It's been a long day, without you my friend And I'll tell you all about it when I see you again We've come a long way from where we began Oh I'll tell you all about it when I see you again When I see you again Wiz Khalifa — "See You Again"
— Стихи — паршивые, — глухо проронил мужчина, шаркающей походкой направившись вглубь таверны. — Большой ценитель выискался? — фыркнула Саэс, напряжённо оглядев остальных головорезов, нехотя разбредавшихся по своим делам. — Нет. — Этот о’Дим — кто он вообще такой? — направляюсь следом, и не думая убирать в кобуру дезинтегратор. — Тебе оно надо, рыцарь? — опустившись за стол в дальнем углу, Бонарт, смерил меня безжизненным взором. — Раз спрашиваю — надо. — Нет, не надо, — он отхлебнул эля, продолжая наблюдать за нами немигающим вглядом. — Любишь в говне плескаться — нырни в свинарник. Или спрашивай у него сам. — Ты не многовато о себе возомнил, наёмник? — склонив голову набок, с вызовом бросила драконица. — Баба в доспехах, — мужчина презрительно скривил губы, — и меч зачем-то нацепила. — Меч окажется в твоей заднице, если продолжишь в том же духе, — угрожающе процедила девушка. — Или мой меч в твоей. — сухо бросил Бонарт и, прежде, чем взъярившаяся от такого намёка Саэс успела что-то предпринять, уставился на меня, — Рыцарь, не знаю твоего имени, чего тебе надо? — Перебитый лагерь наёмников в часе ходьбы отсюда. Ваше дело? — Может быть, — наёмник не повёл и бровью, прихлёбывая из кружки. — Кого вы искали? — Того, за кого заплатили. — Имя. Кто заплатил, подробности, — этот разговор всё больше надоедал и нервировал. Как нервировала и толпа наёмников, в окружении которой мы находились. Будь у меня автомат и полные батареи бронескафа — было бы куда проще, а так, в случае чего, вся надежда только на Саэс и её... альтернативную форму. — Не имею привычки раскрывать нанимателя. Профессиональная, как её там... этика. — Не бреши, — прошипела драконица, гипнотизируя мужчину нехорошим взглядом. — Все вы наёмники так говорите — цену себе набиваете. А как до дела дойдёт... Кто больше даст — тому и прислуживаете. — Верно подмечено, — не меняясь в лице, будто какой-то зомби, механически кивнул мужчина. — Вы не дадите такой цены. — Зато можем дать жизнь и здоровье, — чувствуя, как теряю терпение, я направил на него дезинтегратор. Многие местные категорически не понимают вежливых слов. — Или отобрать. — Попробуй, — скосив взгляд на блестящий ствол, безразлично обронил мужчина, вновь приложившись к кружке. Я не стал его разочаровывать и, наведя дезинтегратор на ногу, вдавил кнопку. Удивительно, но наёмник умудрился почти увернуться! С трёх-то метров! Почти. Луч дезинтегратора всё равно скользнул по его ноге, оставляя широкий гнилой прорез в крепких льняных штанах и воспалённую, будто от сильного ожога кожу. — Кому вы должны были передать девушку? — почти рычу, провожая застывшего на месте Бонарта дезинтегратором. — Нильфгаардцам? Отвечай! — Стоять! — перевернув с полпинка стол, оглушительно рявкнула Саэс наёмникам, метнувшимся на помощь своему предводителю. Голос был... нечеловеческим. Низкий, рычащий, несущий в себе угрозу и ужас всем глупцам, осмелившимся ослушаться. Даже меня в шлеме пробрало. Наёмничий сброд и вовсе замер на месте в странной, тягучей нерешительности. Быть может, не последнюю роль сыграло и то, что их главарь тоже ничего не предпринимал и не спешил звать на помощь. Наоборот, в его мутных глазах впервые промелькнуло что-то похожее на жизнь, а на лице на пару мгновений промелькнуло нечто напоминающее усмешку. — Чёрным? Нет, она и так была у них, — проведя пальцем прямо по ожогу и даже не поморщившись, Бонарт скрестил руки на груди, словно не понимая, что он на прицеле. — Мой наниматель преследует свои интересы. — Это чародей? — озарённый внезапной догадкой, бросаю почти наугад, — Тот колдун, которого ты просил помочь с о’Димом? — Он и это знает, — качнув головой, протянул мужчина, оглаживая редкие седые волосы. — Не удивлён. Да, это тот самый чародей. — Тот труп в лесу — его подручный? — Жалкий, никчёмный и высокомерный кусок дерьма. Ещё и неумеха, раз оплошал и сдох. — Имя заказчика! Зачем ему Цири?! — Рыцарь, ты плохо слушал, — вновь ставшее непроницаемым лицо плохо вязалось с неприкрытой издёвкой в голосе. — Или туп, как баран. Я не болтаю налево и направо о нанимателях. — По-хорошему не хочешь — будем по-плохому, — вновь вдавливаю клавишу спуска, уже примерно представляя реакцию этого не совсем обычного наёмника. Мужчина не разочаровал: резко метнувшись в сторону и прямо в прыжке переворачивая свой стол. Не слишком большая преграда для моего оружия, однако луч дезинтегратора — это не автоматная пуля, способная пробить толстую столешницу и ещё полдюжины таких же за ней. Тем более, луч на минимальной мощности. На столе остался длинный уродливый след, словно проточенный здоровенным древесным червём, а в следующее мгновение в меня влетел тяжёлый табурет, заставив пошатнуться. Будь активны синтомышцы бронескафа — плевать бы я на это хотел, но они были отключены из-за недостатка энергии! Чёрт, как же всё не вовремя! К сожалению, из моей головы напрочь вылетели остальные наёмники, которые совсем не собирались безучастно наблюдать, как кто-то пытается достать их главаря. Саэс резко ушла в сторону перекатом, а мне в спину дважды ударилось что-то — послабее табурета, но тоже ощутимо. Я вновь вскинул дезинтегратор, но сучий Бонарт уже успел куда-то скрыться, а нас с девушкой успела окружить толпа очень недовольных головорезов. У моих ног валялась пара поломанных арбалетных болтов. Вот что это было! — Заговорённый! — ошеломлённо выкрикнул кто-то из наёмников. — Рыцарь — заговорённый! — Убить, — коротко бросил из-за их спин Бонарт, спешно натягивая принесённый кем-то поддоспешник и кольчугу поверх. — Бабу тоже. Шепотки, словно волна прокатившиеся по рядам наёмников, мигом умолкли, а вперёд выдвинулись те, кто за время нашего разговора с их главарём успел надеть доспехи и вооружиться. Нас разделяли считанные метры и я, не став ждать, пока они набросятся на нас толпой, полоснул дезинтегратором перед собой... и опоздал. За мгновение до этого, сбившиеся в строй воины пришли в движение. Луч задел лишь пару крайних головорезов, когда остальные уже успели очутиться прямо передо мной. Какой-то лихой малый ловко отбил щитом в сторону мою руку с дезинтегратором и коротко рубанул узким боевым топориком в плечо. Безуспешно, в чём я его тут же убедил, пнув ногой в колено. Работай синтомышцы на полную, и он заполучил бы открытый перелом, а так просто упал с ног, немного замедляя остальных позади себя. Но лишь позади. Я едва успел отпрянуть назад от заострённого клевца, что летел мне прямо в забрало откуда-то справа. Свободная рука сама собой вырвала из ножен длинный кинжал, которым я и встретил следующий выпад. Да, синтомышцы не работали, как надо, но всё ещё обеспечивали жёсткость, давая возможность блокировать удары такой силы, от которых в ином случае треснули бы кости. Сверхпрочный полимер и молекулярная заточка сделали своё дело, перерубая деревянное древко небольшой палицы ровно пополам. Нанёсший удар мужчина провалился вперёд от неожиданности, чем я не преминул воспользоваться, ткнув ему в грудь дезинтегратор и вдавив клавишу. Спустя секунду помещение трактира наполнил истошный вой, а головорез рухнул со сквозной, гниющей дырой в груди. Увы, я слишком отвлёкся на него, за что немедля поплатился, заработав чувствительный удар прямо по голове — даже не увидел, чем меня так приложили. Вновь отпрянув назад, запинаюсь об стол и, совершив совершенно неизящный кувырок через спину, падаю на отполированные сотнями ног доски пола. Тут же вскакиваю на ноги, успев заметить, как немного в стороне Саэс ожесточённо рубит в клочья троицу невезучих наёмников. Её меч подозрительно светился ярко-жёлтым светом, а разрушительность ударов была ничуть не меньше, чем от моих мономолекулярных клинков — доспехи, щиты и выставленное в отчаянной попытке блокировать оружие просто игнорировалось! Пинком отправляю столь неудачно подвернувшийся под ноги стол навстречу строю головорезов и, пользуясь их заминкой, спешно прохожусь по сомкнутым щитам лучом дезинтегратора. Дерево в местах попадания превращается в натуральную труху, и они разваливаются на части. Несколько мужчин, матерясь от боли, сгибаются пополам, сжимая повреждённые руки — кое-кому луч явно повредил пальцы, и по силе боли — это нихрена не порез или ожог. Впрочем, нападающих от этого сильно меньше не становится и на места раненых уже протолкнулись новые наёмники, успешно тыча в мою сторону гизармами и алебардами на длинных древках. Пару наконечников я успел срубить клинком, ещё одного наёмника подстрелил лучом, а потом мне в бок что-то врезалось, и я вновь отшатнулся в сторону. Мелькнула мысль задействовать стимуляторы, ускоряющие восприятие. Без них, даже с камерами кругового обзора, я едва успевал следить за обстановкой, окружённый со всех сторон, но... как мысль мелькнула, так и исчезла, едва взгляд зацепился за нудно моргающий красным значок с цифрой «ноль» перед глазами. Стимуляторы кончились ещё в бою с тем проклятым чародеем и взять их было больше неоткуда. Едва успеваю восстановить равновесие, как ощущаю новый удар сбоку — чуть ниже подмышки. Удачно попали — бронепластин там нет, одни синтомышцы. И будь у местных оружие получше обычных железных ковырялок — пришлось бы мне скверно. К счастью, синтомышцы так просто не продырявишь. Бью наотмашь рукой, но конечно же не попадаю, лишь успеваю заметить ловко уклонившегося от моего взмаха Бонарта. Мужчина, чуть пригибаясь, медленно обходил меня по кругу, стремясь зайти за спину. Остриё его клинка плясало замысловатый танец, заставляя теряться в догадках, куда придётся следующий выпад. Ситуация складывалась паршивая — эти ублюдки вряд ли так просто пробьют мой бронескаф, но и я сильно ограничен в средствах, по сравнению с уже привычными мне. В какой-то момент седой наёмник резко сблизился, да так, что я едва успел среагировать, подставив под короткий укол толстую пластину на груди. Скорость у него оказалась бешеной — если он и уступал каким-нибудь вампирам, то не слишком сильно. Как и реакция! В последний момент эта сволочь умудрилась изменить направление удара и клинок, который должен был сломаться о бронепластину, безвредно чиркнул по синтомышцам. Однако своего он добился — лишь стоило мне отвлечься на него, как кто-то из его товарищей умудрился подцепить меня за ногу каким-то гнутым крюком на палке и дёрнуть так, что я едва устоял! Пока я спешно перерубал древко и дырявил лучом какого-то смельчака, решившего подойти ближе, Бонарт тоже не стоял на месте. И в этот раз он не стал размениваться на бесполезные удары по бронескафу, а с ювелирной точностью и чудовищной силой врезал по дезинтегратору, превращая не самое крепкое устройство в кусок мусора. Я едва успел откинуть его в толпу наёмников, как дезинтегратор заискрил и с треском рванула батарея, хлестнув по окружающим роем мелких осколков. Низкоскоростных, хрупких, но нескольким головорезам хватило и того. Сволочь! Этот ублюдок оставил меня без единственного вменяемого оружия! — Не помогло тебе твоё колдовство, — без тени улыбки бросил Бонарт, не спеша срываться в новую атаку. И в следующий миг стало понятно почему... Я только и успел выхватить второй клинок, как меня прижали к стене. Острия алебард и гизарм бессильно скреблись о броню, но всё равно приходилось прилагать немалые усилия, чтобы им не удалось зацепить меня и повалить на пол. Отбрасывая в сторону одни, перерубая другие и уклоняясь от третьих, я даже прозевал момент, когда по мне едва ли не в упор разрядили тройку арбалетов. С нулевым результатом, однако пара болтов умудрилась застрять в подсумках и теперь ещё больше мешала движениям. И вот, в какой-то момент наёмники отпрянули, разрывая дистанцию. Сперва я не понял в чём дело, но в тот же момент на высвободившееся место вышел Бонарт. Вместо меча у него в руках были узкий боевой топорик и небольшой чекан с длинным, чуть изогнутым штыком. Именно такое оружие больше всего годилось для пробивания местных доспехов. Не говоря ни слова, седой головорез резким, словно смазанным в пространстве прыжком, сблизился со мной и нанёс широкий, рубящий удар острой стороной чекана. Я успел отклониться, но это был лишь обманный выпад и в следующий миг топор в его второй руке врезался мне в грудь. Не пробил, разумеется, я попытался отмахнуться кинжалом, но без уже привычного ускорения мономолекулярное лезвие не достигло цели. Даже не зацепило этого урода! Новый взмах — где там! Какое-то время между нами продолжалась эта странная и совершенно не завораживающая пляска: я пытался достать чересчур ловкого и непомерно быстрого для человека наёмника, а он с завидным постоянством охаживал меня чеканом и топориком, добавляя пластинам бронескафа всё новых выщерблин и сколов краски. Удар, разворот, рывок, уклониться от просвистевшего перед глазами чекана, перепрыгнуть брошенную под ноги лавку, попытаться достать урода длинным уколом... Звучит странно, но мне, даже полностью сосредоточившись на Бонарте, так и не удалось толком попасть по нему ни разу! На каждый мой рывок, каждый выпад и замах он отвечал ловким, грациозным уворотом или пируэтом, постоянно избегая моих кинжалов. Порой, будто намеренно, в последний момент, даря ложное ощущение, своей уязвимости. Заставляя поверить, что ещё чуть-чуть и всё получится! Но это было лишь игра. Игра, в чём с каждой прошедшей секундой я уверялся всё сильнее. В какой-то момент, в очередной раз рубанув воздух, где долю секунды назад мелькнула безэмоциональная харя седого наёмника, я почувствовал, как что-то с силой дёрнуло меня за ногу. Не удержав равновесия, падаю на живот, разбив по пути неудачно подвернувшийся табурет. Подобная рукопашная схватка — точно не моё. Я же не какой-то там спецназовец-«пустотник», даже не обычная десантура! Сконцентрировав всё внимание и все свои усилия на попытках достать нечеловечески-быстрого головореза, я упустил момент, когда в дело вступили его подельники. Кто сказал, что бой был один на один? Даже не успеваю упереться в пол, как по моему затылку прилетает чудовищной силы удар. Шлем спас от смерти, а адаптивная подложка от сотрясения, но всё равно моя голова с треском врезалась в грязные доски. Следующий удар пришёлся по спине и это было ещё дерьмовей, чем вся ситуация! Броня там намного тоньше, но главное — множество разъёмов, выходов и технологических ниш для компьютера, энергоячеек и прочих элементов, делающих бронескаф высокотехнологичным устройством, а не скорлупой из бронепластин, пронизанных синтомышцами. Удары сыпались на меня один за одним, когда мощным рывком мне удалось перевернуться на спину, походя вспоров ногу какому-то ублюдку, заносившему надо мной молот. Гадёныш свалился, как подкошенный, а мой взгляд случайно наткнулся на лежащую на полу Саэс. Без меча, с разбитыми губами и залитым кровью лицом. Лицом, на которое, словно в замедленной съёмке, падало узкое лезвие боевого топора... Мир вокруг, казалось, треснул по швам, а я в последний миг успел откатиться от здоровенной, покрытой коричневой чешуёй лапы, мелькнувшей у самых глаз. Всё, насколько доставал взгляд, заходило ходуном, заорали люди, с потолка сыпалась пыль, доски и целые брёвна валились, словно тростинки! Полыхнуло ярко-рыжее пламя, и ещё каким-то чудом целую часть зала разметало ударной волной — будто рядом разорвался мощный снаряд! Всё окружающее пространство пронзил низкий, вибрирующий рык, полный злобы и жажды крови. Системы бронескафа занизили громкость, но даже мне стало не по себе. Кое-как вскочив на ноги, я что есть сил рванул мимо здоровенного, гибкого хвоста, что крушил всё вокруг — остатки стола, брёвна, людей вокруг. Один раз мне пришлось буквально распластаться на полу, пропуская над головой шипастый, костяной наконечник размером с лошадиную голову. Драконица вновь зарычала и с силой расправила крылья. С её спины наземь посыпались тяжёлые стропила, доски, крыша и остатки второго этажа трактира. Прямо передо мной здоровенная балка упала на убегающего наёмника, раздавив в кровавую кашу. Перепрыгнув через последнее препятствие, я выскочил во двор, где ещё несколько головорезов пытались вскочить на перепуганных до полусмерти лошадей. Лошади не слушались и вырывались. Мимо них с испуганным ржанием, выбив денники, проскакали остальные кобылы, стремясь убраться подальше от творящегося вокруг хаоса. Остатки трактира полыхали жарким пламенем, а среди его ревущих, алых языков, среди удушливого чёрного дыма и покосившихся остатков стен возвышалась разъярённая драконица, чья коричневая чешуя блестела сейчас расплавленной бронзой. Наёмники, кто уцелел, идиотами не были и потому спешно разбегались, пытаясь, как можно скорее скрыться в ночи. Внезапно, прямо из пламени выскочила тёмная, закопчённая фигура в драных остатках кольчуги и дымящемся поддоспешнике. С немалым трудом я узнал Бонарта — его лицо оказалось обожжено, седые усы и волосы почти полностью сгорели, а из плеча торчали какие-то крупные щепки. Откинув в сторону погнутый чекан, мужчина сдёрнул перчатку и зачем-то сунул руку за голенище сапога. Впервые с нашей встречи его оживлённо поблёскивающие глаза не казались глазами мертвеца. Я метнулся к наёмнику, но случайно наткнулся на одного из улепётывающих головорезов и на мгновение, потребовавшееся, чтобы оттолкнуть его с пути, замешкался. Из пламени показалась хищно скалящаяся, здоровенная пасть с множеством острейших клыков. Пыхнув дымом, пополам с искрами и языками пламени, драконица распахнула пасть во всю ширь. Её голова метнулась вперёд поистине змеиным, мгновенным броском стремясь разорвать старого ублюдка... Бонарт вытащил какой-то небольшой резной камешек и с силой сжал его в кулаке. Вспышка света и... пасть Саэс захлопывается там, где всего мгновение назад стоял обгорелый наёмник. Драконица вновь скалится, с каким-то удивлением осматривая всё вокруг и, как и я, силясь понять, куда же исчез этот проклятый головорез. В неровном свете разгорающегося пожара, в клубах густого дыма, среди груд обломков, разбегающихся людей и тел тех, кому не повезло не было высокой, сухой фигуры седого наёмника. Он растаял, растворился, будто его здесь никогда и не было! Вот только воткнувшийся в землю погнутый чекан и следы на влажной земле говорили об обратном... Следы, резко обрывающиеся там, где он исчез. — Чёрт, где-то я такое уже видел... — невольно качаю головой, пытаясь протереть камеры обзора. Спереди удалось, зато сзади стало только хуже — пыль смешалась с влагой и окончательно заляпала крошечные зрачки объективов. — Саэс, ты... Ты долго там ещё греться будешь? Драконица, фыркнув, скосила на меня золотой глаз с вертикальным зрачком, из её пасти вырвался длинный, раздвоенный язык, которым она сперва лизнула свой нос, а затем и меня! — Саэс! Лучше не стало, поверь! — к пыли и грязи добавилась ещё и драконья слюна. Учитывая, что её язык был толщиной с хорошее такое бревно — очень много слюны. Пару раз моргнув, она смущённо отвела взгляд. Насколько, конечно, у огроменной, крылатой машины смерти, высотой этажа в четыре, может быть смущённый взгляд! Как ей только удалось поместиться в не таком уж и большом трактире! Лежала на животе что ли? Драконица тем временем, осторожно выбралась из пожара, случайно снеся хвостом остатки полыхающих стен. Жаркое пламя вокруг ничуть не смущало её, а ведь даже я чувствовал тепло от огня сквозь термоизоляцию бронескафа. — Не подумала, извини, — на месте фантастического зверя из детских сказок, неловко смотря в сторону, замерла девушка с растрёпанными пшеничными волосами. На её лице всё ещё виднелись следы запёкшейся крови, но никаких ран, ссадин или синяков даже близко не было. — Lana! Меч потеряла, — с досадой буркнула она, вглядываясь в бушующий пожар. — Дождёмся пока догорит? — Да толку, — Саэс безнадёжно махнула рукой. Пройдясь меж нескольких изломанных тел наёмников, видимо случайно вышвырнутых ею из трактира в первые мгновения после обращения, девушка наклонилась, придирчиво осматривая их оружие. — Эх, хороший был меч, зачарованный. Из Умар-Алсаама. — Там вообще-то люди погибли, — я мотнул головой в сторону пылающих развалин. На душе было откровенно мерзко. — Они напали на нас, — стянув с трупа ножны с приглянувшимся клинком, девушка принялась пристраивать их к себе на пояс. — Я лишь защищалась. Как и ты. — Я не про наёмников. Трактирщик, его семья, слуги — может мы и не видели их, но не думаю, что они успели... — Знаю, — она тяжело сглотнула и отчего-то совсем по-девчоночьи шмыгнула носом. — Я знаю. Давай уйдём отсюда, пожалуйста. — Кто-то мог выжить, мы... — Тут больше никого кроме нас двоих, — обхватив себя за предплечья, девушка отвернулась, всматриваясь в жадный огонь и совсем не обращая внимания на едкие клубы дыма. — Куры и овцы в том хлеве, лошади... уже убежали. Людей... ни одного. — Саэс потерянно умолкла, но спустя несколько мгновений вновь заговорила, стремясь пояснить свои слова. — В своём истинном обличье я могу чуять живых существ, слышать их сердцебиение, их дыхание, голоса, отличать одних от других... Здесь больше нет живых, Влад. — Ты уверена? — Уверена. Мне... жаль, что так вышло, — она часто заморгала и, в мечущемся свете пламени, на её глазах стала видна пара блестящих бисеринок. — Я не хотела, чтобы вот так. Это неправильно... Чувствуя себя полностью опустошённым, с трудом, однако я всё же нашёл в себе силы приблизиться к девушке и просто крепко обнять. Саэс поражённо застыла, но в следующее мгновение вдруг прижалась ко мне и уронила голову на грудь. По пыльным пластинам бронескафа, оставляя тонкие, грязные разводы, потекли первые, редкие слёзы.***
— Уже сваливать оттуда думали. В Меттину или Эббинг, может даже в Назаир. Я, вон, на зиму в Туссент податься предлагала. Эти их странствующие рыцари — те ещё олухи. С виду такие все благородные, но дурны-ые... — Мистле закатила глаза, расплывшись в мечтательной ухмылке, но тут же вновь посмурнела, вороша горящие ветки костра. — Оно, пойми, казалось, будто всё как обычно, но, по-моему, все чуяли, как петля затягивается. — Сколько верёвочке не виться... — хмыкнула Цири, не испытывая внутри особой жалости к бандиткам. Быть может раньше, когда-то давным-давно, ещё до той схватки со скеллигцами... Но не теперь. Впрочем, и зла она на них не держала. Ей было просто плевать. — Вот уж правда, — зябко поёжившись, вздохнула блондинка, вытягивая ноги к огню. — Гиселер, как чуял. Искру в лагере оставил, ну и меня заодно. Чтоб делов не наворотила. Она у нас такая. — Я умею держать себя в руках, — недовольно отозвалась эльфийка, укладывая их скромные пожитки в рюкзак из грубой, свиной кожи. — А-ага, — насмешливо бросила Мистле, снимая рогатой веткой с костра небольшой, помятый оловянный котелок с кипящей водой. — Напомнить, как с кузнецом сговориться пыталась кобылу переподковать? — Не нужно. Эти... камни — наш завтрак? — остроухая выгнула бровь, в лёгком недоумении ткнув пальцем в небольшие кирпичики, что Цири успела выложить в побитую деревянную плошку. — Невкусно, но сытно, — кивнула девушка, заплетая изрядно отросшие за время скитаний пепельные волосы в длинную косу вокруг головы. — Жёсткие, — тут же схватив один из аварийных рационов и вцепившись в него зубами, изрекла светловолосая бандитка. — И чегой-то не вкусно? Сладкие. Мало только. Всё одно сухари жрать. Одного аварийного рациона человеку хватало на день, а уж если развести его в тёплой воде, то можно даже наесться досыта, но девушка не стала спорить, вместо этого лишь пожав плечами. Как она поняла — у бывших разбойниц были кое-какие деньги и даже украшения, которых хватило бы не только купить еду у любых селян, но и едва ли не самих селян вместе с их деревней. Однако бандитки спасались бегством, стремясь оставлять, как можно меньше следов и, как можно меньше показываться на глаза там, где про них могли слышать. С месяц назад у них даже лошади были, но то ли они их загнали, то ли те просто сдохли, переломав ноги или ещё от дюжины возможных причин. — Не боишься, что вас узнают? — раскрошив в чудной складной стакан свою порцию, Цири залила её кипятком из котелка и, чуть перемешав, отставила в сторону, чтобы настоялось. — Если сразу не узнают — потом легче будет, — преувеличенно бодро отмахнулась Мистле. Девушка ей не поверила, да и сама светловолосая, похоже, в это не особо верила. — Искру изменить сложно — она ж эльфийка. Волосы только если подрезать, но упёрлась — хуже лохматого секача. Не представляешь сколько людей пройдут мимо, если просто изменить причёску! Я, вот, отращивать начала. — Не слишком заметно. — Не так давно начала. — Три девушки, по виду совсем не крестьянки, пришедшие в город пешком, конечно же ни у кого подозрений не вызовут, — фыркнула Цири — план бандиток был откровенно жалок. По большому счёту: ей плевать на них и ничто не мешало развернуться и просто уйти, но она умела быть благодарной. Её, уставшую, пустили к костру среди ночного леса и даже не попытались ограбить или убить. Такое дорогого стоило, уж она-то знала — болезненная память о скитаниях по лесам Заречья и Стоков после падения Цинтры всё ещё оставалась при ней. — У нас нет коней, знаешь же, — угрюмо буркнула Мистле, пошевелив дырявым, прохудившимся сапогом. Цири в который раз помянула добрым словом своим космические ботинки, которым, похоже, сносу не было. — Покупать надо, а для этого на люди выходить. — Что я слышу — покупать? Не отбирать? — Здесь не Гесо, мы ни шиша не знаем местных раскладов, а беспределить на чужой земле... Мы по-твоему похожи на идиоток? — светловолосая постучала себя по лбу. — О, конечно нет, вы тут пытаетесь строить из себя двух опасных разбойниц. Возможно так оно когда-то и было, но сейчас вы похожи на... — Цири медленно наклонилась вперёд, пакостно осклабившись, — двух напуганных девчонок. — Да что ты мелешь?! — вскочила на ноги короткостриженая бандитка. — Напуганных, уставших, ободранных, готовых ухватиться за любой призрачный шанс, — девушка даже не шелохнулась, наблюдая за мрачным лицом эльфийки, застывшей над собранным рюкзаком. — Одна ещё и на сносях. Или обе? — Пошла ты! — скрестив руки на груди, выплюнула Мистле и отвернулась. — Только я, — Искра тяжело мотнула головой.***
— Думаешь, появится? — скашиваю взгляд на Саэс, с безразличным видом цедившую из пузатой кружки разбавленное вино с какими-то пряностями. — О’Дим, имею в виду. — Кто знает, — девушка в который раз вздохнула, больше никак не выдав своего мнения. Хотя, будем честны, за минувшие пять дней это был далеко не первый раз, когда я задавался этим вопросом. И про себя, и вслух. — О’Дим не похож на того, кому можно доверять, — всё же снизошла до ответа она, — но зачем-то же он назначил встречу? Я промолчал, отвернувшись к окну. Из чистых, старательно протёртых окон открывался вид на широкую гавань в устье Сильты, где и расположился Глен Муэр. Наборные стёклышки были маленькими, чуть мутноватыми и с редкими пузырьками, но всё равно давали рассмотреть, что там творится за окном. По местным реалиям — заявка на богатство и престижность заведения. Таковым оно и являлось по сути: когда-то давно эта часть города считалась портовой и все трактиры, таверны и корчмы тут были под стать своим клиентам — матросам с купеческих и военных кораблей. Но с полвека назад в сильно разросшемся городе случился пожар, от которого сгорела добрая половина города и почти весь порт. Когда всё, что можно догорело, магистрат с князем Ллинком решили порт вынести аж за внешнюю стену — места там намного больше, да и кораблям было проще подойти к берегу. Построили новые причалы, новую склады, стену... а вокруг всего этого сам собой вырос новый злачный портовый район. Здесь же землю продали под дома некоторым купцам и состоятельным горожанам. Удивительно, но владелец сгоревшего гадюшника сумел сохранить немало деньжат и отстроил на месте сгоревшего — новый. Под тем же названием — «Рычащий причал». Правда, публика тут сильно поменялась, и развязную, пьяную матросню с парой монет в кармане с тех пор никто и на порог не пускает. А причал... остался рядышком и «причал» — Княжеская пристань, куда пристают суда с важными особами на борту и где проходят какие-то местные церемонии. Так или иначе, «Рычащий причал» заведением был не из дешёвых и три дня постоя здесь обошлись нам с Саэс в весьма приличную сумму. Раньше, при тех деньгах, что у нас с Цири имелись на руках, я бы не сильно задумывался об этом, но сейчас... Все мои деньги отобрали при нашем захвате в той проклятой деревеньке и, хотелось бы верить, что Цири удалось их вернуть обратно. Саэс же... скажем так, драконица, и раньше не особо обременяла себя такой стороной человеческой жизни, как деньги, а уж почуяв нехорошее, отправилась нам вослед столь поспешно, что и вовсе не озаботилась приличным запасом. Вот и верь после этого в сказки о жадных до злата драконах... В любом случае, того что было при ней, нам впритык хватило на покупку трёх лошадей в одной из дворянских усадеб неподалёку от Глен Муэра, какой-никакой фураж для них и ещё немного осталось, чтобы попасть в город и снять пару самых дешёвых комнат в этом трактире. Остатка хватит ещё на неделю, если тратить только на жильё, еду и корм этим четырёхногим тварям, казалось, состоящим из одного большого желудка. Как ни странно, но на приобретении лошадей настояла именно Саэс. Быть может, дело в том, что без них мы на входе в город вызвали бы целую гору подозрений и далеко не факт, что нас пустили бы. А может вся правда крылась в том, что девушке очень не понравилось работать «ездовым драконом». И что-то мне подсказывало, что руководствовалась она в первую очередь именно последним. Как быстро преодолеть почти две сотни километров и уложиться в пару дней? Можно за десяток минут долететь на пассажирском челноке, если он есть под рукой. Или при изрядном везении доплыть на паруснике. Именно везении, ведь всегда можно попасть в шторм, нарваться на пиратов или стать добычей милых морских обитателей этого прекрасного мира. На лошадей лучше не рассчитывать: уложишься дня в четыре — и то хорошо. А ещё можно оседлать дракона и достичь места назначения за пару часов. Мнение дракона при этом лучше не спрашивать. — Чего ухмыляешься? — депрессивно буркнула драконица, заметив мою невольную улыбку. Она всё ещё была немного не в себе после случившегося в том придорожном трактире. — Вспомнил, как тебя седлал, — негромко отвечаю мигом надувшейся девушке. Лишь в последний момент понимаю, насколько двояко это сейчас прозвучало. К счастью, Саэс этой двусмысленности не уловила вовсе, вместо этого убийственно посмотрев на меня и сердито рыкнув. — Просто... просто забудь об этом! — продолжила она буравить меня сердитым взглядом. — Qutel'aldati, такой позор... — Именно поэтому ты сожгла то седло? — припоминаю первое, что сделала драконица, лишь стоило нам добраться до Глен Муэра. Признаться, мне было даже немного обидно, учитывая сколько времени мы вдвоём потратили, чтобы приладить на её шею это несчастное седло. Впрочем, вид обратившейся в человека Саэс... с конским седлом на голове определённо стоил любых неудобств. Даже пары часов полёта в этом самом седле на километровой высоте. — Лучше подумай, где достать этих... денег, — ядовито процедила девушка, с особым отвращением выделив последнее слово. — Утопцы в канализации? — припомнил я виденную бумажку с заказом на доске объявлений неподалёку от Княжеской пристани. Магистрат предупреждал, что в городской канализации завелись какие-то твари и покуда их не истребят, советовал по ночам держаться подальше от стоков и сточных колодцев. — Оставим на крайний случай. Мне бы не хотелось лезть в столь тесные места, — Саэс явственно вздрогнула, будто прогоняя неприятные воспоминания. — Считаешь, что бегать по лесу, выслеживая призрак «Неуловимого Йо» намного лучше? — про награду за какого-то призрака, бродящего по лесам вокруг Глен Муэра мы услышали вчера вечером уже здесь, в «Рычащем причале» от офицера местной стражи, зашедшего перекусить с каким-то товарищем-торгашом. — Говорят, эта тварь спалила уже три хутора в лесу, — нахмурилась драконица, а от былого раздражения на её милом личике не осталось и следа. — Или они просто сгорели в банальном пожаре, — честно говоря, мне совсем не хотелось тащиться в осенний, мокрый лес и бродить по нему неизвестно сколько ради горстки монет. Да и, чего греха таить, воспоминания от встречи с призраками были ещё свежи. Тогда меня спасла магия Цири и дезинтегратор, а сейчас... — Банальный пожар? И чтобы ни одного выжившего? Все просто делают вид, что ничего не происходит. — Может, просто никто не верит, — пожимаю плечами, разглядывая идущий на вёслах вверх по реке деревянный корабль с высокими надстройками, — а может, награда для такого дела маловата. Нам и самим награда важна. — Можешь помочь — помоги, — упрямо мотнула головой Саэс, — награда всегда приложится. Нельзя отворачиваться. Люди вообще любят отворачиваться. — А драконы? — Драконы... — девушка тяжело вздохнула, ненадолго зажмурившись. — Драконам вообще нет равных в этом. — Самокритично. — Мы могли бы изменить мир, Влад, — девушка пристально посмотрела мне в глаза, накрыв мою ладонь своей. — Сделать его лучше, чище. Нам это под силу! Мы могли бы учить людей, помогать им стать лучше, добрее... А что мы? Малодушно сбежали в далёкие уголки мира или создали себе маленькие культы поклонников. Вот и всё наше «величие». — Изменить кого-то не просто. Цири рассказывала, как эльфы пытались помогать людям, когда они только появились здесь, учить их... — Эльфы! — как мне показалось, чуть презрительно фыркнула драконица. — Те ещё «учителя». Их самих надо учить и учить. Гордыня до небес, а всё путное ниже степной травы. Но и мы немногим лучше. Мы привычно тешим своё тщеславие и самолюбие, ведь нас считают богами в Зеррикании, поклоняются нам, приносят в дар золото и каменья... зачем оно нам? Что толку от этого металла, если мир не становится лучше? Если мы даже не пытаемся сделать его лучше? — Соглашусь с прекрасной Саэсентессис — Старший Народ слишком возгордился своими, положа руку на сердце, довольно скромными достижениями, — внезапно, появившись словно из ниоткуда, к нам за стол подсел тот, кого мы ждали, но меньше всего предполагали увидеть именно сейчас — Гюнтер о’Дим, собственной персоной. — Однако и могучие драконы могли бы проявлять чуть больше внимания и интереса к миру короткоживущих, чем свойственно их горделивой натуре. — Да как ты... Откуда ты взялся?! — девушка схватилась за меч, едва не подскочив со стула — удержалась лишь в последний момент. — Эффектно, — я отреагировал куда спокойнее. Возможно, мне просто надоело удивляться этому сумасшедшему миру. Давно уже. Несколько месяцев как. — Благодарю, — степенно и уважительно, но с некой тщательно прикрытой издёвкой кивнул о’Дим. — Слышал, вам оказалось по плечу исполнить мою небольшую и совершенно необременительную просьбу. — Всё оказалось... несколько сложнее, чем ты описывал. И у меня теперь гора вопросов. — Устраивать схватку и сжигать «Подкабанью гузку» было совсем не обязательно, — осуждающе покачал головой он, напрочь проигнорировав мои слова. — Бедный, бедный Марик, его добродушная жёнушка и их... — Ты всё видел. — Пташки нашептали, — не размыкая губ, улыбнулся лысый мужчина. — Да что ты говоришь, — с бледным, как мел лицом прошипела Саэс. — Что ещё они тебе нашептали? Количество чешуек на моём хвосте? Или имя следующего царя Зеррикании? — Судьбы королевств, судьбы империй — это совершеннейшая скука, прекрасная дева. Судьбы людей, на мой простоватый взгляд, куда интереснее, — улыбка Гюнтера стала настолько приторно-сладкой, что вызывала скорее ужас. Потому что его тёмные глаза совсем не улыбались. — Взять того же Марика. Глянешь мельком — ну чего в нём стоящего. Жадный, немного глуповатый, но ухватистый... разве мог он подумать, что его жадность сгубит и его, и всю его семью? Надо было бежать без оглядки, однако Марик не внял гласу рассудка, а Лео никогда не любил оставлять свидетелей. Воистину — людская жадность всегда приводила меня в восторг. Впрочем, довольно обо мне, — мужчина хлопнул ладоши и звук отчего-то показался мне оглушительнее выстрела из магнитной пушки в атмосфере. — Кажется, настало время и мне выполнить свою часть сделки. Вы же кого-то ищете? — он ткнул корявым пальцем в сторону двери. Я невольно проследил за его жестом и... моё сердце на миг замерло в груди, чтобы в следующее мгновение забиться с новой силой. Кажется, я даже забыл, как дышать... — Влад?***
Позднее утреннее солнце стыдливо пробивалось из-за плотных кучерявых туч на востоке, когда они наконец дошли до Глен Муэра. Город окружали давно убранные поля и виноградники, успевшие подарить хозяевам свои обильные гроздья и заалеть в преддверии надвигающейся зимы. По-южному тёплой, с редким, влажным снегом, тающим столь же быстро, сколь и кусочек масла в горячей воде. Назаир и Метинна у побережья всегда славились мягким климатом. Если выехать из Цинтры на юг в самую холодную зиму, то стоит лишь миновать горы Амелл через Марнадальские ступени и ты, словно, окажешься в другом времени года. Поля и леса окажутся чисты от белоснежного покрова, воздух будет наполнен осенней прохладой, но совсем не зимней стужей, а на самых упрямых кустах роз то тут, то там продолжат настырно цвести знаменитые фиолетовые розы. Посад Глен Муэра с южной стороны растянулся на добрых полверсты от городских стен и нельзя было со всей уверенностью сказать, где кончались поля и сады, окрестных деревень, а где начинался он сам. Несмотря на позднее утро, внутри оказалось довольно оживлённо — сновали стайки детворы, подбадриваемые звонким лаем сопровождавших их собак, в садах работники лениво сгребали в кучи опавшие листья, а редкие крестьянские телеги уже пустыми возвращались из-за ворот. От близкого моря и реки долетали визгливые крики чаек и запах гниющих водорослей. Цири была бы рада сказать, что никто не обращал на них внимания, но это было совсем не так. Три девушки, отчего-то пешие, одна из которых в странной и дорогой одежде — волей-неволей, но они приковывали к себе любопытные взгляды. Расставшись с невольными попутчицами у приличного на вид трактира вблизи врат Глен Муэра, где останавливались те, кто не успевал попасть в город засветло, девушка торопливо зашагала к высокой надвратной башне, сложенной из светлого песчаника. Мощёная дорога здесь забирала вверх, выводя на мост через широкий ров. Несмотря на позднее время, небольшая очередь перед воротами всё же собралась — не то стражники излишне рьяно подходили к своей службе, не то наоборот пытались выманить плату за проход больше положенной. Так или иначе, окинув это сборище взглядом, Цири на всякий случай проверила, как снимается с плеча автомат и, вскинув голову, гордо зашагала мимо толкущихся людей и повозок. Привлечь лишнее внимание она не боялась — куда уж больше в её-то одёжке. Да даже если и сменить — прикинуться простой крестьянкой или горожанкой у неё вряд ли бы вышло. А раз повышенного внимания всё одно не избежать, то какая разница — делать это медленно толкаясь в очереди или же, как и положено благородной деве, миновав всю эту шумную толпу? Во втором случае, даже несмотря на отсутствие лошади и толпы слуг и охранников, вопросов у стражников возникнет как бы не меньше, чем в первом. По пути в город девушка всерьёз подумывала прикинуться ученицей какой-нибудь нильфгаардской чародейки, потерявшейся в ходе какого-нибудь неудачного эксперимента — да в тот же телепорт угодившей, однако такую легенду пришлось очень быстро отбросить. Магическое братство довольно мало и закрыто от пришлых, однако едва ли она знала хоть кого-то из магиков Чёрных. По правде сказать, о ситуации с посвящёнными в Нильфгаарде она и вовсе знала до обидного мало. Все чародеи служили империи и подчинялись некоему Магистериуму — что-то вроде Капитула Чародеев Севера, но не независимого, а управляемого из дворца императора. Окажись в городе кто-то из нильфовских магов, и её бы очень быстро вывели на чистую воду. А такой вероятности исключать никак нельзя — Глен Муэр не столь далеко от Скеллиге и рейды островитян тут наверняка суровая обыденность. Пройдя по деревянному, истёртому настилу подъёмного моста, она зашла под каменные своды врат, да так бы спокойно и минула их, покуда стражники возились подле одной из телег, скандаля с владельцем, если бы один из них, огорошенный такой вызывающей наглостью, зычно не окликнул её. — Кудой лезешь поперёд всех? Назовись... — стражник на мгновение замялся, окинув её задумчивым взглядом и нехотя поправился, — назовитесь. Однако вместо ответа девушка кинула ему загодя приготовленную серебряную монету, что было намного больше, чем требовалось взимать с обычного пешего путника. Мужчина не замешкался, а по привычке поймал серебряный кругляш, похоже, малость удившись такой щедрости. — Цистерция из Форгехама. Путешествую, — надменно процедила Цири, смерив его любимым взглядом из арсенала Йеннифэр. Примерно так черноволосая чародейка смотрела на мешок с навозом. Ну или на тех, кого им считала. — Пешком? — если стражника и проняло, то он не подал виду. К её счастью все они тут предпочитали всеобщий нильфгаардскому диалекту. Будь иначе и начались бы первые проблемы. — Лошадь пала в полдне пути отсюда, — не моргнув и глазом, соврала девушка, мысленно костеря себя за тупость и поспешность. Уж купить какую-нибудь более-менее приличную кобылу в посаде стоило попытаться. Благо денег при ней было предостаточно. — Примите мои сожаления, госпожа, — явно что-то для себя решив, куда более вежливо кивнул стражник. — Мне нет дела до твоих сожалений, — брезгливо поджала губы Цири, — мне нужен чистый, тихий постоялый двор и бадья горячей воды, — как бы невзначай девушка потёрла в пальцах ещё одну мелкую серебрушку. — «Рычащий причал» — хороший постоялый двор, госпожа. Там останавливаются купцы с кораблей, кто не любит шума матросни. Почти у самой Княжеской Пристани, — бросив желанный взгляд на монету, проговорил мужчина. Кто-то из товарищей окликнул его, но он лишь отмахнулся. — Я обязан спросить, госпожа Цистерция, с какой целью вы прибыли в Глен Муэр? — А это не очевидно? — продолжая играть, она посмотрела на него, как на идиота. Стражник неуютно поёжился. — Купить лошадь и отдохнуть. — Не смею вас больше задерживать, госпожа, — посторонившись, коротко поклонился мужчина. Походя кинув серебряный флорен и больше не удостоив стражника и взглядом, девушка зашла под своды надвратной башни, быстро преодолела короткий коридор с бойницами, поднятой решёткой и распахнутыми вратами и оказалась в городе. Она не сомневалась, что её прекрасно запомнили. К сожалению, оставалось лишь надеяться, что тут её пока не ищут. Город оказался куда более грязным, чем Форгехам или Эббинг, по крайней мере та часть Эббинга, где ей довелось бывать. Удивительного, однако, тут мало — Глен Муэр крупный портовый город и ожидать иного было бы глупо. Нет куч мусора и вонючих сточных ливнёвок с плавающими объедками, вперемешку с дерьмом посреди улиц — и на том спасибо. С самого утра с моря дул прохладный, влажный ветерок, но здесь, в переплетении городских лабиринтов он почти не ощущался. Зато в нос сразу врезался запах большого города — навоза, дыма, тухлой рыбы и ещё бес пойми чего. К счастью, плутать по не самым приятным районам у городской стены ей довелось недолго, и Цири довольно скоро отыскала путь к Княжеской пристани. Выложенная торжественно-белым мрамором, стилизованная под архитектуру aen’seidhe, в окружении фигурно-подстриженных можжевельников и колючих кустов роз — она невольно привлекала внимание. Разумеется, такая красота скрывалась за решётчатым забором и непрерывно охранялась стражей от праздных зевак и прочего простого люда. Однако, это не мешало нескольким богато одетым парочкам прогуливаться по белым мощёным дорожкам и лесенкам, поднимающимся вверх к княжескому дворцу. Найти упомянутый стражником «Рычащий причал» тоже оказалось не слишком сложно — дорогой трактир расположился на небольшом склоне совсем неподалёку от Княжеской пристани. Дверь ей вежливо распахнул пацанёнок-служка в опрятной одёжке, до того за пару мгновений изучив её пристальным, цепким взглядом от которого возникло чувство, будто он каким-то волшебным образом умудрился сосчитать все монеты в её пожитках разом. Цири бросила ему пару медяков, шагнула за порог и... застыла, как громом поражённая. За небольшим круглым столиком, чуть в отдалении, у широкого окна сидели двое — отчего-то бледная Саэс и... девушка почувствовала, как от шока, неверия и радости сперва перехватило дыхание, а потом сердце забилось так громко, будто рядом били в набат. — Влад?