***
— Святые ежики! А я-то все переживал из-за своей фотографии в паспорте, — рыжий прикладывает документ к голове девушки, сверяет и недовольно цокает. Удар приходится прямо по самолюбию. Этот незваный гость слишком наглый и, кажется, забывает, что он всего лишь гость. Брюнетка резко вырывает из рук Валески паспорт и убирает его обратно в ящик прикроватной тумбочки. Чувство страха перед убийцей притупляется: ну не выглядит он как один из особо опасных психопатов, чьи руки по локоть в крови! Да, у него имеется за пазухой парочка странностей, среди которых резкие перепады настроения и слишком уж отвратительный истерический смех, но Сара почему-то не может представить себе этого парня в роли убийцы. Омут голубых глаз кажется каким-то светлым и чистым, а маленькие веснушки на носу и растрепанные рыжие волосы делают Джерома абсолютно безобидным парнишкой. — Кем бы ты там ни был, тебе никто не давал право осуждать… — замечание по поводу фотографии на паспорте настолько задело девушку, что та уже начала свою гневную тираду о чувстве такта и толерантности по отношению к другим, но и тут ее беспардонно перебили. — Кем бы ни был? Ты не знаешь меня? — он удивленно вскидывает брови и демонстративно складывает руки на груди. Брюнетка забывает о своих нравоучениях и отрицательно качает головой, что вызывает в рыжем неожиданную гиперактивность. — Нет-нет-нет, — он быстренько подбегает к телевизору, нажимая на определенные кнопки, подбирая с пола пульт и обиженно продолжая, — неужели журналисты Готэма так плохо работают? Или просто кто-то живет в танке и не в курсе последних событий? Валеска подталкивает Сару на небольшой потрепанный диван и садится рядом с ней. Глаза девушки с интересом устремляются в экран старого телевизора, где в этот самый момент повторяется вчерашний выпуск экстренных новостей. Серьезного вида репортерша в строгом костюме стоит перед камерой с микрофоном в руках и вещает что-то о крайне опасной обстановке на улицах Готэма, о высоком здании издательства, жертвах и просит горожан быть осторожными. Затем кадр сменяется, и перед брюнеткой предстает семеро человек, в неестественных позах лежащих на сыром асфальте, который, кажется, насквозь пропитался кровью. Каждый из них одет в смирительную рубашку, на каждом из них красным баллончиком выведена буква. Все жертвы, точно кусочки паззла, находятся близко друг ко другу и вместе образуют одно лишь слово. MANIAX! Справа неожиданно раздается истерический хохот, заставляющий Сару подскочить на месте от испуга и резко повернуться в сторону источника неприятного звука. Валеска звонко смеется, хищным взглядом пожирая девушку. — Это все сделали мы, — с гордостью произносит убийца. — Кстати, тот, что с восклицательным знаком на рубашке, летел красивее всего, точно лист кленовый. Он потом еще так шлепнулся смешно, — парень широко улыбается. — А сколько крови под ним растеклось, ты бы только видела! Только сейчас брюнетка замечает, что сидит настолько близко к Валеске, что временами их ноги соприкасаются. Так нельзя. Так сидят с друзьями и родственниками, но не преступниками. Как ошпаренная, она резко вскакивает с дивана, но так же резко оказывается больно схваченной за запястье и падает обратно. — И куда же ты пошла, дорогуша? — с наигранной заинтересованностью спрашивает рыжий, присаживаясь поудобнее, но по-прежнему сжимая тонкое запястье. — Мы только с тобой общий язык нашли, а ты уже мчишься куда-то. Рука немного холодеет от крепкой хватки, а все тело будто тяжелеет, словно что-то невидимое сковывает со всех сторон и тянет вниз. Проходит некоторое время, прежде чем парень отпускает запястье и холодным взглядом предупреждает, что больше убегать не стоит. Сейчас они сидят намного ближе, чем прежде, что очень не нравится брюнетке, но отодвигаться уже страшно, поэтому приходится терпеть соприкосновение ее дрожащих и его широких плеч и надеяться, что это продлится недолго. Сердце бешено колотится в груди от такого поворота событий, а руки пробирает легкая дрожь. — Ты знаешь, почему я оказался в Аркхэме? — как ни в чем не бывало начинает он. — Конечно же, нет. Это, кстати, было очень забавно. Если ты хочешь — а я вижу, что ты хочешь — я поведаю тебе эту увлекательнейшую историю. Итак, все началось с того, что я убил свою мамашу-алкоголичку. Эх, как сейчас помню, — рыжий мечтательно закатывает глаза. — Вдоволь натрахавшись с тем мерзким клоуном Брэдом, она, уставшая как собака, пошла в трейлер. У моей мамули был тяжелый день: много работы ртом и другими отверстиями, — последнее предложение сквозит едким сарказмом. — И когда эта пьяная фурия вошла, я сразу налетел на нее с топориком, заранее хорошенько наточенным мной утром того же дня. Мерзкая сука не успела даже пикнуть, когда это прекрасное орудие убийства вспороло ее глотку, повидавшую на своем веку немало членов. После этого я очень долго отмывал трейлер, но, знаешь, оно того стоило, точно тебе говорю. Ярко-красные брызги, летевшие во все стороны, булькающий хрип моей блудной мамаши, ее остекленевшие под конец глаза — сплошное наслаждение! — Валеска звонко хохочет и продолжает. — Потом я несколько дней играл хорошего мальчика: идеально ровный пробор, постоянные слезы из-за погибшей мамочки, разговоры с Гордоном о том, какой хорошей женщиной она была, — парень недовольно кривится. — Но Джимбо все-таки раскусил меня и моего, как выяснилось позже, непутевого слепого папашу. Этот козел все испортил. Стоило детективу на него надавить, как старик тут же сдался! А затем я оказался в психушке. Не самое приятное место, так что мой тебе совет: если с тобой что-то не так, не пались. После своего воодушевленного рассказа Валеска поворачивает голову влево, к своей слушательнице, и понимает, что они действительно слишком близко сидят друг ко другу. Понимает это, когда сталкивается нос к носу с шокированной Сарой. Та резко вздрагивает, но не двигается с места. Психопат тоже не торопится. Словно вампир, он питается ее страхом и внимательно, досконально изучает застывшие черты девичьего лица. Испуганные зеленые глаза от наворачивающихся слез кажутся намного светлее, некогда сжатые в тонкую полоску губы начинают предательски трястись, а дыхание заметно учащается. Ни красивые, поблескивающие на свету рыжие волосы, ни маленькие веснушки на носу, ни чертовски привлекательная улыбка уже не делали Джерома безобидным. Выпуск экстренных новостей, подробное описание одного из преступлений — все расставило на свои места. Девушка сидит на одном диване не с милым пареньком из соседнего подъезда, а с убийцей собственной матери, с одним из тех сумасшедших маньяков, творящих хаос на улицах Готэма. Пришедшее осознание заставляет нервно сглотнуть и все-таки отвернуться. — Ну и что же ты молчишь, красавица? — тишину в очередной раз прерывает задорный голос Валески. — А где твоя мать? Ты тоже ее убила? Если да, то я поверю в судьбу. Эти слова были последней каплей. Дыхание по-прежнему оставалось учащенным, со спины парень не увидел ничего необычного, лишь списал все на панический страх. А по щекам брюнетки тем временем непрекращающимся потоком покатились слезы. Тишину комнаты нарушает вибрирующий в кармане рыжего телефон. — Да, слушаю, — театрально растягивая слова, отвечает Валеска. — Нет… Нашел укрытие..... Обязательно… Скоро буду… — Весело с тобой, Сарочка, но мне надо идти, — с наигранной грустью смотря в экран телефона, говорит парень. — Надеюсь, когда-нибудь мы с тобой встретимся. Приятно было познакомиться, — он поднимается с диванчика, мягко треплет волосы девушки и уходит в прихожую. — Можешь не провожать. Когда раздается хлопок двери, она вздыхает с облегчением и уже окончательно дает волю слезам.***
— И где же ты был, Валеска? — первое, что слышит рыжий, войдя в большое помещение, стены которого сплошь украшены различными фресками, картинами и прочей вычурной ерундой. На потолках висят блестящие люстры, а в каждом углу стоят позолоченные скульптуры и яркие цветы. В комнате находится одна лишь одетая во все черное смуглая девушка с длинным конским хвостом. Положив ноги в кожаных сапогах на широкий дубовый стол, она читает какой-то журнал. — Не делай вид, что тебе интересно, — парирует парень и, найдя в небольшой стопке книг и тетрадей старый кроссворд, садится напротив и принимается за умственную деятельность. — Ты прав. Мне плевать. — Джером, дорогой мой, ты здесь, — массивные рельефные двери открываются и в помещение входит мужчина лет сорока в деловом костюме, ведя за собой группу психопатов. — Мы ждали только тебя. — О, я польщен, мистер Галаван, — Валеска кладет руку на сердце в благородном жесте и осматривает свою «команду». Гринвуд окидывает его взглядом, полным ненависти и презрения. Кажется, каннибал до сих пор дуется на него из-за своего проигрыша в русской рулетке и завоевания рыжим ранга босса в этой преступной шайке. Что ж, пусть дуется дальше, парня это мало волнует. Барабара, как только входит в комнату, отыскивает взглядом Табиту и спешит занять место рядом с ней. Кин мягко целует девушку в губы и что-то шепчет ей на ухо, отчего та начинает звонко хохотать. Эти две голубушки уже успели спеться. Джером демонстративно закатывает глаза, а затем смотрит на Добкинса. Кудрявый несуразный парень с большими глазами, вечно глупым выражением лица и инфантильным голосом совсем не вписывается в общую компанию психов. Когда Валеска узнал, что данная безобидная персона плюсом ко всему является насильником, он долго смеялся, представляя, как этот хилый идиот пытается затащить девушку в постель. У «маньяков» огромные планы на город. В этой кровавой схватке за Готэм не обойдется без потерь, и самой первой потерей, Джером ручается, будет именно Добкинс. И рыжему не жаль. Выживают сильнейшие, очевидно же. Замыкает несвязный строй Арнольд Хелзингер. Здоровенный бугай, у которого пресс рельефнее мозга. Рабочая сила: ему доверят скинуть людей с крыши, подправить кому-нибудь личико, но ни на шаг не подпустят к поистине важным делам вроде настоящего шоу с выдвижением своих условий, запугиванием горожан и веселых перестрелок. — Присаживайтесь скорее, — Галаван торопит отстающих психопатов. — Настало время нанести Готэму новый удар. Итак, вот наша стратегия. Тео Галаван. Не пойми откуда взявшийся мажор с манией величия и нездоровым желанием завоевать мир. Он выпускает психопатов из Аркхэма, обосновывая это тем, что они сила и мощь, способная заставить город трепетать только при одном упоминании о них. Он утверждает, что из них выйдет неплохая команда, что вместе они смогут заставить Готэм преклониться. И Валеска верит Галавану. Вторит каждому его слову. Развешивает уши, выслушивая множество комплиментов в свою сторону по поводу харизмы и умения вести себя на публике, отчаянно пытается завоевать уважение работодателя и уверен, что все выйдет по продуманному плану. — Мы дадим городу несколько дней тишины. Для горожан это будет как глоток свежего воздуха, и когда они поверят, что находятся в относительной безопасности, когда подумают, что все закончилось, вновь появимся мы. Детский сад неподалеку от Нэрроуз. Барбара, Добкинс, Хелзингер обстреливают здание снаружи, Джером и Гринвуд творят хаос внутри. И да, — Галаван задорно смотрит на рыжего, — если хотите, можете кого-нибудь убить. На лице парня появляется хищная ухмылка.