Lightning Only Strikes Once

      - Это противоречит нашим законам, - говорит один из послов, в его голосе слышится страх. Возможно, это страх от идеи больших изменений, или, возможно, просто страх перед неповиновением Командующей.       - Законы могут измениться, - говорит Лекса. - Но, раз уж на то пошло, то я думаю, что моя идея в большей степени соответствует нашим законам. В Конклаве мы выставляем каждого найтблиду друг против друга и надеемся на одного выжившего. Но если кто-нибудь бросит мне вызов, мы не позволим им напасть на меня с дюжиной людей, а затем короновать выжившего, - она выпускает смешок. - Выживание - не признак сильного воина, любой трус может выжить, если убежит или спрячется. Я хочу, чтобы наш следующий Командующий обладал храбростью.       - Конклав - это выбор духа, - настаивает другой посол.       - Этот дух живет во мне, - указывает Лекса. - Так что тот, кого я выберу в качестве своего преемника, будет выбран и духом, - качает головой она. - Однако, как я уже сказала, у меня нет намерения делать свой выбор окончательным и бесспорным. Я думаю, что в течение недели после того, как мой бой будет окончен, всем найтблидам должно быть позволено бросить вызов моему преемнику и сразиться с ним, если они этого захотят. Если они не пожелают бросать ему вызов, неужели вы действительно хотите, чтобы такой человек стал нашим Командующим? Такие претенденты могут быть слабыми, напуганными или же не желающими приносить себя в жертву, - она посылает мысленное извинение своим найтблидам, которые, она знает, никогда не станут такими. Тем не менее, она также считает, что ни один из них не бросит вызов Эйдену - они будут стремиться поддержать его. В конце концов, они его братья, сестры и друзья. - После окончания этого периода избранный мною преемник или же найтблида, которая победит его, станет Хедой.       - Итак, позвольте уточнить, - неуверенно говорит посол клана Широкого Листа. - Вы выберете своего преемника. Когда Вы умрете, у остальных найтблид будет неделя, чтобы бросить ему вызов. Если один из них убьет его, то заработает себе титул Хеды. Если никто не победит его, то именно преемник получит титул Хеды. Но Вы не намерены делать это обязательным условием. Что, если никто не бросит ему вызов?       - Тогда это будет значить, что ни один из них не считает, что они будут лучшими Хедами, нежели он, или же полагают, что он запросто сможет победить их, - говорит Лекса. - Найтблида, которая верит в одно из этих утверждений, не может стать Хедой. Командующему требуется уверенность и сила.       Она слегка склоняется вперед с суровым выражением лица и прикасается к рукоятке своего меча, угрожая ему своей собственной уверенностью и силой.       - Это... более элегантно, нежели текущий закон, - медленно говорит посол из клана Горной Линии. Лекса вспоминает из своих посещений в клан Горной Линии, что у них очень мало детей. Их женщинам сложно выносить здорового ребенка, и большинство рождаются деформированными, обезображенными или уже мертвыми. По этой причине они считают убийство трудоспособных детей более ужасающим, чем любой другой клан. - И это означает, что, если Командующий погибнет спустя год или около того после своего становления Хедой, то Пламени не придется переходить к следующему поколению найтблид, большинство из которых будут слишком молодыми... вероятно, моложе восьми лет.       Лекса одобрительно смотрит на него.       - Верно.       - Но что станет с другими, если они не погибнут или не станут Хедой? - спрашивает посол Азгеды. - Какова будет их судьба?       - Они станут личными стражами нового Командующего, - немедленно отвечает Лекса. - Они верные, превосходные бойцы, смышленые, хорошо знают Командующего, и это гарантирует, что если произойдет нечто неожиданное, то у нас будут кандидаты, которые смогут принять Пламя.       Посол хмурится.       - Что, если избранный наследник погибнет в то же время, что и Вы... что и Командующая? - торопливо поправляет он. - Или Командующая погибнет прежде, чем успеет назвать своего преемника? То как будет избран наследник? Вернемся ли мы к Конклаву?       - Разумеется, послы и Fleimkepa проведут голосование, - говорит Лекса, холодно улыбаясь. Послы тут же начинают выглядеть более заинтересованными - для них нет ничего лучше, чем получить больше полномочий, даже если они и связаны с непредвиденным обстоятельством, которое вряд ли произойдет. - А если решение не будет единогласным, то последнее слово будет стоять за Fleimkepa. Кто-нибудь из вас возражает против этого?       Она поочередно смотрит на каждого из них, и они морщатся от ее взгляда так, будто это солнце. Ни один из них не возражает.       Ей потребовалось некоторое время, чтобы довести их до такого состояния, прошел не один день споров и повторений, долгие часы призывов, обещаний и угроз.       - Хорошо, - мягко говорит она. - Теперь, когда вы знаете основные правила, которые будут руководить этим, вы должны согласовать между собой каждую крошечную деталь, а через семь дней сообщить мне свои рекомендации. Если я посчитаю ваши советы приемлемыми, то мы соберем всех жителей Полиса, и вы провозгласите эти правила, запечатав соглашение этих новых законов своей кровью, а затем продолжите служить духу верой и правдой.       Она хмурится и уходит. Аня ждет ее около двери со взволнованными глазами. Лекса машет рукой, приглашая свою бывшую Fos пройтись с ней.       - До сих пор ни слова? - тихо спрашивает Лекса, ощущая, как скручивает живот.       - Ни одного, - мрачно говорит Аня. - Прошло уже почти три дня.       - Тебе не нужно напоминать мне, сколько времени уже прошло, - Лекса старается не допустить того, чтобы у нее опустились плечи. Почему Скайкру не выходят с ними на связь? Почему Кларк не выходит на связь? Приемник хранил молчание, за исключением вчерашнего дня, когда с ними связалась Индра, чтобы доложить, что она также ничего не слышала от Аркадии. - Даже учитывая то, что путь между нами расчищен лишь частично, те гонцы, которых я отправила вчера в Аркадию, должно скоро вернуться.       Аня стоит со серьезным лицом. Лекса знает, что она беспокоится о том, что больше не существует никакой Аркадии, что Азгеда каким-то образом прорвалась через границу и уничтожила их, или что клан Светящегося Леса предал Альянс и убил Скайкру, каким бы невозможным это ни казалось. Но Лекса не может в это поверить.       - Если приемник сломался, возможно, они не смогли собрать еще один, чтобы связаться с нами, - говорит Лекса, стараясь вести себя спокойно. - Ты знаешь, что Рэйвен сделала нечто запутанное с основными приемниками, нечто, называемое шифрованием, чтобы охотники и охранники Аркадии, носящие с собой эти устройства, не смогли подслушать важные обсуждения.       - Она говорила нечто в этом роде, - говорит Аня, хмурясь. - Мне не нравится беспокоиться о ее безопасности. Мне не нравится, что ты беспокоишься о безопасности Кларк. Нам не следовало позволять им возвращаться в Аркадию.       Лекса поднимает бровь.       - Будто мы могли бы запретить им идти туда, куда они пожелают.       Ей не стыдно признаться, что она не управляет Кларк. По ее опыту, никто не может преуспеть в этом.       - Верно, - признает Аня, хотя она все еще хмурится. - Тогда, возможно, мне следовало отправиться вместе с ними в Аркадию, прежде чем приезжать сюда.       - Я думала, что Рэйвен kom Skaikru попросила «пространство», - говорит Лекса, не совсем понимая, что значит этот термин, помимо очевидного толкования. Скайкру, похоже, придают этому слову больше смысла, чем Лекса.       - Она сказала, что хотела бы пространство для того, чтобы подумать, но также она сказала, что хочет продолжать развивать нашу дружбу и узнать, к чему это приведет, - отвечает Аня, также выглядя растерянной, хотя она и соглашается со всем, что пожелает ее странная небесная девчушка. Затем она меняет тему разговора, очевидно, больше не желая обсуждать свои отношения с механиком. - Есть новости с севера?       - Мои люди, находящиеся на территории Азгеды, редко докладывают мне о текущей обстановке, поскольку это единственный способ обезопасить их, - говорит Лекса. - Учитывая, что граница заблокирована, они отправятся на юг с еще меньшей вероятностью, разве что у них не появится срочных новостей. Они будут ждать, слушать и шпионить до тех пор, пока мы не ступим на территорию Азгеды. Вот тогда они и попытаются встретиться со мной, чтобы предоставить любую имеющуюся у них информацию. Возможно, кто-нибудь из них знает, где скрывается Ниа, но у нас нет возможности узнать об этом до того, как мы встретимся с ними.       - Я могла бы отправиться на север вместе с парочкой gona Азгеды из отряда Сиона или даже с самим Сионом, - с нетерпением предлагает Аня, очевидно, желая занять себя чем-нибудь, чтобы отвлечься. - Если ты скажешь нам, в каких деревнях они находятся, то у нас не должно возникнуть проблем с их поиском, и нас никто не заметит. Будет достаточно просто замаскировать себя и не привлекать к себе лишнего внимания.       - Это путешествие займет несколько недель, и только спустя это время вы доберетесь до самой дальней деревни, - говорит Лекса. - И они не будут разговаривать с тобой.       - Ты могла бы дать мне какой-нибудь знак, какой-нибудь жетон...       - И они все равно не будут разговаривать с тобой. Они нападут на тебя сразу же, как ты сообщишь им о том, что тебе известно, кто они такие, - наотрез говорит Лекса. - Их приказы не основаны на жетонах или кодовых словах. Им приказано отчитываться лишь передо мной, Густусом или Титусом.       На то время это казалось лучшим планом, размышляет она. Азплана всегда наслаждалась пытками людей. Если шпионы будут передавать друг другу информацию посредством использования таких вещей, как кодовые слова или жетоны, то это приведет к тому, что они все погибнут, если враги обнаружат хоть одного из них и развяжут ему язык.       Поскольку она знала, что даже если бы их схватили и подвергнули пыткам, ни Густус, ни Титус никогда бы не выдали местонахождение или внешний вид хоть одного из них, то это казалось самым безопасным способом. Она до сих пор уверена, что Титус и Густус не выдадут информацию, и что ее люди на землях Азгеды в безопасности.       - Понятно, - говорит Аня. Она призадумывается, а затем говорит. - Если это так, то зачем же ты отослала Густуса и Титуса? Они единственные, кто мог бы пробраться на север и обнаружить местоположение Нии до наступления весны. И ты сказала мне, что знала о наступающей войне с Азгедой.       - Полагаю, я допустила ошибку, - признается Лекса. - Но после того, что я узнала о них, я не могла оставить их здесь, - она останавливается и смотрит в глаза Ани. - В другом мире Густус погиб, пытаясь предотвратить наш союз со Скайкру. Титус оказался причиной моей смерти на том же самом основании. Я знаю, что они оба пытались помочь. Но я не хотела снова страдать от их помощи, - вздыхает она. - И я знала, что у Нии есть спрятанная найтблида, порочная девушка по имени Онтари. Я была уверена в том, что Титус сможет отыскать ее и, возможно, вернуться вместе с ней. Тогда у меня могла появиться причина, по которой я бы обвинила Нию, прежде чем она начала бы свои действия против меня, такая причина, которая послужила бы основанием приказать ей явиться в столицу для проведения суда.       Она должна была назвать им имя Онтари. Титус и Густус могли бы уже вернуться к этому времени, а не находиться в плену.       - Хеда! ХЕДА! - врывается к ним гонец и бросается на землю перед Лексой. Это нарушение протокола, но она узнает в нем одного из гонцов, которого она отправила в Аркадию. Она отдала ему приказ немедленно прийти к ней, как только он вернется.       - Скайкру? - говорит Лекса, страх придает резкие нотки ее голосу. - Они отправили послание?       - Их лидер передал мне это послание для вас: «Командующая, на нас напали, - бездыханно говорит он. Аня напрягается, стоя рядом с Лексой. - Приемник сломан. Двенадцать человек погибло. Кларк Гриффин забрали, как и корабль, на котором я приземлился. Мы не можем сказать, в каком направлении ушли наши нападающие, но наша основная версия - север. Я отправил сообщение в Тондис, чтобы помешать им пересечь границу, но я не знаю, успеют ли они вовремя. Мы делаем все возможное, чтобы вернуть их. С уважением, Канцлер Кейн».       Лекса чувствует, как на секунду перестает дышать. Кларк в плену. Корабль, на котором упал Маркус Кейн... та ядерная бомба? Значит, Кларк похитили люди, которые планируют использовать это мощнейшее орудие. Насколько же они безжалостны?       - Я должна идти в Аркадию, - произносит она онемевшими губами.       Аня кивает с бледным от ужаса лицом.       - Я составлю тебе компанию.       Лекса смотрит на Аню, желая указать на то, что кое-кто должен остаться в Полисе, чтобы держать здесь все под контролем, но слова засыхают во рту, когда она видит лицо Ани. Она испугана почти так же, как и сама Лекса, и не так хорошо скрывает это. Аня редко начинает заботиться о ком-то, но когда это происходит, она испытывает лишь искренние эмоции. Среди небесных аж двенадцать погибших, и нет никаких гарантий на то, что среди них нет Рэйвен. Лекса понимает, что даже будучи в ужасе от произошедшего с Кларк, в ней все равно остается небольшое пространство для волнения за Рэйвен и Уэллса.       - Свяжись с Индрой. Сообщи ей, чтобы ее gonakru полностью перекрыло границу и не пропустило через нее ни одного человека - гонец Кейна не успеет добраться туда вовремя. Затем попроси ее назначить Нико за главного в Тондисе, а Тристана за главного ее gonakru, чтобы сама она смогла приехать в Полис. Она сможет сдержать послов от необдуманных действий, пока мы с точностью не узнаем, что произошло с Аркадией. Отправь Трис найти дюжину gona, которые пойдут с нами. Я займусь лошадьми. Мы отбываем через полчаса.       Лекса продолжает повторять самой себе, что с Кларк все будет хорошо, что Кларк умная и сильная, что она пережила Maunon и сможет пережить что угодно. Но когда она закрывает глаза, она видит обезглавленное тело Кларк, она видит измученную пытками и погибшую Кларк. Все то, что обычно она видит лишь в худших из своих кошмаров.       А теперь у нее появился новый кошмар - Кларк сгорает заживо, пока в небо вздымает ядерная ракета.