Lightning Only Strikes Once

      Лекса двигается влево, делает финт вправо, а затем наносит удар слева, прежде чем уклониться от палки Ани. Нет никакого смысла исполнять трюки во время этой тренировки: Аня научила ее практически всему, что знает сама. Если она будет притворяться, что слабее, чем на самом деле, то это будет глупо, поскольку Аня знает силу Лексы так же, как и свою собственную. Если она будет притворяться, что менее искусна, чем на самом деле, то лишь побудит ту насмехаться над собой. Вместо этого, в битве с Аней, Лекса должна полагаться на свою лучшую скорость, свое быстрое мышление, свое собственное знание техники Ани.       Конечно, в настоящей битве она сразу же сбила бы с ног Аню. Лекса может метать кинжалы с гораздо большей точностью - битва закончится еще до того, как Аня успеет сократить разделяющее их расстояние. Будь у нее копье, все произошло бы так же быстро. Вероятно, даже с мечами у нее было бы более заметное преимущество из-за скорости, поскольку не требуется великой силы, чтобы проткнуть кого-нибудь. Большой заслугой Ани является то, что она рассматривает Лексу как свое лучшее достижение, а не как своего конкурента, поэтому в большинстве случаев ей нравится быть побежденной.       Однако в битве с палками Аня может использовать свою слегка большую силу и высокий рост в свою пользу, и это сравнивает их шансы на победу. Это позволяет хорошо потренироваться Лексе, а также приводит к более равному бою.       Аня замахивается своей палкой, уводя ее за свою голову, а затем сталкивается ею с палкой Лексы, из-за чего раздается резкий треск, который эхом проносится по площади, наполненной нетерпеливыми наблюдателями. Лекса, выдержав этот сильный удар, проскальзывает своей палкой по чужому орудию и пронырливо наносит удар в грудь Ани. Аня отходит в сторону, сменяя свою позицию, и замахивается своей палкой, чтобы нанести очередной удар по ребрам Лексы, заставляя ту так же метнуться в сторону. Аня идет в наступление.       Уэллс проходит по площади. Он останавливается, долгое время просто смотря на Лексу. На его лице выгравировано несчастье. Затем он поворачивается, покачав головой, и уходит.       Лекса хмурится и едва избегает удара в свою голову.       - Небрежно, - спокойно говорит Аня, хотя она тоже заметила короткое выражение лица Небесного мальчишки. Лекса может определить это, судя по ее сведенным вместе бровям.       Лекса слегка рычит и неожиданно ставит свою ногу за лодыжку Ани, из-за чего та спотыкается и чуть было не падает. Как только старшая женщина восстанавливает равновесие, Лекса размахивает своей палкой по диагонали, от чего кое-как уворачивается ее бывшая Fos.       - Лучше, - бездыханно допускает Аня.       По площади проносится очередная фигура - Кларк. Она многозначительно смотрит на Лексу, а затем уходит в том же направлении, что и Уэллс.       Лекса решает, что пора закончить это состязание. Она крепко вцепляется в палку и замахивается ею на Аню, а затем, когда та умудряется уклониться от этого удара, хватается за ее шею и притягивает к себе, опуская свою голову так, чтобы их черепа столкнулись.       Это больно, но еще больнее самой Ане. Нет никаких сомнений в том, что будь то настоящей битвой - если бы она приложила все свои силы, нацелившись на слабую точку на голову Ани, а не на самую костлявую, - Аня уже была бы мертва или, по крайней мере, выведена из строя.       - Молодец, - ахает Аня, дотрагиваясь рукой до своей головы и морщась. - Мы уже можем сделать из тебя воина, yongon, - шутливо говорит она. Чувство юмора этой женщины всегда состояло из насмешливых колкостей, и шатенка давно привыкла к ее бесстрастным комментариям.       Лекса не отвечает. Она смотрит в ту сторону, куда ушла Кларк, но та уже исчезла.       Она протягивает палку ближайшему gona.       - Потренируйся с Аней, - приказывает она. - Может, победа над тобой поможет ей восстановить уверенность в себе.       Сквозь толпу зрителей проносится тихий смех. Аня ухмыляется несчастному gona.       Лекса уверенно отправляется в том направлении, куда ушли Кларк и Уэллс. Она проверяет дом Уэллса, который он запросил днем раннее, но в нем оказывается пусто. Палатка блондинки также лишена людей. Третья попытка - небольшой домик Финна и Рэйвен - бывший домик Финна и Уэллса - где она обнаруживает несколько человек, но не того, кого она искала.       Финн опирается о стену, смотря на пол, с хмурым выражением лица. Уэллс сидит, выглядя расстроенным, в то время как Рэйвен неловко пытается успокоить его. Она явно чувствует себя некомфортно в роли утешителя. Все трое поднимают глаза, когда Лекса прочищает горло.       - Где Кларк? - требует она, не пытаясь быть тактичной. Кларк выглядела так, будто нуждалась в Лексе. Она должна отыскать ее.       У Уэллса немного красные глаза, но он решительно встречается с ней взглядом. Если в его глазах и были слезы, то их уже нет.       - Так значит... ты с Кларк, да? - ровным голосом говорит он.       Она просто смотрит на него, не зная, что сказать. Теперь ей понятно, что он испытывает романтические чувства к Кларк. Но она не предупреждала ее об этом - возможно, она и сама не знала?       - Да, - в конце концов говорит она. - Я с Кларк.       Уэллс медленно кивает, будто этот короткий ответ - именно то, чего он и ожидал.       - Жаль, что она не сама рассказала мне об этом, - несчастно говорит он, скорее самому себе, чем кому-либо другому, а затем снова фокусируется на ней. - Обращайся с ней хорошо. Иначе тебе придется иметь дело со мной.       Его выражение лица становится более теплым, когда он говорит это, и он выдавливает из себя полуулыбку, несмотря на предполагаемую угрозу в своих словах. Возможно, он считает ее своим другом, после всех этих шахматных игр.       Лекса бесцеремонно кивает Уэллсу, а затем поворачивается и покидает комнату. Когда она выходит, то слышит слова Финна: «так будет лучше, чувак», который несомненно полагает, будто эти слова должны утешить его друга.       Лекса не может представить себе, как можно отвлечься от потери Кларк. Но Уэллс, независимо от его чувств, явно уже справляется с этой новой для него реальностью. Если она правильно оценила выражение его лица, то ему больно скорее от того, что он не знал о развитии жизни Кларк, нежели от того, что Лекса является ее возлюбленной, - возможно, он никогда и не ожидал, что его романтические чувства к блондинке принесут плоды. Или, быть может, он настолько бескорыстен, что предпочел бы, чтобы его лучшая подруга была счастлива, даже если и с кем-нибудь другим. Как бы то ни было, он не таит злости на Лексу.       Она находит девушку в своей палатке, куда, вероятно, она должна была заглянуть в первую очередь. Она сидит на кровати, задумавшись о чем-то.       - У нас проблема, - говорит Кларк.       Лекса осторожно садится рядом с ней на кровать. Она успокаивала ее после казней, ракет и геноцида, но она еще никогда не помогала ей справиться с чем-то таким простым, как задетые чувства ее друга. Это странно.       - Кажется, Уэллс в порядке, - предполагает она.       Кларк разворачивается на кровати и смотрит на нее.       - Ты говорила с ним?       - Да. Он сказал, чтобы я хорошо к тебе относилась.       - Ох, - говорит Кларк. - Ох, хорошо.       - ... ты в порядке, Кларк?       - В порядке, - говорит Кларк. - Я просто... наверное, я всегда знала, что наша дружба была основана на его чувствах ко мне. Но когда Октавия сказала, что я с тобой, он выглядел так, будто сдался. В смысле, я думала, что он уже начал двигаться дальше, но, полагаю, это было не так... он выглядел очень подавленным. Я не хотела делать этого.       - Знаю, что не хотела, - говорит Лекса. - Как и он.       - Точно, - вздыхает Кларк. - Именно поэтому я и здесь. Из-за Октавии. Я пыталась решить, что с ней делать, и мне нужно было поговорить с тобой.       - А что насчет Октавии? - рассеянно говорит Лекса.       - Когда я сказала, что мне нужно поговорить с тобой, в первую очередь я хотела поговорить не о Уэллсе, - говорит Кларк. Она передвигается, чтобы прислониться к Лексе, и кладет свою голову ей на плечо. Лекса поглаживает светлые волосы и слегка целует их обладательницу в голову, даже это небольшое ласковое прикосновение немного учащает ее сердцебиение. - Октавия знает о нас. Она знает о большем, чем просто о том факте, что мы вместе. Октавия... и Линкольн, раз уж на то пошло, размышляли над некоторыми теориями, почему мы, очевидно, так сильно заботимся друг о друге, и так много знаем о том, что происходит. Они что-то подозревают.       Лекса моргает, поглощая эту информацию. Озабоченность и соответствующее выражение лица блондинки явно имеют больше смысла, если смотреть на это, учитывая это знание. Без сомнения, Кларк переживала за Уэллса - она очень чуткая. Но обычно самые большие заботы Кларк касаются выживания ее людей, а не эмоционального благополучия одного конкретного человека.       - Понятно, - говорит она, раздумывая над этим.       - Я не могу решить, должны ли мы рассказать им обо всем, - говорит Кларк. - Они выдумывают дикие идеи.       - Настолько же дикие, как и реальность? - сухо спрашивает Лекса.       Кларк выдавливает из себя смешок.       - Неплохо подмечено, - допускает она. - Я хочу рассказать им. Я хочу, чтобы об этом знало больше людей. Из-за этого рушится моя дружба с Октавией. Она набрасывается на меня, она больше не доверяет мне, и она не испытывала особо теплых чувств по отношению к людям, занимающую более высокую должность, чем она, раз уж на то пошло. Кроме того, честно говоря, мне будет сложно сохранять дружеские отношения со своей стороны, если она продолжит нападать на меня так, как сделала это раннее. Было бы неплохо наконец объясниться, чтобы она отступила. И я действительно не хочу, чтобы они с Линкольном предполагали, будто у нас есть некие зловещие причины, по которым мы все это делаем.       - Но?..       - Но я не думаю, что они поверят нам, - говорит Кларк. - Они подумают, что мы лжем.       - Они уже думают, что мы лжем, - указывает Лекса.       Если она расскажет кому-нибудь эту информацию, то это будет полностью противоречить всем ее инстинктам. Несколько лет на должности Командующей научили ее тому, что обладание той информации, которой нет у остальных, является преимуществом, от которого нельзя просто так отказываться.       Но ведь несколько лет на должности Командующей также научили ее тому, что нельзя никому доверять. Они научили ее тому, что нужно немедленно устранять угрозы, любые угрозы. Все ее инстинкты кричат ей о том, что она не должна быть здесь, что она не должна ощущать эту теплоту, исходящую от Кларк, что она не должна позволять себе испытывать все эти эмоции, которые одолевают ее каждый раз, когда она видит Кларк.       С того самого момента, как она познакомилась с Кларк, ее инстинкты участвовали в заранее проигранной битве против - сначала едва ли заметных - желаний ее израненного сердца.       Кларк изучает ее, хмурясь.       - Значит, ты думаешь, что мы должны поговорить с ними?       Лекса пожимает плечами.       - Я не могу знать, какой вред это может причинить. Они уже что-то подозревают, уже не доверяют нам.       - У нас больше нет никаких доказательств, - после долгой, задумчивой минуты размышлений говорит Кларк. - Мы слишком многое изменили. Последнее событие, в котором я была хоть немного уверена, - это приземление Рэйвен. Полис, Тондис, Ковчег... мы так сильно изменили мир. Мы даже не успели сделать ничего, что бы имело прямое отношение к Горе, и все же мы полностью все изменили и там. Я не могу угадать, что будет дальше, - она взволнованно смотрит на Лексу. - Ты не думаешь, что мы должны были постараться идти по тому же пути? По крайней мере, немного? Тогда мы бы знали, что произойдет дальше.       - И многие были бы мертвы, - непрерывно смотрит на нее Лекса. - И... - останавливается она, но затем продолжает. - И даже если бы я решила, что этот путь был бы лучшим, я не думаю, что смогла бы прождать столько недель, чтобы снова увидеть тебя.       Кларк улыбается, беспокойство на ее лице слегка исчезает.       - А что случилось с «это займет столько времени, сколько потребуется»?       - Иногда это занимает слишком много времени, - мрачно говорит Лекса, но ее выдает улыбка. - В самом деле, Кларк, я не думаю, что смогла бы нормально дышать в этом новом мире до тех пор, пока не увидела бы тебя снова. И даже тогда, даже тогда мне было больно видеть тебя, потому что рядом с тобой был Финн, и я не знала, потеряла ли я тебя.       - Это я чуть было не потеряла тебя, - яростно говорит Кларк, хватая ее за руку и переплетая с ней пальцы, которые теперь покоятся на коленях блондинки. - Мне снилось это, знаешь. Почти каждую ночь.       - Я бы не стала винить тебя, если бы ты по-прежнему любила его, - говорит Лекса, на секунду закрывая глаза и просто вдыхая запах сидящей рядом с ней Кларк. Они не часто говорят о старом мире с точки зрения их самих - лишь с точки зрения их людей. Они говорят лишь о выживании своих людей. Это необычно. - В конце концов, ты и его потеряла.       Лекса помнит лютую боль от взгляда на Финна, когда она поняла, что это должно означать. Но это воспоминание затмевается тем, что произошло несколько минут спустя, - Кларк, прикасающаяся рукой к подбородку Лексы, с мягкими и теплыми глазами, с тихим голосом. В этом мире я не с Финном. И Лекса была поражена этим, она потеряла дар речи, ведь ей преподнесли слишком много невозможных подарков, которые слишком быстро чередовались друг с другом. Кларк здесь, Кларк помнит, Кларк ее - три удивительных открытия подряд.       Кларк наклоняет к ней голову и легко целует. Лекса теряется в этом. Она теряется в ощущении рук Кларк, ласково сжимающих ее косы, в ощущении ее губ, нежно скользящих по ее собственным.       - Я рада, что ты так скоро пришла ко мне, - мягко говорит Кларк, отстраняясь всего на дюйм от шатенки. Лекса чувствует ее дыхание на своем лице. - Если бы это заняло больше времени, для меня это тоже было бы слишком томительным ожиданием.       - Ai hodnes¹, ai kwelnes², - шепчет Лекса. - Я бы никогда не смогла остаться в стороне.

***

¹ "ai hodnes" - "любовь моя" ² "ai kwelnes" - "моя слабость"