Мы близко друг к другу независимо от расстояния. Эти слова не могли бы быть более искренними. Наше доверие друг другу вечно, А остальное не важно. Я никогда не открывал себя с этой стороны. Жизнь принадлежит нам, и каждый живёт её по-своему. Все эти слова я не просто говорю, А остальное не важно. Metallica — Nothing Else Matters
— Мы живём, чтобы умереть. Смерть — главная цель жизни. — Ты так думаешь? То есть ты в самом деле так думаешь? Раннее утро расцвело вялым всполохом на горизонте и почти сразу же скрылось под серыми облаками. Было тепло, несмотря на то, что уже наступил сентябрь. Они гуляли по уютным улочкам Царского Села. Лиля радовалась, что наконец-то получилось приехать в это место, и никого кроме её новой подруги рядом не было. Джейн — так звали загадочную собеседницу Лили — немногим старше двадцати, но её взгляд был слишком взрослым. Она смотрела как будто бы в вечность, не замечая перед собой ничего. Впрочем, так только могло показаться на первый взгляд: на самом деле ей очень нравились эти уютные городские пейзажи, что беспрестанно разворачивались перед ними. Лиля с интересом наблюдала за своей утончённой меланхоличной спутницей: её волосы жгучего чёрного цвета аккуратно спускались по плечам и скрывали лоб чёлкой. Зелёные глаза были подведены тёмно-фиолетовым, что придавало бледному лицу строгий и немного траурный вид. — Что тебя не устраивает в моём ответе? — спокойно спросила она, слегка повернув голову в сторону Лили и поправив волосы. Её запястие было укрыто манжетой изысканной блузки, поверх которой девушка носила корсет. Она очень напоминала героиню из сказки — такая загадочная, спокойная и... до безумия притягательная. Лиля боялась себе в этом признаться, но ей очень нравилась Джейн, хоть и познакомились они не так давно.***
В тот день стояла пасмурная погода, и слушателей уличной музыки было очень мало. Катастрофически мало. Лиля проводила время рядом с Игорем, что пытался заработать, как и обычно, игрой на гитаре. Он был слегка расстроен. — Ты устал, — сказала Лиля, погладив его по плечу и едва заметно улыбнувшись. — День отстойный. Буду сворачиваться, — хмуро ответил он, подкручивая расстроенную струну, которая через секунду лопнула и свернулась в спиральки. — Класс. — Игорь, — она старалась говорить как можно тише и мягче, дотрагиваясь до его лба.— у тебя морщинка там будет, не хмурься. — Прости, — задумчиво ответил он, всё ещё пытаясь выкрутить струну. Вскоре ему это надоело, ведь замёрзшие пальцы не слушались его. Наконец он бросил бесполезное занятие и, сложив гитару в чехол, обратил внимание на Лилю. — Пойдём греться? — Ребята, у вас не найдётся закурить? — к парочке подошла девушка в готическом наряде: сапоги до колена на высокой платформе, кожаный плащ, из-под которого выглядывало простое чёрное платье, чёрные волосы. За её спиной висел футляр скрипки. — Извини, но нет, — пожал плечами Игорь. — Что, тоже день не задался? — грустно усмехнулась та, кивнув на гитару Игоря. — Я тут недалеко играю обычно, вас двоих часто вижу. Я тоже сегодня ничего не заработала. Она, видимо, хотела выговориться. Ни Игорь, ни Лиля не мешали новой знакомой вести себя непринуждённо и по-товарищески. Так они втроём дошли до ближайшего кафе. — Ты тоже музыкант? — вдруг спросила незнакомка у Лили. — Нет... я рисую. Учусь, — с небольшой запинкой ответила она. — А, художница, значит... — улыбнулась девушка. — Тогда нас троих можно назвать современной богемой. Лиля никогда не называла себя художником, ей казалось, что она ещё не достигла того уровня, когда ты из «просто рисующего» превращаешься в художника. Сначала она хотела возразить, что какой из неё художник, но через мгновение ей вдруг стало так приятно об этом подумать. Совершенно незнакомая девушка словно наградила её почётным титулом и заставила мечтать о том, что когда-нибудь искусство сможет изменить мир к лучшему. — Надеюсь, ещё увидимся, коллеги, — снова улыбнулась девушка и собиралась пойти, оставив парочку наедине. — Как тебя зовут? — спохватилась Лиля, и та обернулась. — Джейн, — спокойно ответила она. — Лиля! — бросила она в ответ, хоть её и не спросили. — Рада знакомству. Пока. — Какая она клёвая! — восторженно прошептала Лиля, повернувшись к Игорю. — Слишком драматичная, — ответил он, ласково проведя пальцами по её носу. — Вечно тебя тянет общаться со всякими отбросами. — Она точно не отброс! А кого ещё ты имеешь в виду? — Я, например. — Ты тоже не отброс. Просто глупый дурак, — она нахмурилась и смешно надула губки, изображая обиду. — Да что ты говоришь, — он улыбнулся, притягивая Лилю к себе для поцелуя.***
— Почему именно Джейн, а не Женя? — Лиля посмотрела на неё, пытаясь подавить чувство восторга от бледного профиля и выразительного изгиба век. Хотелось нарисовать это лицо, в котором, казалось, заключалась какая-то древняя магия и вместе с тем грация совсем не нашего столетия. — Я часто общаюсь с иностранцами, и они называют меня Джейн. Мне так больше нравится. Очень люблю иностранные языки. Немецкий и древнеанглийский. — О, я тоже люблю языки! Правда, не настолько хорошо могу говорить... — Как же много у нас общего, — грустно улыбнулась Джейн. — Что твой парень? Думала, вы попугайчики-неразлучники. — Игорь? У него сегодня дела. Мы, конечно, часто видимся, но у каждого своя жизнь. Вчера он очень устал, и сейчас скорее всего спит. — Так даже лучше. На самом деле, мне показалось, что я ему не особо нравлюсь. — Ну... Он наверно не воспринял тебя всерьёз, потому что думал о порванных струнах. Эти парни, честное слово... — Лиля вздохнула, не договаривая. — А у тебя есть кто-то? — Был. Два года назад умер. Байкером был, разбился в аварии. Неудобный вышел разговор. Глаза Лили раскрылись от удивления и сочувствия. — Значит, с тех пор ты стала готом? —Да. Он увлекался Древним Египтом. Нас, можно сказать, эта любовь к древности и объединяла. До сих пор ношу его подвеску вот эту, — она взяла в руки свисающий кулон в виде египетского креста с петлёй и показала своей внимательной собеседнице. — Это называется анкх. Жизнь после смерти, понимаешь? Если бы не моё новое увлечение этой «египетской готичностью», я бы, наверное, не выжила. — Для тебя это как религия? — Лишь отчасти. Я стала философски смотреть на вещи. В чём-то даже благодаря смерти моего парня. Мы встретимся с ним когда-нибудь. И мою душу взвесят. Поэтому сейчас я стараюсь делать как можно больше добрых дел, чтобы, когда наши души взвесят, мы отправились в страну блаженства вместе с ним. Он был очень добрым. Он точно будет в царстве блаженства. — А как насчёт... новых парней? Ты так сильно желаешь собственной смерти, что рискуешь упустить настоящее. — Ну, знаешь... Я хотела подкатить к твоему Игорьку, пока он один играл, но он уже оказался занят! — она смеялась. — Эй, аккуратнее с этим! И кого к кому я теперь ревновать должна? — Можешь быть спокойна, он не в моём вкусе. Как друзья из богемы ещё может быть, но не более. Не буду я его у тебя отбивать. У нас и музыкальные вкусы разные, я Вивальди люблю и пару рок-групп, не слишком популярных. Лиля театрально выдохнула после этих слов подруги.***
Некоторое время Джейн не появлялась в городе, и Лиля уже порядком скучала. Они были разными, не всегда даже сходились во мнении, но это была такая подруга, которая поражает всё твоё существо, и ты без неё просто сходишь с ума. — Эй, я ревную. Ты меня не любишь больше? — Игорь трепал за плечи и обнимал задумчивую Лилю, которая его как будто игнорировала и отвечала через раз, глубоко закопавшись в свои мысли. — Ты теперь подружку свою любишь? — Да что ты понимаешь? — в её голосе едва заметно прозвучало возмущение. — Прости, солнце. Я в последнее время слишком погрузился в насущные проблемы и перестал уделять тебе внимание, — он виновато посмотрел на неё и запустил в корни её волос свои пальцы. — Ты так много молчишь... мне кажется, что я тебя теряю. Она наконец посмотрела в его глаза, перестав думать свои думы, наполненные неясной тревогой. — Я люблю тебя одного, и не смей ревновать к моей дружбе. У тебя же друзья есть, вот и у меня подруги пусть будут. «Но есть ещё и особая женская дружба...» — мысленно продолжила Лиля, снова погружаясь в воспоминания прошлого года.***
У неё была особая подруга, приехавшая учиться из ближнего зарубежья. Она была какой-то слишком невероятной, что сразу примагничивала к себе толпы поклонников. Но Лиля любила её всей душой совсем не за внешность. Что-то глубинное, отзывающееся эхом в Лиле, намертво пришивало её к подруге. Ей казалось, что та обладает какими-то сверхспособностями вроде левитации. Она казалась Лиле ангелом, приносящим радость при первом своём появлении. Но она уехала обратно, отказавшись учиться в большом городе незнакомой страны. Уехала, оторвав от Лили значительный кусок тёплых воспоминаний от прогулок и разговоров по душам. Бывает, что заводишь друзей по нужде, и они скорее становятся тебе товарищами, недолгосрочным обезболивающим. Но изредка случается встретить такую подругу, при взгляде на которую ты бросаешь всё, и другие люди просто перестают для тебя существовать. Есть только она, которую ты без памяти любишь и ценишь. И с уходом которой ты тоже перестаёшь существовать. Это расставание далось Лиле настолько больно, невыносимо, адско... Её подруга жила за рамками этого мира, абсолютно в другой вселенной. И обычные друзья, что сами собой появлялись в её жизни, были просто роботами. Слишком правильными, скучными и тошнотными.***
— Извини, я не брала трубку две недели, — улыбнулась Джейн. — Я переживала за тебя! Чуть с ума не сошла! — Лиля не то, чтобы обиделась, но была встревожена и одновременно радовалась долгожданной встрече. — Ты какая-то фея! У меня есть секретик, мне не терпится поделиться с тобой! — Джейн была такой счастливой... Даже её оттенок кожи стал гораздо розовее, а в глазах светились искорки. Лиля была удивлена такой перемене. — Выкладывай уже! — нетерпеливо сказала Лиля, заглядывая в лицо своей Джейн.***
— Всё началось с того, что я нашла на дороге вот этот браслетик, — начала она, показывая свои запястья. Лиля на мгновение увидела шрамы на руке девушки. Этого она боялась: Джейн со своей мрачной философией в любой момент могла покончить с собой,вскрыв вены. Но шрам был уже давнишний, да и настроение у подруги слишком весёлое. Лиля посмотрела на браслетик, что ей показывала Джейн, и вдруг схватилась за своё запястье. — Это же моя фенька... Я её две недели как потеряла... — Правда? Вот это судьба, — удивлённо улыбнулась она, снимая незамысловатую плетёночку и протягивая изначальной хозяйке. — Оставь себе. — Класс, спасибо! Ты вдвойне фея! Я эту феньку расценила как символ свободы, и вот она неожиданно настала. Я влюбилась. — Серьёзно?! — Да! Я не думала, что так быстро всё произойдёт... В тот день, когда я нашла твой браслетик, меня резко накрыло тоской по парню. Я пришла в бар, куда обычно мы с ним приходили, и пила там энергетик из жестянки. И тут ко мне подошёл он! С таким, знаешь, осуждением сказал, что «хватит пить всякую дрянь». Я спросила: «А есть варианты получше?» На что он заказал себе и мне по стакану пива, а потом мы разговорились, слово за слово... Оказалось, что нам нравится одинаковая музыка. И ещё он тоже байкер! — М-м-м, какая ты счастливая! Я так рада за тебя! — искренне проговорила Лиля. — А вот и мой Владислав приехал, — кивнула она головой, и Лиля заметила метрах в двадцати от них только что подъехавший байк и мужчину лет сорока. Улыбка с лица Лили мгновенно куда-то улетучилась. — Ты шутишь? Он же старикан... — Ну, на самом деле не такой уж он и старый, и это не главное. Мы понимаем друг друга. Он тот, кого я так долго искала. Родственная душа. Так что, порадуйся за свою подругу, а не критикуй! Но Лиля не ответила, а лишь натянуто улыбнулась, увидев за спиной Джейн подошедшего мужчину. Он был очень высокий, прямо шкаф. Но по его живому взгляду и бодрому голосу можно было понять, чем именно он зацепил Джейн. Из него так и выплёскивалась энергия и искренняя простая доброта. — Ну, Джейн, ещё увидимся. — Пока, подружка! — крикнула Джейн уже издалека, садясь на байк за Владиславом. Раскатистый шум мотора заглушил последние слова, что хотели слететь с губ обеих девушек, и, промчавшись по проспекту, растаял в золотистом закате. — Ещё увидимся, — практически беззвучно сказала Лиля, провожая взглядом свою счастливую подругу.