The Closest Thing He's Got

      После того, как Питер отказывается от приглашения Тони присоединиться к Мстителям, несколько недель проходят без инцидентов. И пожалуй то, что заканчивает эту хорошую полосу, на самом деле тоже не инцидент. На самом деле это просто фотография. Фотография Человека-Паука, сидящего на краю крыши и оживленно размахивающего руками рядом с чертовым Капитаном Америка, чей рот широко открыт от смеха. Фотография, за час разлетевшаяся по всем крупным новостным изданиям и журналам в мире.       Тони набирает номер раньше, чем успевает сформулировать какие-то рациональные мысли. Немного запыхавшийся Питер поднимает трубку после третьего гудка.       — Здрасте, мистер Старк, все в порядке? Где я вам нужен? Что…       — Нет, нет, парень, отбой. Просто звоню, чтобы… — Спросить, почему ты развлекаешься с только что оправданным военным преступником во вторник днем, когда мог бы делать буквально что угодно еще. — Проверить, как ты.       — Оу, — практически растроганно произносит Питер, из-за чего Тони чувствует себя намного более неловко из-за лжи. Он делает мысленную заметку звонить парню почаще. Пока не наступают подобные моменты, он забывает, как много значат такие маленькие жесты. — Эм, ну, я сейчас в школе? У меня шестой урок?       — Верно, — соглашается Тони. — Слушай, парень… почему бы Хэппи не заскочить и не забрать тебя после занятий? Мы можем поработать с кое-какими прототипами в лаборатории.       — Серьезно? — переспрашивает Питер. — В смысле, да, да, я бы с радостью.       Два часа спустя Пеппер, скрывая за кашлем слово «папочка», проходит на кухне мимо прислонившегося к стойке Тони, который смотрит, как Питер заглатывает крекеры «Ritz» и арахисовое масло, словно он не ел несколько дней, а не три часа со времени школьного обеда.       — Я обещаю, парень, никто не отберет у тебя эту пачку черствых крекеров.       Питер жует с еще более нелепой энергией.       — Мне не терпится поработать в лаборатории, — говорит он, немного освободив рот от еды.       — Обещаю, это тоже никуда не денется. Эй, кстати говоря, посмотри, что сегодня выскочило в моей ленте новостей.       Это не настолько тонкий переход, как планировал Тони, но серьезно, когда у него получалось. Он открывает фотографию Капитана Америка и Человека-Паука и увеличивает ее на экране. Глаза Питера расширяются, и он давится очередным крекером.       — Это что… типа… в интернете? — спрашивает он.       — Это типа повсюду, — сухо отвечает Тони.       Питер с трудом сглатывает. Тони видит, что парень неожиданно становится процентов на восемьдесят более суетливым, чем обычно, что он взволнован и пытается подавить это — то ли чтобы выглядеть круто, то ли чтобы пощадить чувства Тони, — но, как и обычно, когда Питер пытается что-нибудь скрыть, это выходит не очень хорошо.       — Ладно, — говорит Питер немного чересчур невинно.       — Так вы с Кэпом теперь лучшие друзья?       Питер просто запихивает в рот еще один крекер и произносит что-то настолько невнятное, что это, наверное, даже не слова. Тони скрещивает руки на груди и ждет.       — Эм, — говорит Питер спустя несколько секунд. — Я имею в виду… я не знаю, считает ли он нас друзьями…       — А Мэй знает, что ты тусуешься с парнем, которого только недавно исключили из списка самых разыскиваемых преступников Организации Объединенных Наций?       Питер таращится на него.       — Вы с Кэпом все еще в ссоре?       Нет, парень, я притащил тебя в Германию на чертов бал-маскарад.       — Нам еще предстоит до конца… все уладить.       Питер наклоняет голову, глядя на него, и перестает копаться в еде. Крекер замирает на полпути между стойкой и его ртом.       — Я думал, со всеми соглашениями уже разобрались, — настороженно говорит он.       — Так и есть, — отступает Тони, поскольку он видит, какую опасность представляет то, что он сейчас делает. Парень доверяет ему. Если он запятнает Стива в его глазах, то ему потом придется бороться с этим чертовски долго, — а если у них есть малейшая надежда на воссоединение Мстителей, он должен хотя бы проложить путь к тому, чтобы они попытались быть командой.       — Тогда… почему вы… почему кажется, что вы, ребята… в смысле, даже раньше все всегда говорили, что вы ненавидите друг друга.       Тони вздыхает. Ну ладно. Они достаточно ходили вокруг да около.       — Мы не ненавидим друг друга, — уверяет он, несмотря на то, что эти слова немного горчат на языке. Тони не хочет чересчур все упрощать, но не хочет и полностью оставлять Питера в неведении. Он решает, что какой-нибудь контекст просто необходим, даже если он мелочный. — Слушай, парень, — продолжает он, — представь, что у тебя есть брат.       — Мистер Старк, у меня нет родителей, — как всегда откровенно напоминает Питер.       Тони морщится.       — Черт, ты правда пытаешься меня добить. Я сказал представить.       — Это было бы… довольно круто, — искренне говорит Питер. — Младший или старший?       — Нет, нет, парень, ты уже упускаешь смысл.       — Да?       — Представь, что у тебя был брат, с которым тебе всегда приходилось соперничать. То есть неважно, что ты сделал, ты был не настолько хорош, как он. Ты никогда не мог оправдать…       — Я всегда хотел младшего брата, — перебивает Питер.       — Парень.       — Простите.       — Теперь представь, что этого брата даже не существует. Он мертв. Уже кучу лет. Его даже не стоит в самом деле считать братом, потому что он никогда не был твоим современником, но твой отец снова и снова продолжает говорить о нем так много, что к тому времени, когда ты вырастаешь и достигаешь возраста, в котором он был, когда превратился в эскимо…       — Погодите, мы говорим о Капитане Америка?       — Нет, мы говорим о Гарфилде. Разумеется, мы говорим о Кэпе.       Питер в замешательстве сдвигает брови.       — Вы злитесь, потому что думаете, что ваш отец любил Капитана Америка больше, чем вас?       — …Ты заставляешь это звучать нелепо. Но нет, нет, это не было… это просто заложило некоторые основы тем запутанным, глубоко личным, супер-политическим, намного большим, чем мы с тобой, проблемам с Роджерсом, в которые я бы правда предпочел сейчас не вдаваться.       — Ладно, — скептически говорит Питер. Он выглядит так, будто собирается что-то уточнить, но решает, что лучше этого не делать. — Но… вы типа… не против, что мы тусуемся вместе?       — Ты тусуешься со Стивом Роджерсом?       — Да?       — То есть регулярно?       — …Да?       — Да уж, парень. Я начинаю думать, что ты прямо карьерист, — замечает Тони, повернувшись к нему спиной и вытирая какое-то невидимое пятно с раковины. — Сколько это уже длится?       — Он связался со мной через несколько дней после Кони-Айленда, — смущенно признается Питер. Мгновение он колеблется, а потом добавляет: — Иногда мы ходим поесть после школы.       Тони резко оборачивается и моментально начинает ненавидеть, насколько он сейчас похож на папочку, которым его дразнила Пеппер. Это словно чертов спецвыпуск ситкома восьмидесятых.       — Почему ты мне не сказал? — спрашивает он, пытаясь казаться небрежным и потерпев в этом полную неудачу.       Питер в панике приподнимает брови.       — Я должен был? — уточняет он. — Честно говоря, я… я думал, что вы знаете.       — Нет.       — Простите, — говорит Питер.       Тони делает вздох.       — Нет, нет, не извиняйся. Просто… ты знаешь, что если тебе что-нибудь понадобится, то ты можешь позвонить мне, верно?       Питер смотрит на него с легким сомнением. Воспоминания о том, как Тони забрал у него костюм, а Хэппи игнорировал его звонки в ночь осеннего бала, по-прежнему довольно свежи в голове у каждого из них.       — Слушай, я понимаю, что я… занят. Не все мы можем жить на деньги американских налогоплательщиков, снимая социальную рекламу о своем улучшенном теле. Но я рядом, если нужен тебе.       — Мне… мне ничего не нужно, — произносит Питер. Тони ненавидит то, насколько осторожно он подбирает слова, и то, что он, похоже, действительно вкладывает какой-то смысл в то, что говорит, вместо того, чтобы болтать что вздумается как обычно. — Иногда здорово просто… иметь кого-то, с кем можно поговорить?       Слова бьют Тони в неожиданное место. Он на кратчайший миг опускает взгляд на свои ботинки, как будто ему нужна доля секунды, чтобы подготовиться, чего не случалось уже долгое время.       Дело в том, что ему кажется, будто он разговаривает с Питером. Он читает горы нетерпеливых, переполненных смайликами сообщений. Слушает бессвязные голосовые сообщения, которые Питер оставляет Хэппи, пока жует что-нибудь, возвращаясь домой после своих патрулей. Он рядом. Он просто… не рядом.       Питер, видимо, чувствует, что случайно задел за живое, потому что у него во рту оказывается куда больше еды, чем обычно, и он смотрит на Тони с тревогой.       — Что ж, — начинает Тони, даже не уверенный, как собирается продолжить предложение, — просто ты…       Потом их прерывает звук песни Beastie Boys «No Sleep Till Brooklyn», проносящейся по кухне Тони. Оставленный на стойке телефон Питера жужжит где-то в дюйме слева от него.       — Не хочешь ответить?       Питер быстро качает головой.       — Нет, нет, я… что вы говорили?       — Давай, подними трубку. Это может быть твоя тетя.       — Это не она, — не уступает Питер.       Тони протягивает руку и переворачивает телефон, прежде чем Питер успевает подтащить его к себе. На экране горят только три смайлика с американским флагом. Ясно.       — Я так понимаю, тебе вряд ли звонит Бетси Росс*.       У Питера вспыхивает лицо.       — Я могу поставить на беззвучный, — предлагает он, потянувшись к Тони, чтобы тот вернул ему телефон.       — Слишком поздно, — язвительно говорит Тони, принимая звонок и поднося телефон к уху. — Телефон Питера Паркера.       Пауза, потом усталый вздох.       — Тони.       — Капитан Стив Роджерс, — громко восклицает Тони. — Чем занимаешься в последнее время, кроме как болтаешься по Бруклину и порочишь меня в глазах моего молодого протеже?       Глаза Питера превращаются в маленькие луны.       — Поверь, Тони, мы не говорим о тебе.       — Расслабься, я шучу, — отмахивается Тони, больше ради того, чтобы Питер не задохнулся. — Мне передать ему какое-нибудь сообщение?       — Ты мог бы просто передать ему телефон.       — Мм, я бы так и сделал, но Питер сейчас занят.       В действительности же Питер, упершись локтями в стойку, закрывает голову руками, как будто на самом деле может умереть от смущения.       — Ладно, — говорит Стив. — Просто…       Неожиданно телефон выпрыгивает у Тони из рук, а обернувшись, он видит Пеппер с раздраженно приподнятой бровью, которая держит телефон между пальцами.       — Хватит, — заявляет она, протягивая телефон Питеру. Как только Питер поднимает лицо, чтобы его взять, она посылает Тони настоящий предупреждающий взгляд без всякой игривости и одними губами произносит: — Не лишай его этого.       Тони, вздохнув, уступает.       — Привет, да, я, эм, перезвоню тебе позже. Я сегодня работаю в лаборатории с мистером Старком. Да, да, я тоже. Увидимся.       Питер вешает трубку и смотрит на Тони тем наполовину извиняющимся, наполовину вызывающим взглядом, который слишком напоминает Тони собственные пятнадцать лет. Тони наклоняет голову в сторону двери.       — Ну, и чего ты ждешь? Пойдем посмотрим на лабораторию.       Питер поднимает с пола свой рюкзак и идет за ним к выходу, а его неловкость сразу же пропадает. Задолго до того, как Тони узнал его, он уже чувствовал, что Питер не из тех, кто держит обиду. Сначала он думал, что это просто из-за возраста, но Тони помнит кучу собственных захлопнутых дверей и резких слов намного раньше, чем он пошел в старшую школу. У Питера, похоже, подобного нет.       Еще Тони знает, что пацан умный, но он не в полной мере понимает, насколько умный, пока Питер, по уши закопавшись в прототип невидимого щита, не задает так много вопросов, что они, кажется, опрокидывают друг друга, как словесные домино. У Питера даже есть несколько собственных идей, которые настолько удивительно не ужасны, что Тони действительно подумывает о том, чтобы разрешить ему поработать над ними в лаборатории — разумеется, под особым наблюдением и как можно дальше от всего, что стоит хоть каких-нибудь денег. Тони дает ему повозиться со старой сломанной версией его костюма, пока сам заканчивает кое-какую настоящую работу, и у них даже завязывается дружеский разговор. Питер рассказывает ему о команде по декатлону, а Тони — о собственных школьных выходках, а потом они спорят о том, где можно достать лучшие бублики в городе.       — Вы свалили, — заявляет Питер, указывая на него отверткой. — У вас нет права голоса. Магазин «Astoria Bagel» выигрывает.       Он знает, что парень говорит это в шутку, но это снова напоминает о том, о чем он весь день старался не думать, — что Роджерс живет в городе, а Тони — нет.       Не лишай его этого.       Ох, его совесть — та еще сучка.       — Эй, парень пропустит комендантский час, если я не отвезу его домой, — неожиданно прерывает их Хэппи.       Тони и Питер переводят на него взгляды, и только потом Тони смотрит в окно и осознает, что снаружи их окружает темнота.       — Вот черт, — говорит Питер, вытаскивая руку из клубка проводов.       Тони хлопает его по спине.       — Старайся в школе и бла-бла-бла, как обычно.       Питер на ходу подтягивает ремни на своем рюкзаке и на выходе из лаборатории снова оглядывается, посмотрев на Тони блестящими глазами.       — Спасибо, мистер Старк. Это было потрясающе.       Тони знает, что он должен сейчас сказать. Что он хочет сейчас сказать. Через неделю в то же время?       Но Питер этого не ждет, а Тони не уверен, готов ли он к этому. Момент упущен раньше, чем Тони успевает до конца открыть рот. Питер машет на прощанье и бросается по коридору за Хэппи, а Тони по-прежнему стоит на том же месте, испытывая эту знакомую смесь облегчения и сожаления.