Вопреки

      Чтобы уяснить для себя, что движет этой девчонкой, Камуи потребовалось всего несколько дней. Всё просто. Соё была страсть любознательна, поэтому слушала его истории чуть ли не с открытым ртом, часто не веря в происходящее и задавая попутно массу встречных вопросов. Правда, своими историями Камуи баловал её не так часто. Во-первых, он всё ещё опасался делиться какой-либо информацией с человеком, пусть и обещавшим ему хранить тайну. Во-вторых, иногда Камуи просто не мог предсказать реакцию девчонки на тот или иной рассказ. Однажды он поведал ей об охоте на детёнышей кашалота, во время которой русалки объединяются и не дают своей жертве всплыть за глотком воздуха. В результате этих действий малыш, ещё не такой большой в размерах, захлёбывается, и мать, как бы она ни старалась отогнать хищников, уже не может ему помочь. После этого им лишь остаётся дождаться, когда самка кита оставит безжизненное тело своего детёныша, и туша попадёт в их полное распоряжение. Но человеческая девчонка, очевидно, не только не обладала азартом охотника, она не могла уразуметь даже того, что смерть этого китёнка — самое обычное, ничем не примечательное событие в его жизни и в жизни многих русалок, потому что по щекам её побежали горячие слёзы, и она, спрыгнув со стремянки, унеслась от него без объяснений. — Больше не уходи вот так, — убеждал её Камуи на следующий день. Чёртова девчонка! Чего он только не надумал за это время! В голову лезло всякое, но заканчивались эти мысли всегда одинаково – её предательством. Это были скверные догадки, далёкие от истины. Соё вернулась с красными от слёз глазами и спросила его о том, как часто он участвовал в такой охоте. Ответ, который она хотела от него получить, был слишком очевиден, и Камуи не стал её огорчать. — Конечно, нет. Мы не часто этим занимаемся. — А вам самим не жалко этих китят? Они ведь могли вырасти и дать потомство, — продолжала спрашивать всё ещё опечаленная Соё.       «Конечно, они могли вырасти, — думал Камуи. — И тогда охота на них стала бы просто невозможной. Как ни крути, разные весовые категории».       Но то, что девчонка предъявляла ему из-за этого претензии, поражало. Ей бы следовало обратиться к матушке-природе, но у той разговор с такими короток. Выживает сильнейший. Вот и всё.       Девушке же он ответил совершенно другое. — А ты что, жалела каждую съеденную тобой рыбину? Сомневаюсь, — усмехнувшись, заявил Камуи. — Для вас они – лишь еда. Для нас тоже. Вот только человек, в отличие от нас, всегда берёт больше, чем ему требуется. Скажешь, не так?       Соё наморщила лоб. Сил всё время спорить с ним не хватало. — Откуда в тебе столько неприязни? Люди сделали тебе что-то плохое?       Юноша оттолкнулся от края аквариума и очутился в самом его центре, демонстрируя своё нынешнее положение. — Должен ли я что-нибудь к этому добавить? — спросил он у собеседницы. Соё лишь закусила губу. — Ладно, — признала она. — Не будем об этом. Мне только показалось, что у тебя давняя и стойкая неприязнь к людям. Удивительно даже, что ты общаешься со мной. Или это лишь потому, что тебе нужна моя помощь? Правда, ты до сих пор не попросил у меня ничего серьёзного.       Камуи улыбался. Эта девчонка могла бы давно раскусить его, если б, несмотря на все её заявления, ей не хотелось верить в лучшее. Поэтому Камуи считал, что полностью контролирует ситуацию, что способен убедить девчонку в чём угодно. Но так было лишь до тех пор, пока она была рядом. А стоило ей задержаться или опоздать, парень начинал терзать себя сомнениями. Так ли она надёжна? Может ли он дать ей важное поручение, от которого будет зависеть вся его дальнейшая судьба? Поэтому юноша не спешил.       Но, может быть, время пришло? — Раньше я не общался с людьми, если ты об этом, — ответил Камуи задумчиво, как будто что-то вспоминая. — Но я их видел, видел то, чем они занимаются. — И этого тебе хватило… — Погоди, дослушай сперва, — перебил её Камуи.       И принцесса затихла. — Пока что я всё ещё вижу в тебе черты, присущие твоему виду. Но есть несоответствия. И это интригует. Вероятно, ты самая занимательная среди людей, которых мне довелось наблюдать. Не хотелось бы ошибаться на твой счёт. Я ведь возлагаю на тебя большие надежды.       Соё озадаченно на него посмотрела. Что ж, это была довольно специфичная характеристика, но, возможно, у русалок тоже есть свои представления о людях. В итоге, все они — что люди, что русалки — погрязли в стереотипах. Но Соё верила, что сможет их разрушить. И её дружба с Камуи послужит тому началом. — Приятно слышать, что ты способен находить в людях не только отрицательные черты, — заметила она, слабо улыбнувшись. — Это так. И я буду думать о них ещё лучше, если окажусь на свободе, — Камуи остановился. Он несколько дней обдумывал данный шаг. Откладывать далее было нельзя. Всё или ничего. Он доверит девчонке важное поручение.       Насколько Камуи мог судить из рассказов Соё, питомцы, попадавшие к коллекционеру, больше никогда не покидали этих стен. Море находилось достаточно далеко, и не было совершенно никакого способа добраться до побережья самостоятельно. Оставалось единственное средство — обратиться к колдуну. За достойную плату те могли сотворить просто невероятные вещи. И у Камуи как раз был один такой колдун на примете, за которым водился должок. Так пусть же он сделает что угодно — сварит зелье, позволяющее перемещаться в пространстве, затопит весь этот город к чертям или что другое, — лишь бы Камуи мог снова оказаться в океане. Беда заключалась в том, что знакомый колдун обретался на необитаемом островке в глубокой, наполовину затопленной пещере. Дорогу к нему знала не каждая русалка. Что уж говорить о людях? Поэтому приходилось идти другим путём. В сущности — рассчитывать на удачу. Колдуны всё ещё встречались на свете. Среди них были те, кто черпал свои силы в водной стихии. Такие предпочитали селиться ближе к морю, а ведовством они занимались в пещерах. Раньше к ним широко обращались за помощью. Прежде всего, люди. И раз уж город Оукоку, по словам Соё, стоит здесь так давно, раз местность подходящая, то какой-нибудь дряхлый колдун ещё может коротать тут свой век. Если б можно было проверить особые места и отыскать того самого колдуна, пусть другого, пусть придётся заключать с ним контракт, пусть даже придётся отдать что-то достаточно ценное в уплату, — Камуи готов был пойти на всё. Даже отдать половину своей жизни, чтобы стать свободным. Но пока этого не требовалось. Пока нужно было уговорить девчонку отправиться на поиски. И он приложит все силы, чтобы сделать это. — Скажи, Соё, ты веришь в колдовство? — с места в карьер начал Камуи.       Девушка недоумённо посмотрела на него, а потом негромко рассмеялась, приняв эти слова за шутку. — С чего вдруг такие вопросы? Заколдовать меня хочешь? — Если б мог, так и сделал, — в шутливом тоне ответил ей Камуи. — Будто бы такое кому-то по силам, — хихикнула Соё. — Так и есть, — раздалось в ответ. — О чём ты говоришь? — смешалась девушка. — Не шути больше так. Я чуть не поверила. — Я и не шутил, — ответил Камуи. — Скажи, ты слышала что-нибудь о колдунах? — О тех, что из сказок? Которые способны зиму обратить в лето, засушливую пустыню превратить в цветущий сад, а реки заставить течь вспять? — Я не совсем понял все твои примеры, но последнее – это как раз про них. — Не может быть, — протянула Соё, продолжая сомневаться. — Их не существует. — Позволь напомнить, что сейчас ты разговариваешь с русалкой, — усмехнулся Камуи. — Кажется, в них ты тоже не верила? — Да, но… — Соё некоторое время не могла подобрать нужных слов. — Я считала, что русалки могут быть иной веточкой эволюции… А ты предлагаешь мне поверить в волшебство?! — Почему нет? Думаешь, предания о колдунах лживы? — Ладно. Допустим, что они существуют, — сдалась Соё. — Тогда почему нынче о них ничего не слышно? Они ведь могли столько всего полезного сделать с помощью своих сил! — Снова ты за своё? — поразился Камуи. — Люди из всего хотят извлечь для себя пользу. Но это не значит, что все им что-то обязаны. К тому же, колдуны эти – ужасные упрямцы с дурным нравом. Их ещё надо уговорить что-то для тебя сделать. И цена, которую они запрашивают, часто бывает велика. — И ты хочешь отправить меня к такому вот колдуну, с которым практически невозможно договориться? — уточнила у парня Соё. — Кто сказал, что тебе нужно будет с ним договариваться? Побудь моим вестником. Всего лишь передай поручение. Ты ведь хочешь встретиться с настоящим колдуном, правда? — Даже не знаю, — засомневалась Соё. — Это может быть опасно. — Ничуть, — разуверил её Камуи. — Если только ты намеренно не станешь его злить. — Я, кажется, не настолько отчаянная, — встревожившись, заметила она. Кто бы мог подумать, что Камуи попросит её об этом. Принцесса рассчитывала замолвить за него словечко перед Хатой, но из обычного просительства вырастало довольно рискованное приключение. — Тогда волноваться не о чем, — убеждал её мальчик-русалка. — Нужно лишь найти колдуна и сказать, что я хочу договориться с ним об услуге. — И как вы планируете договариваться? — поинтересовалась принцесса, скептически приподняв бровь. — Хочешь, чтобы я привела его сюда? Боюсь, при всех моих возможностях я не смогу его заставить, если он не захочет. А если и приведу, как мне объяснить появление незнакомца в поместье? — Зачем мыслить так узко? — упрекнул её Камуи. — Он же колдун, сам найдёт способ. Для него это нетрудно.       Соё смотрела на всё это с большим сомнением. — Ага, а как ему понять, что я не лгу? Приду к нему, расскажу о попавшей в неволю русалке… И этого будет достаточно? Вдруг он мне не поверит?       Камуи задумался на мгновенье, а потом, чиркнув своей рукой по хвосту, достал из воды что-то блестящее и протянул ей. — Вот, возьми эту чешуйку. Надеюсь, так он поверит, что договориться с ним хочу именно я. Чешую русалки нельзя спутать ни с чьей другой, если обладаешь достаточными знаниями. А колдуны сведущи.       Соё медлила. Он протягивал ей руку, а она оцепенела. Возможно, прежние страхи всколыхнулись в ней с новой силой. Или что-то другое мешало ей. Она должна будет коснуться его руки, которая казалась довольно грозным оружием. Не только его челюсть, полная острых, как бритва, зубов, заставляла её порой ёжиться, но ещё и это. — Что же ты, Соё? — усмехнулся хищник. — Толкуешь мне о дружбе, а сама боишься.       И девушка, подстёгнутая этим замечанием, резко протянула ему руку. Их пальцы соприкоснулись на мгновенье, и в ладони Соё оказалась переливающаяся перламутром мокрая чешуйка. — Не потеряй, — предупредил он. — Я тебе не сувенирная лавка.       Соё кивнула. Она какое-то время разглядывала чешуйку, а потом убрала её в карман. — А если я не найду никакого колдуна? Что тогда? — Знаешь, как у нас говорят? Тот, кто всем сердцем желает получить помощь колдуна, в итоге его находит, — тихо произнёс Камуи. — А уж если не найдёшь, настанет черёд испытать добросердечность этого твоего принца. — Послушай, я, правда, приложу все силы, чтобы найти колдуна! Но, может, попробуем сперва обратиться к Хате?       Камуи устало вздохнул; он не хотел вновь начинать этот спор. — Ты что, правда, не понимаешь? Этот коллекционер ни за что меня не отпустит! Как думаешь, что случится, если ему станет известно, что я могу говорить на вашем языке? Тогда мы не то что наедине остаться не сможем, но и никто другой не сможет пробраться сюда без того, чтобы не встретить здесь Хату. Он ведь тогда здесь поселится! И улизнуть отсюда станет невозможно! — Ты предполагаешь худший вариант. А если выйдет по-моему? Если Хата решит помочь? — Если ты так уверена в успехе, — усмехнулся Камуи, — рискни. Попробуй спросить его и при этом не выдать правды. Сможешь? — Смогу! — без колебаний ответила Соё. — Вот сейчас и спрошу. — Ну-ну, — напутствовал Камуи. — Не забудь одеться поудобней. — Это ещё зачем? — Когда отправишься искать колдуна, не хочу, чтобы ты сразу повернула назад, чуть только намочишь свои юбки.       Соё раздражённо на него глянула.       «Посмотрим, кто из нас окажется прав».       Когда в библиотеке, освещённой множеством лампад, раздался стук в дверь, Хата даже не сразу его услышал. Он был занят исследованием, методично перенося некоторые свои наблюдения за русалкой в специальные таблицы. Стук повторился, и принц раздражённо отодвинул бумаги в сторону, ожидая увидеть на пороге Нэса. Но вместо него в залу вошла Соё, и настроение Хаты несколько улучшилось. — Я не помешала? — спросила девушка, приближаясь к столу, за которым работал её друг. — Нет, что ты, — чисто из вежливости ответил принц и любезно указал принцессе на кресло напротив его стола. — Наверно, я ужасный хозяин, и тебе совсем скучно здесь без развлечений и моего общества. — Не волнуйся, всё в порядке, — ответила та, располагаясь. — Я понимаю, что сейчас тебе хотелось бы как можно больше времени уделить исследованиям. Но меня волнует, что будет после.       Хата сложил руки в замок и внимательно посмотрел на девушку. — Что ты имеешь в виду? На изучение такого уникального образца может и всей жизни не хватить. Тем более что в книгах я нахожу одну только суеверную ерунду вроде изготовления оберегов от чар русалок или способы того, как смилостивить море.       Принц даже раздражённо потёр виски, словно всё это мракобесие, действительно, вызывало у него головную боль. — И ты всерьёз намерен посвятить этому всю жизнь? — поразилась обескураженная Соё. — А что если что-то пойдёт не так? Если русалка заболеет оттого, что сидит в таком тесном аквариуме? Или потому, что в её рационе не хватает чего-то такого особенного, что даже ты не в силах достать? — Почему ты говоришь это? — взволнованно воскликнул Хата, поднимаясь с места. — С русалкой что-то случилось? Он странно себя вёл? Ты заметила что-то необычное? — Нет, с ним всё хорошо, — остановила она принца, готового сорваться с места и броситься к своему сокровищу. — Но ты не думаешь, что однажды такое может произойти? Не лучше ли в таком случае отпустить русалку, когда ты соберёшь все необходимые данные для своей книги?       Хата грузно опустился на стул, переваривая слова Токугавы, но уже через мгновенье рассмеялся. — Ты говоришь глупости, Соё. Зачем мне его отпускать? Если мои питомцы чем-то заболевают, я лечу их в домашних условиях. — Отповедь принца была коротка. — Но в твоих словах есть доля правды. Я уже думал о том, чтобы заказать более крупный аквариум. Как только я улажу всё с братом, можно будет смело заняться этим делом.       Обычно Хата любил рассказывать о своих планах, поэтому, стоило собеседнику упустить нить разговора, принца было уже не перебить. И Соё, немного нетерпеливо передёрнув плечами, попробовала вклиниться в речь друга вновь. — Хата, ты разве не думаешь, что на свободе, с его сородичами, ему будет лучше? Оставляя его у себя, ты ведь обрекаешь его на вечное одиночество. Мы этого не знаем, но вдруг русалки – существа социальные, как и дельфины? Вдруг, будучи совсем один, твой, как ты говоришь, любимец, заболеет с тоски?       Хата слушал её, не прерывая, а потом недовольно сказал: — Сегодня ты говоришь на редкость неприятные вещи, Соё. Я предпочитаю разбираться с проблемами по мере их поступления. Сейчас русалка здорова, и этого мне достаточно. Когда с ним что-то приключится, тогда я и буду думать. — Как ты можешь понять, случилось с ним что-нибудь или нет, если не знаком с его повадками? Возможно, он хандрит прямо сейчас!       Хата несколько утомился это слушать, но из приличия решил объяснить принцессе элементарные вещи. — Если бы мог, я бы, конечно, хотел заполучить ещё одного представителя данного вида в свою коллекцию. Желательно самку. И я обязательно назначу за неё приличное вознаграждение. Но даже этот экземпляр оказался у меня по чистой случайности. Полагаю, русалок поймать очень трудно. Поэтому отпустить такую редкость в море – сущее расточительство. Уж поверь мне, Соё. По-моему, ради науки можно пренебречь возможностью одной конкретной особи дать потомство и установить социальные связи с сородичами. Тем более что всё остальное – безопасность и сытую жизнь – я ему с радостью предоставлю.       Соё слушала и дивилась. Понятно, почему Камуи так неохотно что-то рассказывал о других русалках. В планы Хаты входило пополнить свою коллекцию, и он бы, вероятно, сделал это, будь у него такая возможность. — Я не узнаю тебя, Хата, — с горечью воскликнула принцесса, желая испытать последнее средство. — Ты всегда говорил, что любишь всех своих питомцев, но теперь для тебя вдруг важнее стала наука?! Или ты просто не хочешь выпускать русалку на свободу?       Хата раздражённо пожевал губами, но ответил девушке достаточно спокойно, разве что в его голосе чуть-чуть проскальзывали визгливые нотки. — Даже если я, действительно, хочу оставить русалку у себя, не понимаю, почему ты так рвёшься его освободить. Кажется, из-за других моих питомцев у тебя таких мыслей не возникало.       Соё осеклась, задумавшись на мгновенье, не наговорила ли она лишнего. Ей не хотелось идти на попятную, поэтому девушка тихо произнесла: — Но ведь он такой же, как и мы, Хата. Он совсем как человек. И он сидит сейчас, по сути, в клетке.       Принц, казалось, смягчился. Он встал из-за стола и, обогнув его, приблизился к принцессе. Соё подняла на него глаза, когда он взял её за руки. — Если тебя именно это тревожит, не волнуйся. Действительно, в природе существуют виды, которые очень походят на человека. И когда, скажем, обезьян сажают в вольеры, это не всегда означает что-то плохое для них. Очень часто в неволе им живётся даже лучше, чем в естественных условиях. Всё зависит от того, как ты на это смотришь. Тут нужно только привыкнуть. Поэтому и за русалку можешь не переживать. Ей у меня будет замечательно.       Соё кивала по инерции. Она не знала, как открыть принцу глаза, если только не сказать всё в лоб. Но Соё не могла, поэтому напоследок позволила себе одну маленькую неучтивость: — Но вам, должно быть, не понравилось бы сидеть в клетке. Как вы можете решать за других?       От переполнявшей девушку досады она даже перешла с принцем на «вы». Соё ждала, что Хата разозлится, но он лишь рассмеялся над её словами. — Да кто б посмел такое сделать? Скажешь тоже.       Настроение принца как будто улучшилось, и он, отойдя от подруги, вновь вернулся к бумагам. — Кстати, Соё, не поверишь, что я вчера обнаружил в книге, привезённой одним торговцем из-за моря. Найдётся время послушать?       Принцесса только вздохнула от безнадёжности. Не имело никакого смысла сердиться на Хату. Он для этого был слишком простосердечен. Но что-то, с чем ей пришлось столкнуться сейчас, её насторожило. Каким бы добрым и мягким ни был Хата, он никак не хотел отпускать свою добычу из рук. И Соё подумала, что Камуи, возможно, в чём-то был прав. Но она не хотела этого признавать. И вместо того, чтобы идти к нему немедленно, осталась для приличия послушать рассказ Хаты. Или хотя бы первые минут двадцать этого рассказа.       В питомник Соё входила уже не с таким задором. В эту минуту ей даже хотелось, чтобы кто-нибудь посторонний находился в комнатах, будь то Хасегава или же его подручные. Однако, как назло, она была единственной посетительницей. Камуи вынырнул к ней без промедления, заинтересованный её таким скорым появлением. — Ты одна? — спросил он одними губами, ожидая, что вслед за Соё вдруг войдёт коллекционер. — Да, Хата зарылся в книги и не выказывает ни малейшего желания от них отрываться. — Значит, всё-таки была у него, — полуулыбнулся парень. — И что, как успехи? Что он сказал?       Соё не спешила взглянуть на Камуи, даже просто повернуть к нему голову не желала. Признавать поражение не хотелось. Она всегда считала себя 'хорошим дипломатом', когда дело доходило до аргументов. Ей часто удавалось переспорить Джию или убедить в какой-нибудь мелочи брата. Как же так получилось, что убеждения Хаты оказалась ей неподвластны? — Он не собирается тебя отпускать, — пробубнила раздосадованная Соё, краем глаза поглядывая на юношу. — Но это лишь потому, что он не знает всей правды! — попыталась она сесть на своего конька и тут же замолчала, заметив выражение на лице Камуи. В нём не было злорадства. Разве что усталость от её ненужного упорства. — Тебе не надоело? Что ты придумаешь дальше? Пойти до конца и выложить твоему добросердечному принцу всю правду? Что за этим последует, я тебе уже говорил. Поэтому хотя бы сейчас послушайся меня. Давай придерживаться первоначального плана. — Хорошо, — согласилась девушка. — В конце концов, я обещала. Нет нужды меня отчитывать. Я думаю отправиться на поиски завтра, поэтому мне теперь необходимо подготовиться и сделать некоторые распоряжения. Если тебе есть, что сказать напоследок...       Принцесса умолкла, глядя куда-то в пол. Камуи не мог понять, почему она так себя вела. Возможно, не любила проигрывать. Не зная, можно ли отпускать её в таком настроении, Камуи медлил. Ему бы не хотелось, чтобы досада девчонки помешала ей в завтрашних важных свершениях. Поэтому он просто сказал: — Желаю тебе удачи.       Соё подняла на него удивлённый взгляд. — Спасибо, — произнесла она, несколько поражённая его доброжелательностью. Так они смотрели друг на друга некоторое время, и Камуи уже начинал нервничать. Чего она ещё ждёт? Больше ему добавить нечего. И прежде чем он мог испортить всё одной неосторожной фразой, Соё заговорила: — Я имела в виду: должна ли я знать что-то ещё о колдунах? Или об этих их убежищах? На что мне полагаться в моих поисках? На предания и легенды? Или, может, расспросить местных? — Такие знания не передаются просто так. К тому же, ты здесь не местная. Вряд ли кто-нибудь выложит тебе всю правду, даже если знания эти ещё не совсем утеряны.       Соё понимающе кивнула, хоть это совсем не облегчало ей задачи. — Попробуй разведать всё сама. И если всё удастся... — Ты покинешь это место, — продолжила за него Соё.       Юноша чуть наклонил голову в знак согласия, а затем дунул на чёлку. Похоже, он слишком долго сегодня находился без воды, кожа начинала медленно высыхать, как и его волосы, которые без завязки лезли в разные стороны и падали ему на глаза, стоило лишь сделать неловкое движение.       Соё заметила этот жест, она вообще многое замечала. — Кажется, когда тебя принесли сюда, твои волосы были заплетены в косу, — припомнила она. — Они тебе не мешают сейчас? Почему ты не заплетёшь их? — Эй, все ведь думают, что я – простая аквариумная рыбка. Может, мне теперь ещё здороваться с каждым посетителем? Чтобы уж наверняка все знали, кого поймали. — Не принимай всё в штыки, — попробовала переубедить его Соё. — Заплети их на время, пока я с тобой. Пока никого нет. Зачем терпеть, если неудобно? Потом вернёшь всё, как было.       Камуи прищурился. — И в чём смысл этого бесполезного занятия? Лучше я буду терпеть до тех пор, пока не окажусь на свободе. — То есть очень и очень долго, если мои поиски не увенчаются успехом, — как бы между прочим заметила принцесса. — Если так настаиваешь, почему бы тебе не сделать это самой?       Камуи усмехнулся, глядя на вытянувшееся лицо принцессы. Он знал почти наверняка, что она не сможет. Юноша всё ещё помнил, как Соё боялась просто коснуться его. Да и сам он, по правде говоря, не желал вступать в какой-либо контакт с человеком. Ему всего лишь хотелось выйти из этой перепалки победителем. Соё же всё ещё продолжала ошарашенно на него смотреть.       «Вот сейчас она откажется», — думал Камуи, но вместо этого девушка несмелыми шагами отправилась за стремянкой, что стояла чуть поодаль.       Парень и хотел бы теперь сам отказаться от услуги, но его останавливала гордость. В свою очередь, Соё надеялась, что ничего страшного не произойдёт. Он — её друг, он ей ничего не сделает. А то, что он выглядит иначе, то, что у него острые зубы, ещё ничего не значит. Природа создала нас такими, какие мы есть; не нам с нею спорить.       Но забравшись на стремянку и оказавшись на одном уровне с Камуи, Соё всё-таки спросила: — Ты не повернёшься ко мне спиной?       Парень буравил её тяжёлым взглядом.       «Нет, ну куда полезла?! Так сложно отказаться было, если трусит?!» — Ч… что? — спросила Соё. — Может, мне сходить за расчёской?       Камуи имел смутное представление об этом людском предмете, однако не горел желанием испробовать его на себе. Неужели так сложно заплести волосы? Дело двух минут. Под водой, во всяком случае, с этим проблем не возникало. Поэтому Камуи буркнул лишь «не надо» и повернулся к девушке спиной. В конце концов, такая, как она, не способна что-либо ему сделать. И ему оставалось лишь ждать, когда всё закончится.       Но девушка не спешила. Сперва она была в нерешительности и даже боялась протянуть к нему руку, затем немного осмелела и взяла несколько мокрых прядей. Камуи весь напрягся от её прикосновения и, полуобернувшись на мгновенье, бросил на неё быстрый взгляд. Из-за этого Соё принялась собирать разметавшиеся пряди вновь, крайне сетуя на отсутствие расчёски. Мокрые, они путались, и пару раз девушка даже замирала на месте, когда дёргала Камуи за волосы, как ей казалось, слишком сильно. — Не больно? — осторожно спрашивала она, боясь продолжать. Тот морщился и кривился, но в ответ девушка слышала неизменное: — Нет, скорее давай, заканчивай.       Что ж, под конец девушке даже понравилось этим заниматься. Она доплела косу и завязала её лентой, которую достала из собственных волос. И всё бы ничего, но Соё вдруг заметила, что одна довольно длинная прядь на макушке выбивается из общей причёски. И лежит она как-то неправильно, да ещё топорщится. А Соё вовсе не хотелось начинать всё сначала из-за этой пряди. Сперва девушка пробовала её пригладить, но куда там. Непослушная прядь упрямо взмывала вверх. Затем принцесса попробовала как-то вплести её в причёску, но ей никак не хватало для этого длины. Соё нахмурилась: что вообще здесь делала эта прядь? Девушка подняла её вверх, оценивая масштабы возможной катастрофы, если бы Камуи вдруг лишился её. Парень в это время, словно бы чувствуя неладное, наконец, подал голос. — Ну что ты там возишься? Закончила? — Почти, — отозвалась Соё, занятая своей дилеммой. — Вот только одна прядь...       Девушка пыталась уложить её так и эдак. — Послушай, может, её отрезать? — словно позабыв, кому заплетает косу, предложила Соё.       Камуи резко развернулся на сто восемьдесят градусов, а непослушная прядь просто чудом не осталась в руках принцессы. Зато теперь девушка была лицом к лицу с Камуи, и что-то ей подсказывало, что он не был настроен к ней дружелюбно. — Я только предложила, — пискнула она, испытывая странное волнение оттого, что может рассмотреть его вблизи. Лицо Камуи, серьёзное и настороженное, вместе с этими пронзительно-голубыми глазами, в которых плескалось раздражение, представляло собой поразительный контраст с тем улыбчивым выражением, которым он обычно встречал девушку. Определённо, она его разозлила. — Извини, — как-то само собой вырвалось у неё. — Просто я не хотела, чтобы ты походил на рыбу-удильщика.       И девушка осторожно указала на его торчащую вверх прядку, не рискуя больше к ней притрагиваться. Камуи устало выдохнул. Возможно, впервые они вдвоём засиделись так долго, и он нырял достаточно редко, что его ахоге встал торчком. — Просто не трогай. Так и должно быть.       Соё видела: он больше не злился. Однако она зачем-то встала на ступеньку пониже, слегка отстранилась от аквариума и произнесла: — Теперь я понимаю, почему русалок так сложно было найти. Они живут на дне морском и удят рыбку с помощью своих антенок.       Камуи ошарашенно уставился на девчонку, а та спрыгнула вниз, заливисто смеясь. В отместку он тут же поспешил плеснуть в неё водой. — Я же промокну, — хохотала она, пытаясь отскочить подальше от его аквариума, пока он в неё брызгался. — Ничего, — злорадно усмехался Камуи. — Ты это заслужила.       И только хлопнувшая дверь заставила обоих смолкнуть. В проходе стоял Хасегава, верный своим каждодневным обязанностям. — Принцесса, что вы...       Вопрос так и застыл в горле мужчины, когда он увидел на полу множественные брызги и лужицы. — Опять?! Это никогда не закончится! — простонал он, хватаясь за голову, а потом обернулся к девушке, и за стёклами его очков она не могла разобрать, о чём тот думает. Видел ли он что-нибудь? Слышал ли? — Здесь неубрано, принцесса, — сказал он ей просто. — Не лучше ли вам уйти?       Соё послушалась, но как же ей хотелось обернуться и посмотреть напоследок, как там Камуи.       Стоило только Хасегаве появиться в тот миг в питомнике, Камуи тут же нырнул поглубже. Они с Соё всегда старались быть осторожны, если беседовали между собой в какие-то иные часы, кроме вечерних, потому что знали: всегда могут найтись ненужные свидетели. Так почему же нынче они так расслабились и совершенно забыли об осторожности?       Хасегава, однако, не стал разводить панику или приставать к принцессе с расспросами. Он ничем не выдал себя, даже если был чем-то удивлён или заинтересован. Единственные эмоции хорошо читались по его удручённо опущенным плечам: огорчение из-за предстоящей уборки, за которую мужчина принялся, как только ушла Соё. Ловко орудуя шваброй, он убрал с пола все брызги, а затем, опершись на неё, стоял минут пять в раздумье, устремив свой взгляд прямо на Камуи. Так прошло некоторое время, после чего, потянувшись, мужчина прошёл дальше по проходу.       Камуи проследил за ним взглядом, несколько успокоенный этими привычными действиями. Возможно, на этот раз всё обошлось. Ему просто следует меньше высовываться.       Соё не успела далеко уйти, потому как случайно наткнулась в коридоре на Нэса. Это было очень кстати: ей требовалось с ним поговорить. Она довольно часто обращалась к хозяевам поместья с мелкими просьбами, поэтому думала, что и в этот раз проблем не возникнет. Прошение было немудрёным: приготовить ей завтра к десяти часам лошадь для прогулки. Только вот Нэс отнёсся к делу с большой дотошностью. — Очень хорошо, что вы планируете прогуляться, принцесса. Смею надеяться, вас можно будет ждать к лэнчу? — Мм, нет, вряд ли, я не планирую возвращаться так скоро. — Тогда, полагаю, вы явитесь к обеду? — Может быть, — поколебавшись, ответила Соё. — Но лучше садитесь за стол без меня. Вдруг я опоздаю? — Помилуйте, принцесса. Опоздать тут никак невозможно. Если только вы не собираетесь покидать земли поместья, что, впрочем, вам всё равно не удастся сделать без того, чтобы не быть обнаруженной. — Не понимаю, что такого особенного, если я вдруг отъеду немного дальше границ? — насторожилась Соё, неприятно удивлённая новыми ограничениями. — Я уже делала так раньше. — И поступали весьма опрометчиво, при всём моём уважении, — ответил старик, согнувшись в почтительном поклоне. — Времена меняются. На дорогах может быть опасно. И я просто обязан дать вам кого-то в сопровождение. Надёжного человека, который мог бы за вами присмотреть. — Может, я хочу побыть одна! — попробовала спорить девушка. — Но для этого же необязательно выезжать из поместья. Вы можете прогуляться по парку, и, уверяю, совершенно никто вам не помешает.       Принцесса не желала на это соглашаться, и ей пришлось признать, что прогулки в парке для неё — не вариант. — Что ж, если вы собрались за пределы поместья, боюсь, придётся послать с вами кого-то, — педантично вещал Нэс. — Если вы так хотите прогулку в одиночестве, можно приказать слуге ехать от вас на некотором расстоянии.       Соё не могла поверить, что и здесь кольцо всевозможных правил и «нельзя» сжимается вокруг неё. К сожалению, она ничего не могла против этого возразить. Однако в голову ей закралась удачная, как ей показалось, мысль. — Хорошо, тогда пусть в моей прогулке меня сопровождает г-н Хасегава. — Смотритель питомника? — поразился старик, не жаловавший любого нижестоящего человека, который хоть как-то был связан с питомником или же поддерживал принца Хату в его абсурдных начинаниях. — Именно, — не отступилась принцесса.       Если уж Соё не могла отделаться от ненужного спутника, то хотя бы попробует выяснить, много ли видел и слышал этот молчаливый мужчина. Всё-таки ей тревожно было оттого, что она не заметила его появления, когда они дурачились с Камуи.       Старик недовольно пожевал губами, после чего произнёс: — Думаю, он сможет сопровождать вас, если завтра не будет слишком занят своими прямыми обязанностями. — Хотя какая там занятость? — тут же проворчал он себе под нос. — Следить за этими морскими тварями...       Вечером Соё не пришла в питомник повидать Камуи, но он знал, что девушка была занята приготовлениями, и её отсутствие не вызвало в нём тревоги. Правда, не было не только её, в этот раз даже принц Хата не явился сюда со своим блокнотом и заметками, чтобы, прилипнув к стеклу, пялиться на него или пытаться покормить. И Камуи понадеялся, что сможет вздремнуть спокойно с осознанием, что его больше никто не потревожит. К тому же, он страстно хотел, чтобы поскорее наступило завтра, когда Соё вернётся к нему, возможно, с первыми результатами. А лучший способ скоротать своё ожидание, когда сам бессилен что-либо предпринять — это быстрее заснуть. Что он и попробовал сделать.