Save me from everyone

      Чего же так болит голова? Неожиданная мысль перед пробуждением, не так ли? Приоткрыв глаза, я заметила, что нахожусь в своей комнате и у ног сидит Джек. Так нужно быстро вспомнить, чем закончился день. Или вечер? Так приняла две марки, выпила пиво и кажется переборщила с дозой. Пока все воспоминания вернулись в комнату зашли Дин с Сэмом. Чую добром всё это не закончится. Ещё бы — видели бы взгляд отца. — Лили, что это вчера было? — Хотите правды? Я приняла ЛСД и немножко переборщила с дозой, — Сэм прикрыл рукой глаза, а Дин едва сдерживался, чтобы не наорать, — Это всё. — Если бы Сэм нашел тебя на полчаса позже, ты захлебнулась рвотой! Ты понимаешь, что нужна людям? — Я никому не нужна, — глаза Джека в миг погрустнели и тот переместился в другое место, — Никому. И это правда!       Отец в мгновение ока оказался рядом и встряхнул держа за плечи. — Не смей так говорить! Ты нужна Джонни, Джеку… В конце ты нужна мне! Ты моя дочь! Лили, ты мне нужна.       Вцепившись пальцами, словно мертвой хваткой, в локти отца я зарыдала и через секунду почувствовала, как он обнимает меня и дает выплеснуться чувствам. Наверное прошло много времени, ведь теперь на часах около трех дня, немного успокоилась. — Это не отменяет факта, что сегодня мы едем к психологу! И не дай бог вытворишь подобное… — Запрешь меня в бункере до конца дней. Я поняла, сэр. — Так держать, малышка.       Потрепав меня по волосам, отец сказал собираться, потому что мы выезжаем через час. Этого времени мне хватило за глаза и уши. И вот сидя на заднем сидении, я посмотрела на Джека. Нас разделял Джонни. Конечно, сомнительно оставлять трехлетнего ребенка одного. Но парень упорно продолжал смотреть в окно. Тем временем братишка пытался привлечь моё внимание и до конца поездки мы играли в динозавров. Штат в котором жил психолог, находился в часе езде от Лебанона.       И вот подъехав к небольшому домику, первым выскочил Джек. Хорошо, что он не использует силу при Джонни. Взяв брата на руки, я вышла следом и отправившись за взрослыми, оказались перед дверью. Её открыла женщина лет тридцати: — Чем могу помочь? — Мы хотели бы попасть на сеанс, — нас пропустили и поставив брата на ноги, проследила за его взглядом. Он любил вторые этажи и взяв его за руку, отрицательно помахала головой. Джонни сильно расстроился.       Сначала разговаривали я и отец. Тот пожаловался на моё пристрастие к наркотикам, а женщина лишь кивала. — Мистер Винчестер, вы можете оставить нас?       Согласившись, мой отец вышел за дверь и я не знала, что говорить. — Значит ты Кассандра. — Я больше люблю имя Лили. Оно у меня двойное… — Тебе идет первое имя, Кассандра. Если ты увидела свою маму вновь, чтобы ты ей сказала?       От этого я чуть не расплакалась, но вовремя взяла себя в руки. — Её больше нет. И я не думаю, что её можно вернуть. Но если бы была лишь секунда, я извинилась о тех словах… — Жди меня здесь, — прошло уже несколько минут, но когда сюда зашла моя мама в одежде психолога Мии, моё сердце перестало биться, — Касси, солнышко. — Мама? Мамочка, — сказала я, мгновенно оказываясь рядом с ней и обнимая её, — Мне так жаль… И я тебя не ненавижу, а люблю. Прости меня. — Всё будет хорошо, — но когда в её руке появился платок, после чего рука мамы-психолога поднесла к моему носу, краски в глазах стали меркнуть. Мало того, что эта тварь прикинулась моей мамой, так сейчас наверняка бросит меня в подвал, то ещё и скажет, что я сама ушла.