Белый змей Конохи

      Отряд на стене мне не понравился сразу. С помощью кецурьюгана стражу прохода в деревню я увидел за несколько сот метров до выхода из леса, а вот чего не увидел — так это агентов Анбу в нем. Хотя именно на них лежит обязанность охраны Конохи в таких местах. Однако я так же прекрасно слышал непрекращающийся грохот взрывов на дальней от меня стороне поселения и видел краешек сражения на улицах Листа, так что мог понять, куда делись бойцы Анбу. И, вроде бы, повода для волнений нет. Тем более стража состояла из знакомых мне шиноби, некоторые из которых живут в Конохе дольше меня. И не похоже было, что это вражеские ниндзя под хенге. Но что-то меня в них все же смутило.       От осторожности умирают гораздо реже, чем от безрассудства. Поэтому, оставив генинов наблюдать за стеной, я вышел к стражам стены один. И снова был неприятно удивлен тем, как на меня отреагировали. Меня просто не ждали. Да, я старался передвигаться скрытно, да, явился на стену с помощью шуншина. Но я специально прошел по нескольким сигнальным периметрам, так что не должен был быть незамеченным охранниками.       — Привет, Ято! — оскалившись подружелюбнее, поздоровался я с шиноби, которого идентифицировал как лидера отряда.       Ято — один из множества бесклановых шиноби Конохи. Имеет ранг джонина. Не гений, вроде меня, но очень способный ниндзя, раз уж дожил до своих сорока лет. Мне приходилось бывать с ним на совместных миссиях, не в одной команде, конечно, но работали вместе. Остальные шиноби на стене были не ниже чуунина и тоже все бесклановые, что было подозрительно. Хотя бы один Хьюга здесь должен быть. А лучше еще и Абураме.       — Орочимару?! Демоны тебя… Испугал. Привет! — облегченно выдохнув, сказал мне в ответ Ято. — Я думал, что и сюда эти ублюдки добрались.       — Давай подробнее, что за ублюдки и в каком количестве, — попросил я, краем глаза наблюдая за тем, как занимают позиции другие шиноби.       — Ива! — сплюнув, пояснил Ято. — Как-то пробрались через барьер и прорвали оборону стены. Про количество не знаю, меня сразу сюда отправили. Но, судя по всему, сил там достаточно, если они уже почти до госпиталя дошли.       — Ясно, — от Ято толку немного. Если я хочу что-то узнать, нужны другие информаторы. — Тогда мне нужно поспешить.       — Да, — охотно поддержал мою идею Ято. — А генины твои где?       — Оставил выполнять задание, — отмахнулся я.       — Зря, здесь каждому кунаю работа найдется.       Не нравились мне эти шиноби. Поведение нормальное, хотя нечасто я с ними дела имел, но ничего странного не наблюдаю. И все же что-то в них было не то. Запах? Температура? Взгляд? Сложно объяснить. Однако этого хватило, чтоб я им не доверял. Поэтому нарочито неторопливо уходя со стены, подгадал момент и ушел с помощью шуншина, оставив после себя змеиного клона.       Вовремя. Буквально только я приземлился на суку дерева, как оставленный мною клон уже оказался разрублен пополам. От плеча до бедра. Качественный и сильный удар. Хорошо, что не стал использовать теневого клона, сэкономив чакру, он бы от такого рассыпался. А вот созданная вариация змеиного почти натурально изобразила смерть.       Змеиных клонов у меня много разных. Есть и те, которые являются просто теневыми клонами в образе змей, есть созданные из собственных клеток белые змейки. А есть и такая, скопированная у еще не рожденного Итачи, техника, в которой в качестве медиатора для клонирования используются животные призыва. Учиха создавал клонов из воронов, я — из змей. Несмотря на то, что призыв отнимает немало чакры, такие клоны до определенного количества копий все равно отнимают ее меньше, чем теневые, даже один из которых сразу сжирает половину всего резерва. И, что тоже немаловажно, змеиный клон устойчивее к повреждениям.       Немного понаблюдав за реакцией шиноби на мою смерть и придя к выводу, что они в нее поверили, я решил уже было возвращаться к своим генинам, чтобы раздать им новые указания. Раз наткнулись на эту странную группу, то нужно было узнать: что она тут делает. Вероятнее всего, кого-то ждет. Значит, следует узнать, кого именно. И отправить сообщение Данзо и Хокаге на всякий случай. Однако план мой оказался обречен на провал.       Видимо, я слишком много времени уделял в обучении генинов практике, совершенно забыв по своей привычке о психологической подготовке. Атаковали они стражей стены, конечно, красиво и даже в чем-то грамотно. Но вот сам по себе этот поступок был необдуманным.       И я даже подозревал, в чем его причина. С моими глазами не заметить красную радужку с одним томое у Микото было сложно. Кецурьюгану дым гранат не помеха, в отличие от шарингана. Вот зачем Учиха ринулась в этот дым, я не совсем понял. Хотя пробуждение глаз для них всегда стресс. Интересно, чем он вызван у Микото? Моей смертью? Но шаринган-то должен был распознать ее фальшивость.       Ладно! Сейчас не о том думать надо! Надо спасать девчонку. Айрон и Кизаши ей, конечно, помогают, да и парочку шиноби она отравленным оружием умудрилась задеть, но против чунинов ей никакие ухищрения не помогут. Тем более сейчас, когда она сама не понимает, что активировала шаринган, собственные глаза могут ее и убить. Тело не будет успевать за скоростью мозга, сильный расход чакры, отсутствие даже минимального опыта использования додзюцу — в этом мало приятного.       Первая активация глаз всегда делает Учиха уязвимыми, и то, что прозревают они, как правило, в бою, совсем не идет им на пользу.       Пока Микото не успела сама себе навредить, оказываюсь возле нее и кусаю, вводя в тело парализующий яд. А дальше придется расправляться с противниками.       Положение не самое выгодное, скажу честно. Девчонка без сознания на руках, злые и готовые к бою шиноби вокруг, дым гранат уже рассеивается, и яд на врагов действовать не спешит. Пара раненных кунаями ниндзя валялась при смерти — уже хорошо. А вот то, что площадка оказалась в мгновение ока окружена барьерным дзюцу, да еще и ограничивающей передвижения печатью — плохо. Однако, в отличие от предателей (до выяснения обстоятельств назову их так), я был действительным членом Анбу. Не пограничником, не стражем Конохи, даже не оперативником, но кое-что я все же знаю.       До того, как невидимое глазу лезвие снесло мне голову, успеваю активировать ловушку на полу. Под собой. Секундное падение, изворачиваюсь, используя Модификацию Тела и просачиваясь меж острых пик на дне волчьей ямы. Микото в руках мешает использовать печати, но я все же успеваю сложить пальцы правой руки в нужную фигуру: Великий Порыв! Мощный поток ветра устремился от меня вверх, врезаясь в такой же воздушный молот, которым шиноби пытаются размазать меня в яме. На секунду показалось, что сейчас моя техника разобьется, усилив чужую, и ждет меня участь отбивной. Но нет, силы в свою ниндзюцу вбухал немерено, мой поток ветра впитал чужую технику, врезался в купол барьера и вышел из-под контроля, превратившись в ураган.       Пару раз взбесившаяся масса воздуха все же прошлась по мне, вминая в пол и ослепляя поднятой пылью, но основой удар пришелся по врагу. Повезло. Но этого мало! Mandara no Jin! Бесконечный поток змей едва не раздавил меня самого, но, главное, мне удалось призвать их достаточно, чтобы они сплошным потоком вырвались из облюбованной мной ловушки и расползлись по площадке на стене. Orochi Bunshin no Jutsu!       Тысячи змей начали стремительно сплетаться в клубки, образуя мои копии. Теперь-то можно вылезти и хотя бы посмотреть, что там творится наверху.       Первое, что бросилось в глаза, это по-прежнему висящий над головой барьер. Четверо шиноби исправно его поддерживали и сами были прикрыты им же. Откровенно скверная новость. Мало того, что во встретившемся мне отряде нашлись специалисты по барьерам, так они еще и не потеряли концентрации, не утратив контроля над техникой после вызванного мной урагана. И это уже никак не вписывалось в тот уровень силы и рангов, которые имели напавшие на меня шиноби в Конохе.       Кусанаги, словно живой, сам лег в мои руки, принесенный одной из змей. Ситуация слишком паршивая, чтобы оставлять в стороне свое самое убойное оружие. Как бы не пришлось афишировать свои способности к стихийному преобразованию. Противник использует Воздух, лучше всего в ответ задействовать огненные техники. Они получились бы особенно эффективными в замкнутом пространстве против стихии Воздуха и в любом случае заставили бы снять барьер. А там и сигнальную ракету можно пустить, которая на посту должна быть.       Мои клоны смогли сформироваться не все, часть изрубили на куски невидимые глазу лезвия. Опять стихия Воздуха! Это совсем не похоже на Ивагакуре. Сам я, оставив Микото на дне волчьей ямы, накинул на себя технику Хамелеона, которую разрабатывал, увидев технику Призрачного Побега Джирайи. Что бы о нем ни говорили, но дураки тем хороши, что думают нестандартно. Оттого и считаются дураками. Немногие шиноби могли похвастаться тем, что практически в детстве создали очень перспективную технику.       Мой Хамелеон не был идеальной невидимостью, но вкупе с клонами давал дополнительную фору в схватке. Почему-то мне казалось, что сейчас даже скорость может не спасти. Сражаться с превосходящими силами противника в лесу, не скованным барьерами — это одно. Но сейчас…       И первая же моя атака подтвердила все опасения. Кажется, тот сенбон был брошен еще до того, как я в шуншине бросился вперед. Но это не помешало ему оказаться в моей печени! Либо везение, либо расчет. Конечно, колотая рана — это ерунда, затянулась почти мгновенно. Однако яд на оружие наносить не я один додумался — с сенбоном вместе в меня попала какая-то дрянь! Сама по себе она убить не убила, но внезапная слабость во всем теле едва не прикончила.       Вывалился из шуншина, покатившись кубарем по земле и изодранным в клочья техниками Воздуха телам змей. И валяющимся повсюду сенбонам. Чуть в ежа не превратился! Зато удачно выкатился как раз к ногам одного из шиноби, которого тут же прошили насквозь метнувшиеся из печатей на моих руках змеи. Извернувшись угрем, смог схватить за шкирку завалившееся тело убитого ниндзя и закрыться им от возможных атак. И осмотрелся.       Все вокруг оказалось усеяно тонкими железными иглами. Похоже, в меня попали случайно, так как били по площади. Вон, все клоны утыканы сенбонами. Не ждал я такой атаки, думал, побоятся своих задеть. Но, похоже, группа мне в противники попалась слаженная и имеющая в арсенале несколько безумных и отработанных тактик. И это паршиво! Потому что смерть своего товарища шиноби заметили мгновенно, хотя мои клоны их усиленно отвлекали.       Я так и не понял, что за яд использовали противники, но организм с ним справился быстро, хоть и не без последствий. Однако нужно исправить защитный механизм — никаких больше внезапных приступов слабости! Когда очередной залп ядовитых и наполненных чакрой сенбонов устремился в мою сторону, меня чуть не убил не яд, а собственноручно созданный иммунитет! Поспешно удаляя яд из организма и защищая нервную систему от нейротоксина, он изрядно меня замедлил. Поэтому от сенбонов-то я смог уйти, перекатившись в сторону от убитого мной шиноби, а вот от широкого воздушного лезвия нет.       Боль была приглушенной, но сильной. Туловище, внезапно потеряв опору, взмыло над землей, подхваченное воздушной волной. С отрешенным любопытством успел заметить все еще стоящую на земле мою нижнюю часть. Разрубили меня ровненько пополам, невидимость все еще действовала, но как-то странно. Необычно было видеть парящий в воздухе срез, из которого некрасиво вываливаются потроха. Мои внутренности, между прочим! Хотя нет, это не кишки, а змеи.       Голову мотнуло от резкого рывка назад, между двух половинок моего тела появился жгут из переплетенных тел белых змей. Именно он-то и притянул половинки друг к другу.       — Хо-хо, так-то лучше, — довольно ощупывая вновь единое тело, пробормотал я. — Все-таки не настолько я хороший человек, чтоб меня было много.       Жаль, Кизаши меня не слышал. Он бы точно оценил шутку. А вот стоящие напротив меня шиноби совершенно юмора не понимают. Ни слова не сказали, но на лицах брезгливость смешана с досадой. Время посмотреть друг на друга у нас было — они как раз добили моего последнего клона.       Проклятье! На кого же я нарвался-то, а?! В гораздо более плохих кондициях завалил кучу шиноби, а тут с новым телом не могу одолеть двенадцать. Видно, конечно, что они привыкли работать именно в такой группе, это не просто временно созданное формирование. Но когда?! Они же всю жизнь прожили в Конохе! Если подмена, то как Анбу… Да что там! Как Данзо это прошляпил?       Впрочем, мне пока следует задаться другим вопросом. Как выжить? Я уже потратил много чакры, и рассчитывать на то, что после битвы сохранится достаточный для засады резерв, не стоит. Какая засада? Ну, нужно же узнать, кого ждали здесь эти шиноби. В общем, нужно-то нужно, но, похоже, не получится. Когда вопрос стоит о собственном выживании, такие мелочи, как раскрытие вражеского подполья в деревне, отходят на второй план.       Тем временем враги мне передышки давать не собирались. Но за короткую паузу в сражении они успели обменяться несколькими жестами и сменить тактику. Быстро сложенные печати — и в мою сторону рвется ревущее пламя. Стихия Огня, усиленная Ветром. Именно то, что я хотел использовать изначально, но не против себя, конечно же.       Успеваю хлопнуть по земле ладонью, вызывая каменную стену. Естественно, пламя она не остановила. Языки огня врезались в преграду и обтекли ее со всех сторон, после чего врезались в стену барьера за моей стеной и устремились уже ко мне. Но за эти мгновения я успеваю сложить нужные печати и оказываюсь в пузыре, созданном из чакры воды. Звуки в ней были сильно приглушенными, но все равно рев огня и яростное шипение воды я ощутил едва ли не всем телом. Клубы пара ударили во все стороны — именно то, что нужно. Каменная стена, огонь, пар — все это закроет обзор противнику. А кецурьюган увидит и через эти преграды. Где там Кусанаги я оставил?       Пара моих противников до сих пор тратили чакру, работая автогеном и пытаясь расплавить выставленную от них стенку. Четверо поддерживают барьер, одного убил я, двое отошли после ран, нанесенных Микото. Еще одного смогли убить клоны. И еще парочка подбирается ко мне под прикрытием пламени.       Пузырь из воды стремительно испаряется, приходится тратить чакру на его поддержание. Так долго не может продолжаться. Нужно уничтожать! Сложил печать — Клинок Кусанаги: Небесный меч! Лезвие моего оружия, которое я оставил недалеко от волчьей ямы с Микото, налилось лазурью и засияло. Черт! Поддерживать две техники оказалось не такой уж умной мыслью, как думалось изначально! Но ничего, прорвемся!       Нападавшая на меня четверка не видела опасности, а вот парочка из поддерживающих барьер смогла их предупредить. Но поздно. В фонтане алых брызг волнистое тело Кусанаги пронзило двух создающих огненный шторм шиноби. Пламя опало, словно фитиль задули. С облегчением отпустил водяную технику, с громким плеском несколько кубов воды упали на обожженную землю вокруг меня. Новая волна пара с шипением поднялась вверх и ударила в меня, обжигая лицо и пропитывая влагой одежду и волосы. Хорошо еще, что техника сепарации вдыхаемого воздуха не только под водой дышать позволяла, но и от пара легкие уберегла. Вот ведь! Побочный продукт создания Шичи Тенкохо, даже названия не имеет, но до чего же полезный!       Больше скрываться смысла не было. Перекатившись по теплой земле, ушел от свистнувшего в воздухе сенбона. Где-то здесь должна быть… А вот! Взрыв! Облако пламени расцвело прямо под одним из поддерживающих барьер шиноби. Повезло, что он встал как раз надо мной. И повезло, что печати-детонаторы еще работают. Лишившись стабильности, барьер разбился почти одновременно с ударившим в меня порывом ветра. Враги не собирались меня им убить, просто расчистили пространство от пара. Когда я это понял, как раз увидел одного из своих противников. Он смотрел мне прямо в глаза. Прямо в мои глаза с активированным кецурьюганом.       Гендзюцу: Кецурьюган!       — Об этом пока рано кому-то знать, — зло прошипел я, чувствуя, как резерв чакры стремительно пустеет.       Проклятье! Я еще не научился нормально пользоваться своим додзюцу! Мне нужна практика, но не такая!       Замершего под воздействием гендзюцу шиноби пронзил Кусанаги, разрывая сердце, ребра и легкие. Через мгновение нацелил клинок на следующего врага, парализуя кецурьюганом еще одного. Не лучшее решение, потому что управлять Кусанаги все же нужно. Промахнулся в первого, но погрузил в гендзюцу второго. Подскочив к нему, прикоснулся к груди. Рывок! Треснувшая грудная клетка сверкнула на солнце белыми осколками костей, поток крови хлынул из огромной раны. Собственно, он же ее и сделал.       Влив чакру в чужую кровь и добавив к ней свою, создал нечто для самого себя пока непонятное и метнул в одного из оставшихся в живых врагов. Багряная клякса разбилась на рой игл и превратила в дуршлаг противника. Остальных добивал, сосредоточившись на Кусанаги. К счастью, после разбитого барьера они не успели прийти в себя.       Устало упал на колени, быстро деактивировав глаза. Как же они горят! Если сейчас появится еще одна группа таких же ублюдков, то мне конец. Ни чакры, ни зрения. Смотреть глазами дракона еще могу, но пользоваться техниками на основе крови мне определенно рано.       — Учитель, — услышал голос справа от себя.       Айрон. Выглядывает из-за стены. Чувствую его тепло и запах.       — Вниз по лестнице, — по памяти указал я пальцем направление, — на первой площадке будка. Там труба. Активируй печать, запусти сигнальную ракету.       — Сделаю!       — Вряд ли сейчас сюда кто-то придет, — это уже Кизаши осторожно показался. — Там до сих пор война.       Где там, я не видел. Но отзвуки взрывов слышны.       — Ракета нужна, чтоб сюда как раз никто не пришел, — пояснил я ученику. — Они… Эти шиноби не просто так здесь стояли. Заняли секретный проход. На деревню напали. Беспорядок. В самый раз время для ловли рыбы в мутной воде. Запустим ракету — спугнем, но останемся живы. Понял?       — Понял!       — Тогда доставай Микото из ямы. Она хоть жива там?       — Жива, учитель!       — Вот это ей не повезло, — мрачно прокомментировал я.       Девчонку ждет наказание. Это ж надо было додуматься, напасть на группу взрослых шиноби! Что она себе там навоображала? Никаких банальных розг или гороха. Прожив несколько лет с мозгоправом, начинаешь понимать, как можно наказывать словами. Моя жена очень ловко подобное проворачивала с нашими детьми. Конечно, мне кажется, что после разговоров с ней у них детские психологические травмы остались серьезнее, чем после порки… Но в любом случае, навредить психике Микото больше, чем это сделал ее клан, я уже не смогу.       

***

             Из офиса Хокаге открывался прекрасный вид на Коноху. Точнее, это в мирное время он прекрасен. Сейчас же деревня оказалась объята пожарами. Нападение Ивагакуре было неожиданным. Полный провал разведки. Врага заметили только, когда он пересек сигнальный барьер.       Коноха оказалась не готова к такому нападению. Основные силы в соседних странах, оборонять деревню остались лишь отряды Анбу, отпускники и демобилизованные шиноби. Но даже так, потери оказались приемлемыми. Несмотря на множество взрывов и пожаров, жертв не так много. И разрушений тоже, хотя одно крыло госпиталя повреждено достаточно серьезно. И погибли некоторые проходящие лечение шиноби, в том числе глава клана Курама. Но главный урон нанесен не материальным и человеческим ресурсам, а репутации.       Хирузен зло пожевал трубку. Он до сих пор не сменил боевое облачение на балахон Хокаге, разбираясь с последствиями нападения. Основной удар в плане репутации пришелся как раз по нему. Так как Хокаге и его советники — основная сила деревни во время таких нападений. Однако это мало волновало Сарутоби. Все упреки в его сторону сейчас полностью оправданы. Все, что от него требуется, исправить недочеты. Сейчас, зная уязвимости, это можно сделать легко. Главное, напрячь Корень, чтоб больше таких нападений никогда не было.       Больше всего Хирузена злила новость, принесенная его учеником Орочимару.       — Это была Суна! — уверенно заявил Митокадо, врываясь в кабинет.       — Я знаю, кто это был, — холодно ответил ему Хирузен. — Я хочу знать подробности! Почему эти шиноби предали деревню? Как мы не заметили предательства? Как они смогли захватить проход на стене? И что было их целью? И есть ли союз между Суной и Ивой?!       — Они не предавали нас, — спокойно и негромко поправил Хокаге вошедший после Митокадо Данзо.       — Поясни, — неохотно попросил Хирузен замолчавшего и словно набивающего себе цену Шимуру.       — Они никогда не могли предать нас, потому что не были верны, — ответил глава Корня. — Они всегда принадлежали Суне.       — Почему же они так долго жили в Конохе, не вызывая ни у кого подозрений? — поинтересовалась Утатане.       — Сэнноо Сооса но Дзюцу, — коротко ответил Данзо, достав свиток и бросив его на стол Хокаге. — Ниндзюцу манипуляции памятью. Все лишние воспоминания этих шиноби были заблокированы и открылись только после определенного сигнала. После этого они получили приказ и приступили к его исполнению.       Хокаге несколько секунд задумчиво смотрел, как по столешнице катится свиток, пока тот не ударился о стопку докладов и приказов и не остановился.       — Союз?       — Ведется расследование, — без лишних слов поняв суть вопроса, ответил Данзо. — Предварительно, Песок либо просто воспользовался моментом, либо это было временное соглашение.       — Первый шаг сделан, — хмуро пыхнув дымом, сказал Хирузен. — Сделай все, чтобы второй их шаг друг к другу закончился войной.       — Будет сложно.       — Справься.       — Понял.       — Какие были цели у Суны? — продолжил расспрос Митокадо.       — Наши пленные не знают. Ведем поиск второй диверсионной группы.       — У нас были пленные? — удивилась Утатане. — В докладе сообщалось, что Орочимару убил всех. Или вы схватили еще одну группу? У нас в деревне, вообще, проходной двор?!       Данзо вопросительно посмотрел на Хокаге, тот молча мотнул головой. Прикрыв глаза, Шимура прокомментировал:       — Группы две. Одна уничтожена Орочимару, вторая разыскивается. Одного из напавших на Рюсея удалось реанимировать, используя ресурсы Корня, и допросить.       — А получится ли у нас найти эту вторую группу? Врагом может оказаться любой! — воскликнул Митокадо. — Ято жил в деревне больше двадцати лет, и никто даже не подозревал его в нелояльности!       — Мы найдем способ распознавать ниндзюцу, — коротко ответил Шимура. — В ближайшее же время.