* * *
Когда Питер появляется в первый день тренировок, у него взгляд, напоминающий дошкольника, чьи родители только что вытащили его из детского стульчика и бросили в яму с угрями, но также в его глазах светятся настойчивость и решимость кого-то, кому намного больше пятнадцати. — Не нервничай, другие дети не кусаются, — говорит Тони, хлопнув его по спине. — Я не нервничаю, — нервно отвечает Питер. Дни определенным образом распланированы задолго до прихода Питера. Утром Стив и Сэм ведут их группу на долгую пробежку. Затем силовые упражнения и рукопашный бой на лужайке под руководством Наташи и стрельба по мишеням под руководством Клинта. Они прерываются на обед, а потом становится тяжело — прогон вариантов развития событий в пуленепробиваемой, безумно непроницаемой комнате виртуальной реальности, где они обычно разбиваются на команды и/или дерутся один на один, словно в бесконечных повторениях Германии. К концу дня Ванда настаивает на проведении медитации, во время которой большинству из них приходится активно пытаться не заснуть. Затем они едят ужин и расходятся в разные стороны на ночь. Сначала команда явно понятия не имеет, что делать с Питером. Тони смотрит, как они в зловещей тишине возвращаются с первой пробежки и как некоторые из них искоса поглядывают на Питера в его нелепом полном костюме Человека-Паука, в то время как остальные в обычной спортивной одежде. — Я не уверен, что понял правильно, — говорит Сэм в первый день тренировок и, прищурившись, смотрит на Питера. — У тебя нет имени? — Эм, есть. Человек-Паук. — Твои родители просто посмотрели на тебя и сказали: «Не знаю, Роджер кажется скучным, давай назовем его Человеком-Пауком»? — Ну, когда ты появляешься на свет в таком виде… — Питер показывает на себя и зарабатывает у некоторых членов команды невольный смех. Это лишь слегка ломает лед, но это начало. Питер возвращается к своему обычному практически невыносимо бодрому состоянию и за несколько минут завоевывает благосклонность всей команды. Тони беспокоился, что из-за маски все будет проходить странно, но фирменная очаровательная неловкость Питера быстро умудряется компенсировать это. По крайней мере, до их первого обеда, когда они все едят пиццу, а Питер только наполовину приподнимает маску, чтобы запихнуть кусок себе в рот. — Зачем это все? — спрашивает Ванда, дернув маску за шов. — Ну, — мычит Питер, уклоняясь от ее руки. — Просто, эм… часть моего образа. Ванда подозрительно наклоняет голову. — Оставь Чувачка-Паука в покое, — говорит Тони с другого конца кухни. Ванда не оставляет. Она хмыкает, но ее лицо немного смягчается, после чего она подходит к коробке с пиццей, чтобы взять еще один кусок. Она ненадолго встречается взглядом с Тони, который, глядя на нее, качает головой. Она ведет себя так, словно не увидела этого, но единственный ответ, который ему нужен, — это то, что Ванда хотя бы не станет ничего разбалтывать о парне. Ну, по крайней мере, никому, кроме Вижена. Правда, Вижен, наверное, все знал еще до того, как Питер вошел через двери. Они оба все равно не особенно социальные, из-за чего остальной части команды остается лишь гадать, почему их новый рекрут совершенно не против потусоваться после долгого дня тренировок, но только в полном — с головы до ног — костюме из спандекса, в то время как все остальные в штанах и футболках. Чем дольше это продолжается, тем смешнее становится, пока не превращается в шутку команды. Они компенсируют это тем, что называют его Паучком или Спайди, когда Человек-Паук кажется слишком официальным. Они смиряются с его агрессивной преданностью к пребыванию в костюме и не спрашивают у него ничего о личной жизни. В какой-то момент Ванда даже пихает парня, когда он немного чересчур увлекается своей тайской едой и его маска начинает скользить вверх. К облегчению Тони, к концу недели парень действительно становится частью группы. На одной утренней пробежке он настолько дерзко, что это явно намеренно, кричит «обхожу слева!», и его немедленно сбивает с ног Сэм. В тот вечер Клинт каким-то образом уговаривает его посмотреть два фильма про Джейсона Борна. Он заговаривает Вижену все уши по поводу парадокса детерминизма и свободной воли («А что? — позже говорит он Тони. — Я могу в придачу получить какую-то помощь с моей домашней работой, пока по соседству есть ходячий суперкомпьютер»). Наташа называет Питера своим товарищем-пауком по оружию и мягко объясняет ему, что элемент неожиданности в битвах обычно связан с тем, что ты оставляешь свой монолог при себе (не то чтобы ей хоть немного удается отговорить Питера от этого). Какое-то время Наташа не давит, но однажды днем оттаскивает Тони в сторону. — Есть причина, по которой он нам не доверяет? — спрашивает она. Тони через всю комнату смотрит на Питера, у которого спарринг с Вандой и которому немного надирают задницу. — Нет, — отвечает Тони, пытаясь держаться настолько небрежно, насколько может. — Он просто осторожный. Наташа обдумывает это. — Есть причина, по которой нам не стоит доверять ему? Тони качает головой. — К лучшему или к худшему, но я бы доверил ему свою жизнь и жизнь любого здесь. Особенно плохо то, что именно в этот момент Питер решает выкрикнуть «чертово святое гуакамоле!», поскольку Ванда левитирует его прямиком в дерево, но Наташа все равно принимает утверждение Тони близко к сердцу. Однако проблема в том, что Стив прав. Они не могут продолжать в таком духе, когда Питер настолько нервничает, что практически спит в маске. Тони думал, что к концу недели ему будет достаточно комфортно, чтобы снять костюм во время их свободного времени и расслабиться по поводу всей этой тайны личности. Основная причина, по которой Стив охотно не поднимал эту тему, состоит в том, что он, должно быть, тоже в это верил. Но к пятничному вечеру Питер не выказывает никаких признаков того, что планирует снять маску. Тони собирается заглянуть в комнату Питера после ужина, но когда он идет по коридору, то видит, что Стив его опередил. — Слушай, Пит, на следующей неделе снова начнется школа, и люди будут задаваться вопросом, где ты, — говорит он. Питер совершенно упускает суть. — Значит, я не пойду в школу, — отвечает он. — Не-а, — возражает Тони из дверного проема, заставляя Питера подпрыгнуть. — Никакого ухода из школы из-за Мстителей. Питер хмурится. — Я уверен, что половина команды даже не ходила в школу. — Новое правило, стартует сейчас. — Но… — Я имел в виду, что остальные… это бы помогло, если бы они понимали, почему ты ушел, — говорит Стив. — Я думаю, прошедшая неделя показала тебе, что команда примет тебя с распростертыми объятиями. — Вы хотите, чтобы я снял маску, — понимает Питер. Стив просто смотрит на него этим знающим, спокойным взглядом — этим «я жду, что ты примешь правильное решение, малыш» взглядом, который каждый учитель или возможный образец для подражания пытался использовать на Тони, пока он рос. Хотя вместо того, чтобы вызывать у Питера раздражение, этот взгляд почему-то заставляет парня съеживаться под ним. На миг Тони думает, что он даже может свалиться на пол. — Я… я могу подумать? — спрашивает Питер. Стив скрещивает руки на груди. — Чем раньше, тем лучше, вот что я думаю. — Он может сам решить, — заявляет Тони. Он не хочет обострять еще одну ссору перед Питером и добавляет: — Это ему придется двадцать четыре часа в сутки носить обтягивающие трусы, если не передумает. Это вызывает у Питера хриплый смешок. — Думаю, ты почувствуешь облегчение, как только расскажешь всем, Пит. Вот увидишь, — говорит Стив. Затем он выходит, оставляя Тони в открытом дверном проеме. Питер с тревогой смотрит на него. У него на коленях до сих пор лежит учебник по химии, должно быть, он читал его, когда Стив только вошел. Тони вздыхает. — Как бы я ни ненавидел в чем-то соглашаться с Роджерсом, он прав, — говорит он. — А теперь, ради бога, пусть кто-нибудь постирает этот костюм, пока он не начал врастать в твою кожу, ладно? Тони знает, что разговор еще далек от завершения, но предполагает, что эту тему они снова поднимут только в его относительно приватном офисе или комнате Питера. У Стива, похоже, другие планы. На следующий день команда находится в разгаре раундов один на один, когда Тони возвращается после звонка в Вашингтон и видит, что Стив взял дело в свои руки. Тони краем глаза лениво наблюдает, как Стиву удается использовать биокабели, которые Питер прикрепил к его щиту, чтобы отрикошетить Питера на потолок, где у него получается зависнуть. — Удачи в другой раз, Питер, — громко говорит Стив. Вся комната, похоже, погружается в нехарактерную тишину. Тони уже чувствует, как его кровь начинает закипать, чувствует желание призвать свой полный костюм. Он знает, что это была не случайность: Стив никогда не называет парня Питером. Всегда Питом. — Питер? — повторяет Клинт, опуская стрелу. Питер же, по-прежнему парализовано застывший на потолке, что-то неразборчиво мычит. — Извини, — нарочито смущенно говорит Стив. — Я хотел сказать Человек-Паук. — Черта с два ты хотел, — рявкает Тони. Он не собирался делать так, чтобы фраза пронеслась по всему спортзалу, но не планирует отступать, неважно, привлек он внимание остальной команды или нет. — Мы говорили об этом. — Погодите, так Стив тоже знает, кто Человек-Паук? — спрашивает Сэм. — Кроме того, без обид, но Питер — имя получше, чем Человек-Паук. — Спасибо, — слабо произносит Питер у них над головами. — Смена, — заявляет Тони, проходя по залу. Он поднимает глаза на Питера. — Ты теперь против Сэма. Я продолжу с Кэпом. — Вот это кажется совершенно необязательным, — замечает Наташа. — Да, я поддерживаю, — говорит Клинт. Потом Питер, видимо, слезший с потолка, добавляет: — Эм, я тоже… Тони не слышит ничего, что он говорит после этого, потому что его окружает костюм Железного Человека и он наносит первый удар. Он горячий и злой, и Тони видит, как остальные члены команды убираются с их дороги, но хотя бы в этот раз в битве нет ничего грязного. Он даже не уверен, есть ли за этим какая-то реальная злоба — он знает, что у Стива хорошие намерения, но они говорили об этом. Они еще не закончили говорить об этом. И когда дело касается Питера… Тони теряет равновесие, когда щит ударяет его прямо в грудь и в самом деле наносит какое-то повреждение, чуть не отправив Тони в стену и на мгновение выбив из него дух. Это слишком напоминает Сибирь, чтобы ощущаться комфортно, и они оба знают это. Даже Стив на секунду замирает. Они должны просто закончить это прямо здесь. Сейчас все уже вернулись к собственным схваткам: Сэм и Питер остались один на один в углу, Наташа и Ванда спаррингуют на другой стороне комнаты, а Вижен с Клинтом где-то позади них. Но все это снова вскипает в нем — «Удачи в другой раз, Питер». Парень истекает кровью на заднем сиденье его машины в отключенном костюме. Парень смотрит на него ожесточившимися, покрасневшими глазами в парке Квинса. Каждый момент за последний год, когда Тони пытался поступать правильно ради родителей Питера и поступать правильно ради Питера, чтобы держать его в безопасности, в считанные секунды оказывается поставлен под угрозу, напоминая Тони о том, что существует слишком много вещей, которые он не может контролировать. Он снова бросается на Стива, и Стив настолько не готов к этому, что это выбивает у него из рук щит и с ужасающей скоростью и силой запускает его в воздух. Тони знал, что это случится, — в конце концов, это он разрабатывал его замену. Он поднимает руку, ожидая удара, но Стив полностью остановился, уставившись на стену позади него. Тони оборачивается как раз вовремя, чтобы увидеть, что вот-вот произойдет, но времени остановить это совершенно нет. Сэм и Питер поднимаются в воздух, и щит устойчиво держит курс прямо на них. В следующую долю секунды он врезается Питеру в живот, с такой силой отбрасывая его к стене, что при всей ее продвинутой защите на ней остается вмятина. Какое-то время Тони невольно надеется, что парень вскарабкается по стене, или пульнет паутиной, или сделает буквально хоть что-нибудь, показывающее, что они только что не лишили его сознания, но он соскальзывает на землю со стуком, который эхом расходится по комнате. — Дерьмо, — бормочет Тони. Сэм, втянув крылья и пробежав последние несколько метров, добирается до него первым. — Эй, — зовет он. Прежде чем остановиться и хотя бы посмотреть, отреагирует ли Питер, он поднимает голову и кричит: — Нам нужны медики! Тони понимает, почему, как только добирается до них — неважно даже, что случилось с ребрами парня, хотя с ними определенно что-то случилось, но его рука настолько явно сломана, что Тони видит кость, торчащую из-под костюма. У него скручивает живот. Он опускается на колени рядом с Сэмом и, не думая, снимает с парня маску. Лицо Питера бледное и расслабленное, а кровь, текущая из того места на голове, которым он, должно быть, врезался в стену, заливает ему один глаз. — Питер, — говорит Тони, встряхнув его за здоровое плечо. — Эй. Парень. Ничего. Тони чувствует скручивающуюся в груди панику и пытается большим пальцем стереть кровь с глаза парня, надеясь на какой-нибудь стон, или вздрагивание, или… — Господи, — выдыхает Клинт, остановившись возле них. — Сколько ему лет? — Тони, — низким голосом произносит Наташа, очевидно, разделяющая его чувства. — Отойдите все, — говорит Стив, — дайте ему немного места. — Тони не пытается помешать ему присесть рядом с ним, но почти мечтает, чтобы он это сделал, когда Стив тихо добавляет: — Я не могу понять, дышит ли он. Тони тоже не может. Черт. Он спроектировал этот щит, чтобы выводить людей из строя, он просто никогда не думал, что он будет использован на… — Из него вышибло дух, — заявляет Ванда, и в ее голосе явно слышится упрек. Именно в этот момент Питер делает неглубокий, судорожный вздох, и боль, которую он причиняет, заставляет его прийти в себя. Тони на миг приходится опустить голову. Облегчение настолько всепоглощающее, что он не может согнать с лица остаточную панику. — Эй, успокойся, Пит, все хорошо, — говорит Стив, подбадривая Питера, пока тот смаргивает с глаз кровь и пытается осознать, что произошло. — Мы с тобой. — Медики уже спускаются, — сообщает Наташа. Питер пытается приподняться и втягивает в себя воздух. — Не вставай, парень, — твердо велит Тони. Питер переводит взгляд на него и только тогда, похоже, понимает, что на нем больше нет маски. Он поднимает здоровую руку, хлопая себя по лицу, и сразу же покорно закрывает глаза. — О боже, — хрипло говорит он. — Это хуже, чем в тот раз, когда Флэш сдернул с меня штаны в восьмом классе. После этого Тони ощущает на себе тяжесть взгляда каждого. Их осуждение заставляет его почувствовать себя еще хуже, чем раньше. — Так это твой большой секрет? — спрашивает Сэм, видимо, стараясь поднять настроение. — Я думал, что ты ужасно изуродован. Я не ожидал, что ты ужасно изуродован и ребенок. Питер смеется над этим, морщится, а затем к совместному ужасу всех в комнате Тони замечает, как у него изо рта сочится кровь. — О, это… мерзко, — бормочет Питер, прежде чем закрыть глаза и снова потерять сознание. Потом Стив поднимает его на руки, и Тони понимает, что прибыла команда медиков, чтобы забрать его. За ними идут лишь Тони и Стив, и они оба молчат — только их шаги пускают эхо по коридору. Им не нужно ничего говорить друг другу — тут нечего говорить. Не осталось никаких незаконченных битв, никаких ненанесенных ударов, никаких несказанных горячих слов. Просто бремя общей вины и знание, что то, что сейчас там произошло, никогда больше не повторится.Five
10 июня 2018 г. в 21:49
Дверь в офис Тони открывается, впуская Питера, и как только он видит, что они ждут его, то разевает рот.
— Давай, парень, заходи, — говорит Тони, дернув головой в сторону пустого стула.
Питер переводит взгляд с Тони на Стива и обратно. Они сидят друг рядом с другом на той стороне стола, что принадлежит Тони.
— Эм, — мнется Питер, оглядываясь назад, и видит удаляющуюся фигуру Хэппи. Он поворачивается обратно к ним с таким видом, словно только что наблюдал, как с Титаника отчаливает последняя спасательная шлюпка. — Это ловушка?
Стив ухмыляется.
— Садись, Пит. Есть кое-что, о чем мы хотим с тобой поговорить.
— Да, да, конечно, — говорит Питер, подходя к пустому стулу. Он уже собирается сесть на него, хотя в его глазах виднеется настороженность, но потом снова резко вскакивает и добавляет: — К слову, это не я сломал тот пожарный гидрант. Знаю, в заголовке говорилось, что это сделал я, и прыжок в струю выглядел немного, эм, компрометирующим, но в тот день было очень жарко, и в любом случае это было совершенно не…
— Ради бога, парень, пожалуйста, сядь, пока я не умер от испанского стыда, — просит Тони, отмахнувшись от него.
— Да, понял, круто.
Проходит несколько секунд, во время которых никто из них ничего не говорит. Тони знает, что Стив ждет, чтобы он начал разговор, но проблема в том, что Тони до сих пор не хочет. После того, как они попросят об этом Питера, они не смогут забрать слова назад.
Конечно, чем дольше они сидят здесь в тишине, тем больше Питер начинает напоминать человека в камере смертников, стоящего перед командой расстрела, что в конце концов заставляет Тони начать.
— Мы хотим, чтобы ты подумал… о тренировках с остальными Мстителями.
Тони вопреки всему надеялся, что Питер сделает это проще для него, засомневавшись, однако глаза Питера вспыхивают, как светофоры. Предатель.
— Типа тренироваться здесь? В башне? С…
— Да, в этом и был смысл, — колко говорит Тони.
Он игнорирует нацеленный на него взгляд Стива. Пусть Стив его подталкивает, а не он.
— Мы имеем в виду, Пит, мы надеялись, что ты присоединишься к команде на более официальной основе.
— О, — выдыхает Питер.
Его восторг еще не пропал, но теперь Тони чувствует сомнение, замешательство. Парень смотрит прямо на него — зачем? Ждет разрешения? А потом Тони понимает, что именно этого он и ждет.
Тони не хочет смотреть на него в ответ, поэтому он просто кивает.
— Ух ты, — через миг говорит Питер. — Если вы не против, я спрошу… просто, эм… почему? В смысле, почему сейчас?
Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как он отказал Тони в первый раз, и всего несколько недель с тех пор, как он пытался навсегда отказаться от роли Человека-Паука. Момент просто ужасный. Но опять же, так будет всегда — нет никакого способа подготовиться к этому.
— Если честно, парень, то что-то надвигается, — сообщает Тони. — Мы пока не знаем, что это, но нам пригодится любая помощь, какую мы сможем найти.
— Что-то… надвигается? — повторяет Питер. — А у вас есть, эм, еще какие-нибудь сведения?
— К сожалению, не так много, — отвечает Стив. — Угроза исходит из глубокого космоса.
О господи. Глаза парня вот-вот станут больше его головы.
— Это так… в смысле, не круто. Это не круто, — исправляется он, — это плохо. Но охренеть.
Тони поднимает руку, пытаясь успокоить его.
— Так вы хотите, чтобы я присоединился к Мстителям, чтобы мы могли сражаться с инопланетянами? — уточняет Питер.
Тони убеждается, что смотрит парню прямо в глаза, прежде чем сказать:
— Ты можешь отказаться.
Питер первым отводит взгляд и смотрит на рюкзак, который он бросил на пол. На миг кажется, что никто не двигается и не дышит, словно время в офисе странным образом остановилось. Этот миг, когда Питер одновременно и Мститель, и нет, — этот миг мог бы легко скрепить все три их судьбы.
Выражение лица Питера становится решительным, затем он снова поднимает глаза на них двоих и твердо заявляет:
— Я в деле.
Стив кивает. Тони нет.
— Что я должен делать?
— Ты остаешься в школе, — непреклонно говорит Тони, прежде чем Питер успевает спросить.
Питер выпрямляется в своей дерганой манере и кивает:
— Да, да, конечно. Школа — и секретный Мститель.
— Ну, это не будет секретом, — возражает Стив. — Это часть сделки, Соглашения. Тебе придется записать свою гражданскую личность.
Питер даже не успевает открыть рот, когда Тони отрезает:
— Совершенно исключено.
Стив от удивления издает то ли смех, то ли фырканье.
— Подожди, ты шутишь, верно?
— Я выгляжу так, будто я шучу? Парня не будут раскрывать общественности, — заявляет Тони.
Стив понижает голос, как будто это имеет какое-то значение для болезненно чувствительной пары подростковых ушей, сидящей напротив них.
— Разве это не ты…
— Это явное исключение. Мы должны учитывать безопасность — его школа моментально станет мишенью и подвергнет риску сотни несовершеннолетних.
— Поэтому мы вытащим его из этой школы…
— Мы никогда это не обсуждали.
— Эм, — перебивает Питер, — простите, я могу просто… эм, подумать об этом? О раскрытии личности, в смысле. Не говоря уж о школе, я не… особенно хочу, чтобы мир знал, сколько мне лет. Или как найти мою тетю.
Стив делает вдох, собираясь что-то сказать, но Тони его опережает.
— Мы обсудим это позже, — говорит он. — Ты все равно пока будешь только тренироваться. Пять дней в неделю после школы и по субботам. Мы будем беспокоиться об этом, когда решим публично заявить о тебе.
— А что насчет патрулирования? — спрашивает Питер.
— Его пока придется отложить, — говорит Стив. — Доверься нам, Пит. Есть вещи поважнее, о которых сейчас нужно беспокоиться.
Питер опять смотрит на Тони, как будто ищет что-то у него на лице. Что бы это ни было, Тони не может ему этого дать. Он мечтает вообще не быть здесь и не участвовать в этом разговоре.
— Ладно, — говорит Питер. — Эм… когда мы начнем?
— На следующей неделе у тебя будут весенние каникулы, и мы подумали, что это самое лучшее время, чтобы ты остался в башне и со всеми познакомился, — отвечает Стив.
Питер оживленно кивает, но затем на секунду закусывает внутреннюю сторону щеки.
— Просто из любопытства, — произносит он, обращаясь к Стиву, — нет никаких… обид по поводу Германии, верно?
Стив по-настоящему смеется.
— Поверь мне, Пит, все в порядке.
— Что-нибудь еще, или мы можем отправить парня заниматься своими делами? — спрашивает Тони, пока они не начали тут общаться за жизнь.
— Да, — говорит Питер. — Я знаю, что обычно… вы тут так не делаете. Но я подумал — это нормально, если команда пока что будет знать меня просто как Человека-Паука? А не как Питера Паркера?
Даже Тони не совсем знает, что с этим делать.
— Пит, — произносит Стив тем терпеливым тоном, каким он разговаривает практически со всеми, кто не Тони, — если ты собираешься быть частью команды, мы все должны будем доверять друг другу. Есть какая-то причина, из-за которой тебе кажется, что ты не сможешь?
Это первый раз, когда Тони видит, как Питер намеренно грубит кому-то из них, и он не может не чувствовать какую-то гордость.
— Эм… без обид, но в последний раз, когда я видел вас всех вместе, вы, ребята, по сути отрывали друг другу конечности. — Питер прочищает горло. — К тому же, я буквально никогда не встречал никого, кроме вас.
Тони знает, что теперь он должен взять все в свои руки.
— И ты доверяешь нам, правда?
Питер кажется немного ошарашенным этим вопросом.
— Разумеется, — заявляет он так непреклонно, что Тони жалеет, что спросил об этом. — Я просто… я не хочу, чтобы кто-то меня подкалывал, или спрашивал о моей домашней работе, или… — Питер снова прочищает горло, и этот звук настолько мальчишеский, что подчеркивает абсурдность его следующих слов: — Я не хочу быть для них ребенком. Я хочу быть товарищем по команде.
Стив вздыхает.
— Слушай, Пит. Я понимаю, откуда ты исходишь…
— Пожалуйста, — просит Питер. — Просто… хотя бы на время.
Проходит еще секунда. Стив колеблется, и Тони пользуется тишиной.
— Значит, на время, — соглашается он. — А теперь возвращайся домой и обговори это со своей тетей. Если у нее будут какие-то вопросы, скажи ей, что она может обсудить их с Капитаном Америка.
— О, нет, я не могу это сделать, — говорит Питер. — Она так сильно влюблена в…
— Осторожнее с дверью, когда будешь выходить.