Вопреки

      Новый день обещал быть хлопотным. И Соё попыталась настроиться на борьбу с самого утра.       С тех пор, как Хата пребывал в беспамятстве, в обеденном зале прекратили накрывать на стол, поскольку слишком пустынно за ним было в отсутствие хозяина. Каждый предпочитал принимать пищу в собственной комнате, ну а слуги — на кухне. Для них в этом плане ничего не изменилось.       Но сегодня Соё решила нарушить это негласное правило, пожелав завтракать не у себя. Расчёт её был прост, ей нужен был Нэс, а он в таких случаях всегда следил за сервировкой и за тем, как прислуживали. И когда старик, по обычаю своему крайне недовольный, предосудительно поглядывал на принцессу из-за стёклышек очков, она, отвлёкшись от еды на тарелке, внезапно спросила: — Г-н Нэс, не могли бы вы распорядиться, чтобы мне завтра приготовили карету? — Неужели принцесса решила оставить нас и вернуться домой? — разыгрывая поддельное сожаление, воскликнул он. — Надеюсь, вы понимаете, что имущество семьи Оукоку останется в доме Оукоку?! Пока принц сам не подтвердит, что...       Соё, не моргнув глазом, прервала напыщенную речь старика. — Я вовсе не собираюсь возвращаться. Хотела лишь съездить в город.       Нэс недовольно поджал губы, очевидно, имея своё мнение на счёт того, так ли уж обязательно разъезжать по округе, когда в доме такое несчастье.       После недолгих размышлений он ответил: — Боюсь, карету выделить никак не получится. Видите ли, кучер докладывал, что у одной нужно заменить рессору. А другую давно хотели покрасить. Она слишком уж облезлая. Я просто не могу допустить, чтобы вы выставили себя и весь наш дом в плохом свете, разъезжая на такой развалюхе. А починка и покраска займёт некоторое время. Впрочем, если вас устроит, могу предложить ландо. Надеюсь, дождя не будет.       Соё была почти уверена, что проблемы с каретой не так серьёзны. Да и покраску можно было отложить на некоторый срок. Нэс, определённо, лишь хотел доставить ей неудобства. Ведь у того ландо, что предлагал управляющий — о, девушка прекрасно помнила ту повозку, — не было складной крыши, которая не помешала бы ей, чтобы укрыть себя и Камуи от посторонних глаз. Нэс, кажется, всерьёз решил по-мелкому пакостить ей после памятного разговора в кабинете. Но делать было нечего. Пришлось соглашаться на ландо. — Это так любезно с вашей стороны, — улыбнулась девушка, желая не показывать и тени недовольства. — Я хотела бы посетить приют и сделать некоторые пожертвования. Пусть же все там помолятся за здоровье принца Хаты. — Дай-то Бог, чтобы он пришёл в себя, — отозвался старик. — Но вот, в чём загвоздка. Я приготовила несколько вещей от себя. А готов ли дом Оукоку сделать пожертвование?       Нэс закашлялся, и лицо его тут же покраснело от крайнего возмущения, выплеснуть которое ему не позволяли приличия. — Насколько вы знаете, — начал он высоким голосом, — я не хозяин здесь, а всего лишь управляющий. И распоряжаться имуществом дома Оукоку не могу! — Но как же, — усомнилась Соё, продолжая свой завтрак, — не вы ли прошлым летом выбирали участок под новые пашни в свомвудских землях? По-моему, это серьёзный шаг.       Может, старику только почудилось, но в зале будто бы стало невыносимо жарко, а ладони у него почему-то стали липкими. Принесла же нелёгкая в их поместье эту девчонку, которая всегда была чересчур любопытна и наблюдательна. — Так произошло лишь потому, что принцу Хате всегда недосуг было заниматься делами поместья, — ответил старик, стараясь сохранить своё достоинство. — Так или иначе, он поручил бы это мне. — Но ведь не поручил же, — улыбнулась Соё.       Нэс вздохнул и пошёл на попятную. — Даже если я что-нибудь выделю для приюта, эта вещь не может много стоить. Я не вправе попусту растрачивать то, что и так улетало на ветер всякий раз, когда принцу-дураку взбредала в голову мысль пополнить свою коллекцию.       Соё невольно задавалась вопросом, делал ли Нэс такие оговорки при сире Баркасе, но она не стала одёргивать слугу, решив вместо этого воспользоваться шансом и выпросить у старика всё необходимое, пока тот был готов уступать. — Сумма не так важна, — сказала Соё. — Можно объединить наши пожертвования. Поэтому в качестве дара вполне хватило бы чего-то символического. Например, красиво расшитого ковра.       Нэс вновь моментально напрягся: в доме были сотни ковров, и некоторые из них стоили баснословных денег. — X.. Хорошо, — выдавил из себя старик. — Я выберу какой-нибудь и прикажу подготовить его к вашей поездке.       И вновь Соё столкнулась с трудностью, которую никак не ожидала. Конечно, никто не позволит принцессе заниматься ковром самостоятельно.       Она поблагодарила Нэса и продолжила свой завтрак, а сама пришла к выводу, что всё-таки придётся ей взять первый понравившийся в поместье ковёр и самой завернуть в него Камуи. Лишь бы Нэс не заметил подмены.       Позже, после обеда и непродолжительного бдения возле постели Хаты, Соё принялась собирать в небольшой сундучок вещи для приюта. Она не желала вызывать лишних подозрений и, действительно, хотела его посетить. Но Катарина, подобно Нэсу, мешала ей, настойчиво предлагая заменить одни вещи другими. Обычно Соё была рада помощи старушки, но тут она с ужасом поняла, что её служанка встаёт с утренней зарёй и засветло приходит к ней, чтобы разбудить. С этим нужно было срочно что-то делать, ведь именно поутру принцесса собиралась доставить Камуи в свою комнату. Как ни крути, только здесь её занятиям никто не мог помешать. За исключением, конечно, Катарины.       Тогда Соё взяла руки старой женщины в свои и попросила: — Катарина, пожалуйста, не могла бы ты стучаться перед тем, как войти? Нет, даже не так. Ты могла бы входить только после того, как я разрешу?       Старушка посмотрела на девушку озадаченно, будто её госпожа говорит какую-то нелепицу. — Понимаешь, я немного нервничаю, когда кто-то неслышно подкрадывается ко мне. Видеть спросонья чей-то силуэт рядом тоже неприятно, — попробовала объяснить Соё. — Не волнуйся, моя милая. Когда я буду входить, я назовусь. Да и спросонья свою верную Катарину ты всегда узнавала.       Соё вымученно улыбнулась в ответ. Придётся ей, видно, встать ещё раньше Катарины. Или вовсе не ложиться.       Когда принцесса закончила укладывать вещи, к ней пришёл Нэс, чтобы показать выбранный ковёр, и девушка сразу вспомнила поговорку о скупце. Ковёр не подходил ни по одному из нужных Соё критериев. Самое главное — он был слишком мал, чтобы удалось завернуть в него Камуи. Тут разве что на хвост хватило бы. Но чтобы не нервировать Нэса, для которого у неё ещё остались поручения, девушка с радостью согласилась и на такой дар приюту. — Что ж, тогда я прикажу отнести его завтра в ландо, как только оно будет готово, — объявил старик, видимо, обрадованный, что разногласий по поводу ковра не возникло. — Конечно, — кивнула Соё, — но я также хотела бы вас попросить опять дать мне в сопровождение г-на Хасегаву. Было бы здорово, если б он мог править.       Нэс недовольно скривился. — Зачем, принцесса? Он же не кучер! — Но я заметила, что он очень хорошо обращается с лошадьми. Вы полагаете, он не справится с управлением повозкой? Позвольте спросить, кем служил у вас Хасегава до того, как стал заниматься питомником?       Ответа не требовалось. Да и Нэс не хотел подтверждать догадки девушки. Вместо этого он ухватился за последний довод. — А кто в его отсутствие будет присматривать за всем этим зверинцем? — Это займёт не так много времени. Если боитесь, просто не заходите в питомник до возвращения смотрителя.       Нэс нахмурился, но кивнул, тем самым изъявляя своё согласие отпустить Хасегаву. Соё вздохнула с облегчением. В конце концов, безопасней было брать с собой именно Хасегаву, иначе он первый заметил бы отсутствие Камуи в аквариуме, а не доложить о таком просто не имел бы права.       Нэс, что-то ворча себе под нос, уже подходил к двери, когда Соё окликнула его в последний раз. — Могу я также попросить этим вечером принести ужин мне в комнату?       Нэс молча кивнул. Он ещё не подозревал, сколько разных кушаний закажет себе принцесса. Покидая её покои, он скрежетал зубами от раздражения. Кажется, она вполне удачно заменяла ему принца Хату.

***

      За окном уже давно стемнело, но работа на кухне кипела. Давненько уже поварам не приходилось столько кашеварить ради одного человека. Поэтому когда все блюда наконец были готовы, для их переноски потребовался целый передвижной стол на колёсиках, который молодые поварята ещё называли тележкой. Доставить его на второй этаж было не так просто, зато всё приготовленное уместилось на обоих ярусах стола — верхнем и нижнем.       Ещё раз проверив сохранность всех блюд, служанка постучала в комнату принцессы, после чего решилась войти. Двое поварят выглядывали из-за приоткрытой двери, желая своими глазами посмотреть, как такую прорву еды сможет съесть такая хрупкая девушка. Но противная служанка закрыла дверь до конца, чтобы они не мешались. Подойдя к небольшому обеденному столику, который обычно использовался для того, чтобы выпить за ним кружечку кофе, прислуга принялась расставлять блюда, но вскоре поняла: для всего места просто не хватит. И Соё остановила её. — Всё в порядке, можете идти. Я сама разберусь.       Девушка слегка поклонилась ей. — Когда я могу прийти, чтобы убрать со стола? — О, не надо приходить, — убедила её Соё. — Возможно, что-то я доем с утра. — Но ведь испортится, — забеспокоилась служанка. — Нет-нет, ночью достаточно прохладно, я поставлю остатки к окну.       Проводив к двери ошарашенно пялящуюся на неё служанку, Соё осталась одна. Если бы могла, принцесса хотела бы пригласить поужинать с ней Катарину и Хасегаву. Было ужасно жаль, что столько еды пропадёт. Но, в конце концов, её волновала только тележка. А после ужина она займётся ковром, который висел прямо над её ложем.       Соё понятия не имела, поспала ли она хоть немного. Провозившись с ковром дольше положенного, девушка, в итоге, скатала его и поставила в угол. Передвижной столик уже стоял подготовленный и накрытый белой простыней, раз уж никакой скатерти ей не предоставили. И только после этого Соё позволила себе лечь в кровать часика на три, чтобы каждое мгновенье тревожно поднимать голову от подушки и силиться разглядеть во тьме, что показывают часы. В одно из таких тревожных пробуждений Соё поняла: пора. И взяв приготовленный заранее светильник, она осторожно вывезла тележку за дверь.       Камуи этой ночью глаз не сомкнул. Ещё ранее они с Соё договорились: если что-то вдруг будет мешать их плану, девушка обязательно придёт и предупредит его. Но её не было. Значит, всё складывалось удачно. И Камуи, ориентируясь на свои внутренние часы, принялся отодвигать с аквариума решётку. Когда он почти закончил, в смежной комнате хлопнула дверь, и юноша невольно насторожился. Но это была всего лишь Соё с тем самым передвижным столом, о котором рассказывала. — Как ты? Готов? — спросила она шёпотом. — Более чем, — ответил Камуи, высовываясь из аквариума. — Не спеши, — предупредила его девушка, оставив стол в сторонке и направившись за стремянками.       Сперва она подтащила к аквариуму одну и поставила так, чтобы Камуи было удобно за неё взяться, но для этого всё равно приходилось перевешиваться через бортик, который при этом больно упирался парню в живот. — Сказала же, подожди, — упрекнула его девушка, поднося и ставя рядом вторую стремянку уже для себя. Заметив, что Камуи едва ли удастся притормозить, Соё быстро поднялась по ней, а потом, замерев, спросила: — Ты можешь подтянуть свой хвост ко мне и чуть поднять его над водой? Или я должна сама его вылавливать? — Я тебе акробат что ли? — фыкнул Камуи откуда-то сбоку, потому что верхняя часть его туловища уже находилась вне аквариума, а единственным центром опоры ему служила чуть пошатывающаяся стремянка. Но, несмотря на свои слова, он всё же исхитрился поднять хвост, и при этом бортик аквариума впился ему в живот ещё сильнее. Соё тем временем, ухватив хвост Камуи, перетащила его над бортиком, и весь вес этого хвоста тут же очутился в её руках. Девушка охнула от неожиданности. Чтобы не выпустить хвост из рук, пришлось прижать его к себе, и вся её сорочка в области живота мгновенно пропиталась водой. — А ты тяжёлый, — выдохнула она. — Может, начнем наконец спускаться? — поторопил её Камуи. — Собираешься спускаться вниз головой? — испугалась Соё. — Так я тебя не удержу. Дай мне первой спуститься с твоим хвостом. — Давай уже, — согласился парень, вынужденный повиснуть на стремянке за счёт своих сильных рук, в то время как Соё, пыхтя, спускалась вниз с его хвостом. Когда девушка твёрдо встала ногами на пол, Камуи принял это за знак спускаться самому. Соё и так уже покраснела от натуги, поддерживая столь тяжёлую ношу. Она попробовала перехватить хвост по-другому и держать уже вертикально, а не горизонтально, но тот был слишком скользкий, он проскочил меж рук девушки, но Соё быстро опомнилась и вцепилась в него крепче. Камуи же в тот миг, не ощущая поддержки, повис на стремянке на вытянутых руках. Он попробовал чуть повернуться и посмотреть, как там Соё. После её быстрого броска за ускользающим хвостом девушка как-то подозрительно притихла и дышала ему куда-то в поясницу. Не ударилась ли она там? Но принятое Камуи решение было в корне неверным, потому что, как только он повернулся, Соё, не расстававшейся с его хвостом, поневоле пришлось уткнуться Камуи куда-то в пупок. — Ты… не дыши там... — выдавил он из себя, стремительно покрываясь мурашками, и разжал руки. Хвост, который пыталась удержать Соё, проскользнул ещё ниже, и россыпь синих чешуек взметнулась вверх, а затем и сам парень рухнул прямо на неё. В питомнике раздался грохот, сопровождаемый шлепком мокрого хвоста об пол. Как назло, стремянка, по которой спускался Камуи, полетела прямо на лежащую внизу парочку. И юноша по возможности постарался прикрыть Соё от удара. Теперь по питомнику разнёсся ещё и лязг упавшей стремянки.       Камуи с Соё лежали почти не дыша, вслушиваясь в тишину и боясь любого постороннего звука. На время они даже забыли, в какой позе находятся. Камуи лежал на девушке сверху, с помощью рук чуть уменьшая давление своего тела на её. Вода стекала с него на Соё и, казалось, пропитала почти всю её сорочку. Так что Камуи мог даже кожей ощущать жар, исходящий от тела девушки. И это не было неприятно. Он любил тёплую кровь. Но мысли об охоте стихали в его голове, когда взгляд его цеплялся за большие широко распахнутые карие глаза. Они выражали недоумение, обеспокоенность — всё, что угодно, но только не испуг, который так ярко читался в них несколькими днями ранее, когда Камуи придерживал её за руку.       Сейчас Соё прислушивалась, как и он. И казалось, она не возражает лежать с ним вот так. Тусклый свет от лампы на столе чуть серебрил налипшие ей на щёку чешуйки. И у Камуи от этого вида пересохло во рту. Но Соё под ним вдруг заёрзала. Должно быть, она посчитала, что прошло уже достаточно времени, никто сюда точно не явится, значит можно выдохнуть и продолжать следовать плану. Только теперь Камуи заметил, что девушка попробовала вздохнуть свободней и упёрлась рукой ему в грудь. — Тяжело, Камуи, — прохныкала она, и парень моментально слез с неё. Он перевёл дыхание. А Соё заголила сорочку до колен и выжала её, как какую-то тряпку. — Теперь залезай под стол, — распорядилась она, подразумевая, что Камуи должен залезть на нижний ярус стола. Тот послушно выполнил её указание, хоть ему и хотелось сказать, что столик этот уж больно маленький.       Соё тем временем убрала упавшую стремянку и, забравшись вверх по той, что ещё стояла, стала задвигать на место решётку. Камуи смотрел, как мокрая ткань липнет к её коже, очерчивая фигуру, и дивился, зачем всё-таки людям нужны эти странные ноги, когда с хвостом было гораздо удобней. Принцесса, справившись со своей задачей, накрыла аквариум портьерой до самого пола и понадеялась, что утром у Хасегавы просто не найдётся времени сюда заглянуть. Когда она вернулась к Камуи, то взяла со стола простыню и, опустившись на колени, начала обтирать его хвост. От неожиданности он взмахнул тем самым хвостом, и Соё упала на пятую точку. — Ты что творишь? — зашипел Камуи. — С ума сошла? Чем дольше на мне сохранится влага, тем лучше. — Я не виновата, что с тебя течёт, — взвилась девушка. — Как думаешь, мокрый след от питомника до моей комнаты никого не наведёт на мысли? — Я бы и сам мог, — процедил он сквозь зубы. — Ну, извините, мистер недотрога, — пожала плечами Соё.       И Камуи, подцепив простыню, бросил её девушке в лицо. — Сама сперва вытрись, потом я.       Когда и эти проблемы между ними были улажены, Соё накрыла мокрющей простынёй передвижной столик и поспешила покинуть питомник. Девушка молилась, чтобы никто не попался ей на пути, ведь хвост Камуи всё равно торчал из-под простыни, а сама она выглядела так, будто упала в пруд. К счастью, хотя бы сегодня ей чертовски везло.

***

      Оказавшись в новом для себя месте, Камуи с любопытством оглядел обстановку. И сразу заметил на полу несколько подносов, от которых исходил достаточно сильный, по его мнению, запах. Сидя на нижнем ярусе стола как в кресле, он подъехал к кушаньям, используя руки в качестве вёсел. — Что это? Еда? У вас принято ставить её под ноги? — спросил он, поковырявшись в одном блюде когтём, а потом облизал палец на пробу.       Соё, рывшаяся в это время в вещах в поисках новой ночнушки, отвлеклась и удивлённо воскликнула: — Ты что, голоден? — Не особо, — отозвался парень, выковыривая рыбу из картофельной запеканки и отправляя её в рот. — Тогда не ешь всякую гадость! В смысле, это не вредно для твоего желудка? Ты же от такой отменной рыбы отказывался, когда Хата тебе предлагал. А сейчас ешь вот это? — Не ем, просто пробую, — отвечал тот, начав расковыривать новое блюдо в поисках чего-нибудь аппетитного. — От одного раза ничего не будет. А мёртвую рыбу не слишком приятно есть, знаешь ли.       Соё скривилась, потом вздохнула и решила вернуться к своим поискам, оставив Камуи развлекаться с гарнирами. Когда она отыскала необходимое, юноша, всё ещё не вылезая из стола, сидел с тарелкой жареных креветок возле ковра и придирчиво его оглядывал. — Так в нём ты меня и повезёшь? — хмыкнул он. — Я точно задохнусь.       Соё не на шутку встревожилась. — Погоди, ты уверен? И не потерпеть? — Может, и продержусь, — сказал Камуи, как бы о чём-то задумавшись. — Но не тяни слишком долго.       Соё согласно закивала и с тревогой посмотрела в окно на посветлевшее небо. — Заканчивай своё пиршество, сейчас я вернусь, и начнём укладываться.       Проследив взглядом за тем, как девушка с каким-то платьем, напоминавшим её нынешнее, мокрое, умчалась в соседнюю комнату, Камуи с волнением подумал о том, что уже сегодня сможет оказаться в родной стихии. Если, конечно, переживёт поездку. Кожу уже начинало стягивать, и хвост был какой-то как неродной. Нужно было спешить.       Сборы оказались ещё одной утомительной процедурой. И Камуи даже сам поразился своему умению скрывать раздражение, потому что прямо сейчас он сидел перед принцессой и, щуря глаза, следил за её манипуляциями с его хвостовыми плавниками, которые она усердно обматывала каким-то платком. Нет, юноша, конечно, понимал всю важность этого действа для их плана, но у него создавалось впечатление, что Соё нравилось возиться с тряпками. Или ей нравилось возиться с ним, будто он, в самом деле, ей какой-то питомец. Парень шлёпал хвостом по полу, и незакреплённая ткань тут же разъезжалась. — Камуи, ты опять? — возмутилась принцесса, утирая со лба проступивший пот. — Случайно вышло, — отозвался он, впрочем, ничуть не сожалея о содеянном. — Потерпи хотя бы теперь, — в который раз попросила она, и парень, конечно же, кивнул.       Но всё-таки его поражало то, с каким увлечением Соё вновь принималась за дело; ей это явно нравилось. Или за последние пару часов у него развилась мнительность? — Слушай, — вдруг заговорила Соё, методично сворачивая ткань, — когда мы окажемся возле моря, я точно могу тебя оставить на суше? Тебе ведь придётся ползти по песку, когда ландо отъедет. Ты справишься с этим?       Возможно, план был не ахти какой, но доставить Камуи к побережью, сделав там остановку, и высадить его в какое-нибудь укромное место незаметно для возницы — это максимум того, что она могла сделать в одиночку. — А у меня есть выбор? Не волнуйся, какие-то жалкие пятнадцать-двадцать метров мне не помеха на пути к свободе. Это расстояние ничто в сравнении с тем, как далеко от моря я нахожусь прямо сейчас. — Но я бы могла отослать куда-нибудь Хасегаву и помочь тебе. Должна ведь я убедиться, что ты доберёшься до воды. — Хочешь сказать, этот твой возница совсем слепой? И ничего не заметит? Не дури, Соё. Ты ведь тоже, кажется, не хочешь попасться. Просто езжай в свой приют и не беспокойся. — Но как же? — вздохнула принцесса. — Я ведь могу тебя больше никогда не встретить. Должна же я знать, что ты будешь в порядке.       Камуи пристально посмотрел на девушку, но та не поднимала на него глаз, занятая делом. — Это так важно? — спросил он с сомнением. — Или ты не хочешь меня отпускать?       Соё наконец посмотрела на него, затянув узел потуже. — Не имеет знамения, хочу или нет, я помогу тебе. Но разве не грустно расставаться с другом навсегда? Разве желание увидеть его когда-нибудь вновь преступно? — Наверно, нет, — поневоле признал Камуи. — Но ты должна понимать, что наши миры не должны соприкасаться. — Почему нет? — упорствовала Соё. — Потому что от людей не стоит ждать ничего хорошего. Это все русалки знают.       Соё обиженно поджала губы, но затем привычно для себя смягчилась. — Ты, кажется, соглашался, что не все люди такие. Мог бы и приплывать ко мне иногда.       Камуи вздохнул. Девчонка никак не хотела сдаваться. — Может, и мог бы... — осторожно произнёс парень. — Обещаешь? — спросила она несмело.       Но сейчас Камуи готов был наобещать чего угодно, лишь бы девушка не передумала в самую последнюю минуту, поэтому он коротко кивнул. И Соё мягко ему улыбнулась.       Когда принцесса смогла укрыть тканью хвостовые плавники, а затем повязать на голову Камуи шаль, скрывающую не только макушку, но и плечи, настало время приступить к главному. — Ложись сюда, — указала девушка на расстеленный ковёр. — Времени совсем мало. Мы и так провозились достаточно.       Юноша пересел туда, куда ему указывали, не переставая щупать укрывающую его голову бархатную ткань. — Слишком сухо и жарко, — пробормотал он, облизывая губы.       У него было чувство, что с его тела испарилась последняя влага, и даже в организме не осталось никакой жидкости. Но утро ещё только начиналось. Впереди была поездка.       Соё, встревоженная его словами, подала ему графин с водой. С пресной водой, и Камуи намочил себе руки и грудь. — Не лей слишком много, могут заметить воду, — предупреждение Соё было разумным, юноша и сам это понимал, поэтому отдал графин обратно.       Наконец парень улёгся, сделав это достаточно безропотно. Возможно, ему только казалось, но он чувствовал себя слишком вялым даже для того, чтобы говорить. Тем временем Соё принялась сворачивать ковёр. Когда принцесса закончила, то, уставшая, села рядом с рулоном и, положив на него одну руку, тихо спросила: — Камуи, ты там как?       Но никто не отзывался, и Соё забеспокоилась. Может, стоило развернуть ковёр обратно и посмотреть, почему юноша молчит, но в этот момент в комнату зашла Катарина. Старушка даже остановилась возле двери, поражённая тем, что видит принцессу бодрствующей в такую рань. Более того, девушка сидела возле не пойми откуда взявшегося здесь ковра. Если бы служанка могла зайти в смежную комнату и увидеть там голую стену, ей бы не составило труда сложить дважды два. Но Катарина всего этого не знала, поэтому ненужных вопросов было не избежать. — Милая моя, почему ты так рано встала? И что это за ковёр?       Соё, испугавшаяся вначале, быстро взяла себя в руки. — Ах, это... — она похлопала по ковру. — Это ещё один дар для приюта. Я всю ночь не могла уснуть, всё думала, что Нэс слишком уж поскупился, поэтому решила захватить с собой лишнее подношение. — Но, принцесса, — от волнения старая женщина даже перешла на формальный тон. — Вы не можете взять эту вещь без спроса. — Катарина, кто-то должен излечить Нэса от скупости, — заупрямилась Соё. — А если он будет так уж сильно недоволен, я заплачу ему из своего кошелька.       Служанка продолжала причитать, но Соё знала: она ей уступит. И сейчас ей особенно важно было заручиться поддержкой этой доброй женщины. — Послушай, Катарина, — взмолилась Соё. — Сегодня мне просто необходима твоя помощь. Ты можешь отвлечь Нэса на какое-то время? Мне нужно лишь спуститься вниз, а слуги в то время снесут ковёр к ландо.       Служанка нахмурилась: её госпожа что-то скрывала. Но если дома на некоторые своевольные выходки принцессы смотрели сквозь пальцы, здесь они могли прийтись не по вкусу семье Оукоку. Катарина переживала. — Пожалуйста, — упрашивала девушка. — Мне бы очень хотелось взять этот ковёр с собой, но Нэс легко может его отобрать. А ведь Хата наверняка разрешил бы мне взять его.       Катарина, сложив руки на переднике, ещё раз посмотрела на злосчастный ковёр и сдалась. — Хорошо. И надеюсь, что вам за это не влетит. А теперь, раз уж вы встали, бегом одеваться.       Служанка обычно помогала Соё с её туалетами, и потому предложила девушке пройти в гардеробную. В любое другое время принцесса бы так и поступила, но сейчас медлила. Ей ужасно не хотелось оставлять свой ценный груз. Почему Камуи не ответил ей? Как он там? Нужно было узнать как можно скорее.       Вплетая ленты в волосы принцессе, Катарина не могла не заметить, что девушка была чересчур нервной. Она оделась в какой-то необъяснимой спешке, а когда служанка предложила заменить кушанья, что простояли в покоях госпожи всю ночь, на лёгкий утренний завтрак, Соё сразу отказалась. — Я не буду есть, Катарина. Мне хватило вчера. Вместо этого я бы предпочла отправиться в город. Можешь узнать, ландо уже готово? — Как оно может быть готово? — удивилась старая женщина. — Не лучше ли выехать позже? Ещё ведь нет и восьми.       Соё с тоской поглядела на минутную стрелку, которая будто приклеилась к цифре девять и никак не желала идти дальше. Время тянулось бесконечно, и девушка боялась, что в любую минуту в питомнике могут обнаружить пропажу. — Я бы хотела раньше вернуться, Катарина. Поэтому не могла бы ты поторопить людей?       Та, поддавшись беспокойству принцессы, кивнула и вышла. А Соё тут же метнулась к ковру. — Камуи, ты меня слышишь? Ты там как? Ответь мне. Я пока одна.       Сквозь толщу материи раздалось что-то напоминающее сдавленный кашель и, кажется, какие-то тихие слова. Соё не разобрала. — Я не слышу, — сказала она и приложила ухо к ковру в надежде, что Камуи повторит сказанное.       Но, к сожалению, из коридора вдруг достаточно отчётливо донеслись скорые шаги и шелест юбок её служанки. Девушке пришлось быстро подняться и отойти. Для виду Соё уселась на кушетку и взяла в руки первую попавшуюся книгу. Катарина не заставила себя ждать. Она появилась запыхавшаяся, но было видно: поручение выполнено. — Через двадцать минут всё будет готово, — отчиталась служанка.       Соё судорожно сжала пальцы. Оставалось только ждать.       Когда в комнату зашли двое здоровых мужчин, Соё испуганно поднялась с места. В голове промелькнула мысль, что Нэсу удалось разгадать её замысел, и теперь эти люди, не давая ей выйти, будут охранять её до появления управляющего, готового устроить разбор полётов. Однако вошедшие скромно топтались на пороге, и девушка поняла, что её испуг был преждевременным. Катарины не было рядом, чтобы представить ей этих мужчин, но Соё уже догадалась, кто к ней пожаловал. — Вы здесь для того, чтобы помочь мне с вещами, не так ли? — уточнила она, и вошедшие дружно закивали. — Что нужно перенести, принцесса? — спросил один из них, тот, что был покрупнее. Девушка охотно указала на ковер, а затем на сундук. — Ладно, Марк, ты возьми сундук, а я справлюсь с ковром, — предложил мужчина бывшему с ним товарищу. Но стоило ему взяться за свою поклажу, он понял, что поторопился. Свёрнутый ковёр был слишком тяжёл. Поднять-то его он мог, но унести в одиночку – нет. — Что за чудеса? Просто гиря какая-то, — пропыхтел крупный. — Марк, подсоби.       И двое слуг, взяв ковёр за противоположные концы, понесли его вниз. Соё следовала за ними, пристально следя за тем, чтобы они, не дай Бог, его не уронили. Выйдя на парадное крыльцо и спустившись к ландо, все трое застали стоявшего возле запряжённых лошадей Хасегаву. Дар приюту, выделенный Нэсом, уже был уложен на дно повозки, поэтому смотритель питомника, временно переквалифицированный в кучера, был несказанно удивлён таким бонусом. Он даже подумал о том, нет ли здесь какой ошибки. Ковёр, принесённый слугами, был слишком длинным, и его некуда было пристроить. — Положите его туда же, куда и первый, — распорядилась Соё. — Но, принцесса, тогда дверцы просто не смогут закрыться, — воскликнул Хасегава, попытавшись воззвать к здравому смыслу девицы. — Тогда поедем с открытыми, — беззаботно отозвалась она, вгоняя в ступор не только собеседника, но и топтавшихся позади неё слуг. Такое явное пренебрежение видимостью благообразия смущало их; они не знали, как им быть. Но Хасегава видел явное желание принцессы поехать во что бы то ни стало, поэтому махнул слугам рукой. — Ну, чего встали? Укладывайте.       После того как слуги справились со своей работой, Соё тоже залезла внутрь. — Подождите, — произнёс крупный. — Ещё же сундук остался. Я за ним сбегаю.       Принцесса кивнула и приготовилась медленно умирать в ожидании ещё несколько мучительно-долгих минут. Она опасалась, что в любую минуту может нагрянуть Нэс и увидеть злосчастный ковёр, уложенным подле её ног. Соё оставалось лишь надеяться, что Катарина всё ещё отвлекает управляющего.       Но вот расторопный слуга вывалился из дома с сундуком и засеменил по вымощенной брусчаткой дорожке прямо к ландо, вот Хасегава помог ему закрепить сундук, и всё было готово к отправке. А в следующее мгновение на крыльце внезапно возник Нэс, хмурый, но сосредоточенный. — Поезжай, — шепнула девушка Хасегаве, отчего-то у неё даже пропал голос.       Не заметить всей нелепости картины — выпирающего из повозки ковра — было невозможно. И принцесса ожидала чего угодно: что Нэс побежит следом за ландо, что он будет изрыгать в её адрес проклятья или же вовсе устроит погоню, но вместо этого старик достаточно кислым взглядом скользнул по выезжающему со двора экипажу и направился прямо по дорожке, ведущей во флигель, где размещались слуги. Он был весь в себе. И, кажется, пока ничего ещё не знал.       Расслабляться, однако, было рано. Соё должна была срочно проверить, как там Камуи, но впереди на козлах сидел Хасегава. Некоторое время они ехали молча, и единственными словами, сказанными в пути, была просьба принцессы ехать в город не напрямик, а по старой дороге, пролегавшей рядом с морем. Хасегава не спорил, а самое главное — не оглядывался. Соё долго выжидала, но мужчина даже не попытался повернуться к ней. Тогда девушка осмелилась наклониться вниз. Вот только из-за скрипа колёс и топота конских копыт она всё равно не могла ничего услышать. Да и разворачивать ковёр в дороге было не вариантом. Соё похлопала рукой по плотной ткани, надеясь, что Камуи как-то отзовётся, пошевелится там, похлопает в ответ, но никакой реакции не было. И девушка начинала не на шутку переживать. К счастью, море было уже близко.       Стоило повозке въехать на пригорок, вдали показалась синяя лента моря, и Соё в волнении немного привстала с места, а затем снова села. — Г-н Хасегава, — не выдержала она, — когда мы подъедем ближе, вы не могли бы остановиться? Хочу полюбоваться морем.       Мужчина не возражал, заметил только: — Лучше бы мы ехали этой дорогой на обратном пути. Лошади от неё устали.       Но Соё не поддержала разговор, она с нетерпением вглядывалась вперёд. Цель была уже близка. Оставалось каких-то пару километров, может, меньше.       Сделав поворот, ландо остановилось у обочины дороги, тянувшейся вдоль побережья, рядом с невысоким, но пышным кустарником тамарикса. Море раскинулось впереди подобно тому же небосводу — бескрайнее и ослепительно-яркое, так что хотелось даже глаза закрыть. Оно казалось спокойным, но накатываемые на берег волны могли бы сбить человека с ног. Хасегаву вид не прельщал, и он понадеялся, что принцессе это быстро наскучит. Однако она вновь удивила его своей просьбой, когда заявила, что хочет посидеть в ландо совершенно одна. — Вы не могли бы прогуляться, г-н Хасегава?       Мужчина мог бы многое на это возразить, но он слишком привык к причудам Хаты, чтобы теперь как-то реагировать на слова принцессы. Смотритель послушно слез с козел и неспешно побрёл вдоль дороги. А Соё, не дождавшись даже того, чтобы он отошёл на приличное расстояние, начала разворачивать ковёр. В ландо делать это было жутко неудобно. И спустя несколько мучительных минут и пару сломанных ногтей она добралась до содержимого. Камуи лежал в отвороте ковра в полуобморочном состоянии. Его глаза закатывались, и взгляд то приобретал какую-то осмысленность, то вновь становился рассеянным. Он дышал ртом, дышал как-то прерывисто, а на лбу и висках у него выступил пот. Соё никогда не думала, что русалки потеют, но весь вид Камуи говорил о том, что за поездку он успел натерпеться. — Камуи, ты меня слышишь? — встревоженно спросила принцесса, прикоснувшись к его щеке. — Мы приехали.       Но все её слова пропали втуне. Соё подавила в груди всхлип: сейчас не время отчаиваться. Первоначальный план приходилось менять; она не могла оставить Камуи здесь в таком состоянии. Теперь ей нужно было как-то спустить повозку с крутого уступа, а потом — добраться до воды.       «Вряд ли Хасегава на это согласится, если я попрошу», — горько усмехнулась Соё и перевела взгляд на пустующее место на козлах, а потом на уступ.       В это время Камуи сумел-таки сосредоточить внимание на девушке. Сейчас ему дышалось легче, хотя бы и воздухом. Он тронул Соё за руку, чтобы привлечь к себе её внимание, и она вздрогнула, но в следующую минуту испытала несказанное облегчение, заметив, что парень немного оправился. — Мы на месте, — повторила принцесса. — Нужно только спуститься вниз.       Взгляд парня вновь затуманился и он, пересиливая себя, чтобы остаться в сознании, на мгновенье прислонил голову к сиденью. Это не могло успокоить Соё, поэтому она ещё раз посмотрела на место на козлах и в тот же миг заметила, что бредущий без дела Хасегава, пройдя одному ему ведомый маршрут, решил развернуться и идти обратно. И пока мужчина находился достаточно далеко от ландо, Соё решила не терять времени даром. Она больше не колебалась. — Сможешь тут зацепиться за что-нибудь и держаться как можно крепче? — спросила девушка у Камуи, надеясь, что тот не потеряет сознание в такой ответственный момент.       Тот лишь кивнул в знак согласия. В горле у него было сухо, и говорить было больно. Тогда Соё перелезла на место Хасегавы и направила лошадей прямо к краю уступа. Те шли неохотно, явно не желая лезть чёрту на рога и спускаться вниз. Издали слышались крики Хасегавы. Тот заметил, что задумала принцесса, и хотел её остановить. Но девушка уже ни на что не обращала внимания.       Она стегнула лошадей, и те ринулись с уступа. Аккуратно спускаться не выходило, потому что повозка подгоняла животных сзади, и те вихрем пронеслись вниз, после чего уже по ровной земле бежали какое-то время по инерции. Соё чудом удержалась на месте во время этого рискованного спуска. Она бросила быстрый взгляд назад на Камуи, он тоже был в порядке, хотя его состояние по-прежнему вызывало опасения. Но, возможно, жажда жизни придала ему сил. Парень держался.       Лошади к тому времени остановили свой бег, притормозив у воды. Идти дальше они не хотели. Опять. Но Соё упорно их подгоняла, надеясь, что те зайдут в воду хоть немного. Она бы не смогла тащить Камуи по суше при всём своём желании. И когда вода стала доходить животным до живота, а в ландо из-за открытых настежь дверок хлынул настоящий поток, Соё оставила поводья в покое и вновь перелезла к Камуи в повозку.       Несмотря на то, что вода имела сюда свободный доступ, набралось её не так много, и сейчас Соё сидела на дне ландо, укрытая ею до пояса. На Камуи эти солёные потоки оказали чудотворное действие, потому что он, несмотря на своё состояние, упорно тянулся к отворённой дверце. Но руки его дрожали, когда юноша переносил вес своего тела на них и стремился к открытой воде. Тогда Соё и тут попыталась ему помочь. Она подхватила Камуи под живот, желая вытолкнуть его из повозки туда, где было поглубже. Лошади же без присмотра принцессы уже пытались повернуть к берегу, но ландо не поддавалось им, увязнув в песке. Животные, не имея возможности выйти из моря, нервничали, а набегающие волны заставляли их предпринимать всё новые и новые попытки выбраться. Из-за этого ландо дёргало из стороны в сторону, и оно грозило перевернуться. И в тот самый момент, когда Соё, поддерживая Камуи, готова была его отпустить, ландо опять дёрнуло, и девушка сама оказалась в воде, плюхнувшись туда вместе с русалкой. Руки её разжались и рефлекторно взметнулись вверх в попытке за что-то ухватиться. Пугаться было рано: её ноги всё ещё доставали до дна; но краткого мига замешательства хватило, чтобы упустить из виду, куда подевался Камуи. Он совершенно точно очутился в воде, как и она. Но где он? С ним точно всё в порядке?       Соё продолжала стоять в воде, которая достигала ей сейчас до груди. Девушка старалась проникнуть взором под синюю толщу и увидеть, что творится там, на дне, увидеть хотя бы силуэт, но безрезультатно. Тёмные пенящиеся воды надёжно хранили свои тайны. Новая волна была достаточно ощутимой, она ударила Соё в грудь, следующая окатила её до плеч, а ещё одна вполне могла бы накрыть с головой, но чьи-то руки схватили девушку за пояс и потащили в сторону берега. Повернув голову, принцесса узнала Хасегаву. Тот доволок её до самой суши, а затем вновь бросился в воду, чтобы отпрячь несчастных лошадей от почти затопленной повозки и помочь им выбраться на берег. Соё в некотором оцепенении следила за действиями мужчины, сидя на песке. А взгляд её нет-нет, да и скользил по водной глади.       Соё знала: она всё сделала правильно. Камуи теперь свободен. Но где же он?       Девушка поднялась и сделала пару шагов вперёд, возвращаясь в море. Ей лишь хотелось всмотреться получше. Но шедший навстречу ей Хасегава с лошадьми бесцеремонно взял её за руку, вновь выводя на сушу. Деликатничать не было смысла, прямо сейчас он отвечал за её жизнь. — Он уже не вернётся, принцесса, — сказал Хасегава без обиняков, и Соё изумлённо на него посмотрела. — Вы… знаете?.. — еле выдавила она. — Как давно? — Что-то подозревал, а о чём-то никак и помыслить не мог, — ответил тот, криво усмехнувшись. — Но что гораздо важней, давайте подумаем, как нам быть дальше.       И Соё, сражённая таким открытием, удручённо опустила голову.       Действительно! Было из-за чего печалиться; её желание обеспечить себе прикрытие на момент исчезновения Камуи потерпело просто сокрушительное фиаско. Теперь нужно было готовиться к последствиям.