Рыцарь Печального Образа

POV Моргана, жутко уставшая.       Эти дни слились для неё в единый калейдоскоп жутких картинок. Тот двор, куда её не хотел пускать Алан, она посетила. Десятки трупов по всему двору, несколько убитых в самом поместье и подземелье. Самое страшное. То место, где разбойники держали женщин для развлечений. После увиденного никто не считал, что бойня во дворе жестока. Дюжина истощенных, измученных женщин, которые пытались спрятаться в углах клеток при виде света факелов. Они были настолько испуганы, что не подпускали к себе никого из мужчин, кроме Алана. Это стало ещё одним потрясением для Мерлина, ведь Гриффит в облике Алана почти не менял своего лица, оставив его чем-то средним между мужским и женским. Стоило ему распустить волосы, как его стали путать с девушкой. Тут дело было не столько во внешности, сколько в подсознательном ощущении. Так втроём, вместе с Гвен, они и ухаживали за пленными. Потом было разгребание трупов, сбор трофеев, приготовление еды на всю эту толпу, отлов нескольких успевших спрятаться по лесам крестьян, организация тех, кто остался жить в деревне, несмотря на разбойников. Только вечером пятого дня выдалось спокойное время, чтобы просто ничего не делать.       Вот перед ней расходятся деревья, открывая вид на небольшую полянку с костром, перед которым на поваленном дереве неподвижно застыл Алан, держа руку на голове кого-то неизвестного. Моргана не видела его среди вернувшихся жителей деревни. Тёмная одежда, капюшон, кожаный нагрудник, рядом лежат лук и колчан со стрелами. Охотник?       - Добрый вечер. Можно мне погреться у костра? - произнесла Моргана, едва Алан пошевелился.       - Пожалуйста. - он отнял руку и встряхнул её, словно от грязи.       - Кто это? Я не видела его в деревне. - девушка присела у костра, протянув к нему руки.       - Если бы ты его увидела, я перестал бы уважать Сенреда. Это один из его следопытов. Они крутились здесь уже несколько месяцев, даже небольшую хижину возвели от непогоды. Следили за бандой.       - И Сенред ничего не предпринимал?       - Зачем? Этот дворянин был из тех, кто выступал против его власти. Не удивлюсь, если их главарь был нанят именно для его устранения. А крестьяне просто под руку попали. Да и время очень неплохо сходится. Хозяин того поместья отослал свой отряд на помощь родственнику в борьбе за наследство, а через неделю на поместье напали разбойники. Такие дела.       - Значит так решают проблемы короли? Нанимают разбойников?       - По-разному бывает. Сенред предпочитает беречь своих людей и посылать наёмников. Утер любит посылать на войну в первых рядах. Саррум из Аматы держит свою гвардию, натасканную для таких случаев. Родор, король Нэмета, поручает это придворному магу. Один, король Корнуэлла, любит использовать рыцарские поединки, у них вообще с рыцарством сложно, его можно получить только в бою. Алинэд, король остатков Уэссекса, вообще ни на что не способен, за него правят дворяне.       - А король Гриффит? Как он устраняет неугодных?       - У меня этим занимается "Шепчущий" Нис. Обычно неугодные просто исчезают из собственных спален, оставив небольшую записку. Лист с отпечатком руки и надписью "Мы знаем". После подобного большинство сторонников исчезнувшего становятся преданными слугами короны. Хотя, бывают те, кого мы просто предупреждаем, те кто важны для Империи.       - Неужели этого хватает для поддержания порядка? Ведь ты правишь всего три года, они ещё не привыкли подчиняться. - этот вопрос заставил его недоуменно посмотреть на Моргану.       - Я же выдал тебе кольцо, разве ты не узнавала о системе правосудия?       - Меня заинтересовала деятельность Галвина. Торговая гильдия под властью короны. На остальное пока не хватило времени.       - Подожди минутку. - Алан вновь положил руку на голову лежащего следопыта, замер на пару минут, после чего продолжил разговор. - Судебной системой занимается Арлан. Под его предводительством находится Залог Верности, особое здание, куда помещается кровь всех моих вассалов, отданная в момент принесения клятвы. Внутрь может войти лишь сам Арлан и я, остальные просто умрут при попытке. В случае мятежа Арлан выносит кровь предателей и передаёт её одному из моих магов. Существует больше тысячи проклятий по крови, а добровольно отданная кровь делает это проклятье в разы сильней. Им никуда не деться от правосудия, только не в моей Империи. - Моргана на мгновение представила подобную власть. Абсолютную власть. Ни один из дворян не восстанет против короны. Если только...       - А сам Арлан? Он может предать?       - Правильный вопрос. - Алан чему-то усмехнулся. - Он не может предать. Он даже не может солгать. Это стало главным условием для становления его назгулом. И он не только не может врать, он чувствует ложь. Один из старых друидских обрядов. Носитель Истины или Несущий Истину, не помню точное название. Я называю его Идеальный Судья, и никак иначе. - он вновь приложил ладонь к голове следопыта, но теперь только на несколько секунд. - Прибавь к подобной власти над дворянством деятельность Ниса, следящего за всем подозрительным с помощью магии, и Далласа, благодаря которому меня любят в народе, даже не видя ни разу, и ты получишь самую крепкую королевскую власть. А если вспомнить про защиту от саксов, возросшие урожаи, возродившуюся торговлю, крепкие законы, снизившиеся налоги и многое прочее. Пойми, меня уже приравнивают к богу, сошедшему на землю. Где ещё ты видела, что самая жопа мира начинает развиваться и обгонять развитые страны. Своды законов, уставы армии, мануфактуры, система налогообложения, фортификация, архитектура, магия, мы во всём этом уже превзошли Францию, Византию и Священную Римскую Империю, самые продвинутые страны мира. И мы только начали развиваться, это лишь первые шаги на длинном пути. Через полвека Европа будет лежать у нас под ногами, ещё через полвека - Византия. Я собираюсь переписать историю всего мира. Это не шутки и не мечтания глупого юнца. Ты прекрасно знаешь, что для меня смерть не преграда, просто отсрочка. Я могу выбирать, где и кем переродиться, передо мной нет преград, и этот мир изменится, хочет он того, или нет! - с каждым словом он распалялся всё больше. Эта уверенность пугала. Гриффит говорил, что таких как он несколько, что они сами выбирают миры, где перерождаться, что они помнят прошлые жизни и с каждым перерождением становятся сильней. Для Гриффита эта жизнь вторая. Страшно представить, что произойдёт, если в этот мир придёт тот, кто прожил сотню жизней. Гриффита просто считают богом, а подобное существо уже будет богом при рождении.       - Ты уверен, что в этот мир не придут другие, подобные тебе? - она не могла не задать подобный вопрос.       - Уверен. Мы стараемся не сталкиваться друг с другом. Учитывая наш поганый характер, мы с гарантией пересрёмся и станем вечными врагами. Этого никому не нужно. С другой стороны, я знаю парочку, которая всегда вместе. Братья-близнецы. Первое своё перерождение они сделали совместным. - он замолчал, вспоминая что-то, но потом встряхнулся, снова приложил руку к лежащему, и продолжил. - В этом мире я один такой. Другие выбирали более известные каноны.       - Каноны?       - Вариации миров, опираясь на видения творцов. Тех, кто в своих балладах и сказках описывает иные миры, сами того не ведая. В моём мире, Колыбели, таких много.       - Наш мир не известен?       - Я бы сказал, что он не самый популярный. Особенно у адекватных личностей.       - А у неадекватных?       - Слэшные фики - зло! - и перестал отвечать на вопросы. Он только иногда прикладывался к голове следопыта. Снова и снова. Хмурое выражение лица постепенно разглаживалось.       Так они и сидели, смотря в огонь и молча. После очередного прикосновения, лежащий слуга Сенреда встал и взяв неприметный кулон из рук Алана, ушёл в ночной лес.       - А что ты с ним сделал? - в очередной раз спросила Моргана, не надеясь на ответ.       - Промыл мозги. Теперь он будет шпионить на меня. Очередная ступенька на моём пути.       - Я тоже ступенька? Ты промывал мне мозги? - этот вопрос весьма беспокоил Моргану. Все эти сны, мысли, постоянно мелькающие в её голове, они тревожили её. Осмотрев её с ног до головы, Алан соизволил ответить.       - Мозги не промывал, это могло повредить твоему дару или разуму. Иногда подсылал определённые сны, но никакого прямого влияния. - девушка не знала, злиться ей на него за смущающие сновидения, радоваться, что она не стала очередной его слугой, готовой на всё по щелчку пальцев, или гордиться, что ей ответили правдиво, не скрываясь за потоками лжи. В итоге решив немного повозмущаться.       - Только из-за дара? А как же моя неземная красота, которую вы, сэр Алан, постоянно расхваливаете? Неужели вы меня не любите? - ответом ей стали не слова, Алан просто превратился в девушку, даже не меняя позы. Золотые волосы, тонкие черты лица, тонкий цветочный запах, лёгкая улыбка. Девушка была прекрасна. И Моргана не могла не заметить сходство с одной эльфийкой, которая недавно посещала Камелот.       - Так подойдёт? - ответ заставил слова застрять в горле. Голос. Она (или он?) говорила голосом старого алкаша, грубым и пропитым. Весь флёр красоты разом развеялся. Теперь перед ней сидел просто милая девушка.       Алан хмыкнул (или хмыкнула?), и превратился обратно в рыцаря из Нортумбрии. Ничего не напоминало о том, что он только что дважды менял облик.       - С некоторых пор я перестал обращать внимание на внешность. А недавно я сделал магическое открытие, если это можно так назвать, которое позволит менять облик не только себя, но и любого другого. Я могу превратить самую красивую девушку королевства в уродливую старуху, а могу обратить старого злобного урода милой девушкой. Хоть для этого и придётся тащить их в мою дачную лабораторию.       - Тогда почему ты выбрал себе в жёны именно меня? Потому что я дочь Утера?       - Нет. Из-за твоего дара и характера, не только нынешнего, но и того, кем ты могла стать.       - Ты так спокойно это говоришь. Почему просто не соврёшь что-нибудь, вроде "я влюбился с первого собачьего взгляда на твою несравненную красоту"? - и снова этот хмык. Он ведёт себя, словно разговаривает с ребёнком, объясняя прописные истины.       - Я не считаю тебя дурой. Это первое. Тебе ещё править Империей вместе со мной, а зная меня - скорее править одной в моё отсутствие. Это второе. Я могу придумать ещё несколько причин, но мне лень. Да и нам сейчас помешают.       Сначала Моргана его не поняла, но спустя несколько секунд раздался треск веток со стороны тропы. К костру вышли Мерлин и Гвен. Взглянув на свою служанку, Моргана заметила, что и её черты Гриффит использовал в том облике красивой девушки. Та самая улыбка, Гвиневра улыбается именно так. С её светлыми волосами и этой улыбкой весьма заметно сходство.       - Что дальше? Мы не можем задержаться здесь на длительное время. - спросила Гвен, присаживаясь у огня и протягивая к нему руки.       - Завтра в полдень отправляемся в Элдор, потом в Камелот. Мерлин, ты как, остаёшься или возвращаешься? - ответил Алан. Сначала не поняв, Моргана вспомнила, что Мерлин больше не слуга Артура. Он решил вернуться в родную деревню, бросив службу у принца. И теперь только ему решать, возвращаться на службу или оставаться в родной деревне. Интересно, что выгодней для Гриффита? Отсутствие Мерлина в Камелоте или присутствие. Он что-то постоянно твердит о Граале, который якобы должен достать именно Мерлин.       - Пока не знаю. - он явно выглядит неуверенным. Неудивительно, выбор между семьёй и судьбой, как он её понимает.       - Ладно. Завтра решишь. Время ещё есть. - с этими словами Алан достал из-за дерева, на котором сидел свою лютню. За всю дорогу он ни разу на ней не играл, ведя свои записи в книге и не отвлекаясь даже на дорогу. Росинант, его конь, сам следовал за другими лошадьми, не требуя понуканий. Очень умное животное! И что-то подсказывает Моргане, что этот раз мало отличается от прошлого, со слишком умной собакой.       Сделав пару переборов, он задумался, похоже выбирая подходящую песню, и внезапно ухмыльнулся. Он рывком распустил волосы, стянутые голубой лентой, вытянул губы, словно кокетка, и начал петь тонким голоском, явно подражая придворным девушкам. Зачем же в гости я хожу, попасть на бал стараюсь? Я там как дурочка сижу, беспечной притворяюсь. Он мой по праву, фимиам, но только ей и льстят: Еще бы, мне семнадцать лет, а ей под пятьдесят. Еще бы, мне семнадцать лет, а ей под пятьдесят. Я не могу сдержать стыда и красит он без спроса Меня до кончиков ногтей, а то и кончик носа. Она ж, где надо, там бела и там красна, где надо: Румянец ветрен, но верна под пятьдесят помада. Румянец ветрен, но верна под пятьдесят помада. Изящных юношей толпа вокруг нее теснится, Глядят влюбленно, хоть она им в бабушки годится. К ее коляске - не к моей - пристроиться спешат. Все почему? Семнадцать мне, а ей под пятьдесят. Все почему? Семнадцать мне, а ей под пятьдесят. Но не всегда ж ей быть такой! Пройдут веселья годы, Ее потянет на покой, забудет игры, моды... Мне светит будущего луч, я рассуждаю просто: Скорей бы мне под пятьдесят, чтоб ей под девяносто. Скорей бы мне под пятьдесят, чтоб ей под девяносто.*       Наставшая после песни тишина была разорвана смехом Морганы, настолько выглядели удивлёнными Мерлин и Гвен. К её смеху присоединился сначала сам Алан, а потом и остальные. Простой смех словно смывал то гнетущее чувство, будто налипшее на кожу, чувство, которое сопровождало их все эти дни нахождения в деревне. После этого Алан сыграл несколько трактирных песенок, а Мерлин сбегал в поместье за вином и кубками. Потом этого оказалось мало, тогда за едой и вином отправились и Гвен, и Мерлин.       Вспомнив одну песенку, Моргана присмотрелась к Алану. Он сначала посмотрел как пьёт сам Мерлин, потом осторожно обнюхал свой кубок, сделал маленький глоток, покатал его во рту, словно наслаждаясь букетом, и только после этого сделал нормальный глоток. Песня Далласа, "Трезвенник", одна из первых баллад о Гриффите, оказалась правдива. Моргана ещё раньше заметила, что он предпочитает вину иные напитки, хоть и не демонстрирует этого, но только услышав эту балладу поняла, почему. А теперь и увидела своими глазами. *** Взгляд со стороны.       На лесной полянке виднелись следы небольшой пирушки. Бутылки из под вина, кубки, пара блюд с остатками еды, несколько лежащих вповалку тел. Вот развалившийся на траве паренёк что-то бормочет во сне, а в сторонке, за поваленным деревом свернулась клубком белокурая девушка в простой, но аккуратной одежде. Перед горящим костром сидят двое, на вид явно благородных. Девушка в дорогой охотничьей одежде обхватила свои колени, положив на них свою черноволосую головку, а парень был единственным не спящим. Он негромко перебирал струны красивой лютни, не отрывая взгляда от огня. Он тоже был одет в охотничью одежду из дорогих тканей. Его можно было бы спутать с девушкой, если бы не высокий рост и чуть более широкие плечи.       Вот девушка чуть пошевелилась во сне, сильнее обняв колени, на что мгновенно среагировал её сосед. Он стянул с плеч свой плащ и аккуратно набросил его на плечи девушки, укутав её полами. Её руки вцепились в ткань, натягивая её поплотней, а губы изогнулись в лёгкой улыбке. Тихий перебор струн возобновился.       Так продолжалось ещё немало, пока из леса не вышел одинокий волк. Его приманил запах жареного мяса, несмотря на горящее пламя, пугающее его до дрожи. Короткий шёпот неспящего, и зверь бесшумно покидает поляну с куском мяса в зубах. Снова звучит тихий перебор струн. Не надо никуда спешить, ни о чём заботиться. Все дела на ближайшие дни решены.       Утром в эту деревню прибудут всадники из Дэйры, они помогут желающим переселиться на север, а желающие будут. Это их выбор. В числе желающих будет и Хунита, мать Мерлина. Это будет её выбор. А маленький камешек, брошенный возле её дома, никто и не заметит. Сам Мерлин выберет возвращение в Камелот. Это будет его выбор. Но вернувшись, он не станет слугой принца, ведь у него уже есть новый слуга, аккуратный, исполнительный, смешной и, что самое важное, верный нужным людям. А Мерлина Артур просто не примет обратно. Это будет выбор принца. Сам Мерлин станет учеником придворного лекаря по решению Гаюса. Все сделают свой выбор, и никто не привяжет к этому одного влюблённого рыцаря, который вытворит очередную глупость, вроде заваливания своего объекта воздыхания цветами. И только он будет знать, что этот выбор правильный.       Лёгкая улыбка коснулась губ юноши, а пальцы стали резвее перебирать струны, складывая из тихого звона очередную весёлую песенку.