Спектр взаимодействий

      Плед металлически шелестел, как одеяла для согревания после криосна. Криосна?.. Зачем его замораживали, он вроде не был тяжело ранен. И почему вообще ранен? Всё из памяти выветрилось…              — Подъём! Просыпайся! Давай, я же вижу, что ты не спишь!              Смутно знакомый женский голос. Михай медленно — очень медленно — открыл глаза и увидел тёмный рукав в кислотных пятнах. Точно Мэгги. Только у неё такой странный вкус в одежде.              — Вот молодец! Меня узнаёшь?       — Мэг, отстань, пожалуйста. Я хочу поспать.       — Ты уже поспал. Вставай! Зря мы тебя отбивали?       — У кого отбивали?.. Давно? Какой сейчас год? Только честно.       — Ну-у-у… нет, я плохо помню, я ж с вами тогда не летала. Если считать, когда ты нас навещал, то давно. Не-не, не настолько давно, всего год вроде набирается! Или для тебя это давно? Или неважно?..              Она что-то бормотала, а память подсовывала расплывчатые образы. С трудом приподнявшись на локте, Михай осмотрелся. В голове по-прежнему была вата, но кое-как он узнал тот зал перед капитанской каютой, который Саграда использовал для личных переговоров. Сам наверняка где-то рядом. Михай неуклюже повернулся, ища его, и зацепился взглядом за оранжевое, почти ржавое, одеяло. Образы прорвали плотину рекой. Оранжевые камни, которые вовсе не камни. Алые волосы Юкки, которые не терялись даже на их фоне. И спокойный незнакомец, который слишком много знал. Враг. Неужели Саграда успел на помощь? Нет-нет, точно нет. Михай вспомнил, как один из незнакомцев — особый отдел Протектората, ему же не померещилось? — долго вез к кораблю, там небрежно замотали рану на ноге. На руке, кажется, тоже. Потом накачали снотворным. Просыпался ли он ещё хоть раз? Должно быть — вряд ли его вернули, не расспросив как следует.              Михай нетвёрдо сел. Сам, не пришлось просить помощи. В отличие от локтей и колен, пальцы почти не сгибались. Он упёрся раскрытыми ладонями в шершавый матрас. Вроде бы шершавый. Текстуру он не ощущал, но помнил, что такое покрытие должно казаться грубым. Ничего, отходняк от разморозки закончится, кожа вернёт чувствительность.              Что-то ещё было не так. Михай повертел головой по сторонам, но ничего подозрительного не заметил. И тогда осознал: длинные волосы больше не оттягивали затылок. Голова казалась такой лёгкой, будто сейчас отделится от тела. Не веря ощущениям, он медленно провёл по волосам — так и есть, обрезаны чуть выше плеч. Ладонь чиркнула по чему-то твёрдому на шее. Что это? Михай не мог сосредоточиться, мозг не успевал обрабатывать мысли. Так, стоп. Медленно и по порядку. Где косички?              — Я же просил не трогать волосы, — сказал он. Где-то в глубине тлело раздражение, но тело на него плохо отзывалось. Слова прозвучали устало и беззлобно.       — Так и было. Это не мы.              Мэгги убрала шелестящее одеяло и накрыла обычным тканым пледом. Положила рядом комплект одежды — какая-то из её пижам с весёлым узором из круглых розовых длинноносых... как эти звери зовутся?              — Оверсайз, на тебя налезет, — неверно истолковала его замешательство Мэгги.       — Как вы меня нашли? У кого отбивали? — вспомнил Михай, как что-то такое прозвучало вначале.       — Да врёт она, — прозвучал новый голос. Хрипловатый. Саграда, значит. — Они сами тебя вернули.              Догадку Михай подтвердил, когда Саграда оказался в поле зрения и выставил на низкий прозрачный столик термокружку.              — Держи. Тебе вроде надо пить что-то горячее.              Пальцы всё ещё плохо слушались, Михай решил подождать. Не остынет же содержимое кружки раньше, чем он сможет взять её в руки.              — Спасибо… Чего ты вдруг такой заботливый? Говори уж сразу, что намереваешься выпросить.              Саграда промолчал и развернулся спиной, с интересом разглядывая стену. Хотя кто его знает, мог в самом деле рассматривать — только не панели переборки, а какой-нибудь ремонт в ангаре. Однотонный фон меньше отвлекает. Михай, впрочем, склонился к тому, что Саграда боится раскрыть эмоции. Значит, правда собирается что-то потребовать за гостеприимство.       Довольный, что удалось сложить длинную цепочку выводов, — неважно, насколько верных — Михай перешёл к следующему упражнению: аккуратно согнул и разогнул кулак. Получилось. Сомкнул пальцы на кружке и приподнял. Выждал немного — не выронил. Тогда медленно, чтобы не обжечься, сделал глоток.              — Саграда, это горячая вода! Просто вода!       — Разве тебе можно настойку?       — Да какое бухло! Я согласен на кофе. Или чай, хоть самый простой, не выпендрёжный. Мэг, заваришь чай?       — Не уверена, вдруг тебе вредно в таком состоянии… — протянула та.       — Будто впервые размораживаете. У вас были две криокапсулы, могли потренироваться.       — Они так и стоят, мы их не трогали.              Карен и Стефан, значит, до сих пор спят. Неожиданно — Михай быстро забыл о них, считая, что подаренное Саграде пропадает навсегда. Если капсулы не сломались, так можно разморозить, спросить кое-что у Стефа, закрыть один вопрос.              — Привёз вам двоих парней, делайте что хотите. А они лежат бесхозные. Что, наверное, отражает их полезность… — Михай в задумчивости поболтал термокружку, потом спохватился, что она может выскользнуть из пальцев, и схватился сильнее, благо термоизоляция была хорошая, кожу не жгло.              Разговор удавалось поддерживать. Пусть выходили заминки, но на длинные фразы уже хватало. Мозг, видимо, не повредили ни криосон, ни разморозка.       Усталость проходила с каждом глотком горячей, чуть минерализованной воды. Теперь бы Михай охарактеризовал состояние как после крепкого дневного сна. Ясность мысли по-прежнему не возвращалась, сосредоточиться на чём-либо требовало усилий. Кажется, он хотел спросить о чём-то ещё… Сильно наклонив голову, он почувствовал что-то твёрдое на шее и снова провёл по странному предмету. Ошейник. Лёгкий, не давит, по температуре сравнялся с телом, поэтому совсем незаметен. Место сцепления Михай не нашёл, вероятно, к пальцам не вернулась достаточная чувствительность. Но должен же он где-то размыкаться. Найти бы зеркало.       Михай поднялся и упал обратно на матрас. Ноги не держали. Пошевелил ступнями — те реагировали с задержкой, но можно списать на последствия разморозки. А с продолговатым шрамом от пули на правой ноге надо что-то делать. Вряд ли в Протекторате позаботились о том, чтобы ткани срослись правильно.              — Это тоже так и было? — Михай постучал по ошейнику.       — Да. Жучков нету, мы проверили. Ты сам оденешься или помочь?       — Мэг, погоди… Ключ от этой штуки вам отдали?              По их лицам он понял, что нет. Надеяться на подобную щедрость от Протектората, впрочем, было слишком оптимистично.              — Можно разрезать. Тонкий же, — начала рассуждать Мэгги.       — И он не взорвётся, не впрыснет яд, не затянется на шее… Вы просканировали, что внутри?       — Ой, да конечно! Хочешь, покажу, что он делает? — Она наклонилась и прошептала на ухо: — Хороший мальчик. Очень хороший, просто замечательный.              Чувствовалась её неопытность, голос прозвучал совсем неэротично, но ошейнику хватило слов и одобрительной интонации. Отзываясь на них, он запустил положительную стимуляцию.              — М-м-мэг, это н-н-не смешно, — еле выдохнул Михай сквозь накатившую волну блаженства.       — В чём дело? Ты избавился от долгого заключения, попал к друзьям в безопасное место. Я хочу сделать тебе приятно. — она принялась массировать ему плечи, что получалось значительно лучше. — И потом, видел бы ты со стороны, как растекаешься в кайфе. Ты очень классный, милый, хороший и вообще!              Михай сорвался на нечленораздельный стон. Нормально заговорить он смог лишь через несколько минут, когда действие ошейника закончилось. Мощный заряд удовольствия, однако, слегка взбодрил, в голове появились какие-то новые мысли. В частности, что Саграда не так уж плохо выглядит по сравнению с прошлым разом. Осторожничать, что ли, начал и не управлял кораблём напрямую.              — Не надо так больше делать. — Михай с благодарностью принял термокружку. — Ошейник двойного действия или только стимулирует?       — Двойного. Но что тебе электрошок, разряд несерьёзный. Так снимать будем, послать за резаком?       — Предлагаю не резать и подождать, пока батарейка сядет.       — И на последнем издыхании он не взорвётся, не впрыснет яд, не распилит тебе шею, не…       — Мэг, я понял. Но он слишком плотно сидит. Если вреда никакого, я предпочёл бы не трогать. Потом найду кого-нибудь, кто привык иметь дело с такими штуками и не отпилит мне случайно голову.       — Так и признайся, что тебе понравилось и ты хочешь поносить подарочек подольше!       — Нет. Не люблю искусственную стимуляцию и не собираюсь им пользоваться, — ответил Михай, будто контролировал интонации и речь окружающих. Предупредить-то всегда можно, но некоторые, например Хамза, воспримут как руководство к действию. — С их стороны, конечно, было очень мило вернуть с подобным ошейником. Винсенту только не показывайте.       — Он ревнивый?.. — встревоженно спросила Мэгги.       — Запараноит, что мне промыли мозги. Я тоже не понимаю, где подстава. Смутно помню, как намекал, чтобы меня передали именно на «Саграду». Но вышло слишком просто.       — Думаю, он был доволен… — произнёс Саграда, и Михай заметил, как у него поднялся уголок рта.       — Та-а-ак… Кто меня возвращал и что там случилось?       — Шикарный мужик. — Саграда хрустнул пальцами. — Он меня не боится. И ненавидит.       — Можешь не продолжать…       — Надеюсь, мы ещё раз встретимся.       — Ты представляешь, с кем собрался воевать?! Эти шрамы видел? На оба по выстрелу, ни разу не промахнулся. Он грёбаный капитан особого отдела, а то и выше. Прикидываешь, какая у него подготовка, а?       — Да. И я рад. Я долго ждал, когда хоть один покажется лично.       — Соберёшься об него убиваться — убедись, что никто из твоих не пострадает. Ты несёшь за команду ответственность. — Михай замотался в плед и допил воду. Остыла уже, но не просить же наполнить кружку. Пусть чай делают. — Что потребовали?       — Не лезть к Корреа. И в систему какую-то там, — со смешком бросил Саграда. Он попробовал выговорить номер, после третьей попытки сдался и открыл голокарту с отметкой: на полпути к центру галактики. Михаю это ничего не говорило, но Саграда добавил: — Там нет ничего интересного.              «Ничего интересного» у него означало «я никого не убил, и меня не пытались».              — Ты, разумеется, немедленно слетал проверить, что за система?       — Я там уже был. Нечего в ней ловить. Зато рядом может быть что-то важное.              Саграда потянулся к меню управления и против ожидания не отключил карту, а сменил ракурс. Галактика из вида сверху превратилась в объёмную модель, над гало отобразились шаровые скопления.       Тычок в ближайшее скопление отобразил расстояние. Не такое уж «рядом». На подобных дистанциях мало разницы, прыгать ли из указанной системы или соседней. Михай выбрал соседнюю звезду, чтобы проверить. Так и есть: выигрыш меньше десятка парсеков, топлива даже на малый прыжок не сэкономить. Несерьёзно.              — Ты ведь не пытался туда прыгнуть? — спросил Михай, чтобы не дать Саграде соскочить с темы. Понятно, что не прыгал. Если он действительно летал так далеко, то истощил прыжковые двигатели, а на обратном пути заряжался у каждой второй звезды, лишь бы добраться до Серой зоны.       — Пока нет. Однажды попробую.       — Это шаровые скопления. В них мало стабильных планет. Я читал что-то такое.       — Не обязательно планеты.              Михай насторожился. Мысленно отругал себя, что заметил так поздно. В иных обстоятельствах он бы спросил сразу, но последствия долгого криосна тормозили мысли.              — Как ты узнал о той системе раньше, чем тебе запретили в неё летать?.. И как они собрались отслеживать?       — Когда я там был, посторонних спутников не видел. Может, теперь добавили, — охотно уцепился Саграда за второй вопрос.       — И для всех, кроме Протектората и тебя, это просто ещё одна точка в космосе? Ничего интересного, никто не летал так далеко?       — Я составляю прыжковую карту, мне нужно разведать все пути! — Саграда раздражённо смахнул экран.              Всё же не увиливал в надежде на расспросы. В самом деле не хотел отвечать. Михай решил было отстать — Саграда однажды сам похвастается, что такое нашёл, — как сквозь туман в голове пробилась мысль.              — Выведи снова. Покажи, есть ли в радиусе сотни парсеков Неро.              Если бы Саграда отказался, Михай не продолжил настаивать. Но он вернул карту и включил нужный слой. Рядом с запретной системой ничего не оказалось. Они уменьшили масштаб. Тогда-то Михай заметил несколько областей, закрашенных фиолетовым: там подтверждали столкновения с Неро. Исключительно враждебные. И слишком далеко от звезды, рядом с которой Протекторат не желал видеть Саграду.       Какие-то выводы нужно сделать из карты, но мысли ворочались очень медленно. Он понял, что слишком долго пялится в изображение, когда Саграда потянулся свернуть экран.              — Может быть, они хотели наоборот. Чтобы ты туда слетал и нарвался на Неро? — предположил Михай. Да, подтверждённые столкновения в двух-трёх стандартных прыжках, это много. Но и звезда далековато от освоенного космоса. Возможно, Саграда всего лишь второй, кто к ней слетал. А первые наткнулись на Неро, но ничего не сообщили. Или вовсе пропали — лишь Протекторату известно, что такого в той системе.       — Там нет никого. Живого точно, — проворчал Саграда и неслышным хлопком отключил экран.       — Откуда нам знать, насколько Неро «живые»… — пробормотал Михай. — Ладно. План такой: я посижу у вас на корабле. Посмотрим, не заложено ли в ошейник что-нибудь опасное. Если ничего, значит, могу показаться на глаза Винсенту, и он меня не пристрелит на всякий случай. Тогда я вас покидаю. Понадобится помощь — зови.       — Хм-м-м…       — Что «Хм-м-м»? Ты всё ещё должен мне одно желание. Вот оно: верни меня на «Камбрию», — напомнил Михай.              Вместо ответа Саграда коротко взглянул на Мэгги. Та поняла без слов и выскочила за дверь под предлогом заварить на всех чай.              — У кого модулятор? — тихо спросил Саграда. — Отобрали или ты кому-то оставил?       — Саграда. Я. Его. Сжёг. Ты собственными глазами видел, как я выкинул его в мусоросжигатель.       — Модулятор в обмен на желание.              Михай собрался возразить, но понял, что бесполезно. Не переубедить — Саграду устроят только физические доказательства, а тот сгусток плазмы давно размазало по космосу.       Зато подыграть всегда можно. В чём Михай не был уверен, так что достаточно контролирует мимику, чтобы скрыть ложь. Но не обязательно же напрямую врать.              — Со мной не было ничего ценного, когда я попался — даю слово. Держать меня под стражей не выход. Если тебя настолько беспокоит модулятор, так ты его точно не получишь.       — Он знает, как им пользоваться?       — Кто он? — озадачился Михай, первым делом подумав о Деклане. — Винсент? Заметь, не я первый ему рассказал. Ты бы поменьше его расспрашивал, ведь теперь он точно знает, что эта штуковина как-то с тобой связана.              Саграда отчётливо скрипнул зубами, но отвечать не стал. Что у него обычно молчание означает: слушаю, говори дальше, вдруг в собственных словах запутаешься? Что ж, слова у Михая ещё оставались.              — Лично я вредить тебе не собираюсь. Меня полностью устраивает, как ты оттягиваешь на себя внимание Протектората и прочих. Тебя вроде бы тоже. Поэтому я готов предложить свою помощь. Как всегда. Ну? Ты меня слушаешь или так давно не видел, что насмотреться не можешь? — Михай устал держать серьёзное лицо и сорвался в смех, надеясь разрядить обстановку.       — Я подумаю. Одевайся, — ответил Саграда и поднялся.

***

      Михай не предполагал задерживаться надолго, поэтому не стал спрашивать отдельную каюту. В жилой зоне было тепло, он слонялся по доступным залам с пледом под мышкой и засыпал где потише. Поначалу его пытались загнать в какой-нибудь отсек и запирать, пока большая часть команды спит. Саграда равнодушно отказал: бодрствуя, он и так знал, где Михай находится. Всё остальное время за ним присматривали близнецы: Хамза вовсе не скрывался, а Делайла с несвойственной небрежностью отпиралась, что следит, «как бы вы оба не убили друг друга».              Ошейник никак себя не проявлял, если не считать спонтанных реакций на ругань. Слишком слабых и незаметных, чтобы как-то беспокоить. Куда больше Михая волновало, что воспоминания о допросах всплывали обрывистыми кусками. Насчёт многих он не был уверен, действительно ли это с ним происходило или он выдумал сейчас, отчаянно пытаясь заполнить лакуны. С Винсентом такого не случилось, он многое вспомнил чётко и пересказал Шарлин.       Одно время Михай подозревал, что именно ошейник блокирует память, но нет: он не соединялся с мозгом напрямую, ничего не излучал — всего лишь робко присосался к нервной системе. Вместе с Мэгги они покопались и нашли нужную модель в инфосети. Действительно: стандартный ошейник двойного действия — популярный девайс для секс-игр, отсоединиться от нервных окончаний должен без проблем. Для пыток обычно использовали более мощный шоковый, никакой стимуляции и удовольствия. Кто и зачем в особом отделе решил поиздеваться напоследок, Михай терялся в догадках. Как минимум, спровоцировать Саграду им не удалось: того куда сильнее заводили естественные реакции и выжимать их он предпочитал собственными руками.       Михаю казалось, ошейник попался бракованный — уж слишком невпопад включалась стимуляция. Остаточное желание тлело, не пропадая насовсем. Афродизиаки ему никто не подмешивал — Михай был уверен, что невозможно перенастроить все-все репликаторы на корабле без заметных последствий для всей команды. Затянувшийся побочный эффект разморозки? Кто их знает, эти индивидуальные реакции.              Тело восстанавливалось куда лучше памяти. Михаю великодушно разрешили использовать тренировочный зал, чтобы вернуть форму. Подходящую для упражнений одежду, однако, пришлось долго выпрашивать. Мэгги наотрез отказалась жертвовать на переработку свою пижаму. Саграда отмахивался: «Да ходи без всего, мне какая разница». В конце концов Делайла пожертвовала термокофту и штаны. «Брата, — как она пояснила. — Но ему уже не нужно». Насчёт штанов Михай засомневался: они пусть растрепались у щиколоток, но выглядели не так уж плохо. Зато кофту Хамза точно не надевал давно — оба рукава были на месте, а сидела она настолько в облипку, что он обязан был бы отрезать правый, чтобы дать свободу протезированной руке. Таким образом, Михай принял подарок без особых угрызений совести. Хамза если и признал что-то в типовом чёрном термобелье, то молчал.              Голень срослась более-менее прилично — счастье, что Деклан не раздробил щиколотку — но лёгкость движений и былую ловкость быстро не вернуть. После двух недель регулярных зарядок Михай всё ещё чувствовал себя деревянно. Зато привык к коротким волосам — ни за что бы не подумал, что нехватка привычного пучка косичек на затылке будет заметной. К концу второй недели на «Саграде» он заочно признал за Винсентом правоту: с волосами до плеч было намного удобнее.              Хамза наблюдал за тренировками издалека, не пытаясь спровоцировать на драку, но однажды всё-таки не выдержал. Дождался, пока Михай закончит программу, и оттеснил в дальний угол, к скалолазной стенке. Интересовал его вовсе не спарринг: первым делом он бесцеремонно попытался подцепить ошейник. Пальцы только скользнули по тонкой кромке.              — Это шоковый, да? — спросил Хамза. — Включён? А пульт у кого?       — Понятия не имею, есть ли он вообще. Ключа тоже нет.       — Не, ключ меня не волнует, надо управление. Или кнопки прямо на нём?              Он зашарил по шее. Михай оперся об стенку, никак не препятствуя, хотя это быстро начало утомлять: зацеп неудобно впился под лопатку, а Хамза всё никак не успокаивался, будто не веря, что на гладком ошейнике нет скрытых кнопок. И зря — не было их там, сканирование подтвердило, что контакты на внешнюю поверхность не выходят. Даже соединение с нервной системой не было постоянным.              — Хамза, скажи прямо, что тебе от меня надо?       — Как что? Давно мечтаю опробовать капитанскую игрушку. — Хамза от возбуждения облизал губы.       — Уверен, что Саграда одобрит?              У Михая в мыслях не было как-то угрожать, он ляпнул первое, что пришло в голову. Однако Хамза сжался и отступил на полшага. Ответил он не раньше, чем осмотрелся по сторонам.              — Ты сам ушёл. Ты больше не наш, — произнёс он, глядя исподлобья. Голос скакал между шёпотом и тихим визгом. — Я тебе шею могу свернуть, и всем будет похер.       — Но ты этого не сделаешь, потому что трахнуть меня куда как важнее…       — Ты на подсосе уже у двоих, хочу узнать, что в тебе такого.       — Всего-то? Ну, как скажешь.              Михай подтянул его за ворот и, не давая опомниться, заткнул поцелуем. Быстро оторвался и без особых усилий запустил руки под растянутую майку.              — Охуел?! — провопил Хамза, не слишком активно отбиваясь.       — Ты как-то иначе представлял? — Михай наклонился к нему. — Ты попросил, а я как раз не против. Бери, пока дают, вдруг другого шанса не будет.              Они поменялись местами: теперь Михай припёр Хамзу к стенке — тот повозился, ища спиной место между зацепами, а в остальном не возражал. Тело его горело так, что протезированная рука, которой он то и дело пытался направлять Михая, казалась ледяной, даром что покрыта искусственной кожей.       Михай усыпал ему шею поцелуями не столько слыша, сколько чувствуя губами прерывистые вздохи. Поскольку Хамза по-прежнему не возражал, подвёл руку к паху, на ощупь расстегнул у него пояс и засунул ладонь в штаны.              — Руку убрал, — выдавил Хамза, еле-еле не срываясь на стон, — с руками… каждый дурак может.              Ошейник на «дурака» отозвался неуверенно, или Михаю вовсе показалось. Сейчас бы стимуляция как раз не помешала. Он очень хотел сбросить на кого-нибудь скопившееся возбуждение, восполнить нехватку объятий. Но не на Мэг или Делайлу же. И не на Саграду — Саграда просто не поймёт. Хамза выглядел не таким уж плохим вариантом.       Михай провёл по его щеке, собирая проступивший пот.              — Говори, чего именно ты хочешь. Опыт уже есть или первый раз? В любом случае, я постараюсь понежнее. Тебе понравится.       — Чё?! Сдурел совсем?! — ошалело вскрикнул Хамза и боднул его головой.              От удара в челюсть Михай едва не прикусил язык. Поспешно отошёл, чтобы не попасть под горячую руку. Хамза ещё что-то орал, а ошейник реагировал несильными разрядами, сбивая наваждение. В некотором смысле Михай своё получил, пусть и другим способом: порыв завалить хоть кого-то здесь и сейчас угас, оставив лишь робкое желание.              — Всё-таки ты ёбнутый. С-с-сука, насколько же ты ёбнутый… — процедил Хамза, сползая по стенке.              Ошейник считал и слова, и тон, который сам Михай назвал бы восхищённым, нежели недовольным. Приоритет между наказанием и поощрением чип ошейника расставить не смог. Разряд тока в сочетании со стимуляцией прошили тело насквозь. Михай от неожиданности покачнулся и мягко свалился на пол. Зачем сопротивляться: разряд быстро сошёл на нет, зато отголоски волны удовольствия ещё ходили по телу. Будто стараясь удержать их, Михай свернулся калачиком и прикрыл глаза.              — Ты чего? Я тебя не бил, не придуривайся! — забеспокоился Хамза.       — На нём эмпатический ошейник. Считывает, понравилось тебе или нет, и передаёт ему. В доступной форме.              Они одновременно повернули головы. Делайла незаметно пристроилась на сидение силового тренажёра и уже какое-то время наблюдала за ними.              — А сейчас у него что? Чего его так накрыло? — Носком ботинка Хамза брезгливо ткнул Михая. Тот охотно перевернулся, но подниматься не спешил — такое приятное упругое покрытие было у пола.              — Без понятия… Это всё или продолжите игрища? Мне надо знать, по какую минуту тереть камеры. — Делайла выложила на колени блок мини-компьютера, ничуть не скрывая, на что смотрит. На экране Михай распознал себя и Хамзу со стороны. Что-то можно разглядеть, если постараться, но любители порно со скрытых камер были бы разочарованы.              — Дел… — пробормотал Хамза, и вот теперь Михай был уверен: он покраснел.       — Да сотру я всё, сотру. Копия только здесь останется. — Делайла показала чип размером с ноготь.       — Нахрена копия?! Убери!              Едва не растоптав Михая, Хамза рванул к ней. Делайла не сдвинулась с места. Только поправила причёску и убрала чип в карман. Пока Хамза продолжал её умолять, чуть ли не вставая на колени, обратилась к Михаю, подчёркнуто игнорируя брата:       — Ты не помнишь, та файлопомойка с платными видео ещё жива? Может, на неё забросить?       — На твоё усмотрение. Мне кажется, много ты всё равно не выручишь.       — Накапает что-нибудь ему на починку, и то хорошо. Мог бы сам откладывать, а не спускать деньги на что попало! — заткнула она возражения Хамзы, не повышая голоса.       — Тебе правда всё равно? Ты… ты ей вот так просто позволишь?! — переключился тот на Михая.       — Да не выложит она ничего. А если выложит, да — всё равно. Меня со спины не узнают.       — Я подпишу, — холодно пообещала Делайла. — Только пришли, какие буквы в фамилии.              Она довольно обвела их взглядом, наслаждаясь что паникой Хамзы, что полным безразличием на лице Михая, и лишь тогда от души прыснула.              — Да ладно, он прав! Кому вы там нужны. В следующий раз зовите сразу — поставим кадр, освещение, снимем всё как полагается.              Хамза скрипнул зубами и пошёл вымещать злость на боксёрской груше. Михай собрался покинуть зал — всё равно делать здесь нечего, не маячить же у Хамзы на глазах — как Делайла тронула его за руку.              — Я чего тебя искала. Разбудили того парня, как ты просил. Лица узнаёт, понимает, что у него спрашивают, и много ругается. Голодный — слопал протеиновый коктейль с ложечки. Ложечку еле отбили. Ты побыстрее узнавай что хотел, а то дальше кормить будешь за свой счёт.       — Отведёшь?       — Раздевалка между жилым блоком и оружейным. Удобнее идти через второй уровень. Заблудишься — ищи толстый чёрный кабель, — бросила Делайла и продолжила редактировать видео с камер наблюдения.

***

      На месте Михай ещё раз оценил гостеприимство. Капсула хранилась в раздевалке, но раздевалкой её можно было назвать лишь по старой памяти. Нет, шкафчики и полки не покосились, и, на удивление, от них ничего не отодрали. Порядка, однако, не было: вокруг лежал не то что хлам, но старые, хотя и рабочие вещи. Оружие предусмотрительно убрали, когда перенесли капсулу — забыли только одинокий бластер на дальней полке — зато сапоги да лёгкая щитовая броня валялись в изобилии. И какая-то одежда. Михай взял на заметку покопаться, вдруг найдётся что-нибудь подходящего размера. И ведь никто не вспомнил о залежах старья, когда он спрашивал сменную одежду. Плевать, ветхое или нет, на два-три дня сойдёт.       Если Михая размораживали по всем правилам: сначала в медблоке под наблюдением, потом отогревали до прихода в сознание, то со Стефаном особо не церемонились. Из криокапсулы его не вытаскивали, наоборот — зафиксировали металлическими скобами. Возможно, один раз его извлекали, чтобы вымыть — не мог же химический запах хладагента перебивать любые другие.       Насколько Михай помнил своё пробуждение, зверский голод накатил после двенадцати часов. Значит, Стефан бодрствовал примерно столько же. Вряд ли он стал сговорчивее со времён расспросов на «Камбрии», но это его проблемы. Шанс свой он упустил ещё тогда, и Михай вовсе не собирался давать ему второй. Отношение к себе, попытки напасть он простить мог; что пострадали другие люди и в первую очередь Винсент — нет.              — Привет, Стеф. Ничего не хочешь мне рассказать? — Михай сел напротив на единственное ровное место, хоть как-то напоминавшее лавку. Даже чистую.       — В жопу иди, — мрачно отозвался Стефан и сплюнул. Ошейник среагировал укоризненным уколом.       — А я знал, что бесполезно тратить на него время. — Саграда зашёл следом. Наблюдал, как всегда, не может позволить, чтобы на корабле что-то происходило без его участия.       — Не лезь. Я позову, если понадобишься. — тяжело вздохнул Михай. Одному было бы проще. Намного проще.              Саграда не ушёл. Устроился среди кислородных баллонов, чудом найдя устойчивую точку. Зачем-то снял перчатки, показав бледные костлявые ладони. Голубоватые искры по ним не бегали — всё-таки хватило ума не управлять кораблём прямо сейчас.       Когда Саграда начал разминать пальцы, Михай бросил попытки понять, чего он добивается. Не мешает и ладно.              — Он тебя слушается?.. — осторожно поинтересовался Стефан.       — Нет. Мы иногда совпадаем в целях, — опередил Саграда с ответом.              Михай не одёрнул его снова и сосредоточился на Стефане. На том разморозка сказалась как будто бы меньше. Конечно, Стефану вкачали дозу адреналина, чтобы он лучше соображал, что у него спрашивают. Это, видимо, стало лишним. Времени хватало, он бы никуда не делся — почему бы не потерпеть несколько дней, пока он естественным путём восстановится.              — Я всё гадал, почему ты меня на дух не выносишь, — начал Михай. — Так совпало, что Винсент напомнил дела прошлого, а у меня появилось много времени подумать. Вряд ли тебя удивляло, что кто-то спит с капитаном. И я не слышал, чтобы ты метил на место первого помощника.              Он сделал паузу, давая Стефану возможность вставить несколько слов. Тот одолжением не воспользовался, так и сверлил взглядом. Вот упрямец-то.              — Чем бы я тебя ни бесил, Винсенту ты почему-то не жаловался. Или я о таком не знаю... Возможно, он отмахнулся от твоих нелепых жалоб, и тогда его ты тоже невзлюбил... Можешь пока не отвечать, речь не об этом. Так что за проблема была со мной? Может быть, я не самый хороший человек, но лично тебе ничего не сделал. До «Камбрии» ни разу не пересекались. Так ведь?..              Тишина. Михай заметил лёгкое движение плеча. Нет, скобы держали крепко, Стефану не выпутаться, как бы он ни хотел ударить со всей дури. Чем же его расшевелить? Если догадка верна и у них совпадает самое неприятное воспоминание…       Медленно, чуть ли не по слогам, Михай выдавил фразу на хаси-го, которую старался забыть всю жизнь, как и день, когда её произнёс:              «Белые когти вцепятся тебе в шею».              Стефан вскинулся и так же поспешно опустил голову, притворяясь, будто не понимает значения слов. Поздно. Не так много людей слышали пароль. И двое — Михай ничуть не сомневался — сейчас находились друг напротив друга.              — Всё ещё запираешься, Стеф? Напрасно. Я понял. Я искал не там. И сбрасывал со счетов твою внешность. Ты же очень неприметный. Всё это время я думал, будто ты обычный беглец из Протектората. Мне в голову не приходило проверить Содружество. Имя, внешность — очевидно же, что ты не оттуда…              Михай осознавал, что бьёт ниже пояса, но выбора не оставалось. По-хорошему он пробовал, давно и безрезультатно. Теперь время запрещённых приёмов. И ведь сработало: Стефан глухо зарычал. Его, должно быть, разрывало желание достойно ответить и не унижаться до разговора вообще. Надо дожимать.              — Кстати, корабль готов. Сейчас прыгаем, — не вовремя перебил Саграда.              Он щёлкнул пальцами, прежде чем Михай попросил об отсрочке. Выяснить, не барахлит ли здесь экранирование, тем более не успел. Тело на мгновение накрыло волной от провала сквозь время и пространство. Но не более. Всё-таки отсек относился к защищённым, несмотря на заброшенный вид.       Михай еле удержался от замечания, что сообщение о прыжке было лишним, чтобы не выдать Саграду. Стефан сообразил сам.              — Ты знал, что будет прыжок?.. Как? Ты не говорил ни с кем же… на тебе нет комма. Вы специально так подгадали? Или ты как-то управляешь? Отсюда?..       — Смотри-ка, он догадался! — засмеялся Саграда. — Что это значит?       — Что ты не можешь его отпустить. И ты именно этого добивался, иначе мог бы не подтверждать догадки, — вымученно произнёс Михай.       — Слышал? — Саграда поднял взгляд на Стефана. — Сделаем так: я вас покидаю, он спрашивает. Если ему понравится, что наотвечаешь, будешь жить. С корабля потом выйдешь. Когда-нибудь. Идёт?       — Да чтоб ты сдох. Вы оба, — прохрипел Стефан без прежнего задора.              Саграда удовлетворённо кивнул и дал Михаю лазерный нож — «на всякий случай» — а затем действительно вышел. В коридоре глухо прозвучали затихающие шаги, а потом дверь закрылась.              Стефан замолчал, не пытаясь проявлять инициативы. Знай он, как ошейник реагирует на ругательства, наверняка бы не затыкался. Михай задумался, не опустить ли ворот, и с сожалением откинул идею. Возможно, Стефан поймёт, что к чему, и из потока ругани удастся выцепить что-нибудь полезное. Однако так же велики шансы, что разговор вильнёт в другую сторону.              — Итак, я перечислю, что насчёт тебя понял, а ты поправишь, если я ошибся, — ласково-ласково произнёс Михай. — Ты с Энхо. Вырос там. Служил… не совсем в армии, скорее, в спецподразделении. Бросил и сбежал в космос. По нашим меркам, у тебя неплохое положение было…       — Заткнись, тварина! — Стефан оглушил его криком и поспешно набрал воздуха, чтобы продолжить: — У тебя хоть морда правильная, за своего сойдёшь! А мне чё делать?! Сука, я еле доказал, что был не с вами!              Ошейник жёг шею, разряды шли один за другим, впиваясь иголками. Хотя бы стояли предохранители: без специальной команды «хозяина» — был ли он вообще? — их не отключить, сила тока не превысит безопасный уровень. И всё равно челюсть немного подрагивала.              — Твои родители переехали на Энхо? Или поколение постарше? — Михай выждал, пока ошейник немного успокоится, чтобы не заикаться. — Зачем… со стороны хуже видно, как в Содружестве настороженно относятся к тем, кто не был в первой волне?       — Я виноват, что предки рванули прочь после эмбарго? В Старых мирах нечего ловить, другие нас не ждут, а на Энхо землю раздавали. Отговаривали их, нет… почём я знаю!              Всё-таки Старые миры. Не Протекторат и не Республика — ну да, в них лучше с мобильностью, всегда есть куда переехать и начать заново. Оттуда если бегут, так сразу в Серую зону.              — Я не выбирал, где родиться! — продолжал беситься Стефан. — А ты мне знатно поднасрал. Я с трудом дослужился до офицера, и меня чуть не расстреляли из-за вас!              Он мотал головой из стороны в сторону, не пытаясь сдержать гнев. Тело его закрепили прочно, но Михай лихорадочно стал вспоминать, насколько плотная обивка внутри криокапсулы. Расшибёт же башку ещё. Или этого и добивается.              — Но не расстреляли. Ты жив. Мог бы восстановить доверие, а вместо этого пустил всё под откос.       — Конечно! Я дурак служить там, где на тебя смотрят, как на дерьмо, потому что рожей не вышел? И облажался ещё. Ну почему в мою смену! Почему я был в паре с вашей крысой!.. — Стефан прекратил выть и уставился на него. — Зачем тебя спасали вообще? Кому ты нахер сдался?       — Потому что я Китагава. Один из.       — Попизди ещё! — Стефан зашёлся истерическим смехом, пока не перестало хватать воздуха. — Это потом вы расплодились, а сначала точно был один. Стой-ка… у вас поэтому всё развалилось? Настоящего убили там. Тогда. Но не поняли.              Михай впервые взял нож. Угрожающе включил лезвие.              — Стеф, ты очень быстро дал дёру? Не дождался толком расследования...       — Стал бы я ждать, когда меня втихаря кокнуть могут?! Пофиг, что оправдали — козлом отпущения всегда успеют сделать. Так кто это был? Не мелкий, не дед, не девчонки.       — Стеф…       — Тот, с серьгой в ухе? Или тот, с кем ты…              Михай рывком вогнал нож в грудь. Стефан дёрнулся, издал невнятный визг, переходящий в хрип, и быстро затих. С предсмертными судорогами изо рта брызнула кровь, смешалась с пятном на груди. Пара капель брызнула Михаю на лицо. Он машинально стёр рукавом — на чёрном не так заметно.       Запах горелого мяса и крови смешался с духом запустения, на мгновение заглушив освежающий хладагент. Больше здесь делать было нечего. Михай направился к выходу. Дверь не поддалась — заблокирована. «Будто я бы куда-то сбежал», — проворчал он про себя.       Ждать рядом с трупом он не хотел, поэтому принялся на поиски одежды. Хоть что-нибудь, чем можно заменить пропитавшееся потом термобельё. Хоть на размер больше — не так долго осталось потерпеть до «Камбрии», там можно переодеться.       Копание в барахле отвлекало и от трупа, и от слов Стефана. Михай бы соврал, что его совсем не задело. Если бы не было на что отвлечься, наверняка бы пережёвывал разговор. А так с удивлением обнаружил, что недавний разговор не вызывает в нём тех же бурных эмоций. Остановись он тогда и переведи дух, возможно, не ударил бы ножом…       Не то чтобы Михай об этом жалел.              Он собрал один сносный комплект, дополнив блестящей, но дырявой курткой, когда вернулся Саграда. Войдя, он прямым шагом направился к трупу, не задерживаясь около Михая.              — Надо же, ты не стал играть в добряка. Я-то прикидывал, как тебя уламывать. Был уверен, наврёшь, будто услышал всё, что хотел. Чего он наговорил такого?       — Тебе это не важно.       — Важно. Я считал, что ты с принципами, а ты на беззащитных людей бросаешься.       — Думаешь, если повторишь за ним, я кинусь на тебя?       — Проверим? — Саграда с довольным оскалом оторвался от созерцания кровавых разводов.              Круги под глазами у него как будто увеличились за последний час. Наверное, наблюдал не отрываясь и обратившись в слух. То ли удачно лёг свет, то ли он не использовал свои возможности на пределе, но впалое лицо в сочетании с тёмными кругами выглядело в чём-то красивым. Потерпит несколько дней, не контролируя всё подряд на корабле, бледность станет более здоровой, аристократической, можно сказать.       Михай нервно хмыкнул, не беспокоясь, как смешок выглядит со стороны. Это же надо изголодаться по близости к людям настолько, что даже Саграда кажется ничего.              — Ты посторонний. Ты не понимаешь, в чём проблема, — пояснил Михай.       — Чего понимать. Он убил кого-то тебе важного. Вас всех это задевает.       — Нет. Он никого не убивал. И действительно оказался не в том месте не в то время. Ничего не изменить уже. — Михай отвлёкся, чтобы почесать зудящую шею, но оставил попытки, не сумев сдвинуть ошейник. — Я бы попробовал уговорить его поработать на тебя. Но случай безнадёжный, сам слышал.              Саграда приподнял голову Стефана за подбородок, растёр большим пальцем кровь с губы.              — Или ты бесполезный и не стоило им тогда тебя спасать. Кем бы они ни были.              Пауза затянулась, пока Михай соображал, о чём речь. А когда сообразил, рассмеялся. Сначала грустно, но всё веселее и веселее. Вера Саграды, что слова означают одно и то же независимо от ситуации, обычно раздражала, но сейчас в чём-то умиляла.              — Я не над тобой, — на всякий случай пояснил Михай, — над ситуацией. Как же здорово, что ты мне попался раньше Винсента, даже не представляешь…              Саграда взялся за рукоятку и отключил лезвие. Покосился на Михая, который никак не мог убрать улыбку с лица.              — Китагава, ты скучный. Что со вторым делать?       — Со вторым? — Михай с трудом вспомнил, что просил разбудить лишь Стефана. — На твоё усмотрение. Думаешь, что пригодится, — размораживай. От него, может, толк будет, только он пугливый очень. Зато не принципиальный, сработаетесь.       — Значит, сгодится чистить коридоры, если автоуборщики сломаются.              Темы для разговора резко иссякли. Михай складывал одежду, Саграда слонялся рядом в ожидании непонятно чего.              — Тебе от него больше ничего не нужно? Выкидывать? — спросил Саграда, когда Михай поднялся к двери, не оборачиваясь на труп.       — Конечно. Думаешь, я знаю его родителей, чтобы вернуть тело? «Извините, слегка повздорил с вашим сыном, ведь он меня на дух не выносил, потому что я преступник номер один в ваших окраинах». Так, что ли?       — А хорошая идея. Точно их не знаешь? Я прикрою, если отправишься к ним.       — Это называется шутка. Если точнее — сарказм. Не притворяйся, будто впервые слышишь. С Делайлой ты должен был познать все оттенки юмора.              Видимо, он произнёс это настолько занудно, что Саграда немедленно потерял интерес. Всегда бы так. Михай задержался на выходе, пытаясь поймать ускользающую мысль. Поймал, когда задумался, где спать этой ночью:       — Саграда… Найди, пожалуйста, место подальше ото всех. Согласен на твою каюту, если оставишь меня в покое. Я хочу побыть один.