Нас разделяли сотни планет

      Во время глубокого сна Заклинательница духов возвратилась туда, где память резко обрывалась. Огромная арена, посередине этого хаоса находилась она, зрители вокруг без конца кричали ей убираться прочь. На их лицах застыло презрение, они громко смеялись, указывая на неё, словно коварные змеи, шептались и кричали.       «Уйди, слабачка! Уходи!».       «Вон отсюда!».       «Прочь иди!» Ей не хватало сил даже подняться, ведь она проиграла. Проиграла с позором. Самым унизительным способом. Проиграла какой-то бессовестной мерзавке. Кусая губы в кровь, сжимая кулаки так, что ногти впились в мякоть ладоней, она пыталась не опуститься ещё ниже на глазах обезумевшей толпы. Они не переставали над ней глумиться, а их смех впивался ядом до дрожи по всему телу. Эта огромная арена вмиг превратилась в нерушимую клетку, откуда негде было убежать или спрятаться.       «Уйди, слабачка! Уходи!».       «Вон отсюда!».       «Прочь иди!» Слёзы предательски потекли по её щекам, она закрыла лицо руками. Крики эхом звучали в ушах, издевательский смех вонзился прямо в сердце. Помощи нет ни от кого. Она одна. Лежит на грязной земле, вдыхая пыль, а вокруг нещадные ругательства. Тут она видит протянутую ладонь. Надежда на то, что всё обойдётся и последующие слова:       — Хватит плакать, Люси.       Перед глазами тошнотворно двоится, позже обрисовывается отчётливый белый потолок. Хартфилия медленно перемещает взгляд на свою руку, за которую надёжно вцепился Нацу. Он умиротворённо задремал, неудобно устроившись на стуле, голова расположилась на краю кровати, спина болезненно скрючилась вниз. Окончательно избавившись от остатков сна, Люси отрывает тело с постели, поджимает к себе колени и бесшумно наблюдает за ним. Вскоре не выдерживает и быстро проводит ладонью по его волосам. Они оказались на удивление мягкими, что позволили ей перебирать каждую волосинку с немыслимой нежностью. Она забыла об осторожности с увлечением касаясь кончиками пальцев его уха, лба. Без какого-либо намёка на пробуждение Драгнил перехватывает её за запястье, произносит:       — Мои волосы так станут жирными, — и встречается с растерянными глазами девушки.       — П-Прости, — она тут же отводит смущённый взгляд в сторону, он отпускает её руку. Некоторое время они сидят в тишине. Люси старательно смотрит в окно, Драгнил в упор на неё, не понимая своих действий.       — Как самочувствие? — вырывается у него прежде, чем он успевает подумать. Хартфилия сухо улыбается уголками губ и избавляется от одеяла.       — Можем идти.       Они выходят из комнаты медсестры, преодолевают ступени на верхний этаж, дальше следуют прямо по светлому коридору и весь этот путь молча. Судя по часам, висевшим на стене, стрелки которой показывали 10:18, Люси проспала первый урок по истории, Драгнил пропустил лекцию по литературе. Оба особо не переживали по поводу своих пропусков, не спеша передвигаясь по паркетному полу.       — Не хочу заходить, — с неохотой выдала Люси, когда они дошли до нужного кабинета. Ещё раз подумав, она отрицательно мотнула головой: — Не хочу. Пошли отсюда.       — Эй, у меня важный тест — сказал Нацу, выдержав секундное молчание, затем залился негромким смехом.       — Не в твоём стиле корпеть над задачами.       — В точку.       Позже их заносит на крышу школы. Прямо перед входом их встречает ослепительно яркое небо с расплывчатыми облаками. Весенняя атмосфера виднеется с каждого уголка городских улиц. В основном вишнёвые деревья, расположившиеся вдоль тропинок, дарили ощущение свежести. Совсем скоро они должны были зацвести. Хартфилия сверху наблюдает за оживлёнными дорогами, где машины без конца гудели, а люди торопились как могли. Этот город слишком отличался от Магнолия. Дело было даже не в отсутствии магии.       — В Магнолии гораздо спокойней, — вслух произносит она, обратив внимание Драгнила. Он подходит к ней, встаёт рядом, соприкасаясь с её плечом.       — Слушай, — протягивает он неуверенно. — Может ли такое быть, что ты мне нравилась… там… в Фиоре? Его резкий вопрос едва не уносит твёрдую поверхность из-под ног девушки. Она в неловкой паузе несколько раз моргает, отодвигается от него чуть в сторону и спрашивает с натянутой улыбкой:       — С чего ты решил об этом поговорить?       — У меня странные ощущения, — признаётся Нацу, облокотившись на ограждение. — Хочу узнать причину. Вновь между ними нависает молчание. Машины гудят, люди спешат. Сверху они казались игрушечными, у которых было бесконечное количество заряда. Люси протягивает руку к одной из машин и будто хватает её, заставив поехать дальше.       — Мне самой интересно, — после недолгих раздумий заявляет она, начиная вспоминать, что Нацу Драгнил занимал в сердце особое место. — Знаешь, одно мне ясно точно. В какой бы передряге мы не оказывались ты всегда меня спасал. Ты всегда был рядом. В минуты полного отчаяния и страха ты никогда не терял надежды. Из-за этого я забыла, что значит проигрывать. Стала полагаться на тебя больше обычного. Не пыталась становиться сильной, потому что слепо верила в твоё покровительство. Теперь осознаю, насколько была глупой, — Хартфилия в конце сдержанно смеётся, мысленно ещё раз согласившись с последним высказыванием о себе.       — В этом нет твоей вины, Люси, — хмурится Нацу, словно всё представляя совсем иначе. — Я сам, наверное, не давал тебе испытать чувство неизбежности. Хотел защитить от всех бед. И мне противно от того, что в этот раз я оказался беспомощным. Я ничего не помню, хотя верю во всё, что ты говоришь.       — Балда, ты столько для меня сделал, — она с неожиданным энтузиазмом берёт его за обе руки, широко улыбается. — Просто сейчас пришла моя очередь тебя спасать. Положись на меня, Нацу.       — Ага. Эта связь между ними, казалось бы, никогда не могла разорваться, но что-то случилось. Что-то щёлкнуло, проскользнув через них. Нечто зловещее и невидимое.       — Люси! Откуда ни возьмись подбегает Грей и успевает оттащить Хартфилию в тот самый момент, когда Драгнил замахивается на неё кулаком.       — Ты. Ублюдок, — цедит ледяной маг, не спуская с него потемневших от злости глаз. Нацу в ответ досадно ухмыляется:       — Я знал, что ты помешаешь, Грей. Его самодовольный взгляд перемещается на Заклинательницу духов. Та находилась в объятиях брюнета, прижатая к его груди и глядела на огненного мага с немым потрясением.       «Этого не избежать. Она должна умереть».       «Да. Ради нашего будущего».