Крылатый Купидон - божок слепой

POV Лунетта.       Я спала не особо крепко, скорее делала вид, однако видела сны. Странное состояние, вроде отдохнула, но морально я истощена. Кто бы мог подумать, что моё решение, отпустить Клауса, далось мне так трудно. Но мне не хватило решимости позволить ему спать на диване, я хотела, но смотреть на то, как он уходит — так тяжело. Наверное, многим интересно, почему я решила, что это конец. Всё просто! Я знаю Кэр так хорошо, что иногда могу сказать, о чём она думает, даже не видя её. Она больше не может быть в стороне, да и Тайлер ей признался в измене. Кэр сказала мне это прошлым вечером, когда Клаус был в ванной. Просто прислала смс: «Я бросила Тайлера». Это был уже конец. Конец всему!       Может поэтому я, наплевав на свою боль, на свою грусть, и вообще на свою гордость, попросила его остаться со мной. Хочу чуть больше времени, ещё чуть-чуть. О Боги, остановите время, или замедлите его, дайте мне больше… Но, мне всегда будет мало. К тому же, Клаус начал сомневаться. Ещё бы неделя, и я могла бы надеяться на большее, но видимо у вселенной свои планы, и моё счастье в них не входит. Ну, что же, мне не привыкать, я всего лишь возьму из поездки домой — всё! Я могла бы задержаться ещё на несколько дней, но я всего лишь оттяну неизбежное. Это как оторвать пластырь, раз и всё. Правда, сравнивать Клауса с пластырем, по меньшей мере, неправильно. Но так правдиво. Он заклеил мои раны собой, своей добротой, заботой, нежностью, и отдать всё это Кэр, тоже самое, что снова открыть свежую рану.       Открыв глаза, я не увидела рядом Клауса. Его половина была пуста, и холодна. Он давно встал. Сколько тогда времени? Посмотрев на часы, я увидела 7:13. Так рано, а он уже не спит. Поднявшись с постели, я направилась в ванную. Душ — это именно то, что мне нужно, чтобы отогнать хандру. И это помогло, я действительно взбодрилась. Вытирая остатки воды полотенцем, я смотрела на своё тело в зеркале, и вдруг вспомнила, что за мной должок перед Клаусом. Я ведь обещала ему что-то необычное, за его терпение. А вместо хорошего секса я разревелась прямо во время процесса.       Ещё пару секунд я смотрела на себя обнажённую, и мысль пришла сама собой. Поэтому, я, повинуясь своим порывом, бросила полотенце в корзину, и вышла из ванной. Направляясь из комнаты к ступенькам, я стала улавливать запах горячего кофе и еды, но сейчас мне не до утренней трапезы. Зайдя на кухню, я немного прислонившись к косяку, наблюдала за тем, как Клаус расставляет тарелки на стол, но всё ещё не поднимая на меня глаза.       — Приятно пахнет, — сексуальным голосом, на который была способна, проговорила я. Всё ради того, чтобы на меня, наконец, обратили внимание. Так и произошло, он поднял голову, когда поставил чашки с кофе рядом с тарелками.       — Я подумал… что было бы не плохо… приготовить завтрак, — его голос дрожал, еле слышимый с каждым словом, а вот глаза застряли на моей груди, и выше не поднимались, ниже — да, но не выше.       — И правда хорошая мысль, — медленно, словно хищник перед атакой, я подходила к нему, а он отходил назад. Не знаю, почему он убегает, но меня это лишь больше завело. Всё-таки в моей наготе есть свои плюсы — мы поменялись местами.       — Завтрак остынет, — сглатывая, неуверенным голосом, сказал Клаус. Его глаза всё ещё бегали от одной интимной части моего тела, к другой, но так и не поднимаясь к моему лицу. Его попытка меня остановить была такой жалкой, и смешной, что мне показалось, будто он подыгрывает мне. Но нет, он действительно, хотел бы остановить меня, но я же вижу, что не может.       — Не успеет, мы быстро, — поднимаясь на носочки, тихо проговорила я, а в следующую секунду впилась ему в губы, настойчивым и жарким поцелуем. И секунды не прошло, как Клаус взял инициативу в свои руки. Именно, что в «руки», именно эти конечности сейчас блуждали по моему голому телу, не зная, на какой части остановиться.       Ещё пара секунд, и мы уже поменялись местами. Я была усажена на кухонный шкафчик, а он прижимал меня к себе, одной рукой, а другой снимал свои штаны и трусы. А вот мои руки уже залезли под его футболку, царапая спину, а после я и вовсе сняла её, она мешала мне. Долго ждать его проникновения в меня не пришлось, потому что это произошло почти сразу же, как только я коснулась его груди, своими набухшими сосками.       Как я и говорила, это было быстро, но очень приятно, и громко, и самое главное — на грани боли. Именно это делает наш секс таким крышесносным. Не знаю, как он это делает, но он точно знает, какую боль надо причинить, чтобы не перейти границу, чтобы балансировать на краю. Резкие толчки, и его рык животного, давали такое удовольствие, что я на мигла забыла о том, что у нас осталось лишь жалкие часы времени. Его укусы по моим ногам, были таким приятными и болезненными одновременно, что я не знала, что мне делать, стонать от удовольствия, или кричать от боли.       Всего лишь десять минут безумия, а такое ощущение, будто прошли сутки. Выравнивая дыхание, я всё ещё сидела на шкафчике, а Клаус склонил голову на моё плечо, глубоко дыша. Когда мы стали приходить в себя, он поднял свою футболку с пола, и дал её мне, чтобы я не сидела голой за столом. Странно это. Мы только что занялись охренительным сексом, а после него, сидим за столом и завтракаем так, будто ничего не произошло. Но засосы на его шее, которые я оставила, и которые сходят прямо на глазах, подтверждали обратное, да и его взлохмаченные волосы говорили о том же. Хорошо, что мои укусы на ногах, и красные следы на шее, который я не вижу, но ощущаю пульсацию в их зоне, не затянуться ещё несколько дней. И для меня приятно, и Кэр позлю.       После завтрака, я вымыла посуду, и заглянула в холодильник. Из приготовленного мною в день приезда осталось не так уж и много, а всё остальное продержится ещё несколько дней или неделю, я успею вернуться к тому времени. Направившись к себе в комнату, я слышала, как льётся вода в ванной, и по закону подлости, или же вероятности, я представила Клауса голым, под струями горячей воды, возбуждение дало о себе знать в первые же секунды. Терпеть его я не имею желания, поэтому сразу направилась в ванную. Открыв дверь, я по дороге сняла футболку и, кинув её куда-то на пол, открыла дверь кабины. Знаете, как бывает, когда заходишь к своему мужчине в ванную, соблазнительно двигая своим телом, а он весь такой поражённым моей сексуальностью, тут же меня захочет. Всё было бы именно так, если бы вода была горячей, а не холодной. Поэтому:       — Блин, холодно! — вскрикнула я, вдавливая своё тело в то место, куда вода почти не достаёт, а точнее под насадку душа. Но всё-таки на меня попадают холодные капли. И весь мой план по соблазнению провалился в тот момент, когда я услышала смех Клауса. Такой звонкий, и весёлый… Давно я его не слышала.       — Иди ко мне, согрею, — успокоив самого себя, он протянул мне руку, и так нежно улыбнулся, что я забыла о холоде, и вошла под воду. И, конечно же, струи воды быстро вернули мне память, и подтолкнули меня порывисто прижаться к телу Клауса. Он был горячим, даже странно, потому что я была холодной.       Отгородив меня от воды своим телом, он прижимал меня к стенке кабины, и пристально смотрел мне в глаза. Не хочу, чтобы это кончалось, потому что мне слишком хорошо с Клаусом. Не спеша, он приподнял меня над дном душевой и усадил у себя на талии, одновременно насаживая на уже порядком возбуждённый член. Это было в одночасье и приятно, и холодно, и тепло. Всё это смешалось в одно странное чувство, которое мне нравилось. Прижимаясь к его тёплому телу, я ощущала, как мне на ноги капала холодная вода, и они покрывались мурашками, а также я слышала, как бежит его кровь по венам — быстро.       Медленные выходы, но резкие входы разбавляли мои ощущения, и удовольствия, тёплое тело и холодная вода, держали моё тело в разной температуре, красные от глубоких поцелуев губы источали жар, а капли крови из укусов на шее, горячей струёй катились вниз. Это продолжалось ещё минут пятнадцать, пока я не достигла кульминации, которая была больше предыдущей, на кухне, она волной накрыла меня и не отпускала, по меньшей мере, полминуты. А его горячая сперма, приятно согревала изнутри.       Когда мы закончили, он вынес меня из душевой кабины, и стал вытирать моё мокрое тело, тёплым махровым полотенцем. А когда закончил, поцеловал меня в лоб, и принялся за себя, но я посчитала, что будет справедливо, если я займусь этим. Поэтому взяв из его рук полотенце, я стала делать те же манипуляции, что и он минуту назад. Когда мы закончили, то вышли из ванной, я направилась к своему шкафу. Долго я не думала над одеждой, потому что прохладный ветер гулял по комнате, а, между прочим, я только-только из холодного душа вышла.       Достав чёрные трусики, и такого же цвета лифчик, я быстро натянула их на себя, а после нарыла в шкафу белую футболку на размер больше, и синюю юбку на пять сантиметров выше колен. Из обуви я решила взять белые кеды. С волосами я не думала вообще, просто их высушила и всё. Да и над макияжем не парилась, его я вообще не делала.       Когда я была готова, часы показывали 9:48. Пора выходить… Выйдя из своей спальни, я спустилась вниз по ступенькам, и увидела Клауса. Он, облокотившись о спинку дивана, сложил руки на груди, и ждал, пока я соберусь. Спустившись к нему, я, покрутившись на месте, и показав себя во всей красе, плюс ко всему моя юбка так красиво развивается, почему и не похвастаться.       — Идём уже, — посмеиваясь над моим хвастовством, сказал Клаус и, взяв меня за руку, вывел из дома. Перед тем, как мы спустились с крыльца, я закрыла дверь на замок, и мы подошли к машине.       Когда Клаус снял машину с сигнализации, я села на пассажирское сидение и, кинув телефон на бардачок, уселась поудобнее на сидении. Смотря на то, как мы выезжаем из двора моего дома, я прислонилась головой к окну и стала наблюдать за мелькающими людьми, которых я знаю. Ещё немного времени, и я снова вернусь сюда. Если честно, то я не хочу быть той, кто застрянет в этом городе навсегда. В городе, где меня знает, чуть ли не каждый житель. Это тяжело… Поэтому я хочу облегчить себе жизнь, и уехать. Только куда, я ещё не решила.       И вот мы выехали из моего города, и направились в Мистик Фолс по главному шоссе. Наша скорость была минимально-дозволенной, видимо он понимает, что я права, и сегодня наступит конец нашей истории. Хочу ли я этого? Нет, так сильно не хочу, что готова на многое ради этого. Но, разве меня будут спрашивать. Это уж вряд ли. Поэтому мне остаётся только насладиться каждой секундой оставшегося времени. Но вот, что именно мне сделать, я пока не могу решить. У меня такое странное чувство внутри, которое я не могу определить. Оно чего-то хочет, но я не могу понять чего именно. Поэтому, я подумала, что для начала начну с приятного.       Сев коленями на сидение, и развернувшись к Клаусу лицом, я не смогла сдержать игривой улыбки, и он это заметил. Только слишком поздно меня останавливать, наклонившись к лицу Клауса, я поцеловала его в уголок губ, затем щеку, линию челюсти, шею и, пропуская руки под его футболку, я царапала и гладила его живот и спину. Неспешно спуская руки к поясу его штанов, я застегнула пуговицу, и резко даже не задумываясь над этим, дёрнула молнию вниз. И стоило мне только наклониться вниз, как я услышала мелодию моего телефона. Вот кому приспичило звонить мне в такой момент, и портить его?! Недовольно цокнув языком по нёбу, я спустила ноги на дно машины, и всё ещё находясь в раздражении, взяла телефон в руки.       — Что ты хотела Кэр? — чуть недовольным голосом спросила я. Ну, а то! Она же такой момент прервала, блин!       — Прости, что помешала, но мне нужно, чтобы Клаус вернулся в Мистик Фолс, — если бы я не уловила в её голосе отчаяние, и сильную мольбу, то не смогла бы сдержать поток своей злости. Но видимо случилось действительно что-то серьёзное.       — Говори, что произошло? — спокойным, но требовательным голосом проговорила я, кидая взгляд на уже напряжённого Клауса. Он всё слышит, и также как и я, уловил её состояние.       — Вчера мы расстались с Тайлером, — её голос дрожал, будто она плачет и, судя по всему, она даже не помнит, что написала мне об этом. Только, я не думала, что она рискнёт попросить меня вернуть Клауса.       — Ближе к делу, Кэр, — ещё более настойчиво попросила я. Мне даже смотреть не надо, чтобы понять, что Клаус теперь выглядит растерянно, но всё также напряжённо. И почему это он так растерялся? Я ведь говорила, что так будет.       — Он возвращался ночью, и мы поссорились… В общем, он взбесился и укусил меня… — ей явно давались эти слова очень трудно. Правда, я пока не могу понять причём здесь Клаус. Чем он сможет помочь? Но видимо и правда сможет, раз так сильно вжал педаль газа. Ну, что же, это его решение, и я не вправе пытаться что-то изменить.       — Мы уже на пути в Мистик Фолс, Кэр. Так что не волнуйся, — запихнув свою боль и грусть как можно дальше, ответила я, спокойным и уверенным голосом.       — Спасибо, Луна, — облегчённым тоном, сказала она и отключила телефон. Я ещё пару секунд смотрела на тёмный экран телефона, и мне так сильно захотелось расплакаться, но я сильная, я выдержу это.       Положив телефон на бардачок, я повернула голову к Клаусу. Он был взволнован, немного растерян, и зол, очень сильно зол. Я же, приблизившись к нему, поправила его футболку, застегнула пуговицу и ширинку штанов. Хотелось бы мне успокоить его злость, но я понимаю, что сейчас мне лучше вообще не лезть. Он, конечно, не убьёт меня, но этим я сделаю хуже только себе. Я даже спрашивать о том, что имела в виду Кэр, не решилась, но всё же говорила. Не знаю, слышал он меня или нет, но всё же.       И вот наши последние часы вместе превратились в сумасшедшую езду по шоссе, я даже вспоминать не хочу, на какой скорости мы ехали, потому что она была запредельной. А уж что там говорить о моих демонах. Они забились в угол, и не хотели показываться. Нет, вовсе не из-за страха, а потому, что у меня нет ни настроения, ни желания, ощущать кайф от быстрой езды. Если бы они попытались вылезти, не знаю, чтобы я сделала. Так что лучше для них сидеть тихо.       Подъезжая к Мистик Фолс, я уже не пытала хоть какие-то надежды. А смысл? Мы уже вернулись, к тому же сейчас я должна волноваться о Кэр, ведь с ней не всё в порядке, и дело тут вовсе не в чувствах к Клаусу, потому что он ни стал бы возвращаться домой сломя голову. А Кэр слишком гордая, чтобы просить его вернуться без особой на то причины. И пока я размышляла над этой самой «причиной» — мы уже подъехали к дому Кэр. Я немного удивилась, что нас встретил Стефан, он будто поджидал нас у входа в двор дома, и я не знаю, сколько он там стоял. Когда мы вышли из машины, то не прошло даже секунды, как Клаус оказался рядом со Стефаном.       Я не знаю, о чём они говорили, но по их эмоциям могу сказать, что им обоим не нравится эта беседа. А затем, они исчезли, оставив меня одну, даже не удостоился попрощаться… Обидно, чёрт возьми! Но это не повод стоять на улице, и ждать пока мне скажут: «до встречи». Поэтому я пошла в дом, надеюсь, он объяснит в чём дело. Конец Лунетта. POV Клаус.       Когда позвонила Кэролайн, я очень удивился, особенно когда услышал, что она хочет, чтобы я вернулся в Мистик Фолс. Но её пояснение про укус всё мне объяснили, и теперь я безумно зол. Никто не смеет покушаться на то, что принадлежит мне. А Кэролайн именно та, о ком я так думаю. Может она и против, но мне всё равно, потому что я так решил. Тоже самое могу сказать и о Луне, но сейчас не о ней.       Как же я зол! Одна мысль о том, что этот щенок посмел покуситься на моё, выводит меня из себя. Наверное, поэтому я гоню, как ненормальный. Но, думаю, к моему приезду его уже не будет в городе, а если будет… Лучше бы не было! Иначе я не смогу сдержаться, и оторву его тупую, без мозгов, голову. Сука, да как у него смелости хватило…       — Только не делай глупостей, — услышал я где-то на заднем плане голос Луны. Глупости? И что же она подразумевает под «глупостями»?       — Если ты что-то сделаешь с Тайлером, то забудь о Кэр. Она не сможет простить тебе этого, — продолжила она. Но я не отвечал ей, делая вид, будто не слышу, и вообще даже не собирался прислушиваться к её словам. Она ведь даже не понимает, что я сделаю с теми, кто прикоснулся к тому, что принадлежит мне. Хотя, она это видела…       — Ну, или хотя бы подожди немного. Дай своей злости утихнуть. Я бы не хотела, чтобы мои стра… старания прошли даром, только потому, что ты не смог сдержать свою злость, — сказала она, прислонившись головой к стеклу, и смотря на то, как пролетают мимо нас деревья. А ведь она в чём-то права. Ладно, устрою свою расправу, когда вылечу Кэролайн. Всё-таки Луна права, я ведь часто всё порчу своей излишней импульсивностью.       Когда мы подъехали к дому Кэролайн, то я увидел Стефана. Мне не нужен был мой слух, чтобы понять, зачем он здесь. Поэтому недолго думая, я на своей вампирской скорости, оказался рядом с ним.       — Что с Кэролайн? — сходу спросил я. Мы хоть успели? Я не зря отказался от потрясающего минета Луны… О чём это я думаю, в такой момент? Хватит!       — У неё в запасе ещё несколько часов, но нам лучше поспешить, а то она уже бредить начала, — немного взволнованным голосом, проговорил мой бывший друг. Бредить? Неужели прошло столько времени с момента укуса?       — А где этот чёртов щенок? — я попытался скрыть в своем голосе злобу, но чувствую, вышло плохо. Ну да ладно.       — Клаус, сейчас не время об этом думать, Кэролайн немного осталось, — не вслушиваясь в его тон, и слова я ускорился, и направился к поместью Сальваторе.       Через несколько минут, мы стояли перед домом Сальваторе, и я тут вдруг подумал, а ведь они меня не приглашали, а Кэролайн здесь. Значит, им придётся меня впустить. Глупость это или всё же предусмотрительность — не важно. Потому что теперь у меня будет доступ в дом Сальваторе. Но я всё же решил не думать об этом, пока на моём лице не образовалась победная ухмылка. А то они ещё ляпнут, нечто вроде: «дай свою кровь и сваливай». Интересно, а как я поступлю? Уступлю гордости и сделаю, как они попросят? Хотя, меня больше интересует, что в случае смерти Кэролайн будет делать Луна? Не думаю, что она простит меня за такое. Я бы не простил… Никогда! Никому!       И вот когда мы дошли до двери, то нам открыли её, и на пороге стоял Деймон и Елена. Деймон был весь из себя такой самодовольный, я, конечно, знаю, что ему нет дела ни до кого, кроме Елены и брата, но он бы хоть сделал вид, что его волнует, будет жить лучшая подруга Елены или нет. А вот двойник горевала, как только умела, со слезами и волнением. Если подумать, то я не жалею, что убил её тётю. Ведь в противном случае, это могла бы быть Кэролайн, и я даже не знаю, как всё бы обернулось, умри она тогда. Хотя, правильнее было бы сказать, я боюсь представить, как могло бы всё пойти.       — Пожалуйста, Клаус, спаси Кэр, — дрожащим голосом, попросила Елена. Если бы я этого не хотел, то не приехал бы так быстро, и не стоял бы здесь, как идиот, и не ждал бы, пока меня пригласят.       — Елена, впусти его, — входя в дом, сказал Стефан. Какая умная мысль. Вот только со мной не согласен Деймон. Я прямо ощущаю, как он заготавливает колкую фразу в мою сторону, но Деймон ты ведь не всегда будешь в доме.       — Ты можешь войти, — почти сразу проговорила Гилберт, отходя от прохода, и давая мне войти. Я же, смотря на раму дверного проёма, переступил порог. Осмотревшись по сторонам, я оценил их владения по достоинству. Но я пришёл сюда не для того, чтобы любоваться архитектурой. Да и к тому же я здесь уже был, ещё до того, как они переписали дом на Гилберт.       — В какой она комнате, — поворачиваясь лицом к хозяевам дома, потребовал я. Недолго думая, Стефан направился куда-то вглубь дома.       Не то чтобы мне нужно приглашение, но хоть бы сказал где она, а то я вас всех знаю. Любую возможность они обратят против меня, даже если это умирающая девушка, с которой они дружат. Но, мы и правда пришли не в камеру убийств вампиров, или типа того, а в обычную комнату многолетнего человека. Всё такое старомодное, но вполне себе сносное, хотя тут дело вкуса. Мне вот больше нравится этот век и их технологии, чем прошлое. Знаете ли, без электричества, как-то жилось не очень.       Когда я осмотрел комнату, то увидел её. Она лежала на кровати, и выглядела не очень, скажем так. Всё-таки яд оборотня сильная вещь против вампира. Подойдя к кровати, я присел на край, и ждал, пока она откроет глаза. Она действительно их открыла, будто знала, что кто-то рядом. Но по своему опыту могу сказать, что в такие моменты, когда яд почти достиг сердца, ничего кроме боли ты не ощущаешь.       — Клаус, — на грани слышимости прошептала Кэролайн. Я же, даже сейчас не смог сдержать усмешку. А затем, ещё немного и она поправится, так дайте же мне получить из этого выгоду.       — Да, милая, это я. Ты ведь просила, чтобы я приехал, — поправив упавшую прядь ей на глаза, ответил я, немного самодовольно. А в том, что я носитель лекарства от укуса оборотня, есть свои плюсы.       — Я так рада тебя видеть, — выдавив из себя улыбку, сказала она. Не знаю, по какой именно причине, но её слова не задели меня так уж сильно. Думаю это потому, что она часто обманывала меня своей улыбкой. Было неприятно и больно, может, поэтому сейчас, когда я испытал какого это, когда ты кому-то нужен, и кто-то не хочет тебя отпускать, я не хочу верить словам Кэролайн. Боль, знаешь ли, никому не нравится.       — Прежде чем я тебя вылечу, хочу кое-что спросить, — серьёзным голосом проговорил я. Ну, конечно, её верная подруга не даст мне этого так просто сделать.       — Что? А это не может подождать, она же умереть может, — закричала Гилберт почти у меня под ухом. Но мне было как-то плевать. Луна научила меня тому, что если что-то хочешь сказать, говори прямо, тебя поймут, а если нет, то повтори. Но не думаю, что для меня это будет так уж просто, я ведь не часть говорю о подобном.       — Хорошо, я отвечу, — не менее серьёзно, но с примесью боли в голосе, ответила Кэролайн. Я же, где-то секунду настраиваясь на нужную волну, пристально смотрел в глаза моей девочки.       — Я хочу, чтобы ты была честна со мной, и сказала, чего ты хочешь на самом деле. И что испытываешь ко мне, — не обращая никакого внимания на лепет тех троих, кто стал нежеланным зрителем этой сцены, я ждал ответа. Он, на моё удивление, прозвучал почти сразу, как я задал вопрос.       — Я люблю тебя, Клаус, — так просто, будто она скидывает тонны тяжёлого груза. И я ей верю. Ещё раз, я хочу, чтобы это было правдой. Хочу, чтобы она не лгала мне ради спасения. Потому что будь это так, это было бы слишком жестоко, даже для Кэролайн. А такую жестокость я не прощу.       — Надеюсь, ты не забудешь своё признание, — меняя своё местоположение рядом с ней, и ложа её себе на колени, я прокусил своё запястье и приложил его к губам моей девочки. Кровь должна подействовать сразу, но ей ещё нужно время, чтобы поправиться, и лучше в этот период времени людям рядом не находиться.       Как я и думал, она поправилась быстро, и была очень голодна, настолько, что чуть ли не набросилась на Елену. Мне-то, конечно, всё равно, но видимо Сальваторе нет, раз они так резво стали её защищать. Так мало того, мне ещё пришлось приносить пакеты с кровью, потому что эти двое были слишком заняты защитой своей возлюбленной от голодного вампира. Но ладно уже, всё равно меня бы потом крайним сделали, что это я мол, виноват в смерти Елены. Надо бы ещё моей малышке сказать, что Кэролайн поправилась… Кстати о ней. Если Кэролайн говорила честно, то наша с ней сделка аннулируется. Получается мы с Луной больше не… Больше не «кто»? Мы вроде как встречались, но всего-то полторы недели прошло.       Возвращаясь в комнату Стефана, я пытался заставить себя не думать о таких вещах, пока ещё всё не стопроцентно. Пока моя девочка выпивала пакеты с кровью, я, если честно уже подумывал свалить. Мне почему-то перехотелось слушать оправдания Кэролайн за её слова, или ещё хуже того, обвинения в мою сторону, нечто вроде: «ты не давал кровь, и я решила соврать, чтобы её получить». Но даже после того как она поела, и попросила прощения у Елены за её животные инстинкты, она не стала что-либо говорить о случившемся или оправдываться.       — Подвезёшь меня домой? — смотря на, как бы это ни было странно, меня, спросила Кэролайн.       — Я бы с радостью, но я не на машине, — выходя из комнаты Стефана, и пожимая плечами, ответил я. Совсем забыл, что пришёл сюда на своих двоих, и вампирской скорости, а ведь мне надо возвращаться к малышке с полным пакетом объяснений. Она ведь тоже волнуется о Кэролайн.       Выходя из дома Сальваторе, я уже хотел было рвануть с места, как меня остановила чья-то женская рука. Она была меньше моей, но больше чем у Луны, однако это не мешало её коже рук быть гладкой и тёплой. Как оказалось, это была Кэролайн, она, держа меня за руку, направилась в лес. Не знаю, зачем ей это надо, но я не стал сопротивляться, позволяя ей вести меня. Когда мы остановились посреди деревьев, моя девочка вдруг резко повернулась в мою сторону, и выглядела очень решительно.       — Я не заберу свои слова назад! — её уверенность, но всё же немного сомнения в дрожащий, сжатых в кулачки, ручках, даже немного сбили меня с толку.       — Я люблю тебя, и хочу, чтобы ты это знал. И вот ещё что, если твоё предложение быть вместе, всё ещё в силе, я бы хотела согласиться, — теперь она выглядела серьёзной, но немного напуганной. Может решила, что я откажусь… Так, стоп! Она сказала, что любит меня, и хочет быть со мной? Быть не может? Луна была права! Это действительно сработало, даже быстрее чем прошёл месяц.       — Ты должна кое-что знать, Кэролайн. Луна всё знает о вампирах и о том, кто ты и я такие, — вдруг ни с того ни с сего, ляпнул я. Наверное, мой разум решил, что раз уж мы так откровенны друг с другом, то можно и рассказать. Всё-таки такие знания порядком усугубляют жизнь.       — Что?! Ты ей всё рассказал? Да как ты мог? Ты хоть понимаешь, что это значит? — начала она толи паниковать, толи меня ругать, скорее всё вместе.       — Так вышло, если бы не произошло то, что произошло, она бы ничего так и не узнала, — немного уклончиво, ответил я. Жалею ли я о том, что Луна узнала? Нет, определённо — нет! Я даже рад, что существует человек знающий кто я, и не боящийся меня, или ненавидящий.       — И что дальше? Мы ведь не всегда будет рядом, она же будет в опасности. Как нам её спасти? — её голос был испуган, и взволнован. Одного я не понимаю, отчего мы должны спасать Луну? Она довольно нормально восприняла то, что существуют вампиры, даже расстроилась, что не существует Графа Дракулы. Эти воспоминания вызвали во мне, волну веселья, которую я тут же сдержал. Такая невинная, но в тоже время слишком раскованная. Луна из тех девушек, которых осталось на планете не так уж и много.       — Всё ведь не так страшно, как ты себе понапридумывала, она хорошо с этим справилась, — положив руку на голову Кэролайн, и немного погладив её волосы, попытался я её успокоить. Но этот жест её лишь взбесил. Я же, поднимая руки в примирительном жесте, виновато улыбнулся. Теперь запомню, что так больше не делать.       — Клаус либо ты заставишь её забыть, либо я, решай! — её взгляд был направлен прямо на меня, он был так проницателен и серьёзен, что мне даже в шутку её слова обернуть не получится. Я не хочу, чтобы Луна что-то забывала, но Кэролайн заберёт всё, а я хочу ей что-то оставить.       — Ладно, это сделаю я, — разворачиваясь в сторону домов, проговорил я. Как бы я не хотел признавать, но Кэролайн права. Луне будет безопасней не знать обо всём. Так проще, и спокойней для неё самой.       Когда мы вернулись к дому Кэролайн, вся моя решительность мигом сошла на нет. Всё потому, что она сразу же поймёт. А если она что-то предпримет для сопротивления, я же не смогу её заставить. Однако я это делаю ради неё, и только ради неё. До комнаты Луны, я успел раз десять передумать и убедить себя, что поступаю правильно, и уже стоя перед дверью у меня не было другого выбора, кроме как сделать то, зачем я пришёл. Дёрнув ручку вниз, я открыл дверь и вошёл внутрь. Моя малышка сидела на кровати, и что-то кому-то писала, а потом я увидел на заставке её телефона фото. Присмотревшись к экрану, я понял, что это мы в моей машине. Она сфотографировала нас, когда мы ехали на встречу с её одноклассниками. У меня тоже есть одна. Я сделал её, когда она спала. Странно, признаю, но она была такой милой и такой прекрасной, что я захотел это запечатлеть не только на картине, но и на чём-то более современном, и знаете, сейчас понимаю, что правильно сделал. Это фото всё, что у меня останется от Луны и нашего времени. Картины рисовать с неё я больше не смогу, а те, что есть, мне придётся либо спрятать, либо сжечь.       — Клаус? Как давно ты здесь стоишь? — положив телефон на кровать, спросила Луна. А я вот понял, что не знаю, сколько прошло времени. Я не могу сказать точно, потому что рассматривание каждого миллиметра её прекрасного лица занял немалый промежуток времени.       — Не знаю, — честно ответил я. Врать ей бесполезно, даже если бы я захотел, она всё равно поймёт, но именно это и дало мне сил стереть ей память. Я просто хочу до конца быть с ней честным.       — Как Кэр? Ты её вылечил? — убирая телефон в сторону, она обеспокоенно на меня смотрела, а я просто сел напротив неё, всего в нескольких сантиметрах от её колен.       — С ней всё хорошо, укус оборотня смертелен для вампира, но моя кровь её вылечила, — пояснил я, негромким голосом. И снова это детское восхищение, которое так сильно греет мне душу. Я бы хотел таких моментов побольше в моей тёмной, холодной жизни.       — Что-то случилось? — немного обеспокоенным голосом, спросила моя маленькая малышка. А я не удивившись, лишь снисходительно усмехнулся. Она как всегда всё видит.       — Как ты и говорила, всё получилось, но быстрее, — сразу перейдя к самому главному, проговорил я. Смотря в глаза малышки, я видел, что она всё и так поняла, но упорно заставляла себя не понимать, поэтому я взял на себя смелость, добавить, — Кэролайн сказала, что любит меня.       — Вот как. Значит это конец, — её грустная улыбка больно защемила мне сердце. Как же я не хочу видеть такого её выражения лица, слишком больно. Подняв руку, и дотронувшись до её щеки, я нежно погладил её, и неспешно спустился вниз, к шее, где висел кулон.       На то, чтобы снять защищающее её украшение, мне понадобилось пару минут. Я боролся сам с собой, пытался определиться наверняка, но ничего не выходило. А Луна просто послушно сидела на кровати, и ждала моих дальнейших действий. И когда застёжка была расстёгнута, а кулон снят с её шеи, я печальным взглядом провёл по руке, в которой держал обжигающий предмет. Положив его на кровать, я уронил пару капель своей крови на одеяло, но, ни я, ни она не обратили на это особого внимания.       — Всё-таки ты решился, — ещё более печальная улыбка, появилась на её губах. А вот я попытался сделать самое безэмоциональное лицо, на которое был только способен. И вроде вышло неплохо, осталось только не снимать её до самого конца.       — Ты же понимаешь, что я собираюсь сделать? — я не узнаю собственный голос. Он отстраненный и холодный, однако будь Луна менее проницательна она бы повелась, но не сейчас. Никакого удивления, осуждения, или обвинения, она приняла моё решение и не станет спорить. А как бы мне хотелось, чтобы она противостояла мне сейчас, чтобы нашла хоть бы одну причину, по которой мне не нужно стирать ей память.       — Можно тебя попросить? — её глаза сияли надеждой, и чем-то ещё, но я не настолько умелый как моя маленькая. Не дожидаясь моего ответа, она продолжила, — не внушай мне забыть нашу первую встречу. Хотя бы её оставь как есть.       — Хорошо, — беря её за подбородок, я немного задрал её голову вверх, чтобы было удобней мне смотреть ей в глаза, и внушать.       — Ты забудешь о том, что у нас был договор. Забудешь о нашем первом свидании, и о тех эмоциях, что испытала на нём. Забудешь и второе, и то время что мы провели на ферме и в пещере. Ты была там, но не со мной, а с парнем, который ничего для тебя не значит. Он всего лишь очередной обманщик, предатель, лицемер, которого ты сразу же раскусила, но провела с ним полторы недели, надеясь на лучшее. Ты никогда не была на ужине с моей семьёй, не видела моих картин, ты вообще кроме наших имён ничего не знаешь… Но ты хотела бы подружиться с Ребеккой, — на этом я замолчал. Я думал заставить её забыть о моей семье полностью, но Ребекка не простит мне, если я лишу её единственного человека, который принял её такой, какая она есть. Я бы такого никому не простил, даже себе.       — Твой первый раз, был чисто из любопытства, но ты не считаешь это глупостью, и не жалеешь об этом. Ты думаешь, что это хороший опыт, который поможет тебе в будущем. Ты забудешь, что мы вдвоём ездили к тебе домой, забудешь обо всём, что там произошло. Но, если кто-то скажет тебе о чём-то, чего ты не помнишь, или не понимаешь, ты не станешь копать в поисках истины, а пропустишь это мимо ушей. Ты знаешь, что я убиваю людей, но тебя это пугает. Ты боишься Клауса Майклсона! — я замолчал. Никогда бы не подумал, что эти слова будут для меня такими сложными. Настолько, что по моим щекам покатились слёзы. Я так давно не плакал. Я даже не помню, когда это было в последний раз. Но, чёрт возьми, как же мне хреново!       — Тебе никогда не хотелось общаться со мной, ты считаешь меня монстром, чудовищем, которое лишь всё губит. Но, ты примешь наши отношения с Кэролайн. Ты забудешь о существовании вампиров, оборотней, гибридов, ведьм, двойников, медиумов. Но, ты оставишь вербену у себя во дворе, и не будешь впускать, кого попало к себе в дом. Будешь более осмотрительной, но не параноиком. Ты не забудешь, как бороться с вампирами, и об опасности полной луны, — не имея возможности остановить поток слёз, который на мою радость никто не видит, я продолжал внушать ей, не забывая о её безопасности. Не хочу, чтобы она по моей вине погибла от клыков.       — Но самое главное, малышка, не забывай, что в этом мире есть человек способный защитить тебя от всего. Но это не я. Я не тот, кто тебе нужен, вовсе нет. Потому что я монстр, не способный кого-нибудь защитить. Однако, моя маленькая малышка, не забывай, что ты можешь прийти ко мне в любое время, особенно если у тебя будут проблемы. Я не откажу! Я помогу тебе. Ты будешь знать, что я сделаю всё, что от меня зависит, лишь бы тебе помочь. И вот ещё что, не забывай, что ты можешь попросить у меня всё, что ты пожелаешь, ведь у тебя есть одно желание, которое я обязан исполнить для тебя. Малышка, мне правда очень, очень жаль, что так вышло, мне будет тебя не хватать, — последнюю фразу я не внушал, а просто сказал это совсем тихо, чтобы даже вампирский слух не мог расслышать. И последнее, что я сделал, прежде чем оставил её одну, это поцеловал в губы, лёгким прикосновением, но я попытался вложить в него всё, что у меня было. Надеюсь, у меня получилось.       Исчезая из поля зрения моей маленькой… нет! Уже просто Луны, мне показалось, что она заметила меня. Хотя не важно. Уже не важно. Конец Клаус.