***
Разрушенная комната несла за собой ещё одну тайну. Драгнил стоял посреди этого беспорядка, слегка оглохнув от криков подруги. Она могла всего за несколько минут устроить нечто подобное. — Всё хорошо, — в который раз твердит Нацу, оценивая нанесённый ущерб. — Ты что, не видишь?! Нет, он не видел. В некотором смысле даже жалел, что не мог. Иначе понял бы наконец, как спасти. Для него она оставалась хрупкой девушкой, которой требуется помощь. Говорили, наносила себе порезы, разные увечья. Было бессмысленно запирать её в больнице, ведь он дал обещание защитить. Верить ей. Или нет. Не было такого. — Как тебе помочь? Как? — полушёпотом, Драгнил наклоняется к ней, берёт за затылок и осторожно, будто спрашивая разрешения, прижимает к себе. Люси больше не рыпается, руки обессиленно падают ему на колени. Снова прячется за его спиной, как было множество раз. — Я не справляюсь. Без моих ключей. Чувство защищённости длится недолго. Он отстраняется и тянет её за окровавленную руку. — Вставай. Нужно обработать твои раны. — Да выслушай меня хоть раз! Я сражаюсь одна! Всё повторяется! И я обязана выжить. Понимаешь? — Люси стискивает зубы от боли, распространившаяся по спине. Она перемещает взгляд на свою неглубокую рану в области кисти и думает, когда Шакал успел её нанести. — Всё хорошо, — звучит снова. Комнату вряд ли восстановят за пару дней, враги из прошлого появляются из ниоткуда, её считают сумасшедшей по второму кругу, помощи ждать не от кого. Всё хорошо. Люси давно поняла, что это подстроено. Однако её всё равно терзали смутные сомнения. — Ты сейчас дышишь благодаря мне. Потому что я этого хочу, — выдавливает она через силу. Ей не хочется говорить, глядя в родное лицо, но её раздражает эта фальшивость. — Кем бы ты ни был не снимай эту маску. Будь Нацу Драгнилом. Он всегда защищал меня. Этот дурак… Так что выполняй свою роль без ошибок. Последняя брошенная фраза передаёт всю её ненависть к находившемуся рядом Нацу. Этот момент вышел страшным для его сознания. Мерзкий холод коснулся его кожи, добравшись до сердца. От столь угрожающего взгляда он обомлел на несколько бесконечных секунд. — Вызывайте этого Дреяра, — его слова были обращены к Лейле, не сумевшей скрыть своё присутствие за полуоткрытой дверью. Она находилась в ещё большем страхе, прокручивая в уме мертвенный голос дочери. Ничего не случилось. Такова была обстановка, витавшая в тихой гостиной. Но эмоции оказались слишком явными, чтобы взять и забыть случившееся. Они ждали, пока приедет доктор Дреяр. Не до беседы за чашечкой чая. — Джудо хочет отправить её в другую страну. На лечение, — всё же нарушает поднадоевшую тишину Лейла, теребя в руках телефон. — Это её уничтожит. Мою девочку. — Она останется здесь. Никуда ваш муж её не отправит. Я не допущу. Вдруг волнение в сердце Лейлы утихает стоило ей заглянуть в тёмные глаза Драгнила. Она едва слышно смеётся от своих мыслей. Уверенности в нём хватило, чтобы разделить даже с ней. — Повезло ей с таким другом. Ты защищаешь. Просто она не замечает. — С другом, да, повезло. Задевает, резко и со всей силы. Что-то внутри начинает ныть, причиняя странную ещё непонятную боль. Нацу под предлогом подышать свежим воздухом выходит во двор, бездействует минуту-две и распечатывает кулак в стену. Это не его роль, действительно. — Эй, тормоз, приезжай к Люси. Ей плохо. «Что ты там забыл?». — Раз её дебильный парень не может о ней позаботиться эта обязанность ложится на мне. Если тебе надоело притворяться, так отступи. Разъединив звонок, ему хочется выкинуть телефон, заорать от собственной глупости, ещё вдобавок избить Фуллбастера до кровавого месива. Ожидание немного даёт контроля над злостью и мысли о возможной любви к больной на голову Заклинательнице духов придают щепотку неуместного смущения. — Долго вы, — с ненормальной улыбкой встречает доктора Нацу, сидя на крыльце. Тот не придаёт особого значения к такому приветствию, не спеша подходя к двери. — Как она? — Заперлась в ванной. Не открывает. — Что? Ты знаешь к чему это может привести? Его реакция лишь забавляет Драгнила. — Она не убьёт себя, — спокойно произносит он, улыбается, потому что гордится ею и было даже плевать на её безумства. — Она борется со всем этим дерьмом. Одна. Не сдаётся, хотя могла бы. Его речь, напротив, настораживает Лаксуса. — Тебе что-то известно? — Лишь то, что Люси пытается спасти нам всем жизнь. И она ни за что не проиграет. Напоследок помахав рукой на прощание, Нацу уходит. После себя он оставляет множество вопросов в уме доктора и в частности Лейлы. Они смотрят ему вслед, словно на какую-то помеху. — Человек, которого рисовала Люси. Саламандр? — Он её одноклассник, Нацу Драгнил. — Вот в чём дело. Ну, приступим.***
Люси никогда не поймёт, как Дреяру удаётся привести её в чувство вместе с тем выкачав всю жизненную энергию. Нет ни боли, никаких других объяснений тому, что она теперь находится в гостевой комнате, лежит на кровати, укутавшись в тёплый плед. Её полусонный взгляд устремляется в окно, где темнота, казалось бы, проглотила весь этот чёртов мир. — Ты используешь свою силу, чтобы вырубить? — спрашивает она мгновенно, как только слышит скрип открывающейся двери. — Можно сказать и так. — Не честно. Ты не честно играешь. — Для тебя это всё игра? — интересуется Лаксус, пододвигая стул поближе к её постели. — Почему ты меня отправил к бабушке? Ты тогда не ответил. — Твоя бабушка… — он размышляет, какие слова подобрать, но ничего путного не лезет. — Её больше нет в живых. Мы говорили об этом. Новая порция лжи, внутренне воет Хартфилия, не показывая своего разочарования. Поворачивается на другой бок, пряча лицо, потому что допрос продолжался. — В какую игру мы играем, Люси? — Найти все двенадцать золотых ключей. — Сколько осталось собрать? — Я не помню. — Ясно. Беседа остаётся незаконченной. Обрывается так же резко, как и все предыдущие.