Могло ли быть по-другому, Сэм?

      Ожидание какого-либо события всегда эмоциональнее, чем, собственно, само событие, и свадьба Сэма не стала для Фродо исключением. То ли помог ромашковый чай, заваренный накануне, то ли смирение с неизбежным сделало своё дело, но Бэггинс был спокоен и даже в какой-то мере счастлив. Он помогал организовывать мероприятие, разливал вино по бокалам, бросал лепестки роз на молодожёнов и приветливо улыбался другим гостям. Воспоминания о вчерашнем вечере согревали его сердце, а взгляды Сэма, сегодня почему-то грустные, вызывали стайки мурашек между лопаток.       За час до торжества приехал Гэндальф. Как и всегда, волшебник появился неожиданно, в окружении бегущей за повозкой толпы ребятишек.       - А я уж думал, что опоздаю, - с усмешкой проговорил он.       - Гэндальф!       Фродо бросился на шею старому другу.       - Как я рад, что ты приехал! Надеюсь, в этот раз ты останешься подольше?       Но волшебник лишь покачал головой.       - Извини, Фродо, утром я отправляюсь в Серые Гавани провожать своих друзей домой. Но сегодня я приехал, чтобы повеселиться.       - Домой… - эхом повторил Бэггинс. - Ты говоришь так, будто в Средиземье ты просто гость.       Гэндальф сел на корточки, сравнявшись ростом с хоббитом, и серьёзно посмотрел ему в глаза.       - Потому что так оно и есть. То, что я нахожусь здесь не первую сотню лет, ещё не значит, что я не скучаю по Благословенным Землям, по своему вечнозелёному Валинору. Так же, как и ты, окончив свои дела в Мордоре, мечтал вернуться в Шир, я, завершив дела в Средиземье, мечтаю вернуться домой.       И Фродо в очередной раз понял, как всё-таки мало он знает о волшебнике, с которым знаком с детства. Он понимающе кивнул и положил руку на плечо друга.       - Прости, Гэндальф. Я до сих пор слишком слеп, чтобы видеть что-то дальше собственного носа. Все говорят, что я стал мудрее и старше, но я вижу, что до мудрости мне, как до Гондора на четвереньках.       На раскатистый смех Гэндальфа сбежались остальные, и волшебник встал, ободряюще похлопав Бэггинса по спине:       - Ты и правда очень изменился, Фродо. Именно поэтому я ещё раз напоминаю тебе о последнем корабле. В Валиноре, конечно, нет хоббитов, но ведь большинство твоих друзей другой расы, не так ли? - и он подмигнул растерянному Фродо.       - Гэндальф, ты всё-таки приехал!       Мерри, Пиппин, Сэм и толпа любопытствующих сбежались со всех сторон, и Бэггинс отошёл от эпицентра приветствий к столам с едой. На этот раз слова волшебника не смутили его, но хоббит всё равно не видел ни одной причины покидать Шир. Машинально поправляя сервировку, он думал о том, что ни за что не уедет из родных краёв, не бросит Сэма и кузенов, не променяет спокойную безмятежность на неопределённость новой жизни. Наверное, Гэндальф думает, что ему здесь скучно, поэтому и зовёт с собой в путешествие. И, если бы оттуда можно было вернуться, Фродо бы, не задумываясь, поехал туда с завтрашним кораблём. Но ведь обратной дороги не будет, по крайней мере, на его коротком хоббичьем веку. Поэтому и думать не стоит о словах волшебника.       Торжество проходило весело, но к вечеру Бэггинс устал от бесконечного шума, тостов, поздравлений молодожёнов и криков «Горько!». Ему надоело каждый раз отводить глаза от целующихся Сэма и Рози, хотя он и делал вид, что рад за них. После того, как их объявили мужем и женой, Сэм ни разу не подошёл к Фродо, не посмотрел в его сторону и теперь ни на шаг не отходил от своей супруги. Мерри и Пиппин сидели рядом и подшучивали над гостями, вызывая дружный смех у всех, кто был за столом. Впервые сожалея, что у него сейчас нет Кольца, Бэггинс мечтал исчезнуть. Гости подходили к нему, задавали глупые вопросы, рассказывали не менее глупые истории и всё время расспрашивали о том, не собирается ли Фродо последовать примеру своего друга и обзавестись семьёй. Через некоторое время ему удалось улучить момент, когда все были заняты фейерверками, и он незаметно выскользнул со двора.       Ночь была жаркой и душной. С улицы доносились голоса перебравших вина гостей, и Фродо натянул одеяло до ушей, чтобы не слышать шума.       - Спокойной ночи, ребята! - раздался голос Сэма.       - Увы, не можем пожелать тебе того же. Рози, не дай ему сегодня уснуть! - это был Мерри, возвращавшийся в Нору.       Послышался смех Рози, затем Пиппин что-то добавил, и все снова расхохотались. Звуки шагов, глухой удар калитки, скрип двери, шёпот Мерри - и через минуту наступила долгожданная тишина.       Сэм странно себя вёл. Складывалось ощущение, что он даже не заметил исчезновения Фродо, хотя и вчера, и половину сегодняшнего дня Гэмджи только и делал, что смотрел на своего друга так, словно в любую секунду ждал предложения уехать из Шира подальше. А когда их с Рози объявили законными супругами, вдруг словно забыл о существовании Бэггинса. Фродо хмыкнул. Его фантазия определённо разыгралась не на шутку. Снова его собственный эгоизм не даёт ему посмотреть на ситуацию с другой стороны. Ведь, если подумать, у Сэма даже не было времени подойти к друзьям, потому что молодожёнов тут же принялись поздравлять со всех сторон, кричать «Горько», дарить цветы, подарки и всё такое.       «Давай спи уже, хватит думать об этом».       Но сон не шёл. Поворочавшись ещё немного, Бэггинс встал с кровати и на цыпочках вышел в гостиную. Раздвинутые шторы на окне напомнили ему тот момент, когда Гэмджи стоял рядом с ним и, не скрывая взгляда, открыто любовался другом. Фродо удивился тому, что он смог сдержаться и не обнять его, потому что, если бы эта ситуация произошла сейчас, он бы не смог найти в себе сил стоять так близко. Хотелось подойти вплотную, обнять его двумя руками, опустить голову на мягкое плечо, и, возможно, прикоснуться губами к его виску… Прерывистый вздох вырвался из груди хоббита. Какие же странные мысли посещают его голову. Странные, неправильные, но такие настоящие, что Фродо на миг стало не по себе.       «Надеюсь, ты никогда не узнаешь об этом».       Шаги в соседней комнате вернули его в реальность, а глухое покашливание подсказало, что Гэндальфу тоже не спится. Интересно, в настроении ли волшебник сейчас разговаривать?       - Гэндальф, - тихонько постучался к нему хоббит. - Ты же не спишь?       - Входи, Фродо.       Дверь распахнулась, и в тёмном проёме показался волшебник в белоснежном плаще, который, казалось, озарял комнату мягким светом. Длинная борода Гэндальфа, его седые брови, посох в руках тоже как будто светились, и Бэггинс невольно залюбовался этим магическим видением. Поймав взгляд Фродо, волшебник оглядел себя и улыбнулся.       - Ах, это, - он легонько стукнул посохом и свечение прекратилось. - Извини, у тебя здесь темно, а свечей я не нашёл. Пришлось поколдовать немного. Надеюсь, завтра по Ширу не пойдут слухи о том, что у тебя в кабинете завелось привидение.       - Я привык к слухам, но этот был бы самым интересным, - со смешком заметил Бэггинс. - Ты уже уходишь?       - Да, уже нужно отправляться в Серые Гавани. Мои лошадки уже не так молоды и резвы, как раньше. Лучше выехать пораньше.       - Можно с тобой? - вырвалось у Фродо.       Этот вопрос прозвучал настолько неожиданно для него самого, что Бэггинс на всякий случай обернулся, дабы убедиться, что его не задал кто-то другой.       - Конечно, можно, - волшебник пристально посмотрел на хоббита. - Я буду ждать во дворе.       Быстро натянув одежду, Фродо выскочил на улицу, где тихонько фыркали сонные лошади, запряжённые в повозку.

      Рассвет только касался мачты робкими лучами, а эльфы уже стояли у корабля изогнутой вереницей очереди. Длинные одежды слегка колыхались на утреннем бризе, и тихое пение наполняло округу волшебными нотами эльфийских песен. Гэндальф с задумчивым видом шевелил губами в такт мотиву. Лица собравшихся были устремлены на запад, где ярким сиянием звал их в Благословенные Земли Эарендиль. Фродо видел сдерживаемое ликование на их лицах, как будто эльфы веками ждали этого самого дня, и наконец дождались. Ему отчего-то стало грустно.       - Saesa omentien lle, - слышались приветствия то здесь, то там, и на тонких бледных лицах мелькали улыбки, а во взглядах сквозь тысячелетнюю мудрость проглядывала лёгкая грусть.       Фродо отвечал и улыбался в ответ, но осознание того, что он видит эльфов в последний раз, омрачало всю радость встречи.       - Митрандир!.. - окликнул кто-то Гэндальфа, и тот отошёл к группе эльфов.       Фродо подошёл ближе к кораблю, провёл рукой по сухой шершавой древесине, вдохнул полной грудью солёный воздух моря, вслушался в пронзительные крики чаек. Птицы как будто понимали, что в этот миг волшебство покидает Средиземье, и их голоса, казалось, были наполнены грустью и отчаянием. Или так казалось только Фродо, сердце которого разрывалось на части от желания остановить эльфов, попросить не уезжать, остаться в Ривенделле, Лориэне, не разрушать волшебные царства, создаваемые долгие годы… Но он молчал, понимая, что родина этих прекрасных созданий не здесь, не в этом мире, и просить их остаться было бы, по меньшей мере, глупо. Наблюдая, как один за одним они ступают на палубу корабля, хоббит чувствовал, как в груди словно обрывается что-то важное, что-то близкое и почти родное.       - Не плачь, Фродо, - раздался мягкий голос, и на плечо Бэггинса легла невесомая рука.       Он и не заметил своих слёз, которые предательски катились по щекам.       - Если захочешь, мы ещё встретимся в Валиноре.       Темноволосый эльф с глубокими карими глазами смотрел в лицо хоббита, чуть наклонившись. Затем улыбнулся, потрепал его по макушке и через секунду исчез в толпе.       «Если захочешь...»       Шир с его уютными маленькими домиками возник перед глазами, как только Фродо снова взглянул на корабль. Зелёный лес, необъятные луга, узкие переулки, соседи, с опаской проходящие по вечерам мимо Норы — всё это и было настоящей жизнью Бэггинса. Так есть ли смысл убегать от реальности в неизвестный мир, который, возможно, существовал только в преданиях эльфов? С другой стороны, в том мире не будет шепотков за спиной, тихих смешков, недоверия к каждому его слову, косых взглядов и этого всепоглощающего одиночества, которое рождалось в непонимании и нежелании жителей Хоббитона понять его, Фродо.       На какой-то момент Фродо и впрямь захотелось оказаться в одной очереди с эльфами, подняться по трапу на палубу и помахать рукой всему Ширу. Наверное, было бы здорово сбежать отсюда… Но какой в этом смысл, если он больше не увидит Сэма?       Он провёл рукой по щекам, вытирая слёзы, и отыскал взглядом Гэндальфа. Тот стоял, опершись на посох, и наблюдал, как последняя группа эльфов лёгкой поступью покидает землю.       Наконец корабль отчалил. Оторвавшись от пристани, он плавно тронулся в сторону запада, чтобы войти в заветные гавани Благословенных Земель.       - Namaarie!       - Tenna’ telwan! - слышались удаляющиеся голоса эльфов, которые махали руками Фродо и Гэнфальфу.       Бэггинс смотрел на них, отказываясь верить, что из его жизни исчезает такая важная часть, а волшебник молчал, мечтательно улыбаясь чему-то. Фродо мог поспорить, что он думает о своём возвращении на родину, но не стал спрашивать. И без того в сердце словно нож вонзили, а уж представлять, что и Гэндальф его покинет, было просто невыносимо.       Корабль скрылся из вида. Они помолчали ещё немного, затем Фродо спросил:       - Ну, а сейчас-то ты можешь просто заехать ко мне в гости на недельку-другую? Или опять скажешь, что тебя ждут дела всякие неотложные?       И он подозрительно покосился на друга. Волшебник, перехватив его взгляд, рассмеялся.       - Сейчас могу. И на недельку, и на другую. Дела, конечно, никуда не делись, но я всё успею.       «До отбытия» - эта часть фразы осталась непроизнесённой, но Фродо почувствовал, что Гэндальф заставил себя вовремя закончить предложение.       Бэггинс удовлетворённо кивнул, и они медленно пошли обратно. Нет, не будет он ни о чём спрашивать, и вообще, забудет о том, что Гэндальф куда-то собирается. Меньше думаешь - крепче спишь, решил он для себя и весёлой песней прогнал прочь печальные мысли. Волшебник одобрительно хмыкнул и принялся подпевать, затягиваясь трубкой в перерывах между куплетами.

      Потянулись дни, каждый из которых был похож на предыдущий. Некоторое разнообразие вносил Гэндальф, но в целом всё было словно по заготовленному шаблону - завтрак, прогулка к лесу или ручью, домашние дела, обед, снова дела, ужин, рукописи, сон. Привычные полдники мало-помалу вышли из привычки, да и после ужина не тянуло заглянуть в погреб. Фродо заметно похудел, но отказывался замечать это. Это всё осень, думалось ему, просто осень. Дважды в гости заглядывал Мерри и один раз Пиппин, который устроился на работу и теперь постоянно куда-то спешил. «Хочет купить дом и жить отдельно от родни», - пояснил Мерри, и Фродо мысленно похвалил Тука за стремление к обособленности.       Сэм навещал его редко. На работу он приходил, как и раньше, четыре дня в неделю, но уже не оставался по вечерам, чтобы посидеть на крыльце и просто поговорить. Он стал спешить закончить работу пораньше, чтобы побыстрее вернуться домой. Он норовил уйти, не попрощавшись, и прийти пораньше, пока его мастер спит, чтобы меньше пересекаться. Он стал более замкнутым и гораздо менее общительным, и отводил взгляд всякий раз, когда Фродо смотрел ему в глаза, пытаясь разговорить. Сэм явно избегал его.       Первые несколько дней Фродо был совершенно сбит с толку односложными репликами «Да, мистер Фродо», «Как скажете, мистер Фродо», «Со мной всё в порядке, мистер Фродо». Бэггинс даже подошёл к Рози на ярмарке и поинтересовался, ничего ли не случилось с Гэмджи, на что хоббитянка посмотрела на него с удивлением и ответила, что, возможно, в связи с её беременностью Сэм хочет побольше времени проводить дома, а не в огороде. Это прозвучало без издёвки, с присущей ей прямолинейной простодушностью, но Фродо еле устоял на ногах от этой новости. С трудом найдя в себе силы улыбнуться, он поздравил с её с ожидающимся потомством и отправился домой, напрочь забыв о том, что нужно купить продукты.       В тот день он почти не выходил из кабинета, в одиночку приговорил бутылку вина и до рассвета вспоминал всё, что ему известно о Валиноре, а под утро, чуть вздремнув, отправился провожать Гэндальфа.       - Ты как будто сам не свой, - с деланной небрежностью заметил волшебник, натягивая поводья.       Фродо уселся в телегу и настоял на том, чтобы проехать до леса.       - Я не… со мной всё хорошо, - но улыбнуться не получилось. - Просто я подумал над твоим предложением. А ведь и правда, почему бы мне не отправиться с тобой в Благословенные Земли? Меня ничего здесь не держит. Ни друзей, ни семьи, ни одного существа, ради которого я хотел бы остаться. Бывало, раньше я временами чувствовал себя здесь чужим, не таким, каким бы меня хотели видеть другие, но со временем это проходило. Теперь я чувствую себя чужим постоянно.       - Остаться ради кого-то. Быть таким, каким хотят видеть тебя другие, - повторил Гэндальф, внимательно глядя на Фродо. - Ты сам-то понимаешь, что дело не в этом?       - Не поверил, значит, - улыбка, наполненная грустью и иронией, скользнула по лицу хоббита. - Но всё это и правда так.       - Естественно. Но это всё следствия. Кольцо наложило на тебя неизгладимый отпечаток, и таким, как прежде, ты уже не будешь. Ты очень изменился. Отсюда и непонимание тебя другими, и слухи о твоей странности (хотя это можно считать наследственностью, ха-ха, спасибо Бильбо), и чувство одиночества в итоге. Но ведь раньше тебе это не мешало. А сегодня ты вдруг ни с того ни с сего заговорил о Благословенных Землях. Как раз после того, как узнал новости о беременности Рози и выпил бутылку коллекционного вина, которую мы собирались открыть за ужином. Вряд ли ты от радости закрылся у себя и уснул только под утро. Не буду рассказывать тебе, что, когда я вошёл, ты спал, прижимая к груди плащ Сэма и звал его по имени во сне, - заметив, как вспыхнули щёки Фродо, волшебник тактично перевёл взгляд на дорогу. - Нет, не буду рассказывать… Но я не могу взять тебя с собой с такими мыслями, ибо решение должно идти от сердца, а не от внезапного порыва обиды или ревности. Я вижу всё, дорогой мой Фродо, и если чего-то не говорю, то это не значит, что я этого не замечаю.       Хоббит молчал, понимая, что Гэндальф прав. Наверное, ему и впрямь нужно сначала разобраться в себе, а потом уже принимать какие-либо решения. Но осознание того, что его чувства к Сэму для друга не секрет, выбили его из равновесия, и Фродо закрыл руками лицо и уши, не желая больше ничего слышать.       - А вот и лес. Дальше я поеду один, - через какое-то время остановил повозку волшебник. - Моё предложение по-прежнему в силе, но тебе необходимо хорошо над ним подумать.       - До встречи, Гэндальф, - Бэггинс спрыгнул на землю, всё ещё смущаясь. - Надеюсь, следующая наша встреча не окажется последней.       Домой он пришёл с решением меньше думать о Сэме, Рози и своих чувствах, и чаще заниматься книгой, ведь, если он и впрямь уедет в Валинор, её нужно успеть закончить.       «А как часто ты вспоминаешь обо мне, Сэм?»