Keiner von uns

07.03.15, Суббота

– Катюха? – протянул Ковальский. – Хуй те в ухо, ты какими судьбами к нам забрела? Когда она подошла к нам, мы обнялись в знак приветствия. Я тоже был немало удивлён. Что вообще за бред. Только не говорите, что и она к нам возвращается. Это была наша одноклассница – одна из числа тех, кто ушёл после девятого класса. И я уже было подумал, что и она решила перевестись обратно к нам, как и Новиков (они же как раз друзьяшки дохуя, вроде?), но, кажется, всё было не настолько плохо. Не знаю, почему я так думал, но что-то мне подсказывало, что она просто.. Не знаю. Пришла нас навестить? Так же делают? Да, впервые за два года, но всё-таки. – Да так, – загадочно улыбаясь, протянула она. – Пришла поговорить с Татьяной Викторовной, а её нет. – Придёт скоро, наверное. А тебе зачем к ней? – Я выступать буду, – Катя посмеялась. – На концерте. Татьяна Викторовна не так давно что-то затирала нам про какой-то концерт, но я не слушал её, поэтому многого не знал. Единственное, что я помнил, это что у нас будут какие-то там охуенные гости из государственного университета, все иностранцы, и поэтому многие номера будут, как бы сказать, связаны с другими культурами. Типа, петь будут на разных языках и всё такое. Я, честно, не одобрял такое, потому что это всё казалось мне ущербными попытками подражать культуре другого народа, что равно её унижению, но типа. Больше мне было похуй, конечно же, так что я просто стоял в сторонке и плевался ядом, как обычно всегда и происходило. Меня такие вещи всё равно редко когда касались, так что я вообще не парился. Но типа.. Катя? Собирается выступать там? – А так разве можно? – спросил я. – Ты же вообще больше не из этой школы. Хотя если она собралась идти с нами на выпускной, то я вообще не ебу, в чём проблема. Вряд ли кто-то будет возмущаться. – Наверное, можно, – Катя пожала плечами. – Я не знаю. По пыхтению из коридора стало понятно, что классный руководитель скоро будет здесь, и я сразу поспешил спрятаться куда-нибудь за людей, чтобы меня не было слишком хорошо видно. Ничего такого, но просто не хотелось попадаться ТВхе на глаза. Мы не ругались, ничего такого, но мне в последнее время слишком хуёво, так что делаю, что хочу. – Здравствуйте, – оказавшись в кабинете, вздохнула женщина. – Здравствуйте, – сразу начала Катя. – Татьяна Викторовна, я к вам. Я закатил глаза и достал телефон – проверить, сколько время и сколько мы ещё будем тут все стоять. По сути, конечно, я мог уйти в любой момент, я же весь такой из себя крутой и пиздатый, делаю, что хочу, не завишу от мнения окружающих. Но почему-то не хотелось. Наверное, даже стоило остаться и узнать, что за дичь тут будет происходить. А то кто-то вечно не в курсе, что у людей происходит. Это же неправильно. С Катей ТВха обсуждала какой-то музыкальный номер. Надо было, чтобы она спела что-нибудь красивенькое, чувственное – как Катя и умела. Ну, она и ушла от нас в какой-то там колледж искусств или что-то такое. Решила серьёзно заняться музыкой. Я не ебал, мне и было-то похуй. У нас два парня ушли в лицей при политехе, один вот вернулся, чмо ебаное. Ещё двое слиняли в гуманитарный лицей. И Катя в свою шаражку. Вроде, больше потерь не было..? Поебать вообще. Я прям отслеживаю, кто пришёл, кто ушёл. Было два важных перевода в моей жизни. Когда пришёл Ковальский и когда пришёл Арсений. Всё. Остальные изменения в составе класса меня не ебут. – А кто у нас ещё петь умеет? – Татьяна Викторовна начала осматриваться, и я быстро оттолкнул Ковальского, пряча его за собой. Этого нам ещё тут не хватало. – Ваня? – Нет, нет, нет, – сразу завозмущался тот. – Можно нет, пожалуйста? – Ну давай. Честно, он меня раздражал. Он постоянно – каждый раз – когда его просили выступить или сделать что-нибудь такое, начинал выёбываться, как в последний раз, пытаться откашивать, при этом с дикой эмоциональностью, а потом всё равно соглашался. При этом, Татьяна Викторовна, похоже, уже всегда заранее понимала, что долго ломаться Ваня не будет, поэтому всегда уговаривала его с улыбкой, и типа.. От этого их ужимки выглядели в десять раз противнее. Блевать хотелось. Коротко о том, почему я ненавидел тусоваться в кабинете у ТВхи. Потому что если тут решались какие-то вопросы, это всегда был какой-то пиздец. Всякие чмошники тешат ЧСВ Татьяны Викторовны и пиздец. Так напрягает всегда.. – А Илья Ковальский где у нас? Одноклассники расступились, оглядываясь на нас, и Ковальский, так и быть, вышел. Предстал перед судом, блять. – Не хочешь выступить, м? – всё так же мерзко улыбаясь, спросила Татьяна Викторовна. Я отвернулся, от греха подальше, лишь бы не видеть её ебала. – Ну, – задумчиво протянул Ковальский. – А можно договориться? Я выступаю. А вы мне плюс один балл на контрольной по химии поставите. К счастью, Татьяна Викторовна восприняла это с шуткой. Ну, Ковальский и так хорошо учился, нашими совместными усилиями, так что было бы странно, если бы у него не было никаких привилегий. Вот если бы какой-нибудь Новиков такие условия задвинул, ему бы уже жопу порвали. А Ковальскому можно. Так-то, я думаю, он бы вряд ли написал какую-нибудь контрольную хотя бы на три. Только четыре-пять и чё он тогда выёбывается тут. Но допустим, его право. – А, какой хитрый, – посмеялась Татьяна Викторовна. – Но если я напишу следующую контрольную хорошо, то право на этот балл перейдёт на следующую. Если что так. Какой продуманный, блять.. – Ты посмотри на него, какой. Условия сразу ставит. Но ладно. По рукам. – Отлично, – Ковальский довольно осмотрелся. – Мне самому выбирать номер? – Можно.. Заметив, что несколько человек уходят, я прибился к ним и выскочил из кабинета. Одному же уйти было нельзя, ага. Уходя, я услышал слова Ковальского "Я уже знаю, что взять" и закатил глаза. Мерзкие пидорасы. Участвуют тут в своих концертах, мрази ебливые, ТВха выёбывается, все выёбываются, никто не хочет погрустить вместе со мной. Суки, блять. Ковальский присоединился к нам уже в столовке. Я пришёл сюда за компанией одноклассников, которые решили посидеть с Катей в столовке по случаю такого, ебать, праздника. Всё равно делать было нехуй, а так какое-то веселье. Может даже, получится купить себе что-нибудь? Дома, как бы, борщ стоит.. Ладно, я уже как моя мать. Когда мать сам себе. "Борщ дома стоит, а ты ешь всякую дичь..". Когда ко мне подкрались со спины и схватили за плечи, я вздрогнул, сжимаясь. Просто было ожидаемо, что Ковальский начнёт массировать мне плечи, что пиздец как больно, но этого не произошло. – Пойдёшь ко мне? – Нет. – А если я не буду петь всякую хуйню? – он прям знал, что мне нужно. – Я подумаю. Нет, я по-прежнему не хотел идти к нему, но если это возможность добраться до его телефона и узнать, что там у Ковальского и Сения происходит, я на что угодно пойду. Мне надо. – Купить тебе что-нибудь. – Если там макароны, возьми. А так чай. – Окей, – весело протянул тот и, скинув рюкзак рядом со мной, направился к окну выдачи. Я только отметил, что он какой-то слишком весёлый. Так рад возможность выступить? Чё тогда раньше не выступал? У нас, вроде, часто вещи всякие проводятся. Чё не выёбывается? * – Моя любимая поза – это в положении лёжа и качать пресс. Такой кайф. Очень странно слышать от девушек подобное. Особенно когда ты в школе видишь их отношение к предмету физры, и типа? Кого ты пытаешься наебать. Хотя, может, ей нравится только качать пресс и всё? А не бегать и играть во всякую хуйню. Тогда ещё ладно. Но что-то я не припомню, чтобы ей нравилось сдавать нормативы. Хотя одно дело – делать что-то дома, в спокойном темпе и для себя, и другое – в школе, на глазах у твоих одноклассников-дебилов, ещё и на оценку. У, блять. Ковальский с усмешкой оглядел её и вскоре тоже заговорил. – А моя любимая поза – это в положении лёжа под одеялом. Всё. Ничего не делая, просто лёжа под оделом. Охуенно, так нравится, всю жизнь бы так делал. Спорт – наше всё. – Нельзя так чай пить, – внезапно Катя переключилась на меня. – Парня не будет. Я размешивал сахар и после этого не стал убирать ложку из стакана. Я обычно никогда так не делал потому что нахуя? Потом всё равно нести всё это на кухню, в раковину, а так ложка уже в стакане и не надо совершать никаких лишних телодвижений. Удобно, блять. А то, что глаз можно выколоть, так это похуй. Кому нужен второй глаз, ну. И с одним можно нормально жить. С секунду потормозив для картинки, я потянулся рукой к подставке с ложками и вилками и, вытащив оттуда кучку, сунул их себе в кружку. Там уже всё равно ничего не было, так что не жалко. – А другим оставить ты не хочешь? – Как бы, мне больше всех надо. Видишь Ковальского? – Ну да, – хмыкнул Данил и даже отдал мне свою ложку. Только потом я обратил внимание на Риту и Ковальского – что-то быстренько обсудив, они развернулись ко мне и, замерев, уставились с очень осуждающими взглядами. Готов поспорить, они говорили что-то типа "Давай сейчас посмотрим на него недовольно?". Я тоже раньше в таком участвовал, так что знаю, как это работает. На самом деле, им похуй. Хотя не исключаю вариант, что и не совсем. Мне кажется, на меня Арсений так не злится, как они. Но лучше поспешных выводов не делать. Арсений мне, в конце концов, ебало набил. А Ковальский и Рита только словесно выёбываются. Чё там, кто больше злится? Хотя я не считал это за показатель. Он мог психануть из-за Сани. Типа, просто вспышка гнева. А так не так уж его это всё и ебёт. Он же у нас человек такой. Ему похуй. Я панк, мне похуй. Я похуй, мне панк. Я мне, панк похуй. Да, и именно потому, что ему похуй, он меня игнорит уже неделю. Именно так вещи и выглядят, когда вам похуй на человека. Я даже немного расстроился от мыслей об этом. Не, я его прекрасно понимаю, конечно. Но с другой стороны, он полтора года ходил с каменным ебалом, ничего его не беспокоило, тут я поебался с какой-то девушкой и в с ё. При этом за Риту даже пояснять не потребовалось, просто так получилось сойтись снова. А сейчас прям драма. Ну ладно, сказывается ещё то, что он съебался из страны. Так, может, я бы уже выследил его у какого-нибудь магазина. В случае, если бы он не посещал занятия. Так бы можно было в школе выловить момент. Чё ж ты только не сделал этого, когда возможность была, умник? Вот та пара дней, м? Сам ходил, молчал, а теперь выёбываешься сидишь. И не мерзко же тебе. Надо было спросить у Ковальского, когда мы пойдём, но я не хотел ни с кем разговаривать, так что просто забрал у Кати тарелку с тортиком, которую она мне протянула и вытащил из кружки вилку. Хоть что-то хорошее за сегодня будет, блять. ** – Будь, как дома, путник, я ни в чём не откажу. Множество историй, коль желаешь, расскажу. – Просто завали ебало для начала. Ковальский весело посмеялся. – Бля, классный торт был, да? Надо будет потом купить такой же. Ты не запомнил, как он называется? – Нет, но визуально узнаю. – О-о-о, – раздражённо протянул Ковальский, – надо же, какие мы умные. Но ладно. Когда сдадим все экзамены, купим такой тортик и втроём отметим наше расставание. Охуенный повод, да. – Если никто не умрёт к тому моменту. – А кто-то собрался умирать? – Ну, такие вещи обычно не планируют. – Ну да. Ближе к вечеру Ковальский съебался в душ, очень удобно для меня оставив свой телефон в комнате. Я уже думал, что мне придётся ждать ночи, а тут такая возможность. Замечательно. Кое-как отыскав ватсап, я быстро зашёл в программу, нервно оглядываясь. Почему-то мне было страшно, хотя я прекрасно понимал, что Ковальский мне ничего не сделает, даже если узнает. Ну и ладно. Сейчас быстро всё просмотрим, положим телефон на место и типа ничего и не было. У них же там не стокилометровые беседы, да? А то сейчас окажется, что Арсений нашёл в Ковальском отдушину, всё ему рассказывал, делился переживаниями, а Ковальский его утешал и вообще пиздец, они теперь лучшие друзья, а я даже не знал. Лучше бы я об этом не думал, конечно. Но диалог был не таким уж и большим. Меня интересовали только разговоры с февраля и до нужной даты я добрался к своему же удивлению довольно быстро.       Ну ебать что опять случилось       Что случилось       Куда ты делся. Хорошо же общались       Что тебе надо Арсений как всегда. Общаешься с ним, как с чмом каким-то – всё нормально. Пытаешься нормально – он начинает выёбываться. Что происходит вообще.       Ну ты пропал. Мало ли, вдруг что-то случилось?       Тебя ебёт       Я твой друг, как бы.       Господи       Отъебись, ладно       Да в чём проблема       Вы с Артёмом поссорились?       Кто это       Блять, Арсений кактамтебяпоотцу       Давай будешь Оттович       Чё началось то       Вы просто перестали общаться       Всё такое       Ты и так знаешь, что произошло Так он в курсе, всё-таки? Хотя это не мешает ему не знать, что и как именно Ковальский ко всему этому причастен.       Понятия не имею       Не выёбывайся. Всё ты прекрасно понимаешь       И оставь меня в покое       Да Сений, блин       Что такое       Я просто хочу узнать, всё ли у тебя хорошо Как мило он притворяется заботливым дружочком, аж тошнит. И если его только это и волновало, то чего ж он сразу не спросил? Умный, блять, такой.       Ага       Всё заебись. Надеюсь, тебе теперь тоже       Теперь отъебись       Не хочу тебя блокировать, так что скройся сам       Пока       Ааааарсений       Ну Арсений Дальше шло дохуя сообщений с таким вот содержанием и я очень долго пролистывал их. По времени Ковальского игнорили четыре дня. Вау. Сений у нас и такое может? Хотя меня он уже больше недели игнорит, и ничего. Готов поспорить, прекрасно себя чувствует. Ну, я рад, что он и с Ковальским не лучше себя ведёт. Иначе я бы был очень оскорблён сейчас.       А что это за мужик тут с тобой? Скоро прогрузилась фотография, прилагающаяся к сообщению, и я быстренько нажал на неё, открывая на весь экран. Локацию я так и не смог узнать, но не то чтобы мне было интересно. Самое интересное-то было в другом. Арсений. Его спину и затылок из тысячи узнаю. И да, какой-то мужик рядом с ним. Его отец, да? И получается тогда, что Ковальский и это окольными путями выяснил, а не от самого Арсения. Что ж. Всё ещё лучше, чем я думал. А то навоображал себе, что у них тут душевные разговорчики, хуё-моё, блять. А тут игнор четыре дня, такие же агры. Да всё вообще отлично.       Мой отец, – хотя бы тут Сений не стал его игнорить.       В смысле? Серьёзно?       Прям твой-твой?       Да       Охуеть.       А когда ты вернёшься?       Не знаю. Билет ещё не куплен       Не покидай нас :с Сений не стал отвечать. Сообщение значилось на двадцать шестое февраля, и я огорчённо помотал головой. Пиздец, блин. Выйдя в меню, я уставился на экран, не знаю, что ещё пытаясь увидеть. Почитать диалог Ковальского с его мамой? Посмотреть, какие забавные картинки она ему кидает..? Заметив тут диалог с некой "Кристина, которая девушка Сения", я аж охренел. Ковальский и до неё доебался? Это вообще она? Проверка изображения в профиле только подтвердила мои догадки – это была 'та самая' Кристина. Ёб твою мать, блять, какого чёрта?       Ты не знаешь, что с Арсением?       Который Альбрехт       Что с ним? По каким-то причинам переписывались они на английском, но, возможно, так было даже лучше. Мне почему-то английский текст было легче воспринимать. Ну, нагромождение из согласных так пугает. Сразу хочется закрыть учебник, или что ты там читаешь, и пойти поделать что-нибудь ещё. Честно, никогда не понимал, как Арсений всегда читает всё на немецком. Ну, в плане, если он гуглит что-то, то на немецком. Логично, все результаты тоже на нацистском. Я бы уже повесился от такой жизни.       Он разве не в Германии?       Эм, нет? (￣︿￣)       О чём ты говоришь вообще Я глянул на дату. Кристина ещё не знала об их приезде, что ли, или в чём дело?       Ага, обновление: они приедут скоро. Пока они ещё в Марбурге, я просто не знала об этом (´･ᴗ･ ` )       Он тебе не рассказывал?       Ну, прямо сейчас он написал, что это случилось слишком внезапно и он не хотел ни с кем разговаривать из-за потрясения Ой, бедный Арсений, блять. Потрясли его, бедного.       Ты не знаешь, что у него случилось?       Он так внезапно уехал       Мы все волнуемся Блять, вот он идиот. Он не думал, что Кристина расскажет всё Сению, и он только больше разозлится с такого интереса? Ещё и попытки выяснить что-то через Кристину. Вот даун, блять.       Нууууу я знаю. Но я сейчас поговорила с ним и он сказал ничего тебе не рассказывать Довыёбывался? У Кристины-то есть мозги, в отличие от нас всех.       Извини, но ты подозрительный       ╮( ˘ ､ ˘ )╭ Вот о чём я и говорил. Мда, наверное, Кристина это ему подарок за страдания со всеми нами. Единственный и правда хороший друг. Ха-ха.       Я не из плохих намерений интересуюсь. Я волнуюсь за него       Можешь не пытаться. Я бы рассказала, но он сам попросил не говорить об этом ни с кем       И я предпочту послушать его в данном вопросе Кристина прям поднялась в моих глазах. Заебатая баба. Арсению прям повезло с ней. Надеюсь, с ней он не разругается и не разойдётся так же, как с нами. Нужен же ему хоть кто-то адекватный в окружении. Я не думал, что найду ещё что-нибудь интересное, так что закрыл все приложения и отложил телефон обратно на стол. Типа ничего не было, ага. Типа Ковальский не догадается, что я это делал. Хотя когда в последний раз я проверял его телефон. Мне где-то с января так похуй на всех стало, я уже вообще ничего не контролирую. И никого. Ни Сения, ни Саню, пока мы с ними общались, ни Риту, ни Ковальского, ни других. Пошли все нахуй. Одного бы человека оттуда вернуть как-нибудь, но что-то мне подсказывает, что это невозможно. Сколько там..? Шесть тысяч километров сейчас между нами, да? Пхе, блять. Хотя было бы забавно. Как в тупых фильмах. Поехать в другую страну, чтобы попытаться найти его. Как это вообще можно провернуть. Ладно, город нам известен, Кассель. Но он же не маленький. И вот я приеду, и чё буду делать. Бродить по улицам в надежде, что повезёт? Судьба сведёт, ага. Силы свыше. Или мне стоит узнать, сколько у них там КФС, и по неделе сторожить возле каждого? Звучит как план. Да и кого я обманываю, блять. Сейчас бы лететь куда-то за дохуя километров и только чтобы извиниться за то, какое я хуйло. И ладно бы, это сработало. Но Арсений мне, скорее, ещё раз ебало набьёт, я прям вижу это, блять. Извиняться надо мягко, постепенно. А не так что подвалить к нему и зачитать трогательную речь. Идеально бы было через интернет это сделать, но Сений меня игнорит. Странно, что не забанил ещё, но я уже думал об этом. Скорее, он читает мои сообщения через оповещения и сидит, довольный, ухмыляется. Ну или качает головой, поражаясь тому, какой я даун. К тому же, из-за игнора я уже давно перестал относиться к этому серьёзно. Порой даже пишу ему всякую дичь, как вот первого было, в надежде, что он психанёт или разозлится настолько, что напишет мне хотя бы пару слов. Загрустив, я глубоко вздохнул. На кого он меня оставил, блять. На Саню? Плохая идея была, Арсений, плохая. Мы бы поебались один раз и разошлись, чё ты развёл, блять, драму целую. Она бы получила, что хотела, и ушла. Нет, надо было начинать выёбываться, как пиздец. Для чего, Арсений. Зачем ты меня бросил. Тут же стало немного смешно. Раньше ты всё это до него донести не мог? Как раз предупредить, вы бы, может, потом сидели и смеялись над всей этой поеботой, а не как сейчас, что каждый в своей стране, по углам и недовольные жизнью (предположительно). Подошёл бы к нему, сказал. "Вот это Саня. Ты ей не нравишься, она хочет поебаться со мной разок, чтобы потом тебе рассказать об этом и чтобы ты охуел от горя. Можно я с ней поебусь? Типа, и мне, и ей. Ты, главное, не убивайся потом, всё равно же мне она до пизды, мне только ты нужен". Ой, блять. Может, так ему и написать сейчас? Ага, ни разу не сопливая поебота, на которую он определённо поведётся. И сразу ответит мне, и мы поговорим, и он вернётся уже завтра, и мы тут же встретимся, блять, а уже вечером будем у меня.. Ой, нахуй это. А то расплачусь сейчас. Где у Ковальского хоть какое-нибудь бухло? Или он эстет хуёв? Ничего такого в комнате не держит? У, блять. Когда Ковальский вернулся из душа (и что же только делал там так долго, м-м?), я уже сидел, уткнувшись в книжку по физике. Типа умный, блять. Готовлюсь к экзаменам. Надо хорошо сдать, чтобы поступить, у-у, и вот он я. Сижу, читаю. Мне не до пиздостраданий. Хотя знали бы все, чем я занимаюсь перед сном, утром, после пробуждения, на половине уроков и пока иду в школу и обратно.. И потом ещё полдня.. Ну, им бы было похуй. Я слишком много на себя беру, когда думаю, что всем непременно есть дело до какого-то там меня. Как-то я читал фанфик, и там парень очень бесился из-за того, что окружающим его людям (простым прохожим) нет дела до того, что его любовь у м и р а е т. И не в плане, что человек в больнице, всё такое. Любовь как чувство. И вот оно умирает. И я такой просто. Вот же ж, блять, вот это да. Людям, которые тебя не знают, не похуй на тебя, так разве бывает? Ладно, понятно, что это чтобы подчеркнуть драматизм ситуации и тяжёлое психологическое состояния героя. Что он типа любил этого человека, а тот воспринимал его как партнёра для ебли, о-о-о, блять. Но это так тупо выглядело. Тем более, что в конце оказалось, что конечно же, они оба друг друга любили, но боялись говорить, потому что оба думали, что второй человек воспринимает его как человека для траха. А потом это выяснилось, и пиздец, и дальше я уже не читал. Ну нахуй. Интересно, конечно, чем всё закончилось, но в пизду. Не воспринимаю я, когда два взрослых мужика ведут себя, как пусечки какие-то. Только вернувшись, Ковальский сразу прошёл к зеркалу. – Бля, так круто, – рассматривая себя, протянул он. – Интересно, сколько времени прошло с последнего раза. – В смысле. – Я.. Прям чувствую, что моё тело чистое. А, он про это. – Ты же вчера голову мыл? Вчера он не словил этого потрясающего чувства? – Я отдельно её мою. Склонившись над ванной. И почему я, блять, не удивлён сейчас. – И как Даша вообще тебя терпит такого? А то девушки же любят ныть, типа фу, мужики – неухоженные свиньи. Даша тем более могла привыкнуть к девушкам, которые все такие аккуратные и опрятные, моются если не через день, то через два-три хотя бы. А тут вот парень даже не может сказать, когда мылся в последний раз. Пиздец. И на его кровати я спал..? – Как-то терпит, раз мы до сих пор вместе. Ну, справедливости ради, по нему и не скажешь, что он настолько забивает на себя. По крайней мере, он следит за одеждой. Не ходит в одном и том же даже два дня подряд, всё стирает, всё моет и так далее. Возможно, это играет свою роль. – Ага. Что будете делать? Не то чтобы мне было дело, вообще-то, но просто попиздеть. Отвлечься от физики-хуизики, хоть что-то про отношения людей послушать. Своих же нет сейчас, блять. Хотя бы так. – Сходим на какую-то хуйню в кино, не знаю, – Ковальский помотал головой. – Надеюсь, на этот раз она выбрала не мультик про собачку и мальчика. Я даже усмехнулся. Сейчас бы ходить со своей девушкой на мультики. В одиннадцатом классе. И при этом твоя дама вообще студентка. Даха какая-то странная. – Потом покормим уточек. Поедем к ней, я думаю. Или ты соизволишь покинуть мою квартиру? Я помотал головой, и только после этого задумался над его предложением. Может, и правда уйти хотя бы на ночь? А завтра после школы опять сюда. Как бы, отца дома нет и чего я гашусь? – Хотя подожди. Ладно, я уйду. Всё равно собак выгуливать сегодня и завтра. Так я хотел Кирилла опять попросить, но ладно. Раз уж Ковальский планы заимел на свою квартиру, то это точно знак. – Тогда уберись тут и потом уходи. Мы так договаривались. Ковальский пускает меня к себе, а я выполняю его поручения. Обычно под этим подразумевалась уборка или готовка. Допустим, если он уходил на свидание, и там вдруг выяснялось, что потом они поедут к нему домой, а у него комната в непрезентабельном виде, он писал мне, я приходил, всё вычищал по-быстрому и сваливал. Ну, а сейчас даже прибегать не придётся – я и так здесь. Ха-ха, блять. Я же так люблю убираться. Я у себя дома это делаю, блин, раз в год. Реже, чем у Ковальского в комнате. Но что поделать. Обмен, ебать, у нас такой. – Ой, чёрная точка под бровью. Ну-ка нахуй.. Я на секунду оторвался от своих книжек и посмотрел на Ковальского, прыгающего у зеркала. Позорище, блять. – Пиздец, – после пары секунд тишины, он наконец заговорил. – Как пидр носишься со внешностью. – Молчи сиди. Родился с идеальной кожей и выёбывается. Я довольно улыбнулся. Не то чтобы я ценил это, но иногда радовался. Когда видел людей с прыщами или с чёрными точками на лице. Ну, зато моей спине и плечам не повезло. Сейчас ещё такое обострение дикое пошло. Всё просто в пятнах этих ебаных. Но хотя бы не на лице, да. Ковальского с какого-то хера потянуло на откровения, так что к чтению вернуться у меня не получилось. – Блин, встречаться с красивыми людьми так отстойно. Вечно загоняешься, что недостаточно красив для того, чтобы быть им парой. Даже спать нельзя спокойно. Переживаешь, что утром они проснутся раньше тебя, будут рассматривать твоё чмошное ебало и думать, как же они скатились до этого. Было странно слышать такие откровения от кого-то вроде него. Кто бы вообще мог подумать, что у Ковальского могут быть проблемы с самооценкой, а тут он такие простыни выдаёт. Что вообще происходит. Это Даша так его загнала? Или он реально уже крышей едет, блять. – У тебя такого нет? – М, нет. И давно ты комплексуешь? Просто не сказал бы, что его предыдущие партнёры были какими-то чмохами. То есть, он давно загонялся по этому поводу, и только сейчас осмелился поделиться об этом со мной? Или только сейчас сформулировал? Или что? – Не, только после Даши начал. Просто она такая красоточка, я прям не могу. Смотрю на неё и мне аж неприятно становится за себя. Ну понятно. Ух, плохая Даша. – Раньше я так не переживал. А теперь даже идти с ней по улице стрёмно. Вдруг кто-то подумает, типа, "Господи, какое чмо и какая принцесса рядом. Какого хуя они вместе?". Ебать, вот это проблемы. – Тебя же так должно ебать мнение ноунеймов с улицы. – Ну да, – хмыкнул Ковальский. – Ты когда с Ритой встречался, у тебя такого не было? – Нет. Меня как-то не шибко ебёт, кто и что подумает. По мне разве не заметно? Я же такая мразь, о, блять. – Я не про всех, я про тебя самого. Так, если потом окажется, что Ковальский изначально эту тему начал, чтобы мне в голову залезть, я ему въебу. – Ну. Я охуевал какое-то время. Что как она могла полюбить такое. Но не особо сильно. У меня очень странная самооценка. Вроде, я и понимаю, что хуйло ещё то, но какой же я пиздатый, господи. Вообще, женское внимание меня никогда не удивляло. Ебало же у меня нормальное. Я не жирный. А что ещё девушкам надо. Ну и всё. – А ты что, реально считаешь себя чмом теперь? – снова начал я. Меня правда это удивляло. Учитывая уровень ЧСВ у Ковальского, было странно слышать от него о таких загонах. Он прикалывается? Или что вообще. – Ну вообще, – отходя от зеркала на пару шагов, хмыкнул он. – Такое себе. Лучше многих, но иногда накатывает. – Ага, – больше на отъебись отозвался я. – Но тебе хотя бы с ебалом повезло. – Мне-то? Сам издевается над тем, что моим носом можно землю рыть, а тут говорит, что повезло. Ага. Хотя и так понятно, что дело не в каких-то чертах лица, а в харизме, но просто. Дайте доебаться. – Да и не ты ли говорил, что теперь оцениваешь меня на троечку. – На троечку ты как партнёр для ебли. А внешность у тебя как была, так и остаётся на десять тысяч из десяти. Ой, ну спасибо. – Просто интересно. Ты реально не переживал, что твои партнёры слишком. Хороши для тебя. Даже не только по внешности. А, ну не знаю. Соцстатус. Или просто положение в их компании. Внешность. – Ты ёбнулся, что ли? – запсиховал я. – Мы в восемнадцатом веке, чтобы меня социальный статус ебал? Я бы тогда только со всякими бабами из деревни и ебался бы. Как сын шахтёра, у-у-у, блять, хули мне ещё делать. – Ну внешность ещё ладно, – подуспокоившись, продолжил я. – Но типа я тоже не урод, так что пусть нахуй идут с предъявами. Которые мне и не кидали никогда. Если не считать ту хуйню, что Рита по первой поре по жести контролировала, во что я одеваюсь, но, честно, я ей благодарен за это. Потому что это переросло в привычку, и сейчас я не хожу, как бомжара ебаный. А то посмотришь на некоторых наших одноклассников и типа "???". Вкуса вообще у людей нет. Да, сидит тут уёбок, которому с девушкой повезло, и выёбывается. Но всё-таки. Мы уже не дети, чтобы за нас матери решали, что нам носить. Так хули вы не пользуетесь? – Ну ладно. Мне просто интересно стало. Хочешь ещё поговорить? – О чём. – Ты знаешь, о чём, – посмеялся Ковальский. – Мне очень интересны вы с Арсением. Я, конечно, знал, что в теории ты бы согласился на отношения с парнем.. Я даже заинтересовался немного. Это типа у Ковальского на меня гей-чуйка работала? Прикольно. Хотя не то чтобы я когда-либо старался вести себя как злобный натурал. Опять же, исключая долбоёбский возраст тринадцати-четырнадцати лет. И то я, помнится, всего-то пару раз сказал, что они не люди. Все тогда так говорили. И где мы все сейчас, ага. Половина чуть ли не сосаться с одноклассниками лезет в шутку. А кто-то реально в жопы ебётся. Вот так. Свернули на разные пути где-то после восьмого-девятого. – Но я думал, что ты принципиально никому не дашься. Или чё. Ты сверху был? Хотя учитывая, как ты гасишься при таких вопросах, ебли, всё же, тебя. Значит это что? Значит это что сравни себя и Арсения. Как раз перед зеркалом стоишь, а как выглядит Арсений, я думаю, ты помнишь. И подумай, у кого из вас больше вероятности в принципе найти себе кого-нибудь (ну и там уже меня). Ну да, при условии, что у вас были бы одинаково мразотистые характеры. Вот как у Ковальского. Был бы Арсений такой же сукой, было бы охуенно. Только ещё без его пиздабольности. И вот где найти такого мужика. Чтобы выглядел, как Арсений, был мразотой, как Ковальский, в целом с его характером, но не такой мерзкий. И не такой говорливый. Замуж выйду сразу же. В Европу поедем, там распишемся, там и останемся. Только найдись. – Что он по моим фетишам удачно проскочил. – У тебя фетиш на задроченных чмошников? В ебало сейчас кое-кто получит. Если я его оскорбляю, это не значит, что другим можно, понятно? Так что рот свой вот так сейчас сделал. – Я про внешность. – А-а. И как бы мне не хотелось этого делать.. – Ну вообще, не его бы пуританство, было бы ещё терпимо. Просто реально хотелось поговорить об этом с кем-нибудь. Ковальский – такой тип людей, с которым только всякую стрёмную хуйню обсуждать. Свои отношения с парнем, да. Никто не может меня остановить. – А чё, он реально повёрнутый на этом? – Ну нет. Но всё равно бесит. Говоришь ему, что он долбоёб, а он не признаёт. – Ещё бы он признал, – посмеялся Ковальский. – Вот ты признаёшь, что ты опущенец, блять? Или ещё что-нибудь такое. – Меня это, честно, не ебёт. – А чё ты перед Ритой так вертишься тогда. "Нет, мы не ебались. Нет, просто пробовали". Или это другое? – Ну может. Перед собой-то я честен. – А, ну если так, – с важным видом протянул Ковальский. – Хотя, в какой-то мере, даже логично. Есть же такая хуйня, что мужику стыдно не хотеть секса или стесняться. Вот он и отрицает. – Он просто долбоёб. Нельзя признать проблему и как-то над ней работать? Нет, будем отрицать и ныть. Ну ладно, не то чтобы он прям ныл. Но всё равно. Вот всё в нём нормально, более или менее на что-то можно закрыть глаза. Но, сука, не это. – Бля, даже уходить расхотелось, мы с тобой так лампово пиздим. Про отношеньки, у-у-у, – Ковальский помотал головой, истерично подвигав руками в воздухе. – И ты даже не послал меня нахуй. Мы сможем потом продолжить? У тебя не пропадёт настроение? – Ну не знаю. – Бля, пожалуйста, никуда его не девай, прошу, – он реально прям взмолился. – Мы потом продолжим. Честно, я бы не хотел.. Но поныть. Хоть кому-нибудь. Звучит неплохо. Да и что не так. У меня заёб, что нельзя рассказывать об отношениях, в которых я состою сейчас, на данный момент. Но мы с Арсением же уже всё? Чё у нас? Мы расстались? Формально хотя бы. Поныть-то можно. Немножечко. Так, слезу пустить. Глаза только прослезились, а ты уже всё растёр и типа ничего не было. Никто и не заметит. – Там холодно, ты не знаешь? – Хуёлодно, блять. Ковальского это почему-то рассмешило. Странный человек. – Надевать термобельё или нет? – Ты шутишь, я надеюсь? – Чё там, уже март же? Весна-а-а. Рад, Артём? – Безумно, блять, – фыркнул я. Хотя пока я ни разу не чувствовал себя подозрительно или как-то не так, что наталкивало на определённые мысли, но я не хотел бы делать какие-либо прогнозы на этот счёт. Эта весна вообще должна быть максимально всратой по сути своей. Во-первых, большую часть я проведу в одиночестве. Потому что Ковальский скоро отъедет на операцию, Рита меня нахуй послала, Арсений тоже, ещё и из страны съебался. А я к такому не привык. Учитывая, что мне, скорее всего, будет в общем и целом хуёво, то, что мне даже поныть некому – самое худшее, что только может быть. Но это будет мне наказанием. У-у, сука. Какой я грозный. Сам проебался, сам себя наказываю. Бей своих, чтобы чужие боялись. Но я рад, что скоро лето. Будет тепло. Конечно, меня нервирует вся эта хуйня в виде ЕГЭ, армии, но.. Как обычно, я просто уже устал от холода, темноты и прочего. На меня это всегда плохо влияло, так что.. – Приходи ко мне, если что. Я тебя одеялком укутаю. – Я тебя потом саваном укутаю. – Кошмар, ты такой злой. Видимо, до выхода было ещё много времени, так что Ковальский уселся на кровать и залип в телефон. Я, предвидя его уход, осмотрел комнату, прикидывая, сколько времени я проведу за уборкой здесь. Вроде как, это будет недолго. А то мне что-то уже расхотелось этим заниматься. И я захотел пойти домой. Залезть под то самое одеялко. Погрустить. Повспоминать славные времена, когда я мог полежать под одеялком не один. Как же хорошо мне тогда было. И как мне сейчас. – Как Арсений тебя терпел. – Ему нравилось, вообще-то. – Да? Ну понятно. Нашли друг друга, два еблана. Одному нравится хуесосить всех подряд, а второму нравится, когда над кем-то издеваются. Мда, а с виду такой милый мальчик.. Я смотрел на него, молча спрашивая, закончил он или нет. – А знаешь, что. Вот мы заговорили про хуйню, что типа ты утром просыпаешься раньше партнёра и смотришь на его лицо. Ой, как запел сразу. "Лицо", блять, даже не "ебало". – Мне просто интересно, ты так делал? И если да, то о чём думал. – А ты типа по себе сказать не можешь? Ты же с парнями спал, чё до меня доёбываться. – Могу. Но мне интересно посмотреть на мир с другой стороны. Да и мы немного разные, всё такое. – Ну да, – фыркнул я. – Я думал что-то в духе "Какого хуя я делаю со своей жизнью, господи, надо же было так скатиться". Думаю, это нормально. – Ну вот да. Утро вообще странное время. Как будто вместе с тобой на пару минут проснулась твоя совесть, а вместе с ней и всё светлое к людям. Рита тебе рассказывала? Даже у неё совесть это.. Скребётся. Так говорят? – Да похуй. Чё она говорила? – Когда долго с той девкой общалась, помнишь, которая к ней яйца катила? – Ну. – И та ночевала у неё, и Рита с утра рассматривала её, и ей даже немного стыдно стало. Типа, "Бля, вот она меня любит, а я же ей типа сердце разобью. Ну вот зачем я так. Надо было изначально вежливо донести, что я по парням, а не начинать это всё". – Нихуя. – Я тоже удивился. Я всегда думал, что ей это нравится, лесбиянок кидать. – Нравится, – подтвердил я. – Но вот, видишь. Утро – святое время. Можно тесты проводить. Типа, о чём ты думаешь, глядя на человека, рядом с которым просыпаешься. "Блять, что я делаю со своей жизнью, ёбанный ты петух, надо же было до такого дойти, вот пиздец". Как я могу судить, результаты теста будут не очень? Ладно, на самом деле, такая хуйня у меня была только первые месяца три. Потом.. Не то чтобы изменилась, но это стало такое довольное недоумение. Типа "Ну я не ебу, что я делаю и зачем, но меня всё устраивает, и похуй". Вообще, не то чтобы я любил такое. Типа лежать рядом и рассматривать его. Рита ненавидела, когда я так делал, так что я без привычки такой хуйнёй заниматься, да и мне обычно надо собак идти выгуливать, всё такое.. Тем более, если я слишком долго смотрел на него, у меня аутизм развиваться начинал. И я начинал тыкать его в щёки, нос или как-то по-другому трогать за лицо. Ну и смотреть на него да, куда без этого. Просто когда он спит, у него спокойное выражение лица, а не как обычно, когда он бодрствует, и я типа "Ого". "А он не ебаться красивый, когда не хмурит ебало". Жаль в обычной жизни он так не ходит. У, сука. Надо прекращать уже вспоминать о нём, пожалуй. Сам же под себя рою. – А тебе было стыдно перед Арсением? – сощурив глаза, спросил Ковальский. – Не сказал бы. Кто бы что ни затирал, а не таким уж плохим я был. Моё скромное мнение, ага. И чего мне тогда стыдиться. Я как будто от всей этой херни никак не пострадал. *** – А если я не хочу? – А если я тебе тыщу дам? Я тяжело вздохнул. Вроде, деньги лишними не бывают. Вроде, нахуй мне отца обдирать за простую помощь? Меня по-человечески попросили. А я деньги требую. – Я не хочу. – Ну я понимаю, что ты не хочешь. – Бля, это стоит две тысячи. – Ага, и сколько нытья я выслушаю. – Так я тоже буду ныть. – Мне дешевле твоё нытьё послушать. – Мне не дешевле зато. От денег я уже отказался, да и в принципе бы я не стал брать у него что-то. Я считаю, это глупо, когда родители платят тебе за что-то. Что за мразотство. Но вот потраченное время..? Да, а так я потрачу его на что-то просто охуеть какое важное. – Ну хочешь, я тебе еды куплю. Та-а-ак. – Суши или чё ты там любишь. – Давай. За деньги не продамся, но за еду.. Бате что-то показалось очень смешным, и он даже посмеялся. Когда мы подошли к переходу, я молча уставился на светофор. Ждать зелёного было до пизды скучно, так что я принялся доёбываться до отца. Стукнувшись головой о его плечо, я встал ровно, типа ничего не было. – И чё это было? – Я протестую. – Против чего? – Против диктатуры про.. Буржуазии. – Это я буржуй? – недоумённо спросил батя. – Ну нихуя себе. – Да. Угнетаешь меня. – И чем я тебя угнетаю. – Всем. Сейчас список достану. Чем ты меня заебал за всю мою немаленькую жизнь. И чем ты мне эту жизнь испортил. Отец заёбанно покачал головой. – Растишь их. Может быть, не очень хорошо. Я с трудом удержался, чтобы не проорать эту его фразу. Может быть, блять? Не очень хорошо? Бля, мужчина. Вы пиздили меня, мою мать и моих сестёр. Потом одного меня несколько лет. "Может быть"? Ты охуел, блять? Я пневмонией переболел из-за тебя, блять. Чуть не откинулся, вообще-то. И что я слышу после всей этой херни? – А потом оказывается, что ты их угнетаешь. Пиздец ебаный.