Двухцветные палитры

А тем временем в школу начали съезжаться гости участники турнира. Восемь команд плюс всякая-разная поддержка, плюс спортсменчики из бывших и нынешних. Я даже присмотрела одного симпатичного из команды испанцев. Играет посредственно, зато какие глазищи… А моя сто раз подраненная самооценка хотела внимания. И забыться, не думать об очередном надвигающемся конце света. А тут еще красавец отбился от стада своей команды… Теперь главное — появиться из ниоткуда якобы невзначай. Наскоро поправив прическу и улыбнувшись самой загадочно-романтичной улыбкой из возможных, я отправилась покорять не сдавшийся мне от слова «совсем» Олимп.  — М-м-м-м… Девушка? — то ли глуповат, то ли скромноват… В любом случае, с кем-то мне ведь нужно будет идти на бал… Но акцент у него очень забавный.  — Да? — будто бы неожиданно вырванная из своих мыслей, я обернулась. Совсем уж аристократка из маггловских романов семнадцатого века или просто скромной отличницы будет достаточно? На какую там удочку Грейнджер поймала в свое время самого известного игрока в квиддич? А, впрочем, действуем по ситуации…  — Я тут немного заблудился… Мне нужна твоя помощь… Комнаты для спортсменов… Я из испанцев… — он честно пытался звучать очень по-английски, но из этого выходила только отвратительная калька на самого безэмоционального и карикатурного носителя языка на свете. — О, ты со Слизерина. В его взгляде разом возникло столько разочарования, что мне стало как-то не по себе. Завраться окончательно, прикинувшись невинной овечкой, случайно попавшей на факультет злых и порочных? Послать куда подальше, отойдя от образа? В конце концов, свет клином сошелся вовсе не на нем. — С каких пор принадлежность к древнему магическому роду и острый ум стал причиной для осуждения? — хитрость — не порок, в конце-то концов!  — Н-нет… Я не это имел ввиду, — он так забавно оправдывается. — Так ты меня проводишь?  — Прямо по коридору, затем налево, там еще один длинный коридор, в конце еще раз налево, там направо, дальше сам разберешься, — отбарабанила я, даже не будучи уверенной, что испанцы расположились именно там. Да он в любом случае не запомнил.  — С-спасибо, — окончательно потерявшись в горсти собственных ярлыков и стереотипов, пробормотал иностранец.  — Всегда пожалуйста, — я мило улыбнулась. — Удачного турнира и приятного времяпрепровождения в Хогвартсе. Возможно, не стоило так поспешно желать противнику успехов. Все же, если нашу сборную собрали из добрых друзей Поттера, то угрозой могут стать даже мои неспортивные первокурсники. Справедливость восторжествовала, одно кумовство смогло одолеть другое. Но разумеется, теперь на поле выйдут только настоящие таланты… Не могу ничего утверждать, я выпала из этой темы, но то, что ни один слизеринец не попал в состав, я знаю наверняка. Возможно, освобождались места для вундеркиндов из Пуффендуя, как бы парадоксально это ни звучало. К слову, о Пуффендуе.  — Проницательный взгляд и абсолютно не проницательный ум, — заметил взявшийся из ниоткуда Барт. Когда это желто-черные стали так изъясняться? — Чем же он привлек внимание аристократичной особы?  — Проницательным взглядом, — я отмахнулась. — И возможностью идти с его обладателем на бал.  — Требования к партнеру, откровенно говоря, невысоки, — продолжал язвить совсем несвойственно для себя Эриксон.  — Ну почему же? От тебя, вот, ни проницательного взгляда, ни приглашения, — заметила я, легонько ткнув Барта в грудь пальчиком.  — Ну, первым уж природа не наградила, а насчет второго… Не поверишь, как раз собирался. — Эриксон сложил руки на груди.  — Да что ты? — со смешком ответила я. А как же… Ну, кто у них там на Пуффендуе может на него претендовать?.. Стебль?  — Да. Так что, ты пойдешь со мной? — он неожиданно перестал улыбаться и посмотрел на меня сосредоточенно. Настолько сосредоточенно, что захотелось исчезнуть. Прямо сейчас раствориться в воздухе. Жаль, трансгрессия не вариант. Во-первых, Хогвартс, а во-вторых, начитавшись страшных историй, очень не хочется остаться без ноги. Ну, и сущая мелочь, которую я все упорно забываю — я сейчас вообще ничего не могу. Не желая об этом думать, я решила все же что-то ответить. А то он все смотрит и смотрит…  — Серьезно? — все же переспросила я. А то мало ли, какой там у пуффендуйцев юмор. Глупый, скорее всего, но он же может быть и с налетом злобы?  — Абсолютно, — он самодовольно приподнял подбородок.  — А если да?  — Тогда отлично.  — В таком случае, прошу тебя, не бери парадный костюм у кого-то из Уизли, их представления о моде понятны только им самим, а мне под подобное платье не подобрать в жизни, — заметила я, не припомнив фамилию Эриксонов среди особо обеспеченных семейств. Я его обидела. Он неумело попытался скрыть свои чувства, но получилось так себе. Я переборщила в своем желании напомнить случайному спутнику, кто здесь королева. Заботило ли это меня? Спорный вопрос. С одной стороны, эгоист внутри меня был доволен — так ему и надо. Балы балами, а я здесь все же Паркинсон. С другой, как бы это все не закончилось тем, что мне придется искать другого партнера. А с Малфоем я больше под страхом смерти не пойду, только праздник портит, мне и коровы хватит с ее навязчиво демонстрируемым семейным счастьем.  — Я позаимствую его у Снейпа. Говорят, с черным все сочетается, — все же отшутился Барт после нескольких секунд напряженного молчания. — Я пойду тогда.  — Ага, — радостно закивала я. Слишком много пауз для такого непродолжительного разговора. Как бы я не пыталась себя развлечь флиртом с очаровательными иностранцами, с каждым днем в школе находиться становилось все сложнее. Я стала ходить на большинство занятий, наглейшим образом списывая все у Малфоя и стараясь встать в пару с ним. Бурную деятельность я изображала изо всех сил, пока дело не доходило, но индивидуальной работы. Я придумывала тысячи причин, чтобы чего-то не выполнять: от причуды обнаглевшей слизеринки до полуобморочного состояния. Я не знаю, сообщили ли Снейп с Дамблдором преподавателям о моем состоянии, но особо докапывались всего некоторые из них. Флитвик взвалил на себя после войны ведение курса Древних рун, куда я по глупости записалась, и теперь не давал покоя. Несмотря на то, что именно руны были одним из тех предметов, где магия и нужна-то не была, ходить мне туда не хотелось. Причина была проста — на этот курс записывались самые умные и талантливые ученики, большинству из которых не терпелось узнать, куда же я постоянно пропадаю. Особо честные еще и доставали вопросами о том, почему же меня, бессовестную, еще не отчислили. Справедливости все ищут… Периодически мимо проходил Снейп с сочувствующим взглядом, порой даже находил для меня приободряющие слова. Кажется, они с Дамблдором сейчас были более озабочены странными событиями, произошедшими с Дейзи, нежели моими проблемами. А тут еще этот турнир, который стоило провести на высшем уровне. По крайней мере, хотелось бы в этот раз обойтись без жертв среди участников… Грейнджер сейчас была занята постепенно приходящим в себя Поттером, а обо мне, кажется, все на время забыли. Оно и к лучшему, меньше осуждающе-подозрительных взглядов. Малфой ходил вечно сгорбившись, будто бы у него на спине лежал огромный невидимый камень. Оно и понятно, стоило образцовому гриффиндорцу на секунду забыть о тяжелой участи Поттера, как он начинал беспокоиться о близящейся свадьбе Уизли, бурно и вслух выражая свою озабоченность. А я осталась наедине с собственным отчаянием. Что теперь делать и куда от всего этого бежать, я понятия не имела. Записок стало меньше, со времен моего обращения к Грейнджер пришла всего одна. Это хорошо? Быть может, высосав всю магию, меня решили оставить в покое? Все чаще я задавалась вопросом, зачем я все еще в Хогвартсе. Кажется, кошка Филча сейчас несла в себе больше магии и пользы, чем я. Родителям я периодически писала о том, как у меня здесь все замечательно, всякий раз удивляясь, что Дамблдор не рассказывает им о происходящем. Зачем ему такой балласт в школе? Экзамены я в следующем году все равно не сдам, а сейчас единственное, в чем могу преуспеть, это немногочисленные теоретические предметы. Те же руны мне нравились. Не нравился коллектив, но вот ковыряться во всех этих закорючках в поисках наиболее точного, красивого перевода… Это отвлекало. В библиотеке я недавно взяла сразу четыре книжки по рунам на разные уровни, но сейчас не спасали и они. Наоборот, каждый непонятный значок злил до того, что хотелось порвать всю эту книгу. Хотелось уединения. Вот-вот в комнату войдет Дафна с очередной попыткой выспросить у меня, что же происходит. А я ее видеть не хочу. Устала искать нелепые оправдания. Перебирая в голове возможные варианты своего укрытия, я вспомнила, что Стебль уехала на какую-то странную конференцию показывать свои выведенные супертравки. В оранжерею по собственной воле ходили нечасто, разве что скрывающиеся любовники. Будем надеяться, не сегодня. Цветочки поливают по утрам, сейчас уже точно должны закончить. Единственное, нужно будет сесть подальше от мандрагор. Я с детства чувствовала какое-то непреодолимое чувство вины перед этими странными существами. Как из этих… Корнеплодов можно что-то готовить? Это ведь ужасно. Помню, как на втором курсе перепоручила делать все Блейзу со словами: «Они же живые!». Тогда примерно и поняла, что магическое сельское хозяйство — не мое. Благоразумно обойдя горшки с мандрагорами, я присела возле кустов роз. Вспомнилось, как Винни оборвал половину маминой клумбы, чтобы покорить сердце очередной эльфийки. Он тогда еще стащил мой шарф. Подарок для дамы, видите ли. Я так и не поняла, хитростью он хотел ее освободить от хозяев или просто решил, что на бледной коже яркий оранжевый шарфик будет эффектно смотреться, но возмущаться особо не стала. Я сама не поняла, как вернулась к невеселым мыслям о собственной ничтожности. Неожиданно задалась вопросом о том, как бы я отнеслась, если бы узнала, что, скажем, корова лишилась магии. Наверное, первая бы стала бунтовать и требовать мгновенного отчисления. Что может делать жалкий маггл в стенах школы для настоящих волшебников? Еще бы родителям написала о том, что у нас здесь творится, да всем знакомым в письмах растрепала. Приправила бы злым сарказмом, естественно, куда ж без этого? А теперь… Теперь жалкий маггл — я. И поделать я с этим ничего не могу, а Снейп, на которого я возлагала столько надежд, кажется, и не пытается. Я всхлипнула.  — Ты плачешь? — от этого голоса у меня никогда не прекратят появляться мурашки. Лавгуд… Ты-то откуда здесь? Давно она вот так стоит надо мной?  — Нет, я поливаю мандрагор оригинальным способом, — ядовито отозвалась я. Она уже увидела, отпираться бесполезно. — Сейчас, вот, наберу полную лейку и вперед.  — Им не нравится соленая вода, — пространно заметила Полумна.  — Посыплю сверху сахаром. Поможешь подобрать пропорцию или все-таки уйдешь? — надо же ей было так не вовремя появиться.  — Хочешь, я посижу с тобой? — разве не очевидно, что нет? Я недостаточно много яда впрыскиваю в каждую свою фразу?  — Нет, не хочу.  — Но я сейчас не могу никуда уйти… У нашего старосты день рождения… — отозвалась Лавгуд, чуть растягивая слова.  — Передай ему мои самые неискренние поздравления. Могу даже цветочек вырвать для него. Вон тот, пострашнее, — я указала пальцем на самую мелкую и неприглядную розочку.  — Зачем? Он не нравится тебе… Он не нравится мне.  — Да ладно, Лавгуд, тебе все нравятся, — я отмахнулась.  — А он нет, — я только сейчас заметила, что Полумна сидит, почти недвижимо, глядя в одну точку. Что может вообще случиться у этой ходячей чудесатости?  — Да ладно, ходячая ты странность, помиритесь… Ну, или подружитесь, че у вас там принято, — я не могла понять, чего сейчас хочу больше: прогнать ее, нахамив, или поговорить хоть с кем-то, чтобы отвлечься. Не сказать, что ее мелкие проблемы так уж трогали мое слизеринское сердце, но вполне могли помочь переключиться.  — У нас принято не изображать дружбы с теми, кто нам не нравится, — и снова этот стеклянный взгляд. Обидеться, принять все на свой счет, сбежать, нахамив? Да, это выглядит отличным вариантом… И все же…  — Это выходит, вы все просто в восторге от Ронни? — ответила я первым, что пришло в голову. Глупо, но что-то ведь говорить нужно. Мне так кажется. — Вкусы сомнительные у милашек, однако.  — А у вас какие вкусы?! — совсем неожиданно для меня Лавгуд ударила кулачком по стойке. — Лишь бы почистокровнее да поядовитее!  — Ага, — я растерянно кивнула. Ну, в целом, да, так и есть. Вот только не Полоумне об этом рассуждать. — И чтоб мозгошмыгов поменьше.  — Сложно вам тогда… — Лавгуд заговорила в своем привычном тоне. — У ядовитых всегда много мозгошмыгов…  — Потому что много мозгов, очевидно? — переспросила я с деланным любопытством.  — Нет, — покачала головой Полумна с какой-то почти осязаемой грустью. — Потому что они ими все равно неправильно пользуются, так к чему же их жалеть? Это и мозгошмыг поймет.  — Знаешь… Я пойду, пожалуй, — я сама не поняла, как мои интонации стали очень явственно выражать, что я говорю с человеком, которого не считаю психически здоровым. — А ты тут это… Цветочки порассматривай, ага? Может, на могилку Поттера нести придется… Я не собиралась этого говорить, честное слово. Да и наш герой идет на поправку, но… Весь ее вид, буквально кричащий о собственной вековой мудрости, вывел меня из себя. В последнее время это совсем несложно... Хотела я уже искать себе другое место на погрустить, но вдруг мне навстречу выскочила Грейнджер, даже более растрепанная, чем обычно.  — А теперь ты расскажешь еще раз все и в подробностях, — грозным голосом начала Гермиона, но тут же смягчилась. — Мы думаем, что твоя… Проблема… Как-то может быть связана с происходящим. Гарри с нами сейчас не будет, предупреждаю.  — Надеюсь, вы разместили его в лучшей теплице, — пробурчала я, но пошла следом за стремительно удаляющейся Грейнджер, которая чуть подпрыгивала по дороге. До чего человека общение с Уизли довело, скоро танцевать по коридорам будет посреди трупов…