Десятый пункт

      Вторая неделя без личного «куратора» лечения Бэкхёна началась для парня с настойчивого, но раздражающего звонка телефона. Игнорировать его не получалось: от Сехуна не сбежишь. После выписки с больницы, он вечно крутился где-то рядом, пытаясь вытягивать компаньона из дому. И, что очень радовало его, — получалось это с постоянным успехом.       За последнее время они и правда сильно сблизились и работа, кажется, пошла намного лучше: появились непредвиденные встречи, на которые они приходили вдвоём; Бэкхён легче реагировал — делал вид — на лёгкие прикосновения и на самом деле менялся.       Он старательно находил контакт с людьми, чтобы следовать советам доктора Пака и вернуться к терапии с ним. Парень не признавал этого, но начинал всё больше думать о нём: думать о молчании, говорящем в разы больше слов; о спокойствии, которое стало возможно только рядом с Чанёлем.       — Тебя забрать? — тут же спросил Сехун, когда Бэкхён, еле оторвав голову от подушки, промычал сонное «алло?». — Только не говори, что ещё спишь! Ночь на улице!       От громких криков Бён отодвинул гаджет от уха и приподнялся. За окном и правда темно, и желания выходить не было никакого, но… Но ведь он должен сделать максимум, что зависит от него.       — Нет, — упав обратно в кровать, протянул Бэкхён, — я сам доберусь.       — Ты злишься на меня?       Бэкхён промычал. Глаза предательски закрывались: вчера он опять просидел до самого утра в кафе, где они часто пересекались с Чанёлем. Хотелось ещё немного подождать. Хоть пару часиков. Но нужно было уходить. Закрытие не оттянешь.       Парня расстраивало, что Чанёль буквально исчез со всех радаров: в кафе не заходил, на работе тоже не появлялся, если верить медсёстрам, да и дома он ни разу его так и не застал. Он словно подтирал себя из жизни Бэкхёна, пытаясь не оставить и следа, но ничего не получалось. След от его присутствия был намного глубже. И его не стереть ни одним ластиком.       — Ты вновь отдалился, — грустно выдохнул Сехун, не собираясь заканчивать разговор. В голосе прокрались нотки сомнения, но вопрос всё же прозвучал: — Всё скучаешь по своему Чанёлю?       — Но я всегда был отстранённым, разве нет? — ответил Бэкхён, проигнорировав второй вопрос. Он же совсем не скучает. И не хочет поделиться успехами своего лечения. Не хочет, чтобы Чанёль помогал ему, как прежде. Чтобы спорил с ним, подталкивал. Не хочет ничего. Просто ему надо видеть Пака без ограничений. Но нет, совсем не скучает. — Прости…       — Ладно, только не опаздывай.       Но уже собираясь прощаться, Бэкхён уткнулся лицом в подушку и промычал что-то похожее на имя друга:       — Сехун?       — Да?       Рывком подскочив и поднявшись на ноги, Бэкхён решил поделиться идеей, которая пришла к нему так неожиданно. Ещё один пункт. Ещё одна возможность получить похвалу при встрече с Чанёлем. Ещё она возможность стать свободнее.       — Давай поедем вместе… на метро?       Произнести предложение оказалось намного легче, чем решиться на тот самый первый шаг. Около получаса Бэкхён не мог пересилить себя. Сехун же всегда был рядом. Он подбадривал и помогал, пытаясь отвлечь друга странными темами, но страх оказался сильнее.       Выдохнув, Бэкхён мотнул головой, признавая свою слабость: без Чанёля никак не получалось.       — Вызови водителя, — опустившись к земле, Бён обнял колени руками. Он чувствовал, что теряет сознание. Чувствовал, что не сможет, только услышав шум и звук вагонов метро. — Прошу…       — Может, — Сехун присел рядом, легонько касаясь плеча коллеги, но тут же убирая руку. — Может, вообще не поедем?       Но Бэкхён не поддался соблазну. Не спрятался в свой кокон, услышав одобрение этого. Они потеряли одного инвестора и не могли позволить себе лишиться ещё одного. Слишком рискованно. Бизнес ведь всё равно надо было расширять — ради этого они же и сорвались с места, — магазины готовы открываться хоть сейчас, оставалось только найти деньги и землю под них.       И уже через час машина остановилась под нужным домом, смешиваясь с потоком иных легковушек. Сехун и Бэкхён обменялись взглядами, словно подтверждая свою готовность, и вошли внутрь.       В доме собралось немало важных личностей. Как и ожидалось от главного события месяца. О, увидев всех их, судорожно смотрел по сторонам, а после махнул рукой Бэкхёну и, схватив бокал с выпивкой, убежал в сторону «самых удобных» по его мнению. Сам же Бён продвигался в то место, где было меньше всего людей; где его не могли случайно задеть, да и в целом могли бы не заметить.       Но, отвлёкшись на предложение официанта что-нибудь выпить, Бэкхён отвернулся, а после быстро выпрямился, смотря куда-то в сторону. Только что ему показалось — точно показалось, — что он видел Чанёля. Краем глаза. Где-то в толпе. Это точно был он.       — Чанёль? — тихо прошептал Бён, всматриваясь в спины незнакомых людей и не в силах сдержать себя. Он мог бы заявить, что почти уверен, что не ошибся, но пугало только то, что со стороны это выглядело не очень: зависимость, не иначе.       — Почти, — послышалось за спиной, отчего Бэкхен тут же дёрнулся по направлению голоса. — Ким Чонин.       Ким был тут как тут. Это ведь он хозяин дома. Хозяин положения. И, увидев, что к ним присоединились ещё два гостя, парень оставил своих друзей, чтобы лично встретить новичков.       Чонин в самом деле был рад, что Бэкхён всё же пришёл. Ещё утром он спорил о том, появится ли тот тут или же нет, а сейчас уже стоял перед ним с двумя бокалами и хитро ухмылялся. Хоть если бы Бэкхён не знал его ранее, то воспринял бы этот оскал за обычную улыбку. Но тут было понятно, что парень уже изрядно выпил, пусть и продолжал крепко держаться на ногах.       — Мне казалось, что вы хорошо запомнили моё имя, — хихикнул он, делая ещё один глоток. Сейчас, среди всех людей, он уже не выглядел пугающе. Всё же свободы намного меньше, когда вы находитесь в гуще толпы. — Вы здесь одни?       Бэкхён поджал губы и оглянулся, выискивая фигуру Сехуна. Тот, с широчайшей улыбкой, уже ошивался возле симпатичной китайской парочки и, судя по восхищённым взглядам окружающих, производил только приятное впечатление. Но увидев, что он привлёк внимание коллеги, неустанно наблюдающего за ним больше минуты, парень поднял бокал, предлагая выпить за явный успех.       — Похоже, он занят, — прозвучало в самое ухо, отчего Бён повернул голову в сторону: Чонин разместился в сантиметре от него, продолжая громко выдыхать в шею парня. Глаза были полузакрыты, словно в томительном ожидании, но когда Бэкхён отступил и полностью повернулся, Ким повторил за ним, делая шаг в сторону него.       Неловкая пауза сменилась смехом окружающих компаний, но через минуту разбилась появлением нового собеседника. Сехун пришёл другу на помощь. Решил спасти ситуацию, оставив ненадолго своих «возможных инвесторов». Хотелось уладить все дела, которые только возможно вытянуть…       — С праздником вас, — начал он, пожимая руку и по-дружески обнимая парня. Ладошка незаметно похлопала его низ спины, и Бэкхён увидел, как от этого Чонин улыбнулся на все тридцать два. Впервые Бён задался вопросом, насколько они двое близки и всё ли он знает об отношениях своего коллеги с инвесторами. Судя по всему, далеко не всё. — Мы сможем увидеть самого Кима-старшего?       — Он с радостью выслушал бы ваши пожелания, но сейчас, к сожалению, очень слаб.       Сехун сделал грустное, но понимающее лицо. Даже плечи его мгновенно опустились, создавая сострадательный вид. На самом ли деле он сопереживал ситуации с отцом Чонина или же был расстроен, что встреча может быть бесполезной, — никто никогда так и не узнает. Но когда он стал ближе к Бэкхёну, легонько ткнул его локтём в бок, словно требуя какой-то поддержки его действий. И парень не заставил себя ждать, на одном дыхании выпалив несколько раздражённое:       — Это значит, что сегодня мы не заключим контракт?       Чонин в ступоре опустил бокал, облизнув мокрые губы, а Сехун раскрыл рот в удивлении, еле сдерживая «вот же дурак», строкой бегущее в его голове. Кажется, Бэкхён готов был с порога портить вечер всем, лишь бы избежать компании владельца дома. Несколько грубые фразы должны были разозлить того и поумерить пыл. На это Бён сейчас и рассчитывал. Вот только Сехун не был к такому готов.       — Бэкхён не это имел в виду, — начал извиняться взбудораженный коллега. Всё его лицо выражало взволнованность и размышления о том, как замять сложившуюся ситуацию. Контракт они всё равно смогли получить, используя и другие методы, но обида настолько важной в этом деле личности могла добавить немало проблем. — Мой друг совсем не умеет шутить, а…       Чонин поднял руку вверх, без слов прося остановиться. Словно с головой устал от трёпа Сехуна. Его взгляд не отрывался от Бэкхёна, а тот же смотрел куда-то под ноги. В мыслях было совершенно пусто: пошла тридцать восьмая минута пребывания в этом доме.       — Тогда может прямо сейчас и обсудим этот самый контракт?       — Сейчас? — в унисон произнесли удивлённые партнёры, в шоке распахивая глаза. Нельзя было сказать, кто из них был больше удивлён, но рад был точно Сехун. Он начал что-то тараторить, разливаясь в благодарности и дружески похлопывая Чонина по плечу. Но парень так и не взглянул на него.       — Отец раскроет всё через пару недель на конференции, но вам же выгоднее узнать о нём пораньше? — склонив голову, он протянул свободный стакан с напитком Бэкхёну, но Сехун перехватил его, залпом осушив. — Вы согласны, Бён Бэкхён? — добавил Чонин, игнорируя поведение О.       Сехун поставил бокал на столик и сжал руки в кулаки, как будто это слишком помогает и придаёт сил, а Бэкхён закатил глаза, глубоко выдохнул и направился вслед за Чонином на второй этаж. О же спокойно выкрутился, говоря, что его всё ещё ждут в другой компании, и по секрету добавляя другу, что им стоит разделиться, чтобы научить больше людей. Да и сам Ким не настаивал на присутствии обоих. Это было понятно. И пусть Бёну казалось его решение опрометчивым и необдуманным, но он согласился. В этом была своя логика. А в полном доме людей — была и уверенность в безопасности.       Кабинет, сделанный в коричневых тонах, буквально давил на Бэкхёна своей тяжестью. Ноги подкашивались. Парень как можно скорее прошёл к дивану, присаживаясь на его край. Чонин тут же оказался рядом с ним, но Бён сразу отодвинулся, сохраняя своё личное пространство. Странная настойчивость парня только пугала. Ким вновь хмыкнул, делая очередной глоток алкоголя. Протянув одну руку со стаканом к Бёну (чисто ради удобства, а не для предложения выпить), второй он вытер капельки виски, оставшиеся на своих губах и немного невнятно — алкоголь разморил его ужасно быстро, — но с неподдельным интересном поинтересовался:       — Ты действительно страдаешь ми… ми, — две попытки оказались неудачными, перебиваясь начавшимися иканиями. Допив залпом остаток напитка, он оставил стакан на столе и наклонился к Бэкхёну: — Мизофобией? И кто только назвал её так, — засмеялся он, откидываясь на спинку дивана. — Идиотское название…       Бён резко поднялся с дивана, пытаясь при этом оставаться вежливым. Этот разговор не понравился ему с первой фразы, и он уже жалел, что пришёл сюда, ведь до разговоров о бизнесе явно не дойдёт.       — Простите, но это не…       — С Чанёлем ты не такой замкнутый, да?       Бэкхён открыл рот, застывая в немом шоке. Его застали врасплох. Он не понимал, откуда тот знает о нём и что вообще известно о них, но своей реакцией выдал, что скрывать таки есть что. Чонин был доволен, что попал в самую суть. Он знал, что они с Чанёлем проводят много времени вместе как «доктор-пациент», но был уверен, что всё не так просто, как кажется на первый взгляд. Это просто прикрытие.       — Откуда вы знаете Чанёля?       — Я о многом знаю.       — Он помогает мне с терапией, — произнёс Бэкхён напоследок, не желая больше углубляться в разговор, и сделал шаг к двери. Любопытство отошло на второй план. — Ничего больше. Я пойду…       Чонин хмыкнул. Он с трудом себя контролировал. Голова казалась тяжёлой, и он то и дело, что склонял её набок. Приподнявшись, он протянул раздражительное «стоять» и, схватив Бэкхёна за локоть, повалил его обратно на диван. Не давая опомниться, приложил чужую ладонь на свой пах и насильно сжал его своей рукой.       — Поможешь и мне с терапией?       Бэкхён дёрнулся, чтобы убежать, но Чонин с силой вернул его на место. Плечо заныло от неприятных ощущений. В голове кружилось. В горле пересохло настолько, что он не мог произнести и слова. Спасала мысль о том, что рука в перчатке. Что это всего лишь ткань. Чонин, протяжно простонав, сделал ещё одно движение. Он не был самым плохим парнем, но Бэкхён вызывал в нём только пресловутые животные инстинкты. На трезвую голову они не предвещали ничего особенного, но сейчас…       Толкнув Бэкхёна на спину, Чонин развёл его ноги, сдерживая их своими коленями, и коснулся чужих брюк. Ткань мешала. Раздражала. И всё больше завлекала. Бэкхён трепыхался. Внутри горело всё адским пламенем, но он ничего не мог с этим поделать. Сильный Чонин и навалившиеся зацепленные пальцы давали о себе знать.       — Вот же! А-а-а-а! — прокричал кто-то со стороны после громкого хлопка дверью. Бокал, стоявший на столе, был со всей силы отправлен на пол. Осколки очень мелкие и разлетелись по всей комнате. — Что ты творишь?       — Чанёль, ты так не вовремя, — разочарованно начал Чонин, недовольно цокая языком. Бэкхён задержал дыхание, не в силах выдохнуть. Ему не послышалось? Он не мог этого узнать, потому что за спиной Кима ничего не было видно, но в следующую секунду парень отлетел в сторону. С кратким матом вскрикивая от удара головой о стену.       А Бэкхён, оказавшись свободным, сразу же сполз на пол. Всем было не до него, да и сам он не слышал ничего из того, о чём так яростно спорили в комнате. В глазах поплыли тёмные пятна, и парень протянул руку в сторону. На столике стояла начатая бутылка виски. Секунда, и обжигающая жидкость потекла по венам Бёна.       Он пил большими глотками и с такой же жадностью, как странник жаждет воды в пустыне. Его горло саднило, но он остановился только тогда, когда бутылка оказалась пустой. Прислонившись к стене, он внимательно всматривался в лицо своего спасителя.       — Почему ты такой урод?       — Потому что я привык отбирать у тебя всё, что тебе дорого!       Эта фраза прозвучала с уст Чонина с такой насмешкой, что решительный спаситель больше не смог терпеть. Дальнейшее сам парень назвал бы действиями под состоянием аффекта, но остановился он только тогда, когда Чонин без сознания валялся на диване: на животе, раскинув руки в стороны, словно просто спал.       — Идти можете? — обратился он к Бэкхёну, который всё это время так и просидел на полу, наблюдая за происходящим. Это был Чанёль. Злой, но испуганный Чанёль. Бён хотел столько всего спросить, но в голове было слишком много мыслей. — Запрыгивайте, — присев, Пак кивнул на свою спину.       — Но что вы здесь делаете?       — Обойдёмся без глупых вопросов.       — Я не могу, вы ведь…       — Я грязный, а вы пьяный, — парировал он со всей серьезностью, и Бэкхен был вполне согласен с этим, ведь он не смог бы сам даже спуститься вниз. — Мне оставить вас тут? К чему эти сомнения?       Последняя фраза стала, пожалуй, самым весомым аргументом. Шатаясь и опираясь на диван, парень всё же поднялся на ноги. Он был готов на это, но сомнения оставались слишком сильными.       — Вы могли бы протереть руки?       Но Чанёль так устал ждать, что просто помог Бэкхёну, саморучно подхватывая его под бёдра.       — Держитесь, иначе упадёте.       Бэкхён зажмурил глаза, стараясь держаться максимально сильно, но с минимальными прикосновениями к чужому телу. Уже на выходе из комнаты их встретили два охранника. Чанёль, как ни в чём не бывало, кивнул за свою спину, указывая на Чонина, растянувшегося на кожаном диване.       — Господин Ким устал. Лучше не беспокоить его. А мы уже уходим.       «Уходим. Мы…» — беззвучно повторил Бэкхён, думая о том, насколько же тёплое тело Чанёля. Такое тёплое, что хочется остаться рядом навсегда. Не хочется отпускать.       Он и правда так сильно меняется?       А утром парень проснулся в своей кровати от дикой головной боли. Для него это был не самый удачный первый опыт с алкоголем. Поднявшись, он протёр глаза, тут же застывая при виде одной любопытной детали: на столе стояла знакомая бутылочка с запиской, привязанной к крышечке.       — Так это был обычный сон? — спросил он вслух, рассматривая один-единственный смайлик, нарисованный на листике. Бэкхён потянулся, вновь закрывая глаза. Приятные картинки фотолентой проносились в голове, но, судя по тому, как сильно она болела, добрая половина из увиденного точно могла быть обычной иллюзией. Он ничего не помнил. Не знал, можно ли доверять себе. — Или же нет?