Тихий омут

- Пап… я хочу посоветоваться. - Да, дорогой, я слушаю, - обращенные на меня серые глаза почти тут же отвлекаются. - Элеот, перестань дразнить… а ну брось, кому сказал! Еще пять минут уходит на выяснение того, кто прав, а кто виноват - малышня всегда такая, чего с нее взять. Может, стоило прийти в другой день? Но… я уже не могу справляться со всем этим в одиночку, это слишком сложно. - Да, дорогой, прости, сам видишь… Так о чем ты хотел поговорить? - Это насчет… Дэрека, - голос непроизвольно становится тише, а внутри все холодеет при одном лишь упоминании его имени, при одном воспоминании о том, какими холодно-равнодушными глазами он смотрел на меня сверху вниз, пока я давил в себе рыдания и справлялся с ощущением чудовищной несправедливости и собственного унижения. Не так… не так это должно было быть… Не знаю, как именно, но… точно совсем не так. - Дэрек? А что случилось? - Мы… у нас с ним… совсем не ладится, - удивлюсь, если папа смог хоть что-нибудь разобрать из моего полушепота. - Ох, детка… - папа качает головой. - Если не ладится, значит надо сделать так, чтобы наладилось. Может, ты делаешь что-то не так? - А… - я даже теряюсь. - Почему именно я? - Кайрис, ты пойми - если в паре что-то идет не так, виноват всегда омега. Так устроен мир. Наша задача подстраиваться под партнера, а не наоборот, так что… попробуй узнать, что ему нравится, а что нет, сделай ему приятное, прояви инициативу, ты же можешь, я знаю. Думаешь, у меня с твоим отцом было все гладко? Да, альфы и правда сильные мира сего, но только в твоих силах сделать так, чтобы сильный альфач склонил пред тобой голову и готов был ради тебя на… Нет, ну это невозможно! И папа вновь уходит разбираться с дерущимися племянниками, которых ему оставили на пару дней, а я… я лишь выдыхаю - глубоко, почти обреченно. На словах все легко и просто, но… Дэрек меня не видит. Я ему совсем не нравлюсь. В лучшем случае он испытывает ко мне разве что жалость, в худшем - отвращение, и как вы прикажете мне это исправить? Я ведь пытался и… сделал только хуже. Прежде всего, самому себе. Еще немного посидев в родном доме, я прощаюсь с папой, решая не дожидаться отца, он должен был вернуться поздно, а мне еще хотелось приготовить ужин, хотя зачем я вообще это делаю, ради кого? И что вообще со мной не так? Неужели я настолько плохо выгляжу в глазах супруга? Может, и правда во всем виноват только я, может, не стоило отталкивать его тогда, может… - Ой… - я врезаюсь в кого-то тележкой с продуктами и испуганно вскидываю голову. - Извините, пожалуйста, я не нарочно… Вы?! Мягкая улыбка озаряет его красивое лицо, и раздается тихий смех, отчего мне становится немного неловко. - Я. Здравствуйте, Кайрис… - Здравствуйте. Как… у вас дела? - Спасибо, все хорошо. У вас? - Теперь стало лучше, - фраза срывается неосознанно, опережая разум, и стараюсь это как-то исправить. - В смысле… в смысле я имел в виду… - Не переживайте, я понял, - он снова смеется, и это вызывает у меня непроизвольную ответную улыбку, ставшую столь редкой за последнее время. - Ну что ж, впредь будьте осторожны. Удачи. - И вам… Мы расходимся, я добираю все необходимое и иду к кассам… где мы сталкиваемся вновь. - Вас подвезти? Прошу, не отказывайтесь, мне хочется вам помочь, - не дожидаясь ответа, Эрон забирает у меня из рук сумки, а я в таком ступоре, что даже не сразу иду за ним. Он ведь мне совсем никто… даже не друг… - Кайрис, позвольте задать вам один вопрос? - уже в машине, когда мы почти выезжаем с парковки. - К… конечно. - Почему вы выглядели таким… печальным? У вас что-то случилось? Я бросаю на него встревоженный взгляд, Эрон же не отвлекается от дороги. Что ж… - Нет… то есть, да, но… - вздох. - Не берите в голову. - Это из-за Дэрека? Вздрагиваю. И снова взгляд на Эрона, который выглядит, кажется, еще серьезней. - Он… вам что-то сказал? - Да мне не нужно ничего говорить, - он выдыхает. - Я просто слишком хорошо его знаю. Его и… его предпочтения. Вы для него слишком хороший, и он просто не понимает, что с вами делать, а главное зачем, когда полно других… - У него есть другие?! - собственный возглас режет слух, а внутри будто все сжимается. Я ведь… я ведь даже не думал об этом… Господи, это же было так очевидно! Зачем ему я, если есть те, кто лучше меня? - Черт! - Эрон припарковывает машину у края тротуара. - Простите, я не хотел делать вам больно, я просто не подумал… Прошу вас, не плачьте! Но я уже не могу остановиться - меня трясет, рыдания душат, я задыхаюсь, но могу лишь пытаться скрыться от его внимательно-обеспокоенного, пронизывающего насквозь взгляда в собственных ладонях. - Я не нужен ему… не нужен… я вообще никому не нужен… - меня привлекают к сильному плечу, и я утыкаюсь носом в шелковистую ткань, вцепляюсь пальцами, кажется, в край рубашки, чувствую тепло от широкой ладони, поглаживающей меня по спине, и почему-то становится легче, проще… Господи, как же я мечтал о том, чтобы меня коснулись - вот так же мягко, бережно, чтобы прижали к себе, подарили мягкий поцелуй, чтобы показали мне, как, каково это - когда тебя любят… Неужели это все так и останется несбыточной надеждой?! - Мне так больно, Эрон… так больно… Он такой холодный, равнодушный, ему наплевать на меня и на мои чувства… Я не нравлюсь ему и никогда, наверное, не понравлюсь… разве я вообще могу кому-то нравиться?… - Ну что вы, вы очень красивый, - он продолжает гладить меня по спине осторожно, еле ощутимо, и я просто не понимаю, как от такого простого действия может стать так тепло? - Красивый и очень добрый, Дэр - идиот, раз этого не видит и не ценит. Просто… понимаете, он привык к другому типу омег. Которые сами лезут на шею, перехватывают инициативу, действуют дерзко и раскованно… - Но я так не смогу, - отстраняюсь, понимая только сейчас, что этот глубокий бархатный запах вовсе не ароматизатор автомобиля. - И не потребуется, - он мягко улыбается, касаясь моей щеки своей теплой ладонью, стирая оставшиеся слезы кончиком пальца. - Я расскажу, что нужно сделать. *** Что может быть лучше, чем когда все идет по плану? Контракт с «Групп Индастрис» был подписан, все остались довольны, и я вернулся домой жутко уставший, но неимоверно гордый собой и всей проделанной работой. Дом, милый дом… Или нет. - С возвращением, - Кайрис еле заметно улыбается, и, встав на цыпочки, касается губами моей щеки, что ставит меня в еще больший ступор. Эм… это что вообще сейчас было? - Как прошел день? - Ну… отлично? Мы подписали контракт… - я как в замедленной съемке вешаю пальто на вешалку, все еще пытаясь въехать - это розыгрыш, глюк, или я в параллельной вселенной? - С «Групп Индастрис»? Отличная новость! - он несколько робко улыбается, но все-таки не отводит глаза как обычно. - Ты… ты не голоден? Я приготовил ужин… Окей, спишем на сбой в матрице. - Не откажусь. Я прохожу на кухню, решая вообще пока не делать никаких выводов, и просто молча наблюдаю, как Кайрис, пусть несколько суетливо и неловко, накрывает на стол, ставя предо мной несколько просто сервированных блюд, от которых, тем не менее, исходил потрясающий аромат. Он что, всегда умел готовить? - Я… не знал, что ты любишь, сделал на свой вкус, - омега присаживается напротив и в неловкости заводит за ухо прядь теперь уже распущенных волос, длиной примерно до лопаток или даже чуть пониже. А так ему даже неплохо… - Я почти всеядный. Только рыбу не ем и кориандр, - пробую то, что он приготовил, и… нахожу это более, чем просто съедобным. - Вкусно. - Тебе правда нравится? - в его глазах такая радость, что я понимаю лишь одно - омегу реально подменили. - Правда, - с легкой полуусмешкой смотрю ему прямо в глаза - Кайрис краснеет и отводит взгляд в тарелку, принимаясь за еду. И что бы это все значило… Едим мы молча, Кайрис лишь изредка спрашивает, не нужно ли мне чего, и в основном смотрит куда-то вниз, что естественно нравиться не может, но я считаю уже чудом, что он не льет слезы, а на лице не читается это идиотское выражение «пристрелите меня, пожалуйста». Может, спросить, что происходит? Хотя… вдруг он испугается и кинется в истерику от этого вопроса? - Спасибо. Было очень вкусно, - поднимаюсь, подхожу к нему и в качестве благодарности целую в щеку - абсолютно простой, вот проще некуда жест, но Кайрис вздрагивает и заливается краской, глядя на меня то ли с испугом, то ли с неверием, то ли с еще не пойми чем, и я непроизвольно закатываю глаза к потолку. - Ну что опять не так? - Н-нет… ничего… просто… мне приятно, вот и… - он совсем теряется, а я, после короткой молчаливой паузы, лишь тихо хмыкаю, решая ничего не говорить про это его любимое невнятное нытье. Ухожу мыть посуду - мыть громко сказано, посудомойка сделает это лучше меня, но все равно. Кайрис молча наблюдает за моими действиями, и, когда ни тарелок, ни вилок больше не остается, я понимаю, что нужно или сворачиваться, или продолжать эту игру в семейную жизнь. Что ж… почему бы и не поиграть для разнообразия? - Ну а теперь… - подхожу к нему не спеша, с соблазнительной улыбкой на лице, кладу ладони на тонкую талию и, чуть приподнимая, усаживаю омегу прямо на столешницу, склоняясь к уху и выдыхая: - Чем займемся? Вариантов ответа могло быть великое множество. Самое главное ведь не «что», а «как» - я обожаю игривый настрой, любая игра прекрасна по-своему, и я дал ему ну такое огромное поле для творчества и возможность выбора, что чуть не зарычал от досады, когда он сдавленно пискнул: - Я не знаю. Так, спокойно, просто дадим ему еще один шанс. - Как это не знаешь? - чуть прикусываю его ушко, более ощутимо - мочку, пробираясь ладонью под ткань футболки - чуть худоват, но это ничего, кожа мягкая, да и пахнет от него приятно, хоть и приглушенно, может, чего и выйдет, если тупить не будет… - Разве тебе не хочется чего-нибудь… определенного? «А разве не догадываешься? Мне… хочется… тебя», - подобная фраза, сказанная в игривой манере, подошла бы идеально, но… он опять все испортил. - Прости… я… я не понимаю, что нужно делать, и совсем не знаю, как надо себя вести… Блять. - А кто знать должен? Я? - отстраняюсь, и этот вернувшийся к нему потерянный несчастный вид охлаждает меня еще больше. - Неужели так сложно поймать настрой и сделать все, как надо? - Я… я не знаю, как… - наполняющиеся слезами глаза становятся последней каплей - убираю руки и отвечаю ему с холодной, наверно, чересчур жестокой усмешкой: - Ну, раз не знаешь, значит, сиди в уголочке и не отсвечивай. Никто не захочет трахать бревно, и я в первую очередь, так что гуляй. Спасибо за ужин. Не оглядываясь назад, ухожу к себе в комнату. Зачем вообще связался? Как будто не знал, чем кончится, хотя не могу не признать, начиналось все вполне терпимо. Вот же ж… Неожиданно понимаю, что совершенно не помню, у кого остались подлинники, и звоню Эрону - через пару гудков раздается несколько удивленный голос: - Алло? - Слушай, хотел уточнить - пакет документов у тебя? Или мы их оставили в офисе. - Нет-нет, все у меня, а… ты разве не… - Не «что»? Слушай, вообще прикинь, прихожу я домой, а муженек такой меня встречает, резко разговаривать научился, даже ужином накормил. Я думал – ну вот, отлично, контакт пошел, даже как-то был готов к продолжению, но… - В смысле? То есть вы не… но почему? - Догадайся с трех раз, а? Кто захочет трахать это вечно ноющее бревно? - ну давай, молния, чего ж ты заела, я вообще-то в душ хочу. - Я дал ему шанс, даже два, но он ими не воспользовался, так что… - Ну и мудак же ты, - и бросил трубку. И привет. Пф, тоже мне. - От мудака слышу, - кинув телефон на кровать, я все же победил застежку и, раздевшись, ушел в душ. Не хватало, чтобы мне еще нотации читали. Обойдусь как-нибудь. А такой был день хороший… *** Ноги не держат. Руки трясутся вместе с ногами - с силой жмурюсь, чтобы подавить эти отчаянные всхлипы, чтобы не быть для самого себя таким жалким, но это уже невозможно - это конец. Конец всему. Слышу его шаги, слышу, как хлопает дверь, и мне больно, настолько, что становится трудно дышать - за что? Чем я заслужил все это?! И что мне теперь делать?… Я, наверное, совсем не соображаю, что творю, потому что ступеньку за ступенькой преодолеваю расстояние меж этажами. Подхожу к этой проклятой двери, ставшей для меня непроходимой стеной… и слышу все. Каждое слово его разговора с незримым собеседником, каждую небрежную интонацию, каждое собственное сердцебиение. Вот теперь, действительно, конец. Конец моим мечтам о счастливой жизни и до ужаса банальном «долго и счастливо». Все кончено, и уже нет пути назад, так что… Я больше ничего не теряю. Хлопает дверь душевой. Тихонько захожу в комнату с ощущением, что совершаю преступление, но пальцы не медлят, пальцы расстегивают пуговицу за пуговицей - остаюсь без рубашки, а затем и без джинсов, одежда с тихим шорохом опадает на пол, но я все равно непроизвольно вздрагиваю от этого звука. Стыд… нет, это пока еще не стыд, но неловкость снова овладевает всем телом, пересиливаю себя и медленно приближаюсь на шум льющейся воды. Я сошел с ума, я совсем не понимаю, что творю, еще не поздно уйти… Но я уже внутри. Из-за пара вижу смутно, но вижу… его. Своего супруга. Супруга, который меня не хочет и никогда, наверное, не захочет - он такой красивый, с потрясающим сильным телом, а я… - Кайрис?! Дэрек явно удивлен. Очень. А я подхожу ближе, еще, пересекаю черту узкого бортика, оказываясь с ним совсем рядом, совсем близко… - Ты… ты хоть знаешь… как это больно? - снизу вверх, но прямо, глаза в глаза. - Ты хоть раз задумывался о том, что я чувствую, когда ты так со мной обращаешься? Я… я так мечтал о том дне, когда выйду замуж, о том, как мой супруг меня коснется… расскажет, что и как нужно сделать… о том, как я буду ему самым лучшим спутником хотя бы потому, что приму все, что угодно, и буду стараться сделать его самым счастливым… И я старался - быть может не лучшим образом, но старался наладить с тобой отношения, а ты?… - не выдерживаю и все-таки касаюсь кончиками пальцев его рельефного пресса, делаю еще полшага ближе и утыкаюсь лбом в горячую от капель воды грудь. - Я не бревно, Дэрек, я живой человек, но я, правда, не знаю, как – каково это, когда тебя касаются чужие руки, и каково отвечать на эти прикосновения. Я знаю, что тебе не интересен - я неумелый, неопытный, выражаю эмоции через слезы, сбиваюсь, потому что мне страшно неловко, но, черт возьми, я живой… Я живой, и мне больно от того, что происходит, мне больно, когда ты смотришь на меня такими холодными глазами, больно от того, что я пытаюсь изменить все к лучшему, но ничего не выходит, больно осознавать, что все мои мечты так и могут остаться несбыточными мечтами… Дэрек, я… Но мои слова тонут в поцелуе - таком горячем, напористом, я не успеваю сообразить, что происходит, как меня уже вжимают в стену, и… я чувствую руки, болезненно сжавшиеся на талии, почему-то теряю ощущение кафельной плитки под ногами, меня вжимают еще сильнее, успеваю лишь обхватить его за талию, чтобы не свалиться, чем прижимаю к себе это горячее тело еще ближе… Боль. Резкая, сильная, страшная, она врывается внутрь, разрывает на части, перед глазами все темнеет, я почти кричу, но крик заглушает все тот же жестко-резкий поцелуй, а еще я чувствую руки, небрежно скользящие по моему влажному от капель телу… Движения такие же резкие, порывистые, не терпящие каких-либо возражений - в меня просто вколачиваются раз за разом, а я жмурюсь, не понимая, то ли это слезы, то ли простая вода… Все кончается также быстро - в меня проникают особенно глубоко и ненадолго замирают, я чувствую его дрожь и смутно понимаю, что Дэрек кончает - в голове уже ни одной связной мысли или эмоции, ни сожаления, ни жалости к себе, я просто чувствую, как ощущение разрывающей боли притупляется, и как я начинаю соскальзывать вниз, но даже не пытаюсь удержаться – за меня это делают его красивые, сильные, жестко-небрежные руки… Вот и все. Я получил то, чего так долго жаждал, я больше не девственник. Вот и… все. *** Утро, как обычно, начинается с чашки кофе, который кажется абсолютно безвкусным. Просматриваю электронную почту, отвечаю на сообщения, уточняю сегодняшнее расписание и… черт, не хочется, но я просто обязан это сделать. Поэтому с тяжелым вздохом, но все-таки иду в комнату Кайриса. Если бы кто-нибудь спросил меня, что произошло, я не отвечу. Это не входило в мои планы, но в итоге одно мгновение, что-то щелкает, и я уже не сопротивляюсь своей природе, тем более что у меня не было ни единой причины ей сопротивляться. Его слова… его глаза… не знаю, почему-то в тот момент это поразило меня, причем настолько, что я совсем потерял контроль, из-за чего Кайрис в конечном счете и отключился. После этого я привел его тело в порядок - худоватое, как ожидалось, но изящно-хрупкое - и отнес в его комнату, где и оставил. Так, ну а теперь… - Кайрис? - захожу, останавливаясь почти в дверях. Кайрис уже не спит - лишь смотрит в потолок с абсолютным равнодушием, и… ненавижу чувство неловкости, но видимо в такой ситуации оно неизбежно. Подхожу ближе, присаживаясь на кровать. К неловкости примешивается что-то еще. - Ты… как? - Нормально, - тихо и ровно. Ладно. - Хорошо. Я пойду, а ты отдыхай, - звучит настолько дико, что мне хочется просто побыстрее сбежать, что я и делаю, оставляя его и прикрывая за собой дверь. Что это за чувство? Вина? Сожаление? Но я себя не виню, он пришел сам и не сопротивлялся, сожалеть тоже не о чем, по-моему мы оба этого хотели… Тогда почему? Почему я никак не могу избавиться от липкого омерзительного ощущения, что я все-таки сделал что-то не правильное?… В итоге, стараясь абстрагироваться от этих мыслей, я погрузился в работу. Эрон весь день лишь бросал в меня хмурые взгляды, и это выводило из себя еще больше, усиливая все эти непонятные ощущения от вчерашней ночи. Но еще больше выводило то, что я не поехал в клуб, как и хотел, а сразу отправился домой. Черт, да что за херня?! - Кайрис? Ты дома? - тишина. И нет этого привычного запаха еды, Кайрис ведь часто готовил… готовил же? Может, он просто ушел? Иду в его комнату, и все же нахожу, что искал - Кайрис все с тем же равнодушием на лице смотрит в потолок, и внутри как-то неприятно колет - он что, пролежал так весь день?... - Почему не отзываешься? Не отвечает. Так, ладно. - Эй, Кайрис, я с тобой разговариваю, - присаживаюсь с ним рядом, непроизвольно цепляясь взглядом за длинные светлые ресницы. - Что не так? Я тебя чем-то обидел? Ты пришел сам, ты долго говорил о том, чего тебе не хватает, и мне кажется, я дал тебе то, что ты хотел. Быть может… я, правда, вел себя с тобой в какие-то моменты слишком грубо, но сейчас-то в чем проблема? - Тебя стало это интересовать лишь после того, как твой член побывал в моей заднице? - от ровного голоса и подобных слов в его исполнении кажется, будто температура в комнате становится ниже. Он издевается, да? - Слушай, я не понимаю, чего ты хочешь, - стараюсь сдерживать эмоции, хотя вновь возникшее раздражение так и лезет наружу. - Не обращаю на тебя внимания - плохо. Обращаю - тоже плохо. Может, определишься? - никакого ответа. Сменим тактику. - Кайрис, я понимаю, что у тебя есть причины на меня обижаться или злиться, но… окей, прости, ладно? Давай не будем ссориться… Пытаюсь коснуться его руки, но реакция, откровенно говоря, шокирует - Кайрис одним достаточно сильным ударом отшвыривает мою ладонь в сторону и впервые сталкивается со мной не тем умоляющим, жалостливым взглядом, а льдисто-холодным, злым, ненавидящим: - Не трогай меня, слышишь?! Даже не смей! Никогда!!! Еще несколько секунд - мои глаза наполняются ответным холодом. - Не очень-то и хотелось. И, уже почти хлопнув дверью, я слышу за спиной то, отчего все внутри почему-то сжимается еще сильнее. Его отчаянные горькие всхлипы.