Остров. Лагерь Гнойного

В этот день солнце непривычно для всех на острове скрывалось за пеленой темных туч. Однако было тепло, даже душно на пляже, несмотря на то, что с моря дул ветер. Вода была не спокойной, волны все громче разбивались о берег. В лесу, на том самом месте, где обычно встречаются два друга, Рэнделл наконец дождался Совергона. Пустые разговоры, обрывистые фразы - это было не нужно в данный момент. Миша подошел ближе к Дане и приложил свой указательный палец к его губам. - Давай не будет оттягивать. Мы оба сюда именно за этим пришли... - тихо шепнул Совергон. Рэнделл взял руку Миши, которой тот прикрыл ему рот, и нежно поцеловал ее. Вдруг, Миша убрал руку. Совергон приобнял Рэнделла, прижался к нему торсом и страстно поцеловал в губы. В лагере Гнойного в данный момент происходило что-то странное для ребят, наблюдающих из оппозиционного лагеря. Даня Кашин был очень сильно обеспокоен. Он, не в состоянии уснуть, бегал по пляжу и пытался уловить то, что скрывается за спинами столпившихся людей. - Черт подери, блять, где же Миша... - волновался Кашин. Из хижины вышли остальные ребята. Многознаал осмотрелся, бегло оценил ситуацию, взглянул на растерянного Даню и спросил: - Что-то случилось? Кашин обернулся. Он было открыл рот, чтобы ответить, но парень не знал, что сказать, поэтому лишь констатировал факт: - Там люди уже около часа стоят. Это не нормально, они хотят что-то сделать и... И я потерял Мишу... Последнее особо заинтриговало Максима Лазина. Он приподнял бровь, задумчиво вглядываясь в даль. Лиза и Глеб готовились к обороне. Даня тоже был не безоружным, помимо деревянного копья, у него еще был маленький острый самодельный ножик из камня, которым и было сооружено копье. Ребята выжидали. Рэнделл оперся о ствол дерева. Его руки дрожали, дыхание становилось прерывистым. Сзади, одной рукой сжимая шею Дани, а другой прижимая его спину к своему торсу, Миша целовал плечи Рэнделла. По телу Дани прошлись мурашки. Парень издал томный, эротичный стон, и Миша тут же его поддержал. Их обнаженные тела начали двигаться в унисон. По мускулистым, молодым ногам приходилась дрожь, воздух вокруг еще сильнее накалялся. - Все готово? - посмотрел Гнойный на Ларина. - А ты сомневаешься? - с усмешкой, и при этом с полной уверенностью в своих действиях, сказал Дмитрий. - Они ждут... - пролепетал Хованский, держащий перевешанного через плечо человека, завернутого в огромный папоротниковый лист так, что были видны только на одном конце ноги, а на другом волосы. Даня, Глеб, Максим и Лиза наблюдали за всем, что происходит в противоположном лагере. - Они зашевелились. - шепнула Лиза, не отводя взгляда. Вперед вышел Машнов, а за ним уже, еле удерживая Антона Устимова, завернутого в лист, плелся Хованский. Лисья улыбка не сходила с лица Славы: - О, я смотрю, вам тоже стало интересно, чем мы здесь занимаемся? - Ты нынче слишком услужливый и спокойный... Спрошу сразу, - выступил Максим: - Что тебе нужно?! - Мне? - вдруг разыграл удивление Гнойный: - Мне то как раз от вас ничего не нужно, ну, может только мелочи, а вот вам... - взгляд Машнова стал коварным и диким. На душе у ребят стало неспокойно. Гнойный продолжал: - Вам возможно будет интересно, что я сделал с вашим другом. В этот момент Юра вышел вперед, держа сверток с парнем, напоминающим Мишу. Антон совершенно не понимал, что происходит. Он ввязался в какое-то гнилое дело, а точнее это его включил в свой план Машнов, без согласия Устимова. Однако даже такая нелепая афера сработала. На крючок попался Даня Кашин. Парень выбежал вперед, издав истошный крик: - Миша! Юрий скинул Антона на песок. Падение было не очень приятным. Парень даже не успел опомниться. - Ну что же...- скрестил руки на груди Гнойный, чувствуя свою победу: - Забирай... Даня Кашин пошел вперед. Он переступил ту самую черту, за которую было запрещено переходить ребятам из лагеря Фараона. Лазин был в ярости: - Даня, что ты делаешь, стой! - кричал Многознаал, сжимая в руке копье. Однако он по сравнению с Кашиным, оказался трусливым, не имеющим воли перейти за черту. Глеб смотрел на все это безучастно. Лиза же, пока Даня шел к телу Миши, рассматривала человека, завёрнутого в лист. Как то это все было неправильно, будто это не то, чем кажется. Под листом было очень жарко, как в парилке. Кашин уже почти подошел к Устимову... Еще немного... Несколько метров... И вот, лист приоткрывается. Даня застыл в недоумении, ибо там лежит совершенно не Миша, а другой, неизвестный ему человек. Весь в поту, Антон жалостливо посмотрел на Даниила. Было уже поздно что-либо предпринять. В порыве ярости, Юрий Хованский бросает в Кашина первый попавшийся под руку камень. Секунда. Камень достиг головы Дани. Ещё одно мгновение. Даниил Кашин упал навзничь. Лиза вскрикнула от ужаса. Девушка бросилась с места к Дане, к бедному Кашину, которому камнем рассекло голову. Феромоны любви растворялись в духоте леса. Миша прижимал Даню к дереву, не давая тому вырваться. А Корнилов и не хотел вырываться, он требовал от своего партнера еще поцелуев, еще страсти и нежности. Дерево содрогалось от телодвижений парней. Они никак не могли насытиться друг другом. Глеб было бросился за Лизой: - Куда же ты, на смерть! - крикнул он ей вслед, но догнать ее не дал Лазин, державший Голубина за запястье. - Не смей покидать нашу половину пляжа... Лиза подбежала к Дане. Девушка упала перед парнем на колени, стараясь хоть как-то закрыть зияющую рану. Вылилось много крови. Красная жидкость залила все, волосы, глаза, нос, губы. Кашин уже не дышал. Лиза попыталась коснуться его головы, но поняла, что одно касание развалит весь череп. Темечко раздробилось и из него хлынула кровь, внутрь проникал песок. В мозг впились некоторые осколки черепа, некоторые выпали. Лиза сидела рядом и плакала. Как же это было ужасно, невыносимо больно осознавать то, что Дане уже ничем нельзя помочь. - Ах... - простонал Рэнделл, прикусывая Совергона за ушко, пока тот входит в парня. Его дыхание становилось все слышнее. Миша кончил. Оба парня взглянули друг на друга, в истоме передавая все те впечатления, которые получили друг от друга. - Пора закругляться. - шепнул Корнилов. К Лизе медленно начал подходить Машнов. Именно в этот момент девушка заметила в руке Кашина заточенный камушек, который ему так и не пришлось использовать. Лиза подобрала его, все так и продолжая сокрушаться над умершим. Глеб и Максим, как трусы, смотрели на все то, что разворачивается перед ними. Когда Гнойный начал подходить к Лизе, Фараон не выдержал. - Ну уж нет. Слишком много смертей за сегодня. Он буквально вырвал свою руку из руки Лазина, гневно посмотрел на того, проклиная за то, что удерживал парня, и скомандовал: - Дай мне копье! - Глеб, ты идиот? - Я, кажется, ясно выразился... - у парня от гнева на лбу выпирали вены: - Дай мне ебанное копье! Многознаал молча протянул оружие, пугливо смотря на резко изменившегося друга. В этот момент из леса вышел Совергон, который сразу начал оценивать ситуацию, и она ему вырисовывалась не утешительной. Гнойный уже стоял над Лизой. Глеб быстрыми шагами добирался до девушки. Он очень сильно роптал, и при этом боялся за нее: " Только не она, пожалуйста, не надо." Лиза даже не дрогнула от вида Вячеслава. Она встала, как только Машнов подошел к ней. Мужчина сразу же наставил на нее пистолет. Голубин остановился. Сердце Фараона в эту секунду сжалось. Он с опаской смотрел на происходящее и боялся сделать хоть одно резкое движение. Дуло указало прямо между грудей девушки, в сердце. А Лиза бесстрашно стояла перед психопатом, из ее глаз текли слезы, кончики пальцев были в крови, а к левому боку, нижней частью потрепанного бикини прижат к телу острый наточенный, как бритва, камешек. -Ты, наверное, очень хочешь жить? - спросил Вячеслав. Лиза молча кивнула головой. Глеб внимательно смотрел за каждым ее движением. В голове парня все мутнело от волнения. Миша подошел к Максу. Парень на мгновение обернулся к Совергону. Многознаал готов был на месте убить парня. Из уст его, дрожащим то ли от испуга, то ли от безудержного гнева голосом донеслось: - Ты... Предатель... - Что же, эм... Как тебя там? - Лиза. - Лиза, если хочешь жить, то тебе нужно сделать всего одну мелочь для меня. - улыбнулся Машнов, глядя на Голубина. Девушка уже чувствовала подвох. Вячеслав улыбнулся и на весь пляж объявил: - Дорогая, сделай ка мне минет! Фараон еще крепче сжал в руке копье, уже готовый кинуть в Гнойного, как вдруг... Лиза опустилась на колени перед Машновым и сняла с мужчины штаны... Голубин опустил взгляд, отказываясь этому верить... Внутри вдруг что-то начало ныть, сердце будто вырывалось наружу: " Неужели, Лиза, ты сможешь так меня предать? Нет... Я не могу в это поверить... Я же люблю тебя, не он..."