Keiner von uns

14.11.14, Пятница

– А потом приходят всякие псевдоинтеллектуалы и начинается. "У-у-у, поганить мифы ради забавы – жалкое зрелище", "у-у-у, не канон". "У-у-у, я изучал греческие мифы". Ебать, сидит вот такая хуйня, прочитала статью на википедии, "Я изуча-а-ал". Ковальский, только что подошедший, заинтересованно нас оглядел, после чего спросил. – Вы про Марвел? Или Бога войны? Изначально про Бога войны, но как будто Марвел этой хуйнёй не грешат. – Одна хуйня. – И два вида долбоёбов и там, и там. Одни считают, что показанное и есть мифы в своём первоначальном виде, а вторые бомбят с того, что разработчики забили хуй на достоверность. Изучали греческие мифы они, блять. Просто недавно коммент на ютубе видел. Какой-то очередной школьник жопу рвал. "Я изучал греческие мифы", блять. Прочитал книжечку, подаренную в детстве – это не изучал, солнышко моё. В той моей школе у нас был предмет, где нам рассказывали про богов и всякое такое. Вроде, мы прошлись по египетским, греческим и славянским языческим богам, но что-то я всё равно не выёбываюсь, что что-то изучал. Хотя бы потому, что это не "изучение". Изучение – это когда ты ищешь нормальную литературу, написанную не каким-то там хуем с горы, и уже над ней сидишь. А не читаешь статьи на википедии или в пабликах в контактике. Или на фикбуке. Хотя, так я понял, так всякие девочки любят историю изучать, но, в целом, всё из одной серии. Ой, жопа горит с этих диванных культуроведов, пиздец. – А мне Даша вчера рассказала, что есть такая тема, как кабинетная мифология. Ковальский тоже вечно вовремя и в тему. – Это больше к славянскому язычеству относится, а не к греческой или скандинавской мифологии. – Да, да, – Ковальский помахал рукой. – Типа, у них было дохуя времени на формирование, и они, собственно, сформировались. А язычество загнулось слишком рано и оставшиеся пробелы уже закрывали учёные. – На хую верчёные, блять. – Ебать, Арсений, а почему ты такой умный? Даша сказала, что пока ей не дали эту тему для реферата по истории, она вообще в душе не ебала, что так реально было. А ты такой: "А, да, ебать, это та хуйня, я знаю, что это". Ага. Посиди дома четыре года, ни с кем не общаясь при этом и нихуя не делая. Я посмотрю на тебя потом, что ты будешь знать, а что нет. Нет, правда, это так и работает. Если спросить у меня, откуда я знаю ту или иную хуйню, которую мне знать, по сути, не обязательно или даже ненужно, так это потому, что мне было до пизды скучно, и я читал обо всём, что только попадалось под руку. – Меня устраивает мой член. Услышав это, мы все втроём обернулись назад, к Данилу, который, собственно, и сказал это. Знать бы ещё, в каком контексте это было произнесено, а то что-то как-то слегка неповадно становится. Им там обсудить больше нечего? – Вырванные из контекста фразы хорошо звучат, – посмеялся Ковальский, и Денис тут же заключил. – Ну, хотя бы не девушка сказала. Да, а то было бы странно. С появлением учителя мы все лениво поплелись в кабинет, хотя обычно нас не запускали до самого начала урока. Ей-богу, лучше бы так сделали и сейчас, потому что Владимиру Павловичу приспичило проветрить кабинет перед уроком, чего явно не стоило делать, пока тут присутствовали люди. Как бы, почти середина ноября. Уже даже курильщики начали понемногу в зожников переделываться, а это знаете, что значит? Что пиздец холода настают. В комнате быстро стало свежо и прохладно, потом и холодно, и я очень хотел пойти и закрыть нахрен это ебучее окно, но пока никто не возмущался, так что и я не решался лезть. Может, через пару минут, когда начнёт колотить от холода, тогда и закрою. Или когда и другим людям перестанет нравиться.. А то вдруг всем наоборот только хорошо и уютно, а я тут буду выёбываться. Фу. Ковальский, до этого мирно беседовавший с Данилом и Саней, первым что-то заподозрил, после чего осмотрелся, и, только заметив открытое окно, заорал. – Вы, блять, поехавшие? Это что такое? Я про себя поблагодарил Бога за то, что он дал нам Илью. Конечно же, кто бы, как не он, сейчас спас нас от этого пробирающего насквозь холода? Наш спаситель. Когда Илья подошёл к окну, его в прямом смысле начало заметать снегом. Мы все следили за ним, так что даже видели, с каким лицом он повернулся к нам – так отмечая всю пиздецовость ситуации. "Ребят, вы видели? Снег". Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Ноябрь, четырнадцатое. Подойди к открытому окну и превратись в сугроб. Немного попозировав для вида, Ковальский наконец закрыл окно и направился обратно к своему месту. – Пиздец, – стряхивая с себя снег, сказал он. – Это как тот мем с "Наконец-то моя маршрутка". Я вспомнил, как сегодня по пути в школку не мог даже голову поднять – ибо тут же ветер начинал кидать снег прямо в лицо, и было это, мягко говоря, неприятно. Поэтому приходилось идти как чмоха какой-то – лицом вниз. Рассматривать землю под ножками. Хотя, думаю, вряд ли можно считать это проблемой, потому что ну кому было не похуй, что там у прохожих? Да и когда ты их там порассматривать-то успеешь. Снег в ебало метёт так, что страшно. Тут не до поглазелок по сторонам. На физике Ковальский сидел перед нами с Артёмом, так что совсем скоро он пришёл сюда. Закончив с выкладыванием вещей на парту, он уселся, но почему-то за мою парту, и пристально уставился на меня, из-за чего я мгновенно напрягся. До чего же Илья доебётся на этот раз, м? Мне уже страшно. На пару секунд его отвлекла своим появлением Рита, но полностью меня это не спасло бы даже в теории. И когда Илья задумчиво нахмурился, я тяжело вздохнул. Ну давай, скажи уже. – Бля, я только сейчас заметил. Ты.. В Рок-хаус ездил или что. – Куда? – не понял я. – Магазин с, – Ковальский кивнул на меня. – Всякими приблудами для извращенцев вроде тебя. – Что. – Он про пирсинг, – наконец Рита догадалась влезть. Спасибо, а то так бы и сидели. – А то что-то слишком много обновлений. – Ты прям следишь за мной, чтобы знать, что поменялось? И что вообще за "много"? На лице всего одно. А уши. Он что, рассматривает мои уши? И прям вот, блять, помнит, какие у меня там украшения стоят? Дебил совсем? – Ну вот в губе у тебя точно раньше другие стояли. Остренькие. По ушам, ну.. Такое. Артём опять доебался, да? Я даже задумался, придаст ли Илья какое-нибудь не то значение этому всему. Особенно кольцам в губе. Ну типа. Про что я сам же и говорил – что это всё прикольно при оральном сексе и все дела. Ковальский же шарит. Хотя он явно знает про отношение Артёма к таким вещам, так что с чего бы ему издеваться сейчас. – Да. – Что, ему опять кажутся неуместными твои украшения? – Рита так заинтересованно спрашивала об этом, что я даже смутился. Понятное дело, что она имела в виду прошлогодние события. Типа когда Артём наехал на меня из-за тоннелей. Но откуда она вообще знает об этом, во-первых. А во-вторых, почему у неё такой сочувствующий тон? – Да, что-то в этом роде. – А тебе самому такое нравится? – Такое? – я указал себе на губу и после утвердительного кивка продолжил. – Нет. – А что бы ты сам выбрал. Меня не то чтобы смущал её интерес.. Но реально, нахуя она спрашивает? – Эм. Не знаю. – Тебе нравится золото? – У тебя же дома есть золотые украшения, – Ковальский так нехорошо улыбался, будто вот ждал момента, как бы спалить меня за чем-нибудь стрёмным. – Ещё с камушками всякими. Вот рыться в моих коробочках – это уже не очень, Ковальский. Я тебе доверился, пустил к себе в комнату, а ты рассматриваешь мои полки и лезешь, куда не надо. Как бы, ладно. Я не считаю это постыдным. Ну нравится мне золото, и что дальше? Я, может, и начал всей этой хуйнёй заниматься, потому что насмотрелся на украшения матери и захотел если не такие же, то подобные? Но рыться в моих вещах. Трогать своими грязными лапками то, что я, даже если только в теории, буду носить в ушах. Потом ещё и выёбываться на меня через это. Это уже пиздец, Илья. Ты попутал. – Ну, мне нравились такие раньше. Да и сейчас. – Типа когда роскошно-богато? – уточнил Ковальский. – Ну да. Я и носил такие. А потом Кристина сказала, что это по-гейски. И купила мне "нормальные" украшения. Которые я и ношу до сих пор, вау. Только Артёму не говорите. Хотя почему нет. Можно сказать. Он мне тогда купит замену вообще всему. Правда, они будут такими же скучными и чёрными. Но зато хоть какая-то обнова во внешности. Не то чтобы я нуждался в этом. – О, боже, – с возмущением завопил Ковальский, тут же потянувшись ко мне, чтобы обнять. – Бедный ребёнок. Сначала Кристина говорит ему, что носить что-то – по-гейски, а потом появляется Артём и тоже так делает. Что за люди. Почему тебе так не везёт. Да вообще не говори. Даже моя мать не быковала на меня, когда я в детстве носил "женские" украшения. Отто ничего не говорил. Тут должна быть куча восклицательных знаков. Потому что те, кто должен был отреагировать всрато, просто пожимали плечами. Зато те, от кого это не ожидалось, начинали. "Тебе это нравится? Ты серьёзно? Вот, я тебе тут прикупила. Будет смотреться лучше". Нахуя я прогибаюсь, тряпка такая, встаёт логичный вопрос. Но, может, я воспринимаю это как внимание к себе и потому позволяю людям так с собой обращаться. Аха-ха. Минутка внезапного озарения. Или не очень внезапного и не очень озарения. Может, всю жизнь так и было, а я просто отрицал или не думал об этом. – Не расстраивайся, – продолжал Ковальский, поглаживая меня по голове. – Когда-нибудь ты найдёшь кого-то, кто будет принимать тебя с любыми украшениями. – Кристина уже, вроде, перестала так к этому относиться. По крайней мере, летом она даже извинилась за те свои слова и реакцию. Я аж удивился. Типа, она реально помнила об этом? Прикольно. – Артём, слышал? У тебя появился очень серьёзный конкурент. "Очень" Ковальский выделил, но Артём, только зашедший в кабинет, в принципе ничего не мог понять, даже при всём желании. Недоумённо разглядывая нас, он прошёл к парте, и Ковальскому пришлось уйти. – Что ты несёшь опять. – Ты по что Арсения обижаешь. – Вот в чём я опять провинился? – развернувшись ко мне, недовольно спросил Артём. – Никакой свободы самовыражения, – посмеялась Рита. – Бля, прости, но если ты выглядишь, как пидр, я не буду молчать. Я и так прощаю тебе красные футболки и кофты, но пирсинг – это уже край. – Вот же мразь, – прошептал Ковальский. – Как только Арсений тебя терпит. – Молча, – пробасил Артём, типа пародируя меня. Вообще-то, он ненавидит, когда я так отвечаю на какие-либо вопросы. Хотя это явно не должно мешать ему издеваться надо мной, мда-мда. * – Ну что. Как курится в метель. Поднеся руки ко рту, Саня начал как бы плевать в них, так, наверное, изображая попытки прикурить во время сильного ветра со снегом. Мда-мда-мда. – А Артём где? Не выжил? – Он пошёл там, по делам, – Ковальский махнул рукой в сторону коридора. – Домой. Я сразу прислушался. В смысле, Артём ушёл домой? И даже ничего не сказал? И даже не предложил сбежать с ним? Хотя я зазнаюсь. Если он хотел побыть один? Ладно. Это полностью его право и выёбываться сейчас глупо. Тем более, нам объективно надо уже переставать проводить так много времени рядом. Это само по себе плохо по ряду причин, да и.. Завидев Артёма, я даже нахмурился. В смысле? Что он тут делает? Ковальский напиздел опять, собака сутулая? – Ты разве не ушёл? – когда он подошёл сюда, спросил я. – Куда бы я ушёл? – Ковальский сказал, ты пошёл домой. – Я ему лицо сломаю. Это типа я живу в туалете? Руки мыть я ходил, блять. Сука, заебали все. Кроме тебя. Ты солнышко. Люблю тебя. Никита, сидевший перед нами, обернулся к нам, и я про себя выругался. – Отвернись, – заметив его, сказал Артём. – У нас тут эти. Личные разговоры. – Вы пидоры, да? – Конечно. В жопы ебёмся по субботам. – А, ну ладно, – протянул Никита, типа ничего странного не происходит. – Давай, пока. Никита кивнул головой в знак прощания и отвернулся. Это шуточка же, да? Ничего страшного. Хотя если так подумать, то какая уже нахрен разница. Ну узнают люди в классе, ну и что. Ковальский уже знает. Может, он уже всем и рассказал? Хотя вряд ли – было бы понятно тогда. Или всем реально похуй. Главное чтобы.. Не знаю, что теперь главное. Мать знает. Отто знает. Ковальский знает. Отец Артёма знает. Елисеев – и тот знает. И что, кто-то умер? Эм.. Не важно. Просто это всё к той же теме про то, что я слишком много парюсь из-за всякой хуйни. – Пойдёшь сегодня с нами? – уже тише спросил Артём. – Куда. – У Риты день рождения был тут недавно. Не знаю, показалось мне или нет, что он говорил с насмешкой, но у меня всё равно возникло желание быкануть на него. Он сейчас выёбывается на меня, типа, я забыл её поздравить? А нахуй он сходить не хочет? – И она планирует у Ковальского отмечать. – Я не хочу идти. А то умные такие. Выёбываются на меня, а потом ещё зовут куда-то. Хотя дело не в этом. Мне всё ещё было неловко выходить из дома и даже после тринадцатого ощущение опасности не пропало, хотя я возлагал надежды и только поэтому и согласился – что это сможет помочь мне развеяться и принять, что всё нормально. Но в итоге нихуя не изменилось, и я больше не хочу. Как и вообще с людьми тусоваться. Нахер надо. – А если она тебя позовёт? – Артёму, кажется, опять было жизненно необходимо, чтобы я шёл и социализировался. – Если она. А не ты через неё. И то я пойду только потому, что не смогу ей отказать. Ну и да, в чём вообще проблема. В том году, если я правильно помню, она сама ко мне подошла, а сейчас что не так? Почему это делает Артём? Ничего такого, но мне кажется, что это странно. Да и Рита не из тех, кто будет стесняться заговаривать с людьми о таком, и, типа, что? Почему она не может подойти ко мне и спросить? Я к тому, что вдруг она не хочет меня там видеть? И зачем я тогда пойду и буду портить ей праздник своим хмурым ебалом. – Господи, там большинство будет из друзей Ковальского. – И что? Связи не уловил. – Половину она туда не звала. Ну да. Вот же охуеть причина звать туда ещё больше всяких чмошников. – Ей самой захочется так отмечать? – Что случилось? Ты всё из-за той же хуйни бесишься? Ага, всё из-за той же хуйни. Спасибо, что с хоть каким-то уважением относитесь к нашим проблемам. – Что ты там себе напридумывал опять? Меня вообще чёт не прикалывает, что твоя паранойя прогрессирует. – Ты поехавший, скажи мне? – А в чём тогда дело? – С чего мы начинали. Я не хочу идти на день рождения Риты. Да, а потом ною, что Артём проводит со мной мало времени. Вот, он зовёт меня на пьяночку. И что я делаю? "Е-е-е, я не хочу". Хотя я не хочу и никогда не хотел быть с ним "где-то". Плюс там будет много других людей. Ещё и Рита. Артём опять будет зависать с ней, а Сений и в углу посидит в одиночестве, не умрёт. Ему уже не привыкать, в конце концов. И смысл? Я, к сожалению, не разделяю той хуйни, про которую он говорил мне летом. Что даже при том, что мы не разговариваем и даже не находимся рядом, он типа рад меня видеть и что я сейчас нахожусь с людьми. У меня это как-то не много эмоций вызывает. Особенно видеть, как он обжимается с кем-то. С Ритой. Или как они там упарываются всякой хренью и потом полвечера лежат никакие, а вторую половину страдают хернёй. Вот когда Артём начнёт нормально себя вести, тогда я и подумаю. А так у меня вообще никакого желания ходить туда нет. Ещё с октября, но просто сейчас это яснее даёт о себе знать. – Причём тут вообще моя паранойя. – Ты же из-за. Тридцатого октября не хочешь никуда идти? – Нет, не из-за этого. Артём только со вздохом выпрямился. – А потом ты скажешь, что тебя расстраивает то, что мы не можем нормально общаться. Ага. Потому что мы не можем. А то, что ты зовёшь меня куда-то – это не относится к нормальному общению. Да и что вообще за наезды. Не ты ли говорил, что считается только когда мы в квартире кого-то из нас? И именно вдвоём, а не с кучей людей. Или Артёму теперь важно, чтобы я именно общался с другими, а не просто проводить время со мной? Ну понятно. Всё, он больше меня не любит? Я его больше не интересую? – Но ты же сам отказываешься. – Потому что это не общение. Не то вот совсем. Артём хмуро оглядел меня и, немного помолчав, продолжил, так же пристально глядя на меня. – Надо будет потом ещё раз поговорить. Подумай пока, пожалуйста, как ты дальше всё происходящее видишь. Если всё слишком плохо, расстанемся уже сейчас. Нечего мозги друг другу ебать. Я чего угодно ждал, но не речей о расставании уж точно. Что, всё? Так быстро и резко? Даже до зимы ждать не будем? Артём уже сейчас хочет меня бросить? И это после моего отказа идти на тусовочку? Серьёзно, блять? Долбоёб какой-то. Ещё вчера же всё нормально было, ты куда поехал-то? ** – Хочешь мистик историю? Я вчера проснулся от боли в ноге. В большом пальце. Такая лютая боль, причём именно в коже, как будто порез какой-то. Или как будто впилось что-то, я вообще не ебу. Смотрю, а там волос. Из кожи прям торчит. Как иголку воткнули, только волосок такой. Я вообще не знаю, как это произошло. Но вот. Пришлось даже пинцет искать, потому что так он не вытаскивался даже. Что за хуйня это была, до сих пор ума не приложу. – Что ты такое, блять, – протянула Рита со сморщенным в отвращении лицом. – Просто какого хуя. – Мда, нельзя с тобой такие вещи обсуждать. – Ну конечно. Я же не твоя ёбнутая подружка. Начинается.. – Слышь. За Дашу и двор. Вернувшийся Артём сперва прошёл ко мне, но говорить никто ничего не стал. Какое-то время мы тупо смотрели друг на друга, видимо, ждали, что кто-нибудь что-нибудь скажет, но так к этому и не пришло. Вскоре я так же отвернулся к Ковальскому и Рите, которые неведомым образом уже успели уйти к какой-то другой, судя по всему, теме. – Да ну, а мне нравится. Об них можно тереться щеками и будет прикольно. Рита сморщилась в отвращении, отворачиваясь от Ковальского. – Про что они? – спросил у меня Артём. – Понятия не имею. Прослушал, пока смотрел на него. Молодца такого. Отвлёк меня, а теперь спрашивает, о чём речь. – Пошли к ним? – кивая головой, предложил Артём, и хотя мне не очень хотелось двигаться с места, с другой стороны, почему нет. Так даже будет лучше. Хотя бы мне не придётся напрягаться, чтобы слушать, что они обсуждают. Как максимум, я смогу поучаствовать в разговоре. Не то чтобы я надеялся и так высоко себя оценивал. Но всякое бывает. Тем более в последнее время. – Вы о чём? – Ковальский любит тереться щеками о небритые ноги, – сообщила нам Рита. – Долбоёб, нет? Я посмотрел на Ковальского, который тут же принялся объясняться. – Ну что, они когда щетинистые такие, это же реально прикольно. Вы не пробовали никогда, что ли? Хотя бы об свои же бёдра. Я ждал заключения Риты и Артёма по этому вопросу, но они оба молчали. В целом, судя по их осуждающим взглядам, всё было понятно и без слов. – Извращенец тупой, – наконец выдала Рита. – Посмотрите, кто раскудахтался. Уж не та ли девушка, для которой даже оральный секс является извращением? Ну, справедливости ради, угорать по таким вещам и правда немного странно. Я про тёрку щеками об ноги. Но не то чтобы я осуждал его. Ну правда, мы же не знаем. Вдруг это и правда приятно? – И парень у неё не лучше, – Артёму тоже досталось. – Пиздец, чмошники. Сейчас бы в двадцать первом веке так на вещи смотреть. – Если тебе нормально в рот всякую хуйню брать и самому языком лезть, куда не надо, не надо другим это впаривать. Ковальский заинтересованно оглядел Риту, но потом демонстративно отвернулся, закатывая глаза. – И этот человек ещё на тебя гонит, – хватая меня под руку и подтаскивая ближе к себе, фыркнул Ковальский. – Где справедливость в этом мире? – А что, ты тоже не против такого? Кажется, пришла пора портить отношения и с Ритой. Ну твою мать. – Да не то чтобы. Но опять же, я просто считаю это хорошей альтернативой нормальному сексу. Всё просто. Тот вариант, когда не обязательно, чтобы я был возбуждён, и соответственно не будет никаких проблем с этим. Что-то из разряда заботы о личном комфорте. В сексе же это важно, вроде. Чтобы обоим было заебись. Ну и вот. Мне было бы охуенно, если бы от меня не требовали вот такого. Удовлетворил руками или ртом – и разошлись, все довольные. Но нет же. Оральный секс же для этих. Я даже не знаю, кем Артём считает таких людей. Вроде, он не загоняется из-за хуйни, что стоит тебе только отсосать/отлизать кому-то – ты сразу попадаешь в разряд опущенцев и вообще не мужик больше, у-у. Вроде, он не верующий, чтобы считать, что такими извращениями заниматься плохо. То есть, какие-то другие заёбы на этот счёт? И Рита туда же, да. Странные, вот правда. Вроде, сейчас такие вещи не должны никого смущать. А они чёт выёбываются. – Вообще-то, – с важным видом заговорил Ковальский. – Арсений нормальный, открытый для нового человек. А вы дебилы. Осуждаю вас. И с чего такие выводы, интересно? Охуеть, я открыт для нового. Вот это да. Тут же Ковальский снова переключился на меня. – Не грусти, Арсений, ты не пуритан, – падая головой мне на плечо, вздохнул он. – Хочешь, я расскажу тебе всё, что знаю? Какие заманчивые предложения. – Расскажи. Ковальский с ужасом уставился на меня, резко отпрянув. Что, правда не ожидал? Хотя хули там ожидать от меня. Вполне нормальная реакция. – Вот видели? Вот это я ценю, вот это я да. Садись со мной на русском, мой друг. И послушник. Я открою тебе все тайны, расскажу всё, что только знаю сам. Ковальский говорил высокопарно и это должно было быть смешным, но я только разозлился. Чуть-чуть. Просто нахуя сейчас-то цирк разводить? А, ну да, тут же Артём стоит. С другой стороны, немного с этого можно и похихикать. Типа охуенный квест в игре. Где брать такой же, только на нормальную ориентацию? Вернее, чтобы получить хоть какую-нибудь. Не хочу быть асексуалом. Где менять класс? Или обязательно надо нового персонажа пилить? Я не хочу. А то чёт весь прогресс терять и ради такой хуйни.. Да не. Не стоит того. – Всё, Артём, понял? – Ковальский всё продолжал выёбываться. – Теперь раньше Арсения не засыпай. Да господи, мы уже почти расстались, так что можешь его не пугать. А, да. Ты же ещё не в курсе. Как ни странно. – Чего.. – вздохнул тот. Я только сейчас заметил, что он стоит, не просто скрестив руки на груди, а обнимая себя, и его реально трясёт. Это его так происходящее бесит, что ли..? Или просто замёрз? – Что ты несёшь опять, – поморщилась Рита. – Заебал, реально.