Лето прошло, и наступили холода, Но всё равно мне нужна ты одна. Вряд ли поймёт тот, кто не любит и не ждёт, А за окном снег идёт, снег идёт. Я это ты, ты это я, И никого не надо нам. Всё, что сейчас есть у меня, Я лишь тебе одной отдам. Мурат Насыров — Я Это Ты
«Такая милая…» — с улыбкой подумал Сан, разглядывая Рину. Её слегка кудрявые светло-рыжие волосы были разбросаны по подушке. Закутавшись в одеяло до подбородка, она мирно спала. — «Она кажется такой живой и родной… Я уже стал забывать, как выглядят люди без косметики… У нас все только и делают, что отбеливают свои лица и бесконечно ложатся на операции, чтобы увеличить глаза или исправить нос… Но она не такая. Она не кукла, как остальные…» Лучи солнца медленно поползли по лицу спящей девушки, и она стала казаться японцу ангелом. Рина недовольно выдохнула и закрылась одеялом с головой. — Пора вставать, — едва слышно произнёс Сан, всё ещё не решаясь нарушить сонную тишину. Рина зашевелилась. Первые несколько мгновений она не могла понять, где находится, но потом вспомнила. От японской речи что-то щёлкнуло в её голове. Открыла лицо, чтобы удостовериться, не приснилось ли ей вчерашнее приключение. «Так близко?» — смутно подумала она, встретившись взглядом с Сан-самой, который лежал рядом, приподнявшись на локте. Он был таким бледным, словно выточенным из мрамора. Её взгляд остановился на его изящных ключицах. Чувствуя, что краснеет от стыда, она снова закрылась одеялом, и это заставило японца сдержанно усмехнуться. — Надо вставать, сегодня ещё многое предстоит сделать, прежде чем я уеду, — сказал он, вставая и направляясь в уборную, совмещённую с душевой. Когда он вернулся, девушка сидела на краю кровати, как и накануне поздним вечером. Не выспалась. Сан спокойно достал заранее приготовленную одежду и начал одеваться, забыв о том, что в комнате всё ещё сидит стеснительная девушка. Впрочем, она и не смела смотреть в его сторону, занятая своими мыслями. Несколько секунд она не покидала комнату, пока не вспомнила, что сегодня учебный день. Помчалась умываться, прихватив с собой свою одежду. Время близилось к семи утра. Сан-сама был уже одет, оставалось только навесить на уши бесчисленные серьги. «Как мне сегодня накраситься?» — думал музыкант, копаясь в увесистой сумочке с карандашами для глаз и параллельно читая в телефоне сообщения от фанатов из разных стран. Как раз в этот момент глухо щёлкнула дверь. — «Хотя… в этой стране не принято, чтобы мужчины подводили глаза. Не буду. Тем более, что к этой одежде пойдёт и так.» Рина вошла в комнату. — Сан-кун… Я пойду в институт сейчас… — неуверенно сказала она, пытаясь найти хоть одну причину, чтобы остаться. Сан, до этого листавший что-то в телефоне, вопросительно посмотрел в её сторону. — Прошу, проведи сегодня время со мной, — он ни на секунду не сомневался, что она согласится. И какая-то странная эйфория пробежала мурашками по его спине, когда Рина смиренно выдохнула. Тогда он подошёл к ней и, прищурившись и взяв двумя пальцами за подбородок, стал внимательно рассматривать её лицо. Девушка от напряжения нервно моргнула, пытаясь понять, что у этого инопланетянина на уме. Ничего не говоря, Сан усадил её на пуфик рядом с зеркалом и принялся колдовать различного рода косметикой. Он делал это так заботливо и увлечённо, что Рина невольно засмеялась, получая его полуулыбку в ответ. Он, видимо, очень давно уже набил руку в этом нелёгком деле. Удивил Рину своим утончённым вкусом в сочетании теней и подводки. Теперь она казалась немного взрослее и строже. — Это чтобы ты не была похожа на одну из моих фанаток, — сказал Сан, закончив с «процедурой» и складывая все свои приспособления обратно в сумочку. Дальше их ожидал поход в магазин одежды. Сан наконец выбрал понравившуюся ему футболку и тёмно-зелёное платье с металлическими вставками на воротнике. Рина посмотрела на него с немым вопросом в глазах, и Сан-сама молча вручил ей вешалку с платьем. Пояснил, что японцы зарабатывают больше, и ему хочется оставить Рине какой-то памятный сувенир от этой встречи. Когда она вышла из примерочной в этом наряде, его сердце как-то сладко сжалось, затуманивая мысли. «Не верится, что через несколько часов мы будем уже в разных местах…» Потом он ещё и подобрал к её наряду очки с круглыми розовыми стёклами. Рина уже давно забыла, что сегодня безбожно прогуливает институт, полностью отдаваясь переполняющей её радости. Сан-сама нравился ей ещё со вчерашнего дня, с первого слова, с этого чарующего «аригато». Она видела, что он не показывает никому из компании свои настоящие эмоции. Каким-то непонятным для самой себя образом она успела почувствовать это всего за один вечер. Ещё вчера она и знать не знала о нём, а сегодня уже была подружкой (или игрушкой?) рок-звезды, пусть и не мирового масштаба. Всё же, он ездит и в другие страны. Но он её больше интересовал как личность, сходящая с ума от одиночества. Как человек, у которого примерно те же проблемы, что и у неё. Они много гуляли по городу, много фотографировались, что было для японца поводом незаметно приобнять Рину. Ближе к полудню они встретились с Джейком в кафе. Он тоже сегодня отправляется в тур вместе с Саном. Заказали большие куски торта и чай. Странно, Джейк ни о чём их не спрашивал. Видимо, решил не вмешиваться. А ведь всё можно было понять неправильно. Абсолютно всё.***
На вокзал прибыли как раз, когда началась посадка. Джейк без лишних раздумий нырнул в вагон, оставив парочку попрощаться как следует. — Ты так со всеми своими поклонницами общаешься? — грустно спросила она, опуская глаза. — Нет. Такое со мной впервые. Я хотел бы увидеться с тобой ещё. Ты вернула меня к жизни. Спасибо тебе, Рина-чан. Сайонара*. — Сан… — она схватилась за воротник его кожанки… «Ещё никто не провожал меня на поезд со слезами. И ещё ни одна девушка не называла меня с суффиксом -кун… Она увидела во мне обычного человека? И, выходит, достаточно близкого человека?» Рина перестала понимать, что Сан сказал ей. Всё расплывалось в глазах, и в голове стучала только одна мысль: «он уезжает». Это всё, что он скажет на прощание? Уже уходит… — Я бы хотела поехать с тобой. Япония — моя мечта… — отчаянно кинула вслед ему Рина и тут же поняла, что сказала какую-то глупость. Так всегда бывает при расставании: нужные слова всё никак не приходят на ум. Он обернулся. Его глаза тоже блестели от слёз, которые сейчас он желал скрыть. Быстрым движением он устремился к девушке и обжёг её губы своим дыханием.***
Рина обессиленно облокотилась на чугунную решётку канала. Она не помнила, как пришла сюда с вокзала, и даже не хотела помнить. Рассеянно наблюдала за листом, танцующим на поверхности воды. Её лицо до сих пор розовело, на губах до сих пор пылал поцелуй. Но теперь в нём не было никакого смысла. Она снова осталась одна в этом мире. Совершенно одна. В руках у неё было что-то металлическое, и она лишь сейчас вспомнила, что Сан-сама отдал ей то самое кольцо. «Встретимся когда-нибудь. Там же, где и вчера…» — его голос продолжал эхом звучать в голове. Тем временем Сан ехал уже где-то далеко, равнодушно уставившись в окно поезда. Лес без конца тянулся, загораживая собой ещё светлое небо. Он время от времени хватался за переносицу, пытаясь успокоиться, но всё было тщетно. Это знакомство несколько выбило его из колеи. «Глупо было так влюбляться! Тур закончится ещё не скоро, и кто знает, когда мы ещё увидимся!..» Он старался держаться. «Остаётся только надеяться, что это знакомство не было ошибкой…» Скоро наступит новый день. Полный ненавистного одиночества.***
Лиля выжидающе молчала. Игорь шёл рядом, собираясь с мыслями. Он должен ей рассказать неприятные новости… — Роб звонил. — Это вчера-то? — Да. — И что он хотел? — Лиля уже примерно представила, в каком направлении пойдёт разговор. Она старалась не показывать, что нервничает. — Меня ищут. И это не полиция. — Что делать будешь? — Я залягу на дно, пока всё не успокоится. Со мной больше не безопасно, Лиля. Ты должна это понять. — Ты о чём? — Возможно, нам скоро придётся расстаться. Для твоей сохранности. Ты понимаешь? Лиля хотела кричать, её разрывало на части от одной мысли о расставании. Она хотела протестовать, заявить, что ничего не понимает и понимать не желает! Но в ответ лишь смиренно кивнула. Больше они не говорили. Просто молча шли вдоль канала, прижимаясь друг к другу, словно это была их последняя встреча. Лиля заметила знакомую фигуру, сидящую на корточках спиной к кованной ограде канала. Она тоже грустила. Точнее, нет: Рина была в трансе. Абстрагировалась от этого мира, разглядывая что-то блестящее в ладони. Она не замечала, что мимо неё проходят недовольные люди, которым не достаточно места на узкой набережной. — Привет, — улыбнулась Лиля, обращаясь к вчерашней знакомой. Тяжело было подавить в себе тоску и тревогу, но она почувствовала, что всё ещё может кому-то помочь. — Тебе не хорошо? — она опустилась рядом с Риной. Та ответила далеко не сразу. Медленно повернула голову в сторону Лили, долго смотрела и вспоминала, где и когда её видела. — А… Это ты… — Лиля, — напомнила она своё имя. Игорь опустил обе руки на холодный чугун и посмотрел в воду. Тёмные волны беспрестанно двигались, словно гипнотизируя каждого, кто на них посмотрит. — Тебе помочь, может быть? — Тут не поможешь. С одной стороны, то, что я встретила своего человека, это прекрасно. Но он сегодня уехал. Не думаю, что мы ещё когда-нибудь встретимся. Скорее всего, для такого как Сан-сама подобное знакомство — это всего лишь курортный роман. Интрижка. А между нами даже ничего не было… Он меня забудет, как одну из многих. — Просто верь, что всё будет хорошо. Ты слишком концентрируешься на негативе, — Лиля потрепала Рину за плечо. Та ничего не ответила, снова погрузившись в свои мысли. — Ещё немного, и мир накроет волна депрессии, — произнёс Игорь. — Пойдёмте хоть поедим, что ли. Так, втроём, печальной компанией они и пришли в кафе. Лиля обратила внимание, что это было тем самым местом, где они впервые ужинали с Игорем. Он смотрел сквозь неё. Как будто бы прощался. Как она ещё держалась? Как заставляла себя не думать о своих проблемах и вместо этого заботиться о едва знакомой подруге? Они больше не говорили о том, что может произойти, и старались прожить остаток дня, как и любой другой день. Как будто между ними не было неясного и мрачного разговора.