The Avengers: Youth Hostel

День, на который была назначена вечеринка Старка, начался у Стива Роджерса кувырком. Он проспал утреннюю пробежку, потому что прошлой ночью дописывал сочинение по американской литературе и ещё долго разбирался с алгеброй. Вообще-то спортсменам многое сходило с рук, поэтому Тор с чистой совестью завалился спать сразу после изматывающей тренировки, но Стив всё равно старался следить за своей успеваемостью. Проблемы с учёбой — это последнее, чего ему хотелось в выпускном классе. Стив закончил мучительные логарифмические уравнения ближе к часу ночи и крепко заснул с тоскливой мыслью о том, что завтра ему придётся снова идти на занятия. В Бруклине по субботам и воскресеньям он обычно играл с друзьями в бейсбол, возился с отцом в гараже или ухаживал за бабушкой. Она жила в нескольких кварталах от школы Стива, которую он исправно посещал пять дней в неделю, и одного уик-энда ему вполне хватало, чтобы отдохнуть и подготовиться к следующей учебной неделе. Но, кажется, увеличенная нагрузка действительно стоит того: «Ист-Оринж Скул» куда более продвинутая и престижная, чем государственная школа в Бруклине, и диплом о её окончании позволит Стиву лучше устроиться в жизни. Сюда он попал благодаря своим исключительным знаниям американской истории и отчаянной целеустремлённости, которая также сделала его капитаном школьной футбольной команды и полноправным членом Совета старшеклассников, возглавляющим спортивный сектор. Стив метил на место председателя, но довольно серьёзная избирательная кампания с агитационными плакатами и подобной мишурой оказалась не на его стороне: абсолютное большинство голосов получил Тони Старк. С тех пор прошло почти полтора года, но Стив всё ещё не считал Старка достойным присвоенного ему титула. Да, он умён, обаятелен и располагает к себе, но всё это только привлекательная оболочка, под которой скрываются безответственность и самовлюблённое легкомыслие. Скорее всего, Стив проспал до половины восьмого, потому что Тони снова что-то сделал с его механическим будильником, вместе с которым ровно без пятнадцати семь встаёт почти весь раздражённый блок «Е». Подобные случаи уже были, но, свесив ноги с кровати и зевнув, Стив подумал, что на данный момент чувствует себя чересчур разбитым, чтобы разбираться с Тони и его отвратительной привычкой без спроса трогать чужие вещи. Пожалуй, стоит оставить этот разговор до завтрашнего дня. Стив поднялся, потёр глаза и, всерьёз думая о том, чтобы почистить зубы прямо на пути до школьного стадиона, натянул на себя первую попавшуюся чистую футболку, висевшую в шкафу. Просовывая голову в ворот, он рассчитывал, что может ещё успеть на заключительную часть утренней зарядки, которая уже стала традицией для него, Баки и Сэма Уилсона из класса с гуманитарным уклоном. С Сэмом Стив познакомился на одной из интеллектуальных игр для десятиклассников, которые многократно проводились в позапрошлом году. Их обоих засунули в одну команду со Стивеном Стрэнджем, Брюсом Беннером и парочкой таких же помешанных на науке парней, поэтому на протяжении всего этого времени Стив чувствовал себя глупо и неудобно. И Сэм тогда сказал: — Да ладно вам, «Spelling Bee» в четвёртом классе мне нравилась больше. Эти слова я даже по буквам не прочитаю. Шутку, кроме Стива, никто не оценил, но с тех пор они с Сэмом стали просто не разлей вода. Сэм Уилсон был одним из тех, на кого можно рассчитывать в трудную минуту. На прикроватной тумбочке Стива завибрировал телефон. Тони ругнулся и сонно заворочался в постели, зарываясь в одеяло. Тор храпел на верхнем ярусе и ничего не слышал. Вчера он сказал, что Джейн променяла его на какую-то йонкерскую школьную конференцию, на которую её отправил мистер Джордан. Ещё сказал, что в таком случае остался без пары на вечеринке, и рассеянно пожал плечами. Стив решил, что Тор не очень-то и расстраивается по этому поводу. — Алло? — Стив, плечом прижимая мобильник к уху, суетливо выскользнул из пижамных штанов и натянул спортивные брюки. — Салют, кэп. — Это был Сэм. — Ты где пропадаешь? — Я проспал. Присоединюсь к вам через десять минут, ладно? — Понял. Бак уже на ушах стоит, думал, с тобой что-то серьёзное. Ты бы его видел. Из трубки послышалось тихое недовольное ворчание. Последовавший за ним издевательский смех Сэма оборвал резкий порыв ветра. Стив шагнул в ванную и чуть не растянулся на холодном кафеле, наступив в лужу натёкшей воды. Он неуклюже схватился за край раковины и удержал равновесие. — Почему бы им не использовать эту занавеску для душа по назначению?.. — риторически спросил он сам у себя, выкручивая кран. — Так ведь недалеко шею сломать или ещё чего… — Я тебя не слышу, — по слогам произнёс Сэм. — Тут ветер очень сильный. — Забудь, — Стив потянулся за зубной пастой и своей щёткой. — Я скоро буду. Сэм отключился. Стив положил телефон на полочку рядом с пеной для бритья, сунул щётку в рот и пригладил светлые волосы, вставшие дыбом на макушке. Он почистил зубы, сполоснул лицо холодной водой и искренне понадеялся, что вскоре оправится после неудачного утра и быстро войдёт в колею учебного дня. Стив выскочил из мужского общежития и, на ходу надевая синюю ветровку, побежал в сторону школьного стадиона. Он ненавидел опаздывать, поэтому, стряхнув с себя остатки сна, пулей пролетел через небольшой сквер мимо центрального фонтана и вывернул на мощёную аллею, ведущую к спортплощадке. По пути он никого не встретил. Светало. Погода выдалась безоблачной, но ветреной, и день не обещал быть тёплым. Небо прозрачным светло-синим, как бутылочное стекло, куполом висело над головой. Пахло прохладой и листвой. Стив намочил ноги росой, когда пересекал травянистый газончик под трибунами стадиона. Он остановился, чтобы стряхнуть воду с кроссовок, и вдруг неподалёку от себя, ярдах в десяти, в тенистом местечке между кустарными ветвями, краем глаза заметил знакомый силуэт с россыпью ярко-рыжих кудрей. Наташа стояла перед длинными железными опорами для трибун школьного стадиона к нему спиной. — Привет, Нат! Как ты? — поздоровался Стив, приветливо улыбнувшись, а затем добавил: — Что ты тут делаешь? Наташа еле заметно вздрогнула, полуобернулась и, улыбнувшись, поздоровалась со Стивом. На её лице застыло непроницаемое выражение, которое издалека напоминало приветливость. В правой руке, между указательным и средним пальцами, она держала дымящуюся сигарету. Стив в недоумении открыл рот: — Что это? — Сигарета, — спокойно фыркнула Наташа и стряхнула пепел на примятую траву. Стив не мог подобрать нужных слов, которые бы в полной мере описали его удивление. Он знал про расставание Наташи и Брюса, но был полностью уверен, что она достаточно сильная, чтобы справиться с этим. А сейчас, столкнувшись нос к носу с ней, курящей в закутке под трибунами стадиона, какой-то увядшей и разбитой, понял, насколько был слеп. Стив подошёл чуть ближе. Наташа не сдвинулась с места, только сделала затяжку и выпустила изо рта клубок дыма. — Зачем оно тебе? — мягко спросил он, вглядываясь в её потухшие глаза. — Ты ведь прекрасно понимаешь, что это опасно. — О, Боже, — вздохнула Наташа. — Стив, мне сейчас не до твоих нравоучений. — Представляю, каково тебе, — сказал Стив, хотя понятия не имел, о чём говорит: несмотря на внешние данные парня с американской рекламной картинки, он ни разу ни с кем не встречался. — Я просто пытаюсь… — Пытаешься помочь, я знаю, — перебила его Наташа. — Не нужно. — Ты уверена? Она не ответила. Только опустила глаза в пол и ещё раз затянулась. Стив — славный парень. Симпатичный, милый и внимательный. Никогда не бывает грубым и старается поступать максимально честно, но иногда его заботливость перерастает в навязчивую опеку. Наташе не нужна нянька. — Знаешь, как-то раз я ехал по Девяносто пятой трассе до Нью-Йорка. Это были летние каникулы, и сразу после экзаменов я покатил домой в Бруклин. Так вот по обе стороны от этой трассы одно время тянулись поля. Стояла жара, самое время для лесных пожаров и всякого такого, поэтому трава на каких-то участках была полностью выжжена. Жуткое зрелище, чтоб ты понимала: чёрная, изуродованная земля. Наташа внимательно смотрела на Стива, но в её взгляде он отчётливо видел лёгкое пренебрежение. Несмотря на это, он и не думал останавливаться: — Я тогда думал, что, должно быть, всё это будет очень долго восстанавливаться. — Стив вздохнул. — Я провёл дома около двух недель, а потом решил вернуться и, когда ехал обратно, увидел, что почти вся площадь снова стала зелёной. Трава выросла прямо на пепелище... Я просто хочу сказать, что иногда нам нужно время, чтобы снова чувствовать себя нормально. Стив замолчал, и пауза затянулась. Наташа хмуро курила, выдыхая сизый дым. Ей было нечего ответить. — Нат… — Я поняла тебя, Стив, — резко прервала Наташа. — Спасибо. Я думаю, что смогу разобраться с этим. Стив поджал губы и кивнул. Он не ожидал от неё чего-то другого, поэтому отреагировал вполне спокойно. — Я собираюсь к парням на тренировку, не хочешь со мной? Наташа покачала головой. Она взяла в руки красно-белую банку из-под «кока-колы», которая была спрятана под ветками кустов, и бросила туда затушенный окурок. — Пойду в зал. Потренирую удар или ещё чего. Настроение такое, что хочется как следует отдубасить боксёрскую грушу. — Понятно, — Стив недоверчиво глянул на жестяную банку. Должно быть, она доверху наполнена бычками. — Ждать тебя на вечеринке сегодня? — Не думаю, — безразлично ответила Наташа. — Ладно, надеюсь, ты передумаешь, — Стив улыбнулся ей на прощание. — Увидимся в школе. — Пока-пока. Наташа проводила взглядом его широкую спину и огляделась. День не задался с самого начала: после бессонной ночи жутко болела голова, пришлось принять анальгетик. На зарядку не хотелось, но Наташа всё-таки заставила себя встать с кровати и собраться с силами, зная, что перед занятиями обязательно заскочит в отделённый от школьного здания спортзал. Курить она начала около месяца назад. Никогда бы не подумала, что опустится до такого, но сигареты её успокаивали. Наташу беспокоила лишь одышка, которая начала иногда появляться после долгого бега. Когда Наташа зашла в почти пустой спортивный зал, то почувствовала неожиданную волну злости. Вымещать безотчётный гнев в спорте оказалось лучшим решением её совершенно идиотской проблемы. Кто бы мог подумать, что она, всегда уверенная и собранная, когда-нибудь будет так болезненно переживать разрыв с парнем. Наташа повесила боксёрскую грушу, замотала руки эластичными бинтами и тренировалась до тех пор, пока не почувствовала, что предельно вымоталась. Внутри всё кипело, и она не помнила, когда в последний раз чувствовала себя такой раздражённой. Совладать с этим было непомерно сложно, но превращаться в Брюса ей не хотелось. Минуты три Наташе потребовалось на то, чтобы восстановить частое и тяжёлое дыхание. За полчаса до начала уроков она появилась в комнате, чтобы наскоро принять душ и захватить сумку. Ванда сидела за столом и что-то писала. Она обернулась на звук открывающейся двери и улыбнулась подруге: — Выглядишь уставшей. — Только что из зала, — Наташа сдвинула створку шкафа-купе, взяла махровое полотенце и выбрала несколько вещей. — Только не переусердствуй, хорошо? — Говоришь как Стив Роджерс. — Просто мы оба волнуемся за тебя, — ответила Ванда и вернулась к своему дневнику. — Кстати, у Тони, кажется, сегодня вечеринка. — Боже, вы что, сговорились? — Наташа закатила глаза. — Так ты со мной? — спросила Ванда, не поднимая головы. — Ты, наверное, имела в виду, со мной и тем странным парнем из научной команды Джейн, который за мной ухаживает? — Вижн тут совсем ни при чём, — нараспев ответила Ванда, разрисовывая цветочками тетрадные поля. — Ну конечно. — Мне кажется, тебе действительно стоит отдохнуть, — Ванда снова повернулась к ней лицом. — Может быть, познакомишься с кем-нибудь… — Ни слова об этом, — угрожающе тихо сказала Наташа. — Слышать не хочу. — Ладно, извини. Просто я подумала, что… будет весело, вот и всё. Наташа примирительно вздохнула, но продолжила сопротивляться: — Ты видела мой гардероб? В таком виде я могу прийти разве что только на похороны. — Не думаю, что это такая уж и большая проблема. Можешь взять что-нибудь из моих вещей. — Спасибо, но я лучше примерю траурный прикид. — Отлично. Стой, погоди, ты только что меня оскорбила, да? Наташа коротко рассмеялась и, схватив одежду, в которой собралась идти на занятия, скрылась за дверью в ванной.