Правдиво солги...

Последнее, что он помнил — как его сознанием завладела темнота, которая утащила с головой его в свои объятия. Она убаюкивала, успокаивала. Однако жизнь решила над ним поиздеваться и это безмятежная тьма дала пройти сквозь себя лучикам света. Казалось, каждого это должно порадовать. Но этот свет неприятно резал глаза и понемногу возвращал мысли на свои места. А вскоре свет полностью забрал лидерство на себя, а от темноты не осталось и следа. Первое, что он увидел — как мигает лампочка на уже достаточно истерзанном временем потолке. Монки не понимал, где находится и что в целом сейчас происходит, а мог лишь молча наблюдать за тусклым светом, что всё еще терзал его глаза. Когда его зеницы всё-таки привыкли к свету, он решил осмотреться: это была самая обычная больничная палата, которая, как и большинство городских сооружений, нуждалось в хорошем ремонте. Но всё никак парень не мог вспомнить, что же он тут делает, пока не посмотрел на свои руки. Вдоль вены от самой кисти и почти до локтя был наложен аккуратный шов — сознание окончательно прояснилось. «Я жив, » — как-то тоскливо эта мысль промелькнула в его голове. — Доктор! — послышался женский голос где-то со стороны двери. Оказывается, весьма привлекательная медсестра увидела, что парень пришел в себя, и поспешила оповестить об этом главного врача. Не трудно догадаться, что будет дальше. Но не успел его лечащий врач дойти до палаты, как в дверном проёме появился весьма помятый и уставший Эйс. Он подбежал к больничной койке со словами: «Он очнулся?! Очнулся?!» И потом увидел брата собственными глазами. Луффи готов был выслушать его крики и даже уже заготовил пару ответов, но то, что произошло дальше, парень никак не ожидал. Эйс упал на колени перед его кроватью и схватил Монки за руку, не обращая внимания на недовольные возгласы медсестры. Он, наверное, впервые за долгое время заплакал… нет… разрыдался. В глазах брата Луффи увидел такой страх, что сердце сжималось на части и из его глаз тоже потекли слёзы. Он не знал, что сказать ему, не знал, почему вода ручьями снова течёт по его щекам, но это уже было так несущественно. Как же можно было так глупо поступить?! Как же мог он сам себя до такого довести?! Ведь помимо отца есть куча людей, которым он не безразличен, которые готовы сделать всё ради него. А Эйс всё так же продолжал рыдать крепко сжимая ладонь этого малолетнего идиота… Идиота, но такого родного. — Выйдите из палаты! Нам нужно проверить шов! — прокричал резко вбежавший врач, который своим появлением нарушил всю важность такого момента. — Сто… Стойте… — хриплым, тихим голосом попытался возразить Монки, но язык его не слушался и беспощадно заплетался. Перед глазами начинали понемногу летать мушки, темные пятнышка становились всё плотнее, снова отдавая его в объятия темноты. Однако его сознание всё ещё находилось в комнате, могло слышать недовольные возгласы брата и монотонную речь врача. — Видишь что-то? — обратился доктор к новоиспеченному пациенту, очевидно, наклонившись прямо к его лицу настолько близко, что парень мог почувствовать его обжигающее дыхание. — Ты потерял много крови — сейчас, вероятно, чувствуешь слабость и… У брюнета начало звенеть в ушах, поэтому он уже не концентрировал своё внимание на этом однотонном монологе. Ему хотелось снова почувствовать теплоту ладони брата своей рукой, ему хотелось, чтобы рядом был родной человек, а не этот робот, что констатировал элементарные ему понятия. Сквозь звон парень смог услышать звук открывающейся двери, что впустила в эту палату какого-то человека, но на удивление врач не спешил прогонять незнакомца. Когда же Монки снова обрёл возможность видеть, то смог в новоприбывшем разглядеть фигуру своего отца. Тот, долго не церемонясь, сразу перешёл к делу: — Каково состояние моего сына? Какую помощь вы ему оказали? — Сейчас он понемногу начинает приходить в себя, но тело очень истощенное из-за большой кровопотери. Мы продезинфицировали рану и наложили шов по всей длине пореза, потом… — Этого достаточно. С ним всё будет в порядке? — так же холодно поинтересовался старший Монки. — Повторяю: скоро он придёт в себя. — Когда вы сможете его выписать? — Выписать его сможем скорее всего уже завтра, однако я вас уверяю, что домой он точно не поедет! — словив вопросительный взгляд собеседника врач поспешил добавить: — Если вы не заметили, то парень пытался покончить с собой, и мы просто обязаны передать его в руки специалистов. — Психиатров? — прохрипел вышеупомянутый суицидник. — Да, и скорее всего тебе придётся немедленно лечь в областную психиатрическую больницу. Мозг активно переваривал полученную пареньком информацию. Как? Это был единственный вопрос, что не выходил из его головы. Он даже до конца не мог осознать происходящего, ведь до этого он с опаской смотрел на психически больных людей и только в фильмах видел, как они живут, но уж точно не ожидал сам оказаться в подобном месте. Может поэтому он не мог осознать всю сложность ситуации, в которую он сам себя затащил? — Вы в своём уме? — слегка повысил голос Драгон. — Может нам удастся договориться? Сколько денег я вам могу предложить? Вы хоть понимаете, какие слухи могут пойти о нашей семье? — Я не могу допустить, чтобы из больницы спокойно вышел неуравновешенный человек, который, возможно, сразу же пойдёт и повесится где-нибудь на дереве. — Такого больше не повториться, клянусь! — умоляюще завопил, вновь смогший нормально говорить Луффи. — Этот разговор окончен! — с этими словами врач вышел из палаты и отправился разбирать бумажную волокиту, медсестра тоже поспешила ретироваться. Отец с сыном остались вдвоём. Драгон не знал, что говорить мальчишке. Он прекрасно понимал, почему тот так поступил, понимал свою вину и понимал, что любые слова сейчас будут бесполезны, поэтому он наградил Луффи очередным холодным взглядом и поспешил выйти из палаты, дав возможность Эйсу и только что прибывшему Сабо пообщаться с братом. Мугиваре опять стало холодно на сердце, и даже свет от лампы будто бы стал тускней… *** На следующее утро, которое по законам подлости выдалось прохладным и дождливым, Луффи со всеми своими вещами (их привезли заботливые братья) сел в такси вместе с родственниками и прямым путём направился в психиатрическую больницу. Оказывается, что это только в фильмах людей скручивали и силком затаскивали в камеры, а на деле всё было куда скучнее. Парень смотрел в окно, на то, как они отдаляются от уже знакомых ему улиц. Через какое-то время его взору предстала больница, которая представляла собой ограждённую территорию, в которой находилось несколько серых однотонных зданий. Совсем не так грандиозно, как в фильмах… Естественно сразу запирать тут его никто не стал, вначале нужно было пройти консультацию с заведующей отделения психиатрии. А там уже по её назначениям узнать о дальнейшем лечении больного. Поэтому постояв в немалой (на удивление парня!) очереди, они всё же смогли добраться до врача. Психиатром оказался мужчина, а не женщина! Трафальгар Ло? Вроде так… Они зашли в кабинет и сели на весьма неудобные стулья с тонкой кожаной обивкой. Братьев заставили посидеть в коридоре. Врач всем своим внешним видом напоминал Луффи его отца: такой же холодный взгляд, такое же серьёзное лицо. — И так, почему вы решили обратиться к нам? — это был вопрос для начинания разговора, потому как было видно, что он в курсе причин появления парня. — Отвечай именно ты, Луффи. — Со мной уже всё в порядке. — Ты знаешь, что это не так. Расскажи мне, что ты сделал. — Слушайте, я разозлился и порезал руки. Это было мимолётная эмоция — такого больше не повторится! — По-твоему все люди в приступах агрессии пытаются убить себя? Луффи задумался. На секунду ему показалось, что слова врача имеют какой-то смысл. Он хотел всё как следует обмозговать, но голос Трафальгара вывел его из раздумий: — Смотри, нет ничего страшного, чтобы полежать немного в нашем отделении. Тебе выпишут хорошие таблетки, с тобой будут работать профессиональные психологи. Ты сможешь выйти отсюда другим человеком! Но ты понимаешь, что выбора у тебя в любом случае нет. Мы не можем допустить повторного инцидента. — Давайте перейдём к делу. Какие бумаги нужно подписать? — торопливо сказал Драгон. — Так как он несовершеннолетний, то мы его положим в детское отделение. Вам нужно просто поставить несколько подписей. Когда с бумажными делами было покончено, медсестра, которая стояла возле двери повела пациента в больничное крыло. По дороге он успел перекинуться парами фраз с братьями и нерешительно им улыбнулся: его немного пугала неизвестность. Ещё раз с ними попрощавшись, парень прошел за металлическую дверь, что открыла для него девушка странной формы ключом. Ну, взломать такую дверь будет проблематично. Дальше Луффи шел по коридорам, слыша детский смех. Пройдя коридор он вышел в холл, где сидели дети. Нет, они не выдирали себе волосы и не бились головами об стену: они просто сидели и играли игрушками, напоминая самых обычных ребятишек. Совсем не такого ожидал брюнет. В холле были дети разных возрастов, а подростки его возраста сидели на лавке, уставившись в плохо работавшую плазму на стене. О том, что они в психбольнице напоминали только решетки на окнах… — Сейчас разберём твои вещи, — сказала медсестра, призывая Монки поставить вещи на стул. — У нас тут строгие правила, поэтому, будь уверен, почти половину твоих вещей мы смело вернём обратно твоим родителям. Она начала копаться в черном рюкзаке, в результате чего из него было изъято дезодорант, карты и все ремни, а после чего женщина заставила парня вытащить шнурки из его кедов, что было достаточно странно. — Твоя палата номер десять. Это дальше по коридору, — сестра указала пальцем в нужном направлении. Неужели тут действительно всё так просто?