Lightning Only Strikes Once

      - Горными людьми? - неуверенно говорит Октавия. - Как они могли схватить так много людей?       - Я не знаю, - устало говорит Кларк. Она знает, что звучит старше своих лет. Она передает часы своего отца Лексе - она больше не хочет прикасаться к ним. - Но они уже делали это раньше. Я так и не узнала, как они перевезли меня и остальных в Гору, когда захватили нас в первом мире, но они сделали это.       На самом деле до сих пор ей никогда не приходило в голову задуматься об этом.       Лекса с трудом сглатывает.       - Мы должны быть уверены, - твердо говорит она, хотя из выражения ее лица становится понятно, что часть ее уже уверена в этом. - Получи список от Беллами. Отметь как можно больше имен. Я прикажу gona прочесать эту область, чтобы попытаться найти любые тела, которые были отброшены в сторону.       Это занимает несколько часов, и это неприятная работа для всех. В конце концов они подводят итог, что у них имеется около семидесяти четырех пропавших без вести Скайкру, из них восемь детей и шестьдесят шесть взрослых, включая мать Кларк и члена Совета по имени Мюр.       - Этого достаточно, чтобы они запаслись костным мозгом, - тихо сообщает Кларк Лексе. Они находятся в одной из частей станции, беседуя наедине. Это единственный случай, когда они могут упомянуть костный мозг. Остальные перетаскивают тела в другие части станции, собирая их в кучу, чтобы развести надлежащий костер.       - Возможно, это не Maunon. Это могла быть Диана Сидней, - с сомнением отвечает Лекса.       Кларк пристально смотрит на нее. В этом месте следы на снегу были заметены гораздо лучше, а припасы не достаточно тщательно собраны. Диана Сидней взяла раненных с собой, а не казнила их, и у нее не было никаких причин разводить костер, чтобы скрыть свои действия, ведь она не потрудилась сделать это на другой станции. Это сделали Maunon, и они обе знают это.       - Нет, не могла, - устало и печально говорит она. - Помимо всего прочего, для начала она казнила бы Мюра, как сделала и с Капланом. Вероятно, она казнила бы и мою мать.       - В то время как Maunon не сделали бы этого, - свирепо говорит ей Лекса. - Они не собираются убивать твою мать.       Кларк, чувствуя подавленность, полностью поворачивается лицом к Лексе, больше не смотря вдаль.       - Что?       - Эмерсон знает тебя, - говорит ей Лекса. - Он знает твою мать. Зачем ему убивать самого великолепного заложника, которого он только мог схватить? Он может угрожать ей, он может причинить ей боль, он может даже взять часть ее костного мозга. Но он не убьет ее.       Кларк моргает. Услышав эти слова, она начинает чувствовать себя немного лучше. Лекса берет часы и осторожно накрывает их руками Кларк.       - Спасибо, - на автомате говорит Кларк. Затем, когда шатенка отпускает ее, она возвращает ей часы.       - Кларк? - растерянно спрашивает Лекса.       - Раньше они напоминали мне моего отца, напоминали мне человека, которого я любила больше всего на свете, прежде чем все пошло наперекосяк, - тихо говорит Кларк. - Теперь же они символизируют другие вещи, и практически ни одна из них не является хорошей. Я бы хотела, чтобы ты взяла их. Если ты наденешь их, возможно, когда-нибудь я смогу взглянуть на них и снова связать их с человеком, которого я люблю больше всего на свете. Возможно, я смогу взглянуть на них и снова почувствовать себя счастливой.       Лекса сглатывает и моргает, отгоняя непрошеные слезы.       - Я... я благодарю тебя, Кларк kom Skaikru. Ты окажешь мне ту же услугу?       Она протягивается к мешочку, повязанным к ее поясу, больше не заполненным усыпляющими дротиками, и вытаскивает оттуда ножны для волос, которые ей сделала Костия.       - Да, - мягко говорит Кларк. - Разумеется.       Раньше она бы не приняла их, но теперь ее сердце переполняется эмоциями, когда она думает о том, что у нее просит Лекса. О том, что она говорит. Она держит ножны своими трясущимся руками. Они красивы и умны, и ей становится больно думать о той свирепой девушке, которая потратила часы, работая над своим подарком, чтобы сделать его совершенным. Все время молясь, что они защитят ее возлюбленную, чтобы та вернулась к ней домой.       Она хочет наклониться и поцеловать Лексу, но сейчас кажется более важным просто сделать паузу и запечатлеть этот момент в памяти: зеленые глаза Лексы, блестящие от непролитых слез; ее изящные уши и покрасневший от холода нос; ее заплетенные волосы, в которых затерялись небольшие снежинки; нервное движение ее руки, когда она убирает ленту за свое плечо. Лекса показывает странную неуверенность, когда пытается надеть часы обратно на свое запястье, стараясь не уронить их, - они выглядят необычно на ее руке, блестящее серебро рядом с черными рукавами.       - Могу я? - шепчет Кларк.       И, получив молчаливый кивок от Лексы, протягивается и помогает ей сделать это. Как ни странно, но они все еще работают. Кларк гадает, знает ли Лекса, как читать аналоговые часы. На самом деле это вовсе не имеет значения. Она проводит пальцами по руке шатенки, закрепляя часы, и, пусть это прикосновение происходит и через рукав, та все равно слегка краснеет.       - Повернись, beja, - так же тихо говорит ей в ответ Лекса. Даже несмотря на то, что их никто не слышит, перешептывание кажется правильным, - этот момент кажется важным. Кажется, будто это имеет значение. Кларк снова передает ей ножны.       Кларк поворачивается, и руки шатенки прокрадываются в ее волосы. Они заплетены, но не очень хорошо, поскольку этим утром у нее не было времени, чтобы попросить Лексу переплести их. Как, впрочем, и у самой Лексы не было времени отыскать Кларк или одного из gona, чтобы переплести свои. Лекса быстро расплетает несколько запутанных косичек. Кларк чувствует, как она осторожно потягивает и поглаживает, переплетая ее светлые волосы, и чувствует, когда девушка просовывает кинжал в ножны, прямо рядом с ее скальпом, и заплетает небольшие локоны вокруг них.       - Готово, - наконец говорит Лекса, и Кларк снова разворачивается. Теперь ее волосы кажутся другими - она сама кажется себе другой. Одновременно став больше похоже и на себя, и на Лексу. Она не думает, что можно принадлежать человеку - но, вероятно, можно быть с ним. И ее место рядом с Лексой, это знает каждая клеточка ее тела, каждый кусочек ее души. Она ощущает это даже в своих костях.       То, что они делают, похоже на свадебную церемонию, тот самый момент, когда пара обменивается кольцами, мечтательно думает Кларк.       Она наклоняется и легонько целует Лексу, как всегда пораженная ею, ее сложностью и противоречиями. Свирепый воин, отягощенный оружием. Милая девушка, носящая часы отца Кларк. Сильный лидер, несущий звание Командующей. Захватывающая дух женщина, держащая в своих руках сердце Кларк.       Она никогда не чувствовала себя более влюбленной, чем в этот момент.       Октавия внезапно подкрадывается к ним, прерывая этот момент.       - Ребят? - говорит она. - Прибыл гонец от Густуса. Видимо, он уже несколько дней следовал по нашим пятам, но смог догнать нас только сейчас.       Они отталкиваются друг от друга, тяжело дыша и краснея. Октавия игнорирует это, лишь закатывая глаза. Кларк молчаливо проклинает ее.       Лекса прочищает горло.       - Разумеется.       Они встречают гонца снаружи, стоя в снегу. Сион стоит рядом с ним, его спокойное выражение лица расходится с явным истощением гонца.       - Хотите, чтобы я оставил вас? - спрашивает он.       - Я бы оценила это, - говорит Лекса. Сион кивает и уходит. - Говори, - приказывает Лекса гонцу.       - Густус отправил следующее сообщение: «Великая Командующая Трикру, мы с Fleimkepa остаемся с Азпланой. Мы здоровы и желаем Вам победы, а также надеемся, что Ваш бой не окончится преждевременно. Пошлите гонца, если Вам потребуется наше возвращение. От Вашего верного стража, Густуса».       Гонец кланяется, когда заканчивает, а затем выжидающе выпрямляется, видимо, ожидая ответа. Лекса вдыхает немного быстрее обычного.       Кларк вспоминает, что «Командующая Трикру» используется в их коде в качестве Азгеды - значит, Густус думает, что Азгеда совершит нападение.       - Великая Командующая? - лениво говорит она Лексе, говоря это словно шутку, а не задавая вопрос, значит ли это, что Азгеда с кем-то работает. - Очень поэтично со стороны Густуса.       - Он всегда умел подбирать слова, - любезно говорит Лекса, что почти заставляет Кларк прыснуть от смеха. - На самом деле, он всегда любил приукрашивать их. В свои молодые годы он называл Maunon «демоническими созданиями».       - Драматично, - говорит Кларк, стараясь говорить ровным голосом. Гора. Гора? Как это может быть Гора? Лекса заверила ее в том, что нет никакой вероятности, что Азгеда когда-нибудь объединится с ними. Кроме того, она провела время с Азгедой - как и Октавия, как и Линкольн, даже Индра. Она разговаривала с Сионом, он сплевывает каждый раз, когда кто-нибудь упоминает Гору, и, кажется, почти боготворит Лексу. Разве он просто очень хитрый актер? Что могла предложить им Гора, чтобы Азгеда согласилась на такое?       Однако это объясняет некоторые вещи. Кларк чувствует, как кусочки пазла собираются в единую картину. Эмерсон потребовал издать указ об убийстве Роана. Гора знала, что они доберутся до станции «Альфа» в последнюю очередь, именно поэтому они схватили их людей конкретно отсюда, - но откуда они узнали об этом? Приемник, понимает она. Вот, что содержало послание гонца Азгеды. Приемник. Вот, почему Сиону не нужно было посылать ответного послания. Он же мог просто поговорить через него с Maunon.       - Мне не нужно, чтобы ты отправлял ответное сообщение Fleimkepa и его стражу, - через минуту говорит гонцу Лекса. - Густус знает, что должен делать. Можешь присоединиться к нам и отправиться в Полис.       - Mochof, Хеда, - кланяется гонец.       - А теперь пойдем, - горделиво говорит Лекса, будто она ни капли не нервничает. Кларк завидует ее хладнокровию. - Мы должны продолжить свое путешествие. Мы нашли то, за чем пришли сюда.       Кларк гадает, что делает Лекса. Они не могут уйти, им нужно поговорить, нужно решить, как поступать дальше. Но она не знает, как противиться ей, поэтому слепо следует за Лексой. Она бросает взгляд на окружающие их лица Азгеды - они не выглядят более угрожающими, чем она думает. Эти новости лишь делают ситуацию еще более нервной.       Она внезапно замечает, что, несмотря на все самообладание, которое демонстрирует Лекса, она дышит слегка ускоренно. Вдох-выдох, вдох-выдох, слишком быстро. Кларк коротко прикасается к ее руке, когда все остальные начинают следовать за ними, и та слегка успокаивается. Кларк кажется странным, что она держит себя в руках лучше Лексы, но, возможно, для нее это меньший шок - для Лексы мысль о том, что Ледяной народ объединился с Горными людьми, просто немыслима, это больше, чем богохульство, это совершенно невозможно. Для Кларк это лишь очередное несчастье, которые, кажется, уже выстроились в очередь друг за другом.       Кто-то разжигает костер позади них.       - Yu gonplei ste odon, - тихо говорит Кларк, а ее люди повторяют за ней. - Да встретимся мы вновь.       В небо поднимается густой, черный, едкий дым, отравляя воздух. Они начинают идти, оставляя его позади себя, направляясь на юг. В сторону Трикру. В сторону Горы.       Лекса кашляет, и Кларк думает, что это от дыма, даже несмотря на то, что к этому времени они отошли от него уже достаточно далеко. Затем она снова кашляет, и это звучит чуть было не слишком громко.       - Ты... - начинает говорить Кларк.       Позади них раздается крик боли. Кларк резко разворачивается.       - Кларк, - с паникой в голосе кричит Октавия. - Это Линкольн, вернись сюда! Его нога!       Кларк быстро движется в ее сторону.       - Продолжайте идти, - приказывает Лекса Сиону. - Мы с легкостью догоним вас, не имея нужды передвигаться в детском темпе Скайкру.       - Но, Хеда, Ваша безопасность...       - Я могу обеспечить свою собственную безопасность, - обиженно говорит ему Лекса. - Линкольн получил ранение, оказывая нашим людям великую услугу, и я должна отплатить ему за это. Я не могу оставить его, пока он испытывает боль.       Кларк протягивает руки к Линкольну, лицо которого приобрело пепельный оттенок, пока он хватается за свою ногу, морщась. Должно быть, он испытывает много боли, раз кричит, думает Кларк - Линкольн один из самых крепких людей, которых она знает.       - Ладно, можешь вытянуть ногу? - говорит она, сохраняя свой голос спокойным и профессиональным.       Он пытается и качает головой, широко раскрыв глаза.       - Нет. Нет, она болит.       Октавия слегка поскуливает, и вот тогда Кларк осознает, что они оба слегка переигрывают - слишком громкие, слишком обеспокоенные. Уэллс предлагает ей тряпку, обмоченную в снегу, чтобы приложить ее к ноге Линкольна. Позади него стоит нахмурившийся Канцлер, который, кажется, ощущает себя не в своей тарелке.       - Линкольн, - говорит Индра, приседая рядом с ним на корточки, также выглядя нехарактерно обеспокоенной. - Почему ты не сказал, что твоя рана все еще болит? Как давно она причиняет тебе боль?       Аня появляется рядом с Лексой.       - Хеда, - говорит она. - Вы не должны оставаться без моей защиты.       Остальные все еще продолжают проходить мимо них. Аня машет им рукой, говоря Трикру, когда они приостанавливаются:       - Я буду охранять Командующую. Мы вскоре догоним вас. Продолжайте идти.       Рэйвен подбегает к Ане.       - Эй, скуластенькая, ты куда исчезла? - она смотрит вниз на Линкольна. - Чувак, ты делаешь все неправильно. Ты должен ходить вертикально, а не горизонтально.       Всего через минуту почти все остальные исчезают.       Оставив за собой только Кларк, Лексу, Аню, Индру, Уэллса, Рэйвен, Финна, Джаху, Октавию и Линкольна. С лица последнего спадает выражение мученика.       Лекса выпрямляется.       - У нас проблема, - со всей очевидностью ситуации говорит она.