В клетке властного тирана

      Матушка обнимала своих деток, целовала и крестила, проливала горькие слёзы, и только старшая, Ксения, понимала её печаль, когда же остальные дети и представить не могли, какое же несчастье свалилось на их хрупкие плечи. - Не гневайте графа, кровинушки мои, - барыня утирала заплаканное лицо некогда белоснежным, но застиранным и потрёпанным сейчас платком. - Он будет ругать папеньку, меня, грешницу, ругать будет, на вас, на моих любимых, может громом обрушиться, - она шмыгнула носом, - Не перечьте, ребятушки, - она обняла каждого снова, а вот на Ксюше её взгляд остановился. Переживала барыня за свою старшую дочь, сердце её разрывалось. - В глаза не смотри ему, дорогая, лишний раз. Стой себе смирно, звука не подавай. Поможет Господь нам... - она зарыдала, крепко-накрепко прижимая к себе доченьку. - Всё будет хорошо, матушка, - только и прошептала темноволосая красавица, а голос её сорвался, зазвенел неприятно, словно хрустальный стакан разбился, да разлетелся на десятки заострившихся осколков. Всё семейство вошло в кабинет барина Ушакова, мальчики с испугом в их наивных детских глазках посмотрели на отца, Настенька, девочка лет трёх, чуть не заплакала от вида крови, Ксения же, вопреки наставлениям матери, холодно смотрела на графа. Да, ей было жаль своего отца, но она прекрасно понимала, что ему ещё повезло. Девушка много слышала о прихотях Ларина, о его любви к хладнокровным убийствам и пыткам. Боялась ли она этого мужчину? Несомненно. Собиралась ли падать ему в ноги и молить о милости? Нет, она знала, что это бесполезно. Лучше уж пострадать, не пресмыкаясь пред этим бессердечным чудовищем. - Интересное сборище, - тихо произнёс Ларин, осмотрев стоящее вдоль стенки, как на расстрел, семейство Ушаковых, - Что, мальчишки, нравится вам в рыцарей играть? – спросил Дмитрий приторно-ядовитым голосом у близнецов, наклонившись и посмотрев им в глаза, - Что молчите, или вы язык откусили? – крикнул он, когда не последовало ответа. Ларин выпрямился, кинув презрительный взгляд на детей. Он ненавидел этих маленьких существ всем своим чёрствым сердцем. - Что ж, раз вам не нужны языки, я вам их отрежу! – прорычал мужчина, резким движением доставая остро заточенный клинок. - Не смей! – крикнула Ксения неожиданно. В комнате повисла тишина. Родители побледнели, матушка и вовсе готова была умереть от испуга, близнецы обнялись, крепко прижались друг другу, не смея издать и звука, как велела мама, а Настенька тяжело дышала, голова её закружилась, и она потеряла сознание, только этого, кажется, никто не заметил. Она упала прямо к ногам графа, а тот лишь, не глядя, откинул хрупкое тельце девочки в сторону. Он пристально смотрел в ледяные глаза девушки и понять не мог, кто же из них двоих сейчас выглядит более устрашающе. Не привык жестокий убийца видеть смелость и вызов в глазах потенциальной жертвы. Дмитрий подошёл к девушке непозволительно близко, изучал её лицо, каждую деталь, от выразительных глаз до россыпи родинок на белоснежной коже. - Ты смеешь мне перечить? – с некоторым удивлением, но все же с усмешкой спросил Ларин. - Мелкая тварь, ты как посмела открыть рот? - Вам, как я поняла, не хватало разговоров, вот и получите их, тварь, - дерзко произнесла она, а последнее слово специально выделила, даже скартавила, как Дмитрий, чтобы задеть его. Матушка спрятала заплаканное лицо на груди у мужа. Она уже мысленно хоронила свою девочку. Только сказать ничего не могла, а хотелось кричать. Кричать ей: «Дура! Что ты делаешь, глупая?». Но нельзя. - Мерзкая девчонка! – Дима с размаху ударил её по щеке, от чего остался красный цвет на бледной коже. «Ничего, зато румяна появились», - подумала Ксения, схватившись за пострадавшую щёку. Она с ненавистью посмотрела на графа, а потом плюнула ему в лицо. Такого Дмитрий уж точно не ожидал. Он надеялся на унижения, на слёзы и кровавые лужи от побоев, но эта девчонка просто обезоружила его своим дерзким поведением. - Ты за это ответишь! – грозно прошипел Ларин, - Собирай свои грязные шмотки, я забираю тебя, мерзкая шваль, - он схватил её за волосы, заставляя нагнуться и чуть ли не встать на колени, - За всю свою гнилую семью ответишь, - добавил он ей на ухо, а потом с отвращением кинул на пол. - Я забираю эту мразь себе, - сообщил он её родителям, - Если она будет исправно себя вести, выполнять мои команды и широко раздвигать ноги, вы все останетесь живы. По крайней мере, я вас трогать не стану, - говорил он безразличным тоном, - Если из неё выйдет паршивая служанка и подстилка, - от этих слов сердца родителей готовы были разорваться. Не такого они желали своей милой доченьке, - Я приду за вами. Я буду убивать всё ваше семейство по одному. Предупреждением будет какой-нибудь дальний родственник, а потом, - он перевёл взгляд на не очнувшуюся ещё Настеньку, - Отрежу её голову прямо у вас на глазах. Собирайте свою дрянь, да побыстрее. И много вещей не бери, иначе сожгу их вместе с тобой, - он пнул плачущую Ксению по бедру, а потом вышел из кабинета на улицу, останавливаясь у своей кареты. - Едем, граф? – спросил извозчик. - Сначала свяжем мою новую игрушку, - усмехнулся Ларин. Он даже улыбался со злобой ко всему миру. Его оскал вызывал дрожь даже у приближенных ему людей. - Оставить её в сознании, господин? – робко уточнил слуга. - Нет, она не должна помнить дорогу. И визги её слушать нет никакого желания, - фыркнул мужчина. Тем временем Ксения обнимала свою матушку, обе заливались слезами, всхлипывая. Да даже отец проронил горькую слезу, а потом посоветовал собирать вещи. - Доченька, прости нас. Прости за всё, но тебе придётся слушать графа. Я… я не переживу, если он заберёт у нас не только тебя, но и остальных деток, - сквозь рыдания произнесла убитая горем хозяйка. - Я всё понимаю, маменька. Я всё для вас сделаю, я обещаю, - она говорила так, а на деле ненавидела свою семью. Зачем они влезли в долги? Почему обратились за помощью к этому уроду? Почему думают только о себе, когда отдуваться придётся лишь ей одной? - Ксеня! – близнецы прилипли к её подолу, обнимая любимую сестрицу, - Мы вырастем и спасём тебя! – пообещали мальчишки, хлюпая носами. - Со мной всё будет отлично, - еле слышно прошептала девушка. Спустя двадцать минут были собраны её платья, обувь, вышивка, гребни для роскошных волос, тёплые платки, шубка. Не успела Ушакова выйти за порог собственного дома, как слуга Ларина ударил её по голове и накинул на голову мешок, обмотал верёвками и погрузил в карету ослабшее тело. Дмитрий взглянул на перепуганное семейство с коварной ухмылкой и молча забрался в ту же карету, и вскоре чёрные лошади помчали в поместье графа.