Белоснежка-суицидник и принц в дырявой шляпе

- А Вы... эм... увлекаетесь чем-то, кроме конных прогулок? - неуверенно спросил Чуя, покачиваясь в седле и стараясь покрепче сжать бока коня ногами. - О, знаете, я люблю рисовать, даже привезла с собой один набросок, - девушка улыбнулась и заправила за ухо блондинистый локон, держа поводья второй рукой. - Я думаю, если Вы не будете против, смогла бы попробовать перенести на холст Вашу красоту. - Ну что Вы... Куда мне до портретов, - Накахара приподнял уголки губ и шатнулся, едва не свалившись с лошади. - Надо же, совсем не выспался сегодня, прошу простить мою неловкость. - Конечно-конечно, - принцесса, кажется, подвоха не замечала. - Ваш отец рассказывал мне о Вашей любви к музыке. Я даже не думала, что игра на скрипке может заставить Вас расчувствоваться. Это так... откровенно! - Э... Расчувствоваться? - Чуя, не отказывающий себе, впрочем, иногда в наслаждении послушать классические мотивы, ни разу не ловил себя на желании под них всплакнуть, а потому воззрился на спутницу с недоумением. - А, ну да, разумеется... Иногда, знаете, бывает что-то такое. - Поразительно! Кстати, хотела спросить, кто Ваш вчерашний знакомый? Я веду переписку с знатными людьми из многих королевств, но никогда не слышала о ком-то, на него похожем. - Это мой хороший друг. Он немногословен и часто путешествует, а дом его довольно далеко. Быть может, Вы даже и не слышали о том месте, - Чуя врал и не краснел, стараясь не рассмеяться над выражением на лице принцессы. - Вот как... Очень интересно. По правде сказать, Накахара готов был распсиховаться на месте. Вся его выдержка подводила парня, и мафиози мысленно умолял Дазая выскочить из каких-нибудь кустов. Чуя нервно улыбался, сжимая пальцами поводья до побелевших костяшек и кивая на слова принцессы, что вновь пустилась в рассуждения о новых веяниях в искусстве. Ехали они медленно, девушка наслаждалась видами, охотно комментируя увиденное, будь то необычной формы дерево, луг, усеянный цветами всех существующих оттенков или озеро, виднеющееся издалека. Чуя мысленно умолял ее помолчать хоть пару минут, чтобы можно было подумать о вещах гораздо более для него важных, но не тут-то было. - Как Вы думаете, пойдет ли мне нежно-розовый? - вопрос выбил Накахару из колеи, и он, едва вновь не скатившись на землю, несколько раз моргнул и повторил его в мыслях, чтобы осознать, чего от него хотят. - Думаю... Думаю, да. - Отлично! Значит, мое свадебное платье будет похожего оттенка! - О, Вы выходите замуж? Поздравляю, - Чуя произнес это прежде, чем осознал услышанное, а потому, под звонкий девичий смех ощутил острое желание влепить себе пощечину. - А Вы любите шутить. Признаться, я надеюсь на скорую свадьбу с Вами, - от кокетливой улыбки Накахару едва не передернуло. - Вести такие разговоры, когда мы знакомы лишь день... Не скоро ли? - мафиози чувствовал себя актером в историческом фильме. Очень плохим актером и в очень плохом фильме. - Обычно подобные вопросы задают дамы, - девушка притормозила лошадь и легко спрыгнула прямо в траву. - Вы не против пешей прогулки? Эти цветы так прекрасны, я хочу собрать букет. - Конечно, - обрадованный возможностью встать на свои две, Чуя охотно слез с коня и, не сдержавшись, облегченно вздохнул. - Хотите, сплету Вам венок? - спросила принцесса, невинно хлопая большими глазами. Чуя рассеянно кивнул, не расслышав вопроса, и вновь погрузился в мысли. Присев на землю, он неосознанно начал водить рукой по травинкам, что щекотали ладонь, второй обхватив свои колени и устремив взор в сторону города. В мыслях он был далеко, в своей квартире. С любимым диваном, на котором так приятно лежать после сложной миссии, обложившись подушками и включив для фона фильм. С любимым мини-баром, коллекции вин в котором позавидуют многие. С любимым... Чуя вздрогнул. Он никогда еще открыто не заявлял о своих чувствах, а Дазай, который однажды мельком сказал что-то подобное, словно бы и не настаивал. Но Накахара ловил в его взгляде иногда что-то такое, что не мог объяснить, но чувствовал - Осаму ждет этих слов. И сейчас Чуя готов был сказать все, что тот пожелает услышать, и будет это искренне. - Ну, вот, Вам пойдет! - прозвучал рядом девичий голос, и Накахара вздрогнул, когда шляпа его бесцеремонно полетела на землю, а на волосах исполнитель ощутил "тяжесть" цветочного венка. - Ох, прекрасно! - под восторженные возгласы он коснулся рукой макушки и сглотнул. "Падение с лошади - несчастный случай?" - спросил себя мысленно Накахара, наблюдая, как девушка, посмеиваясь, плетет еще один, очевидно, для себя, и прикидывая, как бы невзначай ее с той самой лошади скинуть.

****

- Этот город такой... интересный! - Накаджима вертел головой, разглядывая прохожих и улочку, по которой они шли. - Поразительно. Знаете, Дазай-сан, я даже рад, что мы попали сюда. Где бы еще увидели подобное? - Хорошо, когда умеешь везде найти плюс, Ацуши-кун, - Дазай улыбнулся и мягко растрепал белоснежные пряди, от чего Накаджима смущенно зарделся. - Итак, нужно сосредоточиться на том, что именно мы должны и можем найти. - Или кого... - И то верно. Осаму хмыкнул. На самом деле, он мысленно давно осознал, что волнуется об одном "рыжем недоразумении", но озвучивать это вслух не собирался. Уж очень не вязалось бы это с созданным им образом. - О чем Вы думаете, Дазай-сан? - Ацуши легко коснулся пальцами плеча наставника, и тот вздрогнул. - У Вас было такое... странное выражение лица. - Насколько странное? - Ну... Я еще такого у Вас не видел. Словно Вы чего-то боитесь, - неуверенно произнес Накаджима и удивленно приподнял брови, когда Дазай отвел взгляд. - Извините, если я влез не в свое дело. - Все в порядке, Ацуши-кун. Может, ты голоден? Здесь неподалеку продают невероятно вкусный хлеб, я такого за всю жизнь ни разу не пробовал. Да и вообще, выпечка здесь - что-то необъяснимое. - Я... - Накаджима понял, что сунул нос, куда не следовало. - Да, можно перекусить. - Отлично, вперед! - схватив Ацуши за руку, Осаму прибавил шагу, ведя его в нужном направлении. Вскоре они пересекли площадь и вышли к палаткам, в одной из которых в прошлый раз торговала невольная знакомая Дазая. Сегодня, однако, на месте ее не было. Поинтересовавшись у соседней торговки, не случилось ли чего, Осаму получил в ответ лишь испуганный взгляд и пожелания не лезть, куда не следует. Нахмурившись, он обвел людей в округе взглядом, и то, что все они старались не встретиться взором с ним, Дазаю совсем не понравилось. - Вы думаете, она попала в беду? - спросил Накаджима после того, как Осаму высказал беспокойство, и Дазай пожал плечами. - Кто знает... Но в нашу беседу она упомянула о том, что некоторых, недовольных властью, могут казнить. Не хотел бы я, чтобы такая милая девушка пала жертвой чего-то подобного. Впрочем, мы почти пришли, - Осаму улыбнулся, но в глубине его глаз отчетливо читалось раздражение. В булочной народу было много, от чего в и без того душном помещении жара стояла невероятная. Положив на прилавок несколько монет, Дазай попросил у торговца две свежие булки, на что тот попросил подождать немного, пока те приготовятся. Пообещав зайти через четверть часа, Осаму оставил на всякий случай еще пару монет. - Как хорошо на улице, - Ацуши обмахивался соломенной шляпой, что нашел в "своих" вещах. - Вам не жарко? - Не сказал бы. Но, если хочешь, мы можем сходить к реке. Она совсем близко, и там прохладней. Не знаю, можно ли в ней плавать, правда. - О, я... Не нужно из-за меня... В общем, я в порядке. Мы должны попытаться найти хоть что-то, связанное с происходящим. - Ацуши-кун, не волнуйся так, - Дазай мягко улыбнулся. - Если мы проведем около получаса возле реки, то ничего не случится. - Ну... Тогда, наверное, можно. - Вот и славно. Они двинулись по улице, оглядываясь по сторонам и цепляясь взглядами за прохожих, негромко переговариваясь. Когда детективы свернули за угол, из тени навеса у трактира вышел Гоголь, что прятался там, надеясь оказаться незамеченным. Впрочем, один взгляд Дазая в свою сторону он все же поймал, но подумал, что Осаму мог бросить его неосознанно. - Не пытайся его недооценивать, - сказал Николаю утром Достоевский, и Гоголь хмыкнул, представляя, как бы отреагировал на его игру в шпиона Фёдор. Сам Достоевский увещеваниями Николая остался в доме. Ночью он получил от последнего настоящий разнос за то, что не мог уснуть, и сейчас, должно быть, отсыпался. Сам же Гоголь вышел в город без какой-то определенной цели, но, заметив детективов, пустился за ними. И сейчас он раздумывал, рисковать ли, пройдясь до реки, или подождать здесь, когда они вернутся за хлебом. Почесав затылок, Николай задумчиво уставился на небо, полностью чистое, и хмыкнул. От чего-то хотелось, чтобы пошел дождь. Сильный, с грозой и сверкающими ярче солнечных лучей молниями. - Королева - зло! Вы слышите? Она уничтожит вас всех, если захочет! Неужели вы не понимаете? - от громких криков Гоголь едва не подпрыгнул, а, повернув голову к их источнику, удивленно воззрился на средних лет женщину, что тащили по улице двое стражников. - Она убьет вас всех, как убила короля! - Сумасшедшая... - прошептал стоящий неподалеку мужчина, и Гоголь посмотрел на него с надеждой. - Ее казнят? - вопрос, кажется, испугал незнакомца почище стражи. - Вас это радует, молодой человек? - брови мужчины сошлись на переносице, и он принял вид весьма грозный. - Смотрите, не окажитесь на ее месте. - Я совсем не понимаю Вашей злости, - Николай обворожительно улыбнулся и снял шляпу, отвешивая поклон. - Прошу простить, если сказал что-то, что Вас задело. Я в этом городе всего второй день. - Заметно... - незнакомец потеплел взглядом. - Но я бы посоветовал держать язык за зубами. - Могу я узнать, что станет с той несчастной? И о чем она говорила? О, простите, кричала. - Не здесь о таком говорить, слишком много народу, - мужчина оглянулся. - Но... Говорите, не местный? А, ладно, идемте за мной. - О, конечно. Николай улыбался, шагая следом по темной улочке. Квартал, в который его вели, был мрачным, грязным и пропах чем-то явно протухшим. "Какое чудесное место для казни" - подумал Гоголь, и глаза его в тот момент приняли выражение совсем безумное. Мужчина, что вел его, остановился перед двухэтажным домом и, постучав четыре раза, стал ждать. Спустя минуту дверь распахнулась, и на улицу вышло пятеро мужчин самой разной наружности, однако, их объединяла потрепанная одежда и несколько замученный вид. - О, Фрэнк? Еще один богатый дурачок? - заговорил один из них, нагловатого вида блондин, нехорошо улыбаясь. - Глянь, одежда какая. Явно при деньгах, - еще один оперся спиной о стену и хмыкнул. - И что привело Вас, Господин, в такое место? - Как что? Ваш Фрэнк и привел, - весело ответил Гоголь, предвкушая уже нечто интересное. - А вы, стало быть, ловите неместных и грабите? Нехорошо, ребятки. Хотя... таким крысам, как вы... О! Нет, вы не крысы точно, Дост-кун меня за такое сравнение убьет. Хм... может, мышата? Да, вполне. Мелкие, пищите что-то под ногами. - Что ты сказал? - самый молодой из присутствующий, на вид мальчишка лет тринадцати, воззрился на Гоголя с яростью. - Мы - мыши? Да ты... - Как забавно. Хотел увидеть казнь и почти оказался на своей собственной, - Гоголь хохотнул. - Жаль только, что вы тут такие слабаки. - Слабаки, значит? - Ага, - Николай улыбнулся совсем по-доброму. - Я, наверное, должен пожалеть вас, да? Дост-кун запретил мне кого-либо убивать... Но, если считать это самообороной... Ох, он будет недоволен. - Да что ты мелешь? - парнишка подлетел ближе и замахнулся предметом похожим на длинную скалку, но ударить не успел. - Плохая идея, - губы Гоголя растянулись в безумной улыбке. - Джо! Ты... - провожатый с ужасом воззрился на кровь, хлынувшую из перерезанного горла, а мальчишка упал на землю, и его судьбу тут же повторил мужчина, стоящий к Николаю ближе всех. - Взять его! Гоголь захохотал, когда на него кинулись одновременно трое, ловко извернулся, от чего первый пролетел мимо, запинаясь о собственную ногу и получая удар в спину, а второй и третий обзавелись ранами в бока. Остались на ногах лишь провожатый и тот, что первый заговорил. Фрэнк двинулся в сторону Гоголя, стремясь ухватить его за руку с оружием, и ему это почти удалось, если бы Николай, замахнувшись, не въехал ему в живот коленом. Взвыв, мужчина отлетел к стене и тут же в его голову, ровно между глаз, воткнулось лезвие кинжала. - Ох, ну что же... Кажется, один на один? Теперь это, по крайней мере, честно, - Николай подошел ближе к блондину, что, кажется, прирос к месту, глядя широко распахнутыми глазами. - Ну, ты чего такой молчаливый? - Не... не убивай... - прошептал парень, и Гоголь рассмеялся. - Почему же нет? Вы-первых, если я этого не сделал бы, вы убили б меня. Или ограбили. Во-вторых, это удивительно весело. - Весело? Мы делали это потому, что бедняки... А ты... Весело... - Ох, вокруг одни критики, - Гоголь состроил недовольное выражение лица. - Знаешь что... снимай-ка свой сюртук. Я, если ты не против, его одолжу. Ходить в пятнах крови как-то не хочется. - Пожалуйста... - парень протянул Николаю вещь, за что тот поблагодарил, шутливо поклонившись, и, переодевшись, кинул заляпанную кровью ему в руки. - Можешь оставить себе! - Ты... оставишь меня в живых? - Что? А, я совсем забыл. Но разве тебе нравится твоя жизнь? - Нравится? - Ну, вот скажи мне... Не хотел бы ты освободиться от гнета? Стать свободным от нищеты и от всего остального? - Свободным? Да... наверное... - Тогда... Я окажу тебе великую услугу, - Гоголь подошел ближе, чувствуя на своем лице не самое свежее дыхание. - Я освобожу тебя, - медленно произнес он, улыбнулся и одним движением вогнал в шею парня нож, что до того болтался у того на поясе. - Теперь ты свободен... Оказавшись единственным живым человеком на узкой улочке, Николай передернул плечами, обтер кинжал и, поправив шляпу, зашагал по направлению к площади. Развлечение выдалось неплохим, но теперь была велика возможность получить нагоняй от Достоевского. Если тот, конечно, узнает. Значит, нужно было сделать все возможное, чтобы до Фёдора весть о произошедшем не дошла. У реки детективов уже не было, и Гоголь, удрученно вздохнув, направился к рынку. Однако, и там их не оказалось. Покрутившись на месте, Николай выругался, понимая, что упустил след. Захотелось пить, и ноги сами понесли его в сторону трактира, войдя в который Гоголь едва не рассмеялся, ловя насмешливый взгляд карих глаз - за одном из столиков вальяжно восседал Дазай, повернув голову в сторону двери, а из-за спины его выглядывал испуганный Ацуши. - Кто ищет, тот найдет, - пропел Гоголь, неловко помахав, и направился к ним. - День добрый, не желаете поболтать?