Когда звёзды падают

Где-то в лесу, средь мрачных засохших сосен и мусора из металлолома скрывалась одинокая хижина с покосившейся крышей на грязных старых стенах. Половина её поросла мхом, другая — копотью и плесенью. Из мутных потрескавшихся окон лился слабый, но очень тёплый свет. Через некоторое время он задрожал и начал неспокойно мигать, а вскоре и вовсе потух… Венди, съёжившись от холода, сидела у самодельного кострища в старом ведре. От холодного дощатого пола её отделяла лишь тонкая циновка, сложённая вдвое, а от голодной смерти — считанные часы. Где же ребята? В последнее время девушка избегала зеркал — изо дня в день она наблюдала там лишь ухудшение: нездоровая худоба, которая, казалось, уже достигла пика, проявилась ещё больше, обтягивая скелет Кордрой; её глаза стали большими, а щёки впали, волосы спутались и стали очень ломкими, про боль и помутнения уже нечего и говорить… Вздохнув, Венди обняла колени руками и уткнулась в них лбом. Огонь не грел вовсе — её тело стало настолько слабым, что утратило способность чувствовать, а отсутствие жировой прослойки вынудило девушку мерзнуть постоянно. Пламя слегка поуспокоилось: материал для топки закончился. Венди подняла с пола циновку, на которой сидела, и, обернувшись ею, легла на старый диван с торчащими пружинами. Ещё никогда ей не было так дурно и невыносимо грустно. Она чувствовала себя обречённой, да и чувство собственной безучастности снедало её всё чаще и чаще… Где-то за окном начала каркать ворона. Громко, почти истерично… Девушка тем временем прислушивалась к надрывным крикам птицы, которые звучали приглушённо, словно в сонном бреду, ведь её веки тяжелели вместе с головой, в животе перестало урчать и как-то мертвенно затихло, а тело не слушалось — предвестник очередного голодного обморока. «Возможно последнего» — Подумала девушка. Эта мысль, словно последний проблеск скрывающегося за горизонтом солнца, пробежала огненным импульсом по всему телу и оно, тщетно борясь само с собой, попыталось подняться. — Может хоть где-то, хоть немного… еда… — Лихорадочно шептала Венди выпутываясь из собственноручного кокона из циновки. Она отчаянно хотела выжить. И вот девушке удалось встать… И вот уже надежда заискрилась в потухших глазах цвета пожухлой травы. И вот тело возобладало над усталостью… …И вот она снова падает на пол раненным зверем… Где-то на задворках сознания крутятся верные догадки о близкой кончине, но перед глазами находящейся в бреду Венди семья… друзья… …и чистое солнечное небо… Они улыбаются ей и кажется, словно каждое родное лицо тоже солнце, которое, может, даже ярче настоящего… Так тепло и хорошо, так приятно и незабвенно! …тем временем на дощатом прогнившем полу от конвульсий извивается юное худое тело девушки… …оно резко замирает… …не двигается… …огонь потух окончательно… Тело Венди больше не движется, не шелохнётся. Вся хижина погружена во мрак. В пустые глазницы окон заглядывает небо Апокалипсиса. Вороны всё также надрывно каркают… — Ты же хочешь жить? То ли шелест, то ли собственное неразборчивое в бреду шептание… Кордрой не знает, но с придыханием говорит «Да!» — Так впусти меня. Впустишь? — Да! — Сипло, но так же горячности и быстро, не дослушав до конца… Только помоги, забери эту боль и отгони ворон… …и боль проходит… …и смерть уже позади, а может впереди… Но не здесь… — Ты поможешь? — Тишина… — Ты… Помо… Кто это был, неважно. Внезапно на девушку большим железным куполом опустилась усталость, которая тут же расплавилась и растеклась по венам наполняя тело теплом и тягучей сонливостью… Слово потонуло в полу-стоне Венди, которая за долгие годы почувствовала себя невероятно хорошо, хотя с минуту назад корчилась от невыносимой боли… Кто тот неведомый спаситель, она не знала, хотя, впрочем, это не так важно, когда ты видишь семью и яркое-яркое солнце, стоит закрыть глаза… — Покажи трюк! — Снова выкрикнула маленькая Мейбл, потянув на себя руку Билла; как итог, тот потерял равновесие и в кратчайшие сроки полетел вниз к неминуемой встречи с полом. «Встреча» произошла лицом к дереву. Упавший демон в полном недоумении замер. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая раскатами грома и трелью дождя о стеклянную поверхность окон. С минуту и девочка, и парень не издали ни звука. Внезапно мертвенную обстановку залил звонкий детский смех. Пайнс прикрыла рот ладошкой хихикая всё больше и больше — вид такого униженного парня, который в кратчайшие сроки растерял всю свою напыщенность забавлял её. Однако девочка вскоре перестала и без тени страха подбежала к Биллу, решив помочь тому подняться и заливаясь новым смехом под ругательства гостя. Кляня и невоспитанных людских детей и неуклюжее людское тело, Шифр кое-как встал ощущая очень непривычное чувство в коленях и щеках. Новая ему ноющая боль, которая словно насиловала его ноги и жгучая — на лице, словно там бушует пожар. Кряхтя, Шифр отстранился от Мейбл и метнул в неё самый холодный взгляд, на который только был способен, выражая при этом раздражение. Заметив недовольство гостя, девочка тут же смутилась и её улыбка погасла, как искорка потухшего бенгальского огня; Мейбл стыдливо опустила голову, ведь понимала, что падение было её виной, а она ещё и смеялась… Девочка отчаянно хотела подружиться с очередным «волшебником», как тот, что нарисован в её альбоме, Лютик, но при таком раскладе гость на неё обидится, а ведь она даже не узнала его имени… — Простите, пожалуйста, я больше так не буду… — Произнесла девочка глядя на парня из-под полуопущенных ресниц. — Больше и надо! — Огрызнулся демон. Мейбл стало ещё стыднее… — Я помогу… Пайнс догадалась, что падение повлекло за собой ссадины, то есть, по её мнению, настоящие боевые раны, и этот дядя наверняка очень храбрый, раз не плачет. Мейбл вмиг стало жалко Билла, ведь прикинув в уме, что на его месте она бы уже давно рыдала, девочка враз стала уважать этого невероятно, на её счёт, сильного «волшебника». Она полезла под кровать и под вопросительный взгляд Шифра достала оттуда небольшую коробочку, которую тут же открыла и с гордостью показала парню содержимое: маленький моток бинта и два лейкопластыря… — Это аптечка! — Деловито осведомила Билла Мейбл. Она тут же посерьёзнела и задумчиво глянула на выступающие ссадины на лице гостя. — Садись! Девочка указала на розовое мягкое кресло, но парень отчего-то отказывался это делать раздражённо наблюдая за Пайнс. Тогда она уверенно схватила его за вторую руку и потянула в нужную ей сторону, а когда ноги Билла уже упирались в мягкую обивку кресла, девочка сделала финальный толчок в живот, чтобы гость, в конце концов, сел. Не ожидавшей подобной наглости демон лишился дара речи: к нему боялась прикоснуться даже его собственная приближённая свита, в таком фривольном тоне с ним не заговаривало даже всемогущее Дитя времени, а тут обычное дитя так нахально с ним обходится. — Эй! Ты чего… — Уж было возмутился Билл, когда Мейбл вскарабкалась на его колени. Он тут же непроизвольно проглотил ругательства, ведь на него посмели не только залезть… Малышка уверенно, но всё же неуклюже налепила маленький розовый пластырь в горошек на щеку гостя, тем самым закрывая его царапину. — Больше не болит? — Девочка выжидающе посмотрела на парня, который побледнел до цвета слоновой кости. С его рта уже готовы были посыпаться проклятья, огромная волна яростного праведного гнева захлестнула его слишком неожиданно и только по этой причине он сейчас молчит… — А! Совсем забыла!.. Мейбл догадалась, почему гость такой злой и угрюмый — его рана ещё болит! Поэтому, не медля ни секунды, она, как это всегда делает мама, потянулась к лицу пострадавшего и поцеловала щёку демона… — Теперь болеть не будет! Пайнс широко улыбнулась, показывая каждый маленький зубик не закованный в брикеты. Вспомнив про ушибленные ноги гостя, девочка опомнилась и ловко спрыгнула с колен парня, чтобы взять бинт. Что произошло, Билл не знал, но закипающую внутри него магму, в которой он готов был заживо сварить Кометку, словно окатила новая волна: уже не яростного праведного гнева, а волна холодного убийственного спокойствия и неведомого ощущения, когда о тебе заботятся… Всё же, Звезда — наглая с детства! Потопая в непонимании и противоречиях, Шифр отчетливо понял лишь одно: отсюда нужно уходить, ибо мысли о доброй улыбке ребёнка, которая вогнала демона в ступор, есть невероятно опасными для его естества… Но перед этим… — Кометка… — Вдруг вернул себе дар речи Билл. — Почему бы нам не поменяться: ты рассказываешь мне про Лютика, а я… — А ты?.. — Подтолкнула его девочка, потеряв терпение и враз забывшая об ушибленном колене гостя, которое она бинтовала поверх штанов. — А я подарю тебе новую куклу! — В качестве доказательства, Шифр протянул Мейбл появившуюся из синего пламени игрушку, но девочка только нахмурилась, взглянув на подарок. — Не хочу. Лютик лучше колдует. — Резко, хлестко и точно, словно кинжалами по телу, по Биллу прошлась злость. — Украшения! Сладости! Единорог! — В считанные секунды вся детская заполнилась разнообразными дорогими вещами и сластями, где-то на кровати было слышно роптание лошади… — Я хочу, чтобы ты со мной дружил! Всё разом исчезло и в полутёмной комнате, скрывающей от бушующей грозы демона и маленького ангела, воцарилась тишина. Девочка не сводила глаз с парня и крепко держала того за руку. Шифр также изумлённо глядел на неё. — Что ж, идёт! Давай дружить! — Поразмыслив над ситуацией, Билл решил, что сие обещание не столь принципиально сдерживать, особенно если его провокаторша неоднократно попытается убить своего «друга» в будущем. — Правда! — Казалось, в больших глазах маленькой Мейбл уместилась целая вселенная. Радужка словно воедино слилась со зрачком и тысячи искорок пылало там, в океане доброты. — Только ты расскажешь мне про Лютика… Хорошо? — Да! Друзьям ведь всё рассказывают! — Ну так? — Выжидающе протянул Шифр. — Лютик приходит ко мне много дней! — Затем, призадумавшись, Мейбл добавила. -…или не много… Он злится, когда я говорю ему, что он Лютик, но ведь нельзя не любить собственное имя. Я вот люблю своё: я Ме-е-ейбл! Ме-е… Пайнс всё лепетала в непосредственной детской манере не задерживаться на одной теме. Она даже не смотрела на собеседника, а вертела в руках яркий браслет. Демон же раздражался всё больше: его глаза то метали молнии, то закатывались, а теперь и вовсе злобно сверкали в сторону Мейбл. — Что он говорит тебе? — Лютик? — Девочка тут же замолчала и забыла о том, что говорила этого. Взгляд её также замер и блестящие жизнью глаза сосредоточились на лице гостя. — Лютик говорит, что я прячу Малуму! Ты знаешь, что это? — Нет… — Еле просипел Билл очевидную ложь — о Малуме знает каждый демон и он не исключение… В голове начали роиться сотни мыслей, которые сталкивались, запутывались или старались от него улизнуть. — Вот и я не знаю… — Вздохнула Мейбл. — Хочешь поиграть в чаепитие? Оно у нас очень скоро! /Flashback/ Малум — источник демонической силы, постоянно меняющий место расположения, в зависимости от фаз Луны. Единственного обладателя пока не было, но демон, нашедший Малум, автоматически получает ключи к господству Преисподней… Согласно второй версии, Малум — это творение Верховного демона, которое означает и даёт безграничную власть. Отыскавший Малум демон становится преемником Верховного. Знание о местонахождении источника заключено в смертном человеке, чья душа тем самым обречена на испытание за совершённые в прошлых воплощениях тяжкие грехи; однако для людей энергия Малума смертельна… /Flashback/ Девочка кивком указала на спящие игрушки и Шифр лишь усмехнулся, зная, что ради него Звёздочка разбудит каждую и обязательно будет носится с заботами о госте. Привыкнув и к Пайнс, и к уютной атмосфере, Билл понял, что тоже хочет дом, где его будут ждать также как в этом комке энергии прошлого одной угасшей и павшей звезды… Реальность встретила его объятиями пустой холодной комнаты и напоминанием того, что человеческое тело невероятно чувствительно… Шифр в неверии уставился на то место, где мгновениями ранее стояла маленькая крошка, улыбающаяся ему и доверяющая весь свой мир как своему другу — там без сознания, в куче опилок на холодном полу, лежала сломанная им самим такая нелепая и быстротечная дружба ангела и демона… Парень подошёл к телу девушки: оно раскинулось, оставленное и никому не нужное, ведь даже его собственная хозяйка уже не так уверена в своём желании жить. Её лицо испещрено мелкими царапинами, облачённая в черные грязные одежды, бледная кожа ярко выделялась, а волосы спутанными комьями скрывали заплаканные глаза. Демон склонился над ней и нахмурился, весь его вид говорил о глубокой задумчивости, может даже о недовольстве, о стыде, о… О том даже, что Билл старательно умалчивает уже давно… Её мир был растоптан только им самим. Им лично, нагло, зло и просто неожиданно… Как так вышло, что обворожительная малютка стала полумертвым лебедем с обрезанными крыльями, с сожженными перьями, которые когда-то были белыми… Её взгляд безвозвратно потух, а телом движет не порыв высокого блаженного добра из недр души, а месть… Месть ему, тому, кто по справедливости должен быть похоронен вместе с убитым испепелённым миром… Билл, не ведая себя от сего открытия, склонился над лицом спящей девушки. Он горько усмехнулся — пришедший на помощь уничтоженному ангелу демон. То ли извиняясь, то ли спасая, то ли признаваясь, а может и утаскивая павшую Звезду ещё ниже, парень аккуратно коснулся своими губами губ спящей девушки, прикрыв глаза с непомерно расширившимся зрачком…