Keiner von uns

20.02.15, Пятница

– Летом веселее выходить из дома. Столько фриков вылезает из пуховиков. Видел одного в магазине. Загорелый такой мужик. Выбритый, в рваных джинсах. Пиздец, когда в последний раз вы видели кого-то в рваных джинсах? В красных кроссах ещё. В майке такой, что все бока видно, и вот тут такая татуировка. Почти как Арсений. Только выглядит и одевается как пидр. – А Арсений типа не одевается как пидр? – Красные футболки – это ещё не как пидр, Артём.. О-о-о-о, Арсений. Он сразу вытащил из ушей наушники, видимо, заметив, что к нему обращаются. А, может, и услышав. Просто я так понял, он часто сидит в наушниках, но без музыки. Думает, наверное, что наебал нас всех. Ну, может, на ком-то и сработала бы эта хуйня. Но не на мне. Меня таким не возьмёшь. – Сеня, ты был вчера в Ярче? А то я пришёл туда сегодня утром, а там полки с колой все пустые. Сразу о тебе подумал. Эх, Сеня. Спился с горя, наверное, такой дикий опохмел был, что скупил всю колу в магазине. Он ничего не сказал, проходя на своё место. Усевшись, он тут же заткнул уши обратно, и я недовольно отвернулся. Мда, достал же его Артём. Ещё совсем недавно всё было так хорошо, а теперь он с нами даже не разговаривает. Я обычно такое люблю, но сейчас мне не дают издеваться над человеком, над которым я хотел издеваться. Вернее, его доебали настолько, что он уже тупо ни на что не реагирует. Класс, Артём, молодец. Можешь дать мне пять, я очень горд тобой. Осмотревшись в поисках, до кого бы доебаться, я только вскинул брови и тяжело вздохнул. Арсений уже всё, кончился, Артём с его приходом сразу весь притих и расстроился, Рита мне пока не интересна, оставим на потом, где-то на март, м-м, я всё уже распланировал, прям пиздец.. Остальные одноклассники? Не хочу их трогать. Да и не с чем пока как-то. Не важно. – Скука, – протянул я, доставая телефон. Что, никто не устраивает никаких тусовочек? Арина, ты как? Твоя мать должна была съебаться, я помню, ну так что? Не хочешь устроить у себя что-нибудь интересное? Я хочу веселиться. Но пока хуйня намечалась только в конфе гильдии. Уже чуть ли не мой заклятый враг снова грустно вздыхала о том, как у неё нет времени, как она всерьёз задумывается о том, чтобы бросить игру.. Который это уже раз? Я уже считать заебался. Как же она достала. Не люблю людей, которые ноют, а потом нихуя не делают для решения проблемы. Вы или заваливаете свои ёбла, или идёте и что-то делаете с тем, что вас не устраивает в вашей жизни. Третьего не дано. Я не даю.       Ой, что тут у нас       Снова Викуся говорит, что бросит игру, а потом объявляется со своим нытьём о попытках перенести аккаунт или сделать ещё какую-нибудь хуйню       Какой это уже раз, когда ты пропизделась?       Ещё Кевин с нами был, когда ты типа ушла. А потом он мне писал, типа, а чё, Вика продолжает играть?       Короче, мда. Засекайте время Отложив телефон, я принялся ждать. Ну и что эта истеричная пизда мне скажет? Что придумает? Не хочется же признавать при сорока с лишним людях, что ты тупая ноющая пизда. И только внимание к себе и любишь, м-м. Хочешь, чтобы все тут же кинулись тебя отговаривать, чтобы ты осталась. Но я тебя быстро на место задвину. Вспомнив про задвинуть на место, я обернулся к Арсению. У него передо мной должок, он же не думает, что я забыл? Но ладно. Не при Артёме разбираться будем. * – Арсений, – подойдя к нему, я сжал пальцами его плечо, но быстро убрал руку. – Ну Арсений. Проделав то же самое, я пристроился рядом. – Ну прости. Всё, давай мириться. Мы же с тобой оба парни. Сегодня ты бьёшь мне ебало, а завтра мы сидим за одной партой и ржунькаем с мемчиков. Ну Арсений. Ну прости. Хватит злиться. На меня вообще не за что. Я же не Артём. Я не тупая сука. Я ещё хуже, ах-ах. – Я же люблю тебя. Ну Арсений. Ну прости. – Да отъебись ты от меня, – он нервно дёрнулся, когда я снова тыркнул его в плечо, и я посмеялся. – А ты меня простишь? – Да похуй мне. – Ну тогда не веди себя, как чёрт нудный. Давай мириться. Ути-ути-ути, – я снова потыркал его за плечо. – Сеня. А знаешь, что я вспомнил. – Что. – Что ты мне обещал ещё аж, – я демонстративно задумался, – в начале января? – П.. – он резко прервался. Мне даже интересно стало. Он же "Поиграть в Бутылочку" хотел сказать? Почему замолчал? Стесняется? Господи, молодой человек, вам уже восемнадцать скоро, можете не стесняться использовать с л о в а. Повторяйте за мной, раз вам самим там сложно. "Пососаться с пятью шаболдами". Давайте, это просто. Я верю в вас, всё в ваших руках. – Поиграть в бутылочку как-нибудь. И что, где. Середина февраля, а ты так ничего и не сделал. – Так получилось. – Так получилось, – повторил я. – Так не пойдёт. Хочешь я дам тебе другое задание? Попроще. – Что там. – Весь сегодняшний день ты не говоришь ни слова. Ну или только по-немецки. – Чё? Хуй через плечо, Арсений. Чё как быдло. – Не чё, а was, Арсений. По-немецки. Или молчишь. Он вскинул одну бровь, не особо впечатлённый, но я как бы и не старался. Хотя были у меня мысли и что пожёстче ему выдать, типа там поцеловаться со мной, или даже поебаться, но на это он бы точно не пошёл, так что нахуй надо. Ограничимся пока вот этим. – А если учителя что-то спросят? – По-немецки, – я кивнул головой. – А кто-нибудь будет говорить им, что происходит? Какие мы продуманные, пиздец. – По настроению. Я не понимал, почему мне надо было делать именно сегодня, на самом деле. С другой стороны, сегодня химия, физика. Можно будет рассказать классу, они будут на каждом уроке при любом вопросе вопить "А спросите Арсения, а спросите Арсения". И если ТВха что-то у него и правда спросит, он ответит на немецком, и это будет просто вау. Она же потом доебётся и выяснит, что Арсений из-за спора это делал? Ему потом придётся слушать её материнские поучения насчёт всей этой хуйни, что вестись на слабо глупо, что все мы самодостаточные, что это только для малолеток. Короче, как раз то, что Арсений ненавидит. Татьяна Викторовна и её попытки строить из себя умудрённую жизнью женщину и самую умную на районе. Жаль, я на немецкий не смогу с ними пойти. Хотя там они будут как раз на немецком и говорить. Но и плевать. Мне главное, чтобы хотя бы немного, но весело сегодня стало. И чтобы Арсений в этом поучаствовал. А если со второго урока химии отпустят танцующих, у меня будет возможность ещё немного постебаться над ним. Жаль, Артёма там не будет, хотя можно же будет пойти к нему. С Сеней. И там с ними что-нибудь устроить, да. – Ну что, ты согласен? Глубоко вздохнув, Арсений кивнул головой. – Всё, уже замолчал? Не будешь пиздеть на нацистском? Сеня помотал головой, даже поморщившись. Ой, как мило. – Ну ладно. Знаешь, я тут недавно слышал, что у билингвов часто развивается что-то вроде раздвоения личности и типа это зависит от того, на каком языке они говорят. У тебя такого нет? А то вдруг мы чего-то о тебе не знаем. Днём ты Арсений, весь такой пиздатый и а-хуенный, холодно всё ненавидишь, "Мне похуй, но пусть это держится подальше". Но вдруг. Ты начинаешь говорить по-немецки и становишься Альбрехтом. Зашоренным мальчиком, до дрожи боя.. Боющимся? Арсений покачал головой и я даже обрадовался немного. Просто у меня проблемы с образованием причастных-деепричастных оборотов. Прям напасть какая-то. – Своего дядю, – продолжил я. – Это так? Или Альбрехт и Арсений – это одно и то же? Одна и та же хуйня. Сений снова покачал головой. Даже немного жаль стало. Я бы послушал его немецкую речь. Ну и ладно. Тоже хорошо. – А ты никогда не пытался учить другой язык? Немного подумав, Сений помотал головой. Я даже посмеялся. Было так забавно разговаривать с человеком, когда он молчит. Надо познакомиться с немым челиком и пиздеть с ним без умолку, не уча при этом язык жестов. Чтобы я ему всё рассказывал, а он вот так стоял и отвечал "Да\Нет". – Просто мне было тяжело. Я учил немецкий после английского и было так непривычно. По итогу я всегда сначала переводил что-то на английский, а потом с него на немецкий. Так было реально легче. Интересно, ты бы так же делал? Арсений пожал плечами. Сразу молчаливым таким стал. И раньше пиздел немного, а сейчас. Что я наделал.. – Что, Арсений, как дела. Он покачал головой, скрещивая руки на груди. – Не грусти, Арсений. Всё будет хорошо. Когда-нибудь. Ну, не когда я расскажу про вас с Артёмом Рите. Раз Артём уже успел проебаться и сам, а ты узнал об этом так же без меня. Но когда-нибудь точно будет. – Главное – верить. Пойдём в церковь после школы? Сений вскинул одну бровь, недоумённо уставившись на меня. – Ну что. Ты сам виноват. Надо было сразу задание выполнять. Страдай теперь. Послышался глубокий вздох. – Ну вот так, Арсений. Надо думать о последствиях. И если есть возможность их предотвратить, надо делать это. Понимаешь, о чём я? Тот задумчиво приложил руку к лицу. – Ты же умный парень. Зачем страдать, Арсений. Всё может быть так просто. Когда в рекреацию вернулся Артём, я не сдержал усмешки. Ну давай, иди сюда. Тебе же больше не с кем стоять на переменах. И похуй, что в компании Арсений. Иди к нам, хочу издеваться над вами, а не над одним Арсением. – Опять Арсению мозги ебёшь? – подходя ближе, спросил Артём. Типа пытается так к Сене подмазаться. Типа "Ой, я такой хороший, защищаю тебя от плохого Ильи. А потом пойду ебаться с другими бабами. Но я хороший. Пойдёшь ко мне после школы?". Не-ет, друг мой. Мы идём в церковь, всё. Я раньше забился. – Ну, я в любом случае лучше, чем ты. Да, Арсений? Смотри, он тебя настолько ненавидит, что даже не собирается разговаривать при тебе. Артём закатил глаза, а Сений переступил с ноги на ногу, тоже явно недовольно. Что, даже сейчас ничего не скажет? Я могу что угодно говорить, а он промолчит? Как здорово. Просто обычно, сколько я ни разводил такую хуйню, люди, в самых таких уж прям пиздецких ситуациях, срывались. Арсений сейчас мог вполне сказать что-нибудь в духе "Я не разговариваю потому, что мне так сказали, а не потому что ты хуйло ебаное. Не, поэтому тоже, но это не первостепенная причина". Но Сеня молодечик, молчит. Будет ещё забавно, если Артём попытается с ним поговорить, извиниться и вся хуйня, а Арсений такой "..", Артём расстроится и выпилится нахуй. Звучит интересно. Может, подговорить Артёма на это. Типа "Ну чё вы ходите, как два долбоёба, иди поговори с ним. Помиритесь и всё будет заебись". Хотя это плохая идея. Артём захочет сделать это наедине, то есть, Арсений всё же сможет ему ответить, они реально договорятся и всё закончится. Нет, не стоит. Наоборот надо нагнать на Артёма. "Ну что, чмо ебаное, чувствуешь себя мужиком? Вот Арсений тебя теперь ненавидит, весело тебе?". Уже лучше план. – Вы опять тут хуйню разводите? Я развернулся к Рите, даже вздрогнув от её голоса. Как она так подкрадывается постоянно незаметно? Казалось бы, на таких каблуках твоё приближение за три этажа должно быть слышно. Но Рита, наверное, сатанистка. Да, Рита? В чём твой секрет? – Артём выёбывается на Арсения, а я его защищаю. И вот давай гадай, вру я или нет. Кто кого заёбывает? Артём Арсения или я – их обоих? Кто хороший, кто плохой? Точно никогда не скажешь, м? – Так, – Рита, к счастью, продолжала радовать адекватностью. – Просто разойдитесь по разным углам. – Фу, Артём. Из-за тебя наша компания распалась. А так хорошо общались. Но тебе же вечно надо всё портить. Артём только показал мне средний палец. С Арсением они даже не смотрели друг на друга, и у меня на душе аж солнце встало. Жаль только, что я напрямую в их конфликте никак не поучаствовал, но ладно. Тоже хорошо. Главное, что началось с меня. Могу гордиться всю оставшуюся жизнь. Когда у меня в животе резко резануло, я содрогнулся. Блять, опять, что ли? Да сколько можно-то уже? – А знаете, что я читал тут недавно на днях, – выпрямляясь и стараясь никак себя не выдавать, протянул я. – Про еблю в Библии. Типа, какие выводы мы можем сделать о праведной ебле. – И что там было? – спросила Рита. – Как всегда? Никаких пидоров, никакого инцеста? – Да. Там была ещё история. Типа какой-то мужик отказался ебать сестру своего умершего брата. И когда он спал с ней, он типа "сливал семя на землю". И когда это увидел Бог, он умертвил его. Я не понял этого момента, потому что перед этим там был абзац про то, что ебаться с родственниками, с супругами родственников и так далее нельзя. Ну, то есть. Мужик нормально сделал. – Нет, подожди. Он всё-таки ебал её, но просто не кончал внутрь. То есть, додрачивал, как бы, – Рита подвигала рукой возле таза, – и спускал на землю. То есть, он дважды хуёво сделал. И Бог такой. Рита цокнула языком, подпирая бока руками, и недовольно помотала головой. – Тупые мужики, всё у вас через жопу, блять. – Да, Артём? – посмеялся я. Боль в животе почти стихла, но когда меня начало тошнить и совсем не по-хорошему, я напрягся и слез с подоконника, на котором сидел. Надо было чисто на всякий случай отойти. Если само не выйдет, можно попробовать искусственно рвоту вызвать.. Но что случилось.. Я ничего такого не ел, не пил сегодня. А меня тошнит. Что творится. Только я успел зайти в туалет, как всё само пошло наверх и даже вызывать ничего не пришлось даже. Ну, я хотя бы успел добежать до кабинки. Получилось не наблевать нигде, ва-ау. И всё бы ничего, но тошнило меня кровью. А значит это что? Что какая-то хуйня происходит опять. Какого чёрта? Я же.. Это чё такое? Опять скорую вызывать, что ли? Или лучше просто в больницу потопать.. Пф.. Потупив немного в раздумьях, что же мне делать, я прополоскал рот и вышел в коридор. Кабинет русского был тут недалеко, прям вот как кстати, так что до класса, до своих любимых друзей, я добрался совсем скоро. Не нравились мне их взволнованные взгляды. Но я сам виноват. Надо было как-нибудь понезаметнее встать и уйти. А я сорвался и побежал, даже не пошутил никак на прощание. Один хуй они что-то заподозрят. – Арсений. А блевать кровью же плохо? Понятное дело, что плохо, но насколько это опасно? Мне надо волноваться? Такое уже было осенью. Меня почему и заебали со всеми этими обследованиями и хирургами. Но потом-то нормально стало. – Тебя сейчас вырвало кровью? – сразу пригорела Рита. – Да нет. Просто спрашиваю. Арсений не стал ничего говорить (удивительно), так что порцию охуенных знаний я так и не получил. Как грустно. Ну и ладно. Погуглю сейчас сам. Рвота кровью, что делать. Страдать и плакать, очевидно. – А ещё, – быстро забив на эту затею, снова начал я. – Я же простыл. Вчера сплёвывал мокроту. А она пенистая, короче. И. Это же ненормально, вроде? Арсений покачал головой, но этим не ограничился. Указав мне в грудь, он двинул руками в воздухе, изображая распад или разлом чего-то. Я даже удивился. Ассоциации? Я угадывать должен, серьёзно? Но Арсений ведь не может в такое. По крайней мере, когда мы играли в подобные игры на вписках, он всегда сливался и никогда не отвечал, даже если догадывался раньше других, чтобы его не заставили показывать. А тут вот сам начал. Как мило. – Что, – во мне сразу проснулось ненормальное увлечение. – У меня лёгкие разлагаются? У меня гангрена лёгких? Арсений помотал головой и снова двинул руками. Я так и не предложил ни одного нормального варианта, поэтому он принялся тыкать уже себе в лицо. Интерес всё разгорался и разгорался. Крокодильчик.. Ещё и с Арсением, который всегда отказывался от такого ранее. Да ещё и перед Артёмом, ой, господи, за что мне такое счастье привалило. – Лицо? Арсений приложил указательные пальцы под нижние веки, при том закатывая глаза и приоткрывая рот. – Эм. Обдолбленный человек? Сений уже раздражённо выставил руку перед лицом. – А, опухшее ебало? – сразу догадался я. – Что? Опухоль лёгких? Рак лёгких, ты имеешь в виду? Сений всё отрицательно мотал головой. Двинув рукой возле рта, типа он что-то пьёт, он снова приложил пальцы к глазам. – А-а, отёк ебала. У меня отёк лёгких? Арсений пожал плечами. Потом подвигал рукой возле рта и снова указал себе на грудь. – Не, ну был бы у меня отёк лёгких, я бы уже заметил, наверное. Он покачал головой, типа соглашаясь со мной. Видимо, имел в виду, что пенистая мокрота появляется при отёке лёгких, и вот. Поделился интересным фактом. – Просто прикольно.. – Вы чё, ебанулись, блять? Я посмотрел на Артёма, который хмуро косился на Арсения. Что, чёрт ебаный, неприятно тебе? Смотри, как он умеет. И не для тебя. А? Вкурил, блять? Чмо. Когда прозвенел звонок, мы все потопали к кабинету. Я старался идти рядом с Арсением, чтобы нашептать ему ещё пару приятных слов. – А знаешь, я вчера шёл домой. И видел, как голубь пытался выебать другого голубя, но мёртвого. Арсений развернулся ко мне, вскинув одну бровь. – Знаешь, что мы должны вынести из этой истории? Что надо бороться до последнего. Не ебать мёртвых людей, конечно, это уже пиздец какой-то. Но с таким же упорством добиваться своего. Понимаешь, да? Даже когда всё, казалось бы, уже потеряно.. Арсений ткнул мне средним пальцем в лицо, больно заехав костяшкой прямо в нос, и пришлось тут же заткнуться. И ведь вот так всегда. Пытаешься что-то умное сказать, а тебя посылают нахуй и бьют. Правильно, Арсений. – Сядешь сейчас со мной? Но я не злился. Как ни странно, я вообще никогда не злюсь. Все говорят, что я озлобленная на мир падла, но я никогда ни на кого не злился. Я вообще всех люблю. Просто это та любовь, когда ты любишь не человека, а то, что он даёт тебе. Это сложно объяснить. Но когда я думаю об этом, я прям чувствую, как преисполняюсь любовью к человечеству. Возможно, мне стоит меньше употреблять.. Но похуй. Это вообще давно началось, если подумать. Химия проходила как никогда весело. Полкласса снова утащили на танцы, так что мы с оставшейся частью класса снова остались сидеть в кабинете. А там уже кто чем хочет заниматься. Культурно просвещаться через просмотр видосов Хоботни, благо, в школе было техническое оснащение и можно было смотреть подобное аж через большой экран. Залипать в телефоны или просто страдать хуйнёй. Я развлекался тем, что рассказывал Арсению всякую дичь. Мне реально заходило то, что он молчал и не говорил тупо ни слова, так что я пытался насладиться моментом. Судя по всему, больше Арсений никогда со мной на желания играть не будет, а значит второй шанс я уже не получу.. Ну и ничего. Арсений сам виноват. Надо было по-человечески всё и сразу делать, и никто бы не пострадал. Но через двадцать минут это привлекло внимание других одноклассников. После моей увлекательной истории про недавнее убийство в каком-то там селе, Данил с Денисом, сидящие перед нами, развернулись к нам. Кажется, они тоже слышали? Ну, это моя проблема. Я не умею тихо говорить. Шёпот для меня – это на грани непостижимого. Я либо говорю так, что меня не слышит никто, либо так, что как минимум окружающие парты. Не знаю, что со мной не так. У остальных таких проблем нет. – Скажи уже ему заткнуть ебало. Я вскинул обе руки, типа подтягиваясь, а потом переводя это в ненавязчивое объятие за плечи. Арсений сразу же уставился на меня таким лютым взглядом, что я тут же отстранился. – Арсений, не бей. Просто он мне проспорил, – это уже обращалось нашим одноклассничкам. – Теперь он должен молчать весь день. – Чё, чё, чё? – сразу подоспели другие. – Кто чё проспорил? – Арсений. Молчит весь день. – А если не сможет? Я развернулся к Арсению, который вскоре тоже посмотрел на меня. – Я ещё не придумал. Но будет жоска. Понял, Арсений? В общем-то, я думал, он и правда понимал, потому и сидел молча. Арсений же не дурачок. И понимает, что если он во второй раз проебётся, я ему такой ад устрою, что он пожалеет, что родился. Я прав? Он поэтому не препирается и пытается нормально выполнять условия. Чтобы потом не возвращаться к этому вопросу больше. Всего-то надо денёк помолчать. Тебе же не трудно. – О-о-о-о.. – Пизда тебе, Арсений, – посмеиваясь, протянул Громов. Я даже обрадовался. На это у меня и была надежда. Что наши любимые однокласснички реально хотя бы попытаются натворить что-нибудь с его участием. Чтобы Арсений понял.. Ну что-нибудь. Задвинуть бы какую-нибудь пафосную цитату, типа, каково это – когда тебя не слышат, или что-нибудь такое. Но типа. Это срань ебаная и нахуй надо вообще. Кто и когда меня не слышал. Очень даже наоборот. Обычно люди только меня и слышат. Ну да. Я же не умею тихо говорить. Чего бы кому-то меня не слышать. – О, а я тебе не рассказывал, как Даша стрижа притащила? У них такие ёбла криповые, ты видел? Ща покажу, у меня фотки остались. Он так как будто говорит "Жопу ща порву, сука". А ещё я три дня пытался вспомнить, как называются свиристели. Ты их видел? Я видел недавно, так охуел.. ** Артём, который другой, вместе с Новиковым стояли у стены и о чём-то разговаривали. Я не слушал, но меня это и не волновало – мало ли, кто и о чём говорит. Я обычно прислушиваюсь, если слышу какое-нибудь интересующее меня слово или что-нибудь такое, но не раньше. Но я следил за ними со скуки, ну и отчасти потому, что говорили они прямо передо мной. Арсений стоял рядом, залипая в телефон, я пока не доёбывался до него, так что изо всех сил пытался найти что-нибудь интересное где-нибудь вокруг. К счастью, хуйня не заставила себя долго ждать. Вернувшийся из столовки Никита от скуки прошёл к Новикову и Артёму и, немного потупив, начал подозрительно тянуть к последнему руки. Артём обычно не любил гейские шуточки, так что реакция (отрицательная) долго ждать себя не заставила. – Ты охуел? – отталкивая от себя парня и отходя, фыркнул он. – Пидорас, блять. Так непривычно видеть парней, которые не шуткуют по-гейски сами, ещё и быкуют на других. Артём точно из нашего класса? Ладно, шучу, конечно же. Просто в классе из парней никто больше так к этому не относится. Есть те, кто шутят реже или не громко, чтобы услышал весь коридор, но всё же. Ух, злобный натурал в наших рядах. Никита ошалело оглядел его, после чего выдал: – Дома поговорим. К их парочке тут же подтянулся Новиков. – Что он имеет в виду, Артём? Я на время отвлёкся от Арсения – было интересно, слышит ли он всю эту дичь и эти шутливые разборки на тему, кому же всё-таки принадлежит Артём. Все мы знаем, что на самом деле, его сердце принадлежит не этим громким социовыблядкам, а тихому и скромному Димасику.. Где он сам, кстати? У него тут парня уводят, и уже не один Новиков, а ещё и Никита. Проморгает ведь, потом будет до конца года один сидеть и на переменах стоять. – Чё как? Не триггерит? Арсений просто так смотрел на них, исподлобья. Как будто ещё одно слово и он кинется бить ёбла. У-у, страшный и грозный Арсений. Отвечать он не стал. Только обратно уткнулся в телефон, а я вернулся к одноклассникам. Шутка уже каким-то образом задела и Дениса, и Диму. Появился, блять, надо же. – Ты врал мне? – спросил Новиков, растерянно глядя на Артёма. – Да, он врал тебе. На самом деле он со мной. Не знаю, как ты будешь жить с этим. Молодец, Дима, так их, так их. Покажи им, кто тут главный. – Да. А я использовал тебя, когда мне это было нужно. – Это жизнь, Артём, – грустно покачал головой Денис. – Могу тебя утешить. Я аж посмеялся и снова развернулся к Арсению. Кто там говорил, что Денис – самый красивый парень у нас в классе, м? – Хотел бы, чтобы Денис тебя утешил? Арсений грустно покачал головой, глубоко вздыхая. Я даже попробовал представить, как бы они выглядели. С такой разнице в росте и телосложении. Было бы мило, наверное? Рита, напиши фанфик. Подойдя к нам, она осмотрелась и обняла себя. – Чё, замёрзла? – На первом этаже пиздец холодно. – А чё ты там забыла, м? – с претензией спросил я, но Рита даже не ответила. – Блин, – пошаркав ногой об пол, протянула она. – У меня камень, походу, в подошве застрял. Ковальский, вытащи. Когда она встала к стене и подняла ногу, я подошёл ближе и склонился, чтобы лучше видеть подошву её ботинка. Подходим к делу совершенно серьёзно. – Он не вытаскивается, – попробовав, вынес вердикт я. – Нужен лубрикант. Артём! Не ты. Дёрнберг, бля! ***       Есть планы на сегодня? Я заметно приободрился уже от одного оповещения, а когда понял, кто и с каким предложением написал мне, то сразу охуел на радостях. "Ну если только кровью поблевать", – набрал я, но тут же призадумался получше. Вот я сейчас напишу. Он начнёт волноваться. Так вот он, может, хочет сводить меня куда-нибудь, потом отвезти к себе, или ко мне, похуй, поебаться, как следует. А я тут со своими "кровью поблевать". Мне в больницу надо, а не с мужиками гулять. И он, скорее, меня в больницу и отвезёт. Мне оно надо? Нет. Я хочу ебаться, а не сидеть в очередях. Хочу заглатывать далеко не трубки в кабинете врача, у-у. И вот с другой стороны. Опять он сейчас меня понятым позовёт на какую-нибудь поеботу. А я тут уже обрадовался, что у-у, ебаться сейчас поеду. Нельзя никогда думать наперёд. Мда. Будет смешно, если мы будем ебаться, а меня опять вывернет кровью, и типа бля. "Да я просто бокальчик вина навернул". "Ты же в школе был". "Да не, это вино".       А что вы предлагаете? Куда пойдём? В ресторан. Или на квартиру к сдохшей бабке, как в тот раз было? Может, у меня вообще от стресса это всё началось? Исполнилось восемнадцать, этот хуй как начал таскать меня по местам преступлений как понятого, и началось, блять. Шутка, на самом деле. Скорее, это из-за того, что я ем всякое дерьмо, пью и долблю, как не в себя, но как знать. Как одиннадцатиклассник, я всё могу свалить на стресс и переживашки. У, какой я бедный, посмотрите, до чего меня довёл одиннадцатый класс, проклятая школа и российская система образования. Нет, это не потому что я живу как хуйло без страха умереть или оказаться в больнице в коме. Не-ет. Это всё плохая рашка-парашка, ву-у. Почувствовав, что за мной следят, я осмотрелся. Арсений, сидевший рядом, вообще не стесняясь, нагло и бессовестно смотрел, что я пишу и что пишут мне. Пришлось тут же отключить телефон. Не то чтобы я стеснялся. Сеня ведь и так знает, что происходит..? Но это немного нагло, друг мой, не находишь? – Интересно тебе? Арсений покачал головой, глядя мне прямо в глаза. Была у меня мысль приблизиться к нему, типа я засосать его хочу, но такое лучше делать, когда Артём поблизости. А его тут нет. Хотя и так можно.. На радость Алёне и Насте, но всё равно как-то не это. Психологические барьеры, да.. – А это, вообще-то, личная жизнь. Арсений беззвучно сказал "В рот ебал". – Я тоже сегодня, возможно, буду в рот ебать, – вздохнул я, проверяя, чё там по оповещениям. Ну и куда это животное делось? Сидевшие напротив нас за столом одноклассники уставились на нас, и я посмеялся. Ну что за взгляды, блять. Дети, что ли? Не слышали, что люди во рты ебутся иногда? А вот. И такое бывает. Чё уставились-то? – Арсения будешь? Я искренне не понял, как Данил пришёл к такому умозаключению, но в целом меня его вброс устраивал. Можно развить шутку. – Ну, если Арсений скажет что-нибудь. На русском, – сразу же уточнил я. – То я рассмотрю такой выход из сложившейся ситуации. Развернувшись к Арсению, я похлюпал языком ему на ухо. Артём бы мне за такое втащил, но Сений только отстранился, и то немного. Его, небось, только мерзкий звук и смутил? Какая ирония. Главный пуритан на районе у нас Арсений, а ебало за шутки про отсосы мне бьёт Артём. Как же так. – Что, Арсений, отработаешь ртом. Раз молчал сегодня весь день, хоть что-то же им поделать надо. Челюсть там разработать, всё такое. Он не стал реагировать на это, просто отвернувшись и залипнув куда-то в сторону. Я склонился к нему, чтобы тоже видеть – так мне перекрывал обзор Данил. Арсений, как и подобает нетолерантным свиньям, привлёкся на местных пидорочков. Восьмые классы были какими-то наглухо отбитыми, – новое поколение растёт, хули, – но если всяких девочек ещё можно было понять и простить, то до мальчиков иногда даже я доебаться хотел. В плохом смысле доебаться, чтобы они перестали вести себя как шмоньки и хотя бы одевались как мужики. Я уже не говорю про разноцветные пряди. Ну пиздец же. Мы в России или где, бля? А как же все вот эти посты из интернета про наше нетолерантное и ужасное общество, где парня за крашеные волосы или что-нибудь такое же "женское" отпиздят до жуткого состояния? И чё, где? Чё у них лицо такого ровного цвета, а не сине-зелёное, как их волосы, м? Арсений, пошли, устроим. Мы же одиннадцатый-А. Под руководством школьного завуча по воспитательной работе. Нам же сказали, что мы должны следить за чистотой в туалетах. Давай следить и за такой чистотой. ТВха как раз гомофобка, оценит. Пошли, Арсений. Чисто по приколу наедем на них? – Арсений, нет. Мы никого не обсуждаем. Он посмотрел на меня, и я нервно посмеялся. Сразу вспомнилась та ситуация, когда мимо нас в коридоре прошёл парень. Тоже пидр, я его знал с тусовок знакомой девки. И у него такая пиздатая чёлочка была. Уложенная набок, зализанная и выстриженная прям под острым углом. И Арсений та-а-ак на него посмотрел. Даже мне страшно стало, не говорю уже о том парне – а он тоже заметил. В общем, когда этот чел потом шёл мимо нас обратно, чёлочку он спрятал за ухо. Фу, подстилка.. Социума..? Не ебу, чего, но прикол в чём. Ходил, наверное, весь такой: "У-у-у, фак зэ сасаити и гендерные нормы, стригусь, как хочу". А потом на тебя в коридоре смотрит Арсений из одиннадцатого-А. И ты такой "Ну ладно, не такой уж я и нонконформист". В общем-то, я прекрасно могу его понять. Потому и не осуждаю, ни в коем случае. На меня бы такой вот мальчик, как Арсений, смотрел с неодобрением, я бы тоже быстро перестал выглядеть и вести как-то не так. И чё, кому он там летом ебало-то набил? Девочке с шестицветным флагом? Ой, Арсений. Как смешно ты со стороны смотришься, ты бы только знал. – Doch verurteilen. Я заинтересованно уставился на Сеню. Всё-таки заговорил, неужели? – А я знаю это слово, – довольно протянул я. – Meine Familie, wir verurteilen und wir hassen. – Was ist das, – фыркнул Арсений. Я очень надеялся, что отсылку он понял, просто не стал реагировать, а не как обычно. – Я слышал эту поеботу.. Где-то там. Где мы жили. Город.. Нойкельн. Арсений с таким ебалом поправил меня, что я аж занервничал. Оказывается, там "ё". У, сука. Говорите правильно. На самом деле, я знал. Это же от "Кёльн" типа. Но это из серии, когда ты просто.. Оговариваешься ни с того ни с сего. Бывает такое. Когда думаешь правильно, а говоришь как мудак какой-то. – Neukölln. "Ö‎". В рот я тебя "Ö"‎, Арсений, довыёбываешься мне. Граммар-наци хренов. – Und es ist keine Stadt, – уставившись на свою бутылку колы, типа просто так решил поделиться Арсений. – Ist der Verwaltungsbezirk von Berlin. Как же я скучал по этим длинным словам и доёбам до произношения.. Нет. – А как по-немецки будет "Иди нахуй, пидр"? – Verpiss dich, Schwuchtel. – Мне же не надо повторять? Арсений просто отвернулся, а я уставился на свою тарелку в надежде, что там осталось хоть что-то. Сегодня были пиздатые отбивные. И макароны. Единственное, ради чего в столовку и стоит ходить. Вообще-то, я не частый гость здесь. Но иногда хочется потусить с одноклассниками и тогда даже благоразумие и мой кровоточащий желудок не в силах меня остановить. Внезапно меня подрубило сильное желание поесть какой-нибудь тошнотворной херни. Вот прям.. Пиццу с ананасами и курицей. И сверху залить мазиком. Или салат какой-нибудь. Моя мать делала. Курица, ананасы, яйца, грецкий орех и мазик.. Майонез тут главный ингредиент. Само по себе сочетание курицы и ананасов не такое уж и плохое. Но если там будет майонез. Это сразу становится ебеннейшей дрянью. Которую я очень хотел. Это не то чтобы нормально. Но ладно. Мне просто надо поесть чего-нибудь ещё. Арсений как-то говорил, что вкусовые извращения часто начинаются из-за недостатка микроэлементов. В частности, железа. Куплю себе гранатового сока после школы, ага. З – забота о здоровье. Заметив за соседним столом посмеивающихся школяров, я развернулся к Арсению. – Арсений, хочешь анекдот расскажу. Тот развернулся ко мне, уже с таким заебавшимся выражением лица, будто я сто анекдотов ему рассказал и все были про Адольфа Гитлера и нацистскую Германию. И про еблю. И про еблю Гитлера с кем-нибудь. Да. Всё сразу. Как вообще, заценил моё новогоднее письмо? Да можешь не отвечать, я знаю, что да. – Как-то Адольф Гитлер решил посетить сумасшедший дом. Перед его визитом с пациентами проделали воспитательную работу, рассказали, как надо себя вести, всё такое. Придя в сумасшедший дом, фюрер был польщён тем, как всё хорошо организовано и как дружно больные приветствовали его. Но потом он заметил, что некоторые не поднимали рук вместе со всеми. Он спросил их: "Почему вы не приветствуете меня?". Они ответили: "Наш фюрер, но мы не сумасшедшие, мы – санитары". Арсений похлопал в ладоши, покачав головой. Божественный анек, я знал. – Или вот ещё. Когда вы видите зелёный самолёт – это американские ВВС, когда вы видите коричневый самолёт – это британские ВВС, когда вы не видите ни одного самолёта – это Люфтваффе. Честно говоря, я сам не понимал, в чём тут прикол, но Арсений, кажется, догадался. Как-то, ну да. Ещё Данил. А все остальные как сидели с недоумёнными ёблами, так и сидели. Ну, шутка для избранных. Что-то на уровне касок для электриков на войне, но только чуть посложнее. – Как же тебя рассмешить-то, блять. Англичанин, француз и русский сидят и пьют водку. Англичанин говорит: "У нас есть такая система ПВО, что из ста выпущенных ракет все сто попадают в цель". Француз говорит: "У нас все девушки имеют ноги прямо от шеи". Русский говорит: "А у нас в деревне есть Иван, у него на члене тридцать два воробья помещается". Попили ещё водки. Англичанин говорит: "Вообще-то я немного приукрасил. В цель попадают не сто, а девяносто пять ракет". Француз говорит: "Ну, у нас, конечно, встречаются девушки и с ногами обычной длины". Русский говорит: "А у нас в деревне есть Иван, у него на члене тридцать два воробья помещаются, но сидят плотно друг к другу". Ещё попили. Англичанин говорит: "Ребята, врал я всё вам. Ни одна из наших ракет в цель не попадает". Француз говорит: "Я тоже должен признаться. У нас есть девушки с ногами от шеи, но рожи у них..". И русский говорит: "А у нас в деревне есть Иван, у него на члене тридцать два воробья помещаются, сидят плотно, но у крайнего всё время лапки соскальзывают". Я орал как сука с этого "лапки соскальзывают". Не то чтобы я думал, что и Арсений будет так же реагировать. Но не сидеть же с похерфейсом. – Jetzt frage ich mich, wie breit ist der Spatz, – пробормотал Арсений, доставая телефон. Я уставился на него, очень интересуясь, что он задумал. Из сказанного им я понял, что ему теперь что-то интересно, но из второй части я уловил только "wie", "ist" и "der". Не особо многое можно сложить, ага. Но Арсений гуглил про воробьёв. Узнавал их ширину, что ли..? Я аж рассмеялся, закашлявшись. Вот долбоёб. Тебе нахуя? Высчитать длину члена Ивана из анекдота? – Блять. Что тебе смешно вообще? Анекдоты про французов? Денис, расскажи что-нибудь. В том году он смеялся над твоей шуткой. Денис, кажется, ебать нас хотел, так что ничего говорить не стал. Или только потому, что я сам продолжил почти сразу же, вспомнив, что недавно как раз читал что-то там про французов. – Когда французы проходят экзамен по вождению, то у них с лёгкостью получается сдать город. Ноль реакции. – Мама на кухне крутит фарш. Слышится голос дочери: "Мама, я принесла котёнка. Это Барсик. Он будет жить с нами". Мама, не отрываясь от мясорубки: "Хорошо, доченька, а то от Мурзика ничего не осталось". Сейчас Арсений хотя бы недовольно скривил рот. Ути-пути, котиков обижают. Арсений жопы готов рвать за котиков, да? – Беседуют англичанин, француз и студент. Англичанин говорит: "У нас произношение трудное. Мы говорим "Инаф", а пишем.. Ну, там поебота с кучей букв. Француз говорит: "О-ля-ля, у нас-то как сложно. Мы говорим "Бордо" а пишем, там ещё хуже. Студент говорит: "А мы говорим "Бля, защита завтра", а всё равно всю ночь в дотан шпилим". Или ещё как варик. Русский после всего этого говорит: "Всё хуйня. Мы пишем ЕГЭ, а произносим: "Дежурный по роте, на выход". Одноклассники заценили, ну, как любой одиннадцатиклассник заценит шутку про армию, но только не Арсений. Что ж ты, сука, непробиваемый такой.. Мог бы приличия ради посмеяться над общей проблемой. Хорошо. Крупнокалиберное оружие. – Заходят в бар русский, американец, японец, итальянец, немец, казах, испанец, белорус, украинец, мексиканец, азербайджанец, таджик, узбек, киргиз, монгол, китаец, кореец, таец, норвежец, швейцарец, швед, чуваш, чеченец, чукча, цыган, француз, удмурт, турок, татарин, словенец, словак, поляк, румын, серб, португалец, осетин, молдаван, перс, литовец, латыш, карел, фин, аргентинец, исландец, ирландец, индонезиец, индус, еврей, грек, голландец, бурят, болгарин, эстонец и шотландец.. Вроде, никого не забыл? – .. а бармен им говорит: "Фух, пронесло, а то вы когда заходить начали, я подумал, что опять эти математики припёрлись". Не сыграл даже эффект неожиданности и тупого финала. Или Арсений просто не знает анек про математиков? Бля.. – Kowalski erzählt einen Witz. Nannte vierundfünfzig Nationalitäten und sagte dann "Oh, ich nichts vergessen habe". Кое-как я догадался, что Арсений издевался надо мной. И рассказал он сейчас что-то вроде "Рассказывает Ковальский анекдот, назвал пятьдесят четыре национальности, а потом говорит: "Ой, вроде, ничего не забыл". Ну ты и мразь, Арсений. Как ты их посчитал вообще? Или рандомно цифру выдал? – Смешно, смешно, – протянул я. – Ты его понимаешь? – уточнила Алёна, указывая на Сеню. – Так, – я подвигал рукой. – Что-то понимаю, остальное интуитивно достраиваю. Чё, я зря в Германии год жил. Хотя, наверное, как-то так мировые войны и начинаются, да, Арсений? Скажи "Да, точно". – Ja, genau. – Послушный мальчик. – Schlitz dich auf, – процедил Арсений, разворачиваясь ко мне. – Спокойно, спокойно, – я вскинул руки. – Я пошутил. И почему мы упускаем местоимения, м? Куда местоимение дел? – In deinen Arsch, – так же медленно проговорил Сений. Тут уже было время занервничать, собственно, это я и сделал. Арсений мне въебал, как бы, недавно. Я ещё не оправился от потрясения. Инстинкт самосохранения не позволяет спокойно ебать ему мозги и дальше, только и всего. И вообще, вы только посмотрите, как распизделся. Стоило только два слова вбросить, как пошло-поехало. Хотя обычно это так и работает, так что ничего странного, но всё же. – Едут два педика в трамвае. Час пик, давка. Один другому говорит: "Слушай, давай пёхнемся по-быстрому". "Да ты чего, тут же народу дохуя". "Ой, да не парься, всем похер, никто и не заметит". "Ну не знаю". "Смотри. Граждане, который час?". Никто даже не оборачивается. "Вот видишь? Давай, снимай штаны скорее". Проходит пятнадцать минут, конечная остановка, в трамвае в одиночестве сидит пожилой мужчина. Кондуктор подходит к нему и спрашивает: "Дедушка, а чего вы сидите?". "Ой, милок, чёт сердце прихватило". "Ну так попросили бы у пассажиров валидола, у кого-нибудь да оказался бы". "Ага, попросишь тут. Тут один спросил, который час, так его всю оставшуюся дорогу в жопу ебали". – Lustig, – протянул Сений. Даже бровью не повёл, сука. – Собрались как-то раз, – я всё же решил попробовать в последний раз, – китаец, француз, русский, австралиец, австриец, белорус, болгар, вьетнамец, немец, доминиканец, индус, ирландец, исландец, итальянец, казах, канадец, мексиканец, норвежец, пакистанец, поляк, румын и два корейца. На всякий случай я сделал небольшую паузу. Чё, Арсений, на этот раз без шуток? – Это был совет ООН. И всё-таки с этой хуйни он почему-то угорел. Не то чтобы прям сорвался на дикий хохот, но улыбнулся. Впрочем, учитывая специфику персонажа, уже это – большой шаг. Развести Арсения даже на улыбочку – это вам.. Не мешки ворочить. Не трусы на печке ебать, как Даша говорит. Я могу гордиться собой. – О, ещё вспомнил. Давай, Арсений. Что нельзя спрашивать у женщины? Я указал на него, так намекая, что он должен ответь. – Alter. – У мужчины? Сений помотал головой. – О зарплате, – с умным видом пояснил я. – А что нельзя спрашивать у немца? Сений напряжённо засопел, продолжая смотреть на меня. Что, не догадывается? – Почему, – начал я, расплываясь в улыбке, – его дедушка. Из Аргентины. Я уже не ожидал бурной реакции, но Сений счёл смешным и это. Причём, в разы смешнее предыдущей шутки. Я даже порадовался. Дважды рассмешил Арсения, ещё и за один день. Да знаете ли вы, какое ценное это достижение. Ещё одним моим достижением было то, что это всё увидел Артём. Как Арсений смеялся, а я сидел рядом, с довольным еблом. Просто же догадаться, что у нас сейчас случилось? Артём, ты же не глупый? Как бы не старался таким выглядеть, ну. Закончить наши посиделки я решил тоже анекдотиком. – Попали русский, немец и француз на необитаемый остров. И стал он обитаемым. После уроков иностранного мы с Сеней встретились на первом этаже. Он переобувался и я осмотрелся в поисках Артёма. Он тут? Если я сейчас пошучу, он увидит? Я пошло пошучу, сразу говорю. Арсений сидел наклонившись – переобувался же, и когда я подошёл к нему, его голова была на уровне чуть выше моих колен. Заметив меня, он попытался выпрямиться, но я схватил его за голову и попытался ткнуть лицом себе в пах. Разумеется, нихуя у меня не получилось, по совершенно очевидным причинам, но самое главное, что попытка была и в принципе, основное я сделал. Хотелось обернуться, проверить, как там Артём поживает, заметил ли нас или Рита интереснее, но я решил, что хуй ему, а не моё драгоценное внимание. У меня теперь Арсений есть. Вообще-то, я ожидал, что он, охуев и разозлившись, закричит на меня, и, забывшись, скажет что-нибудь по-русски, но он только молча уставился на меня. Но хотя бы с таким ебалом, что если я сейчас же не извинюсь, мне въебут. Поразительная эмоциональность. – Идём в церковь, нет? Арсений поднялся на ноги, всё ещё недовольно меня разглядывая. Мне даже неловко стало. – Мachst du Witze? – Там я так делать не буду, не парься, – посмеялся я. – Fick dich, – фыркнул Сений, разворачиваясь и уходя. Как меня умиляли эти немецкие фики. Такая хуйня. Вот другое дело н а ш е, русское, хуй. Ну и все производные, да. Вот это да, вот это я понимаю. А это? Это чё вообще. Это точно ругательства? Или на уровне нашего "фиг"? Ебать, просто хорошо, что я не немец. Я бы не пережил, если бы не мог использовать все эти.. Фразочки и словечки. И был ограничен стандартным набором "ебать", "жопа" и "дерьмо". Скука смертная. – Арсений, ну подожди, – догоняя его, протянул я. – Давай сходим. Я тебе свечек куплю. М? Ну пошли-и.. Так он ничего и не сказал, так что я решил ориентироваться уже на месте – всё равно же мимо пойдём, хули нам, пацанам. Там ещё раз спрошу, если что. – Знаешь, чё. Альбрехт всё же попиздаболистей. Арсений только пожал плечами. – Ich sehe keinen Unterschied. – В глаза ты порешься потому что, Арсений. Ебался бы, как все люди, может, получше бы было. А так пиздец какой-то. Только мы вышли на улицу и подошли к ступенькам, Арсений ногой спихнул меня вниз. Я не смог удержаться и упал, но вовремя успел выставить руки, так что ничего страшного не случилось. Нос не разбит, зубы не выбиты.. Разве что Сений, проходя мимо, наступил мне на ногу, и не в плане, что прошёлся по мне. А остановился и со всей силы въебал ногой по голени. Как коробки из-под сока пиздюки сжимают в плоские пластиночки, вот так же и он сейчас сделал. Было на удивление больно, но не то чтобы смертельно. Вот как он меня на днях отмудохал, это было больно. А так. Сходи со мной в церковь, Арсений, и я всё тебе прощу. Посмотрев на него снизу вверх, я посмеялся. Ну да. В целом, если ты откажешься, то всё равно прощу. Я же добрый. И всех люблю. Не умею я злиться, понимаешь? Даже на тебя не могу.