Когда звёзды падают

Сквозь лес и туман токсичных испарений, по заросшим тропинкам и разбитым дорогам ребята шли тщетно пытаясь отыскать подругу. Что уж там, Диппер рискнул наведаться в старый концертный зал Гравити Фолз и в дома покойных Кэнди и Гренды, понадеявшись, что сестра там, в местах своего детства. Однако ни одного её следа так и не было найдено: сплошные руины и трупы неопознанных существ на дорогах. Обессиленные, подростки уныло брели по городу, который, за годы проживания, исходили вдоль и поперёк. Итак небольшой, Гравити Фолз ещё и полуразрушенный, то есть и без того маленькое количество построек сократилось. Зус что-то уныло мычал, видимо напевая какую-то песню, а Диппер хмуро разглядывал каждую трещинку в асфальте, тщетно надеясь, будто оттуда покажется каштановая макушка сестры. Вскоре, и без того жутковатый, город погрузился в сумерки. Эту темень в пространстве без солнца, луны и погоды воспроизвела закрывшая собою загадочное красное сияние, как единственный источник света, пирамида… Теперь это так называется… Настало время возвращаться домой, ибо из лесу послышались не самые приятные звуки для таких обессиленных и одиноких путешественников, как Диппер и Зус: вой, рычание и шумное сопение, которые издают уж точно не бабочки или лягушки… Хотя, зная нестабильность аномальной природы в Странногедон, даже самое безобидное в силах съесть тебя. В придачу к подозрительным звукам и наползающим на сумеречный город теням, добавился громкий хохот из пирамиды, которая, казалось разрывается на части от криков и грубой, ни на что не похожей, музыки, будто состоящей из воя. Внезапно, вопли затихли; где-то в небе неожиданно зажглась ярко-голубая искра, погасшая в тот же момент. Из щелей между кирпичей затихшей, словно море перед бурей, пирамиды полилась вязкая темно-красная жидкость; крики возобновились и как будто начали нарастать. — Диппер, нужно срочно бежать! Ты же понимаешь о чем я? — Полушёпотом спросил Зус, лихорадочно бегая глазами по окружающей их местности в поисках хорошого укрытия в случае чего… -…Новощение… — Парню показалось, что его тело на несколько мгновений отказало в работе и покрылось коркой инея. — Срочно! Прячемся! «Новощением» окрестили происходящее у демонов празднество, кое-обозначало посвящение очередного исчадия Ада в круги элиты Шифра. Заблудшие души самоубийц или падших ангелов с различными вариациями учинённых при жизни грехов получали демоническую природу, так как отреклись от божественной. И тела их, и сила, и души, от которых остались лишь самые малые крупицы, прокляты, а всемогущество пресловуто. Скверные вредители вроде них, как правило обитают исключительно на низших планетах, не смея соваться в мир людей. Диппер не знал как, но мерзкий треугольник нашёл брешь в законе за семью печатями и это не сулит ничего хорошего… Каждый раз, как на небосвод восходит кровавая луна, пусть теперь в Гравити Фолз это нормальный для неба цвет, в новички к демонам предстаёт ещё какой-нибудь мерзавец, представляющий из себя заблудшую душу, которую, несмотря на уже присущие ей «заслуги», с головой окунут в грязь из убийств, обмана и похоти. Судя по всему, Биллу удалось обустроить в Гравити Фолз особую атмосферу, позволяющую цепочке противоречивых природе демона законов действовать согласно его выгоде и намерениям, а когда осада «Хижины чудес» пала, это же сделала и необходимость в обходе догмата неприкосновенности, для Билла. Традиционно, а традиции Шифра стали и традицией жителей, под конец Новощения в честь новорожденного демона кто-то должен с особым изощрением принести в жертву живое существо, а учитывая то, как выгодно треугольник поселился в Гравити Фолз, долго искать мученика не придётся… Каждый, у кого были хоть какие-то задатки мозгов спешил спрятаться подальше от собственной смерти, которая, что весьма вероятно, наступит именно в ночь кровавой луны. В последнее время стало модным убивать сразу несколько живых существ, особенно ценятся люди — «ведь это так весело показывать венцу природы его место!» «Новощение»… — Диппер усмехнулся и было чему: это слово, на ряду с «Прости, Кот-алуйства», «Кошкатура» или «Мейбл' джус» придумала двойняшка. Скрещение слов «Новый» и «Посвящение» стало новым словом-парадоксом для Пайнса, ведь «Новощение» для него — противоречивость, порождающая в мозгу команду бежать и воспоминания о времени, когда Мейбл всё ещё боролась за город и за право носить яркие свитера без опаски, ведь теперь только ему известно, что сестра тихо всхлипывает, рассматривая любимые вещи с нетронутыми на них пятнами и дырками. Только Диппер знает, что в редкие дни Мейбл достаёт свитера из-под кровати и показывает каждые дяде, зная даже, что тот может даже и не слышит её вовсе: -…а этот я испачкала, когда мы с Дипом остались в хижине за главных… — и новый всхлип. — Мы тогда знатно напугали того тролля, вот, тут даже царапина осталась… -…а это с той зомби-вечеринки, помнишь? Я не знаю, чья на них кровь… или это пунш… — Чем дольше девушка смотрела на потрёпанный свитер в руках, тем больше чья-то кровь на яркой ткани мешалась с её собственными слезами. Опомнившись, она взяла в руки другую вещь. — А этот я давно не ношу, с него не стирается зелёная краска, эта та, которой мы рисовали поддельные банкноты… Диппер быстро отогнал неприятные воспоминания, переключая внимание на царящую круг него безнадёжность. Живёшь в мире Билла — действуй по законам Билла, то есть, будь непредсказуемым, подлым злостным нарушителем любых устоев морали и логики. Риск и воображение, особенно если больное… Пайнс не лучше Зуса соображал план спасения: резиденция Шифра уже наполнилась монотонными возгласами на латыни, а странное вещество, похожее на смесь крови и грязи, окропило всю пирамиду и стоящую под ней библиотеку… Бывшую. Парень решительно ухватил друга за руку и помчался в сторону старого кладезя знаний. — Диппер, ты чего творишь? Это был единственный комментарий тем мыслям, которыми Пайнс руководствовался при выборе укрытия. Он, пожалуй, был и сам согласен с Зусом, ведь толком ничего не понимал. Просто в груди вместе с сердцем стучало безумие. …или полоумие?.. Изрядно испачкавшись о стекающую с пирамиды дрянь, Диппер и Зус ворвались в помещение и притаились за книжными стеллажами, соорудив из нескольких соседних шкафов надёжное укрытие, хотя, учитывая непроглядную темень и непопулярность библиотеки, тем более в такое время, вряд ли друзья могли расчитывать на засаду или оплошность — кто будет искать себе жертву в заброшенном, полностью залитом ритуальной жидкостью здании? На это Диппер и рассчитывал, ведь изначально вопрос был таков: кто будет прятаться в заброшенном, полностью залитом ритуальной жидкостью здании? Рядом раздался приглушённый смешок, обернувшись, Диппер вопрошающе посмотрел на Зуса, котор выудил из полки пыльную книжицу и переодически улыбался, когда переворачивал страницу за страницей. — Ты знал, что у Тобби Решительного была такая шевелюра? — Смешок и открытая на девятой странице демографическая книга Гравити Фолз в качестве подтверждения своих слов, где особо выделяющиеся жители удостаивались места на «Странице Памяти». — Смешно, правда? Пайнсу не до смеха, хотя будь ему двенадцать здесь и сейчас, он, пожалуй, пустил бы шутку о нелепом виде незадачливого журналиста. Его внимание привлекла иная книга: за головой Зуса одиноко стоял фолиант, виднеющийся корешок которого пускал блики от тусклого света своими небольшими стекляшками, вероятно, имитирующими драгоценный камень. Странный символ посредине тоже привлёк Диппера, и тот неосознанно протянул руку навстречу книге… Внезапный взрыв заставил содрогнуться не только друзей, но и весь городок, наверное, тоже. То бишь, орава демонов всё же выбралась на охоту в поисках жертвы. Топот ног, копыт или… кулаков гремел совсем недалеко и Диппер, чьи пальцы ещё даже не дотянулись до своей цели, оказался погребённый под книгами и дубовыми шкафами, так как от мощного импульса баррикада распалась то ли пряча, то ли удерживая парней. Знаете это чувство, когда банальная игра в прятки оживляется азартным умом и превращается в жгучее желание прятаться так, чтобы никто не нашёл, подключая при этом подсознание, инстинкты и неуместные во время игры чувства, вроде страха? Пайнсу предоставилась возможность глядеть на мрачное помещение через маленькую щель из книг, прекрасно понимая, что их здесь не найдут, ведь на грязную пыльную кучу из фолиантов и шкафов никто не обратит внимание, учитывая и то, что фасад библиотеки полностью залит вязкой жидкостью. Несмотря на одолевающие ум переживание, Диппер вместе с тем испытал триумф, тот самый, когда нашёл хорошее укрытие. *** — Дамы, джентльмены… — Металлический голос резал уши. Каким образом существо без рта научилось воспроизводить настолько высокочастотные звуки? -…и прочие твари неизвестного пола. Отвесив всем присутствующим учтивые поклоны, треугольник вытянул худую чёрную руку вперёд. Над ладонью тут же вспыхнуло синее пламя, которое, вскоре погаснув, оставило по себе бесформенный сгусток энергии размером с теннисный мяч. Обведя взглядом восторженные лица собратьев, Билл сощурил взгляд и принялся завершать ритуал громогласно объявляя начало очередной жестокой игры. — Поприветствуем одного из нас, а точнее нового одного из нас, — громче добавил демон. Вспомнив о «дитятке», которое держит в руке, Шифр обратился к нему. — Всю свою земную жизнь ты не снимал с себя путы желания, всю жизнь ты истратил на зависть! Ха-ха-ха! Это — пречудесное творение так называемой Природы, которое доказывает, что нас гораздо больше. Ты убивал каждого, к кому испытывал жгучую зависть, даже не поленился вызвать меня, дабы свести счёты с более успешной сестрой! Демон склонился над юлящей бесформенной энергией, норовящей выскользнуть из пальцев. — За твои заслуги я нарекаю тебя Левиафаном! — А затем, призадумавшись, Билл добавил, — Или просто Лиав… Ох! Да неважно! Твоя жалкая душонка, отправленная на мучения в проклятую преисподнюю на миллионы воплощений обратно может возрадоваться крови, коей окропит себя и своё новое тело! Учти, оно про-о-оклято! У подножия пирамиды воцарилась тишина. Каждый с придыханием смотрел на будущее исчадие, падшее и гнусно предавшее свою душу дьяволу. Из неоткуда набежал сильный ветер, а никто из присутствующих и не думал шелохнуться. Всё внимание приковано к Биллу, который хищно оглядывал остатки городка, а затем грозно воззрился на подчинённых. — Чего уставились?! Воля ваша! Убивайте всех, кто попадётся на пути! Численная компания изуродованных проклятием монстров ринулась по улицам Гравити Фолз. Где-то раздался крик, который, впрочем, быстро утих, на что треугольник лишь громко захохотал. — Да, ребята! Ещё чуть-чуть! Сгусток, относительно спокойный до этого момента, разом начал расширяться и издавать нечеловеческие крики мучения. — Ой! Совсем забыл сказать: ты испытаешь здесь второе… Или третье? — Билл призадумался, но быстро оживился. — В общем, рождение! Это требует терпения и титанических усилий, коих у тебя, конечно, нет! Услыхав ещё один вопль, Билл подкинул в воздух трансформирующуюся тварь. Левиафаном стало больших размеров существо, где основную массу на себя брала голова. Раздутая до невероятных размеров, она кое-где даже треснула, обнажая большую опухоль. Огромный рот, испещрённый маленькими острыми клыками, то скалился, то выл, а небольшие псевдоподии по периметру головы множились и в нетерпении взрыхляли под собою землю. Налитые желчью глаза устремились в багровое небо, а затем открылись ещё шире, словно от непередаваемой боли или злости. — Добро пожаловать! — Громко захохотал Билл. *** Диппер раздосадовано простонал, ведь понятия не имел как выбраться из-под книжного завала. Бесшумно. Сэкономившие сегодня на еде, парни кряхтели, понимая, что без энергии они с тяжелой макулатурой не справятся, поэтому решили действовать постепенно и не спеша… Пайнс осторожно сдвигал с себя ворохи бумажных книг, стараясь не шуршать. Зусу повезло меньше — его придавило дубовым шкафом, в придачу. — Зато… За-а-ато, — Силясь поднять тяжелый стеллаж еле выговаривал Диппер. — Нас никто не заме-е-ети-и-ил! Выбравшись-таки из этой ловушки, друзья собирались уходить, но внимание Пайнса вновь привлекла та странная книга: всё же, она будто специально лежит на самой верхушке книжной горы, а непонятный, словно затейливая загогулина Мейбл, знак так и тянет… Мейбл… Вспомнив приглушённый Новощением неистовый страх за сестру, Диппер едва не заплакал: раз уж они так поздно обнаружили пропажу и не нашли её до сих пор, вряд ли девушка всё ещё жива… Отгоняя от себя дурные мысли, парень и не заметил как в голову прокралась догадка, леденящая душу и тело — что если тот крик, издаваемый жертвой демона, принадлежал двойняшке? На Новощение все жертвы хороши… — Нет-нет-нет-нет… Нет! — Друг, ты чего? — Диппер только обратил внимание на обеспокоенного Зуса. — Мейбл! Мейбл… Мы так и не нашли её… — Парень вперился взглядом в сторону дверей; правильно расценив настроение Пайнса, Зус кинулся удерживать его. — Мы найдём Мейбл, не переживай! Помнишь, в прошлый раз она просто застряла в выдуманном и материализованном демоном разума мире, где ярко и хорошо, — Поняв, что это не успокоило, Зус продолжил. — Мейбл не пропадёт, я сердцем чувствую… Это… Пошли уже, пока эти не вернулись. *** Девушка всё ещё старалась привыкнуть к происходящему. Нещадно ломило руку, нещадно било ярким светом по глазам, нещадно одолевала тело паника… Мейбл привстала на четвереньках, доходя брошенного некогда рабочего стола, слой пыли на котором уже слился воедино с деревянной поверхностью. Пайнс принялась рыться в ящичках, но поиски не увенчались успехом, найти хотя бы бинт или какую-нибудь тряпку не удалось. Ко всему прочему добавилась острая жажда, поэтому пришлось искать ещё и воду. Ползком добравшись до стеллажа с припасами, Мейбл как могла поела и нашла немного воды, которой хватило на то, чтобы промыть особо саднящие ссадины и утолить жажду. Постепенно проблемы начали отступать, а глаза слипаться, Мейбл погрузилась в крепкий сон. …И снова перед глазами пляшут солнечные блики, а густой травой в поле идёт волна. В этот раз большие и пушистые облака не плыли по небу, не мешая солнцу касаться лучами соскучившейся по теплу земли. Небо было необычайно ярким и приветливым, большой солнечный диск застыл на небосклоне, созерцая плоды своего жизнедеятельного дара — всё вокруг. Мейбл не стала тратить время попусту, а потому кинулась бежать в поисках родни, друзей, спасения. Даже сквозь сон она понимала, что фокус с одним и тем же сновидением не спроста, а потому галопом мчалась всё дальше и дальше. Девушка отметила, что сил затяжной бег не занимает и вообще, она как будто парит на ветру, навстречу которому бежит. Пайнс ощутила приятные лучи на измождённом теле. Она даже замерла силясь понять как воображаемое солнце смогло согреть её так реально. Но неведомое своей непредсказуемостью подсознание гнало её вперёд и вперёд, словно нужно от кого-то бежать. Девушка продолжала преодолевать нескончаемое поле, пока не увидела вдалеке маленькую фигуру… Резко распахнув глаза, девушка схватилась за голову — какие-то чересчур странные сны, связано ли это с её вылазкой? Несомненно! «Надо было одеть маску, прежде чем идти в это Адово путешествие…» — думала Пайнс с трудом привставая на здоровой руке. Решив, что сия странность вызвана особой атмосферой, где даже воздух деформирует сознание, Мейбл поспешила выкинуть это из головы и подумать о реальном времени: нужно найти еду, справиться с рукой и найти выход не повстречавшись со страшными попутчиками. Придя в себя, девушка обнаружила довольно приятную бодрость и сытость, проблема была лишь в растяжении, которое сковывало каждое движение. От природы чувствительная Мейбл не могла вытерпеть и ушиба, а тут… От размышлений Пайнс отвлекло знакомое шипение, к которому добавились рычание и громогласный стук извне. Акустика в бункере хорошая, так что девушка слышала каждый шаг монстров, с ужасом осознавая, что они отсюда не уйдут. Она прикрыла рот дрожащей рукой, боясь, что они услышат её дыхание. Более всего Мейбл желала оказаться дома и жалела о своей недальновидности и отчаянной смелости. *** Вэнди уныло и равнодушно просматривала выпирающие кости на руках, груди и ногах. Она устало прикрыла глаза и позволила себе грустную ухмылку, вспоминая о временах, когда все её подруги считали калории в маниакальном желании похудеть. Теперь девушка отдала бы всё за нормальную еду. Воспоминания о ней подтолкнули Кордрой к мечтательным грёзам о днях, когда вся их необычная семейка выбиралась в поход: братья наотмашь охотились на зверей, на друг-друга, на деревья… Вместо песен у костра отцовские наставления, а вместо безопасного и цивилизованного отдыха «гонки на выживание» — кто последним заберётся на самую высокую сосну, тот будет вынужден спать без ужина и без спальника… Венцом похода становилось приготовленное главой семейства мясо. Свежее, только что убитое мясо, которое двадцать минут назад беспечно паслось на полянке. Вэнди никогда особо и не задумывалась о доле несчастных животных и с удовольствием уминала сочное, хорошо прожаренное с двух сторон филе утки, кабана или фазана, бывало, рыбы. Пусть отец и братья брезговали кулинарными изысками за неимением терпения и времени, Вэнди любила дополнить мясо ржаным, таким же до хруста прожаренным на костре, хлебом и вкуснейшим сыром, который девушка каждое воскресенье брала у молочницы. К счастью, Вэнди ни разу не проиграла в «гонках», а от того блаженный вкус таявшего во рту мяса запомнился по сей день, наполняя Кордрой жгучей неприятной истомой. Желудок мгновенно отреагировал на воспоминание и протяжно заурчал. Девушка, привыкшая игнорировать любой позыв организма, продолжила хандрить лишь изредка прислушиваясь к подозрительным звукам. Как раз тогда, когда на Вэнди начал находить сон, дверь едва не вынесло от мощного удара и обилия крика. Кем бы там и не были визитёры, на них уже нацелен арбалет в руке и готов ко встрече топор за поясом. — Вэнди! Это… Это мы… — Запыхавшейся Зус прочистил горло и как следует вдохнул, чтобы сказать это. Девушка и ухом не шевельнула. — Смотри мне в глаза! И ты тоже! — Угрожающе наставляя на них оружие, приказала она. Впрочем, убедившись, что зрачок нормальной круглой, а не вертикальной формы, Вэнди опустила арбалет. — Проходите. Объяснив подруге, что искать Мейбл они отправились аккурат в Новощение, Диппер выдвинул свои догадки о том, где ещё она может быть. В его голове не укладывалось, что сестра решила именно сбежать… — Я не понимаю, что не так? Неужели нельзя было просто попросить нас взять её с собой или… или рассказать о своих догадках?! — Почти вопил парень, готовый отчитать и выпороть двойняшку, попадись она ему. — Чувак, ты не прав… — Робко подал голос Зус. — Что? — Ты вечно запрещал Мейбл ходить с нами в город и не допускал её к совещаниям… — Это бред, Зус, я лишь ограждал её от опасности! — Он прав, Диппер, Мейбл давно пыталась что-то сказать… Но… Мы её не слушали… — Вэнди подала голос вспоминая неудачные попытки подруги высказаться. — Ну нет… Вряд ли… Вы вообще понимаете, что творится на улице? Мы с Зусом еле добежали сюда! Мы! С Зусом! Мейбл обречена… — Диппер зло пнул ногой свой походный рюкзак, из которого тут же вывалилась та самая книга, которую он не далече как час назад унёс из библиотеки. — А это что такое? — Вэнди обошла друзей и опустилась перед раскрытым ранцем на корточки. — Какая странная… Где ты её взял? — В библиотеке Гравити Фолз, мы с Зусом прятались там пока отродья Шифра охотились на людей… Пайнс несмело подошёл к фолианту с поблескивающими камнями в углах обложки и на терце — там же красовался один и тот же загадочный символ, напоминающий чью-то роспись или скривлённую букву. Парень взял книгу в руки — ему всё равно надо как-то отвлечься от переживаний за сестру. Поняв, что он долго рассматривает фолиант, Диппер словил два вопросительных взгляда. — Чувак, всё хорошо? — Зус, видимо, даже забеспокоился. — Да… Я к себе. Парень и не заметил как дошёл до комнаты. По привычке он, заходя, кивнул в сторону Мейбл и только сейчас понял, что поприветствовал пустоту — сердце снова больно сжалось. Не желая больше ни на что отвлекаться, Диппер принялся рассматривать находку. Как оказалось, книга — далеко не та дешёвка для туристов, которую часто продают в лавках на подобии «Хижины Чудес», кожа на фолианте натуральная, а привлекающий внимание символ выведен позолотой. При детальном рассмотрении стало понятно и то, что украшающие обложку камни не что иное, как фианит, а не стекляшки. Переплёт делали вручную, а страницы изготовляли из благородных сортов бамбука, то бишь, пергамент. Разбираться в книгах, как в предмете роскоши, а не только содержания, его научил дедушка Форд, который в редкие дни с удовольствием перебирал коллекцию старых и дорогих изданий попутно показывая их внуку. *** Мейбл немо стонала от боли. Кажется, будто рука вот-вот выпадет и девушка уже была согласна остаться однорукой, лишь бы не чувствовать конечность. Однако, Пайнс уже не мучалась от голода и жажды — уже хорошо. Настало время подумать и о цели всей этой вылазки. Тихо бормоча проклятия в сторону монстров, девушка как можно тише подползла к съестным припасам на ближайшие десятки лет. Раз за разом оглядываясь на потолок убежища, она шустро перекладывала консервы в дорожную сумку, стараясь создать видимость своего отсутствия. Страшилища и не думали покидать насиженное у дерева место, периодически стуча по нему. Скрежет, рык, нетерпеливый топот и звуки ударов непонятными тяжёлыми предметами пугали Мейбл, которой казалось, что они вот-вот доберутся до неё. Набив рюкзак доверху, Пайнс принялась искать запасной выход из бункера, если такой имелся… Она отчаянно шарила по стенам, всё не решаясь открыть тот люк, за которым они с Вэнди, Зусом и Диппером кое-как победили монстра-перевертыша. Мечась меж двух огней, Мейбл на мгновение даже забыла про руку, пока не наткнулась на моток старого пыльного бинта в углу вскрытого ржавого сейфа. С четвёртой попытки девушке наконец удалось перетянуть место растяжения, уменьшив боль и сделав плечо неподвижным, ведь адскую ноющую пульсацию причиняли даже повороты головы. Еле слышно всхлипывая, Пайнс завязала крепкий узел, а по окончании проделанной работы, вытерла здоровой рукой пот со лба. Отведя её от лица, Мейбл с ужасом поняла, что голова была мокрой не только от пота… Девушка замерла, рассматривая окрашенные алым пальцы. Бинт закончился, вода тоже, а маленькие струйки крови уже пропитали собой волосы на левом виске и медленно ползли по коже лица. Девушка, отвлекшись на неожиданное открытие, почувствовала сильный импульс. Даже сейчас, напуганная и потерянная, она вспомнила причину столь мощного толчка. — Новощение… — Одними губами проговорила Мейбл. Сразу после этого сверху, где всё относительно затихло, монстры начали бесноваться. Раздались сильные удары по земле большим тупым предметом. Наверное, тот огненный постарался. Следом девушка услышала скрежет и шипение, стук и рёв, и вот потолок штаба начал трястись и трескаться. Оно и было понятно: Пайнс не рассчитывала на стопроцентную гарантию безопасности, ведь убежищу почти сорок лет, а учитывая то, что она с друзьями вытворяла здесь в прошлый свой визит, то помещение состарилось ещё лет на десять… Ржавые от сырости, стены и потолки не смогли больше выдерживать напор сильных существ извне, и теперь глубокие трещины ползли по стенам аж до пола, разделив на двое даже панель управления, тем самым обескровив электросистему штаба. Помещение погрузилось в непроглядную тьму, а ужасные звуки снаружи не утихали, а будто даже усиливались, словно эти монстры знали, что преграда, отделяющая их от жертвы, почти пала. Мейбл вовремя опомнилась и, прихватив с собой рюкзак, помчалась к люку. Пролезая внутрь, Мейбл на ходу вспоминала необходимую комбинацию символов, на которые следует нажать. — Человечек, волшебная палочка, солнышко с кольцами, загогулина… Человечек, волшебная палочка, солнышко с кольцами, загогулина… — Как мантру повторяла девушка, рыская взглядом по начавшему деформироваться помещению в поисках заветных рун. Мейбл удалось вовремя найти каждый символ не теряя времени; убегая в сторону лаборатории, девушка услышала сильный грохот, породить который мог только внушительный обвал… Переведя дыхание, Пайнс осмотрелась: ничего всё же не поменялось, и Странногедон каким-то чудом не задел последнюю надежду девушки. Она очень старалась для своей семьи и не желала бездействовать наблюдая муки близких ей людей. Теперь это обернулась её личной мукой… — Кто здесь? — Из недр лаборатории раздался чей-то хриплый низкий голос, больше похожий на рычание… Мейбл оцепенела. Всё ещё сидя в кабине, которая ограждала её от зала со вспомогательными для экспериментов камерами и механизмами, она тихо осела на пол, не смея даже дышать. И всё же, Пайнс ошиблась: апокалипсис вкрадчиво и нагло запустил свою гнилую руку и сюда, освободив верного солдата — злого монстра-перевертыша, который почувствовал гостя и не намерен оставить его без внимания. Несмотря на беду, в которую попала, Мейбл верила, что сможет справиться с этим, ведь за люком её поджидают целых четыре чудовища, а тут всего одно… Но раздумья прервали угрозы, градом сыплющиеся на визитёра и его убежище, так как перевертыш не мог найти девушку. Сему везению не быть найденной преждевременно Пайнс обязана другим своим знакомым монстрам, которые лишили весь бункер света — будь тут электричество, Мейбл лежала бы растерзанной на куче грязи. — Должно быть, мой друг, ты тут… Вкрадчивое шипение пронзило разум девушки, словно стрела — голос звучал совсем близко. «Только этого квартета не хватает» — подумала Пайнс. Ан, нет, и они заявили о себе сильно и не переставая колотя люк. Перевертыш тут же насторожился, услышав громкий стук. Он несколько раз возился в своих норах и старательно прислушивался к любым звукам, пока не понял, где именно его добыча. Мейбл только и слышала, что шуршание и хрип одного монстра или рык, крик или лязг других. По щекам реками текли слёзы, а тело налилось свинцом. Пытаясь спрятаться, Мейбл забилась под старый шкаф, заглушая тихие всхлипы руками. Теперь перевертыш тоже начал напористо колотить по убежищу девушки, грозясь разбить, пусть и пуленепробиваемое, стекло. Стараясь придвинуться к стене ещё поближе, Пайн наткнулась боком на что-то колючее и холодное. Поёрзав и выудив вещь, Мейбл, с трудом рассмотревшая находку, приоткрыла в изумлении рот, стоило ненароком нажать незаметную кнопочку. Всё вокруг поплыло и отдалилось, даже хруст стекла под лапищами монстра убыл туда же, куда и шипящие и рычащие чудовища. На мгновение скрутило живот, боль в раненом плече усилилась, а в глазах потемнело. — Кометка?! …Завыли волки на луну, Кромсая снег когтями, Молились люди на звезду, Пленить желая сетями… То, что не суждено.