Keiner von uns

06.03.15, Пятница

– Почему ты такой злой? – растирая раскрасневшуюся от удара щёку, протянул Ковальский. – Я же добрейшей души человечек. Я аж удивился слегка – это Ковальский-то у нас добрейшей души человечек? Но уточнить или как-то прокомментировать мне не дали – Илья тут же продолжил хуйню нести: – Только я ненавижу бабок, китайцев, людей, которые медленно идут, мамочек.. Он задумался, старательно вспоминая, кто там следующий по списку, и тут ему подсказали со стороны. – И Гитлера. Не знаю, почему именно это, но допустим. – Да ну, Гитлер-то нормальный пацан. Я бы очень хотел не улыбаться сейчас, но оно как-то само вышло. Ну, шутки про Гитлера. Как тут не улыбнуться. Хотя меня уже начинает напрягать вся эта хрень. Ну, что в классе какое-то ненормальное увлечение такими шуточками и вообще всей этой тематикой. Не моё дело, конечно, да и как будто я собираюсь лезть. Моралфажить вообще не вариант, да и что за бред. Они же шутят. Нельзя относиться к этому серьёзно. Звонок не то чтобы меня расстроил, но и не обрадовал, хотя причина была: пережить бы сейчас эти ебучие два урока химии, и можно считать, что с пиздецом на сегодня закончили. Дальше только русский и два немецких. Лучшая часть пятницы. А завтра никуда не пойду. Нахуй надо. Посижу лучше дома, к экзаменам поготовлюсь и посплю утром как следует. Чтоб аж прям до двенадцати. И потом ещё днём подремлю. Лучшие выходные будут. Хотя как будто они чем-то отличаются от других. Чуть ли не каждую неделю так делаю. Пропускаю уроки хотя бы "через". Ничего нового. Заняв своё место в классе, я от скуки начал рассматривать одноклассников – как они рассаживаются, продолжая что-то обсуждать, достают из сумок вещи и так далее. Будто в этом было что-то интересное, но я не знал, что я хотел увидеть. А даже если бы и знал, то всё равно бы продолжить не вышло – вскоре подошедший Ковальский, вдруг решивший сесть со мной сегодня, загородил мне весь обзор. После этого оставалось только повернуться вперёд и начать рассматривать затылок Риты, сидевшей перед нами. Даже так она умудрялась выглядеть обиженной. Или это чисто моё восприятие? И на самом деле Рита с радостью бы дала поговорить с собой, просто не может сама начать разговор из-за стеснения, а я не подхожу потому, что думаю, что она так и будет меня игнорить. Не важно. Я в любом случае не планирую извиняться в ближайшее время. Тоже поиграю в обиженку, мне не сложно. Им не сложно и я ничем не хуже. Будем все вчетвером сидеть по углам и сопли себе по лицам размазывать. Что нам стоит, да? Вот и я так думаю. * Перекличку почему-то решили провести только в конце урока, ну, предположим, что кому-то было дело до этого. Я к тому моменту уже умирать был готов со скуки, так что хоть какой-то движ в классе меня порадовал – хотя бы будет не так сильно хотеться спать. Да и всё лучше, чем слушать всякую хуету про гидролиз-хуёлиз и нихуя не понимать. Так хоть, когда обсуждаются какие-то классные проблемы, тебе не надо напрягаться, чтобы понимать, о чём речь, и сразу такой подъём эмоциональный. Мда, обычно для меня и химия не такая уж и проблема, тем более, теперь, когда во многих темах можно найти связь с физикой, но сегодня какой-то всратый день. Возможно, это как-то связано с тем, что я спал три часа, но это не точно. Когда Татьяна Викторовна зависла, только открыв журнал, я про себя выругался. Кажется, сегодня был последний день и её терпение лопнуло окончательно. – А где Арсений у нас? Хах, а я всё гадал, когда про него учителя вспомнят. Но так даже неинтересно – каких-то одиннадцать дней всего прошло. А с тринадцатого числа до его исчезновения прошло чуть больше недели. Хорошо продержался. Относительно того раза даже долго, да и вообще нормально так – мы даже сидели вместе на некоторых уроках, ещё и с учёбой пару раз помогли друг другу. Я ему с физикой и геометрией, он мне (ну, скорее, нам с Ковальским) – с историей и биологией. Молча, да, просто подсовывая друг другу листочки с заданиями, но хоть что-то же? Хотя на этом наше взаимодействие заканчивалось. Ну, как будто что-то необычное. Когда мы "поссорились" в тот раз, и этого не было, так что я думал, что всё было хорошо. Хотя сейчас всё это не имеет значения в любом случае, потому что в конце концов он всё равно так же пропал. Что, опять дома засел? Хикка-хуика, блять. – Он уехал. Но конечно, как всегда был кое-кто, кто всё знал. Ковальский, мать его. – В Германию. К дядюшке Адольфу, – он посмеялся, но тут же решил предупредить. – Ну, к своему дяде. Отто Азенманн. Не было понятно, зачем он в такие подробности ударился, но Татьяне Викторовне, кажется, всё равно было похер. Ну и ладно. Хоть не поняла отсылку на Гитлера. Иначе устроила бы нам сейчас аля-улю. – Интересно получается, – протянула она, листая журнал. – А экзамены за него Татьяна Викторовна будет сдавать? Я еле удержался от того, чтобы не разнести руку об парту. Господи, какая же она заносчивая сука, пиздец, аж противно. Вот в хуй кому упёрлась эта её блядская химия, тем более, Сению? Завали ебало уже. Или какие ещё экзамены ты за него сдавать собралась? Русский и базовую математику? Ага. Он же у нас даун настолько, что не справится сам с такой непосильной задачей, если не будет сутками дрочить за учебниками, да-да. – Ну, я спрашивал у него, ему это вообще не надо, он сказал. В Германии результаты наших экзаменов приниматься не будут. Спрашивал он там у него что-то ещё, блять. Вот как это называется? Мои сообщения Сений даже не читает, зато как с Ковальским переписываться, это мы всегда рады? Так, что ли? Ну понятно. Я тебя понял, Арсений. В людях ты вообще не разбираешься. Разбирался, прямо наоборот себя бы вёл. Уёбок малолетний. Как только увижу и помиримся более-менее – точно ему всё выскажу. – Но как он будет их сдавать, если не учится? Татьяна Викторовна с таким ликованием говорила, будто всех сейчас уделала. Ух, ебать. – Ну, как-нибудь, – Ковальский пожал плечами. Его самого это не сильно ебало, похоже, и спорить сейчас он намерен не был. Ну правильно, он даже не свои интересы отстаивает. Нахуй вообще надо тогда. Хотя раньше он поэнергичнее впрягался. Что-то случилось? Самому надоело строить из себя хер пойми кого? – Что вообще за юмор – уезжать в конце года. Ебать конец года – конец февраля. Хотя я доёбываюсь до слов сейчас. Да и три месяца, блять, это не срок. Они пролетят, и глазом моргнуть не успеешь. Но Сения такие мелочи сейчас не ебут, я думаю. Не знаю, чем он занимается, но уверен, что не думает о том, что будет делать после школы. И во время экзаменов. Наверное, он сейчас сидит, попивает певко с Отто, объедается крендельками с сосисками и радуется жизни. Что ещё делать в Германии, ну. – Ну, он там чёт приуныл немного. Я просто не мог не принять эти слова на свой счёт. Хотя сейчас голос Ковальского даже не звучал осуждающе или ещё как-нибудь так, но я уже просто начинал параноить. В последнее время у них стало модным говорить о таких вещах с осуждающим тоном, типа это я виноват, что Сений пропал. Но сейчас ничего такого не было. Надо же. Всё, что ли? Больше никакого мозгоёбства из серии "У, довёл бедного Арсения, плохой Артём"? Или я опять тороплюсь? А то вдруг Ковальский просто не хочет на уроке, перед всем классом на меня гнать. А так я ещё выслушаю за это пару десятков раз. – Чёт приуныл, – тут же подхватили в классе. Всё им "ха-ха". У человека горе, а им лишь бы шутки шутить. Хотя вот уж горе. Подумаешь, парень с какой-то бабой переспал. С кем не бывает? И чего так беситься. Хотя я всё же считаю, что там в другом проблема, но не будем об этом. Это надо с ним обсуждать, а не у себя в голове раз за разом прокручивать. – И его мать не выдержала, нажаловалась его дяде и тот затребовал его к себе. О, господи, да вы шутите? Он же.. Аргх, блять, Арсений. Хотя тут на меня рычать надо. Это насколько у него всё хуёво было, раз он пошёл на это. Зная его любовь к Отто. И кто его довёл до этого, м? Хотя если его поставили перед фактом, как с его переездом в Германию на ПМЖ после одиннадцатого класса, то какие вопросы. Он ничего не решал. Пока шли разговорчики, делать мне было нечего, так что я потянулся за телефоном. Грехом было не проверить ватсап – убедиться, что Сений так и продолжал меня игнорить. Может, написать ему ещё пару десятков сообщений? Когда-нибудь ему надоест меня терпеть и он ответит. Хоть что-нибудь. Я уже обрадуюсь даже чему-нибудь вроде "Ебало схлопни, мудак психованный", но лишь бы он хоть что-то написал. Вообще, до сегодняшнего дня я в какой-то мере был уверен, что он умер. Ну, Арсений. Уверяло меня в обратном только то, что у него периодически менялся статус в том же ватсапе, и вот, сейчас окончательно догадки подтвердились тем, что Ковальский говорил с ним и относительно недавно. Что ж, ладно, можно порадоваться: Сений жив. И можно было бы попробовать узнать у Ковальского, как у него дела, но сто раз, ага, я буду это делать. Так мне и расскажут. Посмеются ехидно, а потом ещё и Сению сдадут. Расскажут, кто там его самочувствием интересовался. Вот смешно будет. Да и это тоже тупо. Как будто мне принципиальность и чувство собственного достоинства позволят спрашивать о подобном, и не у кого-нибудь, а у Ковальского. Да я лучше сдохну. – Прям затребовал? – уточнила Татьяна Викторовна. – Ну, там чёт совсем всё плохо было. Арсений слишком распереживался, а Отто же волнуется за него. Волнуется и любит. В отличие от некоторых. Это уже точно было ненавязчивым намёком, так что я втащил Ковальскому локтем под бок, стискивая зубы и уверяя себя, что ругаться и бить его более явно и активно при учителе мне не стоит. Но ещё одно слово в мой адрес, и его найдут на стройке напротив нашего дома, и не опознают даже по татуировкам, потому что их не будет, вот, блять, серьёзно. – А так Арсений и сам не хотел уезжать, – уже тише и не так резво продолжил Ковальский, держась под бок. – Но пришлось. Ага, но его, бедного такого, всё равно затолкали в самолёт и отправили к родне в Нацистляндию. Утю-тю, бедняжечка. Там он тоже дома сидит и страдает в углу? – Но это вообще не дело. Все учителя уже ругаются. Кто – все? Два человека? Кому из учителей может быть не похуй на него? Да боже. Он теперь просто будет в одном ряду с Захаром и Риммой. Какая кому разница до них всех? Ему ведь даже профильную математику сдавать не надо, в конце концов. Так что даже Нина Михайловна тревожиться за него не должна. Приедет ваш Арсений, напишет ебучий русский и базмат, и свалит обратно. Больше разговоров вокруг, блять. – Ой, да ладно, – протянул Ковальский. – Он же не тупенький. ЕГЭ сдаст как-нибудь. Не из-за чего переживать. Не было похоже, что Татьяна Викторовна вдохновилась такими утешениями. Судя по её задумчивому выражению лица и тому, как секазно она начала покусывать ручку, она нашла новую тему для рассуждений. Сейчас ка-ак выдаст что-нибудь. – Ему же надо будет как-то сфотографироваться на альбом, если он не приедет до семнадцатого. Я про себя послал её нахуй ещё раз. Вот серьёзно, да? Её волнуют эти ебучие фотографии? Боже, да ебали мы все эту дичь. Ну не будет его в альбоме, ну не похуй ли? Уверен, он будет только рад, если ему дадут альбом (он вообще заказывал его?), где его не будет. Он ненавидит фотографироваться. У него какой-то страх перед объективами. Как бы, у него обычно выражение лица, будто его на расстрел ведут и он хочет сам всех расстрелять, а на принуждённых фотографиях он ещё хуже выглядит. Так что ради всеобщего блага, давайте не будем приплетать реально нефотогеничных людей к таким вещам. Сений тоже нам только спасибо за это скажет. Ему-то прям хочется перед людьми позориться. Конечно, он же так это любит у нас, ух, проказник. Плюс, давайте честно, он тут никому нахер не сдался. Его в лучшем случае будут помнить как того парня, который иногда чёт пиздел и мог помочь на биологии с историей, а в худшем – так, был, вроде, какой-то чел в классе, но это не точно. Я понимаю, что Татьяне Викторовне больно осознавать, что у нас, в нашем охуенно дружном, в её классе, к кому-то может быть такое отношение, но что уж поделать. Не может быть такого, чтобы двадцать четыре человека, и все друг к другу нормально относились. Сений и сам персонаж специфичный. Так что можете не грустить. Ни мы, ни он не огорчимся от того, что он проебёт сразу две фотосессии. Проебёт же..? А то одна только в апреле будет, в середине где-то. И я очень надеюсь, что он не объявится и к тому времени. Хотя даже если он приедет, один хуй, он не пойдёт никуда. Это будет слишком просто. А как же посидеть дома? Пообмазываться вредной едой и нытьём? Нет, вы что. Какая нахуй школа, какие люди. Хочу хикковать и наедать себе бочка. Ковальский только пожал плечами. – Может, ещё приедет. Отто же его быстро сейчас на ноги поставит. М-м, ну да, Отто-то поставит. И что-то уже не быстро, м? В смысле, уже сколько времени прошло? Когда Арсений уехать успел вообще? Пиздец, конечно. Вот так взять, сорваться с места и уехать в Германию. Отлично. Пусть потом ещё хоть раз мне скажет, что ему не нравится, когда возникают неожиданные и "тяжёлые" планы. Вижу я, ага, как ему тяжело приспосабливаться к быстро меняющимся вещам. – Хватит ныть, тряпка, – тут же предложили вариант в классе. После фразы послышался удар руки об руку, и кто-то посмеялся. Я бы тоже улыбнулся, но мне было слегка не до этого. Я вдруг задумался над тем, что Сений может уже и не приехать. Ну правда – а какой смысл уже. Мотаться туда-сюда, и ради чего? Его вещи Силке может ему переслать, я думаю, ну и зачем тогда тратить время и деньги на дорогу? Хотя как будто они не могут себе это позволить. Да и это просто моё нежелание с ним видеться. Всё же так хорошо. Он так удобно скрылся с глаз, мне не надо смотреть на его хмурое лицо, как он вечно стоит один в сторонке. Это обычно вызывает жалость, даже если я не хочу ничего такого чувствовать. А сейчас вон, всё так хорошо сложилось. Можно он не будет возвращаться? Не хочу его видеть. Отчасти, ла-адно. Но будет лучше, если он правда останется там. Тогда я перестану застрадываться уже совсем скоро и мы окончательно забудем этот этап нашей жизни. Это хорошо, на самом деле. Так что правда – лучше бы Арсению не возвращаться. А если и возвращаться – то только чтобы посидеть до июня дома, а там уже съебаться навсегда. "Написать ему, что ли, чтобы там и оставался?" – подумал я, проверяя оповещения на телефоне. Конечно же, ответа от Арсения так и не было. На что я вообще надеялся. Последние сообщения по-прежнему висели непрочитанными, и мне даже было лень листать наверх, чтобы проверить, прочитаны ли верхние. Да и зачем время тратить, если я прекрасно знаю, как Сений такие дела ведёт. У него же есть оповещения. Он через них все сообщения просматривает, а потом сидит довольный и гордый. Ну а что? Сообщения же не прочитаны, человек не будет переживать, если ты ещё немного повременишь с ответом. Недельку там, например, или месяц. Ты же не прочитал их, человек не будет волноваться и нервничать. А у тебя как раз будет время на не спеша обдумать ответ. Петух, блять. Ненавижу его. Буду ненавидеть ещё больше, если он приедет и не поговорит со мной. Ублюдок. Я же люблю его. После моих же мыслей о том, что нет, и я его ненавижу (хотя, технически, это было больше к тому, что он ведёт себя как долбоёб, а не о нём в целом) и после того, как я себя вёл, это странно звучит, наверное. Но предположим, что мне похуй. После звонка Ковальский всё равно продолжил, но уже, по-видимому, обращаясь персонально к нам с Ритой. Ну да, а кому ещё рассказывать всякую хуйню про Арсения. Вот наверняка он специально продолжал это делать, чтобы меня позлить. Понял, что меня это раздражает по сути, а если ещё тона нагнетающего в голос добавить, то я тогда пиздец агриться буду. Вот и ебёт мне теперь мозги постоянно. Мразота. – Так что. Сели в автобус с батей и рванули. С кем-кем..? – С батей? – Рита так нервно на это отреагировала, что я аж удивился. Хотя словам Ковальского куда больше. Сначала я решил, что мне показалось, но когда Рита переспросила, я понял, что всё правильно услышал. Но какого хера? Сений сиротинка у нас, как бы, так какой ещё батя? Откуда взялся? – Ага, – протянул Ковальский. – Он же отца встретил. Ну, своего, я имею в виду, родного. Классно ему сейчас, наверное. Он с таким воодушевлением протянул это, что у меня аж зубы заскрипели. Вот скотина. "Классно ему", блять. Конечно, ему классно. Довёл его, и сидит, блять, улыбается. А я сейчас буду ещё больше злиться. Сений сам ему рассказал про это? Серьёзно? Да что за бред. Не может быть, правда ведь? Ковальский наверняка это как-то по-другому выяснил, но не от Сения. Я не хочу в это верить. – Лучшая пора в жизни просто. Отца встретил, с девушкой расстался. Приуныл так хорошо. Ну ничего. Сейчас побудет в мужской компании, перестанет быть таким чмохой. Следите за руками. Вот плохой я, который довёл бедного Арсения чуть ли не до самовыпила, как мне тут предъявляют. А вот тот, кто предъявляет мне всё это и защищает бедного Арсения. Кто так же при этом умудряется пиздеть про него вот такие вещи за глаза, и ещё кучу хуйни, которую я даже вспоминать, блять, не хочу. Кто же это? Уж не его ли лучший приятель Ковальский? Ой, смотрите, это и правда он. – Всегда знал, – с умным видом вздохнул Илья, – если парень растёт с одной матерью, и нет мужского образа перед глазами – это пиздец. Ага. Вырастет таким же зачморенным хикканом. Хотя там дело в наркотиках, похеренной нервной системе и том, что он с людьми не мог общаться большую часть сознательной жизни, но будем ограниченными уебанами. У него это всё потому, что он рос с одной матерью. Да-да, а вы как думали. – Тебе сейчас очень многие люди переебать могут спокойно просто. Рита, я так понял, решила заступиться за других парней, которые росли без отцов, но при этом гнать на них типа "чому ты такое тряпло?)" было бы не очень правильно. – Ой, ну да. Кто? Росли-то они с отцами. – Знаешь, если твой отец – это такая тень в квартире, которая утром уходит на работу, а вечером сидит в своей комнате и на глаза никому не показывается, то вряд ли это как-то повлияет на тебя. Ну, именно на твою "мужественность". Я не то чтобы разбирался в этом, у нас Сений специалист по таким вопросам, и у него подгорает всегда, когда в том, что он такая тряпка, винят "женское воспитание". Ну, я думал об этом только что. Не суть важно. В любом случае, в ситуации с ним это не имеет значения, ну, или по крайней мере в списке причин это далеко не на первом месте. Ковальский или просто издевается, или просто тупой. Я лично склоняюсь к обоим вариантам сразу. Кто бы и в чём меня не обвинял, но главный любитель поиздеваться над Сением у нас он. Так что конечно, он будет дрочить его и унижать. Кажется, это у него любимое дело ещё с самого ноября. Я совсем не заметил, что к нашему разговору тихонечко подключились и другие люди из класса, и сейчас темой обсуждения снова стал Арсений. Я прослушал, как разговор пришёл именно к этому, но и не то чтобы меня это сильно волновало. От своих мыслишек меня отвлёк смех вокруг. – Приедет подстриженный. – Под ноль выбритый, ага. – Это как когда бабы стригутся после расставания. Тема очень хорошо зашла – все оценили шутеечку. А мне вот почему-то мерзко стало. Захотелось даже наехать на кого-нибудь, но это будет очень странно смотреться, если я сейчас начну защищать его. Так что лучше и дальше молча посидеть. Поулыбаться ещё можно, ну, так, чисто за компанию, для вида. Типа это реально смешно. Ха-ха-ха, блять. Нет, но вот даже если он подстрижётся, да? Он может сделать это из-за уже сильно отросших волос. Или они имеют в виду именно смену причёски? Просто это глупо. Человек сделает это потому, что ему так хочется или так удобнее, а все вокруг будут смеяться над ним типа это из-за расставания. Хотя, казалось бы, как парень вообще мог оказаться объектом таких шуток. Но не суть важно. Ковальский петух, конечно, тоже тот ещё. Как защищать его – это мы да. И как унижать его – это мы тоже очень даже да. А потом будем ебать мозги Артёму с тем, какой он пидр и плохой человек. Просто потому что мы можем. Ещё совести хватает у меня спрашивать, чем я лучше него. Действительно, чем. И что-то как-то.. Паршиво становится. Когда Арсений вернётся-то там уже. Не поговорить с ним, так хоть посмотреть. Как он там вообще себя чувствует. Мы так долго не виделись, это ненормально. И я переживаю, как бы. Как бы странно это ни звучало от меня, да, но его отсутствие уже реально начинает расстраивать. М, отчасти потому, что я со всеми разосрался и у меня никого не осталось, а мне нужны люди. Хотя бы один. Всех этих уёбков, бросивших меня, идеально бы заменил всего один человек. И то, что он благополучно свалил из страны, меня слегка расстраивает. Иногда. По вечерам бывает особенно. Мда, как плавно у меня всё от "Лучше бы ему не возвращаться" скатилось до "Когда он вернётся, хочу Арсения обратно(". Хотя технически, я с самого начала между двумя этими точками мечусь. Мириться с Арсением или нет? Есть смысл в этом или нет? Как он сам смотрит на это? Он хочет меня видеть вообще теперь или нет? Потому я и не хочу, чтобы он возвращался – потому что знаю, что у меня снова крыша съезжать по нему начнёт, я не выдержу и пойду к нему. А он меня нахуй пошлёт и я расстроюсь ещё больше. Ситуация с остальными только осложняет всё. Так бы, если бы у меня был хоть кто-то, я бы с ним тусовался и горя бы не знал. Но нет, меня все послали нахуй и мне грустно. Пока я держусь чисто из принципа, но не может же так вечно продолжаться. Меня и самого это уже заёбывать начинает, если честно. – Он же ещё и уехал. Искать себя в путешествии. – Да ну. Он же не в Индию поехал. – А что в Индии. – Там обычно все себя ищут. Духовность, все дела. Ковальский какое-то время тупил, пристально разглядывая Дениса, начавшего всю эту хрень с этой ебучей Индией, но вскоре и до него дошло. – А-а, Индия. Йога-хуёга, мехенди, всякие вонючие штуковины. Помогает очистить мысли от всякой хуйни и познать дзен. – Это из другой песни. Не знаю, зачем я это сказал, но просто вырвалось. Да и стоит уж сказать Ковальскому, что он проебался сейчас слегка. Это, как бы, разные культуры, окей? Господи, восемнадцать лет скоро парню, а он думает, что дзен – это откуда-то из индуизма. Или он издевался сейчас, а я всерьёз воспринял? Бля, как сложно. – Ну ты-то у нас, конечно, знаток всякой азиатской хуйни, – фыркнул Илья. – Какая разница. Буддизм, иудаизм, один хуй – не наше, значит, плохо. Он шутил по поводу "не наше – значит, плохо", так что осталось доебаться только до иудаизма. А то реально, чмо какое-то необразованное тут сидит рядом со мной. Аж противно с него. Хотя, кажется, я хочу доёбываться до него только из-за вот этой войны между нами. Как бы ни было мерзко признавать это. Но не важно. Он сам это начал, пусть и огребает. – Иудаизм тут причём, долбоёб? Индуизм, может? – Бля, а ещё и такой есть? – Ковальский, похоже, и правда не знал, судя по тому, какое искренне удивлённое лицо у него было. С кем я, блять, общаюсь. Мы с Ритой переглянулись и она устало вздохнула, отворачиваясь. Так вот и живём. ** – Честно, мне уже стыдно, – неловко посмеиваясь, хмыкнул Ковальский. Я очень порывался спросить, за что. За то, что он такая двуличная мразота? За то, что ебёт мне мозги, хотя моей вины в произошедшем в разы меньше, чем его? Или за что? Я вообще правильно его понял? А то вдруг он вообще на отвлечённую тему говорит, а я тут всё о больном да о насущном. Скорее, он даже издевается. Потому что с каких это пор Ковальскому знакомо чувство стыда? Что за фанфики. – За что, блять? К тому же, этот петушара отказывается признавать свою вину, разве нет? Хоть какую-то. Так за что ему стыдно, если он ни в чём не виноват? – Только попробуй сказать, что за меня, – тут же дошло до меня, и я сразу решил предупредить Ковальского. – Не, и за тебя тоже, конечно, – Ковальский посмеялся, сразу отходя от меня на безопасное расстояние. – Но.. И за меня самого. Я так заинтересовался в его словах, что даже не решился идти за ним, чтобы пнуть его в колено. Что-то новое сейчас расскажет? Или очередной гон на меня? – Я должен был помочь ему справиться с этой болью. Я аж вскрикнул. Ковальский? Должен был помочь? Он ничего не перепутал? Надо взять у него сигареты, проверить на состав. А то он что-то слишком дикую хуйню после них несёт, и мне кажется, это может быть связано. – Да, ты бы ему охуенно помог, – затягиваясь, и тем самым пытаясь хоть сколько-то себя унять, протянул я. – Не много ли на себя берёшь? – Ну, было бы в любом случае лучше, чем так. – Ты сделал в слове "хуже" три ошибки. – Почему три? – не понял Ковальский, немного подумав. – Одна буква лишняя и две неправильные. "У" и "е" нормально поставил, молодец. Так, глядишь, годика через полтора научишься прямо выражать свои мысли. – Ой, да отъебись, – Ковальский недовольно отмахнулся, и я про себя посмеялся своей победе. Маленькой, но такой приятной. Мне вообще нравилось доводить его в ответ. А то было это как-то всё тупо и несправедливо. Я из-за его нытья огребаю как в последний раз, и он пусть тоже страдает. А то почему опять все шишки мне? Я хороший, правда. Просто благодаря кое-кому всё прошло не так, как надо, и мы все теперь страдаем. Вот надо было Ковальскому устраивать это всё, да? Он чувствует удовлетворение? Я надеюсь, что да. Так хоть кто-то что-то приятное поимеет с этой ситуации. Ладно, конечно, обвинять в случившемся только его глупо. Абсолютно все, кто замешан в этой истории – а это мы четверо – конченые долбоёбы. Что Ковальский, что Антон, что я, что Сений, и странно мне скидывать всю вину на других. Хотя я этого ещё ни разу не делал. Хотя как ещё понимать моё нытьё насчёт "А вот если бы не Ковальский.."? Не важно. Свою вину я же не отрицаю. Кто бы и что там ни думал. Но вот если бы не Ковальский.. – А тебе стыдно? – За что? – я быстро придумал, как ещё позлить его. – За то, что Арсений тупая тряпка, которая такую хуйню пережить не может? Ковальский чуть не подавился дымом и уставился на меня не то удивлённо, не то возмущённо. Своих чувств я тоже разобрать не мог – то мне было смешно и радостно, что я тоже могу издеваться над этим ублюдком, то только больше захотелось набить ему лицо. Не знаю точно. – Как ты смеешь так о нём говорить? Вот она, опять, понеслась, родная. Ха-ха. Хотя сейчас я сам, получается, поддался на эту хуйню, ну, я почти даже не жалею. А то он так переживает за Сения, ух, мне даже завидно. А то я сам, похоже, вообще не волнуюсь ни о чём, а Ковальский – Ковальский, блять – вот так жопу рвёт. Ну и да, они так усердно выставляют меня мразью. Я тоже подыграю, никто не против? Мне просто нравится смотреть, как у них полыхает с этого. Ну, есть в этом что-то такое. Что-то такое вкусное. Из-за чего хочется намеренно их провоцировать. – Артём? – позвал Ковальский с возмущением. – Ты охуел? Тебя совсем не волнует, что он чувствует? А никого не волнует, что чувствую я? Нет? Об этом никто поволноваться не хочет? А жаль. Я, может, тоже хочу поныть кому-нибудь о своей нелёгкой доле, и чтобы меня так же пожалели? Но на меня почему-то всем похуй. А всё почему? Потому что кое-кто первым успел забрать себе роль жертвы и сейчас сидит, обмазывается вниманием и любовью. Ладно, так звучит, будто Ковальский с Ритой бегают к Арсению и няшкаются там с ним, успокаивая его и всё такое. Но по крайней мере мне они мозги ебут изрядно. Тоже хочу, чтобы меня жалели. – Господи, – я не мог уняться и сказать это хотя бы просто более-менее спокойно. – Вот тут Арсений. А вот тут мы. И нас вообще ебать не должно, что у него там за заёбы. Ковальский просто опешил с моих слов. Так вытянулся весь, и я даже забеспокоился немного. Но он же шутил сейчас, да? Ну, когда называл Сения нашим другом. На самом же деле он так не считает? "Как я могу так говорить", блять. Все могут говорить, как и что им только вздумается, а я особенный. Ладно, окей, я не считаю, что нас не должно это волновать вообще, но надо понимать, что происходит. Ковальскому Арсений никто. Просто парень из класса, которому весело ебать мозги и не более. Мне он хотя бы "парень". Может, уже бывший, но всё же. Я ещё могу и имею право переживать за него, но Ковальскому-то что до его душевного равновесия? Это его волнение выглядит просто смешно и неуместно. Что-то я не припомню, чтобы он так ебался о ком-то из одноклассников, а Сений что, особенный? И что-то я так же не припомню, чтобы Ковальского это волновало на начальном этапе всей этой хуйни. Зато могу прекрасно вспомнить, как они с Антоном оба угорали с него, особенно с того раза, когда она отправила ему видос с поцелуем, и как они оба сидели и поливали его говном. Что-то тогда его душевное равновесие Сения не ебало вот никак. Зато стоило ему уехать, так сразу началось. Ого, вот это да. И я так же промолчу про тот случай, когда он споил Сению стандарт препаратов, из-за чего тот полночи провалялся овощем. Меня не столько смущает сам факт произошедшего, сколько реакция на это самого же Ковальского. Что-то не сходится просто у меня в голове. Как он тогда смеялся, что похуй, пляшем, никто и не заметит, если Сений сдохнет, и как он сейчас вздыхает, какой Арсений бедный, у-у, Артём, ты просто мудак и мразь. Вот реально, я один должен выслушивать нотации по поводу своей совести? – Господи, поверить не могу, – выпалил он, справившись с удивлением. – И это на тебя он так тратился? Ой.. Кто-то точно сейчас мне допиздится. – Тратился? – тут я окончательно не выдержал, и удерживало от оров меня только то, что мы стояли на школьном дворе. – Что он тратил, скажи мне? Ебал я это в рот. Все так любят со стороны обо всём судить. Нихуя не ебут, что у людей происходило, но знать им, конечно же, лучше. Каждому бы переебал лично, вот серьёзно. Умники такие все, блять. Черепная коробка там нигде не давит, нет? Могу вскрыть, полегче будет. – Сказать тебе, блять? Или сам головой подумаешь? Я не успел и слова вставить – а так, конечно же, я бы попросил Ковальского сказать мне. Давай, посвяти меня. Что там Арсений на меня такого охуенно важного тратил. Деньги, время? Эмоции? Хуёции, блять. Я, осмелюсь напомнить, тоже порядком ресурсов проебал из-за и на него. И что-то я не жалуюсь и не строю из себя пострадавшего. Пиздец, блять, вот откуда эти ущербные лезут? Ковальский свечку держал, блять, что ли? Все вот эти полтора года ходил за нами и смотрел, как и что у нас происходит? Чтобы потом сделать выводы и высказать своё охуенно важное мнение. Которое мы все очень хотели услышать, м-м. Особенно я. – Хоть раз, прежде чем пиздеть или что-то делать. Долбоёб, блять. Ну, то есть, конструктива не будет сегодня? Понятно, спасибо за ответ, ваше мнение было очень важно для нас, можете засунуть его себе обратно в задницу. – Опять один я виноват, да? Просто это пустые обвинения, и меня это, откровенно говоря, подбешивает. Я сделал не меньше, чем все остальные, так почему выслушиваю претензии только я один? Антону Ковальский и слова не скажет, Арсения он будет только утешать и сопли ему по лицу размазывать. И огребаю в итоге один я. Вы охуели или да? Я тоже могу всю вину на вас с Антоном повесить сейчас. Так-то это всё из-за неё пошло, окей? Это она отправила ему это ебучее видео, из-за чего он и психанул. Да, я не поговорил с ним, но на то типа причины были, так что сходите нахуй. Ковальскому легко об этом говорить, потому что он сам никогда с таким не сталкивался. Ни с такими партнёрами, как Сений, с которыми ну просто, блять, невозможно, ни с такими ситуациями. И при этом ещё считает, что у него есть право лезть ко мне, выёбываться и что-то пиздеть на меня. Скотина ебливая. Так бы и уебал, вот правда. Как раз дикое желание ебало кому-нибудь набить присутствует. И курево даже не помогает успокоиться. Охуенно, блять. Вот надо было меня доводить, да? Я же сейчас точно пойду и отпизжу кого-нибудь в подворотне. И будешь виноват ты, Ковальский. – Знаешь, что. Те мои мысли про то, что он нихера не понимает, показались мне годными, так что я решил их озвучить. Ну, в смысле, лучше же так? Чем если я сейчас промолчу, а потом буду по сто раз проматывать у себя этот момент в голове, воображая, как я охуенно поставлю Ковальского на место, упустив эту возможность в реальности. – Ты вот нихуя не всекаешь, что у нас происходило. И каково это – встречаться с таким человеком, как он. Более того, Антона на меня вывел ты. Не мог, что ли, нахуй её послать, когда она написала тебе? Арсения как соперника тоже ты ей подсунул. А то хорошо устроились. Наворотили хуйни вдвоём, а теперь на меня всё вешают. Да, опять же, я не стал объясняться с ним. Но не потому что я мразь там какая-то и зажрался. Меня просто уже заебало это всё. И я не хочу сейчас перетягивать одеяло на себя словами "И кто из нас двоих "тратится", так это я", потому что очевидно, что Сений тоже изводится, но неправильно считать, что ему одному плохо из-за всей этой хуйни. Я сейчас всех удивлю, возможно, но у меня тоже есть какие-никакие чувства, и мне тоже слегка больно с происходящего. Но конечно, кого же это ебёт. Одного меня, и только. – И тогда, в январе, это ты попросил её отправить ему то видео, откуда она и взяла вот этот прикол скидывать ему всякую хуйню. И сейчас, когда ты вдруг начинаешь чувствовать стыд и доёбываться до меня с тем, какая я мразь, не ценю чувства бедного Арсения. Это уже в совсем дикий пиздец перерастает. Ты вообще не тот, кто должен сейчас до меня доёбываться. Ещё раз, ты нихуя не понимаешь. И ты тоже принимал участие во всём этом. Так что пожалуйста, завали рот. Не тебе ебать мне мозги и строить из себя сострадальца. Я просто в ахуе немного с него. Он бы определился сначала, что у него в голове происходит, а потом бы ко мне лез. Петух, блять. – Ну так расскажи мне. Ага, блять. Ещё я с тобой разговаривать буду. Нахуй сходи сперва. – М-м, ещё что? Да и какой смысл уже? Или у тебя есть идеи, что ещё можно нам испортить? Арсений в другой стране, всё. Хотя если Сений разговаривает с ним, Ковальский может написать ему что-нибудь вкусное.. Твою мать. Можно я заберу у него телефон и разнесу об стенку? Ёбанная, блять, профилактика. – Я понять хочу, а не портить вам что-то. Я аж рассмеялся. До этого он тоже только понять хотел? А до такой хуйни всё довёл чисто по случайности, да? Типа так "Ой, соррян, парни, я не хотел, правда. Я хотел п о н я т ь". Пиздец анекдот. – Ты понимаешь, как убого смотришься с этой хуйнёй? Понять он там что-то хочет. Пиздец, Ковальский. Ладно бы ты реально не был причастен к этому. И реально бы жалел бедного Арсения. Но когда ты сам свёл всё к этому. Хуесосил его у него за спиной. А потом такую дичь затирать начинаешь, мне просто смешно становится. Ковальский польщёно улыбнулся, пожимая плечами. – Да, я да. Ты хоть извинился? – С чего я должен извиняться? Окей, я понимал это более чем прекрасно, но это из серии выговаривать что-то больше из-за злости, чем из-за того, что реально так считаешь. Или ради провокации..? Не ебу. Мне просто хочется, чтобы Ковальский позлился. И, может, увидел, что мне поебать. Нет, ну а что? Он же хотел выставить меня уёбищем. Вот я тоже буду себя так выставлять. Хули мне, такому пиздатому парню. – А кто? Ты же на стороне поебался. Арсений должен у тебя прощение вымаливать? Он мог бы извиниться за то, что из него такой уёбищный партнёр. Но заметьте, я его в этом не виню и даже не ебу ему мозги, чтобы он "исправлялся". Просто беру и решаю проблему самостоятельно. Может, конечно, не самым лучшим способом, но зато не тревожу с этой хуйнёй Сения. И это не должно было вылиться в вот такие сцены. Я просто должен был переспать с Антоном, может быть, не один раз, и всё бы было нормально. Но конечно же, Ковальский надоумил её скидывать ему всякие классные видосики. Только поэтому всё по пизде и пошло. Не моя вина ни разу вот вообще. – Никто ни у кого не должен. Сений, я уверен, прекрасно меня понимает. По крайней мере, измены с Ритой он мне спокойно с рук спустил и ничего даже не высказал. Хотя и захикковал тоже, но, кажется, его тогда больше смутило то, что я сделал это в тайне. Скорее всего, его и сейчас так зажевало только из-за того, что я ничего ему не сказал, ещё и пиздел в глаза полгода.. Я не уверен, конечно. Но думаю, что это больше причина, чем какая-то там измена. Он и сам говорил, что понимает, что не удовлетворяет меня, и чего тогда ему злиться на подобное? Если проблема в нём, и он это не отрицает даже, то всё нормально? А я мудак только потому, что не поговорил с ним. Намеренно скрывал от него даже то, что было очевидным. Ну и ещё, может, его разозлило то, кого я ему предпочёл? У девушек же есть какой-то заёб на эту хуйню. "С вот этими я тебе прощу. А если поебёшься с вон той сучкой, тебе пизда:)". Женщины, блять. Какие к ним могут быть вопросы. Мда, куда-то не туда я ушёл. Но, думаю, Арсений похожим образом на мир смотрит. – Что-то не похоже. Он бы не стал так изводиться, если бы понимал тебя. О, ну да. В том году он тоже прекрасно меня понимал, но всё равно дома засел. Так что это нихера не показатель. – Ты серьёзно планируешь разбираться, что происходит? Даже мне поебать, так чего у них так жопы горят с этого всего? Идиоты, блять. – Ты, Артём, еблан, который творит хуйню джаст бикоз, а потом не хочет нести ответственность. У-у-у? От кого я это слышу, это ты мне рассказать не хочешь? – Да, Арсений впечатлительный. Но хоть немного уважения можно к нему проявить. Пиздец. Всё, нахуй тебя. Ебать, да никто из вас его не уважает так, как я. Так что завали ебало, реально, заебал уже. – Да, конечно. Идите нахуй оба, умники. Можете пойти к Сению, когда он приедет, и устроить пижамную вечеринку, как в тупых фильмах. Будете вытирать ему слёзки и успокаивать, что это просто я урод, а он достоин большего. Конечно, блять. Я плохой, я во всём виноват. Горю, ебать. Конечно, плохой Артём, у-у-у. Довёл бедного Арсения, он аж к дяде, которого боится до смерти, съебался. Да, довёл. И поебать мне. И вообще, что как, никто всё так и не хочет спросить, что я чувствую? Нет? На это всем похуй, как всегда? Ну да. На что я вообще надеялся. Ковальский, недовольно оглядев меня, затянулся и, обречённо выдохнув, покачал головой. – Я расскажу ему об этом разговоре. – Да похуй мне, делайте, что хотите. Хоть сам с ним ебись. Посмотрю на тебя, как взвоешь через пару недель. Ублюдина полоумная. – Только учти, что ты своими рассказами его до истерики доведёшь. Тряпочку эту. Нет, а что? Он сам мне тут затирает, какой Арсений чувствительный и как осторожно я должен был с ним обходиться. А тут, значит, блять, сам хочет рассказать ему такую дичь. Ты уже определись, на каком стуле сидишь, а? Ковальский, поразглядывав меня ещё, убрал только что вытащенный телефон обратно в карман, и я просто не мог не усмехнуться. – Тебе совесть позволяет так говорить о нём? Как же мне захотелось разнести что-нибудь в этот момент. Сломал бы сигарету просто нахуй (это бы не помогло, но хоть что-то), если бы она не была мне нужна. – Позволяет, блять, – я кое-как мог контролировать громкость голоса. – Я обижен и оскорблён. Виноваты мы все, но вы вешаете всю вину только на меня. Я хочу, чтобы ему тоже досталось осуждения и общей ненависти. Но все видят в нём только жертву, утю-тю, бедный Арсений. И кто знает, может, я вечно оскорбляю его именно поэтому? Хоть кто-то будет относиться к нему так же, как все относятся ко мне. Это нечестно. Так хоть немного справедливости во всём этом будет, блять. – Что? – я не стал продолжать свою гневную тираду и Ковальского это, очевидно, забеспокоило. – Хочешь что-то сказать? – Отъебись. Не хочу даже говорить о нём. Накатывают воспоминания. О славных временах, когда рядом был человек, который понимал меня. И принимал все мои взгляды и заёбы, и не строил из себя святошу и не ебал мне мозги вообще ни с чем. Надо отдать Ковальскому и Рите должное – благодаря им я понял, как мне хуёво без него. Они этого добивались? Ай, коварные хуесосы. Ковальский усмехнулся. – А что будешь делать, когда он вернётся? Была бы у него ещё причина делать это. – Буду надеяться, что не приедет. Прямо наоборот, на самом деле, но тут надо подумать. Потому что во втором случае мне придётся думать, что сказать ему, а я не хочу унижаться. А именно так наш разговор и будет выглядеть, потому что мне в любом случае придётся извиняться или объяснять, какого хуя и почему я такой обмудок, а я ненавижу извиняться и оправдываться. Напиздеть бы, как обычно. Что мне жаль, прости, этого больше не повториться. Одна только беда – это уже второй мой проёб, да и Арсений не двенадцатилетняя девочка, которая поведётся на такую откровенную хуйню. Логично, встаёт вопрос – а что делать? – Он приедет, – почему-то Ковальский говорил с уверенностью. Впрочем, хер знает. Может, Сений ему рассказал. Они же общаются. Суки. – Ну, – вздохнул я. – Скорее, он не будет ходить в школу, так что мне будет похуй. Можно даже постараться не проебаться, как было в том году. Хотя вот что не так тогда было. Арсений не посещал занятия, мы не виделись, он не мог действовать мне на нервы, но что, блять, я сделал, вместо того, чтобы просто забить на ситуацию? Конечно, пошёл до него доёбываться. Хотя, кажется, если бы не та хуйня, когда я упоролся, и потом всё сложилось так, что я оказался у него дома, всё было бы нормально. С другой стороны, что заставило меня возобновить отношения? Я не мог тогда сказать, что лучше будет не делать этого? Кажется, я до сих пор не разобрался, чем тогда думал, хотя обещал. Хотя кому я мозги-то ебу. Это было из серии "А почему нет))". Всё же было относительно неплохо? А что запоролось к концу – это классика. Никто другого и не ожидал. Сений и сам говорил, что думал, что не надо было соглашаться на это. То есть, он тоже знал. Ну и всё тогда, в чём дело. Не мы первые, не мы последние. Я имею в виду, кто проебался с отношениями по молодости, а потом ходят обиженные и грустные. Всем похуй, в конце концов. Хотя такое себе оправдывать уёбищное поведение тем, что "Ну мы же оба знали, к чему всё придёт в итоге". Это уёбищно, но блять, а. Когда я узнал, что Антон скинула то видео Сению, вся эта хуйня очень вывела меня из себя. И последнее, что мне хотелось тогда делать – это разговаривать с кем-либо и тем более что-то кому-то объяснять, доказывать и оправдываться. Просто не было ни сил, ни желания заниматься этим. Мда, а теперь иди и попробуй донести до Сения, что это выглядело вот так. А не что это я заносчивая мразота, которой похуй. Хотя одно другому не мешает. Да и хера с два он мне поверит. При условии, что заносчивой мразотой, которой похуй, он меня с самого нашего знакомства считает, м-м. – Даже не извинишься? – Сомневаюсь. Я могу попробовать, но пока у меня нет уверенности, что меня простят, под вопросом буду ли я вообще это делать. Не хочу выглядеть жалко. А сейчас я абсолютно точно не представляю, как это можно провернуть. Опять же, я мало того, что проебался во второй раз, так ещё и сразу не подошёл. И потом всю неделю с ним не разговаривал. И при этом продолжал общаться с Саней, мда. Это что вообще было? Да даже если бы я сразу решил с ним обговорить произошедшее – это уже тогда было бы пиздецом. Потому что, повторюсь – дважды. Это что, блять. После такого прощают только сущие долбоёбы. К ситуации с Антоном ещё накидывает то, что Сений её ненавидел. И то, как она себя вела с ним. И типа я вообще должен был настороженно к ней относиться из-за того, что она пыталась нас с ним поссорить, а я мало того, что продолжал с ней общение, так ещё и переспал с ней. Вот это охуеть я молодец. И чего я жду от него? Что он меня простит, ага? Честно, я сам в нём разочаруюсь, если он реально мне всё спустит. Я этого не заслужил ни разу, но в то же время, я не буду сильно огорчён. Хотя нахера мне его прощение, если я не планирую ничего с ним продолжать..? Ой, я уже сам себя заебал. И все окружающие, которые вечно мне напоминают об этой хуйне, тоже меня заебали. Оставьте меня в покое и дайте уже забыть всё. Достали. – Ты и не скучаешь? Я помотал головой, хотя на самом деле я уже подыхать был готов. Или это было больше с непривычки. Потому что так всегда. Когда вы так близки с кем-то и потом он пропадает, и ты на стены можешь лезть с тоски по тому, что у тебя было, но что ты очень удачно похерил. Причём, конкретно сейчас всё так удачно сложилось. Что и Рита на меня обиделась, и Сений съебал из страны, и Антон ретировалась, и все. И в итоге я теперь сижу дома один и грущу. Вот ирония, блять. Это как в фильмах. Когда герой одновременно мутит с двумя девушками, потом определяется, отшивает одну, но тут же по стечению обстоятельств об этом узнаёт вторая, и тоже шлёт его нахуй, мудака такого. И в итоге он остаётся один. Вот так же себя чувствую. Сказать бы, что я это заслужил, но у меня проблемы с восприятием таких вещей. Даже когда я понимаю, что сам вёл себя как ублюдок и это моё справедливое наказание, всё равно как-то неприятно и хочется злиться на весь мир и на то, какой он грубый по отношению ко мне. Ух, сука. Обижают меня бедного. Но вот если Арсений и правда объявится? Ещё и "отдохнувший" настолько, что даже вернётся к посещению занятий? Ну, надо будет так же его игнорировать и всё. Ту же неделю я как-то смог это делать. Что, ещё полтора месяца не протяну, что ли? Да и неизвестно даже, когда он вернётся. Может, в конце мая только. Когда никто уже учиться толком не будет, у нас будет формальное разрешение не посещать половину занятий и типа "что". Я справлюсь. Всё будет нормально. На самом деле, даже если я увижу его грустного или какого-то не такого (да любого, похуй), у меня снова замкнёт, и я пойду по всем граблям, уверенным твёрдым шагом, но к нему. Я себя знаю, и эти мои тупые привычки мне давно известны. Ну, меня можно понять. Я уж точно могу, по крайней мере. Я слишком сильно к нему привязан, чтобы можно было просто забить на него и типа мда. Как бы я тут ни агрился и ни выёбывался, а просто так такое не забудешь. Другое дело, что я веду себя как долбоёб, ну, тут ни дать, ни взять. Я и сам не в восторге с себя, если кому-то станет легче от этого. Но как будто у меня был выбор. Вообще, конечно, с моей стороны слегка (нет, "пиздец как") по-уебански упускать такого человека из жизни. Почему я и не хочу этого делать, собственно. Просто ну серьёзно. После Риты это самое лучшее, что со мной случалось в этой жизни, почему я и не могу просто послать его нахуй сейчас и жить себе спокойно дальше. Не потому, что меня все кинули, и мне типа охуенно тяжело это переносить в одно лицо, без хоть какой-либо поддержки, нет. Непривычно, спорить не буду, но как будто я когда-то жил среди всеобщего понимания и обожания. Похуй мне, кто там за что на меня обижается, и сколько кто со мной не разговаривает. Нахуй мне эти люди не сдались, блять, вот просто, но Сений. Вот он мне нужен. Это тот человек, который *должен быть* рядом. Не сказать бы при взгляде со стороны (привет, Илья, сука), что он делает что-то охуеть важное, но выть можно, когда он уходит. И немного смешно и грустно от мысли, что он может уже не воспринимать (или он вообще никогда этого не делал, может) меня так же. И пиздец как смешно думать о нём так, когда происходит вот такое. Но как уж есть. *** Ещё в коридоре меня начало пошатывать, но до кабинета и даже до своей парты в конце класса я добрался относительно неплохо, хотя к концу моя походка, по ощущениям, стала такой всратой, что на меня бы непременно обратили внимание, если бы только всем не было похуй. Впрочем, мне самому не то чтобы было дело. Я хотел только сесть, немного придти в себя и обдумать, где можно будет налутать воду. Попросить у кого-нибудь или в самом крайнем случае выпить немного из-под крана? Да, что же может быть лучше запаха и привкуса хлорки. Впрочем, при таком херовом самочувствии, которое началось у меня после шестой сигареты, и не такое выпьешь, лишь бы хоть какую-то влагу получить. Мда.. Только я засобирался сесть, как перед глазами всё поплыло, а тело внезапно приняло слишком горизонтальное положение. Я понял, что происходит что-то не то, только когда приложился головой. Не то об пол, не то об стул – даже трудно было понять. Хотя, судя по странному звуку и тому, что было очень больно, и не только голове, а всему телу, я упал сначала на стулья, и с них уже свалился на пол под парту. Скатился, так сказать. – Блять, Артём? Я даже не понял, терял я сознание или нет, и через сколько я очнулся. Нежные руки Ковалевского было очень трудно не узнать. Кажется, он человека из комы сможет вывести своими "лёгкими" похлопываниями. В любом случае, пробуждение было не очень приятным. Впрочем, как будто есть другие способы разбудить упавшего в обморок человека. Или что я там сделал. Но когда я смог открыть глаза, осмотреться и немного даже вникнуть, что сейчас происходит, то понял, что уже сижу за своей партой, пусть и в окружении одноклассников. Честно, я до смерти ненавидел, когда толпились вокруг меня, но сейчас даже этого не было. Наверное, слишком не до этого. – Есть вода у кого-нибудь? Я сам очень хотел узнать об этом, хотя в животе всё так нехорошо сворачивало, и можно было бы побояться, что если я сейчас выпью или съем хоть что-нибудь, меня тут же вывернет, но жажда побеждала. Так что когда Ковальский всё же принёс бутылку с водой, я даже смог поднять руку, чтобы забрать её у него. – Ты в порядке? – В полном, – кое-как выдавил из себя я, стараясь сидеть ровно. При малейшем движении начинала кружиться голова, и я боялся, что снова упаду, если неудачно шелохнусь. Меня больше никто не держал, так что всё было возможно. С другой стороны, меня могут поймать в случае чего. Не важно. В любом случае, лучше держаться самому. – Может, Татьяну Викторовну позвать? Я чуть не подавился, когда упомянули классную. – Ты чё, она же ему голову оторвёт. Он же обкурился? – Я уходил, нормально всё было, – отозвался Ковальский. Я сначала даже не узнал его голос, если честно. Не так уж и часто он говорит так серьёзно. Говорю же, даже не узнать. Кошмар. – Сколько ты выкурил? – тряхнув меня за плечо, спросил он. – Штук шесть. – Блять, ты ебанутый, да? – заорал он, резко одичав. – Зачем? – Ты чё орёшь на него, блять? Я даже порадовался, что меня защищают. Хоть в чём-то.. Мне так этого не хватало.. – Его надо домой отвести. – Может, скорую вызвать? – Сейчас бы скорую вызывать. Они прям поедут сюда. – Как раз сюда они поедут. Но если вызывать скорую, ТВха точно узнает. Она меня убьёт, если вскроется. Ладно, что я курю, хер с ним, но если выяснится, что я до потери сознания укурился, мне таких пиздюлей вставят, что я охуею и не выхуею обратно. А я жить хочу. Арсений ещё не вернулся, чтобы я умирал. – Тогда надо его увести домой. – А давайте все уйдём и скажем, что пошли его провожать. – Да, типа моральная поддержка. Вот же.. Даже в такой ситуации думают, как бы с уроков съебаться. О – Ответственность.