Точка встречи

«Как известно, веретенообразные нейроны человеческого мозга (так называемые нейроны экономо) отвечают за эмоциональные реакции и сложные решения, принимаемые на уровне интуиции. У биотиков веретенообразные нейроны взаимодействуют с имплантами наравне с другими видами нейронов, но до недавнего времени им не приписывали никакой специфической функции, так как от биотиков требовалось как раз контролировать и преобразовывать темную энергию в физическое изменение массы. Среди людей неоднократно фиксировались поверья о том, что биотики могут читать мысли. Этот процесс не совсем таков, как его описывают, однако суть подмечена верно. Эмоциональный импульс, приходящий от веретенообразных нейронов на импланты, действительно может задействовать такое свойство темной энергии, но не в виде реального «чтения» чьих угодно мыслей, а в качестве простейшего устройства, передачи и получения сигнала между двумя имплантами, то есть от биотика к биотику. В отличие от принципа работы квантовых коммуникаторов, биотики используют передачу сигнала между частицами нулевого элемента, пользуясь галактикой как цельной системой передачи данных. Проблема только в том, что устройство биологического организма уникально, и поэтому сигнал, поступающий от одного биотика к другому, невозможно сделать универсальным для всех, а также невозможно соизмерить необходимый и допустимый уровни мощности генерируемого импульса. Поэтому при таком контакте весьма вероятен риск возникновения болезненных ощущений и получения серьезных мозговых расстройств. Но существуют редкие случаи сонастроенных биотиков — людей, эмоционально связанных, которые способны почувствовать меру импульса друг друга так же, как пара воздушных гимнастов чувствует тело друг друга в полете над ареной». Лиара Т`Сони. История небиотических цивилизаций. Раздел 4.5.3. Темная энергия, человеческая биотика и веретенообразные нейроны. 07.06.2188 Их прервал звук спускающегося лифта. Кто-то вошел в отсек, Адамс повернулся и от удивления на какой-то короткий момент забыл, что хотел сказать. Перед ним стоял Джефф Морро собственной персоной и протягивал руку для приветствия. Инженер вспомнил, как года полтора назад думал о чем-то таком как о совершенно невозможном событии в своей жизни, и не смог удержаться, чтобы не съязвить: — Что, лейтенант, надоело отираться среди начальства — решили прошвырнуться по кораблю и поглядеть, как там в его чреве? — Ха-ха, — как-то грустно отреагировал Джокер. На лице лейтенанта было написано некое замешательство. Он посмотрел почти просительно и произнес, — Адамс, не говорите капитану, что я был здесь. У нас там… гости. — Что за гости? — практически хором воскликнули собравшиеся в инженерном отсеке. — Снова этот, — Джефф дернул плечом. — Я пас, больше не могу, они выжигают мой мозг. Но, похоже, они лезут в голову тому, кто на мостике. По крайней мере, сейчас эта тварь братается с майором. — Ничего, уже скоро мы будем на месте, — Лиара ободряюще провела по плечу пилота. — Осталось пять дней. Кончится наш вынужденный симбиоз. Хотя, по правде сказать, я буду скучать по ним. — Вот уж нисколько, — пожал плечами Гаррус. — Чем еще аукнется это обещание исполнить их просьбу. Заключать такие опрометчивые сделки с существами, которые запросто влезают в твою голову и способны уничтожить тебя силой мысли, — стратегическая ошибка. Я не знаю, что им вообще может понадобиться от нас, но не мечтаю стать их инструментом… Как только все наладится — буду рекомендовать турианскому командованию заняться разработкой соответствующей технологии защиты. Адамс согласно кивнул. Тали промолчала. В глубине души она сочувствовала левиафану, ставшему их временным перевозчиком, хотя, конечно, они были совершенно чужими друг другу существами. Но он испытал горечь многотысячелетнего изгнания его народа, а это чувство для кварианки было знакомо, пусть она и не могла сравнить напрямую мгновение и вечность. Пожалуй, она единственная на корабле рассматривала его не в качестве внезапно подобревшего монстра, а в роли живого существа. *** Кайден на мостике находился в состоянии глубокого транса, погруженный в контакт с разумом левиафана. В его сознании перед ним стоял Дэвид Андерсон — волевой взгляд, выражение решимости на лице. Такой, каким Кайден его видел последний раз при отлете с Земли. Образ человека, когда-то бывшего его капитаном, сбивал с толку, что значительно осложняло задачу провести переговоры по возможности без лишних уступок этим непонятным и потому опасным существам. — Скоро мы расстанемся. Больше вам ничто не грозит. — Я благодарю вас. Вы скажете, какую услугу мы можем оказать? — Мы скажем позже. — Вы поможете нам восстановит ретрансляторы? — Нет. У нас есть другое дело. — Какое? Мы можем помочь вам? Левиафан молча повернулся спиной, давая понять, что разговор подошел к концу, и такой узнаваемой походкой вышел из пространства, осознаваемого Кайденом. «Нормандия» покинула свое временное пристанище. В этом странном симбиозе они добирались до Земли около полугода. В общей сложности их не было на Земле почти два года. За это время немногое изменилось в Солнечной системе. Если на поверхности, где надо было налаживать жизнь, активно велись восстановительные работы, то там, где сейчас находилась «Нормандия», картина оставалась ровно такой же, как и при их спешном отлете: обломки кораблей, остовы полуразрушенных тел жнецов, пустующие скорлупки кораблей гетов. Кайден сидел в рубке один и, еще не отойдя от гипнотизирующего контакта, смотрел на Землю, пока еще на мониторе. Невооруженным глазом в иллюминатор можно было разглядеть разве что Плутон. Но скоро они должны достичь ее. Что если им придется передать «Нормандию» командованию. Вернутся ли они на нее когда-нибудь? Неизвестно, как и то, что они увидят на самой Землей. По слухам, жизнь там стала намного жестче и проще, чем до войны. Слишком много потерь и жестокости видели ее жители. Сейчас там все может быть по-другому. Удастся ли их команде не потерять друг друга в этом новом мире? Чем он займется? Нет, понятно, он один из немногих биотиков, способных контактировать с рахни. Вероятно, после небольшой передышки его отправят куда-нибудь на отдаленную станцию. Возможно, туда, где земной флот сейчас восстанавливает свой ретранслятор. Не то чтобы дела с этим у людей продвигались быстро. Не хватало ни знаний, ни ресурсов. Но после строительства горна, почему бы нет… «Надо бы найти маму…» «Нормандия» пока никуда не двигалась. Джокер пошел утрясать с инженерной службой последние вопросы перед запуском двигателей. Неподалеку висел в пространстве мертвый корабль гетов. С такого расстояния Кайден мог даже рассмотреть отдельные элементы конструкции. «В конце концов, может быть, это последний шанс сделать что-то самому», — подумал он и включил внутреннюю линию, транслировав видеосигнал с изображением обездвиженного корабля на терминал инженерного отсека. — Тали, поможешь мне обыскать эту посудину? На Земле вряд ли склады ломятся от запчастей. Заодно присмотрим и для «Нормандии» что-нибудь. Когда еще удастся подновить нашу старушку. На что она стала похожа? И про себя добавил: «Шепард увидит — голову оторвет». *** Тали Зора вас Нормандия была ханжой. Она впадала в скромную рассеянность при упоминании чего-то такого, о чем, с ее точки зрения, не следовало рассказывать посторонним, требовала от Адамса не употреблять бранных слов и выбегала в молчаливой ярости из помещения, если случайно заставала Кена и Геби за чем-нибудь неприличным (по мнению Тали, неприличное приключалось от любого прикосновения). В то же время Тали Зора вас Нормандия являлась истинной дочерью своего кварианского народа. И она была крайне, предельно физиологичной. Она могла громко рассуждать о климатической системе своего скафандра на нижней палубе, чем заставляла скромно потупиться даже лейтенанта Вегу. Могла жаловаться по общей связи на неудобный катетер или перечислять симптомы только что подхваченной заразы, вызывая у половины экипажа сожаления о съеденном завтраке. Но вот чего у нее было не отнять, так это практичности. — Нет. Не имеет смысла на него тащиться, запчасти гетского корабля «Нормандии» не подойдут. — Мало ли, что на нем осталось? — не сдавался майор. Если бы можно было видеть сквозь затемненное стекло шлема кварианского костюма, то Кайден в этот момент бы наблюдал, как Тали закатила глаза. «Господи, что с людьми делает длительный ментальный контакт. Остаток разума рассеялся по вселенной», — размышляла она. — Я слышала, мародерство в Альянсе карается трибуналом. — А я слышал, что в кварианском обществе пустой корабль, напрасно сгорающий в звезде, считается уроном карме. Будь человек… то есть я хотел сказать, будь другом.. Скоро Земля. Там все завертится, и неизвестно, в каком пыльном офисе Альянса мне придется писать отчеты. Давай, слетаем на этот корабль. — Ох, ну хорошо, — Тали была в сущности доброй дев… кварианкой. И очень хорошенькой. О чем мало кто знал, а она сама стеснялась рассказывать. 07.06.2186 Больно. Что же так больно… Это не та боль от ранения, которая накрывает тебя в бою, а через мгновение ты уже чувствуешь облегчающее действие панацелина, оставляющего после себя лишь головокружение. Это не след воспоминания об ударе… Это удар, который продолжается, даже если тебе кажется, что кончиться он должен был уже давно. Удар, что вдавил тебя внутрь и уже выворачивает наизнанку твое тело. Больно. Бьет пульсом и расходится, заражая болью все нервные окончания, одно за одним. Не дает отвлечься и сводит мускулы в безуспешной попытке выдавить, заглушить эту боль в поисках хотя бы секундного облегчения. Хотя бы секунду… 07.06.2188 — Думаю, нам туда, — Кайден махнул перчаткой скафандра в сторону створок люка дальше по проходу. — А, там ангар, наверняка пустой, — небрежно отвернулась Тали. — Дронов выгрузили, и теперь там только железки и много-много безвоздушного пространства. Ничего интересного. — Но там ведь могут быть запчасти. — Для дронов? Зачем нам запчасти для синтетиков? Они же нерабочие. Уже два года, как все такое вышло из строя. — Тали, — Кайден уже направлялся к створкам. — Пойдем. Там что-то есть. — Что там может быть? — Но майор уже бежал, не слушая ее. Он почувствовал, как пустота, царящая вокруг, вдруг мягко наполнилась впереди чем-то знакомым. *** …Такая секунда приходит фантомом. Организм безуспешно содрогается, непроизвольно сам сбрасывает напряжение, давая передышку, точнее, перемену… и боль волной набегает снова, неотвратимая, как прибой. «Думай, думай. Если сможешь думать — значит, ты справишься». Но думать пока удается только о том, что надо думать. Это слово начинает биться в голове, как птица. «Справишься. Ты справишься. Это же ты, Джейн. Так не бывает, чтобы ты не справлялась». — «А вдруг бывает?» *** Наваливается на двери. Они не сдвигаются. Шарит рукой рядом по стене, пока не вспоминает, что это не человеческий корабль. Придется вернуться к пульту управления. Возвращается, почти скользя по поверхности тяжелыми ботинками скафандра. В этот момент внутри у него все скручивает. Существо, умиравшее за этими дверями, на волне биотического контакта передало ему такое чувство боли и отчаянья, что он не устоял на ногах от неожиданности и упал на колени. Из последних сил, превозмогая боль и с трудом дыша, он протянул руку и включил механизм замка. Створки разошлись. Там, за ними было темно, и в этой темноте кто-то умирал. И Кайден уже знал, кто. — Тали, сюда! *** Стоп. Что-то изменилось. Что-то вокруг происходило. Какая-то малость, но по сравнению с болью на грани и животным инстинктивным сокращением мышц, это было облегчением. «Все потеряешь! Ты все потеряла! Все пропало». Страх, отчаяние и душевное страдание, с которым по интенсивности соперничала физическая боль, побеждают. Но, удивительно, дают возможность пошевелиться. Сделать вдох. *** Наконец, ему удалось поставить ментальный барьер. Кварианка тем временем включила освещение в ангаре. В его центре находилась прозрачная сфера силового поля диаметром около шести метров. Внутри нее, как в рождественском шаре, в каких обычно на забавные башенки падает новогодний снег, была атмосфера и часть какой-то поверхности, покрытой толстым слоем мусора и обломков, словно кто-то неведомый попросту зачерпнул сферой, как ковшом экскаватора, воздух и твердь в неумелой попытке спасти одно человеческое существо. Тело едва виднелось под обломками и, кажется, пыталось дышать. Тали подошла к сфере и провела рукой по границе силового поля. — Твердая. Кайден добрел до нее, с трудом держа равновесие от головокружения, вызванного недавним болевым шквалом. Он старался, но не мог унять волнения. Попытался опереться о сферу и неожиданно для себя провалился внутрь. Кажется, она пропускает только людей. Вполне логично. Кто бы это ни сделал, этот кто-то оставил возможность представителям вида забрать своего сородича. Кайден бросился разбирать завалы мусора — и ему вскоре удалось вытащить из-под обломков без памяти, израненную, непонятно как оказавшуюся тут и истекающую кровью, но живую — его Джейн Шепард. *** Вечером Вега, Гаррус и Джек сидели в кают-компании. Случившееся сегодня, ни у кого не укладывалось в голове. — Ну и что, — наконец-то озвучил Джеймс давно крутившийся в уме вопрос. — Вы думаете, это она? — Ха, — Джек взглянула на лейтенанта. — А ты сомневаешься? — Ну видели мы уже раз ее клона. Нет, ну сама смотри. Прошло два года. Да хоть бы ее всю Цербер утыкал имплантами — это все равно невозможно. Как она там появилась-то? Гаррус отставил стакан в сторону и поинтересовался: — Тебе на какой вопрос отвечать? — Мне ответьте на вопрос, с чего бы это майор стал таким доверчивым? То-то на Марсе я думал, он ее обратно под трибунал отправит. А тут ни тени сомнения. Два года пролетело? Здравствуй, коммандер! Что ты тут делаешь? Кто вообще притащил сюда эту сферу? И что это меня вдруг понесло на корабль? В этот момент Джек приподняла вытянутый указательный палец. — Вот. Делаешь успехи, лейтенант! Ты зришь в корень: теперь он ее Чует. *** С судьбой на встречу мы приходим лично, Чтоб у нее удачи попросить. Мы чуда ждем, молясь богам различным, Не прочь и сами чудо сотворить. Когда душа сгорает от утраты, И сердце рвут терновые венцы, Когда судьбою мы в объятьях сжаты, То кто мы есть — творенья иль творцы?* ---------------------------------- * Автор стихотворения — Edolorin. Это конец первой части.