***
Прошло ещё несколько стандартных дней. Шарлин не молчала, но каждый раз отвечала коротко: «Результатов нет». От скуки Михай прикидывал варианты атаки на станцию, наземную тюрьму, военный комплекс, но каждый раз приходил к выводу, что с такой тактикой, да без точных планов это всё равно что штурмовать вслепую. К середине третьей недели с пропажи Винсента Шарлин написала обнадёживающее: «Есть подвижки» и опять замолчала. Через день Никос подгадал тот редкий момент, когда Юкка отправился в душ, а Михай остался один в капитанской каюте. Зашёл и хлопнулся на койку Винсента, не услышав предложение сесть за стол. Некоторое время он смотрел в потолок, тяжело дыша, будто от спринта на сто метров при удвоенной тяжести. В какой-то момент он почти решился заговорить, но закрыл рот, так и не произнеся ни звука, и вцепился в стеклянные бусы на шее. Михай не задавал вопросов и терпеливо ждал, пока он наберётся смелости. — Слушай, — сказал Никос после почти трёхминутного молчания. — Я должен кое-что рассказать. Понравится тебе это или нет, но обещай, что не выдашь меня спецслужбам Протектората, — он закусил губу и добавил. — Винсента тоже предупредишь, если он вернётся. Михай молча кивнул. На следующую фразу Никос собирался с духом ещё полминуты. Зато потом его понесло. — Я знал, что ребята планируют. Ну, не совсем. Когда выяснилось, что они хотят передать Юкку особому отделу, я сразу им сказал: без меня, я в этом не участвую. Про Винсента я не знал. Я не думал, что они его тоже собирались… Если бы знал, сразу бы его предупредил. Но я думал, дело только в Юкке, про особый отдел тогда речи не шло. Я решил, пусть, он тут всё равно недавно, никто не дёрнется, если его пропажу незаметно обставить… Если б я знал про Винсента и что это будет так глупо… Не уверен, что ты меня понимаешь… — Продолжай, — тихо сказал Михай. Пусть выговаривается. — Да чего продолжать. Я знал, что они хотят с кого-то получить выкуп за Юкку. Яна проболталась, поэтому решила, что лучше взять меня в долю. Но я никогда ни за что в жизни не буду иметь дело с особистами. Яна, кажется, что-то заподозрила, поэтому уговорила молчать, чтобы Стеф не узнал, иначе бы меня тоже передали… — Позволь уточнить, — начал Михай, изо всех сил сдерживаясь от угрозы в голосе, — если бы Протекторат не был замешан и всё прошло гладко, ты бы сейчас убеждал меня, что произошла трагическая случайность, а то и помог им перекодировать корабль? Никос наполовину сполз с койки, вжав голову в плечи. Кровь прилила ему к лицу, отчего руки казались неестественно бледными. — Если ты захочешь обменять меня на Винсента, дай, пожалуйста, время сбежать… может, так у меня останутся хоть какие-то шансы выжить… — тихо произнёс он и под конец не то засмеялся, не то всхлипнул. — Ты просил пообещать, что я тебя не выдам спецслужбам. Это обещание я сдержу. Но не гарантирую, что не захочу сплавить тебя к кому-нибудь ещё. — Да хоть к Саграде! — Никос дёрнул ожерелье так, что едва не порвал нитку. — Если у него безопасно, то я с радостью! Я до сих пор жив только потому, что быстро наткнулся на Винсента и с тех пор не вылезал с корабля… А ведь действительно — не вылезал. Михай не помнил, чтобы хакер при нём выбирался в людные места. Ни в Серой зоне, ни в нейтральной Сирианской Республике. База на Цетинни за людное не считается, да и там он бывал через раз. — Что у тебя за проблема с Протекторатом? Точнее — у них с тобой? Никос прокусил губу почти до крови. Махнул рукой в воздухе, будто пытался взять бутылку. Не нащупал и снова вцепился в бусины. — Мы можем спасти Винсента? — Пока я точно не знаю, где он, но скоро узнаю. В любом случае, это вряд ли обычная тюрьма и наверняка тщательно охраняемая. Тогда нас обстреляют ещё на подлёте. Я всё равно попробую, вдруг повезёт. Никос откинулся к стене, прикрыв глаза. Пальцами перебирал бусины и беззвучно двигал губами, прикидывая какие-то варианты. — Я могу сгенерировать коды «свой-чужой», — наконец решился он. — Уникальные. Чтобы не совпадали с существующими. Но только на один вылет, потом они наверняка вычислят дыру и закроют её. — Как? — Михаю потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать услышанное. Забрезжила надежда, что спасение капитана не настолько безнадёжное мероприятие. — Не уверен, поймёшь ли ты принцип генерации, но смотри, проверка в первую очередь идёт по ключу… — Технические подробности меня не интересуют. Как у тебя до сих пор есть доступ к секретным данным особистов? Вирус? — заметив, что Никос бледнеет, Михай быстро пояснил: — Да понял я, что ты с ними работал. Только что понял. — Нет, вирус быстро нашли, я его для отвода глаз запустил. А это нечто вроде… ну, закладки. Я могу зайти в систему, она признает за своего. Логи входа подправить, никто не заметит. Ну, я знаю, как подправить, чтобы не заметили. Пока я просто читаю, меня не обнаружат. Они считают, что всё за мной почистили и обновили. Но если я использую информацию, которую нельзя получить из открытых источников, они сразу подумают на меня. — Погоди… «Просто читать»? То есть ты можешь найти, где находится Винсент? Никос вскинулся с надеждой, но почти сразу поник. — Нет. Лучше не надо. Если твои информаторы увидят Винсента живьём, то им больше веры. В отделе, знаешь ли, любят вбрасывать дезу, чтобы привести в засаду. — Они не знают, что ты с нами. Яна даже мне тебя не сдала, что уж особистам. — У них Винсент. Он мог рассказать про меня и не понять, чем это грозит. — Я верю, что он будет держаться до последнего. — И надолго его хватит? — Никос всхлипывающе засмеялся. — Скоро четвёртая неделя пойдёт. — Я настаиваю, чтобы ты попробовал поискать, если для тебя это безопасно. — Придётся много шарить по их базам данных и скрывать активность. Может, не надо, а?.. — Если это слишком сложно, то сохранить способ генерации кодов в приоритете, — успокоил его Михай. — А если твоя идея с кодами сработает, я готов тебя простить и разрешить остаться с нами. Готовь всё, что тебе нужно, мы скоро выдвигаемся за помощью. Никос кивнул и поспешил к выходу из каюты, но Михай его остановил. — Забыл спросить. Почему ты меня не предупредил? Хакер вновь попытался скрыть испуг за идиотской улыбкой. — А… это… Я не знал, как скоро ты вернёшься. Веришь? Ты же только Винсенту сообщаешь, а он уже всем. Если бы моё сообщение засекли, мне бы не поздоровилось. Я ещё думал, как бы другим на корабле намекнуть, поверят ли… — Замечательно, но меня чудом не убили. — Ну, ты ведь живой. — Потому что они запаниковали, что всё резко вышло из-под контроля. — Михай исподлобья взглянул на хакера. — Надеюсь, я могу рассчитывать, что ты не психанёшь в критический момент, когда всё будет зависеть только от тебя? Никос сглотнул и облизнул пересохшие губы. — Я постараюсь. Ты не пожалеешь! — и он выскользнул из каюты, чтобы не нарваться на новые неудобные вопросы. Михай некоторое время обдумывал разговор, не заметил даже возвращения Юкки. Винсент уже бы нашёл с десяток причин, по которым не стоило верить без пяти минут предателю и бывшему особисту. Против них единственный аргумент — времени мало. Слишком мало, чтобы быть разборчивым в методах и союзниках. Сообщение давно лежало готовым к отправке, но вплоть до предложения Никоса успешность спасательной операции оставалась под вопросом. Но коды, позволяющие прикидываться дружественным кораблём достаточное время, чтобы миновать охрану и, возможно, отключить систему безопасности, — эти коды меняли многое. Михай подтвердил отправку, не изменив ничего в тексте, написанном ещё до разговора с Шарлин. К Саграде ушло письмо с просьбой о немедленной встрече.***
Единственное, в чём Винсент был уверен — его держат не на планете-тюрьме, если у Протектората была такая. На свежем воздухе он не бывал со времён приступа на Цетинни; не одуреть от сидения в четырёх гладких серых стенах удавалось лишь потому, что на посторонние мысли ему не оставляли времени. Промежуток от одного короткого сна до другого занимали бесконечные допросы. Лица дознавателей он не запоминал, всё равно они сменяли друг друга. Прежними оставались только вопросы: кто дал наводку на «Розетту», кто стоит за предыдущими налётами, в каком секторе искать корабль, и так далее, и так далее. Винсент держался, пытался выдавать общую ничего не значащую информацию, лишь бы от него ненадолго отстали. Один раз попытался соврать и убедился, что непродуманную ложь могут быстро проверить. В тот день ему не давали уснуть, но и больше ничего не спрашивали — просто избивали, пока не сломали руку, для разнообразия — левую. Кажется, тогда он окончательно потерял счёт времени. Прошла неделя, две или уже целый месяц? Иногда Винсент задумывался, повлиял ли на что-то ответ на вопрос «Ты где заключение предпочтёшь: откуда могут вытащить или где никогда не найдут?» и всякий раз успокаивал себя мыслью, что выбери он первое, его бы перевели в менее защищённую тюрьму, чтобы поймать «Камбрию» на живца. Что мешало особому отделу сделать то же самое сейчас и в чём тогда был смысл вопроса, от него ускользало. Деклана он больше не видел и считал это хорошим знаком: не произошло ничего, заслуживающего внимания особого отдела. Также получалось, что предложение работать на Протекторат оставалось в силе, ведь о «последнем шансе» Винсента так никто и не уведомил. Других поводов для оптимизма не находилось. Если Михай что-то предпринимал, то изнутри это никак не было заметно, Шарлин не выходила на связь, а рассчитывать на внезапное восстание заключённых или чужую спасательную операцию казалось и вовсе глупым. Винсент оттягивал неизбежное до последнего и немного дольше, всё ещё ожидая чуда. Не дождался. Когда его, помятого и разбитого, в очередной раз уводили в камеру, специально давя на переломанную руку, он твёрдо повернулся к старшему по званию и сказал: «Позови вашего главного и скажи, что я согласен на его предложение». На попытки разговорить его сейчас он отпирался и повторял, что будет говорить только с Вайзером, пока от него не отстали. В тот день больше ничего не случилось. На следующее утро — точнее, время, которое Винсент счёл утром, потому что как раз тогда проснулся — за ним пришли и через медотсек провели на уровень, где он ещё не бывал. Помещения выглядели опрятно: считай, третий класс лайнера «Новая Терра — Цетинни»; чистые стены с имитацией дерева казались почти родными и внушали чувство безопасности. Винсента завели в небольшую комнату приковали к стулу напротив прозрачной перегородки, оставив свободными руки. Он был почти уверен, что через некоторое время припрётся Деклан, и потому сильно удивился, когда с другой стороны в помещение вошла девушка в очках дополненной реальности. — Штатный психолог. Меня попросили провести проверку ваших когнитивных способностей, — заявила она без лишних представлений. Винсент не возражал: его имя наверняка отобразили очки, а знать, как зовут девушку, ему не требовалось. Она прогнала его по простым вопросам, чтобы убедиться, что он понимает речь и может связно говорить. Винсент отвечал вяло, чтобы не показаться слишком здоровым. Мало ли, вдруг решат продолжить пытки, чтобы он не передумал. Болезненный вид почти не пришлось изображать — помогала боль в голове, проявившаяся, пока его водили по коридорам. Девушка удовлетворённо сделала пометки в отчёте и вывела на перегородку экран с несколькими яркими иконками игр. Винсент встрепенулся. Какова вероятность, что агенты Шарлин всё-таки нашли его? Значит, дело совсем плохо, что ей пришлось прибегнуть к самому навороченному варианту. Или совпадение? Что ж, легко проверить. Он неохотно ткнул в трёхмерные шахматы. Экран из плоского разложился в объёмное поле, но девушка вернула его к предыдущему состоянию. — Извините, но мне кажется, что вы переоцениваете свои силы. Мы можем попробовать, если вы уверенно проведёте партию в более лёгкой игре. Запись наверняка вели, поэтому Винсент постарался не слишком пялиться на девушку и не выдать радости. Она не обязана его останавливать. Обычный бы психолог проигнорировал, если бы ему в таком состоянии захотелось сломать мозг об трёхмерные шахматы. Не совсем обычная девушка знала, что передавать послание Шарлин нужно другим способом. Но также возможно, что к нему прислали слишком добрую стажёрку. Что ж, это тоже проверяется. Винсент рассеянно улыбнулся и ткнул в обычные двумерные шахматы с правилами древнее освоения космоса. Девушка его не остановила. Экран отобразил вертикальное поле из шестидесяти четырёх клеток с расставленными фигурами. Винсент проверил, сможет ли дотянуться до верхних рядов, хоть на первом этапе это не потребуется, партия не должна зайти далеко. — Вы начинаете, — сказала психолог. Винсент старался не зацикливаться на том, как бы придать игре правдоподобия. Хватит расфокусированного взгляда и замедленных движений. Те, кто будут просматривать запись, должны счесть, что сложная мыслительная деятельность даётся ему нелегко. Винсент легко коснулся одной из крайних пешек и перевёл её на два поля выше: g2-g4. Девушка ответила выводом центральной: e7-e6. На одно поле вместо двух — это фактически было подтверждением: «Я знаю шифр. Винсент защитил свою пешку: f2-f3 — и замер в ожидании. Девушка озадаченно разглядывала на поле, будто не веря, что он мог бы совершить такую глупую ошибку, в каком бы состоянии ни находился. Фd8-h4 — уверенно поставила она мат и сочувствующе посмотрела на Винсента. — Давно не играл, наверное, разучился. Я готов продолжать! — добавил он так горячо, будто от этого в самом деле зависела его судьба. Повышение голоса стоило ему острой боли в голове. Он машинально потёр висок, благо рука дотягивалась. — Хорошо. Ещё одну. Теперь ваши — чёрные. Опять подтверждение, что она действительно знала шифр. e2-e4 «Вы меня понимаете?» e7-e5 «Да». Пока что запланированные ходы — подтверждение. Фd8-h5 «Вы в порядке?» d7-d6 «Нет». Отклонение, не ломающее течение партии, — отрицательный ответ. Сf1-c4 «Вам нужна помощь?» Винсент задумался дольше, чем следовало бы, и подпёр здоровой рукой голову. Пульсирующая боль в виске отвлекала от мыслей. Или он пытался себя в этом убедить, чтобы оттянуть решение. Следующий ход на самом деле был тривиальным. Любая попытка избежать верного мата означала «Да». Винсент потянул руку к пешке, но в последний момент передумал и коснулся коня. Kg8-e7 «Нет». Фd8-f7 Девушка закончила партию и посмотрела на него уже с тревогой. — Вы всё ещё хотите продолжать? — спросила она, вероятно, надеясь, что он перепутал. — Нет, — ответил Винсент вслух и зарылся пальцами в волосы, лишь бы скрыть лицо. Слишком поздно. Всего бы на пару дней раньше… Теперь, что бы Шарлин ни передали, она вряд ли успеет организовать спасательную операцию до того, как сюда прилетит особый отдел.***
«Нет? Что значит “нет”? Ты не ошиблась, твои люди всё верно поняли?». «Я не могу залезть к Винсенту в голову. Учитывая сколько времени он в плену, могу предположить, что его доломали и он считает, что от попытки спасти его я огребу больше проблем». «Он в курсе, что в таком случае ты собираешься его устранять?». «Нет. И я рассчитываю, что в случае провала ты дашь мне знать как можно скорее, чтобы я успела привести этот план в действие». «Сколько у меня времени?». «Мой человек немного подправил результаты обследования, чтобы Винсенту дали восстановиться и не увозили сразу. Но это только текст, если они сверят видео, то поймут, что он чувствует себя несколько лучше». «Где его держат?». «Космическая станция-тюрьма. Класс «сверхгигант», единственная в таком роде. Координаты и прочее скоро получишь. На этом моя помощь заканчивается. Постарайся не попасться». «Понял. Я уже в пути».