***
Таносу вставили… и это ему не понравилось. Естественно, он не ожидал, что все сразу же падут ниц перед ним и преподнесут свои кристаллы в дар… А тут вцепились, как шавки, молча и ожесточенно дрались, жаля и посылая в него силу сияющих кристаллов. И когда все уже устали, и он, всемогущий Танос, только-только собрался приступить к изъятию, произошло немыслимое… Он был повержен. Он был бит. Он бежал с поля битвы, чувствуя боль. И горечь. И поражение. Это было недопустимо. Но этого никто не видел.***
Танос направил свои стопы в Токио, ибо зло нашептало ему, что там можно разжиться неплохим кристалликом. И пусть сил он давал немного, но хоть что-то, чем ничего.***
Первый шаг по улицам Токио обернулся нападением трех девиц в белых туниках. Одна — с короткими волосами — имела при себе крылатые сандалии, крылатый шлем и посылала на Таноса струи жидкого мыла и ртути, извлекаемых посредством игре на лире. Вторая была с желтыми волосами, на ней — белая туника с золотым поясом и в руках золотая чаша, из которой веером вырывались сердечки. Танос только отмахнулся от них, и они улетели, врезались в дом, упали и больше не шевелились. Третья девица была в белой тунике, но в шлеме, с копьем, а поверх туники ещё и доспехи, атаковала его колесницей, в которую были запряжены два черных злых коня. Кони явно были из плоти и крови, поскольку они рвали плоть Таноса большими желтыми зубами и били копытами, а девица в колеснице метала в него копья с огненным шлейфом. Но повел Танос перчаткой, и сгинули кони, а девица впечаталась в ближайшую витрину и больше не шевелилась. Танос двинулся дальше. Он видел худенькую девушку с золотистыми волосами, которая вышла из магазина, но увидев разор и разгром, уронила сумки и стояла, оцепенев от ужаса. Танос понятия не имел, кто она такая, но он чувствовал, вернее, Перчатка чувствовала наличие кристалла в ней. Но тут на него опять напали. Вновь прибывших было пять человек, они опять были в белых туниках и разноцветных сандалиях. Первая неслась на него, меча молнии, а иногда ещё ударяя об свой щит двуручным топором. Молнии летели только так. Танос начал было отмахиваться, но тут на него напала черноволосая девушка и вонзила ему в спину острый серп. Танос зарычал и, резко повернувшись, отправил и первую, и вторую в нокаут. Но вылезло еще трое — первая, мчась на колеснице, в которую были запряжены полу-кони, полу-рыбы, обрушила на него ярость волн, вторая забрасывала его камнями, а третья, управляя квадригой, натравливала на него огромного трехголового пса. Но и тут хватило одного удара, чтобы все девчонки разлетелись, как сухие листья. Танос остановился и осмотрелся. Все борцы со злом валялись по всей улице, бездыханные и неподвижные, а девчонка с кристаллом всё шире и шире открывала свои голубые глаза, в которых стоял неприкрытый ужас. Она могла сто раз уже убежать, но бедняжка оцепенела от ужаса. Танос сделал шаг. Другой. И… тут на него сверху спикировали четыре парня. Три были одеты в белые хитоны и высокие шнурованные сапоги, а третий щеголял в сияющих доспехах, плаще и с мечом в руке. Они разом атаковали Таноса, меча в него звезды и рубя мечом, но и этих ждала та же участь. Они повисли на фонарных столбах, бледные и несчастные. А Танос, стряхнув надоедливых людишек, оказался над девчонкой. — Отдай кристалл!!! — задушевно попросил он, — а то убью. — НЕТТТТТ!!!!! — девчонка сорвалась на крик и принялась стремительно изменяться. Сияющие одежды покрыли её стан, мягкие складки, преисполненные лунным сиянием, красиво подчеркнули хрупкую фигурку и упали на асфальт. Золотистые волосы собрались в локоны, на голове засиял золотой венец. За спиной распахнулись крылья, в руке появился факел, на конце которого сиял мягким белым светом кристалл. — Изыди!!! — крикнула девушка и ткнула факелом Таносу прямо в глаз. И он отшатнулся, ослепленный. Но протянув руку, пытался схватить кристалл, но девушка поднялась в небо, и до Таноса донесся её голос: — Свет истины, помоги!!! И все остальные нападавшие вдруг зашевелились, покрылись сиянием… и Танос бежал оттуда, ибо он познал ЛЮБОВЬ. И плакал он о дочери своей Гаморе, и не знал, куда идти ему, и вернулся он на свой корабль в сметённом состоянии духа, тем самым дав передышку всем защитникам добра и справедливости.