Ф л э ш б э к
Свит Пи, ещё раз взглянув на подругу, вышел, закрыв за собой дверь. Когда девушка осталась одна, она смогла привести мысли в порядок, взять себя в руки и успокоиться. Блондинка осторожно закрыла дверь на защёлку, чтобы никто не смог войти. Элизабет спешно оглянула комнату в надежде найти хоть что-то полезное. В данном случае таковой могла оказаться любая отвёртка. Бетти твёрдо решила сбежать. Отчасти от себя самой, ведь ей не давала покоя мысль о том, что она не испытывает ненависти к жестокому лидеру Змеев за тот поцелуй. Да, Джонс что-то сделал с её матерью. Да, он заставляет отца убивать, шантажируя его семьёй. Да, он, вероятно, поставил перед собой задачу причинить ей боль. Но всё это меркло перед теми чувствами и ощущениями, которые испытала Элизабет во время поцелуя. Хоть он и был актом жестокости и принуждения, но он ей понравился. Девушка не хотела признавать это, старалась отрицать. Но её усилия прошли даром, когда она наконец поняла, что если останется здесь, предаст свою семью и себя саму, ведь ей хотелось узнать этого человека получше, хоть и было понятно, что это невозможно. Поиски не принесли ожидаемых результатов. Бетти нашла лишь кучу хлама под диваном: осколки стеклянных бутылок от пива и виски (судя по цвету стекла и оставшихся на нём этикеток), окурки дешёвых сигарет, что не было удивительным, ведь это была комната для персонала бара, а большая половина Змеев не отличалась особым достатком. Также она наткнулась на старые использованные шприцы под полкой, на которой стоял телевизор, – не странно, ведь Змеи увлекались наркотиками. Элизабет поморщилась и продолжила исследование комнаты – ей ещё не раз придётся столкнуться с подобным. Отыскать ничего не удалось, лишь груду мусора и бесполезных предметов. Девушка села на диван, притянув колени к себе, и разочарованно уставилась в одну точку. Она просидела так несколько минут, пока не осознала в полной мере всю обречённость своего положения. Из печальных глаз выкатились слёзы, но Бетти тут же их вытерла. В этот момент её взгляд остановился на старом комоде, который она по непонятным причинам обделила вниманием при поиске. Блондинка тут же сорвалась с места, быстро подскочив к обветшалой мебели. Она открыла пару ящиков, обнаружив там поломанные плечики для одежды и какие-то тряпки. Последней надеждой было пространство под комодом. Элизабет почти легла на пол, стараясь увидеть хоть что-то. Почти у стены, докуда не доставала рука, она разглядела острый металлический кончик. Купер, приложив все усилия, смогла отодвинуть комод, где нашла заржавевший нож. Сколько же тут никто не появлялся? Блондинка воодушевилась своей находкой: она помнила ту массивную железную дверь, через которую её однажды вывел Джагхед, она запомнила, какой там замок, и она знала, что этим ножом сможет открыть себе путь на свободу. Если всё сделает правильно. Ей не было известно, что Змеиный лидер несколько минут назад уже уехал в соседний город. Не было известно, что он усилил «охрану» на время своего отсутствия. Он не сомневался в Змеях и своём влиянии, но также не сомневался в ней и в том, что если она захочет, то сбежит. Но хотела ли она на самом деле? «О чём ты думаешь? Ты должна сбежать!» – настаивала Бетти, ведя спор с внутренним голосом. Девушка дождалась вечера, чтобы все Змеи поднялись в бар на очередные «Огненные врата» и обсуждение последних событий Саутсайда. Она беззвучно открыла дверь, возле которой не было никого. Это её немного насторожило, но отступать было нельзя. Элизабет незаметно прошмыгнула по коридору мимо нескольких дверей и была уже почти у самого выхода, как почувствовала на своём плече чью-то большую ладонь, грубо развернувшую её лицом к «напавшему» сзади. Она вздрогнула, испугавшись в большей степени из-за неожиданности. «Ну всё, попалась» – подумала девушка, ожидая увидеть перед собой Змеиного лидера и уже готовясь защищаться. Однако это был не он. Перед ней стоял высокий, мускулистый молодой человек лет 23. Каштановые волосы обрамляли лицо, скрывая под собой острые скулы, о которые можно было порезаться. Голубые глаза выглядели очень необычно с тёмными прядями. Брови были нахмурены, отчего между ними появилась морщинка. Его взгляд, яростный и свирепый, будто пронизывал Бетти насквозь. – Думала, сможешь сбежать отсюда, милая? – прошипел он, хватая её за запястье и сжимая его настолько сильно, что блондинка чуть пискнула от боли. На нежной коже уже проявлялся сине-фиолетовый след от пальцев Змея. «Сколько можно это терпеть? Соберись, Элизабет! Ты можешь за себя постоять» – вряд ли такие мысли посмели бы появиться, если бы она сейчас стояла напротив Джагхеда Джонса: так близко к нему, что можно было бы ощущать тепло, исходящее от его тела. Бетти потянулась к карману джинсов, чтобы достать нож, который предназначался для замочной скважины последней двери, которая отделяла её от свободы. Мужчина тут же заметил этот жест и выбил из её руки ржавое лезвие, всё же задевшее едва зажившие шрамы от ногтей после того ужасного сна, когда она в последний раз проснулась дома, в своей кровати. Девушка издала глухой стон от боли. – Ты или слишком глупа, или слишком наивна, – Змей отвёл блондинку в её комнатку и закрыл дверь снаружи, чтобы она не смогла открыть её. «Если бы ты действительно хотела сбежать, сбежала бы» – сокрушалась Купер, – «Нет! Я хотела...»К о н е ц ф л э ш б э к а
– Что значит, пыталась сбежать?! – раздражаясь, ошеломлённо прорычал Джагхед. – Ей не удалось, – оправдывался парень, – её поймали у чёрного хода, и все три дня она провела в комнате. – Я спрашиваю, как вы смогли допустить хотя бы то, что она вышла из этой самой комнаты? – брюнет, не дожидаясь ответа, твёрдым шагом направился к лестнице, едва заметив, как молодой Змей опустил голову и обеспокоенно посмотрел в его сторону. Джонса терзали противоречивые чувства. С одной стороны, такая дерзость, смелость и готовность бросить вызов самому опасному человеку Ривердейла и самому влиятельному человеку всего Саутсайда разозлила его, так как била по его самолюбию; но с другой – подогревала интерес к этой девушке, заводила и будто заставляла идти к ней. На мгновение он задумался – хотел найти ответ на пугающий его вопрос: что происходит? Отмахнуться от такого сложно, поэтому Джагхед убеждал себя в том, что это не что иное, как обычное соперничество, желание найти слабые места оппонента, хоть и понимал, что это было не так. Джонс подошёл к двери маленькой комнатки, служившей раньше служебным помещением, думая, что скажет сейчас своей пленнице. Он уверенно взялся за дверную ручку, но возникший в его воображении образ несчастной блондинки, которой он причинил столько страданий, её глаза, полные боли и непонимания, будто вытащили такие позабытые им совесть и чувство вины из самых глубин по-прежнему живущей в «жёстком» парне души. Что он сделает, войдя в комнату? Будет избегать её взгляда? Жалко. Возмутится и накричит? Бессмысленно. Попросит прощения? Не в его духе. Начнёт издеваться, отравляя ядовитыми словами каждую клеточку её сердца? Жестоко. И, кажется, он больше не хочет так мучить её. Но что за убийственные противоречия возникают в мыслях молодого лидера Змеев? Что послужило причиной такой неожиданной внутренней борьбы? «Поговори с ней. Не делай больно. Извинись» – твердили благородные качества, запрятанные им давным-давно так далеко, чтобы никогда не появились вновь. «Она никто. Она не заслуживает хорошего отношения. Она посмела тебе перечить, так пусть расплачивается за это» – отвечали равнодушие, холодность и жестокость, прочно укрепившиеся в характере Джагхеда. Парень отпустил ручку, тяжело выдыхая и растерянно смотря на дверь. Он попятился назад, разворачиваясь и нервно запуская пальцы в густые, чёрные, как смоль, волосы. Змей немного запрокинул голову назад, издавая сдавленный стон недоумения. Когда его хоть кто-то видел таким в последний раз и видел ли вообще? Ясно было одно: он сам не ожидал, что почувствует себя настолько потерянно. «Не может быть, чтобы я терзался из-за какой-то глупой девчонки, которая ещё не до конца поняла, куда попала и с кем связалась» – Змей прислонился спиной к стене и отрешённо уставился на дверь, напротив которой стоял. Бетти находилась в этой комнате. Она уже на который раз перебирала содержимое своей маленькой сумочки, которую успела взять в тот вечер, когда её увезли из дома. Кажется, теперь она наконец хорошо запомнила, что именно было в ней и в каком кармашке лежало. После своего неудавшегося побега девушка находилась в ожидании лидера Змеев: она знала, что когда ему обо всём доложат, он придёт к ней, и была к этому готова. Но этого не произошло, и к вечеру второго дня Купер уже перестала думать о нём. Но сейчас он так бесцеремонно, словно ураган, словно буря, словно молния на чистом небе, вновь ворвался в её мысли, вновь занял всё свободное пространство в её голове. Она вспомнила всё: как он так нагло забрал её из дома, как бросил в страшной подсобке ночью, как пытался помочь, когда ей стало плохо и как вступился за неё перед той девушкой с розовыми прядями. Как заставил её испытать безумное отчаяние и страх, как толкнул в огонь. Но подробнее всего она воспроизводила в памяти тот поцелуй. То, как у неё дрожали колени, как перехватило дыхание и колотилось сердце. Как она ненавидела его за этот поцелуй, как плакала, зная, что теперь её романтические грёзы о прекрасном первом поцелуе превратились в прах. Эта борьба не закончится никогда. В ней всегда будут воевать две стороны: одна из которых восхищается его грубостью, его непреклонностью и неотступностью, которой понравился тот резкий поцелуй, разделивший её жизнь на до и после, которой хотелось бы этой самой соблазнительной грубости и его уверенности в том, что она подчинится ему; а вторая приходила в отчаяние, когда понимала, что её жизнь никогда не станет прежней, что она не испытала того трепета и нежности, когда в её пространство вторгся наглый Змей, которую пугали насилие и жестокость. Бетти не знала, что именно в этот момент Джагхед стоит за дверью. Не знала, что как раз поэтому её мысли снова оказались с ним. И она не знала, что внутри него сейчас борются желание и страх войти к ней в комнату. Но она, не осознавая этого, почувствовала, что он рядом. Джонс несколько раз переходил от одной стены коридора к другой, становясь то напротив двери, то рядом с ней. Сейчас он измученно опирался о разделяющую его и Элизабет стену. Прошло уже двадцать минут, как он не решался войти. «Да что это такое?!» – он выходил из себя, – «Что ты на неё время тратишь? Дурак, зайди и всё!» – парень зажмурил глаза, стараясь привести мысли в порядок, – «Не могу» – он ударил кулаком по довольно нетолстой стене и ушёл, злясь на себя. Бетти услышала этот удар, но не обратила на него внимания, так как и не подозревала о том, что всё это время, пока она думала о Змеином лидере, он стоял за дверью. После «встречи» со Змеями Хэл еле добрался до дома и два следующих дня не вставал с постели. Разумеется, Пенелопа не собиралась за ним ухаживать. Ему пришлось заботиться о себе самому. И только теперь он понял, какую огромную роль в его жизни играла Элис, как много она делала для него и с какой самозабвенностью отдавала ему всю себя. Он понял, что не ценил её и ничего не давал взамен на её заботу и любовь. Любовь. Однако он не любил её. Возможно, когда-то и испытывал к ней тёплые чувства, которые помогли им создать идеальную поначалу семью: две прекрасные дочери и безмерно счастливые родители. Но что же произошло сейчас? Та нежность и любовь, что прежде ярко пылали, теперь угасли. Когда-то верный муж, теперь опустился до измены. Обе дочери пострадали от эгоизма отца. В самых тяжёлых, безвыходных ситуациях люди стараются помочь своим родным, а Хэл же решил спасать только себя, ведь собственное благополучие для него намного важнее жизней самых близких ему людей. Оправившись после избиения, он намерился сбежать из города, совершенно забыв о том, что от его действий зависят жизни его родных. Бетти не спала всю ночь: на улице была гроза. Даже через маленькое окошко комнату освещали яркие вспышки, раскаты грома, перебивая её назойливые мысли, заставляли девушку вздрагивать. Утром раздался стук в дверь. Голова очень болела после бессонной ночи, и Элизабет, чтобы поскорее избавиться от шума, даже не задумываясь, кто это может быть, поспешила открыть дверь. Перед ней стоял Джагхед. От неожиданности она сделала небольшой шаг назад. Сражение ещё не началось, а она уже отступала. Ей только казалось, что она готова к встрече с ним, но сейчас, когда он стоял так близко к ней, она поняла, что это не так, что никогда не будет готова. Купер не могла определить даже то, какое у него было настроение: выражение его лица, как всегда было равнодушным, но она и не догадывалась, какие чувства его сейчас переполняли. Он был в растерянности, он даже не знал, зачем пришёл к ней, не знал, что скажет ей. В нём по-прежнему бушевал ураган, сметающий на своём пути всё. Его по-прежнему разделяло на две спорящие части, как молния рассекает небо. Змей уверенным шагом зашёл внутрь. Элизабет ничего не оставалось, как пройти за ним. Она села на диван, скрестив на груди руки и отвернув голову в противоположную от Джонса сторону. Он же стоял в паре шагов от этого дивана, смотря то на Бетти, то на пол, то вверх, будто на что-то решаясь. Всё-таки взяв себя в руки, парень сел напротив блондинки и стал внимательно изучать её лицо. Бетти изо всех сил старалась не смотреть на него, но вскоре сдалась. Их взгляды встретились, и девушка заметила едва уловимое, проскочившее на его лице всего на один миг выражение удовлетворённой растерянности. Он смотрел в её глаза и будто забывал о том, кто он такой, зачем он здесь, и почему не может разорвать этот контакт. «Что ты делаешь? Она – никто. У неё такие прекрасные глаза, такие чистые. Она – лишь одна из многих. Нет, она другая» – мысли Джагхеда путались, в его голове будто, не слушая друг друга, говорили тысячи голосов, отчего хотелось просто закрыть уши и не слышать этого дикого гула. Парень заметил на запястье Бетти синие следы от пальцев рук, они сразу привлекли его внимание. «Видимо это когда её возвращали в комнату. Лучше бы я оставил ей эти синяки. И не только на запястьях» – ухмыльнулся он. Купер изо всех сил старалась не улыбнуться, ведь от его взгляда в животе тут же запорхали бабочки, от молчания дышать стало невыносимо трудно. Оба внутри вели борьбу, оба подавляли свои эмоции. Внезапно Джонс сорвался с места и быстро покинул комнату. Бетти осталась одна, не понимая, что сейчас произошло. «Нет, он не может нравиться мне» – внушала себе девушка. «Она никто здесь, она не может мне нравиться» – утверждал Змей.* * *
Вечером в баре проходило посвящение в Змеи новичков, прошедших испытание. Бетти тоже поднялась посмотреть это так называемое шоу. По таким поводам в баре собирался почти весь Саутсайд, поэтому свободного места совсем не было. Девушка с трудом пробралась к барной стойке и села там, чтобы видеть хоть что-то. Ведущий, всегда один и тот же молодой человек в такой же, как и у всех, чёрной кожаной куртке начал заводить присутствующих Змеев. Толпа зашумела, было понятно – веселье началось. На сцену вышел каскадёр для прохождения «Огненных врат», которые уже стали традицией. Все обратили своё внимание туда. Бетти заметила это, и в её голове созрел план. Она оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что на неё никто не смотрит. Никто, правда, не смотрел даже в её сторону, и это придало девушке решимости. Однако она не заметила, что один человек всё же наблюдал за ней. Тот, от чьего взора не ускользнёт ничего. Элизабет направилась в сторону выхода, совершенно не подозревая о том, что она – жертва, а её хищник уже выследил её и готовится напасть. Прямо у двери её поймал Джагхед, очевидно недовольный ещё одной её попыткой бегства. Он сильно сжал её плечи в своих руках и посмотрел ей в глаза. Все звуки как будто исчезли, она слышала только бешеный стук своего сердца. Неожиданно лидер Змеев целует Бетти, поднимаясь пальцами по её спине. Поцелуй такой тёплый и нежный, что оба растворяются в нём. – Я не отпущу тебя, не дам тебе уйти, – шепчет парень. – Ты нужна мне, слышишь? Я чувствую, что ты изменишь мою жизнь, что уже сделала это.* * *
Джагхед проснулся в дичайшем недоумении. «Что это было?» – единственный вопрос, возникший у него. Одна только мысль о том, что он, хоть и во сне, целовал Бетти, заставляла его сердце биться сильнее, ударяясь о рёбра, будто вот-вот выскочит. Внутри всё сжималось, когда он представлял, что это было реальностью. Однако Джонса тревожил ещё один момент: неужели он действительно чувствовал то, что он сказал своей пленнице во сне? «Я не отпущу тебя, ты нужна мне» – эхом отдавалось в душе лидера Змеев.Неужели это всё правда?
Эти мысли не давали Джагхеду покоя ещё целый день, и вечером он поехал к Тони, чтобы для себя раз и навсегда понять, что происходит. Возможно, он не просто так начал отталкивать её от себя. Возможно, это из-за того, что он встретил Бетти. Но он ничего к ней не чувствует. Возможно, он просто не хочет этого признавать. – Я знала, что ты вернёшься ко мне, Джонс, – томным голосом произнесла девушка, открывая дверь и видя на пороге своего друга. Она была готова забыть всё, унизиться, лишь бы он не ушёл. Это его и раздражало больше всего. Топаз взяла руку брюнета и, продвигаясь в квартиру, положила её на своё бедро, направляя ниже. Она начала расстёгивать пуговицы своей рубашки и соблазнительно медленно снимать её с себя, понемногу освобождая своё тело от одежды. Джагхед смотрел на неё, но мысли были совсем о другом. «Она даже ничего не сказала, вообще ничего. Просто начала раздеваться. Просто забыла всё. Просто забыла о себе, желая отдать мне. И даже не себя вместе с чувствами и эмоциями, а своё тело. Хотя бы только поэтому мне противно её поведение. Она согласна со всем, что я говорю. Иногда даже если ей на самом деле это не нравится, или хотя бы не вызывает восторга. Она – обычная игрушка, которой можно пользоваться, как хочешь. Она такая... доступная. В отличие от...» – и тут Джонс понял, что происходит. Понял, почему он отстранился от Тони. Понял, из-за чего он не хотел даже прикасаться к ней. Да, именно так. И теперь он уже не отрицал то, что что-то испытывает к Бетти. – Стой, прекрати, – серьёзным тоном скомандовал он Топаз. Да, скомандовал. Он понял, что с ней невозможно по-другому, что он уже не может просить её о чём-то, так как знал, что она всё равно сделает всё, что он скажет. Она сама дала ему эту излишнюю власть над собой. – Что? Тебе что-то не нравится? – поспешила выяснить девушка. – Да! – выпалил Змей, – Да, мне не нравится! Всё это! – он отвернулся, – Оденься. Больше я не приеду. Тони осталась в одиночестве. Она прекрасно поняла, что Джагхед не ровно дышит к этой несчастной блондинке. – О да, несчастной, – проговорила она в темноту, ухмыляясь сквозь озлобленность. – Ты ещё узнаешь, у кого встала на пути. Пусть Джонс признал определённые зарождающиеся чувства к Бетти, но что делать дальше? Сказать он ей об этом не может, ведь она, Змеиный лидер был уверен, не испытывает того же самого. Он ещё больше загнал себя в тупик. Сделал ситуацию ещё более безвыходной. Купер сидела в комнате, когда к ней зашёл Свит Пи. – Даже не постучался, – она кинула в едва приоткрывшуюся дверь, откуда выглядывал её друг, подушкой и засмеялась. Он, не почувствовав напряжённости обстановки, обрадовался и вошёл внутрь, сев на диван рядом с девушкой. – Привет, – улыбнулся он, – ты ещё злишься? – Уже нет, но могу... – Тшш, – перебил её Свит, – я предлагаю тебе сходить в кафе по такому потрясающему случаю! Отказы не принимаются! Я жду снаружи. Бетти поймала себя на мысли, что даже в этом безобидном предложении ищет подвох. Однако согласилась поехать со Свит Пи в кафе. Эта комната слишком давила: в ней произошло уже столько всего, нужно было проветриться. Змей усадил подругу за самый, по его мнению, лучший столик и заказал ей самую большую пиццу, которая только была в этом заведении. Они поговорили на самые непринуждённые темы, пока девушка ела, а после, наконец решившись, Свит намеревался спасти их дружбу, ведь он действительно не хотел терять её. Она была какой-то особенной, не такой, как все: от её улыбки хотелось жить, её взгляд возрождал из праха, а её голос мгновенно избавлял от всех проблем. – Да, я узнавал о тебе из всех доступных мне источников. Да, я делал это для человека, причинившего тебе много боли. Да, я должен был сразу понять, что это не простой интерес. Но я бы ничего не смог сделать, ведь, в случае моего отказа, Джонс дал бы это задание кому-то другому. И я хочу знать больше. Я хочу знать, что ты любишь, с какой игрушкой ты спала, когда была маленькая – как можно больше. Не по просьбе Джагхеда или кого-то другого. Просто потому, что мне это важно. Я понимаю, что теперь ты доверяешь мне уже не так, или вообще не доверяешь... но пожалуйста, я очень хочу, чтобы ты рассказала мне о себе. Сама. – Его лицо озаряла полная надежды улыбка. – Мне было очень страшно осознавать, – немного подумав, начала Бетти, – что единственный человек, которому я доверилась в этом жутком месте, предал меня. И дело больше не в том, что он узнал обо мне что-то, а в том, что узнал он это от тебя. Но я верю тебе сейчас, – на её лице, как ясное солнце после бури, появилась улыбка. Она знала, что Свит Пи говорит искренне. Вспомнив свою неудавшуюся попытку побега, девушка на минуту задумалась, после чего на её лице отразились волнение, озабоченность и надежда на понимание. – Я расскажу тебе всё, что ты хочешь знать обо мне, но с одним условием...