Кровавое племя. Жизнь Кровоцапки.

Мари сидела на развалинах, которые остались от старого дома Двуногих. Ее живот яростно зарычал от голода, поэтому она съёжилась чтобы убрать назойливое чувство. Она не ела несколько дней если не считать объедки оставшиеся в мусорке от жаркого, и дохлую тощую крысу. Да крошки и отбросы оставленные Двуногими. Ее отец Ворон настолько истощал, что начал походить на скелета. « Как же хорошо наверное сейчас домашним кискам!» — подумала она с тоской глядя через окно соседнего Гнезда на жирного кота, который прекратив вылизываться с презрением зашипел на нее. — « Им сытно, тепло, уютно!» Ее грустные мысли прервал резкий кашель Ворона. В последнее время кашель одолевал его с такой скоростью, что бедняга уже не мог не ходить без того чтобы сдерживать кашель, что давалось ему с трудом. И вот опять, от натуги, он повалился на бок и закашлялся на земле. Мари с быстротой молнии, спрыгнула с развалин и помчалась к отцу. После того как она помогла ему встать, она спросила: — Ты ел что нибудь? — Да, и очень хорошо поел.— сказал Ворон, прочищая себе горло от мокроты. Мари знала что отец ей наврал, потому что в его глазах был отчетливо виден голод. Пусть даже он и поел — но точно не хорошо. — Опять ты врёшь! Я же вижу как ты хочешь есть! Ворон присел начал вылизываться, но сразу перестал оттого что комок шерсти застрял у него в горле, и он заботился в сильном кашле. Дрожь пробежала по телу Ворона, и он отрыгнул липкий, весь в слюнях комок. — Ну вот! Снова эти дурацкие волосы!— проворчал Ворон и улегся на землю. Мари бросила на него беглый взгляд, вздохнула и подошла к нему. Лизнув его в нос она помогла ему встать. — Спасибо — кряхтя и отдуваясь прохрипел Ворон. — Стар я стал. Здоровье уже не то. — Знаешь, я тут подумала... Может схожу поищу поесть? — спросила она нежным голоском у отца. — Я же знаю что ты не ел! — Да я ничего не ел! — сознался Ворон.— Но я просто хотел чтобы поела ты. Понимаешь, у тебя вся жизнь впереди. А мне и без голода помирать скоро. — Не говори так! Ты тоже умрешь не скоро. И вообще я пошла. — Принесу побольше!— выкрикнула она, в далеке, где отец ей казался мошкой. Пока она бежала, перед ней мелькали дома, переулки, и чудовища, которые с ревом проносились мимо нее, не обращая на кошку никакого внимания. Мари чувствовала в ногах легкость, а сердце трепетало, будто сейчас улетит. Она с легкостью перепрыгивала с одной крыши на другую, пока не добралась до... Помойка! Мари радостно мяукнула и спрыгнула прямо в центр огромной горы. Помойка для уличного кота — немыслимое сокровище! Здесь были разные отбросы в которых было очень много всяких вкусностей. Она даже нашла практически не съеденную ножку цыпленка, с чей кости ошмётками слезало мясо. Такой щедрости от Двуногих она никак не ожидала! К тому же, на помойке, она нашла крысиное гнездо, в котором была целая семья! Единственное что не нравилось Мари, так это какой то странный запах, который закладывал ноздри, и мешал дышать. Но если здесь и есть кто то, было ясно одно — этого "кто то" сейчас точно нет здесь. А значит можно гулять спокойно. Возвращалась она домой с богатой добычей. Она нашла, ножку цыпленка, поймала четыре взрослых крысы, и два крысенка, коробку с какими то вкусными остатками ( это была пицца:)). Она решила съесть одну жирную крысу и одного крысенка. А остальное она зарыла в землю, чтобы привести сюда отца, а то она сама не донесет все это богатое приобретение. Когда она подходила к дому, где жили она с отцом, она услышала рев чудища, и писк его круглых черных лап которые оно пыталось остановить. За ним послышался продолжительный мяв кот и хруст мяса. У Мари упало сердце. Она скорее побежала на крик, оставив крысу которую она принесла отцу на перекус. Когда она пришла она не могла пошевелиться. Ледяные когти страха стиснули её сердце, обморозив ее с головы до кончика хвоста. На дороге, лежало тело ее отца. Он был весь в крови, а на задней лапе был открытый перелом. Она захлебываясь в слезах, подбежала к бездыханному телу, и отнесла его на асфальт. Она прижалась к нему щекой и начала шептать: — Прошу, нет! Это не может быть правдой! Она удивлялась, как ее отец, всегда такой осторожный и аккуратный, может так глупо умереть? Нет, Мари не могла в это поверить... Она сама не поняла как уснула. А проснулась оттого, что кто то больно держал ее за шкирку, да так что потекла кровь, а сзади, ее держали за лапы. Единственное что она могла сделать, так это только закричать: — Мяу!