Когда звёзды падают

Утопающая в кровавом свете спальня, склеп одной жертвенной Звезды. В знойной тишине усиливаются рыдания и вой, запертую девушку словно оплетает рисунок угольно-чёрного терновника, что только крепчает от пролитых ею слёз. Мейбл догадывалась, что все её проблемы внутри, и основное давление оттуда же. Что страх и злоба лишь делают её слабее и уязвимее для охочего до страданий демона, но выбраться из этой ловушки не получалось. Ловушки собственного разума. Он, как последний предатель, подчинился Биллу, ведя за собой и Мейбл, и вот она совсем запуталась, не желая больше видеть этот кошмар. Но, увы, не получалось, и сплошные ужасы обступали Пайнс-уже-Шифр со всех сторон. Нелегко, но девушка потихоньку встала, кое-как превозмогая готовое без сил свалиться тело, кое-как доковыляла до кровати, обречённо поглядывая на чашу с едой. Сейчас Мейбл придётся принять её, так как весь её организм почти истлел от ран, голода и переживаний. Девушка робко протянула руку к манящему коварным блеском яблоку. Признать, она уже давно страдала от авитаминоза, ведь в апокалиптический Гравити Фолз фрукты и овощи никто не поставлял, а первоначальная местная ферма почти сразу после прихода Странногедона стала пастбищем огромного козла, который беззастенчиво всё уничтожил. И вот, впервые за несколько лет, глядя на глубокого рубинового цвета яблоко, девушка поняла, как трясёт всё тело от желания вновь почувствовать этот яркий и ни с чем не сравнимый вкус. Опасливость куда-то испарилась, и Мейбл жадно вкусила фрукт. Сладость разнеслась отголосками небольшого счастья по всему естеству, ведь яблоко было сочным и свежим, впрочем, как и остальная еда в чаше, как удалось позже выяснить самой девушке, принявшейся за фрукты. Напоследок она допила молоко, идя на поводу у проснувшегося аппетита и не утоленного голода. Стало куда легче, расслабленная и довольная, Мейбл откинулась на мягкую кровать, и теперь уж не потопала в кровавом свете, а мерно плавала в окрашенной любимым каркаде воде… Каменные коридоры, как им и подобает, преданно хранили мрак и холод, не позволяя посторонней тёплой атмосфере проникнуть в резиденцию Билла Шифра. Пронизывающий ветер заунывно выл о чем-то своём, пока в вечернем свете грязно-красного неба поблёскивали свисающие со стен цепи. Безмолвную мертвую романтику нарушили уверенные шаги, звуки от которых эхом разносились по коридору. Хмурый, словно туча, Билл быстро шагал, зло глядя впереди себя. Сколько бы миллион лет он и не жил бы, сколько бы не доводилось бы ему встречать людей, лишь этой девчонке удавалось так выбесить его одним своим видом. — Да как… — Раздражённо роптал парень, чьё тело обуял огонь злости в прямом и в переносном смысле. В его памяти хорошо отпечатались дни, когда перед ним трепетали тысячи, да нет… Сотни тысяч тварей, и прекраснейшие из дев, чьи умения в любовных утехах сравнимы разве что с чернотой пропащей души демона, желали его, как самое, что ни на есть, вожделенное благословение. По сей день перед Биллом Шифром не в силах устоять ни одна из суккубов, дьяволиц, что обольстительны и привлекательны во всем. Пред демоном разума пали гордые народы и такие же гордые красавицы, вот только одна земная девушка, которую он подпустил ближе всех, до сих пор смотрела на него затравлено и презрительно, боясь и горделиво возвышаясь над ним одновременно. Как ни странно, её внутреннее и ненавистное Биллу «человеческое достоинство» действовало на него сумасшедше: уже и овладев Мейбл и телом, и душой, привязав её к себе контрактом Смирения и помолвкой, он так и не сломил бесячую гордость, что позволяла девчонке смотреть на него так, словно он здесь проигравший, а она — победитель. Парень резко остановился пред одним из небольших оконных проёмов, что пропускал чрез себя толику жуткого света извне. Прожигая взглядом цветные переливы на ненавистном барьере, за которым был тот недосягаемый мир, парень всё больше раздражался. Уж было желая выместить накопившуюся злобу, Билл застыл от неожиданности под настойчивые нежные касания со спины. — Пироника? — В пропитанном горькой ненавистью голосе всё же звучит игривость, уж слишком давно он чувствовал себя хозяином положения со строптивой и холодной женой. Не надо было оборачиваться ему, всевидящему демону, чтоб узнать одну из отпрысков похоти и Ада. — Ммм… Ожидал кого-то ещё? — С придыханием пропела дьяволица над самым ухом парня. — Где ты пропадал? Мягкие, но настойчивые прикосновения к плечам и шее холёными руками верной служницы. Демон расслабленно выдохнул, хорошо припоминая, что за мерная и безоблачная жизнь осталась за порогом знакомства с Мейбл Пайнс. Он почти позабыл нежность женских ласк и восхищённый блеск в их глазах, лобызание и покорность для него одного. — Не желаешь… Ммм… — Не сейчас, Пироника, — Отрезал Шифр, понимая, что очередная ночь с дьяволицой ничего не изменит, и, по сути, всё останется на своих местах. Да и злость никуда не ушла, настроение было ужасным. — Да ладно… — Руки обольстительницы на плечах остановились на долю секунды, с неверием понимая отказ. — Ты совсем изменился, Билл! Уже неделю ты молчишь и игнорируешь нас! — Нас? Ты про свою шайку отморозков, которые не могут найти лишней извилины, чтоб хоть на каплю помочь мне, а не отсиживать заплывшие жиром задницы в винных погребах. — Зло огрызнулся парень, вспоминая бесполезных, жадных до крови и выпивки, монстров, что с радостью разделяли с Шифром победные лавры, но в итоговой борьбе против барьера оказались бессильны. — Ну, Би-и-ил! — Громче простонала Пироника, всё более наглея и подбираясь к своему идолу всё ближе и ближе. По телу демона знойной щекоткой пробежала дрожь, а в глазах оживал какой-то давно забытый азарт, что инстинктивно вздымался из самой глубины при звуке сладострастного стона. Пауза, и дьяволица, верно учуяв настроение Шифра, аккуратно, словно ненароком, забралась ловкими руками под рубашку, искусно проводя руками по жадной до ласк коже. На лице Билла светилась неприкрытым желанием улыбка и глаза, в которых явственно проступала чернота. Наконец, повернувшись к Пиронике и дав ей знать, что её попытки искусить его увенчаны успехом, Шифр оскалился шире — служница явно готовилась к этой встрече: перед ним жгучая своей внешностью женщина, истинная дьяволица, огненную натуру которой не скрыл даже принятый ею человеческий облик. Смуглая кожа, пышная грудь вкупе с безукоризненной фигурой и чуть вьющиеся, ниспадающие на лицо и плечи густые волосы насыщенного родолитового цвета. Зовущие гранатовые глаза, что маняще светились в отблесках багрового заката. Пухлые яркие губы, чуть впалыми щеками правил румянец. На вопросительно-восхищённый взгляд Шифра Пироника торжествующе усмехнулась, всё больше цепляя взгляд парня. — Слышала, что мясные мешки твой новый фетиш… — Что ж. — Билл перехватил руки дьяволицы, что точно змеи обвивали его. — Зря стараешься. …и ушёл. Монотонный стук каблуков на его обуви продолжил разносится эхом по коридору, стихая по мере отдаления демона. Холодные стены. Багровый закат. Оставленная в смятении и позоре Лепорелло, красавица, что взвыла и вскричала, точно зверь, наполняя и себя, и всё вокруг жуткой песней обиды и ненависти. Она ещё долго стояла там, всё более изводясь от злости и отчаяния: что не так?! Гранатовые радужки больших хитрых глаз налились кровью, когда давние опасения обрели окрас реальной угрозы. — Я уничтожу тебя, Мейбл Пайнс! Завершающий вопль в симфонии дикости, и успокоенная грёзами об отмщении Пироника широко улыбалась окружившему её кровавому свету. Настроение демона слегка улучшилось, хотя и не должно было, если учесть тот факт, что тело не получило долгожданной разрядки: садистское удовольствие ощущать свою власть и полное право сбивать спесь явно справились лучше, чем совокупление с уже обломанной чертовкой. Билл тихо хохотнул, наново вспоминая потерянное выражение лица Пироники, стоило парню отказать ей и посеять в ней самой сомнение о её сексуальной привлекательности, уйдя, окинув равнодушным взглядом. Впрочем, Шифр запоздало вспомнил, что уже делит свою фамилию с одной девицей, с которой у них, к тому же, ребёнок. «Того и гляди, нимб появится» — подал внутренний голос, довольный соблюденной супружеской верностью. Билл всё странствовал длинным коридором, не уступая желанию оказаться в нужном месте с помощью магии — хотелось побыть в тишине и свободных раздумьях перед тем, как вновь окунутся в немало значимые, но такие скучные дела в своей Преисподней. Как бы там ни было, Пироника права — демон, целенаправленно поднявший на восстание ораву других дисов, не появлялся неделю, всё не в силах покинуть Мейбл Пайнс. Даже сейчас, отлучаясь от супружеской спальни, Билл медленно раздражался, борясь с порывом вернутся обратно и проверить, не натворила ли чего Кометка. Он старался как мог: обезопасил комнату, оставив её полностью и со всех сторон запертой, избавив от колото-режущих предметов, включая зеркала. В тщательно успокаиваемый неоспоримыми фактами прочности клетки мозг проникла совершенно иная идея: а изменила бы Мейбл ему, будь у неё возможность? Будь у девушки столько же претендентов, сколько соблазнительных красоток вьются около него самого? Впрочем, ответить на свой вопрос Билл не успел — коридор подошёл к концу, и за рубежом в виде массивных дверей его ждут дела тьмы и греховности. Сознание возвратилось. Пылко и бодро Амабель Шифр улыбнулась сама себе, ощущая своё тело приятной истомой. Девушка встала и в нетерпении принялась расхаживать в разные стороны, уделяя больше внимания окну и виду из него. Отчего-то в ней о себе напомнила давняя детская энергичность и животворящая надежда, которые, видимо, очнулись после долгой голодовки и бессонницы. Что-то шептало Мейбл, будто всё хорошо, что-то мешало видеть отвратный глазам красный цвет и мрачность кровати — перед взором Звезды осталась призма. Обыкновенная стекляшка в виде двух плоских многоугольников, что соединены меж собой отрезками, но проходящий чрез которую обычный белый спектр становился радужным в соответствии с физическим законом о заломленном свете. Вот и уставшей от страха и гонений девушке хотелось видеть радугу настолько, что сейчас она путала сон и явь, но стоило вспомнить всё произошедшее накануне, как краски начинали темнеть и сгущаться — призма разбилась. Проблемы тихо придавливали её обратно к кровати, угрожая головокружением и тошнотой. Весь день прошёл в ожидании. Ожидании чуда ли, боли… Неважно. Так туго одиночество ещё никогда не сдавливало шею Кометки, причиняя дикий спазм: даже в худшие дни в Хижине Чудес она никогда не оставалась одна. И всё же, это было лучше компании «мужа». «Сущий дьявол» — иронично пропел внутренний голос. Особую боль Мейбл причинял Аври, а точнее, его отсутствие. С самой первой встречи с ним в ней шевельнулось нечто тёплое и светлое, что порывало девушку ближе к мальчику, и незнание того, что сейчас с её сыном убивало Звезду. С того момента её покинули мысли о суициде, в ней проснулось острое святое чувство материнского долга, и Пайнс-уже-Шифр безумно хотела вновь увидеть ребёнка. Чтобы снова любовно обвести взглядом его личико, на котором мелкой россыпью раскинулись бледноватые веснушки, словно шоколадная крошка. Чтоб увидеть в нём свои черты, свои большие глаза, всеобъемлющее доверие и любовь, то, что разительно отличает Аврелиана от отца, оставляя схожими только светлые волосы и вкрапление такого же цвета в глазах, точно капли золота в шоколаде. Не имевшая до этого ни разу дел с детьми, Мейбл выла от тоски по сыну. К концу мучительного дня девушка решает принять душ, заняв себя хоть чем-то. Тихие всплески, клубящийся пар и пряный аромат корицы и яблока от найденных Кометкой шампуня и арома-масел. Она тщательно смывала с себя тревоги и головную боль, что пришла к пленнице недавно, добавляясь к тягостному ожиданию. Намокшие длинные волосы тянули голову вниз, тело выгибалось навстречу горячим струям. Обезумевшая от разлуки, Мейбл вела тихую беседу с водой, что отвечала ей журчанием. Свежая и чистая, девушка завернулась в махровое полотенце, что с остальными принадлежностями для ванны покорно ожидало её. Высушив и расчесав волосы, Звезда всё более потопала в тягостных мыслях: «Что если Билл не признал сына…» Подобное бросало в дрожь. Уже покидая ванную, задумчивая Мейбл почувствовала холодное прикосновение цепких пальцев к локтю. — Билл… — Девушка скоро озвучила очевидную мысль. — Не-а, уродка. Для тебя я — Смерть! Шифр остолбенела от удивления и страха, что ещё? Что ещё уготовила ей Судьба, чтоб девушка вдоволь расплатилась за совершённые давным-давно грехи. Мейбл повернула голову, встречаясь взглядом с розововолосой разъярённой фурией, чьи красные глаза вперились в её, ореховые, угрожая испепелить на месте. В другой руке незнакомка сжимала кинжал, что не упустила возможности показать сопернице, обещая не столь мучительную смерть в неравном бою. В комнате со взломанной чернильной дверью раздался отчаянный крик. — Сука! Пироника со всей возможной злобой отшвырнула Мейбл к стене за волосы. Фанатичный взгляд выискивал в человеке причины, что так подолгу задерживали хозяина подле мясного мешка, оттесняя её саму. Худощавость и излишняя хрупкость делали девушку привлекательной своей слабостью — дьяволица чувствовала себя главной, сильной, могущественной. Пироника в считаные секунды оказалась рядом, возвышаясь над Звездой, точно палач над жертвой. Ярые удары не заставили себя ждать: служница Билла безжалостно избивала Мейбл, стараясь нанести как можно больше увечий белому, точно первый снег, телу. Вскоре на них действительно, подобно первым цветам, вспыхнули синяки. Пиронике казалось ничтожно маленькой та боль, от которой Мейбл готова была провалится в беспамятство, она схватила девушку за подбородок, с силой потянув на себя, что заставило шатенку встать, превозмогая муку. — Хмм… — Протянула суккуб, разглядывая несчастную. — Ничего интересного, обыкновенная корова… Да нет, грязь! Дрянь! Наверняка хорошо работаешь ротиком, да?! Мычание и стоны боли лишь разозлили Пиронику ещё больше — Мейбл получила первый удар клинком в живот. Дикое мерзкое чувство выбило из девушки нечеловеческий крик, а когда голос пропал, на смену пришёл тихий скулёж. — Так-то лучше! — Мерзко усмехнулась дьяволица, разглядывая проступающую на белом полотенце кровь. — Мерзкая дрянь… Думаешь, раздвинула кривые ноги и всё?! Да ты сдохнешь прямо здесь и сейчас, шлюшья морда! Мейбл заливалась слезами, не в силах выдавить и слова. Острая боль в животе отдалась нестерпимой резью и во всём теле. В голове бешеными импульсами стучал ужас, лишь ненароком проскочила задняя мысль о том, что чудовище не найдёт сына. Всё-таки хорошо, что Аври был не здесь. Тем временем, ждущая мольбы о прощении, Пироника всё ещё критично осматривала свою работу. Ей казалось скучной общая бледность соперницы, словно придирчивый к самому себе художник, суккуб решает добавить больше «красок» в свою «картину». — Ну, а теперь, я, так уж и быть, сделаю тебя чуть ярче! — Расхохоталась дьяволица, резким движением вынимая кинжал из живота и поднося оружие к лицу девушки. — Я сделаю так, что впредь ни один мужчина тебя не возжелает! Перед глазами Пайнс всё давно кружилось и меняло цвета, реплики поехавшей фанатички доходили до слуха не сразу, и даже находящийся в опасной близости нож не испугал готовящуюся к кончине девушку. Пироника ликующе улыбнулась, размахиваясь так, чтоб первый удар лезвия прошёлся на глаз. — Ха-а! Рывок и… Дьяволица падает замертво, из её безвольных рук выпадает кинжал прежде, чем его ревнивая хозяйка растворяется в воздухе по велению сильной магии. Залитую слезами и собственной кровью, Мейбл бережно подымают облачённые в перчатки руки, по велению которых мгновением ранее кончилась мука Звезды. — Билл… — Сипло и так слабо, но демон различил в безотчетном шёпоте радость, что впервые проскользнула в голосе супруги. Щелчок. Раны затягиваются, а наполненные ужасом оленьи глаза наивно моргают, не веря своему счастью. — Билл… — Льнет ближе и крепче, хватается за воротник рубашки, просит защиты у врага. — Видать, маленькая птичка присмирела, побывав в клетке. — Проворковал демон, охотно обнимая девушку. Беззащитная и ласковая в минуты своей острой нужды в нём, Мейбл казалась Шифру неимоверно прекрасной, пусть с Пироникой их ждал долгий разговор в пыточной, куда она была отправлена двумя минутами ранее. Парень злился за никчёмную попытку посягнуть на его, да и не просто посягнуть, а попытку уничтожить. Внутри скреблась злость и на себя — не уберёг, опоздал… Но стоило вновь обратить взгляд на возлюбленную, которая так слепо тянулась к нему, даря своё тепло, голову посещали отнюдь не благородные мысли о том, что не будь здесь Пироники, он так и не узнал бы прикосновений супруги. — Т-ш-ш-ш, — Успокаивал Билл Звезду, осторожно укладывая ту на кровать. — Не уходи! — Вскрикнула девушка, крепко сжимая руку Шифра. — А-аври… Где… Где мой сын? — Так и знал, что ты спросишь… — Прошу, Билл… — Полные страха, ореховые глаза не мигая смотрели на него, лицо выражало крайнюю мольбу. Отчасти, демон понимал Мейбл в безотчетной боязни за ребёнка, но всё же… — Тебе нужно отдохнуть. — Но… — Всё! Парень тут же пресёк попытки переговоров, раздражаясь строптивости жены, что, даже будучи при смерти, смела ему прекословить. В ту же секунду, крепко сжимавшая его руку, девушка, привстав, резко потянула демона на себя, встречаясь с его губами. Застывший от удивления Билл медленно переваривал столь резкий выпад, пока Мейбл целовала его, отчаявшись просить по-другому. Желание видеть сына, знать, что с ним всё хорошо пересилили гордость, и Звезда нежно касалась губ супруга. — Прошу… Пожалуйста… — Лихорадочно шептала Шифр. — Как будто мне этого достаточно. — Подал голос очнувшийся парень. В следующий миг главенствовал уже Билл. Он настойчиво и резко притянул Мейбл ближе, проникая в рот и властно сминая губы девушки. Желание незамедлительно проснулось, распаляясь от неумелых прикосновений Звёздочки, и Шифр переместил свои руки ей на плечи, надавливая и требуя лечь. Он нетерпеливо рычал, чувствуя податливость, что пьянила похлеще любого вина. Оторвавшись от губ, парень принялся за тонкую шею, не стесняясь кусать приглянувшиеся участки кожи, оставляя по себе следы. — Билл, прошу! — Воскликнула Мейбл, пытаясь оттолкнуть демона. — Плата, милая, плата. — Мурлыча возле её уха, продолжал Шифр. — За спасение, за возможность увидеться с Аври… Ты же этого хочешь? Слабый кивок обречённой, что поняла своё безвыходное положение, и Билл снова припал к ней, упиваясь своему счастью. Он смог приручить её, найти рычаг давления, что безошибочно точно действует, и его Кометке уже никуда не сбежать. Мейбл сама поняла, как зависима оказалась перед ним, впервые осознав, что за власть над ней имеет новоявленный супруг. Слёзы бессилия заблестели в глазах Пайнс-уже-Шифр, от обиды и дикого желания свободы. Хотелось скрыться вместе с Аври где-нибудь в неприметной лесной деревушке, настолько глухой, чтоб не иметь связи с окружающим миром и знать, что сын рядом, что он всегда в безопасности. Мечты были прерваны блуждающими руками парня по её телу. — Кажется, полотенец испачкан… — Лукаво протянул демон. — Что ж, в нём больше нет надобности! Девушка честно пыталась препятствовать этому, но наглый Билл рывком сорвал с неё одну единственную преграду между ними, что относительно успокаивала Кометку. Ненужная вещь была незамедлительно откинута в сторону, упархивая от Звезды белой птицей Надежды, перепачканной кровью. Мейбл предстала пред Шифром нагой, и слёзы ещё пуще катились с её глаз. Довольный открывшимся видом, парень припал к телу супруги, целуя и кусая понравившиеся части тела. Его собственный прекрасный беспорядок, и её полная растерянность, сводящиеся с ума мелодичные стоны. Заметив полное испуга лицо Мейбл, Шифр подцепил её подбородок, командуя смотреть только на него. Как манила его Звезда, всем своим видом излучая особую ауру невинности: словно пойманная им русалка, она силилась вырваться на волю, что лишь подзадоривало удерживать её, разметавшиеся длинные волосы, налившиеся алым губы и тонкая хрупкая фигура. От прикосновений Билла по телу девушки табуном прошлись мурашки, напоминая о неприятном первом опыте, что принёс много боли. Но пальцы на подбородке властно и без слов подчинили её, поворачивая лицо к нему и обращая её взор к его. Оо, эти покорные теперь уже глаза, внутри которых ещё теплилось безрассудство и желание идти вопреки. Придавив Кометку своим телом, демон нежно поцеловал девушку. Неожиданная ласка притупила подступающую истерику, и Мейбл закрыла глаза, неумело отвечая. От неё безумно приятно пахло, что не могло не вызвать бурного отклика парня, желания подавлять и владеть. Вторая рука Шифра блуждала по плоскому животу и бёдрам, поглаживая и сминая. Мейбл и не заметила, как эта самая рука вдруг исчезла, так увлёк её полный любви поцелуй. Внезапно послышался звяк расстегнутого ремня, затем ширинки. Тогда-то паника вернулась, и Мейбл отчаянно отталкивала супруга руками, лягалась и стонала, но тщетно. — Т-ш-ш… — Словно змей. — Поздно. Ты — моя… Сломать или пустить, Звезду, что в моих руках? Хочу её нежно любить Не только в своих мечтах. Любовь ли?..