Она любила его больше,чем газировку

Парень поправлял то и дело выпадающую ватку, пропитавшуюся алой кровью. — Что этот напыщенный индюк хотел от тебя? — с ноткой раздражения выдал Финн за столь долгие минуты неловкого молчания. — Это же Смит, просто поиздеваться, — поникшим голосом ответила Страттон, страдальчески вздыхая. Вулфард взял хрупкую ручонку Анны в свою, осторожно поглаживая набухающую гематому на запястье подруги. Если бы он только мог почувствовать, как быстро теперь бьется сердечко Анны. — Так лучше? — сиплый голос Вулфарда ласкал слух Страттон, внутри которой полыхал огонь от столь близкого контакта с Финном, который бесстыдно проходил своими тощими пальчиками от пясти до самого плеча, забираясь под тонкую ткань органзы, заставляя Анну томно вздыхать. Вот, он уже так близко, всматривается в бездонные голубые глаза Страттон, изучая и без того знакомые родинки на ее лице. Его губы чуть приоткрыты, а горячее дыхание опаляет румяную щечку Анны. Страттон осторожно дотрагивается своей дрожащей рукой до пылающей груди Финна, притягивая его к себе за черное худи. Его рука касается совсем крохотного колена, исследует каждый сантиметр ее эластичного бедра, забираясь под синеватую ткань юбки. Девушка почувствовала, как внизу живота затрепетали бабочки, щекоча всё вокруг. А Вулфард, воспользовавшись замешательством девушки, смело впивается в ее бархатистые губы, со вкусом клубничной гигиенической помады, жадно прикусывая нижнюю губу подруги, от чего та издает глухой стон, зарываясь рукой в угольные кудри Финна, исследуя каждую кудряшку, в данный момент, принадлежащую только ей. Финн осторожно кладет Страттон на больничную кушетку, прижимая к себе ее бедра, проходясь руками по идеальной талии. Его губы блуждают по тонкой шее Страттон, заставляя ее как только можно изгибаться в позвоночнике на этой узкой и совершенно неудобной кушетке. — Можешь быть свободным, Финн, — откуда не возьмись в кабинете появилась злосчастная врачиха, и благо не увидела ласки двух подростков в своем же кабинете, занимаясь поправками в своей кипе, состоящей из огромной кучи каких-то бумаг. Вулфард молниеносто отпрянул от своей не менее взволнованной подруги, поправляя воротник рубашки, ладонью убирая следы от помады, проклиная про себя миссис Элизабет, этот проклятый кабинет и самого себя в том числе. Что же ты наделал, Финн? Что же ты наделала, Анна? Признаться честно, оба жаждали этого момента довольно давно, не предполагая, что это может случиться в стенах школы. В стенах этого мед-кабинета. Но оба наслаждались друг другом в эти счастливые минуты. Анна наслаждалась его дорогим парфюмом, будоражащими кровь прикосновениями, этими пухлыми медовыми губами, пропитанные ее ласками и клубничной гигиенической помадой. Финн наслаждался ее обрывистыми стонами, ее разгоряченным телом, которое как только не прогибалось под ним, ее сладким хрипловатым голосом, которое повторяло его имя каждый раз, когда его губы пропитывали каждый сантиметр шеи Страттон ласками, каждый раз, когда его руки забирались под пятнистую блузку девушки.

***

Урок биологии длился невероятно долго. Анна старалась даже не смотреть в сторону Финна, с которым она только что целовалась на больничной кушетке в мед-кабинете каких-то 20 минут назад. Страттон лишь нервно крутила в руках гелевую ручку, отчаянно стараясь унять переполнявшее ее возбуждение, нервно елозя на скрипучем стуле, стараясь вникать в только что прочитанный текст учебника биологии. В её животе так и кишила стая бабочек, заставляя вздрагивать от любого случайного прикосновения с парнем. Вулфард же спокойно листал страницы учебника, исподтишка поглядывая на Энн, которая стыдливо поправляла юбку, нервно покусывая нижнюю губу, чем еще больше возбуждала Финна. Он бы с удовольствием взял бы ее сейчас на руки и увёз бы куда подальше, снова наслаждаясь ее мягкими губами и несмелыми прикосновениями.

***

Страттон спокойно допивала жестяную баночку с газировкой, в то время как ее друг дочитывал его любимый роман Достоевского «Идиот». Финн любил русскую литературу, часто скупая произведения Булгакова, Чехова и Достоевского в местных книжных магазинчиках, а потом по вечерам, часто засиживался с ними в удобном кожаном кресле, с чашкой крепкого черного чая, с какими-нибудь терпкими добавками. Страттон облизнула свои пухлые губы, пропитанные газировкой и его поцелуем, пристально рассматривая Вулфарда. Его брови слегка смещены, что выражает сосредоточенность, губы,со вкусом недавно выкуренного табака и клинового сиропа,разомкнуты, что-то невеятно бурчат, а глаза бегают по строчкам текста, которые, кажется, были наизусть им заучены. — Привет, Финн, — откуда не возьмись и спортив всю идиллию, появилась одноклассница-Кларисса, со смешными косичками, неумело забранными из копны рыжеватых волос. Вулфард лишь обаятельно улыбнулся, отложив книжку на бетонную плитку, даже не оставив закладку на нужной странице. — Я бы хотела попросить у тебя помощи в истории, — девчушка как-то совсем по-детски улыбнулась, сжимая в руках какие-то конспекты вспотевшими ладошками. Внутри Анны разгорался огонь. Огонь ревности. Девушка с презрением осматривала Клариссу, можно даже сказать, нагло и бесцеремонно пялилась. — Да, конечно, без проблем. — Тогда я жду тебя в 17:00 на Денбар-Стрит 15, — Кларисса по прежнему стеснительно улыбалась, поправляя лямку рюкзака, которая постоянно спадала с ее крохотного плеча. — Договорились, Кларисса, -Финн подмигнул девушке, и кажется, та готова была упасть ему в ноги, но лишь робко попращалась, пряча румянец на щеках. Анна саркастично усмехнулась. Вулфард вопросительно изогнул бровь. — Что? — Финн закинул «Идиота» в свой синий потрепанный рюкзак, как-то презрительно посмотрев на подругу. А ведь тогда, на той чертовой кушетке, он смотрел на нее совсем по другому. Он не мог налюбоваться ее голубыми бездонными глазами, ее курносым носом, который морщился от солнечных лучей, игравшихся на ее фарфоровом лице. — Ты уверен, что ей нужна помощь именно в истории? — На что ты намекаешь? Ты вечно во всем видишь подвох. Мне пора, до завтра, — сухо бросил брюнет, даже не посмотрев в сторону Страттон, которую еще утром он хотел каждой клеткой своего тела, которую он жадно целовал, притягивая ее хрупкое тело к своему. Ее сердце тут же треснуло по полам, больно извещая об этом хозяйку. Сейчас бы Анна отдала бы все, только бы оказаться на месте Клариссы. Ей так хотелось броситься в след Финну и снова увидеть его улыбку! Но вместо этого Страттон лишь вяло посмотрела в сторону уходящего Вулфарда, что-то пробормотав себе под нос. И ее сердце больно ныло, каждый раз, когда она представляла, что Финн беззаботно проводит вечер в компании Клариссы. Как они задорно смеются над очередной шуткой Вулфарда. Как она касается своими хлюпенькими ручками до его массивных, мужественных плеч. Как она теребит угольные кудряшки Финна. Ее Финна.

***

Анна второй час пыталась наиграть первую попашуюся ей песню на гитаре, но все попытки оставались тщетны. Анна нервно отбросила от себя гитару, пытаясь прийти в себя и утихомирить свои разбушевавшиеся нервы. Он не выходил из ее дурной головы. Сегодняшний поцелуй въелся в искусанные губы Анны. Страттон с закрытыми глазами лежала на кровати, на которой двое подростков часто смотрели какие-нибудь сериалы или играли в монополию, пытаясь забыть это злосчастное утро, посчитав это небольшим недоразумением. По ее щеке проползла горячая слеза, а ком в горле не заставил себя долго ждать. Это был первый вечер в жизни Анны, который она провела в слезах. В слезах из-за своего лучшего друга.