***
Тони совершенно не знал, как на это реагировать. Точнее... на такие случаи у него всегда была одна проверенная схема. Тони Старку много кто признавался в любви, но, девочки-мальчики, держите себя в руках. Тони умел отшить даже самого настырного. Только в этот раз всё шло как-то... не по сценарию. И в голове всё крутился тот нелепый поцелуй на крыше, и слова, пронизанные обидой, и мордашка его эта... боже, даже Том на такую не способен, а ведь близнец! Питер сводил Старка с ума. От всей этой ситуации хотелось выть, а ещё выпить. Но, хватит, хватит уже пить! И надо бы поспать конечно, да только вот глаза не закрываются. Точнее... стоило их закрыть, как перед ними вырисовывался Питер. И эти проклятые капельки воды, стекающие по тонкой шее. А ведь по правде говоря, никакая она не тонкая. Мальчишка-то вполне себе такой... подтянутый. Ох, чёрт, и почему Тони вообще об этом думает? — Пятница, разбуди меня, когда Паркер проснётся. И закажи что-нибудь на завтрак. Только не пиццу, пожалуйста. Лучше что-то... полезное, — Тони усмехнулся. Ну да, полезное. Не для себя, конечно, сам-то он по утрам иногда ограничивается кофе с коньяком, а тут... чего не сделаешь ради Питера? Тони до жути захотелось себя ударить. Действительно, чего не сделаешь ради Питера, да, Тони? Подставишь себя перед правительством, подставишь Мстителей, влезешь не в своё дело, будешь как полный идиот гоняться за мальчишкой по всему Нью-Йорку, а ещё потратишь целую грёбанную ночь на то, чтобы доработать его костюм. Костюм, который ты, чёрт возьми, сделал специально для него. Дорогущий, мать его, костюм. И не слишком ли это для подарочка? И не слишком ли это для мальчишки, которого ты по всем сценариям вселенной должен был либо засунуть в клетку, либо сдать правительству, либо отобрать у него всё на свете и отправить к тёте, чтобы жил своей обычной подростковой жизнью и не выпендривался? Не слишком. Тони впервые чувствовал себя так паршиво. Впервые в жизни он не нашёл, что ответить на признание в любви, потому что тот ответ, который вертелся на языке, был совершенно безумным. Потому что такое не говорят мальчикам шестнадцати лет взрослые мужчины за сорок. Потому что за это есть статья. Потому что в Тони Старке осталось ещё хоть немного совести, чтобы не позволить себе воспользоваться этим. Потому что нет никакой «любви» в шестнадцать, потому что Питер просто глупый мальчишка, чьи мозги, кажется, давно уже поехали. И кто, если не Тони, должен поставить их на место? Только он, конечно, ведь, по сути, теперь он им кто-то вроде отца? Да, хороший отец, конечно. Но какая к чёрту разница? По крайней мере, Тони будет очень стараться быть на него похожим. По крайней мере, Тони должен будет поговорить обо всём этом с Питером, когда тот проснётся.***
У Тома утро выдалось совсем не добрым. Голова раскалывалась, телефон разрывался от СМС, а тело болело так, будто он вчера вместо Питера прыгал в костюме Человека-паука по Нью-Йорку и ловил фуры на лету. Правда настроение исправило то, что проснулся он рядом с Мишель. Девушка была одета, как и он сам, а значит он мог не убиваться по поводу «первой ночи», которую он не запомнил. Том, в принципе, помнил многое со вчерашнего вечера. И это, кажется, было лучшим, что происходило с ним за последнее время. От воспоминаний хотелось улыбаться и танцевать. Только вот уставшее тело отдавало болью даже от самого простого движения. Телефон продолжал разрываться от приходящих СМС. Номер был незнакомый, но по первой же СМСке Том понял, от кого они могли бы быть. Тони Старк писал не одним сообщением, а так, как бесило, кажется, всех. По одному слову на одно долбанное СМС. Том выключил звук и попытался сесть. Он открыл СМСки, но даже не удивился тому, что увидел. Питер был у Старка. Конечно, ну а куда ему ещё пойти пьяному в стельку? Было стыдно. Хороший Том брат, отличный просто! Забыл о Питере, стоило ЭмДжей показаться на горизонте. Молодец, Том. И что теперь? Кто знает как это им обернётся? Но Старк, кажется, не злился. Попросил Тома наврать тётушке, что он забрал Питера рано утром, чтобы помочь кое с чем. С чем именно Старк не сказал, зато у Тома закрались странные предположения. Чёрт, конечно не его дело, и не стоит, наверное, лезть в личную жизнь Питера, но Том боялся, что эта его безумная влюблённость в Тони Старка ни к чему хорошему не приведёт. А если он им воспользуется? А если произойдет что-то плохое? А если Питеру будет больно? Чёрт, от этих мыслей голова шла кругом. Том постарался успокоиться. В конце концов Тони Старк явно не был мудаком. По крайней мере, в отношении Питера и Тома. И уж совершенно точно не желал Питеру чего-то плохого, иначе зачем помогал, зачем прикрывал его? А слова его эти, что он по телевизору говорил... да, конечно, Питеру было обидно, но что он ещё мог сказать? Он прикрывал его, а это многого стоило. Теперь весь интернет кишит заголовками вроде: «почему Тони Старк скрывает личность человека-паука?». И ещё несколько тысяч догадок, от самых тупых, до самых мерзких. Вроде тех, где Старка обвиняют в совращении малолетних. Ну конечно, ведь из всей речи Старка они запомнили только его слова про возраст предполагаемого паука. Тома это бесило. Потому что если даже так, то какое их дело? Зачем обмусоливать эту тему, писать гадости, обсуждать? Зачем вообще делать из этого такой цирк? Тому хотелось послать далеко и надолго каждого, кто писал хоть какую-то гадость. А ещё набить морду Флешу, потому что вчера тот, кажется, тоже не очень лестно отозвался о Человеке-пауке. И это, наверное, было бы даже правильно. В конце концов он мог бы оправдаться тем, что просто уважает паучка, что считает его героем, а такие нелюди, как Флеш, не имеют права открывать рот и говорить подобные гадости. Но Том сдержался. К тому же рядом была Мишель. И ему было круто, ему было так хорошо, как никогда не было. В итоге Том набрал тётю Мэй, полчаса убеждал её, что всё в порядке, потом ещё полчаса пытался доказать, что с Питером всё хорошо, и он, правда-правда, пару часов назад уехал с Тони Старком. И да, наверное, у него отключился телефон, ведь он не взял с собой зарядку. Да-да, Мэй, всё в порядке, Старк привезёт его вечером. И с ним самим всё хорошо, и вообще он скоро будет дома, только поможет Мишель убраться дома. Мэй, конечно, не была особо рада такому расположению дел, но что делать? Попросила Тома поторопиться, и, конечно же, как-то связаться с Питером, чтобы тот зарядил свой телефон и ответил ей на СМС. Том со всем согласился и наконец-то отключился, тут же падая на подушку и закрывая глаза. Мда, с каждым днём безумие набирало свои обороты.***
Пятница разбудила Тони ближе к часу. Сообщила, что Питер встал, а также о том, что на завтрак будет омлет с овощами, какой-то салат и смузи. От слова «смузи» у Тони, кажется, проснулся рвотный рефлекс. Ну не нравились ему эти... каши из овощей и фруктов. Таким обычно детишек кормят, кажется, вот пусть и кормят дальше. Но он ведь сам велел Пятнице заказать что-то «полезное», вот теперь и мучайся. — Он ещё не вышел? — Тони поднялся с кровати и направился в ванную. Видок у Старка был... мягко говоря не очень. А если уж совсем по правде, то, глядя на него, вам тут же захотелось бы уложить его в кровать, накормить и не выпускать из койки около недели. Тони был уставшим, под глазами залегли синяки, лицо как-то совсем осунулось, будто он похудел в один раз килограммов на десять. А может и правда похудел, кто знает? Он уже и не помнит, когда в последний раз вставал на весы. А ведь это опасно, костюмы то он рассчитывал под свой нормальный вес. Да уж, с этими мальчишками он скоро точно с ума сойдёт. — Мистер Паркер вышел в гостиную, завтрак уже накрыт. Мне сообщить, чтобы дождался вас? — Тони помотал головой. — Пусть ест, но скажи, чтобы не убегал никуда, я скоро подойду, — Пятница промолчала, но Тони был уверен, что информация до Питера донесена была.***
Питер был, мягко говоря, удивлён. Завтрак с Тони Старком, да ещё и с его собственной инициативы после его глупого до безумия признания в любви? Конечно, можно было бы сослаться всё на ту же странность, что произошла с утра, но... вряд ли влечение к парню и желание разделить с ним завтрак можно было как-то связать. А может, и можно было. Да кто его знает? Питер сидит всё на том же диванчике, смотрит на раскинувшийся под башней Нью-Йорк, и всё думает-думает-думает. Думает, кажется, обо всём. О Томе, что остался на вечеринке, о тёте Мэй, что, наверняка, волнуется о нём даже после звонка Старка. О Старке, который за последние пару дней стал абсолютно не читаем. О Тони, который с каждым днём всё больше и больше ломает ему мозг, всё прочнее и прочнее въедается в его сердце. Толкает на безумные поступки, сводит с ума. И это, наверное, так эгоистично — всё сваливать на Старка, ну а как по-другому? Питер пока другого объяснения своим дебильным поступкам не нашёл. Объяснение одно — он безумно, до сбившегося дыхания, до аритмии, до желания биться головой об стенку любит Тони Старка. Любит его, и будет цепляться за любую чёртову возможность оказаться рядом с ним. Даже если ему придётся вести себя до одурения неправильно. Совсем не так, как должен вести себя хороший воспитанный парень, каким он был ещё совсем недавно. Тони в комнате появился внезапно. Питер уже реально не понимал, как тому это удаётся. Ведь Питер со своим паучьем чутьем должен слышать даже самые тихие шаги. Всё-таки человеческий топот сильно выделяется на фоне общего гула. Но Питер снова, чёрт возьми, его не заметил. И от неожиданности даже выронил вилку. Ну что за нелепость? — Доброе утро, Пит, — Старк отсалютовал ему рукой и двинулся к бару, как и предполагал Паркер, за кофе. Как заработала кофейная машинка Питер, видимо, тоже не слышал. И когда он стал таким рассеянным? Видимо его неразделённая влюбленность в Старка и правда действует на него худшим образом. — Доброе утро, мистер Старк! — Питер быстро поднял вилку и потянулся за своим стаканчиком со смузи. Напиток с трубочкой был как раз кстати. Ведь он, кажется, с утра придумал неплохой план? Только вот в чём тот заключался Питер до сих пор не продумал. Потому что план хорош только в том случае, если Питер хочет, чтобы его хотели. А вот как быть с любовью он пока не разобрался. Но решил начать с малого. — Выглядишь неплохо, везёт тебе с твоей кошачьей регенерацией, — Тони забрал кофе и двинулся к дивану. Питер не знал специально ли Тони так сказал или ошибся, но звучало довольно... надменно. Да, Тони будто бы специально пытался его как-то поддеть. — Паучьей, мистер Старк, — он всё-таки поправил его, чем вызвал лишь кривую усмешку. Питера эта маска «надменного ублюдка» бесила хуже некуда. Лучше бы уж он ругался, чем вёл себя так, будто перед ним... куча мусора. — Я с тобой, вообще-то, поговорить хотел, — Тони опустился на диван и пододвинул к себе тарелку. Это его «поговорить» ничем хорошим не отдавало, более того, пугало до нервного тика. Даже глаз, кажется, задёргался. — О чём? — голос тоже предательски дрогнул, будто ему кто-то на хвост наступил. Только вот хвоста у Питера не было, и оправдать этот «взвизг» было нечем. — О твоём вчерашнем... — Тони специально выдержал трагичную паузу. Он даже усмехался в этот момент как-то по-особенному. Типа: да-да, Питер, понервничай. — Признании, — Старк закончил фразу и откинулся на диванную спинку, отпивая кофе из кружки. Питер в этот момент совершенно точно сиганул бы с крыши, если бы они стояли на крыше. Или влез бы в петлю, если бы рядом была петля. Провалился бы сквозь землю, если бы не находился на восемнадцатом этаже грёбанной башни Старка! Было до безумия стыдно, но... он почему-то всё равно не жалел об этом. — Я... я сказал правду, — Питер отставил стаканчик со смузи и так же, как и Тони, откинулся назад. Он решил, что чем больше он нервничает, тем больше веселится Старк. А этого ему не хотелось. Ему хотелось другого, совершенно другого, но... пока в его возможности было только вывести Старка из себя. Для чего? Чтобы стереть к чёртовой бабушке эту надменную усмешку! — Усложняешь, — Тони вздохнул и снова выпрямился, подцепляя вилкой немного салата. — Ты же понимаешь, что это глупо, да, Питер? — Питер мотнул головой. Не понимает, нет, мистер Старк, он ни капельки не понимает. — Я думаю, что это нормально. Я люблю вас, что же в этом глупого? — губы Тони дёргаются, но усмешка пока не собирается с них слезать. Что же, это уже похоже на игру. Питер хорош в играх... только вот и Тони Старк не промах. — Я тебе в отцы гожусь, не думаешь, что это ненормально? — Питер пожимает плечами. — Я думал, что вы начнёте немного с другого, — он показательно вздохнул. — Ненормального в этом больше, мистер Старк, например, то, что вы мужчина, — если честно, то Питер понятия не имел, откуда в нём в одно мгновение взялось столько смелости, но, наверное, в форме игры «серьёзные» разговоры, и правда, воспринимались намного легче. — Радует, что ты это тоже понимаешь, — согласно кивнул Тони. Но он рано радовался. Питер ещё не закончил. — Ещё из ненормального здесь то, что вы отрицаете саму возможность такой... любви. Вы что, гомофоб, мистер Старк? Если так, то всё с вами ясно, — Питер закатил глаза и театрально разочарованно вздохнул. О боже, ему в пору было играть в театре с такими талантами. Как он и думал — это сработало на все сто. — Ты куда это клонишь, малец? Давай-ка без этих твои глупых игр, я с тобой серьёзно разговариваю. Разводишь цирк! И какого чёрта я вообще это терплю!? — вопреки устоявшемуся мнению общественности, вывести Тони Старка из себя — дело пяти минут. По крайней мере, Питер точно может записать это в свои таланты. — Может быть потому, что вы тоже ко мне не равнодушны? — эта фраза далась уже намного труднее, чем всё остальное. Во-первых, Питеру совсем не нравилось, когда Тони на него кричал. Во-вторых, она сама по себе была довольно... неожиданным выпадом. И даже самого Старка она, кажется, ввела в ступор. — Подумайте об этом, мистер Старк, — Питер снова подхватил своё смузи и обвил губами трубочку, совершенно по-блядски, так, как никогда не делал. И закинул ногу на ногу, так, как совсем неудобно. Но так, как делают самые развратные девчонки в его классе. — Не знаю, чего ты добиваешься, но прекрати. Вся эта дрянь в твоей голове скоро пройдёт, и тогда самому будет стыдно, что признавался в любви какому-то старику, — голос Тони дрогнул. Этого хватило для того, чтобы Питер мог начать праздновать одну маленькую победу. Он усмехнулся, вслух, напоказ, так, чтобы Тони точно понял, как Питер относится к его этим «наставлениям». — Я люблю вас, кажется, всю свою жизнь, и, знаете, ещё ни разу мне не было стыдно. Так с чего бы это должно произойти сейчас или когда-то потом? Любовь — не решение набить идиотскую татушку, или покрасить волосы в розовый. Это вообще не решение, мистер Старк, если бы я мог, то, конечно же, выбрал бы себе в роли «влюблённости» кого-то более доступного. Но я не выбирал, понимаете? Никто не выбирает, — он отчеканил это без единой запинки. Всё с той же усмешкой на губах, и всё с тем же наигранным надменным взглядом. Правда смотрел он в окно, потому что глядеть в глаза Тони Старку всё ещё было выше его сил. — Твоё бы упрямство да в нужное русло, — Тони вздохнул. Питер бросил на него быстрый взгляд, и, кажется, совсем нелепо выдохнул. Игра закончилась. Тони снова подтянул к себе тарелку с омлетом и принялся есть. Питер не знал, как на это реагировать. В конце концов он был почти уверен, что Тони его либо выставит за дверь, либо... либо сделает что-то, чего Питер, кажется, в последнее время очень даже хочет. Особенно когда на Тони все эти обтягивающие футболки, спортивные штаны, и даже костюмы, которые всегда сидят на нём просто идеально. — И это всё? — конечно, Питер и не надеялся на продолжения разговора, но... просто хотелось поставить точку. — У меня есть для тебя подарок, — Тони бросил это как-то невзначай. — Точнее, это больше подарок для меня. Буду знать, где ты, что ты делаешь, во сколько и куда пошёл по своим паучьим делам. Только паучьим, если что, — Тони ел омлет, а Питер пытался придумать хоть одно объяснение тому, что сейчас говорит Старк. Всё было до ужаса нелепо. Снова. Он снова ломал систему, ломал представление о «разговоре», который вообще-то был довольно серьёзным и должен был перевернуть его жизнь с ног на голову, ломал Питеру мозг. — Это ошейник? — шутка была совсем неудачная, но Тони, кажется, зашла. Он рассмеялся и чуть не подавился едой. — Нет, Питер, это не ошейник, но если доведёшь, то... — он бросил на Питера насмешливый взгляд, и от этого взгляда захотелось провалиться сквозь землю. И кто кого вообще тут соблазняет? Кажется, это была игра Питера! — Придётся принять самые жёсткие меры, — от этого «жёсткие» внутри что-то совсем неожиданно екнуло. — Ладно, шучу я, но подарок и правда есть. Он тебе должен понравится, — Тони отложил тарелку в сторону, допил свой кофе и встал. — Надеюсь, — Питер захватил стаканчик со смузи, и решил, что ему, наверное, стоит последовать за Тони. — Пошли, отведу тебя в святая святых! Только Тому не говори, а то обидится, — Тони снова усмехнулся и двинулся вперед.