***
То, что пытался сделать Драгнил минуту назад сложно было назвать розыгрышем. От него исходила лютая ненависть, глаза горели желанием причинить боль, рот кривился в язвительной усмешке. Небрежно проведя рукой по волосам, откидывая голову назад, Нацу ядовито засмеялся. — Боже, боже. Как же мне всё это осточертело, — глядя на светлое небо, он обратился к своим товарищам. — Вам нравится этот мир? Где нет магии, драконов, силы, способной разрушить всё человечество. Я бы остался здесь, но это не та жизнь, что мне уготована. Драгнил не мог оторвать взгляд, наслаждаясь таким чистым небом. В его памяти возродились чёрные облака, груды камней, огонь, что не угасал и прах друзей, растоптанный врагами. Он вспоминал. Вспоминал, как его друзья горели заживо. Кожа с них стремительно исчезала, оголяя серые кости. Запах горящей плоти был просто отвратительным. Запах смерти. Их душераздирающие крики были настолько громкими, что даже сейчас вызывали зябкую дрожь. — Вас также не должно быть здесь, — добавил Нацу, наконец, взглянув на товарищей. Они слушали его внимательно, даже не сразу сообразив, что он ждал в ответ от них хоть какие-то слова. Люси первой отошла от столь неожиданного поступка Драгнила, слегка оттолкнула мага льда и расправила плечи. Глубокий вдох, чтобы унять разбушевавшийся страх. Ей было страшно смотреть на него. Саламандр из её альбома стал другим. Хладнокровным, беспощадным, таким далёким и не родным. — Что ты вспомнил? — робко промолвила Люси. — Скажи, Нацу. Это связано с нашим будущим? С гильдией? Что там произошло? После её вопросов глаза Драгнила потемнели от злости. Воспоминания в хаотичном порядке возродились в его памяти. — Ты предала нас, — сквозь зубы процедил он, стиснув кулаки до белых костяшек. — Из-за тебя Джет и Дрой, — произнеся их имена, Нацу нервно сглотнул. — Когда Джет и Дрой кинулись спасать Леви, ты убила их. Хартфилия пошатнулась, едва не потеряв равновесие. Грей удержал её за плечи, но она тут же отпрянула. Она смотрела на Саламандра, на другого Саламандра с неистовой выдержкой. Если бы только ей удалось пошевелиться, она бы врезала ему. А Саламандр не умолкал. — Приказала Лео стереть их с лица земли, — с каждым словом, его тон становился жёстче. — Ты просто стояла и смотрела, как один за другим погибали наши друзья. Эльфман, Лисанна, Джет, Дрой, Вакаба, Фрид, Кана, Гилдартс. Их нет больше! Я бы никогда не причинила вреда своей семье! Её внутренний голос разрывал горло на части. Это всё ложь! Люси дотронулась до своей шеи с трудом сглотнув. Всё это не могло быть правдой. Она не верила ему, несмотря на его злость, слёзы, что застыли в его глазах. — Почему, Люси? Почему ты это сделала? — Саламандр сделал шаг, потом второй, третий, пока не врезался в Фуллбастера. Тот отгородил его от девушки, не позволяя приблизиться. — Достаточно, — сказал Грей, глядя прямо в лицо Драгнила. Над ними нависла пугающая темень, способная поглотить всё пространство в любой момент. Они могли наброситься друг на друга кулаками, избивать друг друга, пока на теле не останется живого места, но вместо бестолковой драки они лишь обменялись предупреждающими взглядами. Нацу непоколебимо развернулся к выходу, однако напоследок обратился к Заклинательнице духов. — Запомни одно, — даже не соизволив повернуться к ней, он произнёс то, о чём не раздумывал сожалеть. — В этом мире или в нашем я не позволю тебе жить. Когда дверь за ним с мерзким скрипом закрылась, Люси тотчас свалилась на колени. Ты предала нас. Она обхватила себя руками, чувствуя невероятную слабость. Будто из её тела выкачали половину души. Опустошение — это всё, что она чувствовала в этот момент. Утерянные воспоминания не складывались в общую картину и всё же сказанные слова Саламандра не могли быть правдой. Закрывая глаза, Люси надеялась хоть что-то вспомнить, ведь это ненормально ничего не помнить. Ненормально, когда близкий человек грозится убить. Ненормально существовать в двух местах одновременно и слышать голоса, возможно, мёртвых друзей ненормально. А может она давно умерла и видит сон, который никогда не закончится. — Вставай. Её бросило в дрожь. Безмолвно подняв голову, она увидела протянутую ладонь. — Люси. Вставай. Затем разглядела его лицо сквозь пелену слёз. Всегда спасал от всех бед. Находил правильные слова, чтобы утешить. Разом отгонял грусть. Всегда протягивал руку. Нацу. Сейчас его не было рядом. От этой мысли её сердце болезненно забилось. — Всё обойдётся. — Нет. Нет, Грей, — Люси опустила глаза, слёзы вереницей упали на бетонную поверхность. — Ничего не будет, как прежде. Я думала, что потеряла память, а оказалось, что хотела сама всё забыть. «И забыла». Сидя в тишине, прислушиваясь к собственному сердцебиению, Хартфилия расширила глаза от изумления. Только что прозвучал голос. «Ещё не всё потеряно, Люси». Вскочив на ноги, она побежала вперёд, будто увидев кого-то. Знакомый силуэт мерещился перед глазами. — Первая… Первая! «Да. Слушай меня внимательно. Ты должна отыскать все двенадцать золотых ключей». Люси необузданно огляделась по сторонам, наивно надеясь встретить Мастера. Хоть мельком увидеть. Ведь Первая общалась с ней! Напрямую! — Что? Что вы… О чём говорите? «Лео ты уже нашла». — Не понимаю… Первая… «Ты должна поторопиться. Моя магия недолго продержится». После её голос резко оборвался. Хартфилия металась по кругу, глядя то на небо, то выглядывая вниз. Ничего не происходило. Затем её остановил Грей, взяв за локоть. Она тяжело дышала, пытаясь соединить мысли в одну кучу. В карих глазах застыла тревога и облегчённая радость. Но ледяной маг, напротив, был не в восторге. Он помнил вкус крови во рту и мучительную боль, когда пронзили тело насквозь.***
Она беспристрастно стояла рядом с Королём, глядя на свою семью с необъяснимой пустотой. Он завладел её сознанием, её сердцем, её душой. Сила, которую он отвергал, забавляясь с ней, как с игрушкой, теперь поставила на колени весь Фиор. Даже тёмный маг не смог сравняться с его могуществом. Но Король драконов совершенно забыл, что тёмного мага не так просто убить. Он забыл, что Хвост феи не те, кто легко опускают руки. Конец для людей ещё не был близок.