Второй шанс на счастье

Это заявление возымело разную реакцию у окружающих. Мистер Фоллс и мистер Льюис молча смотрели на Франциска. Миссис Льюис медленно отложила столовые приборы и посмотрела на сына, как на сумасшедшего. Миссис Фоллс поднялась со своего места и, смотря на дочь, выпалила: — Ты беременна? — Мама, — воскликнула Мария и, чуть слышно добавила. — Незаметно же еще. Франциск понял, что сейчас будет скандал и одним глотком осушил свой бокал с вином. В этот момент Керри пожалела, что ей нельзя также выпить. — Ох, дорогая, выходить замуж по залету не самая лучшая идея, — с сожалением смотря на дочь, проговорила Кэтрин. — Я, конечно, рада, молодой человек, — продолжила она, переводя взгляд на Нэйтона — что вы оказались порядочным и предложили моей дочери брак, но это не выход. Такие союзы недолговечны и несчастны. Пройдет совсем немного времени, и вы поймете, что поторопились. Конечно, ради ребенка вы будете стараться сохранить ваш брак, но вы только еще больше сделаете себя несчастными. — Мама, ты не права, — возразила Мария. — Мы любим друг друга, и это не брак «по залету», как ты выразилась. — Ох, милая, ну, конечно, так, — вздохнула Кэтрин, будто объясняла дочери очевидные вещи. — Сколько вы знакомы? Неделю? Две? Максимум месяц. За это время невозможно понять, хочешь ли ты прожить с этим человеком всю оставшуюся жизнь. Это вам сейчас, возможно, кажется, что вы безумно любите друг друга, но страсть быстро проходит, остается привычка, не более. — Мама, — снова попыталась возразить Керри, но ее остановил Франциск. — Не надо, — попросил он, беря ее за руку. — Мы не сможем им ничего доказать или объяснить. — Да тут и объяснять нечего, — подключилась миссис Льюис. — Все итак понятно. Эта история стара, как мир. Богатый жених, девочке захотелось хорошей жизни. Она окрутила моего сына, по-быстрому забеременела, а мой сын благородный человек и просто не может не оформить отношения, чтобы ребенка не называли ужасным словом «внебрачный». — Мама, немедленно возьми свои слова обратно, — грозно сдвинул брови Нэйтон, со злостью смотря на женщину. — И не подумаю, — фыркнула та. Мария была готова провалиться сквозь землю. Ее будто окатили грязью с ног до головы. Конечно, она предполагала, что будет что-то подобное, ведь со стороны их отношения с Франциском действительно развивались крайне быстро, но она совсем не готова была услышать подобные слова в лицо. А Эльза Льюис продолжала сыпать оскорблениями. — Подумай сам, сынок, эта девушка не подходящий вариант для тебя. Я желаю тебе только добра. А с ней ты еще намаешься. Ничего хорошего она тебе не принесет. «Я прямо слышу Екатерину де Медичи», - Подумалось Керри. — Ты ошибаешься, мама, — парировал Франциск. — Ох, да все понятно всем присутствующим, только вы еще отрицаете очевидное, — воскликнула его мать. — А, по-моему, все наоборот, — процедил сквозь зубы Нэйт. Вдруг со своего места поднялся Кевин Фоллс и, подойдя к Франциску, протянул ему руку для рукопожатия. Тот на некоторое время застыл, а потом с улыбкой пожал протянутую ладонь. — Добро пожаловать в семью, сынок, — проговорил мистер Фоллс. — Я уверен, что ты хороший парень, если моя дочь выбрала тебя. — Да как ты можешь жать ему руку и признавать, когда он обрюхатил нашу дочь? — воскликнула Кэтрин, вскакивая со своего места. — Да как вы можете так говорить о нашем сыне? — в свою очередь поднялась на ноги Эльза. — Ваша дочь тоже знаете ли не ангел во плоти. Покрутила хвостом, а теперь строит из себя влюбленную без памяти девочку и думает, что все вокруг дураки. — Достаточно, Эльза, — властно оборвал ее Пол Льюис. — Это решение сына и ты обязана его принять. «О, а вот и Генрих Валуа заговорил». - С улыбкой подумалось Марии. — В конце концов, не тебе с ней жить, — продолжал между тем «Генрих». — И если сын выбрал ее, значит она того стоит. Эльза Льюис в негодовании поджала губы, но перечить мужу не стала. Миссис Фоллс только презрительно скривилась. — Знаете, вы можете сколько угодно и что угодно тут говорить, — усмехнулся Франциск, осматривая всех родителей. — Но мы позвали вас, чтобы не спрашивать ваше мнение, а поставить перед фактом. Мы с Керри любим друг друга и поженимся, даже если вы будете против. Мы хотим вас пригласить на свадьбу, но если вы и там планируете продолжить этот скандал, то лучше не приходите вовсе. А также не думайте, что вы увидите своего внука или внучку. — Ты не посмеешь, — прошипела Эльза, для которой последнее заявление было, как удар под дых. — Посмею, — прищурил глаза Нэйт. — Отлично, — вспыхнула женщина, скрещивая на груди руки. — Женитесь. Только когда поймете, какую ошибку вы совершили, не жалуйтесь. — Не думала, что соглашусь, но это так, — поддержала ее Кэтрин. — Когда вы наиграетесь в свою «любовь», не прибегай, доченька. — Не прибегу, — сжимая кулаки, проговорила Мария. — Теперь даже из принципа не приду. После твоих слов, мама, — это слово она выплюнула, как ругательство — у меня отбило всякое желание тебя знать. Выпалив это, она почти бегом побежала в спальню и, скрывшись за дверью, громко хлопнула дверью. Миссис Фоллс буквально задыхалась от негодования, потом резко повернулась к мужу и, видимо, решив, что он как всегда виноват в ее неудачах и проблемах, стала его обвинять. — Это все твое воспитание, Кевин, — выкрикнула она. — Ты все ей позволял, и вот к чему это привело. Наша дочь нас не слушает. Отказывается понимать очевидное. А ты, вместо того, чтобы сказать, что ее поведение недопустимо, жмешь руку тому, кто опозорил нашу дочь. — Мое воспитание? — видимо слова жены стали последней каплей для мистера Фоллса и тот, больше не в силах терпеть деспотичный характер женщины, решил высказаться. — Да я почти всегда на работе, чтобы ни ты, ни наша дочь ни в чем не нуждались. Ее воспитанием занималась ты, потому что меня иногда сутками не было дома. Я Кер не видел порой. Я приходил и уходил на работу — она спала. Я даже в отпуск не мог с ней съездить, потому что тебе всегда было мало денег, что я зарабатывал. И ты еще смеешь меня обвинять? — Отличную семейку ты набиваешь нам в родственники, сын, — фыркнула Эльза и, взяв свой бокал с вином, осушила его. — Истерички, что дочь, что мать. — Тебя никто здесь не держит, мама, — ответил Франциск. — Можешь идти. Без тебя будет даже лучше, — и, не дав матери возразить, последовал за любимой. Буркнув «да и ладно» Эльза Льюис быстро покинула квартиру. За ней, кивнув отцу будущей невестки, вышел Пол. Кэтрин, не глянув на мужа, последовала за ними. Остался один Кевин Фоллс. Он спокойно налил себе бокал вина и, улыбаясь своим мыслям, а, может, радуясь, что в кой-веке смог достойно ответить жене, неторопливо отпил напиток. А в это время, зайдя в спальню, Франциск обнаружил возлюбленную всю в слезах, зарывшись лицом в подушку. Вздохнув, мужчина сел рядом и положил ладонь на ее плечо. — Милая, ну не стоит так убиваться. Они примут это. Нужно только время. — Да при чем тут это? — захлебываясь в слезах, проговорила Мария, приподнимаясь. — И они никогда не примут. Но дело даже не в этом. Дело в том, как все это выглядит со стороны. Мы с самого начала знали, что нам не удастся их ни в чем убедить и объяснить. Но больше всего меня поразило то, как собственная мать обо мне думает. Она считает меня потаскухой, которая прыгнула в постель к первому встречному и по глупости залетела. Я могла принять это от твоей матери — у меня никогда не складывались отношения с твоими родителями — но чтобы вот так из уст собственной матери такое услышать. Это я уже не могла слышать. И что самое обидное, ей же не объяснить, что она не права, что она ничего не знает. Потому что именно так это со стороны и выглядит, Франциск. Для всех наши отношения такие. По глупости. И никому же не объяснишь, что мы знакомы еще с прошлой жизни, больше, чем достаточно, что мы уже женаты и это только условность, что мы итак много ждали. Для всех, Франциск, мы знакомы всего месяц, а уже женимся и заводим ребенка. И мы знали, что так и будет, — выпалив все это практически на одном дыхании, она вытерла слезы и, шмыгнув носом, с болью во взгляде посмотрела на любимого. — Может, мы должны были еще подождать, чтобы не было того, что было сейчас. Это наши родители так считают, а подумай, что думают о нас другие? Кем они нас считают. — Тебе это важно? — с некоторым разочарованием в голосе проговорил Франциск. — Ответь мне, Мария, тебе важно, что подумают другие? Скажи, ради кого ты все это делаешь? Ради кого ты согласилась выйти за меня? Ради кого родится наш ребенок? Ради наших родителей? Или ради друзей, знакомых, чье мнение для тебя важнее нас? А может ты уже передумала и считаешь, что мы поторопились с ребенком? Ты хочешь его? А может и тогда ты его не хотела, вот и потеряла? — Что? — воскликнула в ужасе Мария, резко садясь на кровати. — Как ты можешь так говорить, Франциск? Я хотела нашего ребенка. И хочу сейчас. Я всегда об этом мечтала. — Тогда к черту мнение остальных, — воскликнул мужчина, беря ее за руки. — Мария, это наш второй шанс. Ты, правда, готова из-за того, кто и что там подумает, отказаться от него? От нас, нашего второго шанса на счастье? Сейчас то, о чем мы мечтали. Сейчас мы не короли своих государств, сейчас мы это только мы. И у нас есть то, чего не было тогда. Счастливого будущего. Семья. Неужели мы позволим кому-то встать между нами? Неужели чье-то мнение возьмет над тобой верх, и ты откажешься от нас и нашего малыша? — Нет, — замотала головой Мария и, подавшись вперед, прижалась к груди возлюбленного. Тот улыбнулся и нежно обнял ее в ответ. — Я люблю тебя, Франциск. И это ничто и никто не изменит. Я хочу быть твоей женой, хочу родить тебе ребенка и быть, наконец, счастлива, как не была до конца счастлива в прошлый раз. Прости за все, что я тут наговорила. Ты прав. Меня ничего не волнует, кроме нас. Они никогда не поймут, каково это так сильно любить, потерять и вот снова обрести упущенное. И я больше не хочу ждать. Я хочу быть с тобой. Навсегда. И больше я тебя не отпущу, Франциск. И у нас будет наш долгожданный ребенок. Больше я его не потеряю. — Я знаю, малыш, — выдохнул Франциск, нежно гладя ее по волосам и прижимая ее к себе. — Знаю. Я обещал, что в этот раз все будет иначе. И так и будет. Знаешь, — он отстранил ее от себя и, заглядывая в ее глаза, решительно заявил — мы уедем. В Париж. Навсегда. — В Париж? — распахнула глаза Мария, не веря своим ушам. — Навсегда? — Да, — воскликнул мужчина и, обхватив ее лицо ладонями, стал вдохновенно говорить. — Уедем. Начнем новую жизнь. Все бросим. Уедем туда, где нас не знают, где мы можем быть собой, и никто не упрекнет нас в том, что мы вчера познакомились и уже строим планы на будущее. Там мы можем жить даже под нашими настоящими именами. Я сделаю нам новые документы. Ты же помнишь французский? — Помню, — улыбнулась Мария, с нежностью и любовью смотря на любимого. — Когда вспомнила, кто я на самом деле. — Отлично, любовь моя, — обрадовался Франциск. — И я тоже помню. Все-таки я француз. Мы начнем новую жизнь. По-настоящему новую, понимаешь? Мы все бросим, никому не скажем, куда мы уезжаем, сменим номера телефонов. Купим один билет в наше светлое будущее. Соглашайся, Мария. Мы уедем туда, где нас никогда и ни в чем не обвинят. Ну, скажи «да». — Да, — выкрикнула женщина и снова бросилась в объятия возлюбленного. — Да. Да. Сто раз да. Она навалилась на него всем телом, и они, смеясь, повалились на кровать. Оседлав его бедра, Мария положила ладони на его щеки и стала целовать его лицо, крича, как сильно она его любит и готова идти за ним хоть на край света. Франциск весело смеялся, придерживая ее за талию и иногда ловя ее губы своими губами. Вскоре они слились в нежном, но страстном поцелуе. Когда эйфория утихла, они поднялись с кровати и, обнявшись, вышли из спальни, чтобы убрать со стола и выпить по чашке чая. Но, стоило им открыть дверь, как они обнаружили за ней Кевина Фоллса. И, судя по его выражению лица, он слышал больше, чем следовало. Франциск и Мария переглянулись и поняли, что их тайна открыта.