Белый змей Конохи

      В Стране Дождя погода отличается редкостной стабильностью и паршивостью. За это она свое имя и получила. Сколько я здесь ни появлялся, всегда меня встречали если не дождь, то его последствия в виде раскисших дорог и вездесущей слякоти. Удивительно удачно расположилось это государство.       Погода на юго-восточной оконечности материка и прилегающих территориях вообще своеобразная и зависит от двух попеременно появляющихся явлений. Во-первых, на климат влияет метеорологическая депрессия над Страной Водоворота, появляющаяся при столкновении теплого течения, омывающего побережье Стран Горячих Источников и Огня, и холодного, окружающего Страну Воды. Благодаря ему Киригакуре окружена постоянным туманом. Летом, с прогревом материка, муссоны начинают сносить этот циклон на запад. Потому часто появляются ныряющие циклоны, которые в конечном итоге разбиваются о горные хребты Стран Ветра и Земли, проливаясь дождем над Странами Рек и Дождя.       Зимой Восточная депрессия стабилизируется, уходит глубже в море, проявляясь в виде частых штормов вокруг Страны Воды. Зато, когда материковая часть начинает охлаждаться, появляется «во-вторых». При столкновении нагретых воздушных масс над теплым течением, омывающим Страны Водопада, Железа и Звука, с холодным ветром, идущим от покрытых снегом Стран Мороза и Молнии, активизируется Северная депрессия. И летняя история с ныряющими циклонами повторяется, только идут они по другому пути. Гонимые ветром по периферии Земляного максимума, гигантского зимнего антициклона над Страной Земли, тучи идут так же с востока на запад, но над Странами Водопада, Деревьев, упираются в горы, завершаясь над Страной Дождя.       Так и выходит, что здесь постоянно сыро и дожди, может, не такие мощные, как на побережье, но круглогодичные. Зато в Стране Дождя почти всегда более-менее тепло. Тот же рис растет на ура. Если ему это дают сделать постоянно воюющие друг с другом шиноби. Вот вроде нас.       Очень не любил я ходить по землям Дождя, слишком часто мы дергаем тигра за усы. Несколько лет назад бессовестно лезли к местным жителям, предлагая свои услуги, устроив мирную экспансию. А теперь внаглую проводим отряды, вообще забыв о границах и приличиях.       Какое-то время нам везло. Но сегодня удача отвернулась.       Все началось с дождя. Лениво плывущие по небу темные тучи начали осыпать нас мелкой моросью. Это походило на аэрозоль, распыляемый сверху. Мелкие крупинки влаги легко кружили в воздухе от каждого движения. Они облепляли людей, оседая на одежде, волосах и коже. Всего через пару минут одежда потяжелела и начала липнуть к телу. На ресницах сконденсировалась настоящая роса.       Видимость резко сократилась почти до нуля, скорость передвижения снизилась. А потом я и вовсе остановил отряд. Не понравилась мне такая обстановка, нужно было провести разведку. Но не успел Джирайя запустить свою сканирующую технику, даже Хьюга не успели активировать бьякуган, как морось в один момент сменилась ливнем. И тогда уже не осталось сомнений, что мы попали в засаду.       Тяжелые холодные капли барабанили по металлическому нагруднику Цунаде, мгновенно промочили гриву белых волос Джирайи, затекли мне под плащ, холодными пальцами впиваясь в кожу. Ледяные струи воды бежали по лицам шиноби в моем отряде, впитывая в себя чакру и унося ее в землю.       Урамиаме. Какая-то из вариаций этой техники. Недовольство Дождя — ниндзюцу, лишающее шиноби противника чакры. И мы оказались прямо в ее эпицентре.       — Контроль чакры! — резко рявкнул я на смятенных бойцов. — Не создавайте ее без лишней необходимости! Отступаем к границе!       Уйти мы не успели. Техника Суйтона ограничивала видимость и сенсорные возможности шиноби, поэтому приближение смерти осталось для многих неожиданностью. Стелющийся, прибитый к земле дождем фиолетовый туман терялся в сумерках, вился меж стеблей риса. Первые его щупальца коснулись стремительно уходящих от засады ниндзя, всего лишь лизнули пятки, но и этого хватило. Вскрикнул первый боец, едва не упав лицом в грязь. Второй. Третий. Пришлось тратить чакру. Техника Стихии Воздуха разошлась от меня в стороны, словно взрыв. Мощная ударная волна разбила в пыль тяжелые капли дождя, смела языки ядовитого дыма. Еще одна техника, на этот раз Дотон — вздыбившаяся земля ударила в ноги, окончательно уничтожая рисовое поле, оставив вместо него неровную грязную поверхность: многие скоро не смогут ходить по поверхности воды, нужно облегчить им путь.       А через мгновение мне уже стало не до защиты отряда от яда. Услышав краем уха тихий шелест разбиваемого дождя и трения металла о металл, выгнулся дугой, уходя от угрозы. Черная молния, объятая белыми брызгами воды, пронеслась прямо перед глазами, обдав меня порывом холодного воздуха. На излете она задела находящегося неподалеку от меня Хьюга. Его тело сложилось, развалилось на две половинки, несмотря на стальной нагрудник. Мужчина еще несколько мгновений не понимал, что произошло, он таращился белыми глазами на внезапно приблизившуюся землю и только потом начал захлебываться в крике. Темная грязь окрасилась красными разводами крови, струи дождя вымывали ее из рассеченной печени и разорванных кишок.       В следующую секунду мне пришлось отпрыгнуть в сторону, пропустив очередной удар. Земля, где я только что стоял, вздыбилась, разлетелась в стороны комьями грязи. Поднятая волна жижи накрыла умирающего Хьюга, оборвав его крик. Но вскоре воздух наполнился новыми стонами страдания и надсадным хрипом предсмертной агонии. Отогнанный мной яд вновь вернулся, накрывая людей. Безжалостно свистела сталь, рассекая тела, выкашивая шиноби, как рисовые стебли.       Призрачная смерть прилетала словно со всех сторон, унося жизни шиноби. Серая хмарь дождя, постоянный его шелест мешали найти источник опасности.       Пришлось активировать Шичи Тенкохо. Сепарирующая воздух техника отлично защищала от яда, а нахлынувшая энергия позволила разглядеть то, что нас убивало. Скользнувший в руку Кусанаги вспорол воздух, блокируя лезвие метровой косы. Вороненая сталь кусаригамы брызнула злыми, быстро погасшими искрами. К сожалению, удар пришелся на дол моего клинка, так что вражеское оружие не удалось разрезать.       — Это Ханзо Саламандра! Джи! Цуна! За мной! — кричу старающимся защитить соратников друзьям. — Остальным — атаковать по готовности!       Лишних объяснений никто не требовал. И так понимают, что уйти от Саламандры сейчас не удастся — наверняка попадем в гендзюцу Амегакуре Кори Шинчу, заставляющее ходить по кругу. Только зря потратим силы, тем более на чужой территории. Сейчас Ханзо можно только победить.       Футон: Дайтоппа!       Выдохнутый мной мощнейший порыв ветра смел пелену дождя и ядовитого тумана, открывая нам неприятную картину. То, что всего секунду назад выглядело смутно виднеющимся черным холмом, оказалось гигантской саламандрой. Ибусе собственной персоной. И Ханзо с ней, как иначе-то?       Моя техника оказалась выпущена как нельзя кстати: поток воздуха вбил клубы фиолетового тумана обратно в глотку саламандре, готовящейся к очередному выдоху яда. Порадоваться не успеваю. Парирую Кусанаги вертикальный удар кусаригамы. В последний момент клинок косы Ханзо меняет направление. Вместо того, чтоб развалиться пополам после встречи с лезвием моего меча, оружие Саламандры виляет вслед за натянувшейся цепью, цепляется за Кусанаги и едва не вырывает его из моих рук. Рефлекторно исполненный финт из арсенала дестрезы позволил выскользнуть из захвата, но мне тут же пришлось блокировать удар массивной гири. Я не успевал сделать ничего умнее, кроме как встретить стальную болванку эфесом меча, отбив ее в землю.       Со смачным шлепком врезавшись в землю, она подняла тучу брызг. Мутная вода и грязь едва не окатили меня с головы до ног. Отступаю на шаг вправо, отклонившись всем телом и пропуская нежеланный душ мимо себя.       Слева слышу крик боли, мазнув взглядом, вижу распластавшегося шиноби клана Яманака. Клинок кусаригамы отсек ему ноги. Алая кровь мощными порывами билась из артерий, смешиваясь с грязью. Этому сейчас не помочь.       Из-за спины в сторону величественно стоящего на голове своего призыва Ханзо был выпущен залп сюрикенов. Стальные звезды бессильно увязли во взметнувшейся водяной пелене. Сзади раздался грохот и крики, а потом в спину ударила волна горячего пара. Пытаюсь под ее прикрытием подобраться ближе к противнику. Справа вперед выскользнула черная тень с горящими красным глазами.       Учиха вынырнул из Шуншина за секунду до меня, его короткий танто столкнулся с клинком кусаригамы, отбивая косу в сторону. Когда я появился возле Ханзо, то едва успел уклониться от промелькнувшей возле меня гири. Разбивая капли дождя, она мелькнула перед глазами, разминувшись с моей головой и помчавшись дальше. Мой Кусанаги, напитанный чакрой Райтона, успел только чиркнуть по стальному грузу, зло сверкнув электрическими разрядами и никак не повлияв на траекторию полета. Продолжив движение, я разрубил Ханзо от плеча к бедру.       Гиря кусаригамы, описав широкую дугу, угодила в затылок Учиха. Даже шаринган не помог ему увидеть приближающуюся смерть. А вот Саламандра моего удара даже не заметил. По его телу пробежали молнии, оно оплыло и опало на кожу призыва водой, чтоб мгновенно собраться в метре от меня. Отмахнувшись от мелькнувшего возле лица серпа, я попытался попасть светящимися пурпуром пальцами в противника, наложив на него джуиндзюцу. Но внезапно вздрогнувшая Ибусе едва не стряхнула меня в свой рот. Я, конечно, надежно держался чакрой за ее кожу, но мгновения замешательства позволили среагировать Ханзо.       В последний момент я успел принять удар гири на подставленный плашмя меч. Тяжелый удар отдался в руки и отшвырнул меня в сторону. Ловко сгруппировавшись в воздухе, в грязь я приземлился не лицом, а ногами, которые тут же начали облеплять выползшие из раскисшего грунта кибакифуда. Шуншином ушел из ловушки, и все равно едва не вляпался во вспыхнувшую сферу огня. От взрывной волны я укрылся за поднятой стенкой из грязи, а вот расползшиеся во все стороны языки огня стали неожиданностью.       Жаркий пар ударил в лицо, вслед за ним за мое укрытие проникло пламя. Из него, надсадно вопя, вывалилась пылающая фигура кого-то из моего взвода. Опознать шиноби сейчас было уже невозможно. Тело обуглилось почти мгновенно, и к моим ногам упало уже бездыханным, источая запах горелой плоти. Пришлось быстро отступать, чтоб не повторить судьбу несчастного. Вызванное чакрой Саламандры пламя даже дождь не мог прибить к земле.       Уходя от опасности, я смог немного осмотреться. Картина мне открылась удручающая. Бывшее рисовое поле было устлано телами шиноби. Слабо тлели тела тех, кто пытался закидать Ханзо сюрикенами и был подорван кибакуфуда. Выпученными от удушья глазами смотрели в пустоту синюшные трупы тех, кто попал под действие яда. Лежали в грязи разрубленные неумолимой кусаригамой. Кто-то еще был жив. Они пытались зажать артерии, но кровь все равно текла из отрубленных конечностей. Дождь словно пил алую жидкость, вымывал ее из ран, впитывая вместе с чакрой и унося в землю.       Краем взгляда заметил желтую вспышку. Цунаде тоже активировала Шичи Тенкохо и сейчас наседала на Саламандру. Джирайя прикрывал ее, обстреливая врага созданными из волос сенбонами. Но несмотря на чудовищную скорость, которую развивала с моей техникой, Сенджу не могла даже подобраться к Ханзо.       Глава Амегакуре, похоже, успел расправиться со всеми остальными шиноби и сейчас сконцентрировался на нас. Кусаригама мелькала вокруг него, нагрудник Цуны уже был помят и даже разрублен, но пока печать Бьякуго но Ин активирована, ей раны не страшны. Однако после рейда в Страну Ветра чакры в фуиндзюцу Сенджу осталось мало. Скоро черные линии, расползшиеся по телу Цунаде, истают, и ее неуязвимость кончится.       Раз моя напарница с активацией Шичи Тенкохо не может подойти к Ханзо, то, похоже, простым Шуншином и скоростью Ханзо не удивить. Значит, попробуем схитрить. Печать Клонирования — оставляю за собой пару змеиных клонов, которые тут же скрылись в жидкой грязи, юрко расползаясь в разные стороны. Я же мчусь вперед.       Естественно, не остаюсь незамеченным.       Парировать клинок кусаригамы, прокатиться по грязи, уходя от гири. Едва не попал на взрывную печать, пришлось применять технику Змеиного Скольжения. Успел уйти всего на несколько метров, взрывная волна ударила в спину, осыпая комьями грязи и откидывая вперед. До Ханзо осталось всего ничего. Снова зло звякнула сталь, цепь кусаригамы едва не раздробила мне пальцы, обвиваясь вокруг рукояти Кусанаги. Блеснув белым лезвием, мой клинок взмывает в воздух, от удара гири пришлось нырнуть в землю, используя технику Дотона.       Вынырнув через несколько метров, тут же подхватываю чакрой Кусанаги. Клинок ярко сверкнул лазурью и метнулся к Ханзо. В этот же момент начал действовать Джирайя. Сонм белых волосяных сенбонов вспорол воздух, устремляясь к своей цели.       Реакции Саламандры можно только позавидовать. Его Ибусе провалилась под землю в одно мгновение. Сам Ханзо сместился с линии атаки, и почти в тот же момент оказался возле Джирайи. Отшельник заблокировал удар гири гривой волос, едва не насадив Саламандру на частокол выросших из шевелюры белых игл.       Лезвие кусаригамы взвилось, разбивая капли дождя и едва не рассекая Джирайю. Ловко изогнувшись, он ушел от удара, вороненая сталь лишь мазнула по металлу нагрудника, добавив очередную вмятину. А потом Ханзо был вынужден отступить, едва не угодив под удар Цунаде. Промахнувшись, девушка угодила кулаком по земле, заставив ее содрогнуться. Грязевая волна ударила в стороны не хуже, чем от взрыва.       Сверкнувший Кусанаги мелькнул недалеко от Ханзо, но гибкий водяной бич сбил мой клинок, вминая его в землю. Проклятый дождь слишком быстро вымывает чакру, поднять снова клинок в воздух я не смог. Поэтому просто приказав ему возвращаться, попробовал задержать прыткого противника.       Веер вырвавшихся из печатей на моих руках змей впился в собирающегося переместиться Ханзо, сбив его в самом начале прыжка и едва не уронив в грязь. Цунаде оказалась тут как тут — мощный удар вмял грудь Саламандры, разбрызгивая в стороны алые капли крови… которые почти сразу же обернулись обычными водяными брызгами. Рука Сенджу оказалась зажата в плотном колышущемся столбе воды, оставшемся от Водяного Клона. По предплечью девушки, словно живые, поползли расписанные печатями маленькие клочки бумаги.       Джирайя вырвал напарницу из капкана едва ли не в последний момент, тут же окутав коконом из своих волос. Яркая вспышка пламени пожрала их не хуже напалма, я прикрылся рукой от ударивших в лицо брызг грязи, клочьев плоти призванных змей и жара взорвавшихся печатей.       Мои друзья не пострадали, но опаленные волосы Джирайи опадали с них клочьями, словно с линяющего пса. Впрочем, это не мешало отшельнику продолжать сыпать волосяными сенбонами, словно разъяренному дикобразу. Техника Игольчатого Ада вреда Саламандре почти не наносила, от нее Ханзо уходил с завидной легкостью, но ничего иного в запасе отшельника не было.       Потом мне стало не до наблюдения за напарниками: Ханзо переключил свое внимание на меня. Его кусаригама разрезала воздух. В этот момент вернувшийся ко мне в форме змеи Кусанаги вновь превратился в клинок, встречая грозящую мне опасность. И снова Саламандра успел среагировать, спасая свое оружие от уничтожения. Его кусаригама вильнула в воздухе, уходя от лезвия моего меча, и уже мне пришлось бить плашмя по клинку противника, отбивая выпад.       Пока кусаригама летит в землю, направляю Кусанаги на Ханзо — клинок меча вырос почти в одно мгновение, искрясь молниями от пропущенной сквозь него чакры Райтона и пронзая Саламандру. Но не причиняя ему вреда. За долю секунды до удара тело противника водяным потоком обрушилось на землю, чтобы тут же появиться в нескольких метрах слева. Звякнула цепь, кусаригама вернулась в руки хозяину, по пути едва не отсекая мне ногу. Кончик серпа чиркнул по одежде, не достав плоти.       В следующую секунду один из моих змеиных клонов оказался возле Ханзо. Попытка Змеиной Замены… Я оказался возле Саламандры и почти коснулся его сверкнувшими недобрым пурпуром пальцами, когда лезвие кусаригамы отсекло мне руку, а гиря лишь чудом разминулась с моей головой. Через мгновение Ханзо уже был далеко, а я спешно притягивал отрубленную руку Сращиванием. Протянувшиеся змеиные тела от плеча к конечности быстро устранили повреждения, но чакры ушло многовато.       Нужно действовать более экономно, не тратить чакру в привычных объемах.       Реакция у Ханзо была выше всяких похвал. Два раза мне почти удалось поставить на него печать Гедо но Ин, но два же раза я сам едва не погиб. У меня даже возникло чувство, будто я снова столкнулся с обладателем улучшенного генома Стихии Скорости. А своей кусаригамой Саламандра владел так искусно, что она становилась в его руках не менее живой, чем Кусанаги.       Цунаде попыталась ограничить передвижение Ханзо, раскинув по местности фуиндзюцу. Однако дождь, словно обычные чернила, смывал начерченные чакрой линии. Я не успел даже приблизиться к Саламандре, как он разбил остатки фуиндзюцу, разрывая дистанцию и атакуя быстрыми и хлесткими ударами кусаригамы.       Наверно, мы бы могли победить его. Если бы Цунаде не растратила чакру своей Бьякуго но Ин в сражении с шиноби Песка. Если бы Джирайя имел время на выход в Режим Отшельника. И если бы над нами не довлела техника Урамиаме. Проклятый дождь смывал чакру понемногу, но постоянно!       Шиноби могут сражаться без чакры, могут перестать ее создавать. Но сделать это им очень сложно. Привычка и рефлексы настроены на другую тактику. Всякий ниндзя постоянно поддерживает в себе определенный резерв, чтобы усиливать себя, повышать концентрацию, устойчиво стоять на любой поверхности. Это становится столь же естественным, как и дыхание. Поэтому внезапно отказаться от использования чакры почти невозможно. Даже если от этого зависит жизнь.       Вряд ли кто-то из бойцов моего взвода смог бы выбраться за пределы техники. Мы-то держимся здесь кое-как. Мы! Цунаде Сенджу, с ее клановой невообразимой выносливостью. Джирайя, полноценный жабий отшельник. И я, с моим модифицированным телом и огромным количеством жизненной энергии в печати с Мандой.       А вот Ханзо на наши попытки его достать словно плевать. Я вообще не понимаю, как он сражается в своем респираторе. Хоть какой совершенный, но он же должен затруднять дыхание. Саламандра, вообще, человек?!       Джирайя после нахождения в эпицентре взрыва приходил в себя медленно. Он, конечно, тот еще извращенец, но даже ему в голову не придет в такой ситуации висеть на Цунаде, только чтоб поприжиматься к ней. Сама Сенджу тоже не выглядит блещущей здоровьем и энергией. Бьякуго но Ин истаяла. Шичи Тенкохо пока поддерживает, но дышит с трудом. Без специальной техники Стихии Воздуха долго поддерживать дыхание сложно. Я пока держусь, но чакра уходит. А Саламандре, повторюсь, все нипочем.       Такими темпами мы даже звание Саннинов не заслужим.       Ханзо вновь раскрутил кусаригаму, на этот раз атакуя моих напарников. Отбросив старое тело, я переместился в змеиный клон, находящийся возле моих друзей. Неоправданный расход чакры, но сейчас это того стоит. Я оказался прямо под ударом длинной косы. Удлинившейся рукой перехватил цепь кусаригамы, дернув ее на себя и сбивая траекторию удара. Ханзо успевает среагировать, резко дергает оружие на себя. Холодные звенья раздирают кожу на ладони, но я успеваю рубануть Кусанаги по серпу. Отрубленный клинок, крутанувшись в воздухе, плюхнулся в грязь.       От устремившейся ко мне гири закрылся грязевой стеной. Вздыбившаяся почва приняла на себя удар оружия, но облепленная комьями глины болванка все равно впечаталась мне в грудь, пробив технику Дотона. К счастью, не сильно, кости только треснули. Подобные повреждения быстро можно залечить Иньо Шометсу.       Игнорируя затухающую боль в груди, резко крутанувшись на месте, подхватываю ногой воздух и посылаю его вперед. Собственная же стенка взрывается, разлетаясь комьями грязи. Второй удар, третий — ногу обжигает жаром — вперед мчатся ревущие волны пламени. Эти техники тайдзюцу еще не отточены, но в условиях выкачиваемой чакры все равно пойдут.       Дуга раскаленной плазмы мгновенно испаряет воду, смешивается с паром и, словно цунами, рвется вперед, чтоб пропасть втуне. Ханзо, естественно, ушел от несовершенной и медлительной техники. Но на это ему потребовалось несколько секунд, которыми я воспользовался сполна.       Еще одна неотработанная техника. Первый оборот вокруг себя, удар ногой по воздуху порождает резкие порывы хлёсткого ветра. Второй оборот — Ханзо заподозрил неладное. Его кусаригама мчится ко мне, но поздно. Третий оборот — мощный шквал ветра сбил вражеское оружие. Ревущий смерч поднялся вокруг меня, устремляясь к небесам, втягивая жижу, окрашиваясь охристым цветом глинистой почвы. Мелькнуло несколько статических разрядов, и… все.       Сформировать без использования большого количества чакры полноценную технику Коноха Рюджин я пока не могу. А тратить сейчас и без того утекающую энергию дорого для жизни. Главного же можно добиться и так, с моими куцыми умениями. Стена вихря защитила нас на несколько секунд от атак Ханзо, унесла капли холодного дождя. И, врезавшись в небеса, разметала тяжелые тучи в стороны, открыв просвет в облачной пелене.       Голубое небо оказалось на удивление ярким. Пусть солнце было где-то возле горизонта, но столб света, льющегося с небес, показался даже излишне ярким.       Неоконченный Коноха Рюджин рассыпался лоскутами злого ветра, пробив дыру в пологе, накрывшем небеса, и оставив нас без защиты. Я сделал еще несколько ударов по воздуху, порождая яркие шлейфы пламени. Они врезались в поднятую смерчем грязную взвесь, вспыхивали клубами белого пара, мчались вперед, чтоб бесславно разбиться о выросший из земли призыв. Деревянные ворота, напоминающие речной шлюз. Кучиесе: Усуимон. Эта техника не так сильна, как Рашомон, но сейчас и ее хватило.       Призванные врата рассеялись дымом, открывая нам невредимого Ханзо Саламандру. Единственное, чего мы добились — это превратили его кусаригаму в кистень. Печально.       Атаковать его снова не стал, пользуясь передышкой. Так себе, конечно, идея, но, может, хоть Джи с Цуной придут в себя за это время. Просвет в небесах медленно затягивался, однако у нас есть еще около минуты, пока Урамиаме снова не навалится на нас. Вряд ли Ханзо создает ее сам, во время боя или до него — не важно. Недовольство Дождя — простая техника, требующая большого количества чакры на поддержание. Скорее всего, ее поддерживают другие шиноби Амегакуре, находящиеся далеко от сражения. Вряд ли они смогут оперативно среагировать и затянуть прореху в небесах.       Косвенно подтверждая мои предположения, Ханзо тоже не торопился нападать. Мы застыли друг напротив друга. Звенящая тишина опустилась на бывшее рисовое поле. Вдали, на фоне, продолжал шуметь ливень. Он неумолимо бил по раскисшей почве, барабанил по телам павших, стекал по их волосам и собирался в большие лужи, которые тут же начинали кипеть от ударяющих по ним тяжелых капель все того же дождя.       Этот шум медленно нарастал, приближался. Но пока мы могли насладиться тишиной.       — Наши техники против него бесполезны, Орочи, — услышал я приглушенный голос Цунаде за спиной. — У него какая-то своя продвинутая техника Водяной Замены. Нужны фуиндзюцу, чтоб сократить ему пространство для маневра. Но с Урамиаме мы не сможем их поддерживать.       Очевидные вещи говорит Цунаде. И, наверно, намекает на то, что нужно бы прямо сейчас воспользоваться моментом и атаковать. Пока проклятый дождь не вернулся. Но мы не успеем.       — Судя по скорости движения туч, дождь вернется меньше чем через минуту, — предупредил я ее. — И сомневаюсь, что я смогу его разогнать еще раз.       — Могу попробовать вызвать жабу-горлянку, — хрипло предложил Джи. — Если мы захватим его в барьер Гама Хьёро, то сможем сражаться на своих условиях.       Хорошая мысль, и я уже собирался ее поддержать, когда с нами заговорил сам Ханзо.       — Похоже, продолжать сражение не имеет смысла, — голос Саламандры был глух из-за респиратора, но на удивление отчетлив. — Будем считать, что сражение осталось за Конохой.       — Нам не нужна твоя жалость! — рявкнул Джирайя. — Мы еще можем сражаться!       — Тихо, Джи, — шикнула на него Цунаде.       — Вы сильны… — не обратив на Джирайю внимания, произнес, как мне показалось, с долей уважения Ханзо. — Вы — единственные, кто выжил после сражения со мной. Поэтому я, Ханзо… нарекаю вас Легендарными Саннинами Конохи. Отныне вы зовётесь так, это плата за ваши жизни.       Ну, блин, просто замечательно…