь, просыпайс... Очертания комнаты все четче и четче. Погодите - ка, это же... не может быть... Это наша комната. Главная в нашем доме. Но ведь дом-то разрушен. Сам я лежу на той самой кровати, на которой в детстве спал. - Боря, ну хватит спать, завтрак пропустишь. - звучит прямо передо мной. Смотрю и глазам своим не верю. Моя мама, в своем любимом синем платье в белый горошек, накрывает на стол. Стол не по нашему богат. Таких пиршеств у нас было максимум два. И то не таких пышных. Сама мама очень красивая, карие глаза по-молодому сияют. Черные, с отливом, волос красиво уложены. Румяная, белая кожа без серости. - Ну чего, милый? - ласково обратилась она ко мне. Всегда так обращалась. - Мам... а ты... вы... вы все... живы? - запинаясь на каждом слове, спросил я. - Ты чего, сынок? Живы как видишь. - продолжая с завидной моторностью расставлять блюда на стол, - Поднимайся, умывайся, сейчас братья с отцом придут. Завтракать будем. Только сказала, как тут же скрипнули двери, засуетились в сенях. В комнату прошли мой старший брат с сестренкой на руках. За ним средний, а потом и отец. - О, Борька, ты где пропадал? Мы тебя уже ждем ждем, а ты не идешь. Так ведь и завтрак пропустить можешь. - увидев меня Олег - старший из нас, по- братски похлопал меня по плечу. - А чего ж не встаёшь? - спросил Иван. - Я не могу, я привязан. - простодушно ответил я. - А воть и неть. - и себе подала голосок Аня. - Ты зявтрякать не хочешь. - и как засмеется. - Сынок, мы так долго ждали тебя, иди к нам, за стол, позавтракай. - протянул мне руку отец. Рука была холодной, как лёд. - Ох, тятенька, а почему у вас руки - то холодные? - отдернул я руку от отцовской. - Да как же, из погреба соленья выносил. Ведь сынок же мой младший скоро приедет. Встречать его будем. За окном что-то резко запищало. Все засуетились, из стола встали и на улицу хотят выйти. - Что это? Куда вы? А я? - хотел было встать, да лежу как прикованный. - Не волнуйся сынок. Ты еще немного погоди и я приду. Нам бежать пора. А сейчас отдыхай, милый. - посмотрела на меня мама и скрылась в двери. Только платье ее мелькнуло. Внезапно все зашаталось, заплыло. Стены то приближались, то отдалялись. Потолка вообще не стало. Я снова в какой-то дымке или что оно такое. Очертание комнаты окончательно потеряло свой вид. Я уже лежал на твердом и холодном. Пришел в сознание резко. Очнулся когда дверца моей камеры была открыта. Из самой камеры валил пар... наверное. Рядом неумолимо пищал какой-то прибор. Мерзко, неприятно для слуха. Вот мое зрение нормализуется. Вокруг моей камеры чуть ли не вся лаборатория собралась. По их виду можно сказать что они чем-то очень довольны. Потому что физиономии у них сияли не хуже нового рубля. Смотрят, пальцами тычут, улыбаются. Платформу положили в горизонтальное положение. Отстегнули ремни. Подкатили каталку. Переложили меня на нее. Стали мазать меня чем-то. Сознание еще не до конца пришло в норму, но я уже ощущал что со мной что-то не то. Кожа как будто бы слегка обожжена. Как на солнце в летний день. Спина болела, под грудными мышцами тоже все болело. Напачкали меня непойми чем, укрыли простыней и повезли куда - то.