Lightning Only Strikes Once

      Лекса громко сглатывает. Вот она Кларк, ее Кларк. Безупречная блондинка, какой она и была до падения Горы Везер.       Кларк кажется шокированной - выглядела ли она так и во время их первой встречи? Отстранилась ли она в ужасе от боевой раскраски и кинжала Лексы? Она не может быть уверенной в этом. Возможно, и нет. Возможно, она стала более крепкой после нескольких месяцев, проведенных на земле. Но лицо этой девушки точно такое же сильное, до малейшей детали, как и у той Кларк, которую она помнит.       Лекса рассматривает людей, которых она привела с собой на этот раз.       Нет никакой необходимости выделять Октавию и Линкольна. Они смотрят друг на друга с наивной привязанностью, которую они демонстрировали и прежде, уже начиная вздыхать друг по другу как влюбленные branwadas. Возможно, на этот раз они станут мостом между их людьми, которым они не смогли стать в прошлом.       Также, в помещении стоит высокий темнокожий парень, который с любовью смотрит на Кларк. Лекса его не знает. Это говорит о том, что он не имеет значения и может быть смело проигнорирован. По крайней мере, на данный момент. Она отмечает, что он силен и стоит прямо и ровно, а это значит, что, возможно, однажды он станет хорошим gona, а затем переводит свои глаза на следующего человека.       И видит... Финна.       Лекса задается вопросом, что с ней не так, какая глупая причуда проникла ей в голову, чтобы она забыла, что Кларк пришла к ней вовсе не одинокая и счастливая. Она пришла к ней сломленной, кровоточащей и заплаканной, разбитая любовью, которая закончилась насилием. Лексе никогда не приходило в голову, что, намеренно устраняя насилие из их взаимодействий, она позволяет ей быть счастливой со своим бывшим умершим возлюбленным.       Финн жив, его лицо еще не поменялось от мыслей об убийствах, которые он совершит. Кларк, должно быть, счастлива с ним - должно быть, она очень сильно любила его, чтобы вот так сразу простить ему убийство такого количества человек.       Кларк изменилась. У нее все еще есть своя любовь. Если бы у нее самой все еще была Костия, полюбила бы она Кларк? Наверное, нет. Костия была теплом, детскими хихиканьями, ожогами солнечного дня, она была с Лексой еще до того, как она стала Хедой. Кларк была командными пунктами, суровыми решениями, решительными глазами и мимолетными мгновениями красоты и близости. Одна из них обладала любовью только Лексы, а другая обладала любовью как Лексы, так и Хеды. Труднее всего отбросить именно невинную любовь.       Она не знает Финна, его недостатки, его достоинства, его мечты. Все, что она знает, так это что он убил восемнадцать человек без какой-либо причины. Все, что она знает, так это что он погиб у нее на глазах, на руках Кларк. Лекса наблюдает за тем, как он выходит из помещения, а затем возвращает свое внимание на блондинку, которая больше не является ее Кларк, ведь теперь она просто та девушка, которая была в самом начале, которая ничего не помнит, а это уже совершенно другой человек. Но имеет ли это значение? Каким бы человеком она ни была здесь с Финном, это все тот же человек, что и прежде, а это все, что от нее нужно Лексе.       Глаза блондинки горят ярким пламенем.       - Вы схватили Беллами.       - Я попросила поговорить с лидером вашего народа, - поправляет Лекса, ее глупое сердце болезненно сжимается и не приносит ей никакой пользы. Вместо этого она позволяет равнодушию взять над собой контроль.       - Я Кларк, - говорит она, будто ее имя не выгравировано в душе Лексы. - Я - лидер своего народа.       Она решительно встречает взгляд Лексы, но в них есть и нечто странное. Она смотрит на нее с неким отчаянием.       Лекса ухмыляется и играется со своим кинжалом, стараясь избегать этого пытливого взора.       - Тогда тебе повезло, что ты встретилась со мной. Что ты делаешь здесь, Кларк kom Skaikru, на моих землях?       - Я уверена, что Беллами уже все вам рассказал, - парирует Кларк. Глаза блондинки ненадолго перемещаются на кинжал, но затем с неким голодом возвращаются к исследованию лица Лексы. Фактически, она смотрит на нее именно так, как старается не смотреть на нее Лекса.       - Возможно, и так, - шатенка откидывается на спинку своего трона, радуясь тому, что она находится в руководящем положении. - А, возможно, тебе стоит ответить на вопрос.       - Нас сбросили из нашего дома, Ковчега, чтобы узнать, пригоден ли этот мир для жизни. Мы никому не хотим причинять вред. Мы просто хотим выжить, Лекса.       Она проговаривает эти слова так, будто вызубрила их наизусть за несколько дней, проведенных на земле, едва ли задумываясь о них. Но она все еще не отрывает своих глаз от Лексы, они все так же переполнены этим странным отчаянием. Лекса думает, что беззаботные слова и наполненный эмоциями взгляд совсем не сочетаются друг с другом.       Лекса чувствует себя более стесненно, поскольку этот взгляд продолжается уже слишком долго. Кларк такая напряженная, когда смотрит на нее этим взглядом. Как будто каждое движение, каждое моргание и каждый вздох, что делает Лекса - нечто чудесное. Она ведет себя не как человек, ведущий переговоры со своим врагом, она ведет себя как человек, видящий нечто волшебное. Будто Ripa вернулся к жизни, будто Хеда избранная.       И она использовала имя Лексы. Кто мог назвать ей имя Лексы? Единственные Трикру, с которыми она успела встретиться, - это Аня и Линкольн, а они бы никогда не использовали ее имя в разговоре с незнакомцем. Глупое, бесполезное подозрение пробирается ей в голову.       Конечно, единственный способ бороться с таким подозрением - это найти способ немедленно снять его со счетов.       - Ha yu get ai nom in, Кларк Гриффин? - спрашивает она. Откуда ты знаешь мое имя, Кларк Гриффин? Она намеренно добавляет к концу предложения полное имя Кларк, чтобы понаблюдать за ее реакцией.       Кларк замечает это, застывает и, кажется, перестает дышать. Она тяжело сглатывает и находит в себе силы, чтобы снова заговорить.       - Ai mema yu nom in, - тихо говорит она. - Ai mema yu in.       Я помню твое имя. Я помню тебя.       Эти слова повисают в воздухе между ними, это внезапное и невозможное разделенное знание. Возможно, они помнят не те же самые события - Лекса не имеет возможности узнать, сколько воспоминаний осталось у Кларк - но то, что они вообще помнят друг друга, настолько шокирует, что шатенка забывает, как нормально дышать.       Наступает момент чистой тишины, а затем они движутся в сторону друг друга. Лекса прижимает тело блондинки к своему собственному, опуская лицо на ее плечо и вдыхая ее запах, словно воздух. Это именно то, что, как она думала, у нее уже никогда не будет. Кларк, мягко прижимающаяся к ней. Лекса бесконтрольно дрожит. А, может быть, трясется Кларк. Может, они обе трясутся. В этот прекрасный момент невозможно понять, где заканчивается Лекса и начинается Кларк, их души - одна единая душа, их сердцебиение - общий ритм, их тела переплетаются, их неровное дыхание превращается во всхлипывающий дуэт. Они сочетаются друг с другом, прижимаются друг к другу, тепло Кларк согревает Лексу до мозга костей, растапливая лед внутри нее.       - Ты помнишь, - едва слышно всхлипывает Кларк, вжимаясь своим лицом в плечо Лексы, вдыхая ее запах и одновременно с этим плача. - Ты помнишь меня. Ты помнишь меня. Ты помнишь меня, - повторяет она словно молитву.       Лекса до сих пор неспособна нормально дышать, и она знает, что ее лицо не показывает ничего, кроме слабости, так что она рада, что Кларк зарылась лицом ей в плечо и не может этого видеть. Она не может представить себе, как ослабить хватку, ее руки словно превратились в железные прутья, отчаянно стискивающие блондинку. Кларк тоже стискивает ее так, будто никогда не отпустит.       - Я бы никогда не смогла забыть тебя, Кларк, - шепчет Лекса, закрывая глаза, чтобы отогнать слезы, накапливающиеся в них. Приглушенное дыхание шатенки звучит словно всхлипы. Это неловко, но она ничего не может с этим поделать, ничего не может поделать со своей слабостью, своей любовью, своей болью. Вот она - Кларк, ее Кларк, которая все помнит, которую она так любит. Она слышит запах солнечного света в ее волосах, она видит с таким трудом достигнутую силу в чертах ее лица.       Она еще крепче прижимает ее к себе, наслаждаясь этим чувством, наслаждаясь этой реальностью. Она не знала, как выразить это, но она чувствовала себя такой одинокой в этом мире. Она не обращала на это внимания, поскольку Командующая часто знает вещи, о которых не может знать никто другой, но это было совершенно иначе: знать, кто погибнет, что произойдет, насколько сильно разрушится этот мир. Но вот перед ней появился человек, который тоже знает об этом, и теперь она не одна.       Или же теперь она еще более одинока. Финн жив, а она не может убить его, ведь Кларк любит его. Лекса знает, что она его любит. Чувства шатенки - сплошная путаница, ведь все, что она знает, так это что Кларк здесь, что она обнимает ее, и что она так сильно любит эту девушку.       В конце концов они отстраняются друг от друга, ретируясь к противоположным концам помещения. Лексе нужно время, чтобы восстановить свои эмоциональные барьеры. Возможно, Кларк тоже нуждается в этом.       - Ты помнишь? - снова удивленно и сипло произносит Кларк.       - Я помню, Кларк kom Skaikru, - подтверждает Лекса, голос которой также пропитан эмоциями. - Что случилось? Последнее, что я помню, - это Титус, стоящий передо мной, там была и ты, а я умирала… - она позволяет своему голосу оборваться на середине предложения, не желая более подробно вдаваться в свои воспоминания.       Кларк делает шаг к ней навстречу, будто она отчаянно желает снова прикоснуться к ней, но затем отступает.       - После этого… я поднялась на крышу… я не могла… - она отказывается завершать предложение. - Там была молния, меня ударила молния. Я подумала, что именно она отослала меня назад, она была странного цвета и со всем этим… - пожимает плечами она. - Не знаю, я подумала, что, может, все дело в радиации, или в молнии, или в смешении всего этого, или чего-то еще невозможного, или я сошла с ума, я ничего не понимала, но ты здесь…       - Ты не можешь придумать никаких причин, почему я также была отправлена обратно? - прямо спрашивает Лекса, отчаянно желая знать, почему перед ней развернулся этот странный мир.       - Я… нет… может, дело в том, что мы обе погибли, тебя застрелили, а меня ударила молния…       Голос блондинки обрывается от этого прозаичного описания смерти Лексы, и это согревает ей сердце. Кларк замирает, широко раскрывая свои глаза.       - Или нет, ведь на моих руках была твоя кровь.       Она поднимает свои руки ладонями кверху, словно пытаясь показать это Лексе. Линии ее ладоней пропитаны красной ржавчиной от старой крови. Лекса не знает, откуда у нее эта кровь. Кларк смотрит на них так, будто они - какое-то открытие.       - На моих руках была твоя кровь, буквально. Может, все из-за этого. Если молния вернула меня назад, благодаря моим воспоминаниям, возможно, она вернула и тебя, благодаря твоей крови. Могло ли это быть?.. Существуют ли какие-нибудь легенды о найтблидах, которые способны делать нечто подобное?       Она выглядит настолько переполненной надеждой от этого объяснения, что Лексе становится жаль разочаровывать ее.       - Нет. Когда ты очнулась? В какое время?       - Эм… прямо перед тем, как нас сбросили на Землю.       Лекса кивает.       - Тогда это твое чудо, а не мое, Кларк. Я полагаю, что очнулась, как только приземлились твои люди. Но для меня это был лишь обыкновенный день. Что бы ни произошло, это было связано с важностью этого дня для тебя.       Кларк моргает.       - Или… может, географическая близость… когда мы впервые были достаточно близко к Земле… но я очнулась раньше…       Кларк выглядит шокированной, бледной.       Лекса делает несколько шагов вперед и берет ее холодные руки в свои.       - Успокойся, - мягко приказывает она, согревая ее руки между своими. Она чуть было не поднимает их к своим губам, но останавливается в последний момент.       Финн существует. Это знание холодно и горько проникает ей в сердце.       Она сминает руки блондинки, вгоняя в них тепло, и решительно встречает ее взгляд.       - Произошло нечто. У твоих людей есть информация, истории, что-нибудь о передвижениях во времени?       - Я… нет. Ничего реального.       - Тогда мы не можем знать наверняка, - прямо говорит Лекса. - Мы должны работать с тем, что имеем. Раз уж нам подарили эти знания, то я не собираюсь их растрачивать.       Она отпускает руки Кларк, чувствуя себя лишенной от потери этого прикосновения, но все равно смотрит ей в глаза.       - Возможно, мы сможем предотвратить смерти, которые преследуют нас.       Во всяком случае, некоторые из них: Лексу преследуют смерти длинною в несколько лет.       Кларк делает глубокий вдох.       - Возможно. Возможно, и сможем, - она встревоженно смотрит в глаза шатенки. - Но перестанут ли они преследовать нас?       Лекса морщится от этого вопроса и снова берет одну из рук Кларк.       - Ты знаешь ответ на это, Кларк.       Она говорит нежным, но твердым голосом. Независимо от того, кто из тех, что погиб прежде, жив на данный момент, у них все еще есть воспоминания о том, что они видели и что сделали.       Кларк смотрит на нее своими голубыми глазами, наполненными не только болью, но и надеждой. Она прочищает горло и сжимает руку Лексы, непреднамеренно склоняясь к ней, как она делала и множество раз до этого.       - Итак, - сипло говорит она. - С чего начнем?