Встречнополосная романтика

      Офис встретил Хосока прохладой и ожидаемым гулом очередного обсуждения. — Очень надеюсь, что вы активно обсуждаете новый проект, потому что, если это не так, я не знаю, что защитит вас от пиздюлей, — бросил Хосок, стремительно входя в свой кабинет. — Это не так, — нахально кинул ему в спину Джин, фыркая в свой утренний кофе. — Этот гад отказывается выгуливать моих летяг! — Твоих … кого? — округлил глаза Хосок, едва не спотыкаясь на пороге. — Джинни себе завел пару крыс! — сообщил Намджун, почесывая кончик носа. — Они не крысы, ты, грубый неотесанный счетовод! — Джин был готов уже полезть на Намджуна с кулаками, но тот как-то резко перехватил его запястья и притянул к себе. — Намджины решили съехаться, — пояснил со смешком Шуга, — но Джинни взбрело в голову завести себе домашних питомцев, а Намджуни боится до них дотрагиваться, потому что сахарные опоссумы не входили в его планы по совместному проживанию. — Успокойся, хён, — хихикал Намджун куда-то в широкую спину Джина. — Я попробую смириться с ними, честно. Когда-нибудь потом.       Хосок задумчиво перевел глаза на уткнувшегося в монитор Чонгука. Тот упорно не поднимал глаз и не встречался с начальником взглядом, и Хосок почти физически чувствовал легкий холод, которым несло в его сторону от секретарского стола. — Ты чего? — в упор спросил его Хосок, вызвав в кабинет. — Чего? — сделал вид, что не понял, Чонгук. — Ты понял, не придуривайся. — Хосок считывал меняющиеся эмоции на лице Чонгука и почти уже знал, что тот сейчас ему скажет. — Я думал, ты не вернешься, хён, — как-то нехотя протянул Чонгук.       Хосок покраснел и опустил глаза. Именно такая мысль мелькала у него, когда он садился в самолет, покидая город, в котором Тэхён объяснил ему новое значение слова «Мы». Не вернуться. Не возвращаться. Но в последнюю секунду он все-таки шагнул навстречу Сеулу. Потому что работа. Потому что дом. Потому что неопределенность. — Понимаешь, Гукки… — начал было Хосок, но Чонгук его перебил: — Понимаю. Все понимаю. Не понимаю только тебя. Прости, конечно.       И он развернулся на каблуках и вышел из кабинета начальника, впервые позволив себе такую дерзость. Терминатор, чтоб его.       Видимо, что-то для Чонгука было очевидно, чего не понимал или убеждал себя, что не понимает, сам Хосок.       Очевидно Хосоку стало в пятницу, когда он, поддавшись какому-то внезапному порыву, купил билет на самолет, и уже через пару часов бодро шагал по тротуару в сторону школы, где учился Минни. Почему именно туда? Хосок не смог бы ответить даже самому себе — просто ноги понесли.       Он присел на скамейку напротив входа в школу и принялся наблюдать за снующими по двору школьниками, пытаясь разглядеть Минни. Дети снова показались ему сплошь братьями-близнецами, но он напряг зрение и в конце концов разглядел у цветочных клумб знакомую взъерошенную макушку. Минни о чем-то оживленно беседовал с девочками, хохоча и запрокидывая при этом голову совсем как Тэхён.       У Хосока заколотилось сердце. Совсем как Тэхён. Как давно Хосок не слышал тэхёнов смех. Как давно он не видел этого дергающегося кадыка и веселых безудержных искорок в глазах. И, будто в ответ на его мысли, Тэхён показался на тротуаре, задумчиво направляющийся к школьному двору.       То, как Минни, завидев отца, бросился к нему, наспех попрощавшись с девочками, то, как Тэхён обнял его и прижал к себе, а затем взял за руку и повел степенно по тротуару, то, как он подцепил одним пальцем детский рюкзачок и закинул себе на плечо — все это пронзало Хосока насквозь странными тянущими тоскливыми нотами. Ему хотелось туда, внутрь этого маленького уютного мирка. Но он был не уверен, что его туда впустят.       Садясь в самолет позже вечером, Хосок уже точно знал, что в следующую пятницу он снова будет сидеть на этой скамье.