***
Когда дверь за девушкой с грохотом закрылась, Саске не удержал раздраженного вздоха. Эми сильно напоминала ему Наруто. Наверное, своей детской непосредственностью, жизнелюбием и безграничной добротой. Почему-то едва заметная улыбка тронула тонкие губы Учиха. Надо же… Она точная твоя копия, Лис. Саске уже было собрался уходить, когда взгляд ониксовых глаз наткнулся на бардак на столе: Эми так торопилась к Хокаге, что даже не позаботилась о сохранности своих драгоценных артефактов. — Глупая… — зло цыкнув, Учиха осознал, что ему придется проторчать здесь еще неопределенное количество времени, пока девчонка не вернется и не запечатает все обратно. Безответственная! Или… безнадежно влюбленная? Поток гневных мыслей явно привел не туда, вызвав головную боль. От нечего делать парень перебирал многочисленные исписанные листы пергамента, разглядывал выцветшие корешки старых книг… Один из томов, явно поновее других, заинтересовал своим лаконичным и емким названием: «Хранители». Не раздумывая ни секунды, Саске открыл фолиант. На удивление текст был не зашифрован. Первая страница гласила: Хранители — сокровище клана Канеко. Каждый из них силен и мудр по-своему. Мы благодарим Богов за этот дар. Далее следовало длинное оглавление: вычурные и трудночитаемые имена неведомых существ. Пролистав не меньше пятидесяти страниц, Саске заметил, что чернила сменились на более свежие, а когда взгляд выцепил из общего списка знакомое имя, тут же открыл нужный раздел: Имя: Тамоцу. Раса: Дракон. Пол: Мужской. Возраст: 5742 земных года. Титул: Повелитель Северных Земель. Класс: Мифический. Носитель: Эми Канеко. Возраст носителя во время призыва: четыре земных года. Базовые черты характера: мудрость, рассудительность, сдержанность, строгость, чуткость, ответственность, склонность к опеке, уверенность, бесстрашие, властность, хладнокровие. Характеристики: Навык Ниндзюцу — Стиль Льда. Уровень — Мифический. Восприимчивость к Ниндзюцу — низкая. Навык Гендзюцу — отсутствует. Восприимчивость к Гендзюцу — нулевая (абсолютный иммунитет). Уровень Физической Силы — Мифический. Восприимчивость к физическому урону — чрезвычайно низкая. Резерв чакры — превышает Биджу в 7 раз (относительные данные). Уровень Контроля Чакры — Мифический. Скорость — 645/1000 (согласно шкале единиц Канеко). Выносливость — 932/1000 (согласно шкале единиц Канеко). Интеллект — 975/1000 (согласно шкале единиц Канеко). Воля — 1000/1000 (согласно шкале единиц Канеко). Саске почувствовал, как тело бросило в холодный пот: характеристики Тамоцу были просто чудовищны! Существо, обладающее абсолютной устойчивостью к иллюзиям… Это было крайне плохой новостью. Учиха надеялся, что, в случае необходимости, сможет взять дракона под свой личный контроль. Ведь однажды Обито подчинил себе Девятихвостого при помощи Шарингана, а, по мнению Саске, Хранитель мало чем отличается от Биджу. Но теперь его планы терпят фиаско… Мифический уровень… Пролистав несколько страниц, Учиха смог сравнить Характеристики Тамоцу с другими Хранителями, и увиденное шокировало его еще больше: этот чертов дракон сильнее любого другого Покровителя! Раздраженно сжав переносицу, парень вернулся к чтению: Взаимодействие с носителем. Варианты контакта: мысленный (телепатия), ментальный контакт с погружением во внутреннюю Обитель, физический в мире людей (Внимание! Опасно! Для использования на регулярной основе необходим уровень синхронизации не менее 995/1000 согласно шкале единиц Канеко). Уровень синхронизации: 117/1000 (согласно шкале единиц Канеко). Межличностные отношения с носителем: сверхвысокий уровень. Уровень сопоставления сил Хранителя и носителя: 2/1000 (согласно шкале единиц Канеко). Возможность реализации навыков Хранителя в реальном мире: 1%. «А это уже интересно…» — чуть нахмурившись, Саске привычным жестом скользнул к рукояти катаны. Выходит, что из-за низких способностей самой Эми сила Тамоцу практически полностью ограничена в реальных условиях и не может быть реализована. Если бы Тамоцу достался носитель посильнее… Тогда мир шиноби содрогнулся бы от невероятной мощи всесильного ниндзя! А в данной ситуации все эти Мифические навыки практически бесполезны. Единственное, выходит, что на Эми не действует Гендзюцу. Более того… … ментальный контакт с погружением во внутреннюю Обитель… Пальцы скользнули по заветной строчке. Если Тамоцу живет в сознании Эми, то, как только проникнешь девушке в голову при помощи Шарингана, на тебя тут же обрушится вся истинная мощь могучего Хранителя. Но… Сегодня ночью Саске видел в разуме Канеко огромные двери, окутанные цепями и залитые кровью. Сомнений нет — за этими вратами заточен Тамоцу. Но почему? На этот вопрос Учиха не мог дать ответа. Однако, роковой вывод возник мгновенно. Пока Эми лишена Хранителя, она поддается влиянию Гендзюцу…***
Профессионализм Цунаде поражал воображение. Не зря Сенджу считалась самым лучшим медиком в мире шиноби! В ее лабораториях скрыты залежи самых разнообразных ингредиентов: от банального спирта до таинственных голубых камней из Страны Металла. Когда Хокаге прочла свиток, доставленный Канеко, на долю секунды растерялась: с одной стороны, в ее запасах имелись все необходимые составляющие для создания стабилизатора и двадцати пяти вариантов антидота. Однако, времени, которое потребуется на создание всех форм противоядия, у них не было — Какаши может не выдержать… Выход был только один: вводим стабилизатор, расшифровываем яд, создаем антидот. Собственно, как и предлагала изначально Эми. Поначалу Хокаге сомневалась в затее девушки, но ее упрямство и настойчивость в совокупности с лихорадочным блеском в глазах перевесили чашу весов. Цунаде доверилась Канеко и ни разу не пожалела о содеянном: сейчас в ее руках был ключ к спасению лучшего джоунина Конохи, будущего Шестого Хокаге и просто верного друга. Для надежности Какаши положили в госпиталь, где за состоянием его здоровья будет следить Сакура в компании многочисленных ирьенинов. Долгие часы утекали словно секунды. Работа, кипевшая в лаборатории, не прекращалась даже на самый короткий миг, пока наконец… — Госпожа Цунаде, срок экспозиции выдержан. Стабилизатор готов, — строгий голос лучшего ассистента оторвал Цунаде от чтения. В руки женщины легла небольшая пробирка объемом примерно в десять миллилитров с прозрачной золотистой жидкостью. — Значит, вот как ты выглядишь… — в медовой радужке Хокаге искрами переливалось восхищение. Всего лишь крошечная стекляшка, но это первый шаг к спасению жизни человека… — Отлично. Переведите лаборатории на «красный» уровень готовности. Мы начинаем. А потом закрутилось: пробирки, склянки, ампулы… Более десятка проб с кровью Какаши, и каждая порция взята со строгими временными промежутками. Это их страховка — они обязаны удостовериться в правдивости информации из «Мудрости Хранителей». Нельзя допустить ошибок, потому что за них Хатаке будет расплачиваться сам. Своей жизнью. Хокаге восхищалась слаженностью работы своих подопечных: коллектив функционировал, как единый живой организм. Ирьенины совершили практически невозможное, управившись с задачей за безумно короткое время. — Формула готова, — ассистент с шумом плюхнулся на соседний стул, напрочь забыв про субординацию и разминая затекшую шею. Однако, Цунаде не стала делать замечание — сейчас не до этого. Изучив химическую структуру отравы, Хокаге пробежала взглядом по общему списку. Острый ноготь, выкрашенный глянцевым красным лаком, скользил от цифры к цифре, но потом остановился где-то в нижней трети: …вариант № 21. Вот оно! Двадцать первый вариант формы яда! — Вы уверены, что вещество прекратило превращение? — строгий голос Цунаде эхом разнесся по просторной лаборатории. — Абсолютно. В двенадцати пробирках с кровью обнаружено одно и то же. — Отлично, — Пятая нервно взглянула на циферблат. Восемь часов — за это время она должна успеть создать антидот и протестировать его.***
Прозрачное стекло не запаянной ампулы отражало белые блики от света потолочных ламп. Густая черная субстанция, подобно маслу, растекалась по гладким стенкам сосуда. Какая ирония: антидот к яду со страшным названием «Тихий Убийца» имел угольно-черный цвет. Но сейчас нет времени любоваться чудесами биохимии. Подхватив крупную каплю противоядия длинной пластиковой пипеткой, Цунаде нанесла ее на поверхность предметного стекла, смешав с кровью Какаши. С замиранием сердца Хокаге внимательно вглядывалась в окуляр микроскопа. Кажется, что время остановило свой бег — настолько невыносимым было ожидание! Но… В следующее мгновение цвет антидота сменился на белый, а затем и вовсе просветлел, растворяясь в темной крови. Еще одна капля смеси, на этот раз помещенная в анализатор. Установка таймера на десять минут. Вновь томительное ожидание. И, наконец, решающий тест. Яд обезврежен. Они победили.***
Жесткая деревянная скамья стала для Эми практически родной: слишком много ночей Канеко провела в больнице. Вот и сейчас она неизменно сидит уже на «своем» месте и терпеливо ждет возвращения Цунаде. Мысли лихорадочно скачут в голове, периодически больно врезаясь в стенки черепной коробки, подкидывая варианты туманного будущего. Тонкие девичьи пальцы безрезультатно пытались оттереть небольшое чернильное пятно, что безобразной кляксой украсило худое запястье. Она не спала уже больше двух суток, но, как ни странно, усталости практически не ощущала. Лишь легкую разбитость в дуэте с яростным беспокойством. Тихо открылась дверь, разделяющая «красную зону» и помещение для посетителей. Цунаде устало вздохнула, когда Эми, завидев женщину издалека, решительно поднялась со скамьи. — Госпожа Цунаде… — слова рассыпались бесформенной кучей, отказываясь складываться в адекватные предложения. — Мы ввели ему антидот, — голос Хокаге слегка охрип, а сама Пятая немного повела плечом, стараясь размять перенапряженные мышцы. — И? — нет, сегодня более богатой речи от Эми добиться не получится. Выдержав небольшую паузу, Цунаде заговорила, так и не сдержав рвущейся наружу улыбки: — Первые шесть проб крови Какаши оказались абсолютно чистыми. Мы победили. Эми отвернулась от Цунаде так резко, что ее длинная коса хлестнула по девичьей пояснице с глухим хлопком. Тишина. Лишь обрывистое дыхание Канеко нарушало размеренность светлого больничного коридора. — Я могу его увидеть? — осторожный вопрос надломленным голосом слетел с покусанных губ. — Нет. Возможно, завтра, — решительный ответ, больше похожий на приказ, не терпящий возражений. — Но… — Канеко, не создавай мне проблем. Иди домой. Давая понять, что разговор окончен, Цунаде быстрым шагом направилась в свой кабинет. Кажется, где-то глубоко в ящике стола припрятана маленькая бутылочка сакэ. Небольшая порция любимого алкоголя поможет успокоить расшатанные к черту нервы. Стоило Хокаге скрыться за поворотом, как Эми пошатнулась, а потом прижалась спиной к холодной бетонной стене, обессиленно сползая вниз. Голова разрывалась от вихря самых разнообразных эмоций: от чудовищной усталости до сладостного облегчения. Когда сердце в очередной раз пропустило удар, больно ударившись о ребра, Эми вдруг не выдержала и, спрятав лицо в ледяных ладонях, зарыдала в голос. Щеки горят огнем, готовые расплавиться в любую секунду. Кровь яростно стучит в ушах. Но Канеко этого не замечает. Она будто закрылась в своем внутреннем мире, с головой погружаясь в чудовищную бурю эмоций, что разрывали ее душу на протяжении последней недели. Целых семь дней! Семь дней упорной борьбы, мистической и такой призрачной надежды! Страх за жизнь Какаши пожирал ее внутренности, разрывал острыми когтями, вызывая агонию, толкая в пропасть отчаяния и беспросветного мрака. Но она справилась. Преодолела все. Потому что безропотно верила в успех. Потому что отказалась прощаться с ним. Отказалась принимать фатальную действительность. Ее вела за собой могучая сила. Сила ее такой юной и еще пока хрупкой любви. Она, подобно тонкому, но неугасающему лучу света, озаряла путь, прогоняя жестоких демонов. Этот свет испепелял мрак, даря уверенность в себе, не позволяя сомневаться. Соленые слезы оставляли горький привкус на языке. Но почему же сейчас она не скачет от радости, окрыленная победой? Да попросту хрупкое девичье сознание раскалывается на части, перегруженное навалившейся ответственностью. Эми долго была сильной. Ее плач гулким эхом разносился по длинному коридору, лишь иногда прерываясь судорожными всхлипами. Она так долго запрещала себе плакать! Но вот сейчас, когда все самое страшное позади, Канеко позволяет себе такую необходимую слабость: дает выход слезам, что копились на протяжении таких чудовищно длинных дней. С каждой пролитой слезой, с каждым вздохом и криком Эми чувствует, как дышать становится проще. Давление уходит. Боль затихает. Разум проясняется. Перед глазами возник образ родных темно-серых глаз. Боги! Как бы Эми хотела увидеть Какаши сейчас! Чтобы убедиться, что происходящее не сон и теперь его жизни ничего не угрожает. Но Цунаде запретила появляться в палате мужчины до завтрашнего дня… Решительность вперемешку с нетерпением захлестнули Эми, и она поднялась с пола, быстро утирая слезы. Плевать на то, что Хокаге сказала! Она увидит Какаши сегодня! И никто ее не остановит! Бесшумно повернув ручку двери и проскользнув в темный коридор «красной зоны», Эми воровато огляделась: вокруг ни души. Стараясь не производить ни одного звука, девушка, подобно кошке, кралась вперед, по пути заглядывая в небольшие окошечки, которые располагались ровно по центру каждой встречаемой двери. В одном из помещений было пусто, лишь какие-то коробки подпирали собой стены. На старой вешалке висел забытый кем-то врачебный халат, и Эми, предварительно отругав себя за дерзость и несколько секунд повоевав с совестью, сцапала заветную вещь. Отлично, так она хотя бы не будет бросаться в глаза. Поиски продолжались уже слишком долго, и Канеко была готова взвыть от отчаяния. Но неожиданно внимание привлекли большие белые двери, которые явно отличались от предыдущих. Рядом красным цветом горела табличка: «Палата интенсивной терапии. Не входить!». Послав все запреты и правила к черту, Эми решительно вошла внутрь. Приглушенный свет невесомо рассеивался по просторной палате. Тени казались непривычно темными. Никаких перегородок и прочей лишней чепухи. Только большая койка, неизвестные пищащие приборы… Рядом с кроватью примостился металлический столик, на котором в аккуратном порядке рядами выложены разноцветные пробирки. Укрытый простыней до самой переносицы, на белоснежной постели лежал Какаши. Светлый лоб поблескивал от испарины, а морщинка меж светлых бровей, что выдавала его возраст, сделалась будто глубже и ярче. И неудивительно. Уже ставшая привычной бледность кожи исчезла. Теперь мужчина выглядел посвежевшим, словно и не было никакого страшного яда. Темные ресницы не дрожат во сне. Нет. Какаши как всегда спокоен. Его силе воли и выносливости можно было только позавидовать. Да, Эми это прекрасно знала. Ведь было кое-что еще, что она прочитала о «Тихом Убийце»… Но не сказала об этом никому. Память услужливо подкинула зачитанный до дыр текст старой книги: «Время наступления эффекта: срок жизни жертвы после попадания яда в организм составляет 13 дней (включая инкубационный период) — вариабельно…» Эми помнит тот момент, когда наткнулась на проклятые строчки в фолианте. От шока чуть не выронила трактат. Ужас захватил разум, разрывая самоконтроль в клочья. Какаши прожил дольше указанного в книге срока. В миллионный раз доказывая миру свою гениальность. Канеко осторожно присаживается на край больничной койки. Внимательно изучает ставшее родным лицо, словно старается запомнить каждую черточку, каждый изгиб. Накрепко отпечатать в памяти. Не удержавшись, Эми поправляет выбившуюся из общего строя прядь серебряных волос. А потом позволяет себе еще одну слабость: мягко разглаживает морщинку меж светлых бровей, словно запрещает Какаши хмуриться. Какаши должен улыбаться. И Эми искренне надеется, что теперь он будет делать это как можно чаще. Теперь, когда самое тяжелое для них время закончилось, и можно смело сделать глубокий вдох, наполнить легкие до отказа и больше не думать ни о чем, кроме того самого человека рядом. Впервые за все это время Канеко поймала себя на четкой мысли: она призналась ему. Да, в порыве чувств, нахлынувших со всей силы так внезапно в тот самый момент, когда она боялась его потерять, но призналась. И сейчас Эми чувствовала в груди странное волнение: как Какаши отреагирует на это, будучи в трезвом уме, не находясь на краю невероятно глубокой пропасти, на дне которой только смерть? Не изменится ли все то, что было между ними в эти болезненные, но по-своему теплые дни? Девушка осторожно коснулась руки Хатаке, в очередной раз поражаясь, насколько его ладонь больше, чем ее. С нежностью сжав расслабленные пальцы, Канеко тихо выдохнула и прошептала: — Я действительно безумно люблю тебя…***
Цунаде была рада, что удалось подремать хотя бы три часа. После короткого отдыха силы появились вновь, а голова соображала куда лучше. Нужно проверить показатели Какаши и взять очередную порцию крови на анализ. Распахнув дверь палаты интенсивной терапии и заметив уснувшую на небольшом кресле Эми, Цунаде чуть не заскрипела зубами. — Канеко! Черт тебя возьми! — грубо растолкав девушку за плечо, прорычала Пятая. — Что ты тут забыла?! — Простите, Госпожа Цунаде, — сонливость как ветром сдуло. Эми даже вздрогнула, встретившись с разъяренными глазами Хокаге. — Немедленно выметайся отсюда! — Нет, — от наглого заявления Канеко, Хокаге подавилась воздухом. — Я никуда не пойду! — Канеко… — Я буду здесь, пока он не придет в себя! — уверенность пропитала девичий голос, а светлые брови нахмурились, демонстрируя упрямство Эми. Не имея никакого желания продолжать бессмысленную перебранку, Цунаде крепко схватила Эми за руку и потянула, заставив подняться с кресла. Но стоило девушке принять вертикальное положение, как ее лицо вдруг побледнело. Пошатнувшись, Эми обмякла в руках Пятой: усталость, недосып и интенсивная работа на протяжении долгих дней все же взяли вверх, отключая сознание девушки. Раздраженно цыкнув и закатив глаза, Цунаде едва слышно пробормотала: — Какая же ты бестолочь, Эми! Выхода не было: оставалось только разместить в палате еще одну койку и сделать Канеко капельницу с витаминной смесью. То-то Какаши удивится, когда придет в себя…***
Какаши проснулся слишком резко. В одно мгновение открыл глаза и рефлекторно огляделся. Он в своей родной спальне. Еще слабые солнечные лучи скромно блуждали по комнате, путались в тонких шторах и рассеивались в пространстве. Постельное белье вкусно пахло стиральным порошком. Кажется, с примесью лаванды. Странно… Обычно Хатаке ограничивался базовым средством с запахом мяты. А тут такое разнообразие… Уткнувшись лицом в подушку, Какаши вдруг обнаружил, что он спал в маске. Пазл сложился: Эми. Девушка в очередной раз провела с ним ночь. Очевидно, беспокоилась за его здоровье и осталась вчера вечером. Взгляд нашарил небольшие часы, стоявшие по соседству с фотографией Сакумо на прикроватной тумбочке: всего семь утра. Несмотря на раннее время, Какаши чувствовал себя абсолютно отдохнувшим и бодрым. Теплый душ приятно расслаблял мышцы. Водяной пар рваными хлопьями заполнял небольшую ванную комнату так, что стены словно растворились в белоснежной завесе. Увеличив температуру, мужчина блаженно закрыл глаза, ощущая, как горячая вода обволакивает тело. Обычно Какаши начинает свой день ледяным или, на худой конец, контрастным душем, но сегодня…. Очередное странное новшество. Удосужившись надеть лишь легкие хлопковые штаны, Хатаке неспешно направился на кухню, которая по совместительству была еще столовой и гостиной. Благо метраж квартиры позволял. На самом пороге мужчина замер: на небольшом диванчике, свернувшись калачиком и накрывшись легким пледом, спала Эми. Толстая светлая коса растрепалась и обвилась вокруг тонкой девичьей руки подобно диковинной змее. Длинные ресницы подрагивали во сне, а узкие плечики едва заметно приподнимались при дыхании. Какаши чуть не хлопнул себя по лбу: маску он надеть забыл, да и вообще, следовало бы прихватить из шкафа хотя бы майку, а не разгуливать по квартире только лишь в штанах, ведь сейчас в квартире он не один. Но… Почему-то возвращаться в спальню мужчина не стал. Где-то глубоко в душе засело четкое осознание: его поведение правильно. Какаши даже с удивлением отметил, что его секундное замешательство вызвано скорее привычкой, нежели искренним желанием утаить от девушки свое лицо и тело. Нет. Все, что сейчас происходит, абсолютно естественно. Раздвинув шторы, Хатаке открыл окно. Тут же свежий запах раннего утра ворвался в прогретую за ночь квартиру. Вздохнув полной грудью, мужчина лениво потянулся, закинув руки за голову. Каждый мышечный тяж послушно отзывался на приказ, растягиваясь и даря неимоверное удовольствие. Никакой боли. Никакого кашля. Лихорадка исчезла… Даже краски словно стали ярче и насыщеннее, ароматы тоньше, а звуки мелодичнее. Он абсолютно здоров. Эми справилась. Оглянувшись через плечо, Какаши скользнул взглядом по мирно посапывающей девушке, что улыбалась чему-то во сне. Наверное, ей снится что-то очень хорошее. Интересно бы узнать, что именно…